Текст книги "Печать Авараны"
Автор книги: Инга Лемова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Самым большим врагом Инны, была, как у многих – именно лень. Тысяча пословиц, поговорок, придумано про лень. Тысячу книг написано умными людьми, как преодолеть и побороть ее. И только одно тут реально помогает – действовать!
Ночь Инна не спала (так она боролась с ленью) писала, читала, неудовлетворенная уничтожала, опять писала, и этот процесс длился до самого утра. Творить непонятное для неизвестного человека было крайне сложно. Откуда ей знать, о чем он думает, что его волнует. В одном она не сомневалась, что естественно не извечные вопросы добра и зла. Девушка понимала, что надо писать про то, что на сегодняшний день ее никак не волновало. Это было довольно утомительным процессом. Потому что Инну то занимали совсем другие вопросы и проблемы.
В последнее время ей же не давала покоя мысль, что все вокруг только кажется красотою и счастьем. Ее мучило осознание того, что пока она сытая в теплой квартире размышляет о бытие, пишет какую-то ерунду, при этом считая себя несчастной, в этот миг голодают и гибнут люди, еще хуже дети которые волею судьбы оказались в таком положении Одни – сильные, уничтожают других – слабых, подобных им же. И почему этот произвол приносит удовлетворение? Или в этом есть необходимость? И где чувство сострадания или хотя бы страха, что ты то же можешь стать в любой момент тем слабым. Инна была уверена, что нет на свете счастливых людей, их и не может быть. Счастье – это всего лишь мгновенье. Все, что есть на этой земле – любовь, деньги, слава, власть, все это не вечно, как и сам человек. Но хуже всего, что все это быстротечно. Вернее миг, и уже ничего нет. Но разве человек задумывается об этом. Нет. Думает да, но никто не верит, что этот миг на земле последний. Душа человека не успокоится, сердце его не утихнет, потому что всем на этом свете движет страх. Страх одиночества, бедности, страх потери власти, близких, здоровья, в конце концов, страх смерти. А если человек не боится ее, а таких на земле ничтожно мало, у них свой страх – сердечный. Даже оставаясь сам с собой, со своими мыслями, человек не может понять, что такое душа, где она. Это не наша плоть, не сердце, не мозг. А где это я – что составляет душу человека? Только в одном есть правда. Только в осознание того, что весь мир также временен, что каждый живший, живущий находятся в невидимой неразрывной связи, пока существует это человечество. Все человечество объединяет и выравнивает только одно – смерть. Ее избежать не удастся никому, ни бедному, ни богатому, ни умному, ни дураку. Для нее нет преград. И сейчас в этот момент Инна четко знала и чувствовала, что правда лишь в том, что душа ее – весь мир. Так терзаемая противоречивыми думами, она встретила запоздалый рассвет.
Утром, заварив любимый кофе, она, уже на протрезвевшую голову, выбрала несколько с трудом давшихся текстов. Одно дело писать стихи, совсем другое тексты для песен. Это должно быть мелодично, ритмично и иметь определенный такт, чтобы ложилось на музыку. Кажется, так просто о-ля-ля, тра-ля-ля. Но когда начинаешь писать, тут столько подводных камней, тем более, когда желаешь написать, что-нибудь немного больше, чем о-ля– ля.. Некоторое из написанного Инна посчитала более или менее сносными.
На следующий день она поехала в агентство. Страх, сомнения не покидали ее. «А что если высмеют, что если не понравятся. Но ведь уже пару выбрали, значит не все так плохо»– много разных мыслей и все сомнительного происхождения вертелись в ее голове.
Лены не было на месте, стихи забрала ее помощница. Сказав, что с Инной свяжутся, она спешно попрощалась. Инна нервничала. Она знала, что тексты читает сам Гросманн, то есть автор. Ей не терпелось узнать его реакцию на творения ее бессонной ночи. Уже на работе, в редакции она тоже не находила себе место. Делая вид, что усиленно работает Инна, то смотрела каждую минуту на телефон, то придумывала новые темы для творчества.
Вечером, дома, девушка поняла, что голодна, урчание в животе не давало покоя, и надо бы перекусить. Холодильник был полупустой. В центре красовался пакет молока, остатки пирожного. Тут же было несколько яиц и пару не очень свежих йогурта. Аппетит пропал безвозвратно и это ее даже радовало. Наспех перекусив, заглушив зов своего желудка, она пошла в ванную. «Вот– прелесть холостяцкой жизни»– подумала она. «Никто не донимает, никому не надо готовить, тишина, чистота и покой, делай, что хочешь», но почему-то при этой мысли у нее слегка защемило на сердце, и она решила позвонить самому близкому человеку, своей сестре Ире.
Ира была старше Инны всего на два года, но, была настоящей старшей сестрой, со всеми вытекающими из этого своего положения последствиями. Она заменила Инне родителей, которые к несчастью очень рано покинули этот свет. Несколько лет назад девушки осиротели. Отец, офицер-подводник, погиб, когда Инне было двенадцать лет. Самые счастливые ее воспоминания связанны именно с ним. Он являлся для Инны образцом идеального мужчины. Умный, статный, сильный и в то же время спокойный и уравновешенный, он обожал свою младшую девочку. Ни разу Инна не чувствовала в его беззаветной любви ни жалости ни сочувствия. Наоборот бойцовские качества, упорство, самоуважение – все это воспитал в ней именно отец. « Мое восьмое чудо света» – повторял отец, восхищаясь Инной. Когда его не стало, очень долгое время девочка не могла осознать страшную потерю. Ей не хватало его крепкого плеча, тепла и любви, которые в своей безграничности, позволили девочке, избежать массы комплексов.
Мама, осталась одна с двумя маленькими детьми. Ей приходилось работать за двоих, чтобы ее девочки ни в чем не нуждались. Она была врачом-терапевтом. И сколько ее помнила Инна, мама пропадала то в поликлинике, то на вызовах у пациентов. Хорошо, что бабушка (мать отца) была всегда рядом. Часто навещая девочек, помогала по дому, материально и, конечно же, всячески поддерживала их. Бабушка была настоящей отдушиной и настоящим другом. Не по возрасту современная, она, если надо было, и совет могла дать дельный, и подбодрить. А запах, ароматный запах выпечки, который стоял в подъезде их дома, когда в гостях была их любимая бабуля. Возвращаясь, домой со школы, этот чудный запах чувствовался еще на первом этаже. И девочка, несмотря на недуг, быстро бежала домой.
Многое забывается. Но забыть тот волшебный вкусный запах, уюта, тепла, доброты и детства просто невозможно. Так после смерти отца, потихоньку это бабье царство и жило. Пока опять не случилось несчастье. Пять лет назад в семье очередная трагедия. Мать девочек скоропостижно скончалась – инфаркт. К сожалению горе одним не бывает. Всего через полгода еще один удар – ушла и бабушка. Эти трагические события сблизили сестер еще сильнее. На тот момент Ира была счастливой замужней мамой двоих детей, а вот Инна оставалась одна в их с мамой квартире. Для нее было очень важно, оставить все, как было при жизни мамы. Уже пять лет она не меняла ни обстановку своего жилища не хотела делать даже ремонт. С годами Инна просто привыкла к одиночеству. Дома, конечно же, Инне было спокойнее, а у Иры теплее. Там она чувствовала себя нужной, родной и любимой. Чтобы ни случилось, у сестер сложилась традиция встречаться два раза в месяц. Все праздники сестры также праздновались вместе. Как правило, оставив все свои дела, Инна навещала Иру и ее семью.
Всегда и во всем Инна делилась со своей сестрой.
–Привет Ира, ты дома?–
–Привет мое солнышко – так ласково Ира называла младшую сестру.
–Где же мне еще быть, со своими бандитам воюю-и продолжила
–Что без настроения? Надеюсь, ни чего не случилось?-
–Да нет, все в порядке, несколько дней тебя не слышала, решила набрать-
–Умница, правильно сделала. И все же, мне не нравятся грустные нотки в твоем голосе. Меня не обманешь, рассказывай, проблемы что ли?– не унималась Ира.
Инна даже не знала, с чего начать.
–Как дома, как мальчишки, у Димки все в порядке ? -начала она с этого привычного вступления
–Да все хорошо, правда времени нет совсем, в этой школе столько задают, пока уроки с Филиппом сделаем, да и Федору после садика время уделить, потом приходит Дима с работы, а ты же знаешь, для него ужин святое. Ох, я как белка в колесе. Даже не знаю, если работала бы, как справлялась. Хорошо, что у Димы в компании дела идут неплохо. Могу спокойно заниматься домом. Хотя честно сказать я соскучилась по работе. – Ира минут десять рассказывала про свою хотя и рутинную, но вполне счастливую жизнь.
–Ты то как?-
–Ты не представляешь. Я нашла другую работу. По-моему твоими молитвами, ты же так хотела, чтобы я вышла из своей ракушки. Вот решила выползти-
–Ой, рассказывай скорее, с этого бы и начала – нетерпеливо произнесла Ира.
–Да ничего особенного. Встретила случайно одноклассницу, Лену Громову, ты , наверное ее не помнишь, воображала такая. Так вот, она работает на одного олигарха. Ну и предложила мне писать кое-что.-
–Нет, ее не помню, ну это и неважно. А что за олигарх?
–Да Гросманн какой-то. Я про него и не слышала раньше. А теперь узнала, он оказывается в десятке Форбс, представляешь, решил, еще и для души творчеством заняться. Вот мы его душу и ублажаем– с усмешкой заметила Инна.
–Ну, у богатых свои причуды. Артистка ты Инка, да его вся страна знает. Миллиардер, меценат и так далее, там столько регалий и власти, кстати. Надеюсь, тебе будут платить неплохо.
–Ты же знаешь, это последнее, о чем я подумала. Ира, не поверишь, что-то мне внутренне подсказало, что надо решаться на это предложение. Я устала от рутины, а тут эта встреча. Еще накануне, я пришла уставшая с редакции, и так мне захотелось, бросить все к черту. Мысленно подумала, подвернулось бы что другое, плюнула бы на эту работу. Представь на следующий день эта встреча. Прямо мистика, хотя ты знаешь, я в чудеса не верю.-
– И зря. Мысли материальны. Давно пора, я тебе столько раз говорила, брось свой журнал, эту трясину. Может все не случайно и жизнь твоя изменится. Кстати на личном фронте как, и тут помечтай о переменах, а то у тебя нет ничего интересного, прямо катастрофа– с издевкой в голосе сказала сестра.
–Изменится, но не так же быстро. На этот счет, по-моему, и мечтать бесполезно – таким же тоном ответила Инна. Пообщавшись еще некоторое время, сестры попрощались, договорившись об очередной встрече.
Инна пошла спать. Лежа в постели и слушая тишину вокруг себя, она представила, как Ира бегает сейчас стараясь уложить своих мальчишек и тот шум и гам в их уютной квартире. «Странно, Ирка сейчас бы наверное мечтала о тишине и спокойствии, а я не отказалась бы от ее суматохи» – думала девушка, стараясь не вслушиваться в эту пугающую тишину. Она еще долго не могла уснуть. «Если так пойдет и дальше, надо будет с этим что-то делать»– уже засыпая, пронеслось в ее голове.
Наутро, Инна, совершив свои обыденные ритуалы, решила заскочить сначала к Лене, а потом на работу. Инна стала собираться. Ей хотелось внести ясность. Она чувствовала, что Лена чего-то не договаривает. Уже по пути в агентство, она в голове формулировала причину своего прихода и вопросы, которые ее интересуют. «О чем писать, какие темы затрагивать, периодичность, надо обсудить все рабочие моменты, в конце концов»-вертелось в ее голове. Девушка была у Лены всего два раза, но ее очаровала вся та обстановка, тот мир богатого хаоса, напыщенной деловитости и искусственной интеллигенции, царивший в агентстве. Мир, чуждый и незнакомый ей самой. Этот другой мир понравился ей. Инна всегда спокойная и уравновешенная, удивлялась своему непроизвольному волнению. Это волнение ей было, несомненно, на пользу. Оно придавало определенную возвышенность, если хотите одухотворенность, скорее всего даже окрыленность и эти все чувства естественно отображались не только внутри (что могло служить стимулом для творчества), но и во всем внешнем облике.
Как обычно ее встретила Наташа, казалось, что она круглосуточно находиться на своем рабочем месте. В этой милой девушке чувствовалась определенная скованность. Она едва отвечала на вопросы, то и дело, пожимая плечами, и была похожа больше на манекен, чем на живого человека. Как не старалась Инна разговорить ее, было бесполезно. Девушка, то и делала, что повторяла: «Спросите Елену Олеговну. Все вопросы решает Елена Олеговна».
Словно незримая рука хозяйки с топором висела над ее головой. Инну это не удивляло. Слишком хорошо она знала Лену.
Лена Громова, или для подчиненных – Елена Олеговна чувствовала себя в этой жизни полноправной хозяйкой. Она получала, что хотела, и хотела, только то, что могла получить. У нее должно было быть все самое лучшее, а настроение поднималось, от мысли, что все вокруг любуются и завидуют ей. Все люди, все окружение для нее были лишь ступени для достижения своей цели– превосходства во всем. И в этом чувстве, в этом желание не было бы ничего плохого, если не одно но – эти ступени, когда в них не было необходимости, они перепрыгивались, забывались или уничтожались. Есть такой тип людей влюбленных в себя безраздельно, безгранично. Это даже не тип, это целый класс людей, которых восхищает в себе все: отражение в зеркале, манеры, мысли, голос, речь. У них не возникает даже небольшого сомнения в себе и недовольства собой. Они счастливы, потому, что у них никогда не бывает самоедства и само неудовлетворенности.
И в агентстве, директором которого была Лена, она царствовала в полной мере. Не скупясь в выражениях, гоняла весь персонал. Все ходили по струнке. На первый взгляд абсолютный порядок.
Проводив Инну до кабинета, Наташа удалилась. Инна, постучав, вошла.
Лена, сидя за столом, внимательно просматривая какие-то бумаги.
–А, ты, весьма кстати – потянула Лена, без реакции, словно Инна все время находилась в ее кабинете – вот, твои старания смотрю. Сказала она, показав на бумаги.
«Чтобы этот тон значил» – мелькнуло у Инны, и тут же она подумала, хорошо, что диалог непринужденно начала Лена.
–Привет. И что, нравится, или как?
Лена, как всегда, поправляя свою безупречную укладку, ответила
–Мне, если быть честной, или как. Все сыро, поверхностно. Но тут решает другой человек. Михаил Семенович одобрил еще два твоих текста. На слова «Осень» и «Только не это» уже музыку написали. Короче очень скоро две песни будут готовы. Деньги тебе перечислят на карту. Зайдешь в бухгалтерию. Там тебя ждут.– И после небольшой паузы недовольно добавила.
–Надеюсь все понятно?
–Более или менее – Инна, ерзала на стуле и, понизив голос скорее утвердительно, чем вопросительно добавила.
–А автор будет он.
–Не будет, а есть он – резко оборвала ее Лена, недовольно сверкнув своими карими глазами.
– Ну, сколько можно? Заладила одно и то же. Надоело. Это его детище. Но и тебе грех жаловаться. Ты получаешь деньги.
–Нет, нет, я не против. В конце концов, мои стихи увидят свет, просто странно ему, то это зачем?– пожав плечами, сказала Инна.
Лена встала из-за стола и подошла к окну. Она задумчиво, молча смотрела в окно. Пауза длилась всего минуту, а Инне показалась, прошла вечность. Она сверлила взглядом спину Лены, в предвкушение, того, что сейчас она скажет. Зная свою одноклассницу, ничего хорошего не ждала. Интуиция не обманула.
–А тебе, зачем знать? Кто ты такая, чтобы думать за такого человека? Все намного проще, ты – товар, он – деньги. Разве не слышала, кто платит, тот и музыку заказывает. Я даже удивилась, что он отобрал твои бредни. Тебе бы радоваться, что на тебя внимание обратили, а ты начала ломаться. Правду говорят, не хочешь зла, не делай добра – завелась она.
Инна встала, ей никак не хотелось оставаться в долгу. Уже уходя, она посмотрела пристально на Лену и заключила
–Ты права, не мое дело за него думать, как и не твое. А знаешь, что меня успокаивает, и чему я рада, если захочу, разорву наш паршивый договор и просто уйду, а ты будешь пахать на него и за него, пока ему это нужно. И он плюнет на тебя, как только посчитает нужным, а ты, Лена, у теревшись и улыбнувшись, скажешь: «Большое спасибо»
–Счастливо оставаться – уже выходя, процедила сквозь зубы Инна.
–Вот стерва! – бросила ей вслед Лена. Она удивлялась им и ненавидела их, как она называла «нищебродов», людей низшего сорта. Такой она считала и Инну, причисляя, конечно же, к их числу. «Да, от нее все можно ожидать, ну ничего надо будет, избавлюсь от нее»– подумала она, пожалев, что вообще предложила ей работу.
У Инны тоже остался осадок после этого разговора. Ни о какой редакции и речи уже ни шло, она поехала домой. Вечером она пыталась писать, не получалось, потом села ужинать, но аппетит пропал безвозвратно. Инна чувствовала не только холодок от Лены, но и какую-то озабоченность последней. В голову ничего не лезло, и чтобы отвлечься, Инна включила телевизор. Ему она уделяла времени крайне мало. Включала иногда, только чтобы посмотреть новости. Инна сидела, на диване, укрывшись пледом. Ей было зябко. Уткнувшись в телевизор, она машинально переключала каналы. Как всегда ничего интересного, бессмысленные сериалы, куча противоречивой политики, новости. Тут на одном канале ее внимание привлекло интервью девочки. Вернее не совсем сама девочка, а ее бездонные, полные грусти глаза. Инна сделала звук громче. Показывали Сирию, где недавно разгорелся конфликт. Репортаж был с города Маалюля, захваченного боевиками. Девочку – сироту приютили в монастыре. Ее звали София. Она рассказывала свою грустную историю, свое горе. Иногда, девочка улыбалась, детской улыбкой чистой, полной надежды. Иногда, слезы выбивались из огромных глаз и безграничная печаль тенью, ложилась на это детское личико. Инна внимательно посмотрела этот репортаж. На душе стало еще тяжелее и тоскливее. «Боже мой! Как мы живем? Куда идем? Откуда черствость, откуда эта жестокость. Вот о чем и о ком надо писать»-с ужасом думала она. Увиденное в Сирии, потрясло ее. Она и так в последнее время все чаще думала, что занимается не тем, чем надо. Неудовлетворенность своей жизни преследовала ее. Да, Инна знала, что где-то идет война. Знала, что гибнут взрослые и дети остаются сиротами. Знала и даже сопереживала, как все, сидя у себя дома перед телевизором с ароматным чаем в руке, и приговаривая : «Ужасно, это все ужасно!». Но именно эта девочка, ее грусть ее горе и в то же время надежда и вера в будущее, потрясли ее. Инна стала просматривать все новости и смотреть информацию, про этот конфликт. Чем больше она узнавала, тем все сильнее ее охватывали страх и ужас. Игры взрослых, сильных мира сего, ведут к гибели маленьких детей. И причиной всему этому непомерному горю – деньги. «Из-за денег уничтожать безвинных, детей. Мы же находимся на краю пропасти, куда нас несет наше равнодушие и жадность. Неужели люди этого не понимают? Надо что-то делать и необходимо начать с себя».
В эту ночь, она начала судорожно писать свой рассказ. Глаза девочки, ее дрожащий голос, ее улыбка, стояли перед ней. София и стала героиней грустного рассказа, и название пришло сразу «Путь в Дамаск».
Иногда вдохновением может служить, потрясение, крик души и желание донести до всех это потрясение и это крик. «Во что бы то ни стало, допишу и опубликую» – сонная, уже утром думала Инна.
Поспав пару часов, она спешно умылась, оделась и, выпив на ходу кофе, выбежала из дому.
Странно, но на душе вдруг стало легко. У нее появилась четкая цель жизни. Написать рассказ и этим донести до сердца каждого человека, что весь ужас от нас же самих, и что невинные дети страдают из-за безрассудства взрослых. Она и думать забыла про вчерашний неприятный разговор в агентстве, про Лену, про Гросманна. Ей сейчас все казалось таким ничтожным и безликим. Ей даже было жаль и Лену и Гросманна, которого она и знать не знала, потому что и они сейчас были для нее ничтожными и безликими. Они не переживали и не могли пережить в виду своих душевных способностей то, что переживала она. Инну переполняли эмоции – жалость, боль, страх, и при этом одержимость, вера, желание. Все это предало ее жизни новый смысл и наполненность. Ее бесило то, что она одна не в силах изменить это, а еще больше, осознание того, что необходимо что-то делать.
Так прошло почти два месяца. Так Инна получила новую работу и благодаря ей и новую цель – свой рассказ.
Дни потянулись один за другим. Наступила зима. Инна вертелась, как белка в колесе. Утром работа в журнале, в перерывах иногда забегала в агентство, а вечером писала свое новое детище, свою книгу, свой «Путь в Дамаск».
Временами писалось легко, она представляла своих девочек (а у нее было две героини– София и Фатьма) их разговоры, мечты. Временами она понимала, как труднодостижима ее цель. Ей надо было выразить все чувства, переполнявшие ее, донести всю тяжесть положения детей, и заставить пережить то же самое читателя. Все вокруг оставалось незначительным и даже мелким. Это тоже осложняло жизнь. Инне надо было работать и сочинять на агентство.
Вылазки с подругами в кафе, да и поездки к сестре стали для нее просто роскошью. Времени катастрофически не хватало. Иногда она и не замечала, как один день сменяет другой.
На выходные она все же поехала к своим родным. Они не виделись уже больше месяца, и Инна, соскучилась по сестре и племянникам.
Семейная жизнь Иры, как уже говорилось, была вполне благополучной. Такая идиллия. Любящий, заботливый муж, двое прекрасных мальчишек.
–Мы тебя, еле уговорили приехать, не стыдно Инна. Мое солнце, я же ужасно соскучилась! – с порога с недовольством в голосе сказала сестра.
С детской, едва услышав голос своей любимой тети, выбежали мальчишки, и на ходу кинулись обнимать ее.
–Мои сладкие,– Инна, поцеловав племянников, вручила им подарки,
–Ну, родная моя не обижайся, честное слово времени ни на что не хватает – целуя сестру, извинилась девушка.
–Ладно, ладно, мы тебе всегда рады, ты же знаешь,– обнимая Инну, ответила Ира
–Я уже и обед накрыла, так что сразу к столу. Приготовила твой любимый салат и голубцы-
– О твои голубцы и оливье это просто объедение. Спасибо, я тебя обожаю. А где Дима?– спросила Инна, оглядываясь по сторонам
– Как всегда занят, но с минуты на минуту должен подъехать – махнув рукой, произнесла Ира.
Дима муж Иры. Он работал в сфере IT– технологий. Руководил небольшой, но вполне успешной компанией. Это был очень уравновешенный и спокойный человек. Примерный семьянин, заботливый отец. О чем еще мечтать женщине. Ира была счастлива, ну а Инне было спокойно, что хотя бы у сестры все в порядке.
–А у нас для тебя новость – заговорчески сказала Ира, уже сидя за столом.
–Правда милый?– тут же крикнула она, входившему в дом Диме
–Что, дорогая?– с порога спросил Дима. Войдя в комнату и увидев Инну, он поприветствовал ее.
–Так что ты говоришь?– обратился он к жене.
–Я говорю, у нас сюрприз для Инны-
–Да, ты и скажи его – сказал Дима, садясь за стол.
Инна смотрела попеременно то на сестру, то на зятя.
–И какой это сюрприз? Очередной племянник намечается?– пошутила Инна
–Ну и шутки у тебя, типун тебе на язык, я и с двумя еле успеваю– покачала головой Ира.
–Как вкусно пахнет, может сюрпризы после еды. Я умираю с голоду– потирая ладони умолила Инна.
– Конечно, успеем поговорить, сюрприз оставим на потом, а то вся еда стынет – усаживая за стол детей, согласилась Ира.
После сытного обеда Ира, отправила мальчиков в детскую. Затем, подсев к мужу и взяв его за руку, мягким голосом произнесла
–Инна, ты знаешь, как мы тебя любим-
–Надеюсь, кстати, это взаимно – усмехнулась девушка.
–Не перебивай. Мы решили сделать тебе подарок. Короче, свою долю в квартире нашей бабушки, которая досталась нам с тобой в наследство, мы отдаем тебе. То есть я отказываюсь от своей доли, и ты единственная наследница квартиры на Новослободской. Я у нотариуса уже все заверила.
–Не поняла, надеюсь это шутка– растерянно произнесла Инна. Ира и Дима смотрели на нее, улыбаясь.
–Нет, не шутка. Это подарок.
–Зачем вы это сделали? Вы что, с ума сошли? Не сказав мне и слова. Это я должна вам ее отдать. У вас дети, а я ведь совсем одна.
–Нет, все решено, не спорь, тебе она нужнее и больше пригодится. Это ты пока одна. Можешь сдавать, можешь продать. Короче делай, что хочешь. А мы сами разберемся. У Димы на фирме дела хорошо идут. У нас есть квартира, дача, хватит нам и этого. И вопрос уже решен. Так что тебе остается просто поблагодарить нас, и то, если посчитаешь нужным.
Девушка, подойдя к сестре, крепко обняла ее и зятя.
После обеда, Инна, с удовольствием общалась с племянниками. Они читали, рисовали, играли. Девушка смотрела на них, на их беззаботные игры и навязчивые мысли лезли ей в голову; «Как хорошо, что у них счастливое детство, благополучная жизнь. Что они не видят, то, что приходиться испытывать другим детям. Не дай Бог, я бы не пережила бы этого». От таких дум ей становилось не по себе. Ей всегда хотелось побыть с ними подольше. С детьми она и сама чувствовала себя ребенком. Девушка скучала по общению с этими сорванцами, поэтому в редкие моменты общения, она старалась наверстать упущенное время.
Через несколько часов, возвращаясь, домой, Инна была в приподнятом настроении. И дело было не в этом дорогом подарке, не в квартире. «Настоящее счастье, когда тебя любят, когда у тебя есть семья, есть тыл»-думала она.
Работа в агентстве шла тяжело. Инне казалось бессмысленным все, что делает она, да и все это агентство. «Какая ерунда, кому это нужно?»– думала девушка, сочиняя очередные пустые тексты для песен. Но странное дело, чем меньше ей самой нравились свои стихи, тем лучше они шли в агентстве. Через несколько месяцев она стала автором номер один. Только желание накопить определенную сумму для своей книги сдерживало Инну там. Этому была не рада, не она одна. Лене тоже уже претило не только нахождение Инны в ее владениях, но и ее укрепляющееся положение. Она, как отличный психолог и стратег всем своим нутром чувствовала от бывшей одноклассницы опасность.
Однажды, Инна приехала в агентство в очередной раз, чтобы обсудить рабочие моменты с Леной. Погода в этот день стояла ужасная, с утра шел навязчивый мокрый снег. Было не холодно, но очень сыро. Инна с детства не переносила
сырость. Настроения куда-либо выходить не было. С утра позвонила Лена и попросила ее заехать к ней. Деваться было некуда, нужно было ехать.
Дорога тоже сразу же не задалась. Как будто все вокруг говорило Инне сиди дома. То опоздало такси, то она попала в пробку, а потом еще лучше у машины спустило колесо. Через два с половиной часа Инна наконец-то добралась в агентство, в отвратительном настроении и совсем без сил. В холле она увидела Лену, и незнакомого мужчину рядом с ней. Мужчина был на вид лет пятидесяти, брюнет, среднего роста, весьма крепкого телосложения. Он то останавливался, при этом что-то довольно резко говоря Лене, то опять шел решительно, как будто ее и не было рядом, затем опять останавливался. Лена тоже останавливалась ему в такт, но было очевидным, что она все-таки предпочитает оставаться чуть позади незнакомца. Вид у обоих был очень серьезный, и видимо разговор между ними тоже. Инна не подозревая, кто этот незнакомец (вернее она его не узнала) и, не обращая на него внимания, подошла к Лене.
–Привет Лена, извини, я опоздала – начала она. При этих словах мужчина, стоявший спиной к Инне, резко обернулся и с недоумением посмотрел на нее.
Инна ответила мужчине пристальным взглядом.
Лена с тоном полным извинений, даже не взглянув на Инну, растерянно пояснила незнакомцу
– Михаил Семенович, это наш новый автор, вернее уже и не новый,
Затем обратившись к Инне более строгим тоном заметила
–Инна, ты, что же не здороваешься,
–Вообще-то – недовольно сказала Инна, вопросительно посмотрев на Лену, здороваться первым принято мужчине.
–Да ты что, с ума сошла? Это же Михаил Семенович– прошипела Лена
При этом незнакомец с любопытством смотрел то на Лену, то на Инну.
Инна, по привычке пожав плечами, пренебрежительно отметила
–Ну и что, я надеюсь, он все же мужчина, хоть и Михаил Семенович.
Незнакомец, едва задержав на Инне взгляд и ни проронив и слова, решительно направился к выходу.
–Хамка – на ходу Инне бросила Лена, пытаясь догнать Гросманна.
«Да, это не к добру»– думала Инна, стоя у кабинета Лены, и уже представляла, как та будет ее пилить. Теперь она не сомневалась, что незнакомец сам Гросманн. «Нет, точно выгонят. Ну и к лучшему, хотя бы не надо самой это решать. Язык мой меня точно однажды погубит!»
Но к ее удивлению пришедшая через минут десять Лена не проронила и слова, как будто нелепого инцидента и не было.
Она, открыв кабинет, пропустила вперед себя Инну. Усевшись в свое любимое кресло, деловито начала.
–Так, что у нас на сегодня – показав Инне рукой на кресло.
Инне не верилось, что Лена просто так оставит произошедшее без внимания, и она настороженно ожидала хлесткого удара. Но время шло, а Лена, по– видимому, и не собиралась ее отчитывать.
Спустя час, сидя в такси, Инна размышляла над случившимся. В чем подвох, она не могла понять. Зная Лену, она понимала, что та не просто так не отреагировала на небрежность Инны. Перед глазами стоял Гросманн. Его нельзя было назвать красивым, милым или обаятельным, но при первом же взгляде в нем чувствовалась такая притягательная мужская сила, которая и сводит женщин с ума. Инна старалась не думать о нем, но внутренний голос подсказывал ей, что ей еще не раз предстоит иметь с ним дело. Это не пугало ее. Наоборот, мысли о нем вызывали в ней неведанный до сих пор для нее самой мандраж.
Работа над рассказом требовало немало времени и усилий. Как тяжело было одновременно с ним продолжать писать стихи, и работать в редакции. Инна приняла решение после Нового года уйти из редакции.
В конце ноября главный редактор попросил Инну приехать на работу пораньше.
«Вот лишний повод уйти оттуда скорее»– нехотя собираясь на работу, думала девушка.
Она ехала с твердым намерением написать заявление об увольнении. Разрываться между редакцией, агентством и творчеством уже не было никаких сил.
–Иннуля– ласково начал он. Девушка поняла, что сейчас последует просьба. Когда ему что-то нужно было, он называл ее именно так.
–Ты же знаешь, конец года и все такое, такая запарка сейчас, кто на больничном, кто в отпуске. У нас интервью наклевывается, а сейчас свободна, только Лерочка. У нее опыта интервьюировать маловато, а интервью нужно сильное. Прошу тебя помочь ей.
–А с кем? И почему заранее меня не ставите в известность?– с недовольством в голосе сказала Инна.
–С доктором Елизаветой Глинкой. В фонде «Социальная справедливость», может быть, слышала о таком. Руководство требует. Это знаешь ли мода на благотворительность. Сейчас самая тема, ну понимаешь, нужно быть в тренде.
