Текст книги "Вместе и врозь"
Автор книги: Инга Берристер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
2
К тому времени, когда Николас привез пса обратно к тете Летти, у него созрело решение: собаке придется подыскать другого хозяина. Однако, войдя в дом, он застал Летицию Хортроп в необычном возбуждении. Оказывается, ей позвонила Лавиния, сестра покойного мужа и предложила отправиться в путешествие по рекам Франции вместо одной их общей знакомой, которая угодила в больницу.
– Представляешь, Николас, все уже оплачено! – радостно сообщила тетя. – Если бы я решила поехать, мне оставалось бы только упаковать вещи и сесть на поезд до…
– Так что же тебя останавливает? – с улыбкой спросил Николас.
Тетя Летти погладила Джека.
– Не могу же я оставить его одного. Антабус может отправиться в путешествие со мной, но Джек… Был бы он болонкой, проблем бы не возникло.
– Сдай его в гостиницу для собак.
– Не могу, Джеку там будет плохо. Кто станет давать ему на ночь шоколад? Кто проследит, что у него есть все, что нужно? Нет, ему там не понравится. Джек привык спать у меня в спальне…
Николас закрыл глаза. Совсем плохо дело. Неудивительно, что пес не понимает, кто в доме хозяин.
– Так что придется позвонить Лавинии и отказаться от путешествия, – уныло подытожила тетя Летти.
Николас нахмурился. Ему нужно было принять решение, причем быстро. Он собирался пробыть у тетушки всего несколько дней, ровно столько, сколько понадобится, чтобы подыскать себе жилье в Эйнсборо, но ничто не мешает ему задержаться немного дольше. Он посмотрел на пса, уютно устроившегося на коврике перед камином в окружении изжеванных и погрызенных игрушек. Пока тетушка будет любоваться красотами природы и осматривать достопримечательности, я смогу без помех заняться поисками нового хозяина для этого несносного создания, решил Николас.
– Не надо отказываться, – твердо сказал он. – С Джеком останусь я.
– На три недели? Ах, Николас, мне даже неудобно просить тебя о таком одолжении, – смущенно пробормотала тетушка, но Николас заметил в ее глазах радостный блеск.
– А ты меня и не просишь, я предлагаю помощь добровольно, – прозаически заметил он. – У меня как раз есть дела в городе.
– Ну, если ты правда согласен…
– Согласен, согласен. Звони Лавинии.
Тетушка, прихрамывая, пошла к двери, но вдруг остановилась и всплеснула руками.
– Чуть не забыла! Как прошло занятие?
Николас поморщился.
– Можно сказать, никак. Честно говоря, школа не произвела на меня особого впечатления. Рыжеволосая особа, которая ведет занятия, довольно хороша собой, но совершенно не умеет обращаться с животными. Я всегда считал, что рыжие волосы сопутствуют определенному темпераменту, но, похоже, в ее случае…
– Рыжеволосая, говоришь? О, наверное, это Маргарет, она милая, правда? Мег работает в клинике всего полгода. Знаешь, именно благодаря ей я познакомилась с Джеком.
Николас напрягся.
– Благодаря ей? Ты хочешь сказать, что это она несет ответственность за…
Телефонный звонок не дал ему договорить.
Тетушка пошла снимать трубку, и Николас остался один. Мог бы и догадаться! – с негодованием подумал он. Неудивительно, что эта особа с пеной у рта защищала Джека! Вот, значит, кого следует «благодарить» за то, что тетушка приобрела совершенно не подходящего для нее пса! Редкостная безответственность для профессионала!
Николас вспомнил форменное безобразие, которое почему-то называлось «школой для собак». Должно быть, Роджер, принимая эту девицу на работу, думал не головой, а другим местом. Спору нет, она очень привлекательна, нежное личико, голубые глаза, опушенные густыми темными ресницами, копна рыжих кудрей, а уж фигурка словно нарочно создана для того, чтобы ее ласкали руки мужчины…
Николас нахмурился. Не о том я думаю. Наверное, тетушка совершила примерно такую же ошибку в отношении Джека, когда прониклась к негоднику внезапной симпатией, потому что Джек исключительно красивый пес, против этого возразить трудно. Однако внешность бывает обманчива – фраза избитая, но от этого не менее верная. Неужели меня и впрямь влечет к этой Маргарет? Не может быть! Мне нравятся брюнетки – высокие, стройные, умные, независимые, хладнокровные. Любая из них содрогнулась бы от отвращения при одной только мысли о том, что к ее безукоризненному наряду может прилипнуть хотя бы один собачий волосок. Маленькая пухленькая девица со спутанными рыжими кудрями, которая без колебаний может прижать к себе четвероногого сорванца, – вовсе не в моем вкусе. Совсем не в моем…
– Это звонила Лавиния! – радостно сообщила тетушка Летти, вернувшись в гостиную. – Я сказала, что все-таки смогу составить ей компанию. – На лицо пожилой леди набежала тень. – А ты уверен, что не пожалеешь? Я знаю, с Джеком иногда бывает трудновато управиться, но у него золотое сердце. – Она ласково улыбнулась псу, который увязался за ней, когда она ушла разговаривать по телефону, и сейчас вернулся обратно.
– Может, сердце у него и золотое, но о характере я бы этого не сказал, – сухо заметил Николас, бросая на Джека уничтожающий взгляд.
Джек энергично почесал лапой за ухом, чем тут же встревожил хозяйку.
– Как ты думаешь, Николас, уж не подцепил ли он блох? ― озабоченно спросила тетушка Летти.
– Если так, не сомневаюсь, что его приятельница из ветеринарной клиники будет рада избавить его от проблем, – мрачно заверил Николас.
– Пожалуй, я позвоню в клинику. Потом мне нужно собрать вещи, закупить для тебя продукты и…
– В клинику я сам позвоню – завтра. Иди укладывай чемоданы, продукты я вполне в состоянии купить самостоятельно. А сегодня вечером я тебя приглашаю в ресторан.
– Что ты, что ты, ни в коем случае! – запротестовала тетя Летти. – Только не в последний вечер перед моим отъездом! Это было бы несправедливо по отношению к Джеку.
– Ах да, конечно, как это я не подумал, – согласился Николас с плохо скрытым сарказмом. – Прости меня, Джек.
– Мы можем заказать что-нибудь на дом, – предложила тетушка. – В итальянском кафе готовят очень хорошую пиццу с доставкой на дом, Джек ее обожает. Правда, дорогой? Больше всего он любит пиццу с анчоусами.
Услышав название любимого лакомства, Джек радостно застучал хвостом по полу. Николас закрыл глаза и сосчитал в уме до десяти, чтобы сдержаться и не высказать все, что думает по поводу того, во что трансформируется у некоторых любовь к животным.
– Спасибо, Маргарет, что взяли на себя утренних пациентов, – поблагодарил Роджер, выходя из операционной после второй операции. – Кстати, не могли бы вы заглянуть ко мне на пару слов перед уходом домой?
Несмотря на улыбку Роджера и слова благодарности, Мег почувствовала в голосе шефа какое-то напряжение. Она боялась, что мысль о предстоящем разговоре будет отвлекать ее от работы, но, к счастью, ни у одного из пациентов, которых привели или принесли на дневной прием, не было ничего серьезного, и Мег справилась со всем без особых проблем.
Когда по окончании приема она заглянула в кабинет шефа, Роджер широко улыбнулся и сделал приглашающий жест.
– А, Маргарет! Входите!
Она вошла и остановилась в шаге от стола, за которым сидел Роджер.
– Хорошая новость состоит в том, что вы можете завтра взять выходной в компенсацию пропавшего, – если, конечно, вас такой вариант устраивает.
– Спасибо, это было бы замечательно, – сдержанно поблагодарила Мег, сообразив, что, раз есть хорошая новость, значит, должна быть и плохая.
– Садитесь. – Роджер указал на стул. – Сегодня вас, так сказать, бросили на амбразуру, и вы нас всех здорово выручили, мы это оценили по достоинству. В работе каждому из нас что-то нравится больше, что-то – меньше. Я, например, больше люблю лечить крупных животных, а Бриджит, как вы знаете, предпочитает иметь дело с мелкими домашними питомцами.
Мег насторожилась, пытаясь понять, к чему клонит шеф.
– Насколько я понял, сегодняшнее занятие с собаками прошло не совсем успешно.
Неужели кто-то пожаловался?
– Да, возникли некоторые сложности, – неохотно признала она. – Джек…
– Чтобы управлять группой возбужденных собак, нужно иметь очень сильный характер, – продолжил Роджер, не дав ей ничего объяснить. – Я помню, что вы окончили интенсивные курсы кинологов-дрессировщиков с отличными оценками. Однако порой применить полученные знания на практике оказывается труднее, чем мы рассчитываем.
– Кто-то пожаловался, – не сдержавшись, пробормотала Мег. – Я не спорю, что сегодняшнее занятие прошло не совсем гладко, но…
– «Не совсем гладко»! – Роджер вскинул брови. – Если верить Николасу, оно вообще не состоялось.
Сердце Мег забилось еще тревожнее. Как я сразу не догадалась, что жалоба поступила от племянника миссис Хортроп?! И она с жаром принялась защищать себя:
– Он сам виноват! Собаки слишком возбудились и перестали слушаться именно потому, что он привел Джека.
– Ох уж этот Джек. – Роджер вздохнул. – Да, боюсь, с ним действительно возникли проблемы, и, если верить Николасу, не только на занятиях. Недавно по его вине миссис Хортроп растянула ногу, к счастью, не очень сильно. Но, коль скоро в дело вмешался Николас, я подозреваю, что Джек может считать себя освобожденным под честное слово.
Уж не пытается ли Роджер таким способом дать понять, что и я тоже лишь временно освобождена от наказания?
По дороге домой Мег снова задумалась о своем положении. Роджер был довольно снисходительным начальником, и до сих пор Мег считала свое трудоустройство чуть ли не идеальным. Но сегодняшний завуалированный выговор заставил ее усомниться, устраивает ли она своих коллег так же, как они ее. Под конец разговора Роджер прозрачно намекнул, что ей неплохо пройти углубленный курс дрессировки собак. У Мег чуть не сорвалось с языка, что если кому и нужна углубленная подготовка, то не ей, а Джеку. Ее удержала только мысль, что за этот выговор ей следует обижаться не на Роджера, и даже не на Джека, а на вспыльчивого субъекта, который привел сеттера на занятия. Джек – добрый и умный пес, к сожалению, миссис Хортроп его слишком избаловала.
Таким образом за три месяца до окончания испытательного срока Мег обнаружила, что с работой дела обстоят не так благополучно, как ей представлялось. Разумеется, ветеринарных клиник в Англии множество, но ей понравилась именно эта, к тому же, если ее уволят с первого же места работы, это очень плохо отразится на рекомендациях.
И во всем виноват Николас Сэйвидж! – с негодованием думала Мег.
3
На следующий день Мег поехала к миссис Хортроп. День стоял ясный, нежаркое весеннее солнце окрашивало в мягкие теплые тона песчаник, из которого были сложены многие здания в городе.
Дом, где жила миссис Хортроп, стоял на пешеходной улице, закрытой для транспорта. Правда, это не распространялось на тех, кто жил на улице, а также на их гостей. Позади каждого дома имелся гараж, но Мег оставила машину за углом и пошла дальше пешком. В отличие от остальных улиц эта была не заасфальтирована, а вымощена булыжником и освещалась старинными фонарями, разумеется, теперь они были электрическими. Фасады домов украшали плетеные корзины с вьющимися растениями.
Улица полого спускалась к берегу реки Эйнс, давшей название городу. Она протекала через самый его центр. В давние времена только здесь ее можно было перейти вброд, и, хотя теперь машины пересекали реку по мосту, центр по-прежнему притягивал к себе горожан, поэтому муниципальные власти разбили на берегах красивый парк.
Выше по течению Эйнса когда-то стояла мельница, которая со временем пришла в негодность. Позже ее отреставрировали, пруд расчистили, и этот живописный уголок стал излюбленным местом для пикников горожан и туристов. Местные власти строго следили за соблюдением законов об охране природы, благодаря чему река сохранила свою первозданную чистоту и разнообразие фауны. Мег очень любила природу вообще и реку в особенности, и не раз думала, как ей повезло, что удалось найти работу в столь живописном местечке. Она мечтала осесть в Эйнсборо навсегда, со временем сделать карьеру и, может быть – как знать! – даже стать одним из руководителей клиники.
Стиль руководства Роджера можно было назвать скорее консервативным, чем новаторским, и Мег была очень рада, когда ее предложение установить своего рода шефство над расположенным неподалеку приютом для престарелых было принято и имело успех. Каждое воскресенье энтузиасты-хозяева приводили своих питомцев, конечно, прошедших перед этим тщательный отбор в клинике, в приют. Многие его обитатели в молодые и зрелые годы держали кошек и собак, а оказавшись на старости лет в приюте для престарелых, лишились такой возможности. Инициатива Мег позволила старикам снова обрести четвероногих друзей.
У Мег были и другие замыслы, но теперь благодаря «стараниям» Николаса их воплощение оказалось под угрозой. Понимая, что не имеет права винить миссис Хортроп или Джека, Мег все же собиралась тактично намекнуть вдове, что ее питомцу неплохо бы пройти обучение под руководством опытного кинолога не в группе, а в индивидуальном порядке. С этой мыслью Мег решительно двинулась к дому миссис Хортроп.
Когда в дверь позвонили, Николас пребывал в отвратительном расположении духа. Он уже отвез тетушку на железнодорожную станцию и на обратном пути закупил продукты на ближайшие несколько дней. Судя по запасам, имевшимся на кухне, тетя Летти придерживалась если не вегетарианской, то очень легкой диеты, на которой мужчине в расцвете лет, шести футов ростом и весом в сто пятьдесят фунтов, явно не продержаться. Николас, правда, не был чревоугодником, но все-таки предпочитал что-нибудь посущественнее того, чем питалась его тетушка.
Загрузив багажник продуктами, он заглянул еще в агентство по торговле недвижимостью, где у него произошел обстоятельный разговор. Николас изложил свои требования и ушел из агентства, унося с полдюжины предложений. К этому времени он изрядно проголодался и был не прочь подкрепиться хорошей порцией лососины под голландским соусом с гарниром из свежих овощей.
Первое разочарование ждало Николаса, когда он открыл дверь и обнаружил, что в холле и над лестницей летают перья. Николас нахмурился. Перья… У него возникли неприятные подозрения, и он нахмурился еще сильнее.
Оставив пакеты с покупками на кухонном столе, он строго окликнул:
– Джек! Тишина.
Закрыв дверь, встревоженный Николас поспешил на второй этаж. Дверь в спальню тети была открыта, он заглянул в комнату и обмер. Джек преспокойно спал на кровати хозяйки в окружении перьев из растерзанной подушки, валявшейся тут же, на полу. Николас постарался взять себя в руки, глубоко вздохнул и позвал еще громче и еще тверже:
– Джек!
Пес сладко вздохнул во сне, от его вздоха одно перо поднялось, покружилось в воздухе и опустилось прямо ему на нос. Джек поморщился и чихнул.
Николас мрачно взирал на пса. Не может быть, чтобы паршивец все еще спал. И, словно подтверждая его догадку, Джек слегка приоткрыл один глаз, но тут же снова закрыл. Возмущенный Николас решил, что пора действовать решительно, и, схватив четвероногого хулигана за ошейник, стащил его на пол.
Четыре часа спустя Николас наконец привел дом в порядок, собрав все перья, успел выгулять Джека и поговорить по телефону с тетушкой, которая беспокоилась, ладит ли племянник с собакой. Николас, конечно, заверил, что все прекрасно, хотя голос его звучал не очень убедительно. Вместо лососины ему пришлось удовольствоваться наспех приготовленным бутербродом.
И вот теперь, когда он наконец собрался сесть в кресло и спокойно изучить варианты, предложенные агентством по торговле недвижимостью, кто-то звонит в дверь. Кого еще нелегкая принесла? Николас неохотно пошел открывать.
Джек тут же вскочил и пошел за ним. Пес был общителен по натуре, а приход гостя к тому же обычно сулил не только некоторое развлечение, но и кусочек-другой домашнего кекса, а уж если совсем повезет, то и миску чая с молоком. Джек обожал чай с молоком.
Радостно лая и приветливо виляя хвостом, Джек обогнал Николаса и устремился к парадной двери. В конце концов, он ведь главный мужчина в доме, разве нет? Коты не в счет. Джек знал, что у Антабуса тоже не так давно был другой дом, в нескольких кварталах от этого, только кот почему-то перебрался к миссис Хортроп – наверное, здесь кормежка получше.
Однако на этот раз Джеку не удалось встретить гостя первым. Николас среагировал мгновенно: схватив пса за ошейник, он чуть ли не волоком потащил его к подстилке в кухню и строго приказал:
– Место. Лежать.
Джек, не привыкший к суровому отношению, подчинился, но ровно на столько времени, сколько понадобилось Николасу, чтобы выйти из кухни и закрыть за собой дверь. Однако когда Николас открыл парадную дверь, Джек уже успел оправиться от удара, нанесенного его собачьему самолюбию, и огласил дом душераздирающим воем.
Мег, а это пришла она, не на шутку встревожилась.
– Что случилось? Что вы сделали с Джеком?
Оттолкнув Николаса, она поспешила в кухню и распахнула дверь. Увидев Мег, Джек сразу же повеселел. Вот человек, который его понимает! Так-то лучше! Все еще жалобно поскуливая, он улегся на подстилку, прикрыл глаза и тяжко вздохнул, давая понять, как нелегко ему приходится.
Николас мрачно наблюдал за этим спектаклем с порога. Мег подбежала к Джеку, присела перед ним на корточки и стала считать пульс. К ее немалому облегчению, объективно с собакой все было в порядке. Мег уже собралась потребовать от Николаса объяснений, когда Джек открыл один глаз и ткнулся носом в карман, в надежде получить собачье лакомство.
– Похоже, в диагностике вы еще менее сильны, чем в тренинге, – услышала Мег из-за спины насмешливый голос Николаса. – С ним все в порядке.
– Где миссис Хортроп? – требовательно спросила девушка, тщетно пытаясь скрыть досаду. Судя по всему, Николас прав и Джек действительно в порядке.
– Жаль вас огорчать, но ее нет дома – и не будет в ближайшие несколько недель. Она отправилась в путешествие за границу, а я в ее отсутствие исполняю роль кормящего отца, если можно так выразиться.
– Она оставила Джека с вами? Не может быть! – Мег поежилась, не сумев скрыть свои чувства.
– У нее не было выбора. Мне показалось, что в гостинице для собак Джеку… э-э… Джека принять не смогут.
Видя, каким взглядом смотрит на нее Николас, Мег покраснела.
– Так вы остались здесь, чтобы присматривать за Джеком? – переспросила она, все еще не веря.
– Совершенно верно, – мрачно подтвердил Николас. – Попутно я за это время попытаюсь подыскать для него более подходящих хозяев.
– Нет! Вы не можете это сделать! Миссис Хортроп не захочет расстаться с Джеком!
– Моя тетушка очень привязалась к этому псу, согласен, но от этого они не стали более подходить друг другу.
– Джек не виноват, что он такой… проказник, – продолжала возражать Мег. – Если бы он был хорошо обучен…
– Вот именно, если бы, – перебил ее Николас, – в этом-то вся соль. Пока что он вообще никак не обучен и, с моей точки зрения…
– В раннем возрасте все сеттеры плохо управляемы, но позже…
Мег и сама толком не понимала, почему так яростно защищает собаку. В конце концов, она тоже говорила, что Джек не очень подходит для миссис Хортроп. Но что-то в обращенном на нее взгляде животного, в самой обстановке дома, по которой чувствовалось, что пес окружен здесь любовью и заботой, тронуло ее до глубины души и заставило броситься в бой с бескомпромиссным, бесчувственным племянником миссис Хортроп.
– Послушайте, я понимаю, почему вам так хочется, чтобы Джек остался здесь. Ведь это вы навязали его моей тете, не так ли?
Мег уставилась на него с изумлением и негодованием.
– Ничего подобного…
– Не пытайтесь отрицать, – с угрозой посоветовал Николас. – Тетя Летти мне все рассказала.
У Мег упало сердце. Миссис Хортроп раз или два действительно упоминала, что отчасти ей помогло стать новой хозяйкой Джека то обстоятельство, что Мег в нужный момент пришлось уйти из приемной.
Но со слов Николаса получается, что я нарочно все подстроила и даже поощряла желание миссис Хортроп взять сеттера к себе! – возмутилась Мег. Ну что же, если он так думает, не стану его переубеждать. В конце концов, какое мне дело? Одно то, что он хорош собой и заставляет мое сердце биться чаще, еще не означает, что я должна добиваться его расположения, забыв о собственных принципах. Да и вообще, он совсем не в моем вкусе! Мне нравятся мужчины добрые, честные, с открытыми лицами, всегда готовые улыбнуться, пошутить, мужчины, которые любят животных и понимают их. Такой человек сразу понял бы, что Джек – в не меньшей степени жертва ситуации, чем его хозяйка.
Мег посмотрела на собаку и нахмурилась. Ясно, что Николас настроен серьезно и действительно попытается найти для Джека другой дом. А если не найдет? Мег с ужасом представила, как Джека волокут на усыпление… Вообще-то в клинике существовало правило не усыплять здоровых животных только потому, что хозяева больше не желают их содержать. Но есть ведь и другие клиники…
У Мег на глазах выступили слезы. Быстро сморгнув их, она сказала себе, что с Джеком такого никогда не случится, во всяком случае, пока она здесь и может это предотвратить.
– Джеку нужен только кто-нибудь, обладающий достаточным мастерством и терпением, чтобы его выдрессировать. Конечно, придется нелегко, у пса сильная воля, но он совсем не злобный.
– Кто-нибудь, – передразнил Николас. – А вы случайно не знаете, где я могу отыскать это чудо природы?
Его тон и выражение лица подразумевали, что ее Николас таким человеком точно не считает, и Мег не удивилась, вспомнив вчерашний неудачный урок.
– Джек очень умный пес, его вполне можно воспитать, – настойчиво повторила она.
– Но, по-видимому, это должны делать не вы, – заключил Николас с нескрываемым презрением.
Мег залилась краской. Она вспомнила, что, вручая ей диплом об окончании курсов кинологов, инструктор признался, что поражен ее умением обращаться с собаками. «Но иногда вам нужно быть потверже», – добавил он.
– Если бы я занималась с Джеком индивидуально, думаю, я могла бы его воспитать.
После этих слов в комнате повисло долгое молчание, а потом, к смятению Мег, Николас вдруг сказал:
– Ну что ж, даю вам три недели на то, чтобы доказать на деле свою правоту.
Три недели? Мег судорожно сглотнула. Господи, во что я ввязываюсь? Существуют, конечно, собачьи школы, в которых проводят трехнедельный интенсивный курс тренировки с гарантией, что по его окончании животные научатся повиноваться основным командам, но в таких школах собаки живут круглосуточно, каждый пес проводит со своим личным тренером целый день. Но я ведь работаю! Как же я могу добиться того же результата, занимаясь с Джеком два раза в неделю?
– Все не так просто, – осторожно сказала она, – для успешного обучения Джек должен жить со мной, а мне по договору аренды не разрешается держать в квартире животных.
– Да что уж там юлить! Признайтесь честно, что вы просто не в состоянии его выдрессировать, – поддел Николас.
От переполнявших ее эмоций глаза Мег потемнели и стали почти лиловыми.
– Если бы Джек жил со мной – я бы смогла. Но, как я уже сказала, этот вариант исключен.
– Но вы можете сами переехать и поселиться с ним.
Мег непонимающе воззрилась на него.
– Мне поселиться с ним?..
– В этом доме есть спальня для гостей, и, я уверен, что при сложившихся обстоятельствах тетушка Летти не стала бы возражать против вашего временного переезда.
– Вы хотите, чтобы я поселилась здесь? С вами? – от волнения голос Мег стал похож на писк.
– Нет, не со мной, – мягко поправил Николас, – а с Джеком. – Потом еще мягче добавил: – Если бы я предложил вам поселиться со мной – где бы то ни было – то, смею вас уверить, о гостевой спальне и речи бы не шло!
Лицо Мег сделалось пунцовым. Она поспешно вскочила на ноги и с жаром воскликнула:
– Я не могу сюда переехать!
Но потом ее взгляд снова упал на Джека, мирно лежавшего у ее ног. Все-таки он очень красивый пес и такой умный и добрый, что заслужил любящего хозяина и хороший дом. Даже притом, что Джек бессовестно пользуется слабостями миссис Хортроп, нельзя отрицать, что между ними существует взаимопонимание. Доброе сердце Мег не могло смириться с мыслью о том, что Джеку придется снова поменять хозяина, а то и окончить жизнь в приюте для бездомных собак.
– Хорошо, я согласна, – сказала она. – Я перееду сюда и докажу вам, что Джека можно сделать послушным.
Пренебрежительный взгляд, которым ее одарил Николас, недвусмысленно дал Мег понять, что он слабо верит в ее способности, но от этого решимости у Мег только прибавилось. В уме она уже начала строить планы. Очень кстати у нее осталось две недели от отпуска. Если взять их сейчас, можно провести это время с Джеком. От клиники до дома миссис Хортроп несколько минут ходьбы, поэтому она вполне может сбегать к Джеку в обеденный перерыв даже в рабочий день. Кроме того, при посменной работе она может каждый день заниматься с Джеком по несколько часов. В ее распоряжении три недели. Мег почувствовала, что ей уже не терпится приступить к работе.
Николас расценил ее затянувшееся молчание по-своему.
– Что, передумали?
– Нет! Но вам придется изменить свое мнение о Джеке – как только я его подготовлю.
– Когда свиньи полетят, – саркастически отозвался Николас.
