Текст книги "Курьер (СИ)"

Автор книги: Илья Сёмкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Annotation

Сёмкин Илья

Сёмкин Илья

Курьер

Я вызвал такси. «Похоже, будет дождь», – сказала моя помощница, андроид L 107, чьё лицо было выполнено из огнеупорной пластмассы, в стиле старинного японского театра, хрен помню как он называется, а металлический корпус упакован в длинный чёрный плащ. Я достал зубами из протянутого портсигара дешёвую одноразовую китайскую электронную сигарету, потому что руки сжимали дюралевый чемоданчик, лежащий на коленях. Затянулся. «Надо валить, детка», – я похлопал, на мгновение освободив одну руку, помощницу по плечу, или что у неё там под плащём, но твёрдое, чуть руку не отбил. Выругался. Она смотрела немигающим взглядом из узких прорезей глаз, повернув ко мне своё пластмассовое лицо. Я стал рассматривать небо – с облаками причудливой конфигурации, неопределённого цвета и довольно мрачное. Похоже, дождь, действительно, будет.

«Надо же так по-дурацки влипнуть!» – эта мысль как-то зависла у меня в голове, в то время как мы уже неслись в машине по стремительно темнеющим улицам Города, а сильный дождь хлестал по фирменным противоударным стёклам такси «Семь миллионов чего-то там». Руки по– прежнему сжимали чемодан, аж пальцы побелели, словно их мышечное усилие могло как-то улучшить сложившуюся ситуацию. Это всё Аверьянц, мать его. Я вспомнил его лицо – сама наивность, так-растак, брови приподняты, глаза ясные и честные-причестные: «Отдал конверт, взял фиолетовые (цвет местной валюты) – всего делов-то!» Ага. Ага! Два мордоворота – один сразу запихал конверт в глубины пиджака, а второй, чуть не в зубы, пихнул ключ: «Деньги заберёшь в ячейке 88931 на Центральном терминале Западного автовокзала, секция 7. Да не перепутай, бро!». Тот, что забрал конверт, оскалился по-крысиному, и оба исчезли в разноцветной толпе. Я выругался и, перекинув сумку на другое плечо, рванул к остановке автобуса. Не хочется вспоминать двухчасовую поездку через все пробки на душном городском транспорте, и отнюдь не из-за внешних неудобств. Просто, в тот момент ещё не поздно было незаметно опустить ключ в канализационную решётку и сделать ноги. В конце концов, его могли стырить и карманные воришки – ищи тогда виноватых. Но мне это и в голову не пришло – я был уверен, что на автовокзале меня ждёт пачка фиолетовых – и больше ничего. Насколько я влип – это я понял, только открыв ячейку и увидев дюралевый чемоданчик, тот, что сейчас лежал у меня на коленях. На его крышке была прикреплённая скотчем печатная записка, всего несколько слов: «Чемодан должен быть доставлен по адресу (смутно знакомый мне пригород, ничего не говорящее название улицы, номер дома и квартиры). Отказ от поручения может вызвать цепь событий, ставящих вашу жизнь под угрозу. Будьте благоразумны.» Сказать, что я похолодел – ничего не сказать. У меня зуб на зуб не попадал, я привалился к стене, чтоб не упасть, и каждая клеточка моего организма мелко дрожала. Мысли медленно проплывали в голове, одна другой радужней: "Они меня грохнут. Если не повезу чемодан. Если повезу – тоже. Если сцапают ментопузики – то хорошо, если не убьют на месте. А уж потом вышка обеспечена. Там ведь одно из двух -либо невиданное доселе (бактериологическое? химическое? биологическое?) оружие, либо – новейшие синтонаркотики. И то и другое карается смертью. Я совершенно не знал, что делать и, вероятно, так бы и стоял до сих пор, если бы не сработал старейший из человеческих инстинктов: «чуешь опасность – беги». Я схватил чемоданчик и кинулся к ближайшему эскалатору.

Я присел на скамейку в парке, чтобы немного отдышаться. Здесь, удалившись на значительное расстояние от автовокзала, где видеокамеры были понатыканы повсюду, можно было почувствовать себя в относительной безопасности. Никакого, даже весьма приблизительного, плана у меня не было. Мозг вообще вошёл в какой-то ступор, отказавшись производить новые мысли, и, похоже, не собирался из него выходить. Я достал из кармана мятой куртки электронную сигарету и затянулся. Вкуса дыма не ощущалось – видимо мои рецепторы решили присоединиться к мозгу в его забастовке. Импульсивно перебирая содержимое карманов – сигареты, ключи, несколько фиолетовых бумажек, пластиковые карты, очки ночного видения, микрокомп – я наткнулся на небольшой, напоминающий фонарик предмет, с единственной кнопкой на корпусе «вызов индивидуального помощника». Государственная программа предусматривала обеспечение личными помощниками-андроидами прежде всего людей с ограниченными возможностями, а также госслужащих, которым они полагались по статусу. Один мой знакомый, которому такого механического дружка (точнее, подружку) как раз выделили, передарил её мне, навсегда покидая страну. Такие вещи наше причудливое законодательство почему-то допускало. Я ещё ни разу не пользовался этой услугой, но в данной ситуации, даже такому отупевшему типу как я, было ясно, что помощник не помешает. Я нажал кнопку. «Индивидуальный помощник L 107 к вашим услугам», – произнёс приятный женский голос. «Чем могу быть полезна?» «Просто приезжайте. Да, адрес сейчас назову. Спасибо, жду.»

Она подошла (подкатилась? Из-за длинного плаща был непонятен способ передвижения) минут через двадцать. Рост – сантиметров 130-140, плащ, пластмассовая маска, чёрные синтетические волосы. Застыла, молча глядя на меня. Видимо, ждала, когда я сообщу, какого рода мне нужна помощь. Я завис, не зная с чего начать. Мысленно ругнулся – никогда-то я не умел с этими куклами разговаривать! Время шло, а она всё стояла и молча смотрела на меня. Наконец, я не выдержал и, приподняв чемодан, выдал хриплой скороговоркой: «Вот, оказалось у меня. Что там не знаю, записка вот... За мной следят, наверное, история вообще паршивая. Можешь помочь чем-то?» Молчание, наверно сканирует надпись, и через минуту где-то, тем же ровным голосом: «Я могу сдать это в милицию». Просто отлично! «А меня тем временем грохнут, да? Ну, спасибо за помощь!» «Нет. Я защищу тебя.» «Не, к ментопузикам не пойду – они меня там сразу же и повяжут. А пойдёшь ты одна – меня в это время как раз пристукнут. Поехали со мной на адрес – я попытаюсь отдать чемодан, а ты – защитить меня, если что. Согласна?» Небольшая пауза. «Согласна. Я защищу тебя».

Мы неслись в ночь, дождь почти прекратился, за окнами такси было черно и на пульте управления помигивал зелёный датчик автопилота. Было тревожно. «Как она сможет меня защитить? Пара вооружённых громил разделается с нами обоими в пять секунд. Я безоружен, помощников, насколько я знаю, оружием тоже не обеспечивают. Похоже, нам кранты». От этих мыслей я бесконечно нервно курил и бессмысленно пялился в черноту ночи, словно там скрывалось решение всех моих проблем. Не знаю, сколько прошло времени, пока машина не въехала в слабо освещённый населённый пункт и не затормозила у одного из зданий. «Приехали», – бодро сообщил автопилот, я скормил ему фиолетовую купюру и мы выбрались наружу. Войдя в дверь подъезда, я отыскал и вызвал лифт, поднявший нас на верхний этаж. Вот и нужная дверь слегка поблескивает в тусклом свете энергосберегающей лампочки. Я нажал на кнопку звонка. Тишина. В душе мелькнула сумасшедшая надежда: сейчас никто не откроет, положим чемодан у двери и по-быстрому свалим. Но в этот момент раздались шаги, замок щёлкнул и дверь распахнулась. На пороге стоял заспанный немолодой мужчина, полный, невысокого роста. Я рефлекторно протянул ему чемодан. Он смотрел на нас с брезгливым выражением лица, потом как-то нехотя протянул руку и взял его. Затем, так же вяло, сунул вторую руку под рубаху, извлёк оттуда пистолет, вскинул его и выстрелил. В меня. Настолько молниеносно, что глаз не успел среагировать, L 107 заслонила меня и пуля со звоном отрикошетила от её металлического корпуса. Всё, что произошло дальше, заняло, как мне показалось, вообще, пару секунд. Моя помощница отшвырнула меня в сторону и я грохнулся на пол. Раздался второй выстрел и, сразу за ним, третий. Бандюган, держащий чемодан, выронил его и повалился на бок. Краем глаза я увидел мужчину, стоящего сзади нас, у лифта. В руке он тоже сжимал пистолет, из которого, видимо, и был сделан третий выстрел. А потом раздался четвёртый, и стоящий у лифта осел на пол с дырой во лбу. Стрелял первый, приподнявшись на локте. Похоже, он собрал для этого выстрела последние силы и, произведя его, рухнул ничком и затих. Я явственно услышал, как бешено стучит моё сердце. Моя спасительница, андроид L 107, подняла чемодан, протянула мне руку и, помогая подняться, сказала: «Пойдём».

Когда лифт пошёл вниз, в голове у меня ещё шумело и сердце по-прежнему билось в убыстренном темпе. Помощница шевелила губами, пытаясь , видимо, что-то донести до меня, а я никак не мог врубиться – о чём это она? Потом я уловил какие-то обрывки фраз: «Я вызвала милицию... скорую... один ещё жив... чемодан... забрала... чужие руки... сдать... органы правопорядка...». Пока мы ждали такси, я сел на землю и прислонился к стене, так как меня пошатывало и тошнило. Потом мы мчались в направлении Города, и мне вдруг взбрело в голову выяснять, как мне удалось избежать пули, которая летела прямо в меня. «Ты же на две головы ниже, а меня заслонила. Как так?» Впервые мне померещилась в её ответе ирония: «У маленьких девушек свои секреты. Мы практически ниндзя». «Нет, ну это круто было. Я думал мне каюк». «Я же сказала, что защищу тебя». Я посмотрел на неё – маска с одной стороны слегка треснула, похоже, от удара о стену, плащ на плече был продырявлен пулей и виднелся металлический корпус. Тем временем, мы уже въехали в Город. «Куда мы, собственно, едем?» «В милицию, сдать чемодан». «Отдать его ментопузикам? Сейчас? Да я же сдохну от любопытства! Давай заглянем внутрь, а уж потом сдадим куда надо.» Я почувствовал – эта мысль ей совсем не понравилась, что тут же подтвердилось: «Это очень опасно. Плюс незаконно». Но меня уже было не остановить, после всех передряг у меня начался какой-то маниакал, эйфория и всё такое: «Не хочешь со мной? Ну тогда я один, только взгляну что там, и сразу к ментопузикам». Мне показалось, что моя спасительница вздохнула, хотя этого и не могло быть. «Я не могу участвовать в незаконных деяниях. Но я тебя предупредила – это может быть очень опасно. Будь крайне осторожен, не делай необдуманных шагов.» Мы попрощались у гостиницы, я взбежал по ступеням, оглянулся и махнул маленькой фигурке в чёрном плаще, а потом, сжимая чемодан, скрылся за стеклянной дверью.

Я довольно долго провозился, пытаясь открыть хренов чемодан. Гладкий, без защёлок, замочных сважин или чего-нибудь подобного, он казался совершенно монолитным. Я так замаялся с ним, что хотел уже плюнуть на эту затею, когда вдруг он, совершенно неожиданно, открылся сам. Внутри был экран, какие-то кнопки, проводки и прочая хрень. Экран мягко засветился, но при этом я видел в нём своё отражение. И что-то мне в нём не понравилось. Да, это был я, но что-то чуждое мерещилось в каждой чёрточке. Я хотел захлопнуть крышку, но не успел. По глазам будто резануло молнией и на доли секунды всё померкло. Я почему-то оказался лежащим на спине в чистом поле. Подо мной была серая трава, надо мной серое небо. Я почувствовал, что умираю, какой-то древний ужас окутал всё тело. Чисто интуитивно я нащупал в кармане прибор для вызова индивидуального помощника. С трудом подтащил тяжёлую руку ко рту и прошептал: «Мне нужна помощь». И сознание погасло.

Очнулся я в госпитале. Как мне объяснили, имело место отравление сильнейшим синтонаркотиком и парамедики, вызванные моим личным помощником, едва успели меня спасти. Включилась защита от несанкционированного доступа, которая должна была меня уничтожить. Да, очередной раз я повёл себя как полный придурок, и второй раз за несколько часов был спасён андроидом L 107, моим индивидуальным ангелом-хранителем. Через пару дней я получил от неё электронное сообщение: "После того, как я сдала чемодан и в госпитале был допрошен тот человек, что стрелял в нас, милиция оперативно арестовала всех связанных с этим делом. Прошёл суд, я была свидетелем. Тебя, в связи с тем, что ты сам пострадал, решили не осуждать строго за вскрытие чемодана и ограничились предупреждением. Тебе больше ничего не угрожает. Лечись, поправляйся. Твой ИП L 107." Меня, честно говоря, уже тошнило от капельниц и белых халатов. На следующий день я выписался, распихал по карманам свой хлам и с сигаретой в зубах покинул сей больничный приют. Зашёл в бар, заказал порцию ультрависки и, усевшись на вертящийся табурет, попытался вызвать помощницу. На вызов никто не ответил. Минут через сорок попробовал ещё – та же хрень. Пришлось воспользоваться микрокомпом, чтобы выяснить адрес фирмы, предоставляющей электронных помощников. Добирался довольно долго, офисное здание находилось на самой окраине Города. Мне сказали, что я должен переговорить с главным управляющим ИП, который, к счастью, оказался на месте. Это был пожилой мужчина, высокий и крепкий, затянутый в серый костюм и слегка придушенный красным галстуком. Когда я изложил суть проблемы, он минут, не знаю сколько, рылся в компе и, наконец, торжественно заявил: "ИП L 107 отправлен на переработку, так как является устаревшей, "депрессивной" (так и сказал) моделью, к тому же "утратившей товарный вид" и что в ближайшее время мне будет предоставлен новый ИП с "расширенным диапазоном функций и значительно (!) улучшенным внешним видом". Я очень внимательно его выслушал и сказал, что новый ИП – это очень круто, но мне нужна L 107. "Она, видите ли, два раза спасла мне жизнь и я вовсе не хочу, чтобы её переработали", – заявил я. Управляющий пожал плечами и сообщил, что вряд ли сможет мне помочь, это, мол, не предусмотрено инструкциями, бла-бла-бла и всё такое. "И вообще, вы же понимаете, что это – не человек. ИП – просто самодвижущаяся, интерактивная компьютерная программа. Для неё не существует ни рождения, ни смерти, ни страха. Она не заслуживает столь романтического отношения". Я уже был настолько заведён этими деревянными фразами, что мне даже не пришлось собираться с мыслями, чтобы ответить. "Послушайте, – сказал я, – у Вас, вероятно, был отец, который вытирал Вам сопли и задницу, учил Вас ходить, разговаривать, кормил Вас и обеспечивал всем необходимым. Допустим, сейчас (мы говорим чисто гипотетически, конечно) он стар, почти всё время спит, писает в памперсы и мало что соображает. Согласились бы Вы обменять его на нового или же всеми силами старались бы продлить его жизнь? Вопрос риторический и ответ на него очевиден. Это вопрос благодарности. Почему же Вы лишаете меня возможности быть благодарным?" Я увидел, что его проняло. "Ваша взяла. Я даже не возьму с вас сумму за материалы, из которых она изготовлена. Напишем, что L 107 была уничтожена в результате несчастного случая. Единственное: вам придётся самому ежемесячно оплачивать её техническое и энергетическое обеспечение". "Нет проблем". Я подписал нужные бумаги и отправился в нижнюю часть здания, где моя спасительница ожидала своей очереди, чтобы отправиться на переработку.

Мы покинули территорию, пройдя через КПП, и некоторое время шли молча. Иногда она, снизу вверх, поглядывала на меня, будто хотела что-то спросить. Опять пошёл дождь. «Я совсем не собираюсь обсуждать твои решения, – наконец сказала L 107, – но не могу понять, почему ты отказался от нового андроида. Он же, действительно, лучше». «Главное, что я понимаю. И ты, когда-нибудь, поймёшь». «Я буду стараться. А куда мы сейчас?». «На автовокзал». «Надеюсь, не за чемоданом?» «А шутить ты уже умеешь, – рассмеялся я. – Нет, не за чемоданом. Мы едем домой».

Санкт-Петербург, 6 – 11 июля 2017 года.