Текст книги "Комариная колыбель (СИ)"

Автор книги: Ильяс Салахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Салахов Ильяс Хайдарович
Комариная колыбель

Комариная колыбель.

Антон Михайлов бодро шагал домой после очередного трудового дня. Настроение было приподнятое: на работе дела шли успешно, дома как будто тоже. Рабочие проблемы Антон решал более-менее легко, а вот семейные – труднее. Но сегодня вечер обещал быть хорошим. С Ленкой, женой, помирился ещё вчера, и сегодня он специально не остался с ребятами попить пивка, чтобы не испортить намечавшуюся идиллию.

Природа затихла, как бы подстраиваясь под благостное настроение Антона: жара спала, воздух остыл и приятно радовал. Антон подошёл к первому подъезду своей пятиэтажки; его квартира находилась в другом конце и ему нужно было пройти вдоль всего дома; он замедлил шаг, чтобы потянуть время. Пока всё складывалось хорошо, но он опасался, что какая ни будь досадная мелочь испортит грядущий вечер. А это могло случиться запросто! Например, перед ним могла зайти тёща, и тогда Ленка точно будет весь вечер в дурном настроении, начнёт гнать дурь, он вспылит – и вот опять нарисуется изматывающая нервы и душу ссора минимум на несколько дней. А устал он от них невероятно, терпение было уже на переделе.

Такие мысли постоянно отравляли его счастливую недолгую семейную жизнь. Когда это началось? Через год после свадьбы, или через два? Сейчас он точно вспомнить не мог, это произошло как-то незаметно. Начало совместной жизни было наполнено новизной, романтикой; новобрачные вместе ходили по магазинам, решая, что купить сегодня на ужин, какой коврик приобрести в прихожую, выбирали модель нового телевизора и так далее. По выходным посещали музеи, парки, усадьбы, и с удовольствием обсуждали увиденное. И ведь было это не так давно – совместно жили они всего пять лет.

Проходя мимо третьего подъезда, Антон кивком ответил на приветствие местной алкоголички Нюрки: она сидела на высокой, плохо вкопанной скамейке и болтала ногами. Никто из двора не знал, сколько ей лет, но судя по возрасту она давно уже была бабкой, но всё рвано была Нюркой. Антон помнил её с первого дня своего появления здесь. Когда в тот день он переезжал к молодой жене, Нюрка точно также сидела на скамейке, и с тех пор ничуть не изменилась. Почему-то время таких людей не берёт.

Антон вдруг поймал себя на мысли о том, что обдумывает своё поведение, чтобы лишний раз не вызвать Ленкиного раздражения. "Дожил! Ведь это же с ума сойдёшь так существовать"!" – сказал он себе.

Звонил в дверь Антон с опаской.

– Пришёл? – только и сказала Ленка.

– Да, – коротко ответил он.

Ленка ничего больше не сказала – сразу же ушла на кухню. "Ну вот, опять что-то не так? Но что? Могла бы спросить, как прошёл день, и всё такое, но нет, просто молча ушла, и всё" – раздражённо подумал он. "Так, спокойно, не паниковать" – сказал себе Антон, но подавить возмущение был не в силах, быстро прошёл в комнату и с силой ткнул кулаком подушку.

– Ужинать будешь? – спросила Ленка с кухни. "Вот что глупый за вопрос! Издевается что ли?" – прошипел Антон, и ударил подушку ещё раз.

– Да, буду! – почти крикнул он, и сжал ладони, пытаясь успокоиться.

– Тогда иди, – сказала она. Он вошёл в кухню, внимательно посмотрел на неё. Вроде спокойна, может и зря он стал себя накручивать.

Антон сел за стол, намазал на хлеб размякшее масло. Ленка подала ему тарелку; на ней были рожки макароны и две лопнувшие переваренные сосиски. Антон смог удержаться от внешнего недовольства, только закатил глаза и подумал: "опять сосиски! Сколько же можно! Вон его коллега по работе, молодой парень, недавно женился, а приносит на работу приготовленный женой обед, и каждый раз разный! И котлеты, и запечённое мясо, и супы и ещё много чего, названия которого он и не знал даже." Но вслух претензию не высказал.

– Что с тобой? Устал? – спросила Ленка, увидев его закатившиеся глаза и напряжённые скулы.

– Да, день выдался муторный, – как можно спокойнее ответил Антон.

Надежды его сбылись: вечер получился спокойный. Как в былые времена, они вместе посмотрели по телевизору вечерний фильм, потом эстрадный концерт. На следующий день Антон опять не остался после работы с ребятами, а поспешил домой. Несколько дней до выходных прошли мирно, даже дышать стало легче. Более того, у него стал просыпаться былой интерес к жене!

В пятницу вечером, сидя на кухне с тарелкой макарон с сосисками, он неприкрыто любовался Ленкой. Сейчас она была красива: светлые волнистые локоны окаймляли высокий лоб, слегка пухлые губы выгнуты изящной линией, большие светло карие глаза печально смотрели из-под длинных ресниц, мягкая ладонь как-то жалко беспомощно лежала на столе, а бархатный светло-синий халат делал её близкой и домашней. Ему стало жалко Ленку, он решил больше никогда с ней не ссориться и всегда идти навстречу.

– Как голова? Не болит? – заботливо спросил он.

– Нет, не болит, – ответила она. А спросил он не просто так. Ещё до свадьбы, когда они только гуляли, она жаловалась, что иногда страдает от сильных головных болей. Когда начали жить вместе, он попробовал снять боль руками, и это получилось. Впоследствии он делал это не раз, до тех пор, пока боли совсем не прекратились. А толкнуло его на этот эксперимент воспоминание об одном интересном случае, произошедшим с ним в далёкой юности.

Было это весною, когда Антона только призвали в армию, и он знакомился со своими новыми товарищами. Ему, совсем юному, худощавому, хиленькому парню было очень радостно встретить во враждебной среде (а именно так ему представлялось его положение) земляка. И Антон быстро с ним сошёлся.

Земляка звали Валентином. Это был высокий полноватый парень, с пухлыми щеками и стрижкой ёжиком; он напоминал Антону бобра.

К удивлению Антона, Валентин был уже женат, носил на пухлом пальце обручальное кольцо. Большие очки на носу картошкой придавали Валентину учёный вид. Он и на самом деле был умным и эрудированным, часто рассказывал Антону разные интересные вещи: про космос, физику, и прочие науки. После армии Валентин планировал поступать в институт. В общем, для Антона Валентин был авторитетом.

Но была одна беда – Валентин страдал головными болями. Особенно его беспокоили боли вечером, перед сном. Он боялся не выспаться, а это было плохо, так как день молодого солдата нелёгок, и лучше было встретить его выспавшимся, свежим и бодрым.

Антон не знал, как помочь товарищу. Уговоры обратиться к врачу не помогали, Валентин напрочь отказывался от этого, боялся, что по болезни его уволят из армии. И тогда Антон в шутку предложил поколдовать. Валентин шутку принял, и Антон как-то после отбоя присел к Валентину на кровать и стал водить ладонями вокруг его головы, представляя, как из ладоней изливается энергия и лечит. Минуты три Антон очень старался, изображал из себя колдуна, напрягал ладони, пытаясь развеселить Валентина. Но тот вдруг поднялся, сел, посмотрел внимательно на Антона и тихо произнёс:

– Боль прошла...

– Здорово! – сказал Антон, – вот видишь, я колдун! Конечно, это была шутка. Но когда на следующий день Антон опять снял Валентину боль таким же способом, а потом и на следующий день, стало понятно, что это не шутка. Какое-то время боль ещё возвращалась, но наступил момент, когда она исчезла навсегда.

– Ты знаешь, я никогда не верил во всяких экстрасенсов, и во всё такое.... Но сейчас... Даже не знаю, что сказать, – произнёс Валентин серьёзно. Антон тем более не знал, как к этому отнестись. Друзья решили проверить способности Антона на других сослуживцах. Нужный случай подвернулся быстро.

Высокий крепыш, Вовка, пожаловался на боль в пояснице. "О, это кстати! Сейчас Антон тебе поможет" – радостно сказал ему Валентин. И Антон помог. И начал Антон лечить своих сослуживцев, быстро завоевав среди них популярность. Но после окончания учебного пункта и распределения молодых солдат по заставам, это его увлечение как-то быстро забылось.

И вот по прошествии многих лет этот случай всплыл в его памяти. Сейчас он думал, что тогда это была просто случайность, но эксперимент с Ленкой подтвердил его способности. И этот факт его смутил. Тогда Антон был почти подростком, и серьёзно не отнёсся к произошедшему, но теперь было совсем другое дело.

– Нет, голова в порядке, – ещё раз сказала Ленка, – а вот от массажа не отказалась бы!

– Это запросто! – ответил с энтузиазмом Антон. Вечер пятницы похоже, действительно складывался хорошо. Он свёл и развёл ладони, поделал ими круговые движения, пытаясь вызвать ощущение энергии. Приблизив ладонь к Ленкиной спине, поводил ею, не прикасаясь, вдоль, туда-сюда, потом сделал несколько круговых движений.

– Ооо, хорошо, – проворковала Ленка.

– Что чувствуешь? – спросил Антон.

– Тепло чувствую! – сказала Ленка.

– Здорово! Видишь, умею, – гордо сказал Антон, и задумался: не первый раз уже по жизни такое получается, значит, действительно что-то в нём есть.

В это вечер он уснул спокойный и удовлетворённый.

Субботнее утро развеяло в прах всё его спокойствие и удовлетворенность. Громкий дребезжащий звонок в дверь заставил Антона вздрогнуть.

"Ну кого там ещё несет," – недовольно пробурчал он, сильно раздосадованный тем, что его разбудили. Он выждал некоторое время, в надежде, что этот кто-то просто ошибся, и сейчас уйдет. И действительно, минуты две было тихо, но потом звонок задребезжал с новой силой. Ничего не поделать, надо открывать.

Антон наспех оделся и пошёл к двери. В открывшемся проёме светилось довольной улыбкой лицо тёщи.

– Доброе утро ребятки! Вам повезло, решила вот помочь вам с уборкой! Вынесем ковры, помоем полы! Суббота – самое для этого время! – торжественно произнесла тёща, уверенная, что доставила ребятам большую радость.

– Обязательно это делать ранним утром? – не удержавшись, раздражённо спросил Антон.

– А когда же? Только утром! Ты чего, его до сих пор не научила? – удивлённо сказала тёща, обращаясь к появившейся за спиной Антона Ленке.

– Не надо меня ничему учить! – поднял голос Антон.

– Ты бы, чем брыкаться, поучился бы у старших, – ехидно сказала ему тёща.

– Мама, ну перестань, разберёмся мы сами, – встала Ленка на защиту Антона.

– Разберётесь вы! Вон пять лет уже разбираетесь. Давайте-ка быстренько завтракать, и за дело, – безапелляционным тоном произнесла тёща. Антону не хотелось больше пререкаться. Он понимал бесполезность дискуссий, только бросил быстрый злой взгляд на тёщу, женщину маленькую, в морщинах и бесцветных кучеряшках, и поплёлся на кухню.

Суббота была испорчена. Выбивали на улице ковры, мыли полы, оттирали ванну и бегали по квартире с тряпками и тазиками, протирая везде пыль почти до вечера. Только с большим скандалом Ленка заставила мать остановиться.

Естественно вечером, когда тёща ушла, скандал продолжился уже между ними.

В воскресение утром Антон заявил, что уходит в гараж – надо что-то срочно починить в машине. Ленка многозначительно промолчала и стала одеваться. Скорее всего, к матери пойдет, подумал Антон, так всегда бывало, когда они ссорились. "Ну и иди! а я возьму пивка и в гараж" – сказал про себя Антон и хлопнул дверью.

Утреннее солнце уже пригревало, лёгкий ветерок шелестел по летнему плотной листвой, воробьи плескались в дорожной пыли – настроение в природе было вполне лирическое. Но Антон не мог избавиться от раздражения. Он шёл и ворчал: "ну что за человек? Чего не жить то нормально? Зачем, зачем это ей нужно?"

В магазине он долго ходил вдоль прилавка, выбирая, чего бы взять.

– Ну что, решили? – не вытерпела продавщица, женщина в синем фартуке с белой каймой и круглым пучком светлых крашеных волос на макушке. Она сочувственно смотрела на Антона большими грустными глазами с густо накрашенными ресницами. Многолетний опыт общения с самыми разными людьми научил её с первого взгляда угадывать настроение покупателя.

Антон с благодарностью посмотрел на неё и купил кирпич свежего чёрного хлеба, колбасы и несколько банок пива. На целый день пива было, конечно, мало, но сбегать за добавкой была не проблема.

На его пролёте был открыт только один гараж, с противоположной стороны – Серёгин. Серёга занимался ремонтом машин, гараж фактически был его местом работы. Иногда бывало, что возле его ворот стояло в очереди сразу несколько автомашин. Среди них были и дорогие иномарки, и жигули, и милицейские патрульные машины. Как мастер Серёга пользовался большим авторитетом в районе. Когда жигули Антона были ещё новые, и буквально через неделю в задней полуоси послышался хруст, Серёга быстро нашёл неисправность, и устранил её за вполне умеренную цену.

Антон подошёл к раскрытым воротам. В гараже стоял большой чёрный мерседес, а под ним, в яме виднелась серебристая голова Серёги. Антон поздоровался. Серега высунулся, показал такие-же серебристые усы:

– А, привет, – сказал он деловито, – ну как машина? Бегает?

– Да, спасибо, отлично работает! – ответил Антон.

– Ну и славненько! А у меня, видишь, работа, – ответил Серёга, и опять нырнул под мерседес.

Антон отворил ворота своего гаража, зажёг свет. (Гараж был не Антона, он снимал его за недорого у пары пенсионеров.) Сразу же раскупорил банку пива и сделал глоток. Приятное тепло опустилось в низ, он поставил банку на заваленный всякой всячиной верстак, открыл капот машины – всё же видимость какой-то деятельности. На самом деле машина не требовала какого-то хоть малого ремонта, Антон пришёл в гараж расслабиться, попить пива, пообщаться с соседями.

Было ещё рано, соседей, кроме Серёги, ещё не было. Но Серёга работал, и ему было не до компаний. Антон сел на деревянную скамеечку, взял банку с пивом, и открыл старый авто журнал, оставшийся ещё от старого хозяина. Журнал был времён его детства. Антон с интересом листал слегка выцветшие страницы, разглядывал фотографии, и постепенно погружался в те далёкие времена. Вот на фотографии автобус старой модели, сейчас таких уже не встретишь, катит по ещё свободным городским дорогам среди густой листвы по обочинам. Именно на таких автобусах Антон когда-то ездил в пионерский лагерь.

И вот Антон уже ощущал жаркие лучи июльского солнца, слышал могучий шум листвы высоких деревьев, среди которых раскинулся пионерский лагерь, видел приближавшегося к нему подпрыгивающей походкой Сашку Рыжего, его старого приятеля. Они начинали ездить в лагерь ещё с самого младшего восьмого отряда. Теперь, судя по Сашке, они были в четвёртом.

Сашка действительно был рыжий, с веснушками, небольшого роста вертлявый хулиганистый затейник: с прямоугольной головой, оттопыренными ушами и пухлыми губами, при этом обладал неестественно голубыми глазами и таинственным источником неисчерпаемой энергии. Он даже стоять на месте спокойно не мог: постоянно вертелся и дрыгал ногами и руками.

– Чего сидишь то, – крикнул Антону Сашка – все уже собрались!

– Да, бегу! – ответил Антон, и быстро поднялся со скамейки. Он вспомнил что их тесная компания должна была сегодня собраться в кладовке для выполнения очередного магического обряда. Так получилось, что с самого начала они крепко склеились в группу: он, Антон, Сашка Рыжий, Олег Ципка и Валька Муха. И почти с первого же дня, (Антон уж не помнил, что их с подвигло), они начали заниматься магическими практиками. Потом уже, будучи взрослым, он вспоминал эти забавы как детские шалости.

В кладовке были, как и сказал Сашка, все – Олег и Валька. И ещё толстый кучерявый мальчишка Пагасян, сидевший в центре кладовки на табуретке и вращавший во все стороны маленькими поросячьими глазками. Его пригласили как подопытного, для эксперимента. Пагасян был глуповатым наивным парнем, много вопросов не задавал, и на эксперимент согласился сразу.

"Начнём," – сказал деловито Сашка. Все уселись на пол вокруг табуретки с Пагасяном, коснулись указательными пальцами её углов. Сашка погасил свет, в кладовке стало темно как в подземелье. Валька начала заунывным голосом произносить мало понятное по смыслу заклинание. Какое-то время Антон ещё различал слова, но потом голова его закружилась, звуки слились в монотонный бубнёж, вокруг головы Пагасяна появилось лёгкое свечение.

Из оцепенения Антона вывел возглас Сашки: "вверх!" Антон начал понимать руку с указательным пальцем, поддерживающим табуретку. Тоже самое проделали и остальные. Толстого Пагасяна подняли к потолку, и держали на вытянутых руках одними пальцами, абсолютно без усилий. Минут пять Пагасян с табуреткой висел под потолком, боясь пошевелиться. "Вниз!" – скомандовал Сашка. Все медленно опустили руки – Пагасян плавно переместился на пол. Антону показалось, что табуретка опускалась даже чуть медленнее, чем его палец, как бы парила в воздухе.

Сашка зажёг свет, и сказал:

– Ну что же, всё получилось! Поздравляю! Муха, ты была просто неподражаема! Муха улыбнулась и хихикнула. Черноволосая девочка с большими чёрными глазами и большим чёрным бантом на макушке, она по темпераменту была близка к Сашке.

– Вы тоже все молодцы, – сказала она. – А ты можешь идти, скоро полдник, как бы тебе не опоздать! – обратилась она уже к Пагасяну.

– Спасибо за похвалу, – ответил ей Олег. Он был ростом выше их всех, имел большую круглую голову и непропорционально короткие ноги. Он был похож на карикатурного мультяшного футболиста, и по жизни увлекался футболом: играл сам и с азартом следил за чемпионатами по телевизору. По сравнению с Сашкой и Валькой Мухой он был более медлительный, спокойный и рассудительный. – Ну что, есть кому что сказать? – спросил он компанию.

– Мне кажется, в этот раз получилось, благодаря Мухе: она произносила заклинания просто идеально, я почти полностью погрузился в транс, – сказал Антон.

– Почти? – спросил Олег.

– Ну, в какой-то степени я всё контролировал, – сказал Антон.

– Я тоже. Но это идеальный транс! На что мы были бы способны, если бы ничего не контролировали, – произнёс Сашка.

– И то верно. Муха, ты как? – обратился Олег к Вальке.

– Вы знаете, я, когда произносила заклинание, тоже впала в транс! Аж обалдела! – ответила Муха.

– Это нормально. Ну что же, ещё раз поздравляю всех с успехом, и пойдёмте за Пагасяном, а то ведь и правда, опоздаем на полдник! – заключил Олег.

Антон поднял глаза от журнала, и сразу же оказался в гараже. Глотнув ещё пивка, он поднялся со скамеечки и вышел на улицу. Солнце поднялось уже высоко, некоторые гаражи были открыты. Вот удача – открыт гараж в конце линии, его держали два друга, работавших вместе в автосервисе. Антон, когда только появился в гаражах, быстро сошёлся с ними, и, когда они приходили, иногда неплохо проводил там время. Парни были балагуры: щедры на выпивку и дельные советы по ремонту машины.

– А, Антон! Привет! Ты как раз вовремя, спасёшь нас, – радостно воскликнул один из них. Другой подтвердил слова первого энергичным кивком.

– Запросто! А что случилось? – спросил Антон.

– Да вот, понимаешь, есть бутылка водки, и нам с ней вдвоём никак не справиться, – ответил второй парень.

– Ну, это не та проблема. А закуска? – спросил Антон.

– Есть, – сказал первый и взял с полки пакетик с семечками. Там было ровно девять семечек.

– По три на каждого! – радостно воскликнул второй.

– Ну что же, помогу, – согласился Антон, и приступил к делу. Семечки кончились гораздо раньше водки, и Антон предложил закусывать пивом, за которым тут же быстро сбегал в свой гараж. При это он напрочь позабыл о купленной утром колбасе и хлебе. Получившийся коктейль, вместе с жарким летним днём быстро привел компанию в нерабочее состояние.

Наливали понемногу, чтобы растянуть удовольствие. Но всё равно водка кончилась, и пришлось бежать в магазин за добавкой.

За непринуждённой беседой с весёлыми парнями Антон напрочь позабыл свои заботы, Ленку, тёщу, и ещё много чего. Во второй половине дня ребята ушли, и Антон направился к себе. Но прошёл он не много: навстречу ему вразвалочку двигался другой его хороший сосед, пожилой, умудрённый опытом мужчина. В гараже у него был волшебный подвал, заполненный разными соленьями, которыми он при случае всегда угощал Антона.

Сосед увидел Антона и широко улыбнулся:

– Ооо, Антошик, привет! Пойдём-ка ко мне, достану солёных грибков, огурчиков. Ты только за хлебом сбегай, хорошо?

– А бутылку взять? – спросил, Антон.

– Не надо, есть у меня, – добродушно улыбнулся сосед.

В гараже у соседа было тесно, но уютно. Старенький, давно не выкатывавшийся из гаража "москвич" занимал почти всё свободное пространство, по стенам располагались полки, верстаки, столики, шкафчики, и всё было заполнено разнообразным полезным хламом.

Сосед сдвинул в сторону хлам с угла верстака, постелил газету и достал стаканы.

– Ты давай, разливай пока, а я спущусь за закуской, – сказал он и стал пробираться в угол гаража к люку в подвал.

Закуска была на самом деле отменная! И собеседником сосед тоже был отменным. Время пролетело быстро, наступил вечер, сосед засобирался домой.

Антон шёл к своему гаражу неровной походкой, голова кружилась, но вечерний воздух уже остыл и приятно освежал, и он понемногу приходил в себя. В гараже Антон обнаружил оставшуюся банку пива, раскупорил её, сел на скамеечку и сделал мелкий глоток. Темнело; он зажёг висящую под потолком лампочку. Взгляд его упал на лежащий на полу старый журнал. Время было не совсем позднее, и можно было ещё посидеть в гараже.

Закрыв ворота, так как на улице уже было довольно прохладно, он вернулся на скамеечку и раскрыл журнал. Пролистав уже просмотренные страницы, Антон стал внимательно рассматривать следующие.

Интересно, подумал он, увидев статью под названием "новые правила дорожного движения", прочитал несколько пунктов – они мало чем отличались от сегодняшних, а вникать в детали ему не хотелось, и он перевернул страницу. Дальше шёл фоторепортаж об автовыставке – забавно, новые модели, сегодня бы выглядели раритетом и, появись они на дороге, привлекли бы бурное внимание пешеходов. Вот большая фотография такой модели в действии – быстро мчит по загородной дороге, скорость показана лёгким смазыванием.

Антон стал внимательнее рассматривать машину, и понял, что не она привлекла его внимание. Привлёк его фон: машина пролетала мимо высоких деревьев, за которыми мелькал забор из железных крашеных прутьев и большие ажурные металлические ворота, на которыми дугой выгнулись буквы: "Пионерский лагерь "Орлёнок".

Антон оцепенел, ощутил аромат летнего леса – тот аромат, сейчас, почему-то, такого уже в лесу нет. Вошёл в ворота, они были не заперты; так и есть, это "Орлёнок", вон справа деревянная будка дежурного, слева, в лесу виднеется домик сторожа. Прямо по асфальтовой дорожке, за стриженным кустарником пионерская линейка с флагштоком, дальше столовая, с большими стеклянными стенами, направо баскетбольная площадка и бассейн. А вот и синий бревенчатый корпус четвёртого отряда. На перилах веранды сидел, болтая ногами Сашка Рыжий. Увидев Антона он воскликнул:

– Где тебя носит то? Опять, небось, в сторожке у дяди Мити сидел.

– Да, навестил земляка, – ответил Антон. Он действительно, частенько заходил к лагерному сторожу дяде Мите. Они как-то быстро сошлись, ещё с первого приезда Антона в лагерь. И Антон часто наведывался к нему в сторожку, сидел возле печки и смотрел на пляшущий в ней огонь. Дядя Митя топил печку несмотря на жаркое лето, но Антону тогда и в голову не приходило спросить, зачем он это делает. В сторожке всегда царил полумрак, на стенах висели пучки разнообразных трав и наполняли комнату густым запахом. Дядя Митя угощал Антона то яблоком, то чаем, и они долго болтали о превратностях жизни.

– Философы, – укоризненно сказал Сашка, – наслаждаются там в сторожке, а Муха домой хочет!

– Муха хочет домой? Вот это да, – воскликнул Антон, – такое я видел только среди малышей восьмого отряда.

– Давай заходи в палату уже, умник.

Антон поднялся на крыльцо и прошёл в палату. Там на своих кроватях сидели Муха и Олег.

– Ну и кто тут хочет домой? – спросил он с усмешкой.

– Все хотим, – ответила Муха, – и сейчас туда отправимся.

– Всемогущая четвёрка, мелкие, только проклюнувшиеся комарики, вчерашний мотыль! – усмехнулся Антон.

– Пусть комарики, но зато какие! – ответил ему торжественно Олег, и улыбнулся широкой улыбкой.

– Эй, трепачи! Давайте-ка ближе к делу! – обратилась к ним Муха.

– Давно пора, а то взяли привычку воду лить, – произнёс, вошедший в палату Сашка.

– Вот Рыжий, молодец, без лишних разговоров к делу! – хихикнула Муха.

– Ничего смешного, – небывало серьезно сказал Сашка. – Давайте-ка по местам.

– Да в чём дело то? – спросил Антон, опять будем кого-то поднимать?

– Да, на этот раз себя. Пора бы посетить наши дома, посмотреть, что там и как, ты не против? – спросила его Муха.

– Не против, – ответил Антон.

– Тогда ложись на свою кровать, и начнем астральные перемещения. Я понимаю, что каждый из вас это делает сам, но, когда мы вместе, это гораздо эффективнее. Согласны? – обратилась Муха ко всем. Все согласились, и разошлись по своим койкам.

Антон отодвинул в сторону подушку и улёгся на спину. Он проделывал эти перемещения ещё в детском саду, а потом в школьные годы в больнице, куда ему не посчастливилось попасть. Тогда он тоже летал домой. Но теперь всё должно было быть ярче, реальнее.

На этот раз Муха ничего не произносила, все лежали полной тишине. Антон закрыл глаза и расслабился. Было приятно, через форточки палату наполнял вкусный лесной воздух, и даже долбившаяся в стекло оса не раздражала своим жужжанием.

Скоро и воздух, и жужжание осы поблекли, Антон почувствовал необыкновенную лёгкость и приподнялся над кроватью. Помещение палаты растворилось, и он оказался на улице, над крашеной железной крышей корпуса. Поднявшись над деревьями, он окинул взглядом лагерь, немного полетал над ним, помахал рукой маленьким фигуркам пионеров, копошившимся внизу, под ветвями, и полетел в сторону города. Леса и поля слились в сплошной ровный свет, и через мгновение Антон оказался у окна свой квартиры.

Пролетев сквозь стекло, Антон завис под потолком своей комнаты. В ней всё было так же, как и до его отъезда в лагерь, разве только порядка стало больше: на столе чисто, учебники аккуратно расставлены на полке, кровать убрана, на полу не было разбросанных вещей. Видно, это мама прибралась. Он вылетел в коридор, потом на кухню. У плиты, в привычном с детства фартуке, стояла мама и готовила суп. Повисев возле неё, он отправился в большую комнату. Там, в кресле сидел отец и смотрел по телевизору футбольный матч. Видно, Антон оказался дома в выходной день.

Как интересно, подумал Антон, они меня совершенно не видят и не слышат. Но пробовать заговорить с родителями у него, почему то, не было никакого желания.

Ну что же, дома всё в порядке, можно возвращаться, и он представил себя на своей кровати в палате; некоторое время лежал без движения, прислушиваясь к тишине, пока не услышал жужжание осы и не почувствовал лёгкое дуновение ветра из форточки. Лишь тогда он открыл глаза, и услышал голос Мухи:

– Ну что, все вернулись?

– Все, вроде, – послышался сиплый голос Олега. Похоже, он летал на северный полюс, подумал Антон, и сел. Олег действительно выглядел странно: его короткие волосы торчали в разные стороны как сосульки, глаза блестели льдинками. Не менее странными были и остальные. Муха была какая-то потрепанная, чёрный бант съехал на сторону, даже трудно было представить, где её носило; Сашка имел воинственный вид, и был похож на шотландского горца. Но никто никого не спрашивал, кто где был. Только Муха, как всегда, поблагодарила всех за участие.

В этот день Антон решил провести самостоятельный эксперимент по перемещениям, а именно: попробовать улететь в будущее. Почему-то эта идея никому никогда не приходила в голову, все перемещались только в плоскости текущего времени.

Дождавшись вечера, когда пионервожатые угомонили отряд после отбоя, и все уснули, он начал эксперимент. Лёг на спину, расслабился, успокоил дыхание. В этот раз он не закрывал глаза, а смотрел в потолок, на котором мерцали ночные блики, в палате было тихо, и только иногда скрипели кроватями заснувшие товарищи по отряду.

И вот блики на потолке слились в слабое сияние, скрипы исчезли, Антон лёгким усилием воли приподнялся над кроватью. Но в этот раз он никуда не полетел, а как-бы растворился в воздухе. Прошло мгновение, не более, и он увидел тусклый жёлтый свет, который постепенно превратился в лампочку под бетонным потолком гаража; он почувствовал себя сидящим на низкой деревянной скамейке.

С удивлением он рассматривал автомобиль, верстак, промасленную ветошь, разбросанную по полу и старый журнал в своих руках. Память возвращалась постепенно; он потряс головой, решив, что сегодня выпил достаточно, и пора идти домой. Но странное дело – он был абсолютно трезв!

Ночь уже зажгла небесные звёзды и домашние окна, затушевала чёрной тушью пёстрые дневные пятна, и навеяла на Антона романтическое настроение. Он медленно брёл по ночной улице, с удовольствием вспоминая прошедший день. И фиг с ним, что Ленка сейчас устроит ему скандал, он не боится.

И она устроила.

– Что, все машины починил? Шатается по ночам! Зачем женился то? Иди опять в гараж, чего домой то припёрся! – завелась она с порога.

– Чего кричишь то? Соседей разбудишь! – огрызнулся Антон.

– Ишь какой приличный, о соседях думает! А дома кран течёт! Это его не волнует! – продолжала распаляться Ленка.

– Да иди ты, – сквозь зубы бросил Антон, развернулся, и пошёл прочь. Выйдя на улицу, он вдохнул полной грудью свежий ночной воздух, и направился в конец дома, к палатке, где и взял банку пива.

Расположившись на скамейке в густой тени под кустом, слегка разбавленной жидким лунным светом, он откупорил банку, и начал с удовольствием, не торопясь, делать мелкие глотки. Позади раздался шорох, Антон быстро обернулся, но во тьме ничего не разглядел – наверное мышь, подумал он. Стало холодно, он поднялся и пошёл домой.

Звонил в дверь он долго, и безрезультатно; по легкомыслию он не взял с собой ключей. Наконец из-за двери послышался злой Ленкин голос: "чего звонишь, иди откуда пришёл! Дома тебе делать нечего!" "Ладно, идти так идти," – тихо прошипел Антон и отправился на улицу.

Куда идти, он сходу не решил, и пошёл по направлению к гаражам, надеясь по пути что ни будь придумать. Можно было пойти переночевать к тёще, она жила неподалеку, но этого ему очень не хотелось.

Выйдя со двора Антон повернул на дорожку, ведшую прямо к гаражам. По сторонам расположились высокие кустарники, погруженные в густую тень, и только верхушки светились слабым лунным светом. Было очень тихо, Антон слышал свои шаги, нарушающие грандиозную ночную музыку, и ему было за это немного неловко. Он старался ступать тише.