Текст книги "Порученец"

Автор книги: Инга Леровая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Посудина

На процедуру распределения на практику я вообще не хотел оставаться. По большому счету, да и по малому тоже, ничего интересного мне не светило. Какая-нибудь чахлая муниципальная контора на окраине города. Куда не поедут столичные ребята со связями, а поедут как раз такие как я. Из маленьких городков, без полезных знакомств, да и без денег. А деньги нужны очень, чтобы снять квартиру, так как из общежития нас всех выселят на время полугодовой практики. Где жить – каждый должен решать сам. Мне было неудобно просить родителей о помощи, но выхода не было.

Мой сосед по комнате не стал даже пытаться устроиться на хорошее место, собирался домой. Там ему родители помогут. А мне ехать некуда. В той далекой деревне в горах, откуда я родом, очень красиво, но специалисты по кадрам не требовались. Учился я хорошо, несмотря на то, что приходилось подрабатывать, но это был самый слабый аргумент. На практике оценки не требовались, чаще всего наших гоняли по разным поручениям. Или отправляли на работу с жалобами.

Видимость равенства возможностей в колледже успешно поддерживали. На сайте был вывешен список компаний для стажерства, подавай заявку в любое место, типа все в твоих руках. К четвертому курсу я уже понимал, что это иллюзии, но амбиции гнали меня вперед. Исключительно из вредности я подал заявку на практику в самое лучшее место – крупную фирму, в которой реально было получить профессиональный опыт, зарплату и, если повезет, трудоустройство после защиты диплома.

На это место претендовали все студенты с нашего курса, все подали заявки. А я что рыжий, что ли? Тоже метнулся за счастьем. Глупая шутка, потому что я рыжий и есть. И все три года обучения я слышал эту фразу – а я что, рыжий что ли. По любому поводу. После фразы все смотрели в мою сторону и улыбались. Без зла. Просто потому что, если есть рыжий, почему бы не приколоться. Рыжий на курсе я был один. Все шуточки доставались мне.

Распределение началось. Куратор практики, нудный бета с длинным носом, который придирался равным образом и к омегам, и к альфам, расхаживал по аудитории и раздавал направления. Носом он забавно подергивал, проверяя, не забыл ли кто-нибудь побрызгаться спреем от запаха. Запахи альф, а тем более омег, куратор терпеть не мог. Сопровождая каждую бумагу нелицеприятными комментариями и наставлениями, куратор никуда не торопился. А я рассчитывал отделаться быстро. Но противный старикашка меня как будто не замечал. Уже и троечники получили свои скромные места, и отличники со связями обрели свои шикарные офисы.

Народ подозрительно косился на меня, а я начал нервничать, неужели мне совсем места не нашлось. Или для рыжих существовал персональный ад? Наконец, куратор подошел к моей парте. Оперся одной рукой о столешницу, а другой – помахал направлением. Посмотрел как на таракана.

– А тут у нас образовалось явление просто космического масштаба. Как вам это удалось, Виллен? Вы штурмовали кабинеты топ-менеджеров или подкупили уборщиков? Или у вас есть тайный покровитель? Расскажите нам. Как омеге из задницы мира, без денег и связей, удалось получить место практиканта в лучшей компании города?

– Я вас не понимаю.

– Ну еще бы. Зачем вам меня понимать? Вы же звезда, а мы пыль. За пять лет ни один студент колледжа не проник в эту крепость ни на практику, ни на работу. И тут вы спускаетесь с гор и вуаля. Я хочу знать, Виллен, как вы это провернули? И я узнаю!

– Я понятия не имею, почему они одобрили мою заявку. Все подавали.

– Вот именно. Все подавали, а досталось вам. Вы пообещали им кадровую революцию и увеличение прибыли в десять раз? Стриптиз по пятницам? Небо в алмазах? – куратор оценивающе рассматривал меня, гожусь ли на стриптиз. По его взгляду выходило, что гожусь я только для помойки.

– Нет, – я понял, что лучше помалкивать, все равно мне никто не поверит. У меня самого не было никаких предположений. И уже пугала ответственность. В самом деле, зачем они меня берут? Среди всех заявок мою взяли. Методом тыка, не иначе.

– Я жду от вас еженедельные отчеты, Виллен. Все остальные сдают отчеты раз в две недели, – куратор бросил на парту мое направление и вышел из аудитории, хлопнув дверью.

Ребята тут же окружили меня, тормошили и поздравляли, всем были интересны подробности, которых у меня не было. Шутка “я что, рыжий что ли” обрела другое наполнение. А я совершенно не знал, за что хвататься. Надо было найти другую квартиру, поближе к практике, чтобы не опаздывать. Моя машина, облезлая и старомодная, имела все шансы стать главным позором на корпоративной парковке, да и мой гардероб, манеры, привычки… Я сам с собой заключал пари, на какой день компания поймет, что я им не подхожу. И выходило, что на первый, в крайнем случае, на второй.

Я позвонил родителям и, заикаясь, рассказал о своем то ли успехе, то ли провале. Папа и младший братишка захлопали в ладоши, и я понял, что, как минимум на неделю, деревня обеспечена темой для разговоров. Отец без лишних слов прислал денег на жилье и новую одежду. Было приятно, что он гордится мной. Двумя проблемами стало меньше. Но я все равно никак не мог для себя решить, радоваться мне или огорчаться. А что если я не справлюсь, и они мне напишут плохую характеристику, и потом еще пять лет никого не возьмут на практику? Куратор такого мне не простит, и дипломный год станет полосой препятствий.

Когда я появился по месту практики, одетый скромно, но вполне прилично, на меня посмотрели удивленно и пожали плечами. Хочешь практиковаться, ну практикуйся. Вот рабочее место, вот пропуск, вот личный бедж и талоны на питание в корпоративной столовой. Никому я тут не был нужен, но и прогонять не стали. Все занимались делом. Я же чувствовал напряжение от того, что их выбор пал на меня. Не мог перестать думать про шестьдесят человек на место. Выигрыш в таком конкурсе меня пугал. Отправляясь к руководителю кадровой службы за своим заданием, я изо всех сил старался выглядеть достойно.

– Дионте? – вместо приветствия спросил меня щеголеватый омега в возрасте, отрываясь от бумаг.

– Нет.

– Нет? – удивился руководитель.

– Я Виллен Кодер, не знаю никакого Дионте.

– Вот как. Ну что ж, я вас прикрепляю к группе по командообразованию. Они готовят крупное мероприятие, лишние руки не помешают. Удачи, Виллен, – он снова зарылся в бумажки.

В некотором замешательстве я вернулся в отдел. Задание мне понравилось, не за пиццей для начальства бегать, но я продолжал переживать, что занимаю чужое место. Ждали какого-то Дионте, а пришел я. Фамилия ничего мне не говорила. На всякий случай я решил не лезть на глаза высшему руководству. За неделю я вполне освоился, наша группа мне обрадовалась и я с чистой совестью отправил куратору первый отчет о практике, расписав на две страницы пункт о новых знаниях. Сознательно бросая камень в огород куратора, я высказался о блоках, препятствующих командообразованию. Пусть ознакомится, как он вредит делу своими шпильками.

За отчетом я засиделся, все в отделе уже ушли. Я тоже засобирался и тут увидел на столе для переговоров поднос с грязной посудой. В обед мы пили чай с тортом за мою первую неделю, и уборщики не помыли. Может, из-за того, что я долго работал с отчетом, не стали мешать. Утром народ придет, а тут немытые чашки. В каком-то непонятном порыве я схватил поднос и пошел в туалетную комнату мыть всю эту посуду. Поставил поднос между двумя раковинами, начал мыть, мне не в первой, мурлыкал какую-то песенку. Чашки были розовые, с мелким цветочным рисунком, блюдца фигурно вырезаны, позолота не бросалась в глаза – очень красивый чайный сервиз. Поставив последнюю чашку на поднос, я потянулся к коробу с бумажными полотенцами, и тут на моих глазах поднос заскользил, поехал вдоль края раковины, я метнулся удержать его и не успел. Поднос грохнулся на кафельный пол и сервиз предсказуемо разбился. Чашки, блюдца, десертные тарелки – все вдребезги. Я взвыл. К такой подлянке я не был готов.

Не делай добра, не получишь зла. К моей ситуации эта поговорка не имела отношения, но именно она всплыла в памяти. Кто меня тянул за руки? Зачем я схватил этот поднос? Надо было просто вынести его на кухню и оставить там. Но до нее пришлось бы идти в конец коридора, я, дурачина, решил помыть по дороге и в кухню отнести уже чистое. И что теперь? Как мне быть? Как признаться? Я тут никто, а убытки от меня существенные. Я ругал себя последними словами. Купить новый сервиз? Где взять денег? И такой разве купишь? Розовый порцелан.

Я сел на пол и разревелся. Как маленький. От обиды и отчаяния. Собирал по осколку на поднос и всхлипывал. Мне было так хреново, что даже мелькнула мысль бросить все и уехать в горы. Прямо сейчас, чтобы никто не нашел меня. Как можно было так опозориться? Руки-крюки. Моя гордость вся скособочилась от осознания последствий. Что ждет меня завтра? Куда деть осколки? Выбросить по-тихому и сделать вид, что не видел никакого сервиза? Это непорядочно, могут подумать на уборщиков, и мне это легче будет пережить, чем признание косорукости. Легче на один день. А как потом смотреть в глаза коллегам? Или пообещать погасить ущерб? Полугодовой зарплаты практиканта хватит?

Дверь хлопнула, кто-то влетел в помещение, как ураган.

– Ух ты, вот ты даешь, разбилось да, а ты чего ревешь, расстроился, чашки, что ли, жалко, красивые посудины, но я и красивее видел, помочь тебе убрать это? – как пулемет застрочил у меня над ухом.

Я поднял голову, рядом стоял рыжий и конопатый парнишка и восхищенно смотрел на осколки.

– Что теперь делать? – я беспомощно развел руками. Странно было спрашивать об этом у незнакомого подростка, но его участливость подкупила меня.

– Выброси, да и все.

– Я не могу. Я тут на практике, всего неделю, и так опозорился.

– Виллен, это ерунда, не реветь же из-за посудины, перестань.

– Из-за посуды, – поправил я и вскинулся. – А ты откуда знаешь, как меня зовут?

– В анкете прочитал. А я Тим. Я ж тебя выбрал. Ты рыжий и я рыжий, а рыжие должны вместе держаться и помогать друг другу, – парнишка быстро сбегал в туалет, а потом присел на корточки рядом и стал тоже собирать осколки.

– Ты выбрал? – я недоумевал.

– Ну да, я выиграл желание и выбрал тебя.

– Зачем?

– Сказал же, ты рыжий и я рыжий. А у тебя машина есть? У меня нет. А Милош ездит на мотоцикле и скоро свадьба у них, это я постарался.

Я уже не мог дальше переживать о своей оплошности, просто смотрел на нового знакомого во все глаза. За годы в колледже я привык стесняться своей рыжести, а Тим бравировал этим. Вываливая на меня тонны разрозненной информации, он успел сложить все осколки в мешок для мусора. Чисто зрительно следов моего преступления не осталось.

– Так что насчет машины?

– Есть, правда старая.

– Колеса не спущены, руль не набок?

– Не набок! – я засмеялся.

– Поехали!

– Куда?

– Спасать твою репутацию. Я правильно понял, что признаваться тебе стыдно?

– Правильно.

В машине мне удалось выспросить, что Тим имел в виду, когда говорил, что выбрал меня. Брат Тима работал в корпорации. Наверно, в отделе подбора персонала, раз показал ему заявки на практику. Ну, а Тим, согласно своим принципам, выбрал рыжего и потребовал послать приглашение. Так вот мне повезло.

– А почему он тебя послушался? Ну, с приглашением? – пробивные способности Тима я уже оценил, но хотел знать всю правду.

– Я у него в карты выиграл! Некуда ему было деваться, – Тим захихикал.

– Жульничал? – почему-то в этом я не сомневался.

– Чуть-чуть совсем. Ты меня не выдавай. А то он больше не сядет со мной играть. Все остальные уже отказываются.

– Остальные?

– У меня три брата старших, два родных и один двоюродный, альфы наглые, как еще с ними. И заметь, конопухи только у меня, – похоже, этот факт Тима все-таки огорчал.

– Так ты, наверно, Дионте?

– Да, это наша фамилия. А что?

– Понял, за кого меня кадровик принял. Сопоставил, так сказать, фейсы. Решил, что и я твой брат.

– Не бери в голову, если рыжий, так что, сразу Дионте? Узко люди мыслят.

– А куда мы едем?

– Так к брату и едем, двоюродному.

Хотя ситуация с сервизом пока не разрешилась, я испытывал колоссальное облегчение. Во-первых, я был не один. То, что кто-то мог, вот так запросто, подставить плечо, встать на мою сторону, для меня было внове. Даже родители редко вставали на мою сторону, чаще направляя к берегам, которые были важны им. Во-вторых, загадка с приглашением перестала меня мучить. Оказывается, на меня никто и не строил никаких планов, не ждал подвигов, значит, можно расслабиться и не доказывать двадцать четыре часа в сутки свою полезность. В-третьих, появилась надежда, что все как-то разрешится. И мое самолюбие не пострадает. И, в-четвертых, я перестал считать цвет волос проклятьем. Вон Тим живет и радуется. Маленький омежка, а какой ловкий. Я даже размечтался, что смогу когда-нибудь познакомить Тима с младшим братишкой, мы могли бы вместе сходить в поход в горы.

Мы подъехали к новомодному жилому комплексу, и Тим потащил меня в один из домов. Консьерж запросто пропустил, и мы поднялись в квартиру. Явно холостяцкая, но большая и уютная. Тим сразу полез на кухне в верхний шкафчик и достал оттуда большую розовую коробку. Открыл, и я ахнул – там был точно такой же сервиз, как я расколотил, розовый фарфор с мелкими цветочками и позолотой. Тим быстро вытащил чашки и блюдца, сложил в большой пакет.

– Вот, тащи в машину. Завтра придешь утром пораньше и поставишь на место посудину.

– Посуду, – поправил я. – А как же…?

– Осколки давай сюда. Иди скорей, брат может прийти.

Радостный, я унес в машину сервиз. Но потом мне стало неловко. Я успокоил себя тем, что отдам сервиз на фирму, а брату Тима выплачу деньги. Я же заработаю на практике. Когда я вернулся, Тим уже сложил осколки в коробку и с довольной физиономией швырнул коробку на пол. Эффект ему не понравился. Он бросил коробку еще и еще раз, это было очень смешно наблюдать. Я тоже пару раз бросил. Мы выхватывали коробку из рук друг друга, швыряли ее на пол и хохотали как идиоты.

Брат Тима застал нас за восторженным любованием шикарной композицией из мятой коробки и осколков чашек и блюдец по всей кухне.

– Я не помешаю? Похоже, я пропустил что-то важное? – симпатичный брюнет стоял на пороге кухни, держа руки в карманах брюк, и покачивался с пятки на носок.

– Вай, я разбил твой сервиз, такая жалость, но ты ведь его не любил, он розовый, позорный, я хотел напоить Вилли чаем, он любит земляничный, а где у тебя чай, ты что-то рано сегодня.

– Я польщен, что ты решил угостить друга чаем в моей квартире.

– Это я разбил сервиз, извините, – я не смог спрятаться за спиной мальчишки. – Я компенсирую ущерб.

– Благородно с вашей стороны, но, поверьте, Тим в защите не нуждается.

– Еще как нуждаюсь, а ты все испортил, мы не будем твой чай, Вилли, пошли от этого жадины, подумаешь несколько осколков, – Тим нагло оттолкнул брюнета и махнул мне, мол, уходим.

– До свидания, – пискнул я. – Извините за погром.

– Как же без чая, – брюнет вдохнул протяжно, вытянул руку перед моим носом и уперся ладонью в притолоку двери, перегородив дорогу. – Мороженое будете?

– Будем, будем, – Тим мгновенно вернулся и подмигнул мне. – Поможем тут тебе убрать посудину, а то ты устал, наверно, а работа не волк, конфеты тоже доставай.

– Посуду, – уже привычно поправил я, опускаясь на колени, чтобы собрать в очередной раз осколки, которых, благодаря нашим с Тимом забавам, стало в три раза больше. Вай присел рядом; случалось, что мы хватались за один осколок, и тогда по моему телу разливалось приятное тепло.

– Вам не надоело? – Тим разливал чай и смеялся над нами. – Вай, оставь ты это дело, не лишай обслугу заработка. И некрасиво заставлять гостей убираться на твоей кухне.

Мы сели пить чай, Тим болтал как заведенный. Следить за полетом его мысли я не всегда успевал, но он мне нравился все больше. Я рассказывал про горы, и Тим уже согласился на совместный поход, а Вай больше молчал, поглядывая на нас. Время от времени он доставал то печенье, то мармелад, то халву. Запасы у него оказались неплохие. Я чувствовал себя как дома. Мне нравилось представлять, что эти двое моя семья.

Ночью я не мог спать. Мысленно я обнимал и раздевал Вая, потом смущался и думал, что это он должен меня раздевать, а не я его. Представлял, что он меня обнимает, снимает одежду, касается самых интимных мест, целует… в результате так потек, что побежал в душ, а потом лежал без сна до самого утра. Пришлось вылить на себя полфлакона дезодоранта, потому что даже сам чувствал, как сильно я пахну. Хорошо, что в нашей группе были только омеги.

С сервизом получилось идеально. Я забежал на кухню, поставил его на место и никто не заметил подмены. Мой авторитет не пострадал. И работать было приятно. Мы провели серьезное мероприятие и всем выдали денежное поощрение. Только увы, все, что может кончиться, когда-нибудь кончается, и практика закончилась тоже. Я с сожалением попрощался с группой, втайне надеясь, что меня пригласят на работу после окончания колледжа. Я даже собирался потолковать на эту тему с Тимом. Общение с ним, надо сказать, избавило меня от кучи комплексов.

В приемной генерального никого не было. Я потоптался у стола, ожидая секретаря. Он меня позвал, известил, что характеристика подписана. Я предвкушал, как куратор в колледже будет читать мою характеристику и пыхтеть от злости. Все-таки я реально работал, а не бегал по мелким поручениям. Что-то щелкнуло на столе и я услышал: “Монти, если практикант подошел, пусть зайдет ко мне”. Я вздрогнул. Голос показался знакомым. Но за время практики я с генеральным точно не пересекался.

– Здравствуйте, – я быстро осмотрел большой кабинет, обстановка солидная, шагнул к столу генерального и обомлел. Из-за стола поднялся… Вай. То есть генеральный директор Вайкрат Нимол. Так было написано на золотой табличке на двери. Я знал, что брат Тима работает в корпорации, но почему-то был уверен, что другой брат, не Вай. И уж точно не генеральным. От смущения я глупо поклонился и попятился.

– Проходи, Вилли, – Вай вышел из-за стола мне навстречу. – Не бойся, я тебя не съем.

– Я не боюсь, просто не ожидал, – я подошел ближе, поднял глаза. Вай мне подмигнул. По-доброму. Интересно, он догадался о подмене сервиза? И могу я, в таком случае, рассчитывать на трудоустройство?

– Я подписал твою характеристику. В отделе тебя хвалили. Мне было приятно слышать, что ты хороший специалист, – Вай помолчал. – Ты, наверно, хотел бы у нас трудоустроиться? Не огорчайся, но я не смогу взять тебя на работу в корпорацию.

– Из-за сервиза? – я опустил голову, все-таки он догадался.

– Какого сервиза? – удивился Вай. – У меня правило, я не беру на работу родственников.

– Понятно, – покивал я, и тут же сообразил, что меня-то это не касается. – Но я же не родственник, просто мы с Тимом похожи, рыжие все похожи.

Я опять вспомнил, как в первый день на меня посмотрел руководитель кадровой службы. Он точно подумал, что я из этой семейки, по блату пришел. Но потом никто ко мне не испытывал зависти или предубеждения. Работал как все, и ко мне дружески относились. Надо убедить Вая, что и дальше так будет. Никаких поблажек мне не надо. Я ушел в свои мысли и не заметил, как Вай подошел совсем близко.

– Вилли, – Вай отвел с моего лица длинную челку и не убрал руку, медленно проводя ладонью по волосам. – Я не мог ухаживать за тобой, пока ты был моим сотрудником. Но с завтрашнего дня ты свободен, и я хотел бы, хочу, чтобы мы начали встречаться.

Я оторопело посмотрел на Вая. Он мне нравился, безумно нравился, такой серьезный, симпатичный, щедрый, да редкая ночь проходила без моих грез о нем. Я часто вспоминал, как он поил нас чаем и скормил кучу сладкого, как мне было хорошо у него в гостях, но я и думать не смел, что он захочет со мной встречаться. Я даже Тима не спрашивал о нем, чтобы не выдать свой интерес. А сейчас вообще, кто он, и кто я. Мы совершенно на разных орбитах.

– Вилли, о чем ты думаешь? – Вай поднял мое лицо за подбородок, заглянул в глаза. – Я тебе не нравлюсь?

– Нравишься. То есть нравитесь, – исправился я, все-таки он пока мой генеральный.

– Ты ни разу у Тима не спросил обо мне.

– Я боялся себя выдать, – промямлил я. Щеки так пылали, что мои чувства были очевидны.

Вай заулыбался. И я робко заулыбался вслед за ним, хотя толком в себя не пришел. Да и возможно ли прийти в себя, когда он так смотрит, когда обнимает, наклоняется и проводит носом у меня за ухом, когда прикусывает и посасывает мочку. Дыхание у меня сбилось и ладони вспотели. А сердце стучало на весь кабинет.

– Эй, вы что, обнимаетесь уже, Вай, ты наглый, не распускай руки, он под моей защитой, Вилли, тебя же уволили, пошли скорей, там Милошу нужна поддержка, он свадебный костюм покупает, – рыжий чертенок вломился в кабинет без стука.

– Тим, Милош справится без вас, – Вай нехотя отошел от меня. А я едва удержался, чтобы не шагнуть за ним, в его объятия.

– Не справится, первый раз же, он нервничает, просил помочь, Вилли ты уже идешь, а твоя машина не развалится, если мы на ней доедем до свадебного салона? – при этих словах Тим выразительно посмотрел на Вая, а я покраснел еще сильнее. У Тима, ну совершенно, не было никаких тормозов. Вай пожал плечами.