Текст книги "Колыбельная для Титана"
Автор книги: Инна Георгиева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
ГЛАВА 7
У меня разговор с родными вышел по поводу похода в лес с ночевкой в -20 °C:
– Да все нормально будет, мы подготовимся, тепло оденемся. Кроме того, с нами пойдет специалист по выживанию.
– Ну, хорошо хоть один вернется…
Bash
Ева Моргалис
Вот уже два часа мы ехали по лесу. Неспешно, построившись цепочкой друг за другом и стараясь не увеличивать дистанцию между лошадьми. Правда, получалось это плохо. Прежде всего из-за Полины. Она всегда была на редкость упрямой, но в лице Галины Петровны нашла достойную соперницу. А потому они продолжали носиться по лесу, наматывая круги и периодически врываясь в наше построение, внося сумятицу и беспорядок. Сначала по пятам за Полиной, вопя и матерясь, следовал Кирилл. Но после того как она пару раз отправила его в комплекте с его рекомендациями в пешее эротическое путешествие, а один раз как бы случайно «наехала» на беднягу Галиной Петровной, Кирилл махнул рукой и заявил, что в случае чего кобыла и сама домой вернется. (Надежды, что ее сожрут волки, парень не питал – не было в этих горах настолько отчаянных волков.) А если Полина сломает себе шею – то туда ей и дорога, такой умной.
Короче, пару часов мы наблюдали за борьбой двух упрямцев, которые, судя по всему, так просто заканчивать ее не собиралась. Но и продолжаться она дольше не могла, потому что сил на это у соперников попросту не осталось. В очередной раз вынырнув из леса, Галина Петровна перепугала нас своими взмыленными боками и тяжелым дыханием, которое было слышно за версту (один впечатлительный дяденька даже подумал, что по чаще продирается раненый лось). Полина выглядела не лучше: того, что было сейчас в ее прическе, хватило бы на постройку гнезда для аиста. А такого яркого румянца на щеках обычно бледной готессы прежде не видела даже я, хотя мне казалось, я наблюдала подругу во всех возможных жизненных ситуациях.
– Кажется, я все-таки ее приструнила, – устало выдохнула готесса, пристраиваясь рядом со мной.
Галина Петровна выразительно фыркнула, словно догадавшись, о чем идет речь, и подступила к лежащему поперек дороги бревну. Хотя его и бревном-то назвать было сложно – так, палочка: наши лошади переступили и не заметили. Но только не Галина Петровна! Она подкралась к бревну с таким выражением на морде, будто углядела в нем удава, присела на задние копыта, а потом, прежде чем Поля успела среагировать, прыгнула вперед.
– Уверена? – насмешливо покосилась я на подругу, которая только что едва не снесла головой ветку, растущую над дорогой. Та сузила глаза:
– Будешь ржать – не скажу, что увидела в лесу!
– Ой-ой, дай угадаю! – подстегнув Чудо, догнала нас Наташка. – Пряничный домик!
– Чего?! – не поняла готесса.
– Ну как же! – воскликнула Игнатова, взращенная на заграничных сказках. – Гензель и Гретель, ведьма, домик из сладостей…
– Не-эт, – с видом знатока покосилась я на Наташку. – Что-то не сходится. Если бы Поля вдруг нашла столько сладкого – к нам бы она уже не вернулась. По крайней мере, пока не объела бы весь шоколад.
– А может, ее ведьма спугнула?! – серьезно предположила Игнатова, талантливо игнорируя вытянувшееся лицо готессы.
Я с прискорбием подняла домиком брови:
– Ты что?! Даже думать о таком не хочу! Бедная ведьма – встань она между Полей и шоколадом, сразу пошла бы на удобрение.
– Спелись, да?! – прорычала в ответ знахарка. – А я, между прочим, и правда дом в лесу видела! И могу даже показать, где именно! Правда, не из шоколада, а вполне себе обычный. Деревянный, с палисадником и коровником. Но самое главное – это табличка у калитки.
– «Не влезай – убьет»? – предположила Наташка.
– «Вытирайте ноги»? – в свою очередь пожала плечами я.
– «Великая заклинательница змей»! – отрезала Полина. Мы дружно выпучили на нее глаза. – Что, заинтересовались? – ехидно проворковала она.
Я кивнула: не то слово!
– Похоже, в этом лесу действительно живет ведьма, – прошептала, на всякий случай проверяя целостность наших щитов. И только подумала: «Хоть бы не пересечься», – как Полина с энтузиазмом предложила:
– А давайте заглянем к ней в гости?
Смешно, но Наташка эту идею тут же поддержала. И это несмотря на весь ужас, отразившийся у меня на лице. Блин, ну вот чем Казакова думала?! Она что, маму мою не помнит? Или Мелиссу с ее сыночком? А может, у нее память, как у золотой рыбки, – перезаписываемый буфер на четыре секунды, раз она, прекрасно зная, кто такие ведьмы и на какие пакости они способны, предложила навестить одну из них?!
– А давайте мы не будем навязываться бедной старушке? – предложила, бросая на Полину грозные многообещающие взгляды.
– Почему? – скосила под дурочку готесса.
– Ну, – поджала я губы, думая, какой бы озвучить свой основной аргумент так, чтобы Наташка, которая внимательно слушала, ничего не поняла. – Нас будут искать!
– Да мы быстро вернемся, – перешла на заговорщицкий шепот Полина. – Василий Иванович даже заметить не успеет!
– А я сейчас не о нем, – нахмурила брови и бросила быстрый взгляд через плечо, где на порядочном расстоянии, почти в конце «цепочки», ехали на своих флегматичных кобылках братцы Соколовы. – Думаешь, эти нас не хватятся?
Поля на секунду задумалась:
– А мы их с собой возьмем!
Рукалицо!
– Ты в своем уме?! – рявкнула так, что Чемпион подо мной вздрогнул. Вот уж точно – сообразительный жеребчик. Сразу понял, что седоку что-то сильно не нравится. К сожалению, Казакову напугать было сложнее.
– Неужели тебе не хочется посмотреть на ведьму, живущую по древним законам? – с видом змея-искусителя спросила она. – Это же уникальный шанс. Таких, как она, сейчас, считай, почти не осталось. Она же как персонаж старинных народных сказок: Баба-яга или эта… как ее… невеста Кощеева!
– Но ты хочешь притащить к ней Богдана, – добавила хмурым голосом я, и – надо же! – в глазах Полины наконец промелькнула тень понимания. Правда, она тут же куда-то исчезла, когда к нам бодрой рысью «подскакал» Петр – рослый парень, на вид двадцати одного – двадцати трех лет с веснушчатым лицом и пышной копной русых волос. По какой-то странной причине все называли его Пьетриком, и что еще более странно – его это вполне устраивало.
– Девушки, можно полюбопытствовать, – с широкой улыбкой вклинился в наш диалог Пьетрик, – о какой конкретно «ведьме» идет речь?
Полина бросила на него задумчивый взгляд, но потом все же решилась признаться:
– Здесь недалеко живет «великая заклинательница змей» – я мимо ее дома проезжала. Слышал о такой?
Парень присвистнул:
– Ничего себе «недалеко»! Километра четыре в сторону. Ну да ладно. Заклинательницу знаю. У нас в округе ее все знают. Бабка лет семидесяти, живет отдельным хуторком, травами торгует. Вроде со змеями умеет разговаривать, но я, честно говоря, в этом сомневаюсь. Если хотите, могу вас к ней сопроводить.
– А так можно? – убитым голосом уточнила я.
– Почему нет? – пожал плечами Пьетрик. – Если галопом, минут за десять доберемся. А место следующей стоянки я знаю. Общую группу догоним там. Хотя «догоним» – это, наверное, не совсем то слово. Пока эти туда дотопают, мы даже отдохнуть успеем.
Полина с Наташкой переглянулись.
– Тогда решено! – с энтузиазмом подтянула поводья Игнатова.
Я обернулась и, отыскав глазами Шурика, повторила:
– Мне все еще не нравится эта идея!
– Ты всегда можешь остаться, – бросила Наташка, поддевая каблуками Чудо и съезжая с тропинки.
Полина глянула ей вслед и положила руку мне на сгиб локтя.
– Она права, Ева, – сказала, с улыбкой глядя в глаза. – Оставайся. Я тебе потом все расскажу. Но если поедешь с нами – будет интереснее.
– Черт! – выругалась я. – Ты всегда знаешь, как подбить меня на сумасшедший поступок!
Полина засмеялась, пожала плечами:
– Я же твой лучший друг! Это – моя святая обязанность, – и послала Галину Петровну следом за мерином Игнатовой.
Я вздохнула, понимая, что в чем-то она права. Не в плане дружбы, конечно: здесь наши взгляды здорово расходятся. Но на живущую в лесу по законам природы ведьму действительно хотелось посмотреть. Может, у нее в хатке домовой или банник! И еще Казакова корову упоминала – значит, баган точно должен быть. А вдруг ведьма меня еще и с лешим познакомит?! Мама говорила, что есть еще леса, где они водятся!
– Погоди, Полина! – закричала, понимая, что упустить такой шанс просто не могу, и резко поворачивая Чемпиона в сторону, откуда доносились разъяренное ржание Галины Петровны и не менее гневное обещание знахарки выкупить эту сволочь у конюха и пустить на салями. – Я с вами!
Правда, так просто уехать не получилось, что неудивительно, учитывая, от кого мы пытались улизнуть. И пока Полина сражалась с Галиной Петровной, пытаясь поставить ее мордой в правильном направлении, сквозь полосу леса буквально проломилась троица Соколовых.
– Вы куда намылились? – неумело дергая за повод Марусю, от чего та раздраженно трясла головой и била передним копытом, поинтересовался Егор.
– Здесь недалеко! – в один голос ответили Наташка с Полиной.
Я промолчала, наблюдая, как Шурик пытается убедить Валькирию – свою каурую лошадку, что в следующие кусты нырять пока не нужно. Она у него вообще была на редкость исполнительной: один раз направление указал – и сиди себе, наслаждайся красотами природы. Главное – вовремя затормозить.
– Нас в компанию возьмете? – с невинной улыбкой попросил Егор.
– Вообще-то мы хотели… – начала было Полина, но Игнатова коварно улыбнулась и приветливо махнула рукой:
– Конечно, возьмем. Только учтите: ехать будем быстро. Справитесь?
Шурик нахмурился. Я бы на месте Егора тоже задумалась, с чего это Игнатовой делать такое доброе и ласковое лицо. Да и Богдан не выглядел воодушевленным – казалось, он вообще не понимал, зачем свернул с тропинки. Но было поздно.
– Конечно, справимся! – за всех ответил старший Соколов. – Что тут сложного-то?
О, я могла бы ему ответить! Если бы мне, конечно, дали слово, а этот великовозрастный «я ж мужик!» захотел бы выслушать. Но ведь разве он хотел?
– Отлично! – осклабилась Игнатова. – Тогда не отставайте! Н-но!
И первая помчалась вперед. Пьетрик с сочувствием покосился на парней и припустил туда же. Затем рванула Галина Петровна – скорее за компанию, а не потому, что так велела Полина: та хотела быть поближе к Богдану, а еще лучше – заставить его отказаться от идеи отбивать себе пятую точку, несясь галопом по пересеченной местности. Следом, также повинуясь стадному инстинкту, поскакала Маруся, а за ней и Валькирия с богдановской Криптой. И только потом, замыкая цепь, я пустила в галоп Чемпиона. Вряд ли мое присутствие хоть как-то помогло бы парням, но, по крайней мере, так была надежда никого не потерять по дороге.
– А ведь совсем ничего страшного, – с вымученной улыбкой выдал Егор и свалился с лошади. – Если надо, могу повторить. И вообще – я был к этому готов!
– Да неужели? – насмешливо уточнила Наташка, с высоты своего Чуда глядя на Соколова и вот прямо всем своим естеством излучая вопрос: «Удовлетворена ли я этой жертвой или помучить его еще немножко?»
– Конечно! – натужно проскрипел Егор, отчего мы сразу ему поверили. – Я же ехал на лыжах кататься. А в этом деле синяки и переломы – обычная практика. Правда, я надеялся покалечиться в конце уик-энда, а не в самом начале, но тут уж как повезет.
– Егорушка! – всполошилась я, как раз в эту минуту вылетев из леса и услышав последнюю фразу. – Ты себе что-то сломал?!
– Пока не определил, – честно ответил брат.
Наташка криво усмехнулась:
– Тогда хватит ныть и поднимайся! Если бы сломал – определил бы сразу, – и спрыгнула на землю.
Следом посползали остальные братцы Соколовы, которые – я по лицам видела – на ногах держались из чистого упрямства. Полина с Галины Петровны скорее катапультировалась, но при этом довольно прицельно – прямо в руки Богдану. Так что на землю они упали тандемом, только Поле было мягче.
– Ой, прости, – проворковала она, прижимаясь к бедняге бюстом.
Я хмыкнула: наверное, Казакова считала, что раз он ее поймал, то это, во-первых, очень по-рыцарски, что сразу делало Богдана в три раза привлекательнее обычного, а во-вторых – большой шаг на пути к их примирению. То, что она не оставила ему выбора, коварно прыгнув сверху, ее особо не беспокоило. Полина вообще в таких случаях мало прислушивалась к робким попыткам противоположной стороны что-то промурлыкать в свою защиту. Ибо считала, что ничего нового ей все равно не скажут – она ведь любит, а значит, способна понять своего «рыцаря» без слов! А потому, когда распластавшийся по земле Соколов простонал что-то типа:
– Прощайте, мои бедные… – она обхватила его за шею и участливо залепетала:
– Джинсы? Рубашка? Это Zara? Ой, прости, Богданчик! Я куплю тебе новую… когда-нибудь!
– …почки! Мои бедные почки! – мрачно закончил фразу метросексуал, чем вызвал приступ неконтролируемого ржача даже у валявшегося рядом старшего Соколова. Ну да, я тоже сперва решила, что братец причитает по одежке: кто же знал, что в кои-то веки у него сместился приоритет?
Единственным из Соколовых, кто в итоге так и не побывал на зеленой весенней травке, был Шурик. Да и то скорее благодаря Марусе, которую он любовно обнял за шею и не отпускал, пока ноги снова не начали слушаться. А это, в свою очередь, дало ему несколько минут свободного времени, чтобы оглядеться и выразить вслух наш общий вопрос:
– Где мы?
И, если честно, лучшим ответом на него было бы:
– В гостях у сказки!
Потому что назвать хоромы заклинательницы змей «деревенской хаткой» просто язык не поворачивался. Это был настоящий русский терем с башенкой-смотрильней, сенями, горницей и крышей из красной черепицы. Да ему только частокола по периметру для полноты картинки не хватало!
– Фигасе бабуля на травках зарабатывает, – протянула Игнатова.
– А может, она просто нужную траву продает, – сползла-таки с Богдана Полина. – Пьетрик, вы тут поблизости полянки с коноплей не находили?
Парень улыбнулся и толкнул невысокую деревянную калитку, рядом с которой возвышалась на некоем подобии флагштока табличка «Великая заклинательница змей». Переглянувшись, мы взяли под уздцы лошадей и следом за своим отважным проводником ступили во двор ведьмы. Он оказался не таким большим (что неудивительно – вокруг-то рос лес: сложно, наверное, было его выкорчевывать), и там действительно сильно пахло коровой. В отличие от магии – ею на этой территории не пахло совсем, что я могла утверждать со всей уверенностью. Кто бы здесь ни жил – к ведьмам он не имел никакого отношения. Хотя антураж впечатлял: предприимчивая бабуля даже тотемный столб в углу двора зачем-то установила.
– Так на фига, ты говоришь, мы сюда прискакали? – шепотом поинтересовался Шурик. Он тоже сразу просек шарлатанку.
Я вздохнула, раздраженно покосившись на парня:
– Вообще-то никто не просил вас ехать за нами.
– И зря! – неожиданно ответил Шурик. – Именно это ты и должна была сделать.
– Серьезно?! – удивленно вытаращилась я на него. – Чтобы ты тут же попытался нас отговорить?
– Нет, ну если бы я знал, что мы припремся к лесной «шаманке», – Алекс сделал характерный жест руками, будто взял последнее слово в кавычки, – которой к тому же не окажется дома, может, и попытался бы. Но ведь ты с подружкой могла и к Чупакабре в гости заявиться…
– К кому?! – возмущенно ахнула я, но тут дверь терема распахнулась, и нам навстречу, широко раскинув руки, выскочила… ой, честное слово, лучше бы это и правда была Чупакабра!
Цветастый платок, пышное платье с множеством юбок, длинные черные волосы и «шоколадная» кожа – я бы не удивилась, если бы эту «шаманку» звали какой-нибудь Кармелитой.
– Я начинаю догадываться, как именно она зарабатывает, – пробормотал Алекс, и это было все, что он успел сказать прежде, чем на нас налетел смерч из одной жизнерадостной цыганки.
– Касатики! – защебетала она, размахивая платком. – Рада! Рада, что заглянули. По нужному адресу пришли. И вовремя-то как! Все точно по звездам, что еще раз подтверждает: они-то уж ни-ко-гда не ошибаются…
Как-то вклиниться в этот словесный поток не представлялось возможным: тетка, которой на вид было лет шестьдесят, а то и больше, говорила за всех, да с такой экспрессией, будто выступала на сцене Большого театра. Причем не впервые. И была она везде – у меня голова закружилась следить за ее необъятным платком. Наверное, это и сделало меня самой привлекательной жертвой, потому что, пару раз обежав нас по кругу и профессиональным взглядом просканировав лица, шаманка резко затормозила передо мной и, схватив за руки, патетически взвыла:
– Вижу-вижу сердечко твое, дитятко невинное! Вижу, вопрос невысказанный его терзает! Сейчас получишь ответы на все. Загляну в будущее твое и…
Тут цыганка случайно взглянула повыше и столкнулась взглядом с мрачным Шуриком. На миг во дворе повисла гнетущая тишина, словно тетка вот прямо сейчас, совершенно неожиданным для себя образом, разглядела в серых глазах моего заклинателя собственное недалеко грядущее. И оно ей не понравилось.
– Хотя нет, – пробормотала она, выпуская мои ладони и даже слегка отталкивая их от себя, – у тебя уже есть, кому туда смотреть. Пойду я, пожалуй… другому кому-нибудь погадаю. Вот тебе, например, золотце мое ясное! Красавица писаная! Ненаглядная-я!
Это, конечно, было о Наташке. Хотя, будь я на месте цыганки, на Игнатову обратила бы внимание в последнюю очередь: уж больно отчетливо проступал сарказм на лице американки. Но тетка, видно, была очень уверена в своих силах, потому что ее это не проняло.
– Дай сюда рученьки свои белые! – не соловьем, скорее, белугой запричитала она. – На суженого тебе погадаю!
– Ой не надо, – нахмурилась Игнатова.
– Да что ж не так-то, красавица? – «оскорбленно» воскликнула шаманка. – Али правду знать не хочешь?!
– Правду – хочу! – вперилась в нее ответным хмурым взглядом Игнатова. – Только вы мне ее все равно не скажете! Я сто раз видела, как гадают настоящие профессионалы, и знаете что? Вам до них, как до альфа Центавра на четвереньках!
Цыганка перехватила платок на манер плаща тореадора, обернулась вокруг своей оси и взметнула вверх соболиную бровь.
– Правду?! – искривились в улыбке ее ярко-алые губы. – Скажу, милочка! Скажу обязательно! Вот суженый твой, например… хочешь о нем услышать?
– Нет! – рявкнула Наташка, вырывая руку из цепких пальцев нахальной цыганки.
– Да! – неожиданно вмешался Егор, обнимая Игнатову за плечи и пытаясь заставить ее стоять ровно, будто от этого зависело качество изображения в третьем глазу «заклинательницы змей». – Что там с суженым, вы говорите?
– О-о-у! – с придыханием протянула тетка, прижимая ладонь к своему лбу. – Вижу! Вижу! Близко он!
– А поконкретнее?! – продолжал настаивать Егорушка.
Мне вдруг пришло на ум, что кое в чем они с Наташкой очень похожи. Например, в плане живого интереса ко всякого рода шарлатанам. С другой стороны, если мне когда-то придется рассказать им правду о ведьмах – эти двое уж точно сразу поверят…
– Вижу молодца ясного, сокола сизокрылого! – продолжала заливать шаманка. – Совсем рядом с тобой, девонька, вьющегося!
– Рядом – это как?! – уже почти требовал Егор. – Справа? Слева?!
– Ну, сынок! – даже чуточку смутилась шаманка. – Тебе такой конкретики ни одна ведьма не выдаст. Но… могу внешность описать! – заметив, как нахмурился парень, предложила она.
– А давай! – обрадовался Соколов.
Наташка насупилась и раздраженно стряхнула руки Егора с плеч.
– Бабуль, ну честное слово! – исподлобья уставилась она на цыганку, – я столько гадалок в жизни видела – неужели думаешь, что не распознаю настоящую магию?
– Тихо ты, критикус-максимус! – шикнул на девушку Егор. – Дай бабке шанс. Может, она что умное скажет!
Знаете, лучше бы он молчал. Может, тогда цыганка правильно бы разгадала его план и даже сумела бы подыграть. А так – увы, замысел не удался. Потому что не может нормальный человек, глядя на их постоянные перебранки, вот так запросто поверить в великую любовь.
– Твой суженый!.. – уже почти с подвыванием заявила шаманка, глядя на мрачную Наташку. – Красавец! Просто глаз нельзя отвести! Чернявый, кудрявый, очи синие-синие…
– Так, бабуля! – сквозь зубы прервал ее русый и совсем не синеглазый Егор. – Что же ты сразу не сказала, что гадать не умеешь?!
К последнему слову мы уже почти плакали от смеха, зажимая себе рты ладонями, а братишка, судорожно пытаясь перевести тему (а что ему еще оставалось, когда роль принца досталась неизвестному Ален Делону?!), кивнул головой в сторону таблички у двери во двор и заявил:
– А вообще мы к вам по совершенно другой причине явились. Говорят, вы со змеями общаться умеете?
– Умею, сынок, – кивнула цыганка, начиная догадываться, что ляпнула что-то не совсем правильное. – Чего ж не уметь-то! Хочешь, продемонстрирую?
– А давайте! – теперь уже мы все с интересом смотрели на «великую заклинательницу», которая вдруг сосредоточилась, сильно нахмурила и без того почти сросшиеся на переносице брови и принялась искать что-то в траве. Долго искала – минуты две, наверное. Будто забыла, где положила, но точно помнила, что где-то здесь. Потом резко выпрямилась и, тыкая наманикюренным коготком под куст красной смородины, прошептала:
– Смотрите туда! Видите, змея?
Мы дружно вытаращились в указанном направлении.
– Слушай, а ведь там и правда что-то лежит, – прошептала Полина.
Я кивнула: у самого корня, плохо различимая на фоне земли, притаилась, свернувшись калачиком, небольшая узкомордая змейка. Краем глаза я заметила, как нахмурился Алекс. Казакова тоже подобралась: судя по рисунку на коже, пресмыкающееся было ядовитым. А из тех ядовитых змей, которые, как я знала, водятся на территории нашей родины, все кусали так, что мало не покажется.
– Ребята, – тихо позвала я, не сводя глаз с чешуйчатой животинки, – а давайте мы тихонько попятимся и быстро, не привлекая ее внимания, спрячемся в доме?
– Можно и в доме, конечно, – с улыбкой ответила Игнатова, неожиданно делая шаг вперед. – Хотя у меня идея получше! – и как рявкнет, взмахивая рукой в сторону змеи: – Остолбеней, тварь божья!
Не знаю, как змея, а вот на нас подействовало. Мы все замерли на мгновение – даже цыганка. А потом Наташка нырнула под куст и вытащила за хвост неподвижное пресмыкающееся.
– Ух ты, смотрите! Я – реально ведьма, – засмеялась она, тряся змеей у нас перед носом. – Она даже не остолбенела, а прямо прорезинилась вся!
– Ты что делаешь! – грозным шепотом и с на удивление серьезным лицом ответила Полина. – Нельзя применять магию вне Хогвардса!
Это было последней каплей. Я осела на землю, спрятав лицо в ладонях, и уже даже не смеялась, а просто захлебывалась хохотом. Алекс, схватившись за живот, ржал где-то надо мной. Егор, заливаясь, аплодировал девчонкам так, что с соседнего дерева вспорхнула парочка снегирей. И даже цыганка соизволила выдавить улыбку, хотя наша неугомонная парочка испортила ей всю игру. Одному только Богдану было не до смеха. Потому что именно он оказался самым зрячим.
– Глядите-ка! – воскликнул парень, ныряя под тот же злополучный куст. – Еще одна змейка!
И, брезгливо схватив двумя пальцами, вытащил пресмыкающееся на свет. Я до сих пор не могу понять, кто тогда больше удивился: мы или змея. Беднягу сцапали поперек длинного туловища, скептически осмотрели, выдали:
– Похоже, эта сделана из желатина… Как по-вашему? – и любезно протянули нам.
Мы ахнули, дружно отпрянули, и Полина, которая первая пришла в себя, ласково попросила:
– Богданчик, брось гадюку, пожалуйста…
– Да какая же это?.. – начал было Соколов, но тут змея медленно подняла голову и так пристально-пристально посмотрела ему в глаза. – Ой! – пролепетал метросексуал и резким движением метнул змею через забор.
Мы проследили взглядами за ее коротким полетом, гадая, по какой причине Богданчик только что не получил два клыка в кулак: то ли гадюка не успела выйти из спячки и потому пребывала в легком анабиозе, то ли просто временно офигела от непривычного обращения.
– Да вы не бойтесь, – выдавила наконец цыганка. – Я ведь эта… как ее… заклинательница змей! Она уже не вернется.
– Правда? – ехидно буркнула Игнатова, бесшумной походкой отступая к Егору за плечо. – А что тогда вон там в траве шевелится?!
О, это был он! Женский вопрос, произведший эффект взорвавшейся бомбы. Я даже не поняла, как оказалась в доме: меня вдруг подхватили за руки и через две ступени буквально внесли в терем. Еще и двери за спиной захлопнули. Прекрасно! Я бы даже сказала – свершилось! Мы хотели экзотики – мы ее получили, оказавшись запертыми в доме заклинательницы змей (которая, кстати, от собственного «питомца» ломанулась первой!) с единственным выходом, сейчас не особо полезным.
– Ну и что теперь делать будем? – покосилась на Шурика.
– Не знаю, – вместо него ответил Егор, забавно кривляясь, будто собираясь вот-вот чихнуть. – И я его понимала: чем-то в тереме у цыганки попахивало. Причем так, что прямо адски, даже плакать хотелось. Возможно, еще и потому, что в сенях не было окон и, соответственно, нормальной вентиляции. Зато обнаружилось множество веников (то есть травяных сборов разной степени пыльности), развешенных на потолочных балках, на какой-то старинной модели полусгнившего деревянного веретена, стоящего в углу, лежащих на целом ворохе звериных шкур, сваленных там же. Самое же почетное место в сенях отводилось дивану – потертому, страшному, на котором сейчас рядочком сидели четыре откормленных котяры.
– У меня начинает болеть голова от этого запаха, – косясь на животных, круглые глаза которых в полутьме сеней сверкали немного пугающим светом, пожаловался старший Соколов.
Цыганка фыркнула с видом «ничего вы в ароматах не понимаете, презренные смертные!» и снова взмахнула своим цветастым платком.
– Касатик, ты же к ведьме в дом попал! – воскликнула она. Мне захотелось отвернуться и перекреститься. «К ведьме в дом» – не дай бог! Я бы в таком свинарнике и двух дней не протянула. – Ты мне ручку позолоти, и всю твою головную боль как рукой же и снимет!
Богдан хохотнул:
– Бабуль, вы простите, но ручку сейчас уже никто не золотит. Не принято!
– Тогда позелени! – без тени смущения ответила цыганка. – Я даже от гравировки не откажусь, особенно если она будет в виде лиц иностранных президентов. Тем более у тебя весь нужный инструмент есть. Вот в этом нагрудном кармане, – и ткнула коготком по рубашке.
– Эй-эй-эй, бабуля! – прыгнула вперед Полина. – Давайте расчет по факту выполнения работы. А то змею вы уже зачаровали – видели, знаем. Так что сначала Егора вылечите, а потом и о зеленых президентах поговорим.
– Да как скажешь, дитятко! – осклабилась цыганка, резко оборачиваясь к своему «пациенту». – Я ведь все могу! Заговорить, приворожить, порчу снять, ритуальчик какой-нибудь полезный по-быстренькому провести. А давай я тебе сейчас яйцо выкатаю!
– Не надо! – побледнел Егор, принимая позу футболиста, сделавшего «стенку» у ворот перед штрафным. – Можно мне аспирина? Просто обычного аспирина?
– Конечно, нельзя! – прошипела в ответ Игнатова. – Только трава! Только хардкор!
Мы с Полей хихикнули, а цыганка вздохнула, поскребла за ухом и с расстроенным видом швырнула платок на котов. Похоже, она смирилась с тем, что ее спектакль был окончательно загублен.
– Можно и аспирина, – простым человеческим голосом без всяких звуковых спецэффектов ответила она. – Это не входит в спектр моих услуг, но, скажем прямо, сегодня день в принципе не задался. Так что проходите, гости дорогие. Хоть чаем вас напою.
И махнула рукой, велев нам топать за ней, после чего первая шагнула в следующую комнату.
Константин Перов
Хорошие в нашей больнице стены – белые, теплые. С успокаивающим эффектом. И потолок тоже ничего. Трещина только небольшая есть, но это нормально для здания такого возраста. Жалко только, что с развлечениями напряг – на весь этаж одна точка Wi-Fi, да и та на ладан дышит. Зато персонал хороший, отзывчивый. Особенно по отношению к «своим». Так что мне вообще, можно сказать, повезло. Мало того что с растяжением к доктору попал – фигня, а не травма, – так еще и положили в больницу, где практику прохожу. Другое дело – Реммао.
Я повернул голову и нашел глазами лежащего на соседней койке мистика. М-да… не подфартило парню. Ходить ему теперь «мумией» месяца три, пока кости не срастутся.
– Эй! – позвал мрачного египтянина. К счастью, нас положили в двухместную палату (для нашей больницы, где обычно «селят» по шесть, а то и восемь человек – это уже почти люкс!), и говорить можно было спокойно, не боясь посторонних ушей. – Ты как себя чувствуешь?
Реммао повернул ко мне залепленное пластырем и очень недовольное лицо и уверенно сказал:
– Она не человек!
Я мысленно чертыхнулся, вновь поднимая глаза к потолку. Переклинило мистика, что ли? Неужели его на редкость умная голова не способна принять того, что девушка, в честном бою победившая парня, знающего крав-мага, не обязательно должна быть монстром?
– Тебе нужно научиться проигрывать, – сказал не без раздражения. – Алия не сделала ничего особенного. По сути, она только царапалась и визжала.
– Да! – резко выдохнул Реммао. – Именно поэтому я сейчас в больнице с двумя сломанными ребрами, вывихом плеча, сотрясением и таким лицом, будто по нему ударили броненосцем! Как ты можешь это объяснить?
– Ну… – протянул я и неуверенно предположил: – Ты очень неловкий?
Реммао скривился, что выглядело особенно эффектно из-за разбитой, а потому опухшей верхней губы:
– То есть когда она схватила меня рукой за горло и подняла над землей – тебе это странным не показалось? А когда я случайно, – сделал он ударение, – споткнулся и влетел головой в мусорный контейнер – так это ты, значит, хорошо рассмотрел!
– Да ладно тебе! – отмахнулся я от побитого «стратега». – Не так уж долго она тебя за горло продержала. И если этот «феномен» не дает тебе покоя, я как врач могу запросто его объяснить: адреналин! Ты должен знать, что в экстремальных ситуациях человеческое тело способно творить чудеса. Адреналин увеличивает силу, скорость реакции, ловкость и даже способствует регенерации тканей!
– Слушай, вот ты сейчас прямо Халка описал! – пробурчал Реммао. – Тот тоже в экстремальных ситуациях начинал творить чудеса. Но что-то я не заметил, чтобы твоя Алия превращалась в зеленого огра.
– Ну вот видишь! – обрадовался я. – А ты заладил как попугай: «Не человек! Не человек!»…
Мистик с раздражением дернул непострадавшей рукой:
– Константин, ты просил дать тебе совет? Так вот – даю: держись от этой девушки подальше. Я на девяносто восемь процентов уверен, что она – какая-то разновидность нечисти. Но даже если это не так – зачем тебе девушка, которая способна голыми руками искалечить человека?
