Текст книги "Цена свободы"

Автор книги: Инна Живетьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

У Альки же перехватило дыхание – так явственно она представила себе, что осталась в княжестве одна.

– Как тут? – спросил Славка, когда Костя сел на лежанку.

Тот растеряно пожал плечами:

– Не знаю. У меня как-то все сразу из головы выдувает. Утром уводят в трактир, там играю на скрипке. Вечером возвращаюсь вместе со всеми. Вот как играл – помню, остальное – нет.

Костя сделал жест, будто взял скрипку, рукав съехал, открыв руку до локтя. Чуть повыше запястья Аля увидела ожог – два значка, обведенные кружком.

– Что это? – тут же сунулся сидящий рядом с Костей Влад.

Костя резко одернул рукав.

– Это клеймо, – ответил за него Рик чужим, сдавленным голосом и вскочил. Резко колыхнулась тень, вытянувшись до потолка. – Клеймо раба. Этот жабий выродок клеймит свою собственность! Святой Вакк!

– Но у Минки не было никакого клейма, – возразила Аля. – Я бы заметила.

Рик как-то странно взглянул на нее:

– Девушкам клеймо не ставят. Девчонкам тоже.

– Хороши порядочки! – яростно вскинулся Алешка.

Кадет мотнул головой:

– Нет, просто кто-то помечает свои вещи, а кто-то нет. Сволочь! Ублюдок драконий! – Рик метнулся к окну, чуть не загасив светильник.

– Это больно? – Влад передернул плечами.

– Только сначала. Потом чем-то намазали, и все.

– Подождите, – вмешался Славка, – ну, клеймо. Что беглые, так это и так видно будет. Чем оно помешает?

Алешка вскинул на него удивленные глаза, Рик даже не повернулся. Смотрел за окно, хотя что там можно было увидеть – сплошная чернота.

– Рик, ну что не так? – позвал его Славка.

– Помолчи, – сквозь зубы процедил Алешка.

Наступила тишина. Взгляды всех скрестились на спине Рика. Тот, наконец, повернулся:

– Я не могу, – выдавил он. – Не могу вернуться в Семиречье с клеймом.

– Но ты так и так был в плену, с клеймом или нет, – осторожно подбирая слова, сказала Маша.

– Нет, не так! – яростно выкрикнул Рик. – Это сейчас – в плену. А когда заклеймят – это уже рабство! Мой отец... – он не договорил, рывком отвернулся к окну.

«Неужели тут не умеют сводить ожоги? Впрочем, Рик все равно будет знать, что клеймо – было», – подумала Аля.

– Мы все равно не можем это изменить, – сухо заметил Влад. – А если кто будет рыпаться, то всех по головке не погладят.

Алешка дернулся что-то сказать, но его остановил Рик:

– А ты лучше молчи. Знаю я таких управляющих. Он все подсчитает, и как решит, что такого держать – проблем больше, чем выгоды, так убьет. И не поморщится. Ему это, что котят в ведре утопить. Слышишь, Лешка?

Аля подумала, что Рик почему-то предупреждает только одного. Не Славку, который вел себя достаточно благоразумно. Не Влада, готового вопить и насмехаться, но только среди ребят – при управляющем он будет молчать как рыба. Не Антона, из которого и так слово не выдавишь. Не Даня, слишком спокойного, даже меланхоличного. А именно Алешку.

Славка встал:

– Так, давайте расходиться спать. День завтра еще тот будет. И мы действительно пока ничего не можем изменить.

– Спокойной ночи, – грустно сказала Маша, выходя из комнаты.

«Ну, Машка!» – поразилась Аля. Пожалуй, только от нее эта фраза воспринималась как утешение, а не издевательство.

Назойливый голос ввинчивался в уши. Аля попыталась накрыться подушкой, но никак не могла нашарить ее. Наконец сообразила, что подушки просто-напросто нет, и с досадой открыла глаза.

– Быстрее, вставайте! – кричала Минка, стоя на пороге комнаты.

Аля поморщилась недовольно: еще бы спать и спать.

– Быстрее! – тормошила Минка. «До чего противный голос!» – раздраженно подумала Алька. – Нужно убрать столовую и гардеробную, пока не проснулся хозяин. Живо на кухню, вам Барба тряпки даст. Шевелитесь! И вы тоже вставайте, – обратилась она к Машке и Симе. – Завтрак у нас готовят рано.

Аля с неохотой сползла с лавки, в нее тут же полетела брошенная Минкой одежда. Почище чем та, что получили от Варлама, но все равно ношеная и штопанная. Девушка уже вылетела из комнаты.

– Черт возьми! Рассветать еще даже не собирается, – проворчала Маша.

Дерюжка, такая неуютная с вечера, утром казалась желанным и удобным ложем. Аля тряхнула тяжелой со сна головой: нужно вставать. А за дверью-то как тихо, все еще спят.

Подгоняемые шепотом Минки, уборку провернули быстро. Алю поразило обилие ткани в комнатах: занавески, портьеры на дверях, даже стены затянуты шелком. Комнаты изнутри походили на большие безвкусные шкатулки. Диванчики, кресла и пуфики тоже блистали всеми цветами яркой обивки. Аля разочаровалась – такой интерьер, по ее мнению, подходил престарелой кокотке, но никак не тэму.

– Я буду накрывать на стол, а вы учитесь, – скомандовала девушка.

«Куда в него столько влезет», – сердито думала Аля, таская тяжелые подносы. Кухня далековато от столовой, да и пристройка к дому сделана неудобно – высота этажей не совпадала, и приходилось бегать по ступенькам. Подносы для тэма искушали ароматами стоявших на них блюд. У девочки хватило ума не тронуть ни куска на тарелках, она только глотала слюну, чувствуя, как усиливается резь в желудке.

– Все, – наконец сказала Минка. – Идите на кухню, там Фло должна быть.

– Меня ноги не держат, в таком темпе носиться, – спускаясь по лестнице, пожаловалась Аля.

Лера согласна кивнула.

На кухне Фло тут же нашла им дело:

– Закончили уже? Чистите вилки, – протянула она куски жесткого полотна. – Да чтобы блестели!

– Нас кормить будут? – шепотом спросила Аля у Маши, отмывавшей в большой лохани закопченный чугунок.

– Сказали, когда тэм уедет, – Маша раздраженно шваркнула по чугунному боку тряпкой.

– Ты чего злая такая?

– Да не на тебя я, на эту чертову кастрюлю!

– Мальчишек видела?

Маша помотала головой.

Печка топилась вовсю, наполняя кухню жаром. От недосыпа болела голова, под веки словно песок насыпали. И зверски хотелось есть. Аля не помнила ни минуты в этом мире, когда она не была голодна. Если, конечно, не считать первые часы после похищения, проведенные на домашнем завтраке. Девочка вдруг ясно представила себе кухню: занавески в бело-зеленую клетку, за ними – чернота улицы, разбавленная светом от фонаря на углу и несколькими освещенными окнами в доме напротив. На стене громко тикают часы в виде расписанной под палех тарелки. Мама ставит на застеленный зеленой клеенкой стол тарелку с котлетами: «Завтракать нужно хорошо. А со своих бутербродов ты на первой же перемене есть захочешь. И не надо мне говорить про диету. Во-первых, ты растущий организм. Во-вторых, так и язву заработать недолго. В-третьих, в твоих бутербродах калорий больше, чем…»

– Тэм проснулся, – влетела на кухню Минка и перебила Алины воспоминания.

Фло схватила кофейник и начала аккуратно наливать в чашку тягучую коричневую жидкость. Запахло шоколадом, и Аля сглотнула слюну.

– Вот-вот, – проворчала Маша. – А мы с утра это нюхаем. Желудок уже сам себя переваривать начал.

Минка подхватила поднос и умчалась. За ней вышла Фло. Без нее на кухне стало как-то уютнее. Если бы еще не тревога за мальчишек... А если Алешка чего выкинет? Михан церемониться не станет. Аля снова провалилась в свои мысли, натирая одну и ту же вилку. Алешка может… Или нет? Все-таки ревел он как салага. И потом с такой траурной рожей ходил, что хоть вешайся. Побоится – решила Аля. Нет, лучше уж относиться ко всему проще. Девочка с досадой откинула вилку: лучше-то лучше, но из-за этого Лешки чувствуешь себя каким-то моральным уродом.

Вернулась Минка:

– Пошли быстро, пока Фло нет. Что я покажу – умрете!

– Я, вообще-то, еще бы пожила, – заметила Аля и добавила про себя: «Я должна вернуться. Хотя бы из-за родителей».

Но служанка, не слушая, схватила Машку за рукав и потащила к двери. Але пришлось идти следом. Лера чуть помедлила и тоже решилась. В коридоре девушка показала дверь:

– Тут выход на галерею. Сюда – внутренний двор, а этот ведет к главному входу.

Деревянный балкончик показался Але ненадежным, резные перила слишком тонкими, и она предпочла держаться ближе к стене. Галерея тянулась вдоль всего крыла и заворачивала на центральное строение. Доски неприятно поскрипывали под ногами, и когда дошли до угла дома, Аля тут же ухватилась за резной столбик, поддерживающий небольшой навес.

– Смотрите! – повела рукой Минка.

Аля ахнула, тут же забыв про страх. С небольшой высоты открывался вид на удивительный сад, освещенный утренним солнцем. В нем перемешались высокие яркие цветы и прихотливо изогнутые карликовые деревья, кусты, искусно обрезанные в форме шаров, пирамидок и кубиков. Сад по центру разрубала дорога, вымощенная разноцветным булыжником. Она стрелой тянулась от главных ворот к дому и дальше сворачивала во внутренний двор. Возле центрального входа прилепился небольшой домик. На пороге сидел стражник и точил меч. Меж клумб ветвилось множество дорожек, посыпанных золотистым песком. И на каждой из них разноцветными камушками был выложен свой рисунок: разъяренные змеи, спящие драконы, диковинные цветы и райские птицы.

– Что это? – заворожено спросила Лера.

– Это все Карт. Он вообще-то неряха, но руки у него – чистое золото. Сами видите, – с гордостью в голосе ответила Минка. – Вот только тэм сад не любит, все на заднем дворе околачивается. Оно и понятно – наследство, хозяин к такому не привычен. А что тут было при старой госпоже! – девушка с тоской вздохнула. – Ладно, пошли обратно, а то Фло скоро вернется.

Аля с сожалением оторвалась от перил. Сад можно было разглядывать бесконечно, находя все новые и новые чудеса.

– Жаль, туда спуститься нельзя, нам запрещено без приказа. Пошли: вы на кухню, а я в столовую побежала.

У входа в кухню столкнулись с Фло. Та повела подбородком вслед ускользнувшей Минке и посторонилась, пропуская девочек в комнату.

– Делайте, что Барба велит.

– Простите, а кормить нас не будут? – вырвалось у Альки.

Щеку обожгло, точно Фло хлестнула не ладонью, а проволочной щеткой. Тонкие губы скривились:

– Кормить? Вас вчера кормили бесплатно, а сегодня вы еще не заработали!

…Аля низко склонилась над корзиной с овощами, пряча набегающие на глаза слезы. Стерва это Фло! Так просто не могла ответить?

Хлопнула дверь, надоевший пронзительный голос Минки заставил вскинуть голову:

– Быстро, на задний двор!

– А что там? – поморщилась Аля. Интересно, эта девица умеет говорить тише?

– Там вас хозяин смотреть будет, пошли живее.

«Ну вот, началось!» – у Альки ослабли пальцы, и картофелина укатилась обратно в корзину.

Во дворе русоволосый мужчина с ухоженной бородой лениво слушал Михана. Заглядывая в пачку бумаг, управляющий что-то тихо говорил тэму, выборочно показывая кивком головы на кого-нибудь из мальчишек, стоявших тут же. Дверь конюшни подпирал Карт, кротко глядя на хозяина. Один из стражников выполз из караулки и присел на пороге, уставясь осоловелыми глазами на новых рабов. Тэм же нетерпеливо качнул мечом – оружие было в обшарпанных ножнах и не висело на боку, как у Дарла – он просто держал его в руке.

«У него взгляд, как у лягушки», – с омерзением подумала Аля, когда Ласк уставился на нее. Выглядел тэм чуть старше тридцати, и особой красотой и изяществом черт не блистал, скорее даже казался опухшим и помятым. Свернутый на бок нос – то ли от рождения, то ли в драке помяли – придавал ему глуповато-задиристый вид.

– Все? – спросил Ласк у Михана.

Управляющий кивнул.

– Ну, ладно. Еще раз – у кого там странная манера боя?

– Вот эти двое, – указал Михан на Славку и Симу.

– Выбирайте, – Ласк зацепил носком сапога крышку стоявшего рядом длинного ящика.

Звякнули петли, глухо стукнула ручка. Аля чуть вытянула шею. Вот уж не думала, что мечи могут быть так разнообразны!

– Вам говорят, – прикрикнул Михан.

«Ну вот, опять начинается! Черт бы побрал того ведуна», – испугалась Аля.

Славка выбирал тщательно, перепробовав несколько. Сима же без колебания вытащила плоский клинок, заточенный с одной стороны. Тэм с интересом наблюдал за ними, потом обнажил свой меч, бросил ножны в ящик.

– Посмотрим. Нападайте. Ну? – рассмеялся Ласк. – Да не собираюсь я вас убивать, мне ваш стиль посмотреть охота. Но если будете долго думать, ребра вам пощекочу. Меч хоть и тупой, но для этого дела сгодится.

«Я опять ничего не поняла», – поразилась Аля. Бой, произошедший во дворе, был совершенно не похож на те, что показывают в кино, – короткий, некрасивый и непонятный. Меч вылетел у Славки из руки; мальчик стиснул пальцы вокруг запястья, поморщился от боли.

– Нужно было не отбивать, а спускать по клинку, – жарко выдохнул Рик. Еле слышно, но управляющий все равно оглянулся.

– Интересно. Еще раз! – скомандовал Ласк, когда мальчик поднял меч.

«Так нечестно! Он же сильнее!» – возмутилась про себя Алька. У Славки в ярости сощурились глаза. Сима осталась спокойной. «Внимательней!» – приказала себе Аля. Толку от этого оказалась ни на грамм – все равно ничего не поняла.

Четыре коротких атаки провел тэм, потом заставил нападать на себя. Аля уже и не пыталась уследить за боем, она вглядывалась в лица: Ласка – не придет ли он в ярость, Симы и Славки – насколько высока для них опасность.

– Славка слишком увлекается, – пробормотал за ее спиной Рик. – Сима фехтует лучше.

У мальчика на спине взмокла рубаха. Он крутился, как вьюн, уходя от ударов. Сима в перерывах разминала руку.

– Все, начали уставать, – опять прошептал Рик.

«Еще бы! После такой работы да вчерашней дороги!» – подумала Алька. Наверное, тэм тоже это заметил:

– Хватит! – крикнул он.

Бой остановился. Славка опустил оружие с сожалением. «Сил уже нет, а все неймется!» – то ли досадливо, то ли восхищенно толкнулось в Але.

– Очень интересная школа, – сказал тэм задумчиво. – Подберите себе ножны, – он пнул ящик.

Сам Ласк даже не запыхался.

– Эти двое будут ездить со мной в казармы, – повернулся тэм к управляющему. – А дома пусть занимаются чисткой оружия, – бардак в оружейке. Зак к обеду приедет, заберет их.

Сима метнула торжествующий взгляд на незаметно подошедшую Фло. «Она готова рисковать, лишь бы не торчать на кухне!» – поняла изумленная Алька.

– Ставьте клейма. Ей тоже, – показал тэм на Симу.

Подцепил из ящика ножны и лениво потопал в дом, даже не оглянувшись.

Михан подошел к кузне, толкнул дверь. Конюх Син что-то нагревал на огне, придерживая длинными щипцами. Один из братьев раздувал меха. Красные отблески пламени делали конюха похожим на колдуна из страшной сказки. Аля обхватила себя за локти, поежилась – как хорошо, что ей это не грозит!

– Готово?

Син кивнул, локтем смахнул пот со лба. У Али так заколотилось сердце, что еще немного, и она почувствовала бы его на зубах.

– Закатайте левый рукав. Кто первый? – Михан окинул мальчишек взглядом.

Фло деловито достала из складок фартука закрытую плошку и тряпицу.

Аля с ужасом глянула на ребят. У Рика дрожали губы; у Алешки от ярости потемнели глаза.

– Плевать! – неожиданно громко сказал Влад. Мальчик решительно двинулся к кузне, на ходу закатывая рукав рубашки.

Син мотнул головой в сторону высокого верстака:

– Лево, ты его только хорошо держи.

Влад положил на верстак руку и отвернулся, глядя в темный угол кузни. Дворовый парень схватил его за кисть и чуть ниже локтя, навалился всем телом. Конюх подошел неторопливо, словно делал привычную работу. Примерился, ведя железом в пальце от кожи. Влад дернулся, вжал голову в плечи. Син резко прижал к оголенной руке зажатое в щипцах клеймо. Тонкий, какой-то заячий вскрик полоснул Алю по ушам. Лево навалился сильнее, удерживая бьющегося мальчика. Конюх подождал несколько мгновений и хлопнул парня по плечу: отпускаю, мол. Мальчик мешком упал на пол, прижал руку к губам.

– Иди сюда, – позвала Фло.

Влад не понял, и Лево толкнул его, потом схватил за рубашку и подтащил к женщине.

– Давай руку. Ну?

Влад с трудом оторвал ее от губ и протянул Фло. Женщина быстро набрала на тряпицу мази, приложила к ожогу. Почти сразу рука у мальчика престала подрагивать, он выпрямился.

– Вот и все, – сказал он, возвращаясь к ребятам и рассматривая клеймо на руке. Был он бледен, на лбу бисеринками выступил пот.

«Не могу это видеть», – Алю тошнило, у нее подгибались ноги. Машка плакала. Лера, перекинув на грудь собранные в «хвост» волосы, лихорадочно заплетала и расплетала кончик в косу. Пальцы ее дрожали, и прядки путались.

– Следующий, – толкнул Славку в плечо управляющий.

Процедура повторилась. Славка тоже не смог устоять на ногах, вот только он не закричал, зашипел сквозь зубы. Маша уткнулась Лере в плечо и тихонько заскулила.

Михан обежал внимательным взглядом оставшихся и выбрал Антона. Мальчишка с ужасом взглянул на раскаленное клеймо, но страх ослушаться был больше, и он побрел в сарай, переставляя непослушные ноги. Потом пришла очередь Даня. Вот он устоял, только тяжело оперся на верстак, когда Лево его отпустил.

У Али уже все плыло перед глазами, когда в обряде произошел сбой: Рик не двинулся с места. Михан удивленно поднял брови:

– В чем дело?

Рик молчал, не решаясь на открытый бунт.

Управляющий неторопливо подошел, левой рукой взял мальчика за подбородок и резко запрокинул ему голову. Вглядывался несколько секунд своими желтыми тигриными глазами. Потом коротко размахнулся и ударил по лицу. Рик задавил в себе вскрик. Прижал к щеке ладонь, алые капли скользнули между пальцами. Михан удовлетворенно поправил на руке перстень.

– Запомни, детка, это – не наказание. Я даю шанс, последний. Дальше за неповиновение буду пороть.

Рик оторвал ладонь от вспухшей щеки. В ответ на его ненавидящий взгляд Михан только усмехнулся. Мальчик вздернул голову и пошел в сарай. Точно ему там не клеймо должны были поставить, а голову отрубить. Даже не так – поняла Алька – как будто его там ждет позорная смерть. Он сам спокойно положил руку на верстак, усмехнулся в лицо старательно сопевшему Лево. Когда к руке прижали раскаленное железо, Рик не закричал, его чуть шатнуло в сторону, – Але показалось, что мальчик сейчас потеряет сознание. Но тот вцепился правой рукой в верстак и удержался на ногах.

Осталось еще двое. Михан несколько секунд разглядывал Алешку, потом так же коротко ударил его по лицу:

– Не будем тратить время на пререкания, детка, перейдем сразу к результату.

Мальчишка управляющего взглядом не удостоил, вытер кровь с лица и пошел к конюху. Зажмурился, вцепился зубами в пальцы правой руки и смог пройти процедуру молча.

Оставшаяся последней Сима шагнула, не дожидаясь приказа.

В подвальном коридоре под домом было прохладно. Женщина экономно не стала зажигать шары, а прихватила тяжелый фонарь. Огромная тень падала на утоптанный земляной пол, ломалась о каменную стену. Фонарь выхватывал из темноты то хлипкие, без замков двери, то солидную оковку. Фло остановилась перед одной из запертых, погремела ключами. Дверь отошла без скрипа, открыв черный провал. Женщина нашарила на косяке шар, зажгла. Четыре ступеньки вниз – а дальше длинная прямоугольная комната; посредине высилась бугристая куча. Шар разгорелся, и Аля разглядела, что это груда картошки.

– Перебрать. Хорошую – сюда, гнилую – вон в то корыто.

Дверь захлопнулась. Но за работу девочки не принялись. Маша, всхлипывая, металась от стенки к стенке. Лера сидела на последней ступеньке лестницы и безучастно наблюдала за ее беготней; пальцы монотонно шевелились, то заплетая, то расплетая косу. Сама Алька стояла посредине подвала и с ненавистью смотрела на картошку. «Я не хочу! – думала она. – Не хочу тут! Я хочу домой, как я хочу домой!». Она куснула пальцы, лишь бы не закричать.

До сих пор время, проведенное в княжестве, складывалось из каких-то отдельных кусочков, словно рисунок в калейдоскопе. Картинки мелькали перед глазами: люди, события, чувства, разговоры, будто в очень реальном сне, когда помнишь… даже не помнишь, а как-то бессознательно чувствуешь, что рано или поздно этот кошмар кончится. Альке и тогда было страшно, но с тем легким оттенком нереальности, который не давал сойти с ума. А сейчас, когда у нее на глазах клеймили ребят, – она словно очнулась. И весь ужас, все отчаяние прошедших дней нахлынули на нее.

«Я не могу!» Девочка не выдержала, закричала, схватила картофелину и с силой запустила в стену. Рухнула на грязный пол и зарыдала – отчаянно, со стонами и криками:

– Я хочу домой! Я не могу! – она колотила руками по полу и желала одного – пропасть отсюда и никогда не вспоминать произошедшее.

Аля пришла в себя оттого, что кто-то схватил ее за плечи и начал трясти. Подняла голову: перед ней на коленях стояла Маша – веснушки казались черными на ее побелевшем лице – и повторяла:

– Алечка! Алечка!

– Не тряси меня, – Алька отстранилась, села. – Я не верю, что мы сбежим. Я не верю, что мы найдем этот дурацкий амулет. Я не верю, что отыщем дрида! Мы не сможем!! Я вообще не верю, что амулет существует!!

– Успокойся, – безжизненным голосом попросила Лера. – Ты Машку пугаешь.

Аля замолчала, она почувствовала себя пустой, как сдувшийся воздушный шарик. Маша всхлипнула и уткнулась ей в колени.

Сколько просидели вот так, в тишине, Алька не знала. Она смотрела на пальцы Леры и машинально считала попытки заплести косу. Когда дошла до семнадцатой, дверь распахнулась и на пороге появилась Фло. Какое-то мгновение она вглядывалась в глубину подвала, потом шагнула на ступеньку ниже и с силой пнула Леру в спину. Та охнула и слетела на пол.

– Ах вы, паразитки, расселись! Не переберете до вечера, я вас так отхожу, неделю на животе спать будете!

Девчонки вскочили, согнулись над картошкой. Фло удовлетворенно кивнула, еще некоторое время постояла, нависая немой угрозой, потом повернулась и ушла.

Вскоре пальцы заледенели, начало ломить спину и ноги. Сидеть на полу холодно, на корточках неудобно. Алю, непривычную к такой работе, мутило от усталости и запаха. Когда попадалась гнилая картофелина, и приходилось дотрагиваться до склизкого бока, у нее подрагивали от омерзения губы.

– Мне кажется, уже прошел целый день, – раз в пятый пожаловалась Маша.

Але представлялось, что прошла уже и ночь, и следующий день. Есть хотелось так, что хоть грызи сырую картошку. Останавливали лишь запах и грязь.

Фло заглядывала еще несколько раз, и в каждый ее приход девчонки смотрели на нее заискивающе, не прерывая работы. Аля ненавидела себя за эти трусливые взгляды, но страх был сильнее.

– У меня такое чувство, что я тупею на глазах, – сказала Лера.

Аля погрела пальцы дыханием и подумала: «Мне бы твои проблемы! Ничего, я выдержу. Я перетерплю».

Как Славка дотянул до вечера, сам не понимал. Тэм хвастался новыми рабами, и сколько пришлось провести боев, – не сосчитать. К вечеру держать меч не осталось сил, руки дрожали. К тому же скачка оказалась настоящей пыткой. Поблажки для новичков не делали: ни разу не сидел в седле – твои проблемы. Бывший раб Зак пристально следил за новым приобретением хозяина и быстро пресекал попытки сбавить темп.

Во дворе Славка кулем свалился с коня на землю. Рядом так же тяжело спрыгнула Сима, уставшая не меньше. Из конюшни донесся голос Сина; Алешка и Рик выбежали принимать лошадей.

– Быстрее надо! – заорал Ласк.

Тэм выхватил плеть, которой ни разу за всю дорогу не дотронулся до коня, и ударил Алешку по плечу.

Тот дернулся, вскинул голову и таким ненавидяще-яростным взглядом наградил хозяина, что тот замер на мгновение, а потом зарычал и принялся хлестать не разбирая. Славка кинулся было туда, но на пути оказался Рик и схватил его за руки. Рядом шепотом выругалась Сима. Лошадь под Ласком взвилась и унесла всадника в сторону. Син толкнул Алешку в открытую дверь конюшни и сам бросился ловить повод, прикрываясь от ударов вытянутой рукой.

Ласк слез с коня, развернулся и пошел в дом. Славка смотрел ему вслед, и ненависть к этому миру, к Орону, отправившему их под власть тэма, мутной волной поднималась к горлу. Мальчик и не подозревал раньше, что от ненависти может тошнить.

Рик отпустил его и перехватил поводья у посмеивающегося Зака. Тот спешился:

– Ведите лошадей на конюшню. И пусть вас там хоть чему-то научат, бестолочей. Да, Син, тэм приказал подковать Ласточку.

Славка взялся за уздечку. Пегий Орск дернул головой и презрительно глянул из-под длинной челки, – воспринимать его как хозяина, всадника, конь решительно отказывался. «Пошли, скотина», – мысленно попросил мальчик и потянул за повод. Орск фыркнул и сдвинулся с места. Чувствуя, как за спиной дышит конь, Славка подумал: «Вроде бы они кусаются, что-то я такое слышал».

На конюшне Син повернулся к Рику и сказал бесцветным голосом:

– Еще раз будете еле плестись... я из-за вас получать не намерен.

Он размахнулся и ударил Рика кулаком в лицо, да так, что тот отлетел к стене.

– Иди сюда, – повернулся конюх к Алешке, прижавшемуся к стене. – Ну?

– Ему ведь и так уже досталась, – рассердилась Сима.

Син не обратил на нее внимания, зато Алешка поморщился и шагнул вперед. Удар – и мальчик уже сидит на полу и слизывает кровь с разбитых губ. «Дурацкий мир!! Ненавижу!» – Славке снова хотелось в бой, хоть с тэмом, хоть со всеми его приятелями. Он шагнул к Алешке, но мальчик встал сам, промокнул кровь рукавом.

– Показываю, как снимать седла, запоминайте! – приказал Син, равнодушно отвернувшись от ребят.

Славка заставил себя сосредоточиться и следить за его действиями, но ничего не понимал.

– Протрете их. Он покажет как, – конюх ткнул пальцем в Рика.

Син прошел в дальний угол, отвязал молодую гнедую лошадку и вышел с ней из конюшни.

– Соломой – спину, грудь, живот и ноги, – сказал Рик, принимаясь за коня Ласка.

Славка повалился на сено. После сегодняшней дороги у него болело все и осталось стойкое отвращение и к скачкам и лошадям. Алешка опустился рядом, оттянул ворот рубахи и посмотрел на плечо.

– Больно?

– Переживу, – зло ответил он.

– Ну вы, что расселись? – повернулся к ним Рик. – Кони-то в чем виноваты?! Запарили бедолаг. Вы их там хоть расседлывали? Можете не отвечать, и так вижу. А хорошая коняга! Умница, красавец, – обихаживал он жеребца. – Твоего бы хозяина самого под седло, только портит скотину.

Сима свернула из соломы жгут и попыталась скопировать движения Рика. Славка нехотя поднялся, за ним встал и Алешка.

– У вас там что, лошадей нет? – продолжал возмущаться Рик.

– Есть. Только лично я живую лошадь так близко вижу впервые, – ответила Сима.

Рик вдруг хихикнул.

– Что в этом смешного? Я тоже ни разу верхом не ездил! – поддержал ее Славка.

– Заметно. Вы так здорово со двора выезжали, – сквозь смех выдавил Рик. – Но обратно – уже лучше, не спорю.

– Такими методами, как у Зака, быстро обучишься. Раз дал в ухо – до сих пор звенит, – хмыкнул Славка.

Если честно, представление днем получилось еще то. Несмотря на все вопли Зака: «Плавно опускайся в седло, дубина!», Славка рухнул на бедную лошадь, как мешок с картошкой. Если бы Син не удерживал ее под уздцы... У Симы получилось несколько лучше, и в глубине души Славка почувствовал себя уязвленным. А уж сама скачка! При воспоминании о том, как Орск перешел на рысь, Славку передергивало и сейчас.

– Теперь копыта, – велел Рик.

«Угу, копытом-то эта скотина меня и приложит».

– Все! – разогнулся Рик. – Позже их можно будет напоить.

Славка с радостью выбрался из стойла, провожаемый презрительным взглядом Орска. Рик присел на корточки недалеко от входа в конюшни, поближе к свету, прихватив пучок соломы:

– Давайте быстро, пока Сина нет.

Славка с трудом опустился на пол: «Нет, скачки не для меня!». Алешка и Сима устроились рядом.

– Весь день карту вспоминал. Вот Росвел, – Рик положил на пол камушек. – Он стоит на Купеческой дороге, – рядом легла соломинка. – Верхом по ней до границы с Семиречьем пять дней пути. Но нам туда нельзя: дорогу хорошо охраняют, и по ней постоянно шатаются отряды бэров. Нам надо будет уходить в сторону, вот сюда стражники почти не забредают. Там горы... Но пройти можно, – в голосе Рика послышалось сомнение.

– А что там не так? – спросил Славка.

– Горные племена. Они странные: то мирно живут, то воюют. Не поймешь! Но к границе по-другому не подойдешь – в остальных местах слишком оживленно.

– Классно! Куда ни плюнь, везде плохо, – прокомментировала Сима.

Славка с сомнением рассматривал импровизированную карту. Сегодня, когда ехали по улицам города, он старался хотя бы примерно запомнить маршрут, но даже не понял, где располагались казармы – то ли на окраине, то ли это специальный район. А тут пройти пешком полкняжества.

Рик разрушил соломенные построения, и Славка мысленно перескочил на давно мучавший его вопрос:

– Слушай, не хотел при всех, но как ты думаешь, у нас есть шанс найти амулет Орона?

Рик задумался, но Славка был уверен – не над ответом, а над тем, как сказать.

– Трудно сказать, – наконец покачал головой Рик. – Я вообще мало знаю о дридах.

– Зак вышел, – перебила Сима.

Когда работа была наконец-то закончена, девчонки сбились на лестнице, стараясь согреться друг подле друга. Маша задремала, положив голову Лере на колени.

Аля повертела в руках картофелину, тщательно вытерла ее подолом рубахи. Лера заинтересованно наблюдала за ней:

– По-моему, это гадость, – сказала она шепотом.

«Жрать хочу», – подумала Аля и откусила. Рот наполнился противным вкусом крахмала. Она с трудом пропихнула кусок в горло и откинула картофелину в кучу гнилой.

– Гадость! – подавив желание отплеваться, подтвердила она. Растревоженный желудок скрутило еще сильнее.

Лера вздохнула, поправила на Маше рубашку, повыше натянув слишком широкий ворот.

– Ты веришь, что мы сбежим? – шепотом спросила Аля.

Лера подергала себя за косу:

– Скажем так, я не собираюсь думать, что мы не сбежим.

Послышался скрежет ключа в замке, в подвал заглянула Фло. Довольно глянула на картошку, кивнула:

– Ужин вы пропустили. Сами виноваты. Приведете себя в порядок – и спать. Увижу кого в грязной одежде – выдеру.

В умывалке Машка растеряно посмотрела на дверь:

– Тут же ни крючка, ни защелки. А если кто зайдет, пока стирать будем? И как потом, в мокром идти?

– Ты думаешь, Фло это волнует? – раздраженно спросила Аля. – Давайте, я постою у двери, потом поменяемся. – Девочка прислонилась к косяку, прислушиваясь к звукам в коридоре.

Повезло, никто не ломился, пока они быстро застирывали одежду. Грязь под холодной водой отходила плохо. Алька выжала рубашку и натянула на голое тело. Сразу пробила дрожь, девочка еще не успела отогреться после подвала. Маша тоже стучала зубами, у Леры посинели губы. Мокрые штаны Аля надела с еще большим омерзением. Ткань сразу прилипла к ногам.

– На одеялах они тоже экономят, – стараясь четко выговаривать, напомнила она.

Бегом добравшись до отведенной им комнаты по шумному коридору – в остальных громко разговаривали, ругались, кто-то утробно ржал – девочки обнаружили, что дверь к мальчишкам приоткрыта, сами они лежат на лавках, только Костя сидит под окном, прислонившись к стене. Там же была и Сима.