Текст книги "Катастрофа под Киевом"
Автор книги: Илья Мощанский
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Но основная опасность Юго-Западному фронту исходила с севера от 2-й танковой группы Гудериана, которая успела захватить два плацдарма на реке Десна – у Коропа и Новгорода-Северского, угрожая выйти в глубокий тыл войск генерала Кирпоноса. В первых числах сентября здесь развернулись ожесточенные бои.
Ставка ВГК (была переименована из Ставки Верховного командования 8 августа 1941 года. – Примеч. авт.) обнаружила поворот 2-й танковой группы Гудериана на юг и 19 августа разрешила командующему Юго-Западным фронтом отвести войска за Днепр, организовав оборону по его левому берегу, а на правом берегу было приказано удерживать один лишь Киев [36]36
ЦАМО РФ, ф. 3, оп. 11556, д. 1, л. 376.
[Закрыть]. Для противодействия прорыву противника в тыл фронта с севера по реке Десна была развернута новая 40-я армия, сформированная из частей 37-й и 26-й армий.
Положение на стыке ЮЗФ с соседом справа с 25 августа стало резко ухудшаться. Войска 13, 21-й и 3-й армий Центрального фронта уже не имели общей линии фронта боевых действий и отходили разобщенно. Части 13-й армии отходили в полосу Брянского фронта от Клинцов на Погар, Новгород-Северский; 21-й армии – в полосу Юго-Западного фронта от Гомеля на Конотоп и Бахмач; остатки 3-й армии – от Мозыря на Чернигов, вливаясь в состав 21-й армии. Между 13-й и 21-й армиями вклинилась 2-я танковая группа противника, которая, охватывая правый фланг 21-й армии, продвигалась к югу на Конотоп. Между 21-й и 3-й армиями вклинились войска 2-й немецкой армии (35, 48, 13-й армейские корпуса), охватывая левый фланг 21-й армии, правый фланг и тыл 3-й армии.
Таким образом, с севера на правое крыло ЮЗФ отходили войска и тылы двух армий Центрального фронта, армий, в сущности, неуправляемых, но числящихся в подчинении Центрального фронта.
Советское командование приняло меры и к тому, чтобы как-то прикрыть обнаженный правый фланг Юго-Западного фронта в направлениях на Конотоп и Бахмач, куда были нацелены войска Гудериана. Там была создана новая армия.
Командующим новой 40-й армией был назначен генерал-майор Кузьма Петрович Подлас. Он был хорошо известен в войсках Юго-Западного фронта. Бывшего инспектора пехоты Киевского Особого военного округа с первых же дней войны можно было увидеть на различных, обычно наиболее критических участках сражения: с присущим ему спокойствием он выполнял ответственные поручения командования фронта. Как-то ему пришлось даже объединить и возглавить руководство группой войск. Это был проверенный в боях генерал, и, когда Ставка приказала срочно сформировать новую армию, Кирпонос, глубоко уважавший Подласа, сказал ему:
– Ну, Кузьма Петрович, очередь за тобой. Бери армию, более достойного кандидата я не вижу. Вернее, формируй как можно скорее. Время не ждет.
Армия создавалась в спешке. Поначалу в нее вошли 135-я и 293-я стрелковые, 10-я танковая дивизии, отряд войск НКВД и 2-й воздушно-десантный корпус. 135-я стрелковая дивизия вела беспрерывные бои от самой границы, и нетрудно представить, в каком состоянии находилась, когда ее передавали Подласу из 5-й армии. 293-я стрелковая дивизия только еще сколачивалась из прибывавших на фронт пополнений. Танковая дивизия, костяк которой был выведен в июле на переформирование, успела к этому времени получить лишь несколько десятков боевых машин. Ну а воздушно-десантные бригады понесли немалые потери в боях за Киев.
Из средств усиления армия располагала лишь несколькими десятками орудий 5-й истребительно-противотанковой бригады.
28 августа командующий 40А генерал Подлас смог доложить командованию фронта, что он уже располагает кое-какими реальными силами. В тот же день перед ним была поставлена задача – немедленно преградить путь войскам Гудериана, заняв оборону севернее Конотопа и Бахмача на рубеже Шостка, Короп, Малое Устье и далее по реке Десне до Степановки.
В связи с тем, что соединения, включенные в состав новой армии, стягивались с различных участков фронта, они подходили в назначенные районы не одновременно и вынуждены были сразу же вступать в сражение с прорвавшимися к Десне танковыми и моторизованными дивизиями Гудериана.
В междуречье Сейма и Десны, севернее Конотопа и Бахмача, дивизии 40-й армии сдерживали напор танков Гудериана. Об этих боях Гальдер с явным беспокойством писал: «2-я танковая группа в ходе наступления через Десну своим левым флангом настолько вцепилась в противника, что ее наступление на юг приостановилось» [37]37
Гальдер Ф.Военный дневник. Т. 3, кн. 1, с. 324.
[Закрыть].
К концу августа на 125-км фронте от Шостки до Воловина (южнее Мена) оказались две стрелковые дивизии – 293-я и 135-я. Занимали они оборону уже под ударами противника. В особенно тяжелом положении оказалась 293-я: противник, воспользовавшись брешью, образовавшейся в стыке между 40-й армией и 13-й армией Брянского фронта, обошел правый фланг дивизии и нанес удар с востока, в тыл ее частям. Надо отдать должное комдиву полковнику Лагутину и его подчиненным. Необстрелянные бойцы проявили изумительную стойкость. Ни рейды немецких танков по тылам дивизии, ни психические атаки германских автоматчиков не сломили их. Генерал Подлас двинул на помощь частям Лагутина подоспевшие части 2-го воздушно-десантного корпуса и 10-й танковой дивизии. И противник был задержан, а на ряде участков даже потеснен. Этому очень помог усилившийся нажим соединений Брянского фронта на Новгород-Северский. Самоотверженные атаки войск его южного крыла, безусловно, несколько облегчили положение 40-й армии.
Из-за упорного сопротивления советских войск, бездорожья, отставания переправочных средств, нарушения снабжения преодоление Днепра немцами затягивалось. Командование группы армий «Юг» опасалось, что советские войска будут отходить дальше на восток, чтобы избежать окружения на Левобережной Украине, поэтому 28 августа потребовало от 1-й танковой группы, 6-й и 17-й армий с утра следующего дня приступить к форсированию Днепра на возможно большем количестве участков без оглядки на фланги и соседей.
Советское командование, безусловно, могло противодействовать немецким планам, но при определении степени угрозы отдельным участкам Юго-Западного фронта между командованием ЮЗФ и Генеральным штабом РККА были существенные разногласия.
Еще 22 августа начальник Генерального штаба выразил свое недоумение командующему Юго-Западным фронтом по вопросу о распределении резервных дивизий фронта.
«Вашим решением в резерв фронта выделяется 4 сд и 3 кавдивизии и одна птбр и располагаются: 4 стрелковые дивизии и птбр за правым флангом, а 3 кавалерийские на полтавском направлении, и совершенно отсутствуют на этом направлении пехотные резервы.
В оперативных документах штаба фронта указывается на сосредоточение сил противника и подготовку ими переправ на полтавском направлении. Плотность обороны на полтавском направлении вдвое меньше, чем на остальном фронте. Прошу обосновать Ваше решение.
Шапошников.№ 00178».
Судя по содержанию этого запроса, можно думать, что Генштаб был в большей степени обеспокоен полтавским направлением, нежели положением под Черниговом и Конотопом. Ответ командующего ЮЗФ начальнику Генштаба в тот же день показывает, что штаб ЮЗФ в данном случае лучше разбирался в обстановке, нежели Генеральный штаб.
«Ударные группировки противника действуют на примыкающих к флангам ЮЗФ участках соседей…
Оба фланга фронта угрожаемы…
Наибольшая угроза на правом фланге…»
Эта оценка, исключительно верная по своему содержанию, тем не менее не может не вызвать удивления, если сопоставить ее с выводами разведсводок штаба Юго-Западного фронта за вторую половину августа.
В этих разведсводках буквально ни слова не говорится о наличии и действиях вражеской группировки на правом фланге ЮЗФ и о кременчугской группировке. В них упоминаются остерское, киевское, черкасское направления, а о черниговском и кременчугско-полтавском направлениях – ни слова. Похоже на то, что в условиях назревавшего кризиса РО штаба фронта был оторван от оперативной обстановки. В отношении подготовки противником форсирования разведсводки отмечали признаки его где угодно: в Триполье, Ржищеве, Каневе, Черкассах, но только не в Кременчуге [38]38
ЦАМО, ф, 229, оп. 9776 сс, д. 37.
[Закрыть].
В соответствии со своей оценкой командующий ЮЗФ считал, что надо держать резервы примерно одинаковой силы за обоими флангами. Но, в сущности, как запрос, так и ответ на тему о резервах были бесполезной дискуссией, ибо фактически сильных резервов не было ни за правым, ни за левым флангом ЮЗФ. На левом фланге, на полтавско-кременчугском направлении, единственным резервом мог служить 5-й кавкорпус (по огневой силе – одна стрелковая дивизия), а на правом фланге в районе Конотопа – около двух стрелковых дивизий (40-й армии), которые с 25 августа уже были введены в сражение. Поступлений резервов из РГК ранее 15 сентября не предвиделось.
Только за счет уменьшения сил на центральном, киевском и черкасском направлениях, путем решительной перегруппировки сил фронта и немедленного отвода 8–10 дивизий с этих направлений в тыл, на линию Конотоп, Ромны, Полтава, и можно было создать группу сильных резервов. Но такое решение ставило под сомнение целесообразность дальнейшей обороны на Днепре вообще и в первую очередь под Киевом. Поэтому оборона на Днепре продолжала существовать, как будто на флангах ее ничего не произошло, и противник таким образом, сковывая главные силы ЮЗФ на Днепре, получал возможность для новых маневренных действий.
В тот же период 25 августа последовало распоряжение Ставки (директива № 001255с), имеющее целью проведение сложных организационных мероприятий на стыке ЮЗФ и ЦФ, как мы увидим ниже, не облегчивших положение войск.
Центральный фронт с 25 августа упразднялся. Его армии – 13, 21-я и 3-я – передавались Брянскому фронту. Были назначены новые командующие армиями. Полевое управление 3-й армии перемещалось на брянское направление, а войска этой армии передавались в 21-ю армию.
Все эти мероприятия предполагалось провести в непосредственной близости от наседавшего противника, в условиях непрерывного отступления потерпевших неудачи войск 13, 21-й и 3-й армий.
В то время как распоряжение Ставки шло в штабы Брянского и Центрального фронтов, а штаб Брянского фронта формировался, войска 21-й и 3-й армий считали себя в подчинении Центрального фронта. Пока штаб 3-й армии передавал свои дивизии 21-й армии, а сам убывал на новое направление, пока штаб 21-й армии принимал дивизии 3-й армии, уходило драгоценное время. Причем с выдвижением на фронт боевых действий только что сформированной 40-й армии возникало вообще исключительно сложное положение. На стыке, где действовал агрессивный противник, каким, несомненно, была 2-я танковая группа Гудериана, возник сложнейший организационный узел интересов трех фронтов: Центрального, Брянского, Юго-Западного. Только, видимо, запоздалым реагированием на угрозу, нависшую над ЮЗФ, а затем растерянностью можно объяснить всю эту организационную путаницу, недопустимую, казалось бы, для Генерального штаба, руководимого опытным начальником, каким был маршал Б. М. Шапошников. Заметим, что в этой обстановке как бы повторялась недостаточная распорядительность при возникновении опасности на стыке фронтов, какая уже имела место в первых числах августа под Уманью – между ЮЗФ и ЮФ.
Брянскому фронту 30 августа Ставка ВГК в директиве № 001428 поставила задачу: «Силами 3, 13-й и 21-й армий нанести удар по 2-й танковой группе противника, развивавшей наступление на Стародуб, Конотоп, в тыл Юго-Западному фронту и разгромить эту группировку, частью сил 50А наступать на Рославльском направлении…»
В это время события на участках обороны 37, 26-й и 38-й армий Юго-Западного фронта разворачивались следующим образом.
Боевые действия 37-й армии с 24 августа характеризовались борьбой за окуниновский плацдарм и затишьем на фронте Киевского УР. В состав армии вошел 27 ск (87, 171 и 28 сд), из состава армии в резерв фронта убыли 1 и 2 вдк; из 64 ск в состав 37А прибывала 146 сд.
В полосе 26-й армии на восточном берегу Днепра также наступило затишье; кроме действий разведки с обеих сторон других событий до конца августа не произошло. 196 и 97 сд распоряжением фронта 20 августа из состава 26-й армии были переданы в 38-ю армию для усиления Черкасского района обороны; 41 и 199 сд были выведены в армейский резерв.
Иное положение было в полосе 38-й армии. Черкасский плацдарм в ночь на 22 августа был оставлен нашими войсками. Два моста и важные объекты городской промышленности были взорваны. Группа островов в районе черкасской поймы Днепра, в частности остров Кролевец, явилась объектом упорной борьбы за их овладение как с нашей, так и с немецкой стороны. Борьба эта представляет большой тактический интерес и требует специального изучения.
Своими настойчивыми атаками в районе Черкасс противник, по-видимому, демонстрировал подготовку форсирования главными силами, создавая тем временем сильную группировку в районе Кременчуга против левого фланга 38-й армии.
По восточному берегу оборонялись 116 сд, 212 мд, 37 кд, 297 сд, 300 сд. В армейском резерве за правым флангом на черкасском направлении находились 97, 196 сд. За левым флангом, на кременчугском направлении, резервов не было. Сюда, в район Кобеляк, в первых числах сентября ожидалось прибытие из РГК 304 сд.
31 августа началось форсирование Днепра в районе Кременчуга передовыми частями 17-й германской армии. Полоса главного удара (и образование плацдарма) была избрана противником в междуречье рек Ворскла и Псел, на участке Переволочная, Кременчуг.
Для борьбы с противником в этом районе распоряжением главкома ЮЗН была создана группа в составе 5 кк, 297 и 300 сд под командой командира 5-го кавалерийского корпуса генерала Камкова.
31 августа 17-я полевая армия вермахта захватила плацдарм у Дериевки, под Кременчугом. Главнокомандующий Юго-Западным направлением маршал С. М. Буденный сразу же понял, какую опасность для его войск представляет этот плацдарм. Он потребовал незамедлительно сбросить немцев с левого берега Днепра [39]39
Баграмян И. Х.Так начиналась война. М., 1970, с. 310.
[Закрыть]. Но как это сделать, когда не хватало ни сил, ни умения?
Между тем противник быстро расширял плацдарм, и 4 сентября командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал фон Рундштедт решил перебросить сюда 1-ю танковую группу вермахта. В ночь на 12 сентября 1941 года под проливным дождем 16-я танковая дивизия генерал-майора Хубе переправилась через Днепр, а утром внезапно всей своей массой обрушилась на пехотинцев 297-й стрелковой дивизии полковника П. П. Чувашева. На второй день немецкие танкисты подошли к реке Сула, южнее города Лубны. Но здесь путь им, героям французского похода, преградили путь советские зенитчики и отряды городской самообороны. Изрядно потрепанные еще под Дубно и Уманью, солдаты Хубе стали довольно осторожными и не бросались так рьяно вперед.
В первых числах сентября у командования ЮЗФ прибавилось хлопот в связи с дальнейшим отходом 21-й армии Брянского фронта. Под нажимом противника она оказалась в стыке армий Потапова и Подласа. Всем мало-мальски сведущим в оперативном искусстве известно, как трудно в боевой обстановке организовать взаимодействие на смежных флангах армий даже внутри одного фронта. А когда в одной полосе оказываются армии, подчиненные разным фронтам, дело осложняется во много раз.
21-я армия Брянского фронта состояла из трех стрелковых корпусов (67, 28-го и 66-го) и одной кавалерийской группы (32, 43, 47-й кавалерийских дивизий).
67-й стрелковый корпус (24, 42-й и 277-я стрелковые дивизии), развернувшись на фронте Оболонье, Рейментаровка, Жадово, Семеновка фронтом на восток, вел наступательные бои против частей и подразделений 2-й танковой группы немцев, успешно продвигаясь на своих флангах в районе Оболонье и Семеновка.
28-й стрелковый корпус (187, 219, 117-я стрелковые дивизии) занимал оборону в центре боевого порядка армии фронтом на северо-запад на линии Орликовка, Тихоновичи, Щорс, примыкая правым флангом (187 сд) у Орликовки к частям 277 сд 67 ск и левым флангом у н/п Щорс к частям 55 сд 66 ск. Против 28 ск наступали части 1 кд, 45-й и 112-й пехотных дивизий немцев.
66 ск (55, 232, 75 сд) оборонялся на фронте Щорс, Борки, имея против себя части 1 кд, 131 пд и 260 пд.
Кавалерийская группа (32, 43-я и 47-я кавалерийские дивизии) состояла в армейском резерве и располагалась в районе Крюковка, Лосева. 266 сд находилась на доукомплектовании.
Командующий 21-й армией генерал-лейтенант В. И. Кузнецов (принял командование 21А 26 июля 1941 года от генерал-полковника Ф. И. Кузнецова. – Примеч. авт.) к тому же не позаботился сразу установить тесную связь со своими новыми соседями – 5-й и 40-й армиями, информировать их командование о своих планах. Несогласованность в действиях смежных войск ослабляла их усилия, чем и пользовался противник.
В связи с обстановкой, сложившейся на стыке ЮЗФ и Брянского фронта, необходимо уяснить характер взаимоотношений, которые сложились у этих фронтов вообще и в частности по вопросу о 21-й армии. По этим взаимоотношениям можно судить, как организационные вопросы управления мешали оперативному руководству.
«КОМАНДАРМУ 21
копия:
НАЧАЛЬНИКУ ГЕНШТАБА КА, НАЧАЛЬНИКУ ШТАБА ГЛАВКОМА ЮЗН
Четвертый день как Вы вклинились в границы Юго-Западного фронта. Третий день как ведете наступательную операцию и ни разу не проинформировали ни фронт, ни ваших соседей.
Вы даже не ответили на мою просьбу – поставить наступательную задачу 66 ск в целях взаимодействия с 15 ск. Кроме жалоб на действия соседей, Вы ни с чем в штаб фронта не обратились. В этих условиях действительно трудно наладить взаимодействие, хотя оно и необходимо, как воздух.
Мною категорически приказано командармам 40 и 5 добиться полного контакта с Вами, но они не только не установили удовлетворительного контакта, но не знают положения ваших войск. Трудно предположить, что в этом повинны только они.
15 ск из-за отсутствия контакта с соседом справа, т. е. с Вами, оказывается в тяжелом положении. Когда один из ваших соседей допустил критику действий ваших войск, не зная обстановки на фронте Вашей армии, в таких же выражениях, к каким вы прибегаете в своей телеграмме, я указал ему на нетактичность этого поступка и запретил повторять подобное.
Прошу дать обстоятельную информацию о положении дела у Вас и проявить своевременно необходимую инициативу в установлении контакта с соседями. Штармам 40 и 5 еще раз дал категорические указания на этот счет.
Кирпонос,Бурмистренко,Рыков,Тупиков
1 сентября командующий фронтом обратился в высшие органы командования со следующим представлением:
«НАЧАЛЬНИКУ ГЕНШТАБА
ГЛАВКОМУ ЮЗН
Копия: КОМАНДАРМУ 21
Тылы и зенитные части 21-й армии дислоцируются в районе Бахмач и севернее. Штаб фронта и штабы армий ЮЗФ – 5-й и 40-й, коих это непосредственно касается, т. к. это территория их тылов, не только ничего не знают о том, где и что намерена расположить 21 А, но и встречаются с настроениями командиров частей – „мы вам не подчиняемся“.
Получается, что в одном и том же районе действуют две воли.
В районе Бахмач батальон ВНОС развернул самостоятельно посты без учета существующей системы ВНОС. Первый дивизион ПВО в Макошино занял самостоятельно огневые позиции и отказывался подчиниться начальнику пункта – командиру дивизиона.
По дорогам к югу от Десны и по переправам через Десну направляются тылы 21 А без ведома штарма 40 и штафронта, в связи с чем регулировать движение по дорогам невозможно.
Прошу, если не ввести 21-й армию в состав войск ЮЗФ, то определить ее границы, т. к. иначе простое становится сложным и возникает неизбежная в таких случаях путаница, перемешиваются части, нарушается четкость в работе тылов.
Кирпонос,Рыков,
Действуя в противоположных расходящихся направлениях на восток и на запад с неустойчивыми флангами, не прикрытая от ударов с севера, 21-я армия нуждалась в улучшении своего оперативного положения, в немедленных решительных мерах упорядочения боевых порядков. Необходимо заметить, что армия в своем тылу имела такую серьезную водную преграду, как река Десна с необеспеченными переправами.
Наконец вечером 6 сентября начальник Генерального штаба РККА маршал Шапошников сообщил, что Ставка решила подчинить 21-ю армию командованию Юго-Западного фронта. Но к тому времени положение на северном фланге Юго-Западного фронта стало чрезвычайно тяжелым.
А в это время 3-я танковая дивизия вермахта из группы Гудериана подошла к Лохвице с севера. Между 3-й и 16-й немецкими танковыми дивизиями соответственно 1-й и 2-й танковых групп еще оставался 40-км коридор, которым советские войска уже не могли воспользоваться для отхода на восток: во-первых, потому что Ставка категорически запретила им отходить, а во-вторых, было уже слишком поздно. 13 сентября маршал С. К. Тимошенко, прибывший в штаб Юго-Западного направления сменить на этой должности С. М. Буденного, заверил Верховного, что Киев будет удержан.
Солнечным воскресным днем 14 сентября части 3 и 16 тд вермахта овладели Лохвицей и Лубнами, однако из-за сильного сопротивления советских войск двигаться дальше, навстречу друг другу, не смогли. Бои вокруг Лохвицы и под Лубнами продолжались и на другой день, но тут к Лохвице с юго-востока подошла 9-я танковая дивизия вермахта. Оборонявшие Киев войска находились в 200 км к западу от места соединения германских дивизий. Гигантское кольцо вокруг 4-х советских армий замкнулось. В котле оказалось и управление Юго-Западного фронта.
