Текст книги "Лесная ведьма"

Автор книги: Илья Злобин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Илья Злобин
Лесная ведьма

Глава 1

– Мама, представь, существуют даже подводные вулканы! Когда они извергаются на дне океана, над ними могут возникать волны – цунами, – делилась впечатлениями двенадцатилетняя Маша. Вместе с родителями она собиралась в храм.

– Вижу, наш с отцом подарок тебе понравился, а ты еще не рада была, – напомнила мама тот момент, когда дочь увидела, что ее ждало в подарочной коробке – книга.

– Да, но когда я ее начала читать, то она мне понравилась, – ответила Маша. – Я ее еще до середины только прочла.

– Долго читаешь, – отметил с некоторым укором отец, застегивая рубашку.

– Я бывает, лезу в Интернет, чтобы больше понять, после того, как прочитаю. Потому и долго читаю.

Отец приятно удивился этому, но спросил о другом.

– А русский язык ты делала?

– Нам не задавали, – не уверенно соврала Маша, вспомнив, что даже не открыла учебник сегодня.

– А тебе никогда не задают, – ответила мама и переключилась на мужа. – Виктор, надень ветровку. Там прохладно.

– Зачем? Все равно на машине в храм поедим, – ответил отец.

– А вы знаете, что Азовское море – это, по сути, очень большой соленый пруд. А знаете, сколько его глубина?

– Нет, – в один голос ответили родители, обуваясь. Вместе с дочерью.

– От шести до семи метров.

– Ура, – ответил отец равнодушно и спросил жену. – Где ложка для обуви?

– А я почем знаю?

– А вы знаете, что самый большой океан – Тихий? – дальше делилась гордо Маша знаниями.

– Обалдеть, – равнодушно ответил отец, завязывая на туфлях шнурки.

– А вы знаете, что внутри воды Мирового океана есть еще волны? Они называются морскими течениями.

– Улет, – ответил отец в пустоту и спросил у жены. – Ну все, идем?

– Да вы вообще нихера не знаете, обмороки! – ответила Маша.

Родители оба опешили и не знали, что предпринять против хамства дочери.

– Я вон, маленькая и умнее вас уже стала! – уточняла Маша.

– Давно по губам не получала! – накричала мама. – Ты как с родителями говоришь!

– А как я должна говорить с теми, кто ничего не знает? – кричала Маша.

– Вероника, я говорил, надо было ей книжку по вязанию подарить, – отчитывал жену Антон. – География! Вот получай теперь!

– Я виновата, да?

– А кто? – отец вел машину нервно. – Дочь стала в последнее время совсем странной и грубой.

– Это просто такой возраст, – ответила мама.

Во время поездки играла музыка и родители молча смотрели на дорогу. Тут с заднего сиденья донеслось:

– Я глобус хочу!

– Чего? – переспросила мама.

– Говна на лопате! – отгрызнулся отец. – Разговаривать научишься с родителями…

– Глобус мне надо! – настояла Маша. – С подсветкой!

– Нет, – ответила мама. – Потом будет валяться по углам. Денег сейчас мало, а тебе надо на лето одежду брать.

– Тогда я в школу не буду ходить! – поставила условие Маша.

– Ты меня сейчас выведешь! – отец еле себя сдерживал. – Я тебя из дома выгоню!

– Не имеешь право, я маленькая, – донеслось с заднего сиденья.

– Ты смотри, какое говно вырастил!

– Сам говно! – огрызнулась Маша.

– Тихо! – крикнула мама на мужа. – Маша, ты сейчас будешь исповедоваться. Покайся в этих грехах. Это большой грех не почитать родителей. Запомни, когда ты будешь говорить с батюшкой, рядом будет стоять незримо Иисус Христос. Важно, чтобы ты покаялась и больше не повторяла грехов.

– Хорошо, но глобус сегодня же мне купите! – ответила Маша. – А то я в школу не буду ходить. Буду только по пятницам, когда есть география.

Отец матерился про себя, еле шевеля губами и шепча после каждого мата: «…прости, Господи…»

Батюшка принимал исповеди, причащал всех, включая детей. Маша исповедалась в глупостях, которые наскребла в памяти, не сочтя частые ссоры с родителями за грех. Но после богослужения, батюшка все же подозвал Машу к себе для разговора, по просьбе родителей. Он знал эту семью уже давно. Машу он крестил еще когда она была совсем крошечной.

– Скажи, молишься ли ты?

– Нет, – призналась совершенно равнодушно Маша. – Мне не удается думать о боге во время молитвы. Я теперь думаю о другом.

– О чем? – батюшка совершенно не ожидал ответа, который получил.

– Почему Земля вращается? Что такое магнитное склонение? Почему мантия и ядро не теряют температуру?

– Это гордыня, – определил причину священник, словно врач болезнь. – Если человек отдает учению больше времени, чем богу – это гордость.

– Это плохо?

– Это опасно, – ответил батюшка.

Храм уже опустел и священник усадил девочку рядом собой на скамейку у стены и продолжил беседу.

– Был такой ангел. Его звали Денница. Как и все ангелы, он был сотворен со свободной волей решать, что ему делать и кого любить. Он был сотворен самым красивым, самым умным, самым могучим и самым сильным из ангелов. Зная это, он возгордился. Гордость сделала его падшим. Он стал – Дьяволом. Его примеру гордости последовали многие из других сыновей бога и братьев Денницы. Все они тоже отпали от бога и стали демонами. География прекрасная наука. Она изучает мощь и красоту Творца. Но для тебя она стала опасным искушением. Гордость утянет тебя, сделает тебя одинокой, ты потеряешь друзей, рассоришься с родителями, станешь блуждать во Тьме, станешь подобной Сатане. Я посоветовал родителям проводить с тобой больше времени и читать вместе с тобой Библию. Тебе же советую молиться о прощении греха гордости и избавлении от него.

Благословив девочку, священник отпустил ее. Маша не видела ничего угрожающего в его словах. Друзей она и так растеряла, надоев им цитированием новых знаний по географии. Маша уже почувствовала, что это делает ее несколько взрослее сверстников, выигрышно выделяет ее в глазах взрослых, ставивших ее в пример, после разговора с ней. Учителя в школе уже поняли, что девочка увлечена этой дисциплиной не на шутку. Ирина Павловна, учитель по географии, не вела кружков по своему предмету и особенно не воодушевилась интересом к своему предмету одной из самых невоспитанных учениц. Машу мало кто любил и во дворе и в школе. Она прослыла шантажисткой и грубой. На любую угрозу могла пригрозить: «А я скажу, что ты у меня деньги украл! Сниму сережки, выброшу, скажу, что ты сняла!» Никакие даже старшеклассницы не желали иметь с ней дело.

Настроение у Маши было хорошее. У нее на столе красовался долгожданный глобус с подсветкой. Его можно было включить и он начинал медленно вращаться. Маша до поздней ночи слышала Географик Эмбиент в исполнении Cusco и рассматривала страны, материки и океаны. Перед ней появилась вся планета в миниатюре. Тут было все, что Земля могла предложить. Вот Аргентина, вот Соединенные Штаты, вот Африка, вот Россия.

– Маша, ты помолилась перед сном? – спросила мама, думая, что дочь готовится ко сну за закрытой дверью.

– Ага! – соврала она. Мать сразу по ответу поняла, что своего обещания дочь не выполнила: получив желаемый глобус, она даже не открыла Детскую Библию и молиться не собиралась.

– Музыку выключай и спать! – крикнула мама гневно.

– Ага! – в том же тоне ответила Маша, не отрывая внимания от любимого глобуса, который все больше казался ей волшебным.

Вероника легла в постель и прижалась к мужу, который смотрел по телевизору телеканал Спас.

– Что тебе батюшка сказал? – спросила она.

– Разделять с дочерью ее интересы и одновременно прививать ей интерес к Библии.

– Ему легко говорить, а как мы будем это делать? Думаешь, она молилась?

– А что, нет?

– Я тебя умоляю!

– Батюшка не считает, чем-то плохим ее интерес к географии. Был такой Петр Семенов, который увлекся географией в том же возрасте, что и Машка, только интерес к этой науке у него пробудило не красочное издание, а игра – географическое лото с названиями стран, материков и рек.

– И что?

– Великий географ. Его именем названы горные хребты, вершины и ледники.

– Ну, может это и правда на пользу ей, – согласилась Вероника.

Глава 2

– Маша, в школу!

– Угу… – прозвучало из под одеяла.

Вероника с мужем уже готовились завтракать перед работой и не могли добудиться Машу.

– Вставай! – крикнула мама, снова заглянув в комнату.

– Еще чуточек… – прозвучало из под одеяла.

– Вставай! – крикнул отец. – До утра вчера вертела глобус, теперь встать не может!

Маша вся помятая, сонная, злющая на весь мир поднялась и сидя на постели огляделась. Глобус, благодаря которому Маша не спала до трех ночи, стоял важный на столе, рядом с любимой книгой «География». Cusco так и играла всю ночь. Трек Австралия немного поднял ей настроение. Маша решила: каких-то полдня, а потом снова за свое любимое возьмусь!

В школе она сидела зевая, не могла и не хотела ни на чем сосредоточиться. На математике она просто бессовестно уснула. Все ИЗО она зевала и дремала, даже не раскрыв альбома. На Литературе она мечтала: как бы круто было бы отправиться с Яном Чернским на юг Байкала и с его командой участвовать в исследовании горных пород, уточнять карту, измерять высоту гор, искать следы недавней вулканической деятельности! Маша видела себя среди команды Чернского, без ошибочно делавшей выводы и все ею восторгаются, такой маленькой и такой умной! И столько опасностей, интересных приключений, о которых она знала из биографии Чернского, приключилось бы и с ней. Словно клип проигрывались события под мелодию композиции «The Hunt» в исполнении Cusco, которая тихо играла в наушниках. И вот, именем Маши Тюлькиной назван материк! Материк Тюлькиной!

Принеся домой две двойки и три замечания, Маша поела и снова села за чтение. Ее совершенно не беспокоило, что родители уже знали через ватцап-группу, что их дочь снова отличилась. Она была увлечена новым параграфом: «Воздушная оболочка земли». Вечером она планировала выпросить у родителей толстый сборник контурных карт. На уроке они уже пробовали с ними работать и Маша очень увлеклась работой с ними. Это было так атмосферно, словно игра в великого путешественника, открывшего новые земли и очерчивающего их контуры у себя на карте.

Оказалось, что терпению отца на самом деле пришел конец. Маша была лишена всего, что так любила: отец выбросил книгу в мусоропровод! Глобус разбил о пол. Маша кричала, ревела – без толку. У нее отняли ноут-бук и телефон. Теперь ей предстояло ходить с папиной старой «печенькой» и позориться ею. Со шкафа с учебниками молчаливо взирали образы Богородицы, святых Николая Угодника и Матрены, которую родители Маши рекомендовали как «покровительницу».

– Не буду Библию читать! – крикнула на образы Маша, не переставая реветь. – Не буду! Я все равно буду географом, самым продвинутым. А Библию я не буду учить! Выброшу ее на помойку! Не хочу, не буду читать Библию! Не хочу, не буду! Вы мне вообще не нужны! Что хочу, то ворочу! Что хочу, то делаю! Никто мне не указ!

Напсиховалась.

– Хочется Cusco послушать, – сказала Маша сама себе и напела себе композицию Da Gama, самую любимую из всех и этим себя немного развеселила. Она представила себе друга, мудрого учителя, знающего все, который научит ее многому. Она представила себе говорящего ворона, рассказывающего ей про все.

И тут прозвучал этот голос:

– Ты можешь обрести меня. Я научу тебя всему. Тайные знания освоишь, стихиями управлять будешь.

– Кто ты? – Маша испуганно приготовилась креститься.

– Нет! – ее кто-то схватил за руку, не позволив ей это сделать. Его руки не было видно, но ощущалась мертвая хватка. – Не спеши. Подумай.

– Кто ты? – спросила Маша, ощущая, что страх стал отступать, словно его прогнали.

– Позови меня.

– Как?

– Скажи, что желаешь быть моей ученицей.

И Маша повторила:

– Я желаю быть твоей ученицей.

Руку отпустило. Маша проснулась. Это был лишь сон. Но какой явный! Всем сердцем девочке хотелось верить, что это был сон вещий, который сбудется.

– Обязательно так и будет! – весело сказала сама себе Маша и соскочила с кровати.

Маша вернула себе книгу. Когда подъехала мусорная машина, она выбежала и попросила мусорщиков отыскать ей книгу. Двое удивленных мужчин, от которых пахло перегаром больше, чем ремеслом, согласились.

– Кто же такую красоту выбросил-то? – спросил Машу один из них, передав ей пропахшую и запачканную книгу.

– Папа мой. У меня родители с приветом. Они молятся, – подробно ответила Маша и поблагодарила за услугу, сунув мужчинам по сто рублей из своих карманных денег. Дома она отмыла обложку и, хотя запах помоев сохранился, продолжила читать, тоскуя при этом по глобусу.

Уроки – это ужас и кошмар семьи. Перед выполнением домашней работы полчаса рева, слез, истерик – не могу, не буду, не хочу, не знаю, не понимаю! Слезы в три ручья. Вероника старается объяснять сперва спокойно, потом нервы не выдерживают. В этот вечер Маша особенно распсиховалась. Мать не могла убить ее, как не хотелось, но зато смогла сорваться на преподавателе, отослав в группу Ватцап голосовое сообщение на криках:

– Уважаемая Алла Павловна! Это последняя задача, которую я с ребенком решала. Настахирело уже! Прости меня за выражение – настахирело! Ничего ребенок не знает! У меня сложилось такое впечатление, что вы занимаетесь только с теми детьми, с которыми легко, а такие «шалтай-балтай» как моя – вам не впились!

– Ну и зачем ты наговорила все это преподавателю! – решил отчитать жену Андрей.

Но скоро он уже пожалел, что решил поучать ее.

– Тебе вообще все похеру! Я за день в аптеке своей набегалась, как ссаная метла, теперь еще и дома вокруг всех скачи. Ты в «танках», эта сидит «му-хрю»! Ватцап мне «тилик-тилик, тилик– тилик: «ваша Маша то, ваша Маша это, опять не писала, опять зевала, опять опоздала…» На хер все пошли! Не буду ничего больше делать!

– Хватит орать! – крикнул на жену супруг.

– Сам поделал бы с ней уроки, а я посмотрела бы. Мне этот немецкий не усрался! Текст этот сраный про птичку переводить. Так еще и на вопросы к тексту ответить надо. На немецком ответить! «Почему птичка маковые зерна клюет?» Нарколыга потому что ваша птичка! Сторчалась потому что!

– Тебе бы только поорать! – крикнул Андрей.

– Стишки эти учить! Чтоб этим классикам в гробах вертеться! Всякую шляпу насочиняли, чтобы мне тут теперь сидеть с Машей до опухоли мозга учить рванину эту! Мне эти белые березки и аукающие зимы до копчика!

– Что-то ты разошлась… – уже смялся супруг.

Вероника принялась намешивать тесто на блинчики, не переставая жаловаться.

– На работе в этой аптеке каждый день дибилов вижу, сюда придешь – еще два сидят! С утра «бояре» замучают. Стою как бармен на разливе! Говорю же, Боярышника нет! «Ну тогда что есть?» Я говорю: «Календула, Пион, Ежевика…». Стоят, гурманы, эксперты – пион им мылом отдает, календула не торкает, ежевика не вставляет. В результате берут обычный спирт, когда я уже не выдерживаю, начинаю орать на них. Потом бабуськи-экономистки, которым дайте подешевле и поэффективнее, самоназначенцы, которые нагугляться и начинают меня учить. Мимимишки…

– Кто? – удивился супруг, опустив пакетик чая в кружку горячей воды.

– Мимимишки. Это мужчины-стесняжки. Встанут, шепчут, словно у нас за слово «презерватив» уголовное преследование! Или придут и долго мне впаривают легенду. Очередь стоит, они впаривают: «Вы знаете, это не мне, это меня друг попросил. Это не у меня, это у него проблема…» Пока не крикнешь, не скажет: дайте препарат от импотенции!

Оказалось, батюшка строго отчитал родителей за такие меры. Он привел примеры детей наркоманов, детей с проблемами настоящими, а не в любви к географии. Указал, что есть прихожане, которые мечтали бы, чтобы их дети были столь же увлечены наукой, а не игроманией и уличными идеологиями.

В один из вечеров отец вошел в комнату дочери с коробкой нового глобуса. Этот был больше и мог светить как весь, так и отдельными участками: хребты, горы, страны, материки – все отдельно. Вдобавок он купил ей толстый сборник контурных карт – с 5 по 11 классы и такую же книгу «География», только новую. На стену он планировал утром наклеить политическую карту мира. Маша была вне себя от счастья. Снова заиграли мелодии Cusco. Она погрузилась в изучения.

Она горе с пополам закончила 5 класс. Пятерки только по биологии и географии. Остальные все тройки, многие из которых были натянуты далеко не только за уши. Настало долгожданное лето.

Глава 3

Вместе с летом пришла утрата для семьи Тюлькиных. Умер батюшка, исповедник семьи. Умер во сне. Маша вместе с родителями находилась и на отпевании и на похоронах. На отпевании было невероятно душно, долго пришлось стоять, и девочка очень устала. На кладбище дул сильный ветер и вот-вот готовился полить холодный дождь. На кладбище Маша стояла облокотившись на маму и ждала скорейшего конца этого мучительного дня. Народу было много и все в основном пожилые люди. Маша уже начала развлекать себя разглядыванием могил и чтением надписей.

– Павленко Виктор Сергеевич. 1960-2019. Это сколько же он прожил? – Маша принялась мучительно считать.

Она не успела дочитать. И ее саму и всех присутствующих испугал огромный ворон. Он с шумом от крыльев опустился на эту могильную плиту и впился хищными глазами в Машу. Вероника подбежав к дочери, испуганно отвела ее в сторону к толпе. Все присутствующие заметили интерес ворона к девочке. Он словно знакомился с ней. Многие крестились, иные сочли это дурным знаком.

– Какой он огромный! – удивлялись испуганно одни.

–Вот это когтища у него! Он плиту оцарапал ими! Вы видите?!

Один из очевидцев решил упокоить всеобщий испуг:

– Это кладбищенский ворон. Они все такие огромные. Наверняка ждет поминальной еды.

Пономарь Митя подошел и решил прогнать птицу.

– Кышь! Кышь!

Ворон раскрыл угрожающе крылья, каркнул и с тем же шумом поднялся в воздух. Он пролетел над кладбищенскими деревьями и исчез в чаще, оставив после себя царапины на плите от когтей.

В ту ночь Маша видела тревожный сон. Она увидела покойного батюшку. Он был напуган.

– Чтобы не случилось, никогда, слышишь, никогда не ходи в западный лес. Они ждут тебя там!

Утром Маша даже помолилась, что редко когда делала и лишь по особым случаям. Тревога и испуг после сна все же не покинули ее. Однако она не собиралась страдать от тревоги – лето! Каникулы! Можно спать до обеда и обедать до вечера. Еще можно гулять и крутить любимый глобус, изучая его. Недели после сна не прошло, как одним вечером, отец, заглянув в комнату дочери, предупредил:

– Маша, сегодня пораньше спать ложись. Завтра с утра за грибами.

– Куда за грибами?

– В торговый центр, блин! В лес конечно! В западном лесу грибов – пропасть. Мужики на работе сказали, где примерно места особенно грибные…

Маша побледнела от страха. Отец заметил это.

– Что с тобой?

– Давай не поедем, – выдавила она еле как.

– Не выдумывай. Завтра с утра подыму! – строго ответил отец и закрыл дверь.

Маша не могла уснуть. Чтобы было не так страшно, она слушала Cusco и играла в игры с географической тематикой в телефоне. Но тревога не покидала ее: кто «они»? Кто ее в лесу может ждать? Серые волки? А если и правда они? Если волки съедят?

Но как извне, словно шепот, прошло успокоение: да, там случиться нечто, чего она так ждала. Появилось предвкушение чего-то нового, каких-то перемен. Это Машу даже развеселило. Против перемен к лучшему она решительно ничего не имела. Наконец, тревога попросту закрасилась мечтами, в которые погрузилась Маша.

Утро прошло в суете. Мама не знала, что надеть на себя и на дочь, отец искал ведра под грибы. Снова правило «собирай все с вечера», досадно напоминало о себе. Перед уходом Машу охватила снова тревога. Она оглядела свою комнату с четким осознанием, что сюда она больше не вернется. Перекрестившись и уповая на веру, она вышла из комнаты и принялась обуваться в резиновые сапожки. Отец взял для всех по ведру, мама взяла обеды для лесного пикника.

Автомобиль ехал по утренней дороге городка. В приоткрытое окошко со стороны Андрея в салон бил прохладный ветерок. Путь до западного леса был долгим. Сначала проезжали сам город с его домами, магазинами, центрами, остановками. Потом начались поселки с деревянными избами и кирпичными домами. Вероника всю дорогу жаловалась на работу.

– Это просто какой-то кабздец! Скажи, ну как можно таблетки от расстройства запихать в жопу?

Маша хихикнула.

– Ну как?! – почти кричала от возмущения Вероника. – Потом вворачиваются ко мне с жалобой: не помогло и щипало. Конечно, вам щипало! Хорошо еще – не чесалось! Такую дичь творят! Вагинальные таблетки пьются, а не пихаются вслед за вагинальными свечками! Написано же – эти таблетки только пьются! Нахерна учить детей в школе, если они вырастают дибилами, до которых не доходит, что прежде надо заглянуть в инструкцию! Или придет такая: «Дайте мне препарат! Я не помню, как называется. Но там таблеточки маленькие и беленькие». Ты – дура! У нас, говорю, девяносто пять процентов препаратов – это маленькие беленькие таблеточки!

– А ты советуешь что-то, если просят от болезни, когда перечисляют симптомы? – спросил Виктор.

–Ко мне такие ходят, что не только перечислят симптомы, но и покажут их! Гнойные нарывы, высыпания всех цветов, экзема, грибки – я все уже видела. Они не обламываются. Могут майку задрать и показать мне гнойники по телу. Я отвечаю: «Поздравляю, идите к врачу!»

– А эти, «крокодилолюбы» ходят? – задал вопрос Виктор.

– Следи за дорогой, – улыбнулась жена. – Много будешь знать…

Поселки кончились. Наконец показался западный лес. При виде его, Маша про себя прочла молитву о защите. Он казался ей неприветливым, как будто взирал на двигавшийся в его сторону автомобиль. Большое облако как козырек накрыло лес от солнца и он стал еще мрачнее. Вот и опушка покрытая ковром луговой травы и цветов. Виктор затормозил, заглушил мотор и вышел из машины. Свежий лесной воздух принес из чащи соблазнительный грибной аромат.

– Вот это воздух! – с наслаждением сказала Вероника.

– Какие грибы собирать? – спросила Маша, получив от отца в руки самое маленькое ведро.

–Так, телефон не потеряй, от нас далеко не уходи, – инструктировал отец.

– Я телефон не буду брать, – ответила Маша. – Потеряю еще. Я от вас отходить не буду.

Подходя к лесу все ближе, усиливалось чувство, что лес видит, лес знает, что это Она. Это чувство слежения усиливалось у Маши с каждым ее шагом. Но она шла. Она хотела быть с родителями, веря, что в случае чего сможет их спасти. Лес поглотил ее вместе с семьей и скрыл от мира в своем темном зеве.

Гриб! Белый, пузатый и важный, спрятался под прошлогодним павшим листом. А рядом еще больше размером его сородич. А вот и притаившаяся в кустах лисичка! А вот аккуратный и стройный как лесной солдат подосиновик! Какой-то неизвестный гриб – в точечку, но темный. Тоже в ведро – дома разберемся! А земляники сколько! Маша начала лопать лесную ягоду срывая ее красные плоды. А вот и «ведьмин круг», как в старину называли выросшие по кругу мухоморы. Грибы, грибы, грибы… ведро уже полное. Можно поворачивать…

Маша огляделась. Где она? Где родители? Холодный ветер порхнул между деревьев. Стало резко темно. Над тайгой нависли грозовые тучи. На мгновение деревья освятила молния. Ливанул сильный дождь. Маша закричала, как только могла:

– Мама! Папа!

Крик затерялся среди столетних сосен. В момент девочка оказалась вымоченная дождем. Холодные капли, словно иглы, пронизывали до костей. Она снова вспомнила тот тревожный сон и ужас накрыл ее. Бросив ведро, она стала метаться по тайге. Ее крики заглушал шум ливня. Прогремел такой мощный гром, что Маша упала от страха. Поднявшись, она бежала куда-то в чащу, в панике надеясь, что опушка леса именно в той стороне. Тайга становилась еще более жуткой и темной. Маша снова упала, споткнувшись о гнилую поросшую древесными поганками корягу. Поднявшись, она побрела дальше. Бежать сил уже не было.

Девочка устала смертельно. Она ревела, открыв рот, что туда залетали капли ливня. Так она вышла на лесной пруд с поросшими кувшинками берегами и оглушительным хором жаб и лягушек. Маша остановилась, рыдая. Но тут ей пришлось замолчать. Сперва она подумала, что ей это кажется. Она присмотрелась. Да, это избушка! Она была заросшей мхом и травой, но ее крышу было хорошо видно на другом берегу пруда. В надежде, что в избушке живет кто-то, она обошла пруд и добежав до массивной двери, начала колотить в нее руками. Дверь оказалась не запертой. С тяжелым скрипом она открылась. Девочка вошла. Теперь хотя бы дождь больше не ощущался промерзшей кожей.

Воздух был невыносимо спертым. Тут пахло болотом и затхлыми вещами. Печь старинного типа стояла в углу. За ней виднелась приросшая паутиной к стене метла. На ложе печи были стопкой сложены старые одеяла из лоскутов. На скамье у печи были стопкой сложенные чугунки и разная деревянная и глиняная посуда. Дощатый пол был весь в пыли. Единственное в избе окно было маленьким и грязным, в пыльной паутине. У окна стоял массивный стол, два стула по бокам со спинками. На столе, словно обмотанный в паутину – самовар. Вся поверхность стола и подоконника были усыпаны трупами мотыльков, бабочек, ос и пчел. У другой стены стоял массивный сундук. Маша открыла его со скрипом – там было зеркало, связка толстых свечей, какие-то бутылочки, много паутины, дохлых пауков и старинная тяжелая книга. Маша закрыла сундук, решив не лазить по чужим вещам. Хотя было очевидно, что тут никто не живет уже много лет.

Стемнело. Маша бегала по тайге весь день. Теперь она сняла с себя всю вымокшую одежду и забралась на холодную печь, укутавшись в одеяло. Одеял и подушек было тут много, но все они пропахли пылью и плесенью. Наревевшись и согревшись, Маша уснула.

Неожиданно она проснулась от скрипа двери. Кто-то вошел. Послышались шаги, словно чьи-то копыта. Словно конь вошел, но на задних ногах. Шаги остановились около печи. Маша зажмурилась от страха. «Это – черт!» – мелькнула в ее голове. Она начала вспоминать хоть одну молитву, но вместо молитвы в голове маячили только называния хребтов, материков, гор, вулканов и водопадов.

– Ты – дома, – прозвучал очень приятный мужской голос. Такой голос может быть только у кого-то очень доброго и красивого. Уверенная в этом Маша все же не решилась посмотреть, кто стоит у печи. Вдруг ощутилась его рука. Кто-то опустил ей на голову руку и погладил по ней заботливо. Страх мгновенно покинул мысли. Она – дома. Он убрал руку. Маша открыла глаза. Никого.

В избе никого нет. Вошедший исчез, оставив дверь открытой. Дождь кончился. На улице было тихо и свежо. Через открытую дверь Маша видела блики в пруду от луны и слышала пение жаб и лягушек, крики глухаря в глуши. Спокойствие. Маша никак не могла вспомнить ни имен, ни внешности своих родителей. Но это ее больше не беспокоило. Она закрыла глаза и уснула.