Текст книги "Десять тысяч стилей. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Илья Головань

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Глава 22. Ценнейший ресурс

Наступила осень. Ливий сидел на небольшой скамейке и наблюдал за природой. Ее здесь было немного: с десяток деревьев и целая стена кустарника. В это время ученики были на занятиях, поэтому Ливий мог спокойно посидеть и подумать о своем.

«Теперь я могу перейти в Школу Трех Замков, но еще остался Диаз. Повременю пока с переходом», – думал парень.

Листья уже начали желтеть. Некоторые отрывало с деревьев ветром, и они, кружась, падали на землю. Природа была неспешной, как и всегда, и именно это нравилось Ливию. Человек вынужден суетиться всю свою жизнь, в то время как дерево следует по течению. Ему не нужно ничего решать, но оно и не может поменять место своего роста. Одному ростку из ста повезет, и он станет огромным дубом, в то время как остальные засохнут или их съедят дикие звери. Так же было и с людьми. Правда, человек мог сам ковать свое счастье, идя против судьбы, но вместе с этим он лишался чего-то особенного, что было присуще дикой природе.

– Здравствуй, Ливий. Надеюсь, ты знаешь меня? – раздался голос. Ливий знал, что кто-то идет к нему, ведь слышал шаги, но старался не обращать на этого человека внимания.

– Сказочник, двадцатое место в рейтинге, – ответил парень.

– Приятно осознавать, что я знаком ученику на втором месте в рейтинге, – сказал Сказочник и сел рядом. На скамейке было достаточно место даже для пятерых, но сегодня Ливий не собирался ни с кем делить ее вовсе. Впрочем, парень смирился и решил, что избежать этого разговора все равно не выйдет.

Сказочник был всего на пару лет старше Ливия. Выглядел он типично для ученика Школы Свирепости: средний рост, развитая мускулатура, короткие темные волосы. Отличался этот ученик только своим именем и группой, в которой он состоял. Сказочником его прозвали за сотни разных фольклорных историй, которые он выучил у своего деда, барда, пристроившего талантливого внука в Сильнар. Состоял Сказочник в «Сфере», самой загадочной группе Школы Свирепости. У них было мало людей, но все они безусловно были сильны. Сказочник не был исключением, за обычной внешностью скрывалось отточенное мастерство, но настоящие монстры «Сферы» перешли в Школу Трех Замков, оставив здесь всего нескольких отстающих. Среди них был и Сказочник.

– Что хотел? – спросил Ливий.

– Ты – глава группы Волка. И скоро ты уйдешь. Твои товарищи очень сильны, и вы не в ладах с «Валатаром» и «Кремнем», – начал Сказочник издалека.

– Ты хочешь заключить союз? – задал Ливий самый логичный вопрос.

– Верно. Твои и наши люди могут объединиться, чтобы противостоять остальным. Мы не будем драться друг с другом, и станем координировать вызовы на арене. Что скажешь? – спросил Сказочник.

Ливий задумался. Группа Волка была на ножах со всеми, кроме «Сферы». Без него, Ливия, остальным пришлось бы хуже, а вскоре в Школу Трех Замков перешли бы другие сильные члены группы – Ялум, Тихий и Махус. Остальные могли оказаться в тяжелом положении из-за этого.

«Сфера» тоже была не в лучших отношениях и с «Валтаром», и с «Кремнем». Их лидер, Два меча, который уже перешел в Школу повыше, был непобедим на арене. Ни Орфус, ни Тень, бывший глава «Валтара», не могли одолеть его. Но стоило только ядру «Сферы» перевестись в Школу Трех Замков, как на остатки тут же набросились все кому не лень.

В общем и целом, союз был взаимовыгодным.

– Я согласен, – сказал Ливий и протянул руку. Сказочник пожал ее, и тут же ушел, не желая больше мешать главе группы Волка. Но Ливий уже растерял все настроение на созерцание природы, поэтому отправился в район Серебряной арены, чтобы встретиться со своими товарищами.

Группа Волка собралась в своем любимом баре. Здесь они любили попить пива с раками уже не первый год, поэтому Ливия или его товарищей часто можно было увидеть в этом месте. Инициатором встречи стал Тихий, который неожиданно решил созвать всех товарищей в этот день. Если бы он просто хотел хорошо провести время, то отправился бы в ресторан Золотой арены. Но, по всей видимости, Тихий хотел поднять какой-то серьезный вопрос. Все уже взяли свои кружки с пивом, и даже успели их опустошить, чтобы попросить официантку вновь наполнить тару. В этот момент руку поднял Тихий, и все замолчали.

– Я ухожу из Сильнара, – сказал он.

– Что? Уходишь?

Удивлены были все. По всей видимости, Тихий никому не рассказывал о своих намерениях. Даже Ливию, с которым он общался больше всего. Пусть для Тихого это и были короткие разговоры по пять минут в день.

– Да, – сказал Тихий. – На мою страну напали. Я достаточно сильный, чтобы возглавить тысячу воинов. Вчера посланник передал мне сообщение.

– Без тебя никак не справятся? – спросил Махус.

– Я не могу оставаться здесь, когда там идет война, – сказал Тихий.

Все кивнули. Это была серьезная причина, и отговаривать Тихого никто не собирался. Он шел на войну и мог там легко погибнуть, но группа Волка и близко не предполагала такое. Тихий был сильным. А еще он был учеником Сильнара. Алфен вбил ему в голову знания тактики и стратегии, поэтому Тихий, даже без реального опыта, мог управиться с отрядом в тысячу человек.

– Ты еще вернешься? – спросил Ливий. Ответ на этот вопрос хотели услышать все.

– Когда война закончится. Догоню вас, – ответил Тихий.

– Будем ждать. Может, ты вернешься совсем другим человеком, и не то, что догонишь, но и обгонишь нас, – сказал Ливий.

– А вы сегодня на редкость болтливые, – сказала Ялум. Она почти никак не отреагировала на новость об уходе Тихого, но девушка все еще была их товарищем.

– Повод есть. И вообще, надо провести товарища как подобает! – сказал Ливий.

Группа Волка не устраивала серьезные пьянки уже давно. Все были сосредоточены на тренировках, на праздный образ жизни времени не оставалось. Но сегодня был повод, причем очень серьезный. Они были учениками Золотой арены, и этот низкорейтинговый бар давал им и еду, и пиво без ограничений. Вскоре проводы Тихого переросли в грандиозную попойку – к бару подтянулась половина Серебряной арены. Группа Волка угощала всех, не стесняясь, а повара в баре только и успевали, что готовить. Пиво кончилось, привезли новые бочки, но и их содержимое выпили за полчаса.

– Чтобы получил там звание! – сказал Ливий.

– И пару наград! – добавил Рори.

– И девушек, девушек! – внес свою лепту Махус.

– Что же он их, захватить должен? – спросил Рори.

– А почему бы нет? Зааркань пару красоток, и мне одну привези, друг! Кха! – речь Махуса прервала Наус, которая не постеснялась наступить парню на ногу.

Тихий только пожал плечами и опрокинул в себя пенный напиток. Вечер подходил к концу, и все становилось тише и тише. Люди стали разбредаться, а вскоре настала очередь и группы Волка. Сначала ушли те, кто жили в районе Серебряной арены. Остальные побрели в свой район. Пусть они и сидели в баре весь вечер, Ливий, Ялум, Тихий, Махус и Наус направились в ресторан. Там они просто тихо общались, слушая музыку и попивая вино. Разошлись они уже глубокой ночью.

На следующий день Тихий покинул Сильнар. Школа боевых искусств считала такую причину, как война в родной стране, уважительной, и Тихому было дозволено вернуться сюда в будущем. Если бы Сильнар запретил уезжать в такое важное для ученика время, то ученик мог бы просто взять и бросить школу. От этого не выигрывал никто. Сильнар тратил много средств, чтобы воспитать своих учеников. Кроме того, война – отличная возможность стать сильнее. Некоторые школы боевых искусств вообще посылали своих учеников на войну специально.

Когда где-то начиналась война, из Сильнара уходили десятки учеников. Часто они даже сражались за разные страны, и, вполне может быть, убивали друг друга в бою. Все могло случиться на поле боя, и Сильнар на это повлиять не мог. Школа боевых искусств, созданная Сильнейшим, опиралась на принцип свободы для своих учеников. Обычному ученику могло показаться, что это не так, но другие школы боевых искусств чаще всего были гораздо жестче в этом плане. Ученикам некоторых таких заведений нельзя было выходить наружу десять, пятнадцать, а то и двадцать лет. Многие школы боевых искусств запрещали отношения и любой алкоголь. Некоторые радикальные секты даже были против музыки и танцев, считая, что подобное делает воина слабым и изнеженным.

С уходом Тихого, группа Волка немного ослабла. Но на это было решение – Рори и Моро уже скоро должны были перейти на Золотую арену. И если Моро, превосходный боец, не удивлял своим прогрессом, то вот Рори Кромсатель до этого не подавал особых надежд. По крайней мере, Ливий считал этого парня самым обычным. Он знал, что Рори – не слабак, но чтобы догнать Моро – такого Ливий не ожидал. А еще был Шапур, который тоже почти добрался до топ-5 Серебряной арены. С этим группа Волка не должна была сдать свои позиции, кроме того, Ливий надеялся на союз со «Сферой», заключенный на днях.

– Я устал от этого всего. Пойду, потренируюсь, что ли. Или алхимией займусь.

Остановился Ливий на втором. Был у него один рецепт, до которого парень еще не добрался. Пятидесятитравник. Средство, название которого говорило само за себя. В алхимической печи нужно было готовить пятьдесят трав, добавляя их по-очереди. Одни ингредиенты обрабатывались долго, другие – быстро, на основе разницы во времени приготовления и был создан Пятидесятитравник, средство, объединяющее в себе свойства пятидесяти трав.

Ливий нагрел печь до двух единиц и положил внутрь первую траву, каменный грост. Готовить Пятидесятитравник было не то, чтобы сложно, скорее долго. Стихийная печь здорово экономила время, но даже так у парня ушло пять часов на создание всего одной таблетки.

На следующий день Ливий принял Пятидесятитравник. Это средство не ускоряло развитие тела, не влияло на ярь, да и вообще не давало никакого прогресса. Суть Пятидесятитравника была в восстановлении. Тело переставало чувствовать усталость, потому что средство постоянно восполняло силы. Пятидесятитравник используют перед боем богатые воины, например, генералы или национальные герои, а мастера боевых искусств принимают это средство для тренировок.

Многие зелья нельзя принять больше одного-двух раз. Другие препараты можно использовать только после долгих месяцев, а то и лет тренировок. Пятидесятитравника это не касается. Ты просто глотаешь таблетку и идешь заниматься. Не важно сколько, пока Пятидесятитравник действует, ты не почувствуешь усталости. И для организма это не будет проблемой, ведь средство беспрерывно восстанавливает тело.

В итоге после долгой тренировки под действием Пятидесятитравника, ты получаешь такой эффект, будто тренировался минимум неделю. Многие принимали это средство часто, порой даже по несколько раз в месяц. Однако перебарщивать с ним не стоило: физическое состояние тела, может, и было в норме, но от такого сильно уставал разум. Человеку нужен отдых, хотя бы непродолжительный и прерывистый.

Ливий принял Пятидесятитравник не для обычной тренировки. Стоило таблетке начать действовать, как парень тут же начал выполнять Двадцать четыре Оздоровительных Движения. Важность этого упражнения невозможно было переоценить, но Ливий уже давно не мог пройти порог в семьдесят повторений. Тело приблизилось к своим пределам, поэтому парень пошел другим путем и сделал ставку на восстановление.

Первые тридцать повторений были самой простой частью. Ливий выполнял их с легкостью и без Пятидесятитравника. Вот дальше уже начинались проблемы. Сороковое повторение парень обычно делал с затрудненным дыханием, а на пятидесятом – уже тяжело дышал. К шестидесятому с Ливия уже стекали реки пота, и ему приходилось выжимать из себя все соки, чтобы сделать семьдесят повторений.

С Пятидесятитравником все было проще. Когда Ливий сделал семьдесят повторений, то только слегка запыхался. На девяностом, правда, парень уже тяжело дышал, но все же легко довел количество повторений до ста, после чего рухнул на пол – все тело скрутило от боли. Ливий качался на полу минуты две, прежде чем Пятидесятитравник не исцелил тело. Тогда парень аккуратно поднялся, держась за стену.

Тело вышло за свои пределы. Ливий чувствовал, что он стал совсем другим. Нет, он не стал быстрее или сильнее, но вот выносливость и ощущение собственных возможностей стали значительно лучше. А еще вырос объем яри, примерно на десятую часть, а вместе с этим улучшился контроль. В этом и была суть Двадцати четырех Оздоровительных Движений. Обманчиво простая техника, которая на деле оказывалась невероятно сложной и эффективной.

Ливий открыл шкаф и достал оттуда кувшин с лимонной водой. Парень выпил половину и поставил посуду обратно. Пятидесятитравник уже полностью восстановил тело, ведь его эффект был очень сильным – Ливий принял таблетку всего полчаса назад.

На этом парень не остановился. Он вновь начал выполнять Двадцать четыре Оздоровительных Движения. Разумеется, получилось и в этот раз, но уже тяжелее. Весь секрет был в том, что это упражнение подстраивалось под твою силу. Когда ты подтягиваешься, то вес твоего тела – это своего рода спортивный снаряд. Здесь все работало таким же образом, чем ты сильнее – тем сложнее выполнять Двадцать четыре Оздоровительных Движения.

Ливий сделал еще один полный цикл. В этот раз получилось еще сложнее, но парень не мог прекратить – настолько хорош был эффект от этой тренировки. Ливий отлично понимал, что сделать сто повторений еще раз уже не получится, поэтому он стал заниматься другими упражнениями. Парень поднимал штангу бессчетное количество раз, бегал по стадиону тренировочного полигона с деревянной балкой на плечах, уничтожал манекены целыми пачками, но силы не уходили. Ливий чувствовал себя чуть ли не богом. Конечно, в первую очередь это была заслуга не таблетки, а самого парня. Его тело было развито настолько, что восстановление от Пятидесятитравника становилось просто чудовищным.

Так продолжалось всю ночь. Только под утро Ливий вернулся домой, ни капли не устав. Он выпил остатки лимонной воды в кувшине, съел целую корзину разнообразной еды и вновь начал выполнять Двадцать четыре Оздоровительных Движения. За ударную ночную тренировку парень успел немного подтянуть тело, поэтому решил, что можно попробовать. Он смог сделать все сто повторений, но это далось Ливию с трудом. Эффект восстановления Пятидесятитравника начинал понемногу падать, поэтому парень выполнил последнее, сотое повторение, выжимая из себя последние остатки сил. Тело вновь сковала адская боль, но Ливий только улыбался, лежа на полу. Эта была не просто боль, это было свидетельство прогресса. Он вновь стал лучше, вновь вышел за свои пределы.

Но Пятидесятитравник продолжал действовать. Еще раз сделать сто повторений Двадцати четырех Оздоровительных Движений было невозможно, это Ливий понимал отлично. Он и так сделал очень много в этом направлении, больше, чем рассчитывал.

– Интересно, почему именно двадцать четыре? Каждое движение логично, но разве нельзя продолжить в том же духе? Сделать двадцать пятое движение?

Ливий об этом не задумывался. Двадцать четыре Оздоровительных Движения были комплексом, в котором все было логично. Каждое движение было на своем месте, и на первый взгляд казалось, что ничего лишнего и не надо. Ливий думал так все это время, ведь последнее, двадцать четвертое движение, было самым сложным. Ярь двигалась с большим ускорением, и управлять ею было сложно. Поэтому парень даже не предполагал о возможности создать еще одно движение до сегодняшнего дня.

– Раньше контроля не хватило бы, но теперь же все будет в норме?

«Коготь дракона» и «Импульсный удар» приучили Ливия к стремительному потоку яри. Теперь он понимал, что может реализовать это в еще одном движении. Дело было за малым: придумать его.

Ливий попробовал. Он выполнил двадцать четыре движения, а потом сделал еще одно, финальное. Парень считал, что оно идеально подойдет, но ярь в теле будто сошла с ума, и Ливия скрутило от боли.

– Ух, не получилось, – сказал парень, когда боль отступила. Пятидесятитравник продолжал исцелять его.

Ливий попробовал еще раз, а потом еще раз. Боль – это неприятно, но парень к ней привык. Любой человек, идущий по пути боевых искусств, привыкает к ней в какой-то мере.

Найти нужное движение было сложно. Ливий попробовал пару сотен раз, пока наконец не нащупал нечто необычное. Одно движение, которое он попробовал, вызывало не такую сильную боль, как остальные. От этого Ливий и решил отталкиваться.

У Пятидесятитравника было одно последствие – восстановление вызывало сильный голод. Ливий озаботился этим заранее, поэтому успел купить огромный запас еды, но он уже почти закончился. Наступало утро. Парень пытался найти нужную стойку целые сутки, пробуя новые варианты раз за разом. Получалось с переменным успехом.

Восстановление Пятидесятитравника начало падать, но и Ливий получал от неправильного движения уже не такую сильную боль, как раньше. Он был близок в финалу, поэтому пытался найти то, что упускает.

Ливий просто стоял на месте, меняя стойку и положения рук и ног. Было что-то незначительное, и парень совершенно не знал, что. Возможно, стоило сходить к Ханту Вормусу, который и обучил Ливия Двадцати четырем Оздоровительным Движениям, но парень не хотел отвлекаться.

В этот момент он немного сдвинул ногу. Немного, всего лишь на треть шага, но стойка немного изменилась.

– Хм?

Ливий сделал это движение неосознанно. Парень смотрел на свою ногу несколько секунд, будто размышляя, есть ли у нее самосознание, а потом пожал плечами и сказал:

– Попробуем.

Двадцать движений, которые не требовали яри. Еще четыре, в которых ты манипулируешь внутренней энергией. Наконец, пятое движение, в котором скорость яри достигает предела. И Ливий вновь провалился: внутренняя энергия была потрачена впустую, а тело начало болеть.

– Не может быть.

Парень стал расхаживать по комнате. Он думал о движениях, о том, что сейчас испытал, и о том, в чем так долго ошибался. По ходу дела Ливий взял со шкафа немного суховатый батон и кинул на него несколько толстых кусков ветчины. Когда парень дожевал свой скромный завтрак, в его голове появилась идея.

Ливий выполнял Двадцать четыре Оздоровительных Движения как обычно. Все продолжалось вплоть до последнего, двадцать четвертого движения, в котором парень немного поменял стойку, сместив ногу на треть шага. И вслед за этим Ливий выполнил двадцать пятое движение. Тело будто запылало огнем, но не от боли, а от энергии. Парень понял, что у него получилось. И что двадцать пятое движение он нашел еще часов шесть назад. Проблема была не в нем, а в самой основе, которую Ливий считал безукоризненной.

На отработку движений парень потратил еще полдня, после чего завалился спать. Он проспал почти целые сутки: уставший мозг настойчиво требовал перерыва. А когда Ливий проснулся, то вновь приступил к Двадцати пяти Оздоровительным Движениям. Да, парень называл это упражнение именно так.

Еще целых три дня Ливий занимался исключительно этим, пока не убедился, что все недочеты исправлены, после чего направился к человеку, который мог пролить свет на многое – к Ханту Вормусу.

Старого мастера легко было найти – он заваривал себе чай, наблюдая за учениками Школы Камня. Когда Ливий пришел в эту часть Сильнара, его невольно захлестнула ностальгия. Именно отсюда он начал путь ученика школы боевых искусств, здесь он впервые выполнил стойки из Золотой тройки. В Школе Камня Ливий выучил Двадцать Оздоровительных Движений и начал носить утяжелители. Здесь он впервые победил в бою.

Ученики Школы Камня, по сути, еще дети, смотрели на Ливия с легким благоговением и нескрываемой завистью. Ученики из Школ повыше спускались сюда редко, поэтому для детей Ливий был знаком успеха. Их, молодую поросль Сильнара, окружали только тренеры и немногие мастера, уровень этих людей был для них заоблачным. Но Ливий – это совсем другое. Положение старшего ученика, вроде него, казалось детям вполне достижимым.

«Да уж, им придется через многое пройти», – думал в этот момент парень.

Сначала Ливию показалось, что Хант Вормус не заметил его приближения. Но когда парень оказался возле старого мастера, то заметил, что у него на столике стоят две кружки с чаем, а не одна.

– Здравствуй, ученик. Что привело тебя сюда? – спросил Хант Вормус и протянул парню кружку.

– Здравствуйте, мастер. Хотел спросить насчет Двадцати четырех Оздоровительных Движений, – сказал Ливий и попробовал чай, который оказался превосходным на вкус. Страшно было представить, сколько стоит хоть щепотка этой травы.

– И что же?

– Почему их всего двадцать четыре? Разве нет больше? – спросил Ливий, не став ходить вокруг да около.

– Потому что их двадцать четыре. Если бы их было сорок, то называлось бы это: «Сорок Оздоровительных Движений». Разве не так? – спросил в ответ Хант Вормус.

– Да, так, но почему не сделать упражнение эффективней?

– Ты уже должен был попробовать и сам, раз пришел ко мне. Ответ ты знаешь, ученик. Нельзя просто взять и придумать новое движение – старые придется подстраивать под него. Сначала одно, допустим, двадцать четвертое, там надо будет изменить положение ноги. А потом семнадцатое, восемнадцатое и двадцать третье. И все будет только усугубляться, – сказал Хант Вормус.

– Но в конце концов станет же лучше! – не унимался Ливий.

– Верно, но где этот конец? Тридцать движений? Сорок? Может, сто? Нет ресурса ценнее, чем время, ученик. Впрочем, поднимешься выше, и, может, найдешь другие варианты упражнения. Слышал, были мастера, которые посвящали свою жизнь расширению Оздоровительных Движений.

Ливий задумался. Звучало логично. Он потратил полнедели на одно движение, и это еще под действием Пятидесятитравника. Хант Вормус сказал, что придется делать еще больше изменений. Для второго движения, возможно, нужно будет потратить две недели, а то и месяц. Для третьего…

– Я мог прийти к вам раньше. Хотя бы знал про ногу, – сказал Ливий и вздохнул.

– Если бы ты оказался здесь до того, как придумал двадцать пятое движение, наш разговор был бы совсем иным. Еще чаю?