Текст книги "Зачеркнуть прошлое"
Автор книги: Инга Берристер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
3
– Это и вправду ты! Так я и думал! Джессика отпрянула к стене. Глаза ее испуганно расширились.
– Рэндалл?!
Что он здесь делает? Ведь Клэр уверяла, что Рэндалл сейчас в Лондоне…
А я ведь клялась, будто ни капельки не боюсь с ним встретиться, напомнила себе молодая женщина. Разумеется! А чего мне, собственно, опасаться?
– Как говорится, нежданная гостья! В белой накрахмаленной рубашке и дорогом костюме, русые волосы аккуратно причесаны – именно таким вспоминала его Джессика долгими бессонными ночами, вся во власти, безысходного горя, не в состоянии думать ни о чем, кроме своей утраты.
А интересно, волоски на его широкой груди по-прежнему завиваются колечками, которые так приятно целовать? По-прежнему ли, выходя из душа, он похож на безупречно сложенного греческого бога?..
Негодуя на собственную слабость, Джессика попыталась привести в порядок мысли. Она уже не наивная девочка-подросток, у которой гормоны разбушевались!
– Собственно говоря, я приехала к баронессе, – воинственно вздернув подбородок, объявила Джессика.
Рэндалл недоуменно нахмурился.
– К моей тете? Но ее здесь нет. Леди Юфимия гостит в Ницце у своей кузины. А зачем она тебе? Если память мне не изменяет, вы с ней терпеть друг друга не могли, – саркастически заметил он.
Итак, Рэндалл отлично об этом знал и все же позволил своей тетке унизить ее. При воспоминании о былой обиде Джессика вспыхнула от гнева.
– У меня к ней поручение. От Клэр!
Не я ли еще совсем недавно предвкушала этот миг – миг сладкой мести? – напомнила себе Джессика. Тогда почему под пристальным взглядом Рэндалла сердце мое обрывается в груди? Какие темные у него глаза… Сейчас они кажутся едва ли не черными, хотя на самом деле серые…
Зловещее молчание грозило затянуться до бесконечности. Тишина таила в себе невысказанную угрозу.
– Что еще за поручение? Скажи мне, я ей передам.
Вот ведь самовлюбленный гордец! В семнадцать лет, по уши влюбившись в своего прекрасного принца, она готова была восхищаться даже его недостатками… Как шла ему эта аристократическая надменность! Но ныне она уже не та, что прежде.
Джессика неприязненно сощурилась, вдохнула глубже. Нет, откладывать заслуженное воздаяние она не станет!
– С превеликим удовольствием, – промолвила она. – Клэр просила сообщить бабушке о том, что вышла замуж за Джастина, моего брата. – Джессика мстительно улыбнулась. – Они, видишь ли, полюбили друг друга, и… Эй, Рэндалл, а ну, отпусти меня! – задыхаясь, потребовала молодая женщина.
Но Рэндалл так и не разомкнул пальцев, впившихся в ее плечо. Он едва ли не потащил ее за собой по просторному коридору, вдоль стен, увешанных старинными доспехами и грозного вида мечами. Вот он пинком распахнул внушительные двери, украшенные фамильным гербом графов Марри, и чуть ли не впихнул ее внутрь.
Джессика огляделась по сторонам. Это была гостиная в личных апартаментах Рэндалла. С тех пор как она была здесь в последний раз, комната почти не изменилась, зато сама Джессика, повзрослев за шесть лет, проведенных вдали от замка, смогла полнее оценить утонченную красоту интерьера. На внушительном столе красного дерева по-прежнему стояла фотография родителей и самого Рэндалла в массивной серебряной раме: очаровательный трехлетний мальчуган в матросском костюмчике держал маму и папу за руки.
Джессика невольно вспомнила, как наивно верила, будто то, что оба лишились матерей еще детьми, неким мистическим образом сближает их. Но Рэндалл потерял не только мать, но и отца – граф и графиня Марри отправились в морское путешествие и стали жертвами взрыва на яхте. Так нелепо – и так трагично!
– Клэр вышла замуж за твоего брата?! – В голосе Рэндалла звучала холодная ярость.
– Извини, если расстроила тебя, – издевательски произнесла Джессика. – Впрочем, я уверена, что ты с легкостью подыщешь ей замену.
В этом была доля правды. Даже сама Клэр не скрывала, что Рэндалл собирается жениться на ней исключительно из прагматических соображений.
– Рэндалл меня не любит, – доверительно рассказывала она Джессике накануне свадьбы. – Но он всегда был ко мне добр, и я, пока не влюбилась в Джастина, тоже не возражала против подобного “династического союза”. Но теперь даже помыслить не могу о том, чтобы выйти замуж за кого-то, кроме моего милого, ненаглядного Джастина! И я ужасно боюсь, что, если поеду в Марри и во всем признаюсь бабушке и Рэндаллу, они могут…
– …Тебя принудить, – докончила за нее Джессика, безжалостно расставляя точки над “i”. Пусть деликатная Клэр стесняется выставлять бабушку и официального жениха в неприглядном свете, но ей-то, Джессике, эти двое – никто!
– Ну, должен же Рэндалл рано или поздно на ком-нибудь жениться! – неожиданно вступилась за него Клэр. – От него этого ждут родственники, друзья, жители графства. И разумеется, ему необходим наследник…
Вспомнив этот разговор, Джессика обвела рукой гостиную, из окон которой открывался восхитительный вид на замковый двор и крепостную стену, и язвительно продолжила:
– В мире полным-полно женщин, которые ради вот этого всего охотно бросятся тебе на шею, только свистни… Да и сам ты добыча завидная – настоящий, живой граф, прямо как из книжки… с твоей-то надменностью, и снобизмом, и непробиваемой бесчувственностью…
– Довольно, – холодно оборвал ее Рэндалл. —Ты, Джессика, права в одном. Я и впрямь без труда подыщу Клэр замену. Играючи подыщу. Собственно говоря… – И он улыбнулся холодной, недоброй улыбкой.
Джессика невольно поежилась, внезапно пожалев о собственной выходке. Зачем, ну зачем дала она волю мстительности?
– Собственно говоря, – негромко повторил он, – я уже это сделал.
Уже подыскал Клэр замену? Это нежданное заявление потрясло Джессику до глубины души. Итак, у Рэндалла есть в запасе кандидатка номер два, скромно дожидающаяся своей очереди где-то в тени? Как это на него похоже, презрительно подумала молодая женщина. Но не успела она облечь свое негодование в слова, как Рэндалл как ни в чем не бывало объявил:
– Если Клэр за меня выйти не может, тогда я женюсь на тебе!
Джессика, разом утратив дар речи, потрясенно уставилась на него.
– Что ты такое говоришь? – наконец пролепетала она срывающимся голосом. – Что за дурацкая шутка!
– Я не шучу. – В отличие от ее собственного голос Рэндалла звучал невозмутимо и ровно. – Жители графства спят и видят, чтобы погулять на моей свадьбе. Последние годы в Марри только об этом и говорят. А прибавь к этому еще и любящих родственников, и всю местную аристократию… Множатся слухи, догадки. Что за возмущение поднимется, если я опять всех разочарую! Общее мнение таково, что мне давно пора подыскать себе жену и обзавестись наследником!
– Но от тебя ждут, что ты женишься на Клэр, – еле слышно напомнила Джессика.
– На самом деле, на ком именно я женюсь, никого не интересует, – пожал плечами Рэндалл. – Главное, чтобы свадьба состоялась!
– Может, и так. Только на мне хы женишься, когда рак на горе свистнет, – заверила его Джессика, полностью придя в себя.
– Еще как женюсь, милая Джессика. Как я только что сказал, сообщение о свадьбе ожидается со дня на день. Горная Шотландия, видишь ли, край незыблемых традиций. Здешние жители крайне консервативны, особенно старшее поколение. Все соблюдают обычаи и живут в соответствии с устоявшимися представлениями. А воспитанная стариками молодежь готова отстаивать древние традиции едва ли не с оружием в руках, как в “добрые старые времена”, и крайне болезненно реагирует на любое новшество, которое якобы нарушает исконные права и вольности. В данный момент я веду крайне сложные переговоры с властями, пытаясь найти некий компромисс между воинственно настроенными партиями, направить, так сказать, свободолюбивый “национальный дух” в некое конструктивное русло, не оскорбляя при этом гордых горцев в их лучших чувствах. Мой брак – и, к слову сказать, свадебные торжества, организованные в соответствии с местными традициями, с танцами, волынками и всем прочим, – послужит зримым подтверждением тому, что в графстве Марри древние обычаи по-прежнему в почете, и при этом даст понять всем и каждому, сколь важны для меня мое графство, мои соотечественники и их будущее. Джессика ожгла его презрительным взглядом.
– Вот уж не удивляюсь, что Клэр предпочла выйти замуж за моего брата. Возможно, Джастин не обладает твоими богатством и титулом, зато способен на нормальные человеческие чувства. Он не расчетливый, бездушный механизм вроде тебя.
– По-моему, ты уже сказала больше, чем достаточно, – тихо предостерег ее Рэндалл.
Джессика едва ли не физически ощущала, как давит на нее неумолимая воля собеседника, но упрямо отказывалась сдаваться.
– Я уже не та восторженная школьница, что шесть лет назад, Рэндалл, – возразила она. – Если тебе позарез нужна жена, ищи ее в другом месте. Меня ты к алтарю и силком не затащишь!
– Да ну? – Серые глаза, хищно сощурившись, так и буравили Джессику. – Я тут на днях, будучи в Лондоне, слышал краем уха кое-что интересное про твоего милейшего братца Джастина; у страховой компании, в которой он подвизается, филиалы по всему миру, знаешь ли. Хочешь, поделюсь? А ты ведь по-прежнему пылинки с него сдуваешь? По-прежнему готова защищать его с пеной у рта? Ну конечно, иначе быть не может! – сам же ответил он на свой вопрос. – В противном случае тебя бы здесь не было, так?
И, не давая ей рта открыть, Рэндалл продолжил:
– Джастин, как я понимаю, занимает пусть не самую высокую, но крайне ответственную должность в монреальском отделении компании. Будет ли для тебя сюрпризом, если я скажу, что юноша по небрежности допустил несколько серьезных промахов, которые могли стоить ему места? Если бы не своевременная подсказка со стороны, компания понесла бы огромные убытки, боюсь даже говорить, насколько огромные. По счастью, директор компании об ошибке так и не узнал – ведь в итоге ничего катастрофического не произошло и последствия удалось предотвратить! Но иные сказали бы, что нехорошо держать директора в неведении. Что ни говори, а босс имеет право знать, на что способны – или не способны – его подчиненные… Как думаешь, может, стоит известить босса? – осведомился Рэндалл. – Ах, ты так не считаешь? Ну конечно, любящая, заботливая сестра не захочет поставить брата под удар! Он ведь именно к ней обратился за помощью и советом, когда понял, в каком трудном положении оказался! Так?
Джессика убито молчала. Не находя слов для ответа, она слушала, чувствуя, как в груди растекается холодный, липкий страх. Никто – за исключением ее самой – не мог знать о проблемах Джастина и о той опасности, в которой он оказался. А Рэндалл каким-то непостижимым образом докопался до этой истории! Возможно ли, что ему известно также и…
– Вот ведь счастливчик этот Джастин! – усмехнулся Рэндалл. – Не у всякого есть умница сестрица, способная вытащить бестолкового недоучку из прескверной истории. Сестра, готовая рискнуть ради него собственной карьерой и профессиональной репутацией. Потому что именно это ты и сделала, верно, Джессика?
– Понятия не имею, 6 чем ты. – Наконец-то молодая женщина вновь обрела голос, однако Рэндалла ее слова ничуть не убедили.
– Лгунья! – упрекнул он. – Ты отлично знаешь, что я имею в виду. Джастин напутал в распределении затрат, ввязался в весьма сомнительные махинации, иначе и не назовешь, а ты подсказала ему, какие именно акции следует приобрести, чтобы быстро покрыть недостачу. Ты знала, курс каких акций стабилизируется, а каких резко взлетит.
Джессика уставилась в пол. Откуда, ну откуда Рэндаллу стали известны такие подробности? Джастин поклялся всеми святыми не разглашать, где почерпнул поистине бесценные сведения о ситуации на рынке… О, как потрясена и перепугана была Джессика, когда брат пристыженно рассказал ей о своих проблемах и попросил о помощи… Могла ли она отказать?..
– Джастин – мой брат, – лишенным всякого выражения голосом произнесла Джессика. – Разумеется, мне хотелось ему помочь.
В серых глазах Рэндалла блеснуло циничное удовлетворение.
– Итак, ради того чтобы помочь брату, ты разгласила конфиденциальную информацию, – тихо произнес он.
Джессика в отчаянии всплеснула руками.
– Нет, неправда! – запротестовала она. – Ничего подобного! Я не сообщала ему никаких засекреченных данных. Я сама – сама! – проанализировала биржевой курс и наметила план действий, а план сработал на все сто!
– Допустим, – нехотя признал Рэндалл. – Но ты ведь не станешь спорить, Джессика, что прожженный крючкотвор – или, скажем иначе, опытный юрист – сумеет выставить дело в крайне неприглядном для тебя свете. Кто поверит, что ты не пользовалась закрытыми источниками информации. Это ты-то, штатная сотрудница экономического журнала? Для начала ты скорее всего лишишься работы, а уж от твоей профессиональной репутации останутся разве что жалкие ошметки. Без твоей помощи и поддержки твой малютка брат тоже, несомненно, вскоре вылетит с работы… Джессика, я с легкостью могу погубить вас обоих.
– Ах вот как? А о Клэр ты подумал? Или это ты ей задумал отомстить? – вызывающе спросила молодая женщина.
– Разумеется, нет! Мой предполагаемый союз с Клэр задумывался как “брак по расчету”, а вовсе не по страсти. И ее я совершенно не хочу огорчать. Напротив, я очень привязан к малышке и намерен приглядывать за твоим братцем. Если он только посмеет чем-то, слышишь, хоть чем-то обидеть Клэр так, что она пожалеет о своем решении стать его женой…
– Ты говоришь, что привязан к Клэр, и при этом угрожаешь лишить ее мужа работы! – возмущенно перебила его Джессика.
– У тебя есть отличный способ сделать так, чтобы я воздержался от карательных мер, – напомнил ей Рэндалл. – Решение за тобой, моя Джессика.
Она глядела на него во все глаза. В гостиной было тепло, даже жарко. Но молодой женщине казалось, будто холод пробирает ее до костей, заставляя кровь стынуть в жилах.
– И ты осмелишься? – В эту фразу Джессика вложила все свое презрение.
Но Рэндалл не поддался на провокацию.
– Рад, что ты не сомневаешься в моей способности исполнить обещанное. Похвальное здравомыслие, ничего не скажешь. Еще похвальнее с твоей стороны было бы смириться с неизбежностью нашего союза. Не волнуйся, от современного брака чудес постоянства никто не ждет. Держу пари, что я очень скоро осознаю свою ошибку и мы с тобой разойдемся в разные стороны.
– Грязный шантаж, вот как это называется! – вознегодовала Джессика. – А что, если я обращусь в суд?
– Обращайся. Мое обещание насчет Джастина остается в силе, – равнодушно пожал плечами Рэндалл. – Выбор за тобой. Либо ты выходишь за меня замуж, либо твой брат…
– Ты отлично знаешь, что благополучие Джастина для меня важнее всего. Ты не оставил мне выбора, – с горечью признала Джессика. – И ты ничуть не изменился, Рэндалл, со времени нашей последней встречи! В толк взять не могу, с какой стати я была так наивна, чтобы… – Она умолкла, лицо ее вспыхнуло.
– Ну, продолжай, продолжай, – поддразнил Рэндалл. – Чтобы – что? Чтобы умолять меня провести с тобою ночь… показать тебе, что это такое быть женщиной?..
– Прекрати! Прекрати! – Джессика закрыла ладонями уши. Насмешки ранили ее в самое сердце и при этом будили в сознании такие волнующие, такие мучительно-яркие образы!
– Поздновато изображать из себя поруганную невинность, Джессика. В конце концов, знания и опыт, кои ты приобрела в моей постели, сослужили тебе добрую службу в университете, не так ли?
Джессика до боли закусила губу, сдерживая готовые вырваться язвительные слова. Действительно, в письмах к отцу она изображала свою университетскую жизнь сплошной чередой вечеринок и свиданий – выходило, что она меняет поклонников как перчатки, по пять на неделе. Увы, истине это не соответствовало. После мучительного разрыва с Рэндаллом Джессика замкнулась в себе и молодых людей держала на расстоянии, с головой уйдя в учебу. Лишь из гордости, ради самоутверждения сочиняла она небылицы об ухажерах и развеселых гулянках. Джессика знала, что отец никогда не одобрял ее девической одержимости Рэндаллом.
– Джессика, тебе только семнадцать, впереди у тебя целая жизнь и без числа возможностей! – втолковывал дочери мистер Робинс. – А Рэндалл уже знает, что потребует от него будущее и к чему призывает его долг.
Отец Джессики всегда считал, что перед Рэндаллом, восемнадцатым графом Марри, задача стоит поистине грандиозная.
– Еще его прадед распоряжался в округе, точно в темные времена средневековья, жил по раз и навсегда заведенному порядку, отгородившись от внешнего мира, – рассказывал он дочери. – А Рэндаллу предстоит привести графство Марри в двадцать первый век. Вот уж кому я не завидую!
При этом мистер Робинс искренне восхищался своим воспитанником, и Джессика об этом знала.
4
– Рэндалл, тебе телеграмма! От министра внутренних дел, между прочим!
Дверь гостиной распахнулась, в комнату широким шагом вошел светловолосый мужчина лет тридцати пяти. Джессика сразу узнала двоюродного кузена Рэндалла, Мюира. Внешнее сходство было настолько приметным, что любой с первого взгляда догадался бы, что эти двое близкие родственники. Возможно, именно таким будет Рэндалл лет через десять – солидным, серьезным, внушительным…
– О! – При виде Джессики Мюир вопросительно взглянул на кузена. – Извини. Я не знал, что ты не один.
– Все в порядке, Мюир. К тому же, раз уж мы с тобой только что толковали о моей женитьбе, ты имеешь полное право первым узнать добрые вести… и первым меня поздравить. Позволь представить тебе мою невесту – Джессику Робине. Ты ведь помнишь Джессику, не так ли?
– Твою невесту? – недоверчиво переспросил Мюир, от изумления забыв даже поздороваться с гостьей. – Но мне казалось, что Клэр… – Он смущенно оборвал себя на полуслове.
– Общераспространенное заблуждение, – отмахнулся Рэндалл. – Мы с Джессикой давние друзья, об этом все в замке знают. Помнится, ты еще посмеивался над нашим юношеским романом… В силу досадных обстоятельств мы вынуждены были расстаться, но, по счастью, вновь отыскали друг друга, и…
– Ну что ж, полагаю, “старая гвардия” не станет очень придираться к выбору невесты у если ты наконец осчастливишь графство пышной свадьбой. А то, сам знаешь, слухи ходят разные… поговаривают даже, что ты собираешься отказаться от титула, бросить округ на произвол местных властей и навсегда уехать в далекую Америку! – Кузен Рэндалла пожал плечами. – Может, оно того и стоило бы… Но за себя скажу, что никогда не упускал возможности похвастаться родством с самым настоящим графом! – Мюир озорно подмигнул и сразу показался лет на десять моложе, нежели был на самом деле, ни дать ни взять ровесник Рэндалла.
– Мюир, что тебе до титулов и родословных? – не остался в долгу Рэндалл. – Ты с головой ушел в свой бизнес, понастроил фабрик, только о своих консервированных фруктах-овощах и думаешь. При виде нашего генеалогического древа первой твоей мыслью будет: а нельзя ли превратить в компот то, что на нем произрастает? И, на мой взгляд, то, чего ты добился своим трудом, повод для гордости куда больший, нежели имя и титул, полученные по праву рождения.
– Мой милый кузен, – с достоинством произнес Мюир, сдерживая улыбку. – Уж и не знаю, кому досталась лучшая часть из нашего общего генофонда, но только ты с легкостью добился бы того же, чего и я, если бы не эти самые имя и титул, к которым прилагается целый ворох проблем. Я, между прочим, свой первый миллион получил из рук почтенного родителя. А твое наследство, напротив, требует баснословных вкладов ежегодно.
С расширившимися от изумления глазами Джессика слушала, как собеседники беззлобно “подкалывают” друг друга. До чего же непредсказуем этот Рэндалл: всякий раз в характере его открываются новые, неожиданные стороны!
– Кстати, – снова подмигнул Мюир, – о кровном родстве. А будет ли мне позволено первым поцеловать невесту?
Джессика не сдержала улыбки. Но, к ее великому удивлению, Рэндалл подхватил ее под руку и властно притянул к себе. Мюир явно понял намек и настаивать не стал.
– Что-то мне подсказывает, что вы только и ждете, когда я уберусь восвояси и оставлю вас вдвоем! – Он шутливо вздохнул. – В компании двух влюбленных даже близкий родственник – третий лишний… Так я вас покидаю, дорогие мои.
Меньше всего на свете Джессике хотелось остаться наедине с Рэндаллом.
А Мюир между тем продолжил:
– Ты потом зайди ко мне, Рэндалл, мы еще не все обсудили. Боюсь, недавние беспорядки под Элгином – это только начало… Реформы в области местного управления и приток английских денег в сельское хозяйство и промышленность вызывают все большее негодование среди радикально настроенной молодежи. Ты же знаешь, у нас любое нововведение встречают в штыки. А уж слухи насчет “отмывания” преступных денег через эти самые инвестиции… Боюсь, что, возможно, тебе придется отчасти пересмотреть свою политику…
– Об этом не может быть и речи. – Голос Рэндалла звучал жестко. – Во-первых, учитывая состояние так называемой местной промышленности, графство целиком и полностью зависит от притока капитала. И местным националистам, сколько бы они ни рядились в килты клановых цветов, волей-неволей придется уяснить, что живут они в Соединенном Королевстве Великобритания, а не в независимом государстве под названием “графство Марри”, и с законами современного мира им придется считаться, хотят они того или нет. Я намерен поощрять ссуды и займы, стимулирующие развитие промышленности. Я намерен поощрять строительство школ и больниц, даже если это означает, что распоряжаться в них будут “презренные англичанишки”, как изволят выражаться наши “горячие головы”… – Ну, по крайней мере, известие о твоей предстоящей женитьбе позатыкает рты злопыхателям и сплетникам, которые твердят, будто ты вздумал продать графство с потрохами “английским псам” и удрать на Багамы. – Мюир обернулся к молодой женщине. – Был счастлив снова с вами увидеться, Джессика. Вы с Рэндаллом просто обязаны как-нибудь отужинать запросто, по-семейному на моем острове. Я, разумеется, понимаю, что перед свадьбой столько хлопот… Кстати, а когда же состоится счастливое событие?
– В конце месяца. Мы поженимся тридцатого ноября, в День святого Эндрю, покровителя Шотландии. Это произведет хорошее впечатление.
– В том смысле, что святой покровитель Шотландии станет одновременно и покровителем вашего домашнего очага? Очень хорошо придумано, ничего не скажешь!
Джессика потрясенно молчала. Она понятия не имела, что, говоря о браке, Рэндалл собирается заключить его настолько скоро. Клэр, рассуждая о своей предполагаемой свадьбе с Рэндаллом, всегда давала понять, что событие это состоится в некоем весьма отдаленном и неопределенном будущем.
Мюир тем временем уже шагнул за порог. Джессика, придя в себя от изумления, дождалась, когда за ним закроется дверь, и резко вырвала руку у Рэндалла.
– Ты слишком далеко зашел! – в ярости воскликнула она. – Никакого брака не будет, заруби себе на носу! Да в это дурацкое представление никто и не поверит – люди не настолько глупы! У нас ровным счетом нет ничего общего!
– А как насчет вот этого?
И не успела Джессика запротестовать, как Рэндалл резко рванул ее к себе и склонился над ней, всем своим видом недвусмысленно давая понять, что именно затеял.
Вот уже шесть лет как Джессика не чувствовала его губ на своих губах, не наслаждалась его поцелуями, такими неистовыми и в то же время сладостными, не ощущала с замиранием духа его напрягшегося тела – сплошные мускулы! За эти шесть лет она заставляла себя забыть о том удовольствии, которое испытывала от каждого его прикосновения, – глупая, влюбленная девчонка! – вспоминая лишь мучительную боль разочарования и унижения.
И все же, все же…
Некие ощущения и воспоминания слишком глубоко запечатлелись в подсознании, чтобы возможно было стереть их, уничтожить раз и навсегда.
Губы ее покорно приоткрылись, сознание затуманилось в преддверии пьянящего наслаждения. По всему телу разливалась блаженная истома, с каждым мгновением лишая ее и воли, и желания сопротивляться…
Желание, боль, гнев – Джессика ощутила их поочередно и готова была зарыдать от обиды за ту наивную глупышку, которой была когда-то, ведь именно эти воспоминания искусно пробуждал в ней Рэндалл. Это несправедливо, нечестно… но когда это Рэндалл Макаллен играл по правилам? Когда в своих поступках и действиях руководствовался чем-то иным, помимо холодного расчета и личного интереса? Под влиянием минутного каприза он переспал с ней, а потом прогнал ее прочь, вычеркнул из своей жизни, как избавляются от надоевшей игрушки.
– Нет!
Джессика отчаянно пыталась высвободиться, но что она могла против Рэндалла? Рэндалл целовал ее властно и едва ли не грубо, недвусмысленно давая понять, кто контролирует ситуацию. Языком он требовательно раздвинул ее губы, вторгаясь в нежную, благоуханную, жаркую глубину, что Джессика тщетно пыталась замкнуть от его посягательств.
Туманная пелена в сознании сгустилась, не оставляя места для иных мыслей и эмоций, кроме нарастающей паники. Она не должна, не имеет права давать воли подобным чувствам! Джессика изо всех сил уперлась ладонями в грудь. Рэндалла, пытаясь отстраниться. Он резко разомкнул объятия, и молодая женщина отпрянула, жадно хватая ртом воздух.
– Удивительно. Ты до сих пор целуешься, словно девственница.
Джессика похолодела от невыразимого страха. Взгляд стальных серых глаз пронзал ее насквозь, словно рентгеновский луч.
– Вообще-то целовал меня ты, а я была пассивной жертвой, – защищаясь, возразила она. – Как это на тебя похоже, Рэндалл: ты всегда думаешь только о себе, а других просто не замечаешь. Да ты – последний, кого я стала бы целовать по доброй воле! Ты – последний, к кому я хотела бы испытать хоть какие-то романтические чувства!
– Да ну? – иронично протянул он. – Тогда как ты объяснишь вот это? – И он неспешно провел пальцем по ее груди, в том месте, где под туго натянувшейся тканью обозначился упругий сосок.
Джессика вспыхнула от стыда.
– Это ничего не значит! – яростно запротестовала она, сбрасывая с груди его руку. – Я…
– Что – ты? – безжалостно спросил Рэндалл. – Ты так реагируешь на прикосновения любого мужчины? Ну что ж, в таком случае изволь запомнить, милая Джессика, что отныне и впредь, пока длится наш брак, в твоей жизни, равно как и в твоей постели, никаких других мужчин не будет. Так и заруби себе на носу!
– Ты не смеешь мне приказывать… – начала Джессика, но Рэндалл оборвал ее на полуслове.
– У тебя нет выбора. Тебе придется исполнять то, что я говорю, – мягко произнес он. Но в его глазах блеснула сталь, и молодая женщина с замирающим сердцем поняла: этот человек сдержит слово, с ним шутки плохи. – Потому что в противном случае ты и твой брат…
Джессика не могла допустить, чтобы месть Рэндалла обрушилась на ее брата. Итак, она оказалась в ловушке.
– Хорошо же, – стиснув зубы, процедила молодая женщина. – Как ты верно заметил, выбора у меня нет. Но знай: мне заранее ненавистны каждый день, каждая минута, каждая секунда, что я проведу в твоем обществе, и клянусь: я сделаю все от меня зависящее, чтобы и ты возненавидел их с той же силой.
– Ах, моя очаровательная будущая женушка… такая любящая, такая нежная, такая кроткая… – поддразнил Рэндалл. – Похоже, наш брак окажется из тех, что заключаются…
– В аду! – выкрикнула Джессика, прежде чем он успел завершить фразу традиционной концовкой “на небесах”.
– Сколько пыла, сколько страсти! Но ты всегда была… страстная натура, что правда, то правда.
Слова Рэндалла, как и его взгляд, граничили с оскорблением, но Джессика непостижимым образом сдержала поток бранных слов, что так и рвались с языка.
И этим человеком она некогда восхищалась! Да что там восхищалась, поклонялась ему как кумиру, обожествляла его, едва ли ниц перед ним не падала… Что за горькая ирония судьбы?..
