Текст книги "Безумно счастливое (СИ)"

Автор книги: Инна Максимовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

–Сам уйду – гордо ответил Феденька – Но тебе спокойно больше не жить – сказал он уже в дверях, и с небывалой для его комплекции прытью, ловко увернулся от летящего в него тяжелого дырокола.

Работники офиса, слушавшие по громкой связи прямой эфир начальничьих разборок, в едином порыве встали и устроили Влерию Павловичу овацию. Феденька за один день правления задолбал всех.

–Прикольно. Меня так встречаете? – весело спросил Паша Вершков войдя в это время в офис и застав окончание оваций. – Чего радуемся, нас же вроде как посокращали всех?

–Это, как это? – спросила секретарша Леночка – А когда?

–Первого, после корпоратива мне Валерий Павлович позвонил. – Так он, что вам не сказал ничего? Ладно, сейчас я сам разберусь и все вам расскажу – сказал Паша и направился к кабинету начальника

–А, явился гнида – ласково встретил Павла его бывший начальник. – Так, значит, отблагодарил меня за все, Иудушка.

–Чего я сделал то? – удивился Паша.

–Ой, посмотрите люди, не знает он. Хватит тут оскорбленную невинность из себя строить. Чего приперся? Ну, давай уже, начинай в ногах у меня валяться. И даже тогда, хрен я тебя на работу верну.

–Да я за расчетом, собственно. Денег нет ни копейки, а вы вроде, как должны мне зарплату за предыдущий месяц.

–Ща, я тебя рассчитаю, я сейчас так тебя рассчитаю. На первый и второй. Будешь знать, сучонок – вызверился Валерий Павлович.

Паша не стал дожидаться разъяснений, по поводу того чего он будет знать и поспешил покинуть негостеприимный кабинет бывшего начальника.

–Вовремя я – подумал он, увидев летящий в него увесистый степлер – В другой раз зайду.

ГЛАВА 7

Дома Пашу ждала обиженная Удача. Она сидела на диване, и даже не повернула головы, когда он сел рядом.

–Ну, ладно не обижайся. Я ж не со зла, по глупости просто. Я знаю, что тебе досталось. Прости а? – подлизывался он к волшебной зверушке. Зазвонивший телефон произвел эффект выстрела.

–У меня вроде другая мелодия на звонке стояла – удивился Паша.

–Это я мелодию сменило – раздался из динамика мелодичный женский голос – как в телефоне автомате звонок. Клево, правда? Чего сидишь то? Пошел бы, по поводу выигрыша поразведал. Да и зазнобу свою, о которой думаешь постоянно, увидел бы лишний раз. А то за расчетом не санкцианированно ходить – так это завсегда, а в некоторых вопросах, сисечный прямо.

–Вот, как я должен угадывать, чего можно, чего нет? – разозлился Павел – и, что у тебя с голосом постоянно?

–Прав ты – согласилось Счастье – Лучше советуйся со мной, что б косяков не напороть. А с голосом – я же сказало. Сам разберешься.

–Слушай, а чего вы с Валерием Павловичем то сделали?

–А чего ему? Гадкий он человек. Мы все, давно уж, от него отвернулись. Он меня ни в хрен не ставит, со справедливостью разосрался в шишки. Даже пернатые от него стонут, да бросить не могут. Им по роду деятельности положено всякое человеческое существо охранять. А Валерка твой, подлый и низкий человечишка. Поэтому и имеет то, что имеет: семейку гадскую, лысину во всю башку, да раннюю импотенцию. Это ангелочки ему так мстят – мелко, но неприятно. На большее их не хватает. Ты бы видел, как руководство его за твое увольнение отымело. Любо – дорого посмотреть было. Я прям проперлось, честное слово. А он стоит, губка трясется, очко играет. Я, между прочим, постаралось – похвалилось Счастье. – Ладно, хватай Удачу и чешите погуляйте. С выигрышем разберитесь. Ах, да под ноги гляди, а то скоро с голодухи пухнуть начнете.

Паша не совсем понял взаимосвязь между голодной смертью и прогулкой, но сделал так, как велело ему Счастье. Прицепив Удачу к поводку, он направил свои стопы к лотерейному ларьку, неукоснительно исполняя приказ Счастья смотреть под ноги. В связи с этим, он несколько раз едва не снес парочку деревьев, так некстати, встретившиеся ему на пути.

–Вот все у вас так – выговаривал Паша Удаче, весело семенящей рядом – Нет бы, просто, сказать -пойди туда – то, принеси то – то. Так нет, с каким – то, подвывертом все. И что у твоего хозяина с голосом все время? Я ему, что цыганка, что ли гадать? Чуть рога все не поотшибал об эти деревья. Идем уже, не май месяц – окликнул он Удачу, но волшебный зверек вертелся на одном месте, и никак не реагировал на зов Павла.

–Ну, чего там у тебя? Опять, что ли снег на лапы налип? Ох, горе мое, иди, отчищу. Совсем вы к реальности не приспособлены. – Не переставая ворчать, Паша протянул руку к Удаче, но та отскочила в сторону, и он увидел лежащую на тротуаре пятитысячную купюру.

–Ну, точно, не соскучишься с вами. Пошли, конфет купим тогда, раз такое дело.

В магазине было малолюдно

–С животными нельзя – проныла противным голосом толстая продавщица.– Понакупят скотины и таскаются с ними, грязь развозят. Тут людям жрать нечего, а вы тварей этих кормите.

–Девушка, мы быстренько. Конфет только купим и хлеба. А зверюшка у меня чистая – вступил, было, в полемику с красавицей Паша

–Ага, все чистые тут. И бомжи и собаки. Или, давай животину свою привяжи на улице, или сам вали вместе с ней – не унималась толстуха

–Слушай, Госпожа, посиди маленько на улице. Я быстренько, куплю все и дальше пойдем -попросил Павел Удачу, привязывая поводок к перилам лестницы. Госпожа не возражала, очень уж ей хотелось конфет

Примерно в это же время Валерий Павлович сел в свой автомобиль. Его не смущало, что он пьян. Он был в предвкушении разборок с ненавистным семейством.

–Все получите, гадины. Сколько крови из меня выпили – кипел Валерий, пытаясь попасть ключом в замок зажигания. Мысленно он представлял, как вышибет из своего дома тещу и Феденьку, от чего в районе паха разливалось приятное тепло. В конце концов, он все же завел машину и поехал в сторону дома, радуя себя мысленными картинками издевательства над своим семейством.

Паша торопился. Ему, от чего – то, было очень тревожно. Купив обещанный „Каракум“ он, чуть ли не бегом выскочил из магазина. Удача ждала его там, где он ее оставил, но зверек был откровенно напуган. Госпожа металась взад– вперед и выла. Едва Паша начал отвязывать поводок, в кармане резко и требовательно зазвонил телефон. Он попытался достать мобильник одной рукой, но пальцы соскользнули, и телефон выпал прямо в грязную лужу под его ногами. Удача взвыла и Паше, даже показалось, что зверюшка пустила слезу.

–Да ладно тебе, не расстраивайся так. Жалко конечно, дорогой телефон. Ну, ничего, дома старый лежит. Так, что с хозяином твоим мы связь не потеряем, главное симка цела. А, я то думаю, чего ты нервничаешь, а ты из-за телефона. Ладно, пойдем, а то киоск скоро закроется.

Удача, однако, настойчиво тянула Павла в сторону дома.

–Ты это, прекращай номера. Счастье ясно сказало – иди в киоск. Так, что мы пойдем туда, хочешь ты этого или нет. И Удача, понурив голову, подчинилась.

ГЛАВА 8

Еще издалека Павел увидел льняные волосы, отливающие золотом

–Ну вот, не успел. Надо было сразу сюда идти – подумал он, сжимая в руке счастливый лотерейный билет. Девушка – мечта стояла на краю тротуара и махала рукой импозантному мужчине, ждущему ее на другой стороне дороги, около дорогого автомобиля.

–Он же старый для нее – с грустью подумал Паша – Зато, богатый видимо. Она точно с ним счастлива будет. Вон, с какой любовью он смотрит на нее. Удача уже не выла, только потихоньку скулила. А взгляд Павла был прикован к тоненькой фигурке, сделавшей шаг на проезжую часть.

Валерий Павлович, доведя себя до состояния крайнего бешенства, несся на огромной скорости по улицам города. Ненависть, настолько, застлала его глаза, что он не видел ничего вокруг. Он не видел ступившую на пешеходный переход девушку, да если бы и видел остановиться уже бы не смог. Его пьяный мозг просто не успел бы среагировать.

Паша первым увидел, летящий с сумасшедшей скоростью, автомобиль.

–Прости меня, Удача. Хозяину привет передавай – сказал он и выпустил из руки поводок. Он, в три прыжка преодолел расстояние разделявшее его с девушкой и успел вытолкнуть ее из – под колес взбесившейся машины, а потом на него опустилась блаженная темнота, спасшая его от боли в переломанных костях и запоздалого чувства страха. Билет выпал из безвольно разжавшейся Пашиной руки и полетел подхваченный, невесть откуда взявшимся, легким ветерком. Он летел и летел, кувыркаясь в воздухе, словно волшебная птичка, пока не достиг здания городской больницы. Там он сделал несколько кругов и приземлился, прилипнув к окну одной из палат детского отделения. Именно в этой палате молодая мать вела внутренний диалог с одной из приятельниц счастья – Надеждой, которая умирает, как всем известно, последней, пока ее муж бегал по городу, до сего момента, кстати, тщетно в поисках денег на операцию единственному и очень любимому сыну. Ей было страшно, невообразимо больно видеть, как угасает самый дорогой для нее человечек.

–Мама, что там? – Показал, куда– то за ее спину, лежащий в кровати маленький мальчик. Женщина подошла к окну и, увидев подарок, посланный ей судьбой, заплакала.

– Это чудо, сынок.– Теперь то, она точно знала, что все будет хорошо.– Спасибо – выдохнула она в небо, улыбаясь сквозь слезы и прижимая к груди мокрый, маленький кусочек надежды.

ГЛАВА 9

-Вот ты мне скажи, как так получилось, учились мы вместе, а ты теперь Высший разум, а я среднестатистическое счастье? Как такое бывает, а?– пьяным и почему– то опять бесполым голосом спрашивало Счастье.

–Ну, я то отличником был. А потом, сам знаешь кто мой папа. Он подсуетился. Давай выпьем, чего греешь то?

–Ага, сейчас выпьем, давай, а утром какой разнос мне устроил на планерке сегодня. Я и без тебя знаю, что говно. Такого парня чуть не угробило.

–Обиделся, значит. Ну, во-первых есть такое понятие, как субординация. Это сейчас мы одноклассники, а на работе – ты подчиненный я начальник. А во – вторых, я тебе, сколько косяков прощаю? Ты какое– то странное счастье. Сложно тебе, что ли дать людям то, чего они хотят. Хочет клиент денег – дай ему денег. Славы хочет – славы дай. А ты начинаешь их учить, что счастье то, оказывается, не в деньгах.

–Все денег хотят – бедные, богатые. Только умные хотят счастья. Кроме всего прочего, не всегда же я косячу. Один клиент даже песню мне посвятил, помнишь? “ Вдруг как в сказке скрипнула дверь, все мне ясно стало теперь”– пьяно заголосило Счастье. Какой поэт был замечательный. Таланта хотел, людям радость дарить – в этом он был счастлив. Понимаешь? Он эту песню после беседы со мной написал, между прочим.

–Написал, я ж не спорю. Твоя работа очень важная. Ты Госпожу то нашло? Негоже, когда наши без присмотра бегают. Неровен час, поймает кто, отписываться замучаешься.

– Нашло, в стрессе она, отдыхает сейчас. Больно уж она к Пашке привязалась. Слава тебе, что помог. Успел. А то, смотрю, а смерть уже тут как тут. Из– за угла выглядывает, ручонки свои костлявые потирает. Я чуть в штаны не навалило, честное слово.

– Ладно, наливай, давай. Да арфу, что ли, подай, песню твою петь будем.Да ну тебя, с арфой твоей. Все вы на говне, каком– то пиликаете. Нет бы, гитарку взять, шашлычку замастрячить, а у тебя все нектар, амброзия. Без закуски почти пьем ведь всегда. Учту пожелания. Ну, наливай уже. Премию твою обмоем. Какую еще премию? – Напряглось Счастье.

– Да, за мальчонку того, больного. Как это ты так быстро сориентировалось? Обычно то тупишь.

– Не я это. У Пашки мысль мелькнула, а я подхватило. Так, что не за что меня премировать.

–Вот, ты честно мне скажи – эта девушка его счастье?

– Ты понимаешь, я ведь хотело денег ему дать, работу хорошую. Люди же этого хотят. А этот, не от мира сего. Как увидел мадаму, обо всем забыл. Так, что да. Я думаю, она его счастье. Ты же лучше меня знаешь, что люди не встречаются случайно.

–Да уж, случайностей в жизни нет

Паша не знал, где находится. Последнее, что он помнил – испуганное лицо прекрасной продавщицы. Открыв глаза, он увидел, что находится в кипельно – белой комнате. Мебель, стены, ковры и даже телевизор – все было белым. В окно с улицы проникал прозрачный, какой – то, стерильный свет. Павел потерял счет времени. Пейзаж за окном не менялся совсем. День не сменялся ночью, не дул ветер, гоня по, идеально чистому, небу облака. По пейзажу не было ясно, даже, какое сейчас время года.

–Неужели я все – таки погиб, под колесами той машины – мелькнула мысль в голове Паши.– Тогда, где я? Это точно не ад.

В представлении Паши, геена огненая пахла серой, а вокруг горели костры, поджаривающие несчастных грешников на сковородах с машинным маслом. Да и демонов в ближайшей доступности, тоже, не наблюдалось. Так, что Павел немного расслабился и принялся рассуждать дальше. Рай, тоже, должен выглядеть подругому. Херувимы, там, всякие, кисельные реки с молочными берегами. Такого вокруг себя он тоже не наблюдал. Паша встал с кровати и начал планомерно обследовать помещение. В конце концов, осмотр местности его утомил, и он сел на низкий пуфик, прислонившись спиной к стене. Именно за этой стеной и вели свою беседу Счастье и его высокопоставленный бывший одноклассник. Паша знал, что подслушивать не хорошо, но очень уж ему было интересно. По этому, устроившись по удобнее, он замер и принялся слушать, перемежаемую звоном стаканов, полемику двух сверхъестественных существ, в одном из которых узнал свое знакомое Счастье. Но, то ли он так и не отошел от аварии, то ли просто устал, в конце концов, Паша вырубился и с грохотом обрушился с пуфика на пол.

–Что это за грохот?– Пьяно спросило счастье.

– Идем, посмотрим, чего там клиент твой буянит – так же пьяно откликнулся его собеседник.

–Подслушивал гад. Во дает, едва ускребся, а все никак не успокоится. Слышь, а ты чего секретность не соблюдаешь? Нас за это строишь постоянно, а сам элементарно защиту не поставил, лошара.

– Ты за языком то следи – обиделся Высший разум. – Сам сначала мне своего клиента домой приволок, а теперь обзывается еще. И чего с ним делать теперь?

– Давай ты за руки я за ноги. На кровать его отнесем, а потом решим.еще, кабана такого таскать. Слышь, давай его обратно отправим. Сейчас Надька с Любкой придут, а у нас тут этот, человек. Увлекшись спором Счастье и Высший разум не заметили, что Павел открыл глаза и сейчас с большим интересом рассматривал их. Посмотреть было на что. Персонажи оказались очень колоритными – огромный мужик в дорогом халате и китайских резиновых шлепках, обутых на босу ногу сорок пятого размера и лысоватый дрищ в сандалиях, надетых на черные, слегка дырявые носки и бесформенной хламиде, сильно смахивающей на не очень свежую простыню. Здоровяк первым увидел, зырящего на них во все глаза Пашу и дернул дрища за простыню, привлекая его внимание и одновременно сарделькоподобным пальцем показывая, что за ними наблюдают.

–Б@я, он нас видит – взвизгнул дрищ и поманил здоровяка за собой. – Пойдем ка, поговорим, что с ним дальше делать решим.

– Чего это вы – возмутился Павел – я тоже хочу в разговоре участвовать, вы ж мою судьбу решать будете.

– А чего ее решать то? Организую тебе амнезию, да назад верну. Делов то – ответил ему задохлик в простыне.

– Давай, хоть частичную. А то знаю я тебя, увлечешься, вообще дураком его сделаешь – заступился за Пашу здоровяк голосом Счастья.

– Не хочу я никакую амнезию. И вообще, где я? Я что, умер?

–Слушай, Паш, ты б не спорил с моим начальством. Он этого не любит, а сейчас мы с ним поддали маненько, так он пьяный вообще дурной – прошипело огромное Счастье Паше на ухо.

– Сам дурак – обиделся высокопоставленный дрищ. – Ну, зачем тебе помнить то, про то, что здесь было. Все равно ведь никто не поверит. В дурку тебя упекут и адьос мучачос.

–Так, Вы Бог? – ошарашенно спросил Павел. В его представлении Бог должен был выглядеть иначе. А тут это мелкое недоразумение

– Счастье скажи, а с девушкой все хорошо? Она не пострадала?

– Да нормально все, успели мы. Тебя вот только не уберегли. Но твое счастье спасли.

– А Госпожа?

– И с ней все хорошо. Нервишки немного подлечит и как новенькая будет.

–Ну, все выяснил? Бог не Бог я, но тоже не хрен собачий. Ладно, частичную так частичную. Давай быстрее заканчивать – заторопился Высший разум, а по совместительству начальник Счастья, услышав трель дверного звонка – Надежда с Любовью пришли. Эй, Счастье доставай шампанское из холодильника. Ох и бабы я тебе скажу, огонь. Тебе, Паш, такие и не снились. Ну, все, бывай. Сейчас немножко щекотно будет.

Высший разум подошел к Паше, приложил к его лбу два пальца, и Павел полетел. Ощущение полета было не долгим, а потом его с головой накрыла боль, стирая из сознания образы и воспоминания.

ГЛАВА 10

– Пап, смотри, у него веки дернулись – обратилась сидящая у кровати оплетенного проводами и трубками Паши девушка к импозантному мужчине с льдисто – голубыми глазами.рефлексы – отец не хотел давать дочери бессмысленную надежду. Прогнозы врачей были неутешительными.– Полечка, иди, поспи, а я тут посижу. От тебя все равно ничего не зависит. – Нет. Я уйду, а вдруг он очнется.

– Полина, вы ведь не знакомы даже – разозлился отец.– Персонал за ним, как за родным ходить будет. Я им столько денег отвалил, всю больницу три раза купить можно. Ты ела когда, в последний раз? Парень то испугается тебя увидимши. Кожа да кости.

Девушка сидела у постели Павла уже семь дней. Она не могла объяснить ни себе, ни отцу влечения к этому не очень красивому, но почему то такому близкому и родному парню. Увидев его в первый раз, когда он покупал лотерейный билет, она так и не смогла выкинуть его из головы. А теперь он лежит неподвижный, из – за нее, и она ничем не может ему помочь.

– Никуда я не пойду – твердо сказала она – не все можно купить за деньги.

– И поэтому ты никогда меня не слушаешь? Работа эта твоя дурацкая. Неужели я тебя не прокормлю? Я ж матери обещал беречь тебя и чуть не потерял. Хорошо Вершков этот в нужное время в нужном месте оказался.

Отец Полины воспитывал девочку сам. Жена умерла, когда дочери исполнилось пять лет, взяв с него обещание, что он сбережет ее. И он свято держал свое слово. Дочь была для него светом в окне. Он не женился больше, полностью посвятив себя Полине и работе. Его компания была его вторым ребенком. Все, что он делал, было для дочери. Но в душе он очень гордился самостоятельностью и упорством Полины. Она росла беспроблемным ребенком. С отличием окончив школу, она сама, без его протекции, легко, словно играючи поступила в институт и нашла себе подработку в этом идиотском лотерейном ларьке. И сейчас, представляя свое сокровище, свою малышку под колесами пьяного обезумевшего морального урода, его сердце словно сжимала ледяная рука. Поэтому он был готов отдать за этого, незнакомого ему, Пашу Вершкова все, что у него есть. А еще, он поверил в провидение. Мог ли он представить, что, распекая нерадивого служащего, он заведет такой механизм, способный разрушить его собственную жизнь. Да– да, именно отец Полины был начальником, устроившим разнос Валерию Павловичу.

– Давно нужно было его уволить, и поставить парнишку старшего менеджера. Как там, бишь, его звали – пытался вспомнить Полин папа – толковый вроде, не то, что этот ворюга.

– Езжай домой, пап. Я тут буду.

– Ну, как знаешь. Но поесть надо, сейчас привезу чего ни – будь.

– И кофе.

– Знаю – не сладкий и без молока.

– Точно. Папочка, спасибо. Ты лучше всех.

– Это я тоже знаю – буркнул Полин отец и прикрыл за собою дверь.

Отец ушел, а Полина села возле Паши и, не сводя с него глаз, начала разговаривать с ним. Она рассказывала о себе, о своих мыслях, чувствах. Ей казалось, что он слушает ее, и она выкладывала перед ним всю свою душу.

Паша слышал. Все, до единого слова. Он очень хотел ответить девушке – мечте, но, почему то, не мог. Он хотел сказать ей, как любит ее, как хочет быть рядом с ней. Он хотел видеть прекрасные синие глаза и вдыхать ее запах. Но, у него никак не получалось выбраться из вязкой темноты в которой он находился. Полина плакала, роняя теплые слезы на его руку.

– Проснись – прошептала она на ухо Паше – ты мне очень нужен. Я не знаю почему, но мне кажется, ты дан мне свыше. Полина нагнулась и поцеловала его. Павел почувствовал, как непреодолимая сила тянет его из темноты, как чавкнула вязкая жижа, из которой у него не получалось выбраться самостоятельно, нехотя выпуская его из своего плена и открыл глаза. Сначала он ничего не увидел – глаза никак не желали фокусироваться. Резко пищал какой– то прибор. Спустя несколько мгновений зрение потихоньку начало приходить в норму, и Паша увидел замершую возле него девушку. Он хотел сказать ей “ Привет”, но не смог произнести и звука, мешала трубка, торчащая из его горла. Паша задергался, пытаясь убрать досадную преграду, но грудь и ребра отдались такой болью, что он едва опять не потерял сознание. Девушку – мечту оттеснили от его кровати, появившиеся, откуда ни возьмись, люди в белых халатах. “Выйдите, пока, в коридор”– приказала ей одна из медсестер. “Нет, нет! Останься!”– мысленно взывал к ней Паша.

Полина стояла под дверью палаты реанимации, прислушиваясь к происходящему за ней. Она нагнулась и прижалась ухом к замочной скважине, что бы лучше слышать. В таком положении и застал ее отец, принесший ей пакет с гамбургерами и большой стакан кофе.

– Ты почему тут стоишь?– спросил он у дочери.

– Меня выгнали – чуть не плача пожаловалась Полина.– Папа, Паша в себя пришел. Ты представляешь? А ты не верил. Никто не верил.

– Да уж, сильный парень. Видно, что – то сильно держит его на этом свете. На, поешь и кофе выпей, а я к главврачу пока схожу. Пусть посмотрит спасителя твоего, да расскажет нам, что к чему. Зря, что ли я им столько оборудования купил?

Полина не чувствовала вкуса горячо любимых ею гамбургеров. Она машинально допивала кофе, когда вернулся отец в компании с немолодым, измученным трудной работой доктором.

– Ну, не знаю, не знаю. После таких травм в себя вообще редко приходят, а уж так быстро – это совсем из области фантастики. Там ведь целый букет был. И остановка сердца и пневматоракс, ребра все переломаны, легкое задето – перечислял врач, загибая пальцы.

– И все же он очнулся. Или вы мне не верите? Дочь моя лично видела, как он глаза открыл – рассердился Полин отец.– Почему Полину из палаты выгнали?

– Это реанимация, батенька. Я и так все правила нарушил, разрешив вам находиться здесь – устало отбивался врач.– Все нищета проклятая. Если б нас финансировали нормально, стал бы я за ваш счет оборудование для отделения покупать? Тот же аппарат ИВЛ, к которому ваш Вершков подключен. Эх! – махнул рукой доктор и исчез в палате, оставив Полину и ее отца нервничать в коридоре.

– Да уж, вы, молодой человек, не в рубашке родились, в пальто – пошутил доктор, стоящий возле Пашиной кровати – просто чудо – чудное. Не иначе ангела – хранителя сильного имеете. Невесту вашу напугали. Видно сильно она вас любит, ни на минуту не отходила. Чудесная девушка, папа у нее только нервный очень. Да-с. Заходите уже – крикнул врач в сторону двери.в палату вошла Полина, Паше показалось, что взошло солнце, ярко раскрасив больничные стены. Он не мог говорить, но увидев девушку, улыбнулся, приложив к этому массу усилий. – Привет, я Полина – сказала она. Пап, смотри, он улыбается. – Я знала, всегда верила, что ты очнешься.

– Папа. Как же я не догадался сразу? У них глаза одинаковые. Синие. И имя, какое волшебное – Полина – счастливо подумал Паша, и губы его опять растянула счастливая улыбка.

– Надо бы ему энцефалограмму мозга сделать – задумчиво пробормотал доктор. – Что – то улыбка мне его не нравится. Может мозг от гипоксии пострадал? Люди после комы так себя не ведут. Да– да, пойду, запишу – решил он и побежал писать назначение.

– Я вернусь завтра, а ты отдыхай – шепнула Полина Павлу на ухо и поцеловала его в щеку.– Я теперь никогда тебя не оставлю

– Да уж, ты было право – она его счастье – сказал Высший разум, выключая телевизор. Счастье придумало смотреть Пашины приключения, как сериал. И теперь они каждый вечер спешили посмотреть новую серию

– Я всегда право – ответило Счастье, гладя лежащую у него на коленях Удачу.

– Завтра приходи, продолжение смотреть будем. Ну и коньячку прихвати, что ли.

– Совсем сбухаешься с тобой – проворчало Счастье.

– Так за любовь же. Согласись, она тоже свою работу неплохо сделала.

– Я ж не спорю. А чего это ты “Люба то, Люба се”. Пьем за нее каждый вечер. Колись, давай.

– Да ладно – покраснел Высший разум.– Ну да, нравится она мне, вот смотри – сказал он и вытащил из своей хламиды барахатную коробочку. – Как думаешь, понравится?

– Жидковато, что то для Высшего разума – пошутило Счастье – брильянтик то с кулак всего. Я думало булыжничек то, покрупнее будет.

Высший разум сарказма не понял и расстроенно произнес

– Думаешь, слишком скромно, да? Откажет она мне. Точно откажет.

– Ой, дурак. Пошутило я. Ладно, давай выпьем за Любку твою, да я домой. Завтра работы непочатый край.

Все утро Паша не сводил глаз с двери. Он все ждал, что вот – вот в палату войдет девушка, которая стала для него его личным счастьем. Ночью он не сомкнул глаз, думая над тем какой подарок сделал ему волшебный телефонный собеседник. Под утро, измучив персонал больницы писком мониторов, показывающих постоянную аритмию, он получил дозу успокоительного и забылся тяжелым, но не глубоким сном. Время близилось к обеду, а Полины все не было.

– Не могла она обмануть. Обещала ведь, что всегда будет рядом – горько думал Павел.– Правильно, зачем я ей, с таким – то папой?

Стрелки часов уже перевалили за полдень, когда она появилась в палате в сопровождении все того же седого врача.

– Где ты была так долго? – хотел спросить Паша, но лишь замычал, от чего очень рассердился.

– Доктор, может, уберете уже ему эту трубку?– спросил появившийся в дверях Полин отец.– А то он мычит, как корова, а ему, видимо, есть, что сказать.

– Мы можем, конечно, попробовать его экстубировать, но пациент будет кашлять, а у него ребра переломаны. Как он боль перенесет одному Богу ведомо.

– Я, думаю, он это переживет. Так ведь, Паша? – Обратился просящий за него мужчина и, хитро подмигнув, улыбнулся.

Паша в ответ закивал головой, как китайский болванчик, всем своим видом показывая, что готов терпеть любые муки ради общения с девушкой, за которую он, не раздумывая, был готов отдать жизнь.

– Спасибо, Счастье – просипел Павел сразу, как только досадная преграда в виде энтотрахеальной трубки была удалена.

– Что, что ты сказал?– Спросила Полина.

– Я сказал, что люблю тебя. С того самого дня, как только увидел – ответил Паша, и сам удивился с какой легкостью далось ему это признание.

– Пойдемте, батенька, обсудим кое – что – засуетился доктор, увлекая за собой Полиного отца.

– Да уж. Идемте.

– А я тоже все время думала о тебе – призналась девушка.– Не знаю почему. Ты знаешь, я отпуск взяла на работе, что бы быть с тобой. Ты же не против?

Паша не был против, скорее наоборот. Выздоровление его, вопреки прогнозам врачей, было стремительным. К удивлению эскулапов уже спустя месяц он смог покинуть больничные стены. Все это время Полина, практически, не отходила от него.

– Как слепленные – удивлялся отец девушки, но против их отношений не возражал, видя как счастлива его дочь. Паша нравился ему своей серьезности, и пронзительной любовью к его дочери. Узнав, кто едва не отправил его на тот свет, Паша не стал возбуждать никаких дел против своего бывшего начальника. Ведь благодаря ему он обрел любовь всей своей жизни. Валерий Павлович и так был наказан, лишившись работы и своего статуса и вернувшись в семью, которая была для него хуже любой тюрьмы.

– Так это ты работал старшим менеджером у Валерия. Точно, Вершков Паша. А я голову сломал – сказал Паше отец его невесты. – Что ж, выздоравливай и принимай хозяйство. Теперь это твой филиал. Начальником будешь.

– Как это? – удивился Вершков.

– Так вот. Невеста твоя, а по совместительству моя дочь, наследница всего концерна. По – сему, мой будущий зять, а я надеюсь на это, может стать начальником филиала. Я так думаю! – Сказал Полин папа, подняв указательный палец, как герой известного фильма.

ЭПИЛОГ

– Обожаю хеппи энды – всхлипнул Высший разум, утирая набежавшую слезу уголком своей хламиды.– Сделаю ка я им подарок.

– Что – то, ты сентиментальным стал. Любка как согласилась твоей невестой стать, так прямо раскиселился – хохотнуло Счастье.– Какой подарок то хоть? – Любанька, что лучше Паше с Полиной подарить, как считаешь? – Крикнул Высший разум в сторону кухни, откуда в тот же момент показалась его невеста.

– Ой, Вась, ну ты прямо, как дите.

– Точно, дите – ажиотировался Высший разум. Любовь повертела пальцем у виска и скрылась в кухне, где ждал ее недомаринованный шашлык.

– Как она тебя назвала? Вася. Ой, держите меня семеро – заржало Счастье. – Постой, какое дите? Ребенок, что ли? Ты это, не вздумай. Они же для себя еще не пожили.

– Поздняк метаться. Я уже все устроил, только что. А ты, что – бы позвонило. Сегодня же. А про Васю кому сболтнешь, урою. Лететь будешь с работы ясным соколом.

– Вот, бляха – муха, то не допросишься тебя, что – то сделать, то ты прям впереди планеты всей. Ладно, завтра звякну, тем более, что я соскучилось уже.

День был прекрасный, весенний. Паша торопился, бодро шагая к лотерейному киоску. В кармане в красивой коробочке лежало кольцо, купленное на первую начальничью зарплату. Полина еще издалека увидела любимого и начала собираться.

– Стой, Сашенька тебе еще нельзя так бегать – услышал Павел женский взволнованный голос и был буквально снесен белобрысым мальчишкой, несущимся к лотерейному ларьку.

– Простите его, он просто еще не умеет рассчитывать свои силы – извинилась мать торопыги.

– Ничего – улыбнулся Паша и потрепал мальчишку по стриженной клоками голове. – Прическа, какая у тебя модная.

– Не дай Бог кому такую прическу – горестно вздохнула женщина – Это у нас после химиотерапии волосики отрастают.

– Простите, я не хотел – смутился Павел

– Уже позади все. Врачи сказали, выздоровел Сашенька. Вы не поверите, но благодаря чуду. Билетик к нам прилетел выигрышный. На этот миллион Сашеньку и вылечили. С тех пор мы каждую неделю сюда ходим, а все что выигрываем, детям больным отправляем, и вы не поверите, каждый раз выигрыш получаем. Это ли не чудо?

– Чудо – согласился Паша – самое настоящее. Ну, будь здоров мужчина – попрощался он с гордым мальчишкой и пошел навстречу своему счастью.

– Паша, ты счастлив?– Поинтересовалась Полина шагающая рядом.

– Безумно, даже не знаю, чего еще пожелать можно – ответил Павел и почувствовал телефонную вибрацию у себя в кармане.