Текст книги "Участь всех героев"

Автор книги: Илья Шумей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

 «Боевая тревога!», «Боевая тревога!» – вой сирен метался по коридорам крейсера, выбивая пыль из истосковавшихся по работе динамиков. Топот десятков ног и нарастающее гудение машин и механизмов дополняли солирующую арию и перерастали в симфонию мощи и уверенности, – «Боевая тревога!»

Я стоял перед тактическим проектором на капитанском мостике, ощущая через подошвы ботинок подрагивание «Сарагосы», отчаливающей от причала орбитальной базы, и ждал, когда истекут последние секунды, оставшиеся до распечатывания приказа. Лаура и два моих зама находились рядом, сосредоточенные и серьезные.

Сегодня все было по-настоящему. Уровень секретности, присвоенный операции, однозначно свидетельствовал о том, что сегодня нас ожидают отнюдь не учебные стрельбы.

–Время «Ноль», – объявила Лаура одновременно с появлением на панели зеленого огонька.

Я приложил ладонь к сенсору и назвал свое имя и звание. Воздух над проектором замерцал, и перед нами возник полупрозрачный адмирал Кехшавад.

–Приветствую вас, господа, – заговорил он, глядя в пространство куда-то за моим правым плечом, – времени у нас мало, а потому я перейду сразу к делу.

В последние месяцы командование предприняло ряд шагов, нацеленных на то, чтобы создать у конфедератов впечатление, будто дела у них идут лучше, чем на самом деле. Мы отступили с нескольких форпостов и позволили им расширить зону своего влияния до Кегеля-8 на севере и Ароха на юге. Но по большому счету все это остается мышиной возней, поскольку для серьезной экспансии конфедератам необходимо получить доступ к основным магистральным путям. А ключом к ним является Иболавва, установление контроля над которой уже давно остается их розовой мечтой.

Однако Иболавва – не рядовая граничная застава, а хорошо укрепленная и защищенная база, взять которую с разбега не получится. Еще год назад конфедераты даже не подумывали о том, чтобы к ней приблизиться, но теперь, окрыленные чередой успехов, они осмелели настолько, что задумали ее штурм.

Чего мы, собственно, и добивались.

Для успешной атаки конфедератам придется сосредоточить здесь почти все имеющиеся у них силы, и это именно тот случай, когда пригодится ударная мощь Вашего крейсера. Ранее партизанско-диверсионный характер боевых действий не позволял нам использовать имеющееся преимущество в тяжелых боевых кораблях, но теперь ситуация изменилась. Мы с точностью до секунды знаем время начала штурма, а потому сможем накрыть их всех одним молниеносным ударом.

После такого сокрушительного провала конфедераты оправятся очень нескоро. Это, разумеется, еще не окончательная победа, но понесенные потери и, что даже более важно, серьезное психологическое потрясение сделают их более сговорчивыми. Таким образом, сегодня перед нами открывается уникальная возможность переломить ход многолетней изматывающей войны и сделать первый шаг к установлению мира.

–Итак, – адмирал сверился в документами в руках, – вот ваша задача:

В момент «плюс три часа» «Сарагоса» должна выйти в орбитальное пространство Иболаввы над северным полюсом планеты. Так крейсер избежит обнаружения стандартными средствами слежения. Из соображений секретности мы не стали разворачивать тактический шлюз, чтобы не вызывать подозрений, а потому вы воспользуетесь одним из гражданских шлюзов общего пользования.

За проводками через «Кукушкино» и «Блэксэйбр» конфедераты несомненно будут следить, так что вам придется воспользоваться шлюзом «Цзэнсин». Сейчас он выведен из эксплуатации на время ремонта после пожара в прошлом году, но его оборудование тогда не пострадало и может быть реактивировано за несколько минут.

Вы получите необходимые чрезвычайные полномочия, которые позволят вам требовать от администрации шлюза включения портала и осуществления проводки «Сарагосы». Отказать вам они не имеют права.

Далее, после проводки вы выйдете на высокую полярную орбиту, двигаясь по которой, крейсер окажется над точкой входа флота конфедератов как раз к началу штурма. Он начнется в «плюс четыре часа». Флот будет построен для атаки наземных укреплений, так что вы сможете ударить их в незащищенные броней спины. Совместно с зенитными батареями Иболаввы вы сможете разделаться с конфедератами буквально за пару залпов. Не думаю, что для «Сарагосы» это будет большой проблемой.

После завершения атаки переведите крейсер на стандартную наблюдательную орбиту, отправьте мне рапорт и ожидайте дальнейших распоряжений.

На этом у меня все. Удачи!

Изображение мигнуло, и место адмирала заняла объемная схема Иболаввы с отмеченными ключевыми точками.

–Ну что, ребята, – зычно гаркнул я, – задача ясна? Все по местам! Оружие перевести в боевой режим. Проложить курс до «Цзэнсина». У нас, наконец, появилась работа, достоянная нашей малышки!

Шлюз встретил нас непривычной пустотой и молчанием в эфире. На дальних подступах не толпились грузовики, ожидающие проводки, капитаны пассажирских лайнеров не препирались из-за места в очереди – как будто перед нами и не шлюз вовсе.

–Крейсер «Сарагоса» вызывает шлюз «Цзэнсин», – объявил я в микрофон, – как слышите?

Ответом мне было невозмутимое молчание. Я подождал с минуту и повторил запрос. Аналогично. Мы с Лаурой переглянулись, прикидывая в уме, что делать дальше.

–Стыкуемся? – предложила адъютант.

–Обожди, – я покачал головой, – они же сейчас на ремонте, и никого в гости не ждут. Дай им время.

Я отравил еще один запрос, и в динамике, наконец, что-то захрустело, и мальчишеский голос неуверенно произнес:

–Э-э-э… кто это?

–Говорит капитан тяжелого ударного крейсера «Сарагоса». Мне нужно срочно произвести проводку через ваш шлюз. Соедините меня с дежурным лоцманом.

–Э-э-э… вообще-то мы закрыты на ремонт. Разве Вас не предупредили?

–Мне об этом известно, но у меня есть приказ, а также чрезвычайные полномочия, которые обязывают вас предоставить нашему крейсеру проход, – меня начинала раздражать необходимость тратить время на этого мальчика на побегушках, – я требую немедленно соединить меня с дежурным лоцманом.

–А он сейчас, э-э-э, недоступен.

–Что Вы несете!? – возмутился я, – если Вы сейчас же не найдете мне лоцмана и не осуществите проводку, то вполне можете провести остаток жизни в тюремной камере! Делайте, что Вам говорят и быстро!

–Да я бы рад помочь! – на другом конце линии тоже занервничали, – но ничего не могу поделать. Лоцмана сейчас нет на месте, и когда он появится, я не знаю. Уж извините.

–Та-а-ак, – выдохнул я и повернулся к Лауре, – ладно. Стыкуемся.

Чрезвычайные полномочия – страшная сила! Мне кажется, что некоторые люди идут служить в соответствующие силовые структуры исключительно для того, чтобы в один прекрасный день заполучить в свои шаловливые ручки активированный уни-ключ.

Шлюзовой люк, пара дверей, лифт и, наконец, дверь в рубку последовательно пали под натиском сего замечательного устройства, и мы с Лаурой оказались на посту управления шлюзом. Картина, явившаяся нашим взорам, оптимизма не внушала.

Судя по всему, команда не сильно напрягалась, делая ремонт, а все больше налегала на напитки различной степени крепости. Похоже, что Новый Год по восточному календарю задержался на «Цзэнсине» на лишнюю недельку. Потянув носом воздух, я ощутил характерный кисловатый аромат, недвусмысленно указывающий, что персонал шлюза развлекался не только алкоголем, но и кое-чем позабористей, и теперь придет в себя не раньше, чем через несколько часов. А потому и мое собственное положение постепенно начинало пахнуть не особо приятно.

Окинув взглядом весь творящийся в кабине бардак, я сфокусировался на одинокой тощей фигуре, всеми силами старающейся уподобиться хамелеону и слиться с панелью управления.

–Ты кто такой? – окликнул я парня.

–К-карл, – хриплым от напряжения голосом отозвалась фигура, – я просто наладчик…

–Вот и славно! – впереди замаячил огонек надежды. Наладчик должен уметь управляться с тем, что он налаживает, – лоцманскую проводку делать умеешь?

–Ну, м-могу, если что, но… шлюз ведь выключен!

–Так включи его!

–Я… я не могу! У меня нет соответствующих полномочий!

–Зато у меня есть, – я шагнул вперед и вставил свой уни-ключ в слот на приборной панели, которая немедленно отозвалась вспыхнувшими экранами и табло, – ну?

–Как?… Что?… – подобного поворота этот недотепа явно не ожидал.

–«В чрезвычайной ситуации офицер, наделенный особыми полномочиями, имеет законное право требовать от любых лиц всяческого содействия, – цитирование буквы закона обычно производит на подопытных неизгладимое впечатление, – отказ в содействии может рассматриваться как военное преступление». Включай шлюз.

–Босс с меня голову снимет! – простонал парень, но все же уселся за пульт. Его пальцы уверенно запрыгали по кнопкам и тумблерам. Слава Богу! Похоже, Карл действительно хорошо знал свое дело. Даже заикаться перестал. Не прошло и пары минут, как шлюз был активирован.

–Отлично! Молодец! – похвалил я его, – теперь я дам тебе координаты, а ты рассчитай нам проводку, и мы в расчете.

–Я не имею права! Да у меня и лицензии нет.

–Вот ведь заладил! То у него полномочий нет, то лицензии… Я же тебе ясно сказал: «всяческое содействие»! Вот и оказывай его! Или под трибунал не терпится?

–Вы ч-что, смерти моей х-хотите? – мальчишеская челюсть вновь вышла из повиновения, – я до Вашего т-трибунала и не доживу даже! Б-босс меня раньше п-прикончит!

Ну что ты будешь делать! На моей памяти это оказался первый случай, когда человек боялся своего непосредственного начальника больше, чем военного трибунала. И усиление нажима вряд ли могло что-либо изменить. Даже если мне и удастся продавить Карла, то после у него руки так трястись будут, что он никакой проводки сделать не сможет. Возможно, я с самого начала взял неверный тон. Ну да ладно, попробуем зайти с другой стороны. На одном запугивании далеко не уедешь, надо добиться от парня желания помочь, добиться добровольного содействия. Поиграем теперь в «доброго следователя».

–Слушай, малыш, – я присел на подлокотник кресла, ссутулив плечи и старательно морща рукой лоб, – ситуация крайне тревожная. Террористическая группировка, одна из тех, что именуют себя «конфедератами», готовит атаку на наш форпост. Они не ставят перед собой задачи его захватить, у них и сил-то на это не хватит, а потому их цель – посеять страх и панику среди мирного населения. Так что церемониться они не будут и проведут орбитальную бомбардировку, даже особо не целясь. Ведь для них, чем больше жертв – тем лучше.

Мальчуган заерзал. От моих слов ему стало слегка неловко. Одно дело, когда война – это где-то там, далеко, и совсем другое, когда она касается твоего плеча своей холодной костлявой рукой. Я же продолжил говорить. На тот случай, если Карл втайне сочувствовал конфедератам, мне стоило подстелить немного соломки.

–Я человек военный, и мне рассуждать о политике и делить людей на правых и виноватых некогда. Моя задача – выполнять приказы, а сейчас мне приказано принять все необходимые меры для предотвращения кровопролития. Если мы успеем вовремя вывести «Сарагосу» на орбиту, то один факт присутствия крейсера может заставить конфедератов отказаться от атаки. И это стало бы наилучшим вариантом, я предпочитаю разрешать конфликты, не прибегая к применению оружия.

Но если мы не прибудем на место, если опоздаем, то последствия могут оказаться самыми тяжелыми. Ты ведь знаешь, что такое массированная орбитальная бомбардировка? Когда квадратные километры земли превращаются в оплавленную пустыню, где все живое на несколько метров вглубь буквально выжигает жестким рентгеном и гамма-излучением. Такие удары способны уничтожить даже хорошо укрепленные и защищенные военные объекты, а у гражданских вообще не будет ни единого шанса. Те, кто окажется в эпицентре, еще легко отделаются – они просто испарятся, а вот несчастные, что будут находиться в стороне, помучаются как следует. Ты знаешь, каково это, когда твоя собственная обожженная плоть облезает с костей? Когда вскипают и лопаются глазные яблоки? А когда это происходит с твоим маленьким ребенком? А?

Побледнеть еще сильнее мальчишка уже не мог, а потому он начал медленно наливаться зеленью. Как бы его прямо здесь не вывернуло.

–А ты потом, просматривая репортажи с места событий, будешь непрестанно крутить в мозгу одну-единственную мысль: «я мог это предотвратить!». Она станет преследовать тебя и днем и ночью, во сне и наяву, так, что через недельку-другую приговор трибунала ты воспримешь как избавление, – я вздохнул как можно тяжелее и выпрямился, – думай сам, но помни, мужчину от мальчика отличает способность Принять Решение.

Карл весь напрягся и натужно засопел, словно набирая внутреннее давление. На его щеках проступили красные пятна, что свидетельствовало о верности выбранного мной подхода.

–Давайте координаты! – выпалил он.

Иметь дело с такими вот желторотиками – сплошное удовольствие. Если бы время не поджимало, я вполне мог поглумиться над Карлом подольше, превратив его в итоге в послушного проводника своей воли. Только приказывай! Жаль, но не сегодня.

Я повернулся к Лауре и взял у нее органайзер с техническими подробностями задания. Парнишка тем временем снова склонился над пультом, с каким-то остервенением колотя пальцами по кнопкам, но вдруг он замер, и его руки сжались в кулаки.

–Что такое? – я сразу же заподозрил неладное. И не ошибся.

–Даже если я составлю карту проводки, я не смогу переслать ее на Ваш крейсер без одобрения дежурного лоцмана, – Карл в сердцах пнул стойку, – а он сейчас не в том состоянии, чтобы документы визировать.

Что за напасть! Ведь действительно, запускать корабли в портал может только лоцман, имеющий соответствующий допуск и находящийся в здравом уме. Все системы идентификации имеют защиту от несанкционированной авторизации, чтобы кто-то, основательно заливший баки, не отправил бы корабль спьяну в недра ближайшей звезды, или чтобы систему не смогли обойти злоумышленники, приложив к ней ладонь хладного трупа. Ну что ты будешь делать!

Было видно, что мальчуган переживает ничуть не меньше моего. Его взгляд лихорадочно метался по сторонам в поисках выхода из образовавшегося тупика.

–Может, все же попробовать? – неуверенно предложил он, – я могу притащить лоцмана. Вдруг прокатит?

–А если не прокатит, то шлюз заблокируется до прибытия специальной комиссии. Не-е-е, давай без экспериментов, – я отрицательно мотнул головой, и тут меня осенило, – но проводку ведь можно заложить напрямую в бортовой компьютер «Сарагосы»! А?

–Что? – Карл не сразу сумел ухватить мой замысел, – но… но как я… мне же придется…

–Требуемая оснастка у тебя имеется?

–Да, но у меня нет соответствующего допуска.

–К черту допуск! – не вытерпел я, – нам сейчас кровь из носа нужно пройти шлюз, и не важно, кто и что там при этом нарушит!

–Но если выяснится, что я оставил свой пост…

–Ты составишь проводку, и мы сразу же вернем тебя обратно.

–А вдруг босс очухается раньше времени, а меня нет на месте?

О боги! Этот зануда и его босс мне теперь в кошмарных снах являться будут! Но мальчишка уже балансировал на грани, и от меня сейчас требовался последний, мягкий, но решительный толчок, чтобы окончательно развеять все его сомнения. Что ж, соответствующий аргумент у меня в запасе имелся. Эдакая кокетливая вишенка на вершине праздничного торта.

–Слушай, – я снисходительно улыбнулся, ощущая себя эдемским змеем-искусителем, – тебе разве никогда не хотелось побывать на капитанском мостике самого мощного боевого корабля в истории человечества?

На мостик мы почти вбежали, поскольку до назначенного нам времени прохождения через шлюз оставались считанные минуты. Карла я всю дорогу буквально тащил за шиворот, а он крепко сжимал в объятьях свою сумку с портативным траекторным вычислителем и только возбужденно крутил головой по сторонам. Оказавшись в рубке, он едва не утратил чувство реальности, поскольку вживую оказался там, куда раньше мог заглянуть лишь через киноэкран.

Он с немым восхищением рассматривал боевые посты старших офицеров, их мерцающие «коконы» из окружающих кресло мониторов и информационных табло. А при виде тактического голопроектора посередине помещения, мальчишка аж остолбенел от восторга. Поскольку такое любование могло продолжаться невесть сколько, то мне пришлось вмешаться и вернуть его к суровой действительности.

Я крепко взял его за плечи и развернул к лоцманскому посту.

–Вот твое рабочее место. Давай, включайся, и быстро!

–Д-да, я сейчас. Я мигом! – малец таки сумел справиться с собой и подскочил к пульту, на ходу вытаскивая свой вычислитель, – давайте координаты.

Я зачитал ему нужные цифры, и мальчишеские пальцы бодро заколотили по клавишам.

–Иболавва, – констатировал он, не переставая работать, – северный полюс. Зачем конфедератам понадобилось атаковать ледяную пустыню?

–Не отвлекайся, – сухо сказал я.

Карл только молча пожал плечами и продолжил колдовать над навигационной системой. Похоже, он не особо интересовался перипетиями вялотекущей войны, на которую я его призвал, да и название планеты ни о чем особенном ему не говорило. Тем лучше.

–Ну вот, все готово! – возвестил он спустя несколько минут.

–Ты все перепроверил?

–Разумеется. И методом обратной траектории, и через многоточечную аппроксимацию…

–Отлично! – часы на табло показывали, что мы только-только успеваем нырнуть в открытый шлюз к назначенному строку, – выдвигаемся к точке входа. Отчаливаем и малый вперед.

–Эй! Подождите! – воскликнул Карл, торопливо сгребая в сумку свое оборудование, – Вы же обещали ссадить меня обратно!

–Извини, малыш, но на это уже нет времени, – я с кряхтением устроился в своем капитанском кресле, – операция расписана буквально по секундам, и опоздать мы не имеем права.

–Вот как, выходит, Вы держите свое слово? Где же Ваша честь!?

–Моя честь тут ни при чем. Сам посуди – операция секретная, а я выдал тебе координаты. Как же я могу теперь тебя отпустить? До ее окончания тебе придется побыть с нами, на «Сарагосе». Кроме того, твое присутствие будет лучшей гарантией того, что координаты ты ввел правильно, – я обернулся и вопросительно приподнял бровь, – ничего в расчетах подправить не захотелось?

–В отличие от Вас я мелкими пакостями не занимаюсь, – раздраженным движением Карл застегнул сумку и перебросил ее через плечо, – меня теперь наверняка уволят.

–Расслабься! – я снова повернулся к мониторам, – мы для твоего босса справку выпишем. Что ты оказал республиканским силам неоценимую помощь и отважно ринулся в бой бок о бок с нашими доблестными десантниками. Может, даже медальку тебе справим. Вернешься домой, овеянный славой по самые уши.

–Да на кой ляд мне ваша слава сдалась!? Покойникам похоронные почести до лампочки! У меня на сегодняшний вечер предполагались совсем иные планы, нежели отправиться в этой консервной банке на разборки с армадой конфедератов.

–Ну, извини, такова уж участь всех героев. Никто и никогда не спрашивает у них, планировали они сегодня после обеда совершение подвигов или нет, – до входа в портал оставались уже считанные минуты, а потому нам на мостике следовало сосредоточиться на работе. Я подозвал своего адъютата, – Лаура, отведи молодого человека в ближайшую каюту и запри там, чтобы по коридорам не шатался.

–Такая, значит, Ваша благодарность?

–Да. Довольствуйся тем, что есть.

–Давай, пошли уже, – я услышал, как Лаура подошла к Карлу, чтобы проводить его к выходу, но тот определенно не был настроен на конструктивный диалог.

За моей спиной послышалась возня, и я внутренне усмехнулся, представляя, как будет удивлен парень, когда хрупкая на вид девушка мигом скрутит его в бараний рог…

Но я ошибся.

Грохнул выстрел, затем сразу же еще один. Я резко крутанулся вместе с креслом, и увидел, как Карл, зажав неестественно вывернутую шею Лауры одной рукой, другой наводит на меня дымящийся ствол отобранного у нее пистолета. Моя рука автоматически метнулась к кобуре, хотя умом я понимал, что ничего сделать уже не успею…

…через некоторое время гул в ушах начал постепенно распадаться на отдельные звуки – гудение приборных стоек, попискивание терминалов, низкочастотный рокот систем корабля. Затем стало подавать признаки жизни и зрение, когда сквозь темную пелену начали проступать разноцветные пятна, по мене фокусировки собирающиеся в цельную картинку.

Я по-прежнему сидел в своем кресле, развернутом к мониторам управления крейсером. Голова моя безвольно свесилась набок, и на щеке я ощущал холодок от стекающей из уголка рта струйки слюны. Я попробовал осторожно осмотреться, но обнаружил, что не могу пошевелить даже пальцем. Все мое тело словно замуровали в бетон. Мне удалось лишь немного скосить глаза, чтобы увидеть спину Карла, колдующего над приборами.

Словно почувствовав на себе мой взгляд, тот обернулся, и по его губам скользнула приветливая улыбка.

–С возвращением, капитан, – парень подошел ко мне и, заботливо протерев платком мокрую щеку, придал моей голове более-менее вертикальное положение, – как Вы себя чувствуете?

Не помню, что именно я хотел ему ответить, но в любом случае, из моего рта послышалось только бессвязное хрипение.

–Не торопитесь, капитан, подождите еще немного. Мелкие мышцы восстанавливают работоспособность быстрее, а крупным времени нужно чуть больше. Если Вы уже можете двигать глазами, то речь вернется к Вам через пару минут. Не торопите события.

Он вернулся к пульту, а до меня только сейчас начало доходить, что именно произошло. Карл вырубил меня парализующим зарядом; соответствующей функцией оснащено личное оружие всех офицеров. То есть убивать он и не собирался, но ведь… я же видел, как он свернул шею Лауре! И мои заместители…

Я снова скосил глаза, насколько это было возможно, и смог разглядеть ноги, выглядывающие из-под соседнего кресла. А также россыпь бурых потеков на пульте и краешек темной лужи, в которой лежало тело. Мой помощник отнюдь не выглядел парализованным. Он выглядел мертвым.

То есть Карл за какую-то пару секунд успел свернуть Лауре шею, выхватить у нее из застегнутой кобуры пистолет, уложить двух человек двумя точными выстрелами, а затем перевести его в режим оглушения и отключить меня. И это все проделал «простой наладчик»!? Да никогда в жизни! Скорей уж я какой-нибудь Каприз Паганини сыграю. Что, вообще, за чертовщина тут творится!?

Карл стоял буквально на расстоянии вытянутой руки от меня, и я смог, наконец, рассмотреть его как следует.

Теперь он уже не производил впечатления желторотого юнца, готового наложить в штаны при одной мысли об участии в реальной боевой операции. Сейчас перед собой я видел спокойного и сосредоточенного человека, убийцы, профессионала, который в этот самый момент перекраивал ход той самой операции по своему разумению. Его худые руки плясали по панели управления и, черт подери, то были уверенные и сильные руки взрослого человека.

Всмотревшись в его лицо, я мало-помалу начал подмечать мельчайшие штрихи, выдававшие обман. Знай я заранее, что меня попытаются провести, я бы, несомненно, обратил внимание и на скованную мимику Карла, и на то, как он упорно избегает прикасаться к своему лицу, и на то, что, несмотря на волнение, его лоб ничуть не вспотел.

Экзокожа! Проклятье! Я должен, должен был все это заметить, но не обратил внимания. Да, мне попался пример исключительно достоверной подделки, вплоть до юношеского пушка над верхней губой и контролируемой пигментации, но намеков-то хватало!

Я в сердцах чертыхнулся, и вырвавшееся из моего горла хрюканье привлекло внимание парня.

–О! Вы делаете успехи, капитан! – он сделал вид, будто впечатлен, – заказчики предупреждали меня, что Вы сильный человек. Они не обманули.

–Чш… чш… што? П… п…

–Что я делаю? Ввожу новое полетное задание для «Сарагосы», – с готовностью отозвался Карл и кивнул на мониторы, – как видите, мы благополучно прошли шлюз, и теперь мне надо обозначить новые задачи для ваших артиллеристов.

Он повернул мое кресло так, чтобы я мог видеть тактический проектор, на котором одна за другой загорались красные точки, отмечающие вводимые в систему управления огнем цели. Внутри у меня что-то неприятно екнуло, когда я сообразил, что все эти точки попадают аккурат на места расположения военных баз и зенитных батарей Республиканской армии. Тех самых, которые «Сарагосе» следовало защищать от атаки конфедератов. Но теперь…

Меня вдруг осенило, и от нахлынувшего отчаяния захотелось взвыть. Никакой атаки на Иболавву на самом деле не планировалось! Вся эта суета оказалась лишь великолепно срежиссированной фальшивкой, призванной выманить сюда наш крейсер. И каждый наш ход противник знал заранее! Весь спектакль был распланирован буквально по секундам, и даже показные терзания Карла там, на «Цзэнсине» требовались лишь для того, чтобы у меня не осталось времени на подозрения и поиск других вариантов. Моя роль состояла именно в том, чтобы привести мальчишку сюда, на мостик крейсера. Неизвестно, сдал ли нас скрывающийся в республиканском штабе «крот», либо мы столкнулись с изощренно точным расчетом настоящего гения, но замысел конфедератов  однозначно удался.

Зенитные батареи сочтут «Сарагосу» своей и даже не подумают открыть по ней огонь, а потом… потом один-единственный залп ее орудий сотрет их в пыдь. При этом мои артиллеристы даже понятия не будут иметь, по каким целям стреляют. Ведь для них это всего лишь набор ничего не говорящих цифр и только.

От бессильной злобы у меня вырвался невольный стон.

–Вижу, что Вам понравилось, – удовлетворенно кивнул парень, – это, согласитесь, лучше, нежели ковровые бомбардировки, которыми Вы меня стращали. Думаю, нам удастся избежать ненужных потерь среди мирного населения. Орудия «Сарагосы» имеют очень хорошую точность, и поразят только военные объекты, не затронув прилегающую территорию.

–Живым тебе… не уйти… – каждое слово мне приходилось буквально выгрызать из неподатливого воздуха, – бежать тебе… некуда.

–Бежать? Бросьте, зачем? Я не собираюсь ни от кого убегать или прятаться, – Карл обвел рубку рукой, – когда я здесь закончу, я спокойно выйду отсюда и, следуя Вашим рекомендациям, запрусь в ближайшей пустой каюте. А когда поднимется тревога, я вместе со всеми организованно проследую к спасательным капсулам, а после посадки до меня уже никому не будет дела.

–Тре… вога? – переспросил я, охваченный скверным предчувствием.

–Ну да. Когда крейсер начнет падать.

Он коснулся пары кнопок, и на тактической проекции, в дополнение к обозначенным целям, высветилась траектория «Сарагосы», которая не финальном участке резко загибалась вниз и вонзалась в поверхность планеты.

–Вот. Теперь все вроде бы на своих местах, – Карл удовлетворенно окинул взглядом общую картину, – можно начинать. Позвольте-ка…

Он взял мою безвольно обмякшую правую руку и приложил ладонь к сенсору, подтверждая ввод данных. Теперь становилось очевидным, зачем он сохранил мне жизнь, убив всех остальных. Система идентификации не позволила бы изменить полетное задание без моей визы, а посему я должен быть жив. То, что я выведен из строя импульсом парализатора, система определить не могла.

Табло послушно вспыхнуло зеленым, приняв новые указания.

–Вуаля! Как говаривал мой папаша, чертовски четко и чрезвычайно чисто.

–Н-но з-зачем? – я заикался уже заметно меньше, но до восстановления подвижности оставалось еще очень далеко.

–Мне кажется, что установление мира в галактике стоит некоторых жертв.

–Мир? – прохрипел я.

–Понесенные потери и, что даже более важно, серьезное психологическое потрясение сделают республиканцев более сговорчивыми, – словно издеваясь, Карл почти дословно процитировал слова адмирала Кехшавада, – потеря одной из ключевых планет и самого мощного ударного крейсера плюс переход на сторону противника его капитана, весьма известного и популярного в войсках офицера, станут для них серьезным ударом, после которого Республика оправится очень нескоро. Это, разумеется, еще не окончательная победа, но война уже давно у всех в печенках сидит, и заключение мирного договора вполне может стать лучшим выходом для обеих сторон.

–Переход на сторону противника!? Да никто не поверит в этот бред!

–На самом деле сомнения зародились у Вас уже давно. Ваши близкие, друзья и коллеги позже наверняка вспомнят какие-нибудь Ваши случайные оговорки и долгие задумчивые взгляды. Глядя на то, как каждый день гибнут невинные люди, в глубине души Вы непрестанно искали выход из тупика. И тут судьба подарила Вам уникальный шанс изменить ход Истории. Я понимаю, что решение далось Вам нелегко, но, таково было неумолимое веление момента. Вы сделали это ради благополучия будущих поколений.

«Сарагоса» тем временем начала отрабатывать новое полетное задание, разворачиваясь, чтобы зайти на цели с наиболее выгодного направления. И никто из полутора сотен членов экипажа крейсера даже не подозревал, что происходит за запертой бронированной дверью капитанского мостика. Я вдруг почувствовал себя очень одиноким.

–Будь ты проклят! – только и смог выговорить я.

–Не убивайтесь так, капитан, – Карл вынул пистолет из моей кобуры и проверил его, – да, Вас лишат всех званий и наград, предадут анафеме, но взамен Вы станете настоящим народным героем по другую сторону линии фронта. О Вас будут слагать стихи и песни, в Вашу честь нарекут корабли, может даже пару памятников поставят. Не самая плохая перспектива, по-моему. Рано или поздно, но в конечном итоге все поймут, что сегодня Вы поступили как истинный патриот. Патриот всего человечества, которое никогда не забудет этой жертвы.

Он вложил рукоять оружия в мои ватные пальцы и приставил холодный ствол мне к виску, а я мог лишь пассивно наблюдать, как чужой человек распоряжается моим телом.

–Я не сомневаюсь, что Вы несколько иначе видели финал своей карьеры, капитан, но жизнь, увы, распорядилась иначе. Ведь у героев никто и никогда не спрашивает их мнения. Вы же знаете…