Текст книги "Планета Коктебель 2018"

Автор книги: Игорь Руденко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

У каждого есть такие места, забыть о которых невозможно,

хотя бы потому, что там воздух помнит твоё счастливое дыхание...

Эрих Мария Ремарк

Часть I. Десять дней весны

Инструкция по употреблению

Как это вы пишете вдвоем? – чаще всего спрашивали у Ильфа и Петрова. Всенародно любимые труженики пера поначалу подробно все объясняли, но когда этот вопрос прозвучал в сотый раз, послали вопрошающего в... в общем, элегантно отшутились.

Меня ни о чем не спрашивают, но чтобы в будущем никого никуда не посылать, расскажу сразу, как пишем мы с Лесей. Обычно, поддавшись на мои уговоры, она садится за компьютер и с неимоверной скоростью начинает цокать по клавишам (недаром в школе изучала машинопись). На мой вопрос, поспевает ли за движениями пальцев ее мысль, не задумываясь, отвечает, что наукой пока не доказано существование мыслительного процесса у блондинок, а ее попросту прет.

Результат ее творческого порыва получаю уже через несколько минут. Несмотря на простой и понятный язык, читать тяжело из-за стенографической манеры изложения. Приходится разгребать нагромождение слов и междометий, продираясь сквозь частокол восклицательных знаков и скобок-смайликов. Рассыпанные по тексту перлы, придающие пикантность и непосредственность повествованию, оставляю часто в первозданном виде, правда, не сдержавшись, могу добавить и крепкое словечко от себя. Постепенно извлекаю из творческого хаоса факты и дополняю их собственными воспоминаниями. Непрерывный поток сознания переосмысливаю и облекаю в художественную форму, сдабривая легким сарказмом и самоиронией. Словом, начинаю умничать и выделываться, подбирая самые хитро... изысканные эпитеты, метафоры и олицетворения. В порыве творческого поиска меня частенько начинает нести: сложносочиненные предложения наскакивают на сложноподчиненные; от скобок, кавычек, тире и многоточий рябит в глазах; прямые и косвенные цитаты попадаются чуть ли не в каждом предложении; а комплименты становятся такими длиннющими и двусмысленными, что довести их до конца не представляется возможным, ибо... ибо. Затем начинается процесс самоочищения, когда предложения в полстраницы разбиваются на несколько коротких, убираются лишние определения и обстоятельства, а с ними и знаки препинания. Потом все это вычитывается, причесывается и превращается в повествование от лица Леси. От лица Рудольфа я творю самостоятельно и ни в чем себе не отказываю!

Для бешеной собаки двести верст не крюк!

Еще в детстве я поняла, что женщины бывают двух типов: просто женщины и принцессы, они же дамы, леди, мадемуазели. Принцессы не ходят по большому, они безумно красивы и производят неотразимое впечатление на мужчин (как они сами о себе думают). То, что о них думают «просто женщины», озвучивать не стану.

Эта история произошла несколько лет назад. Тогда еще Крым был наш, а не «крымнаш», и летом там было не протолкнуться. Не дожидаясь наступления сезона, мы решили выдвинуться в Коктебель перед майскими праздниками – погулять, попить вина и подышать целебным морским воздухом. Мы – это я с мужем, наша общая подруга Инна и ее взрослая дочь Даша со своим бойфрендом. Меня до сих пор терзают смутные сомнения: чьей все-таки подругой была Инна – моей или больше Рудольфа? Чтобы сильно не заморачиваться, мы считали ее «совместно нажитой».

Ехать решили двумя машинами, чтоб не испытывать излишних неудобств (среди нас были принцессы). Я с мужем отправилась на Тойоте Камри, а Инна с молодежью – на Шкоде. Чем меньше машина, тем больше людей туда набивается (закон Ньютона, по-моему). Обычно мы выезжаем чуть свет, но в тот раз присутствие в нашей компании принцесс не позволило выбраться из Харькова раньше восьми утра.

В последнее время муж завел привычку всячески меня опекать, если честно, просто нянчить! Но тем утром я проявила невиданную для блондинки предусмотрительность: перед выходом из квартиры поинтересовалась, какой из своих портмоне он намерен взять в поездку. Редкостная смекалка обнаружилась у меня не на пустом месте: оба его кошелька лежали на полке в коридоре. Получив в ответ что-то вроде «не женского это ума дело», я кротко опустила очи долу и больше свой ум понапрасну не напрягала... Интересно, а что в таких случаях отвечают принцессам?

Стартовали мы по скоростной дороге Харьков – Симферополь. Дорожное полотно томилось в ожидании ремонта и представляло собой нечто среднее между бетонкой аэродрома в разгар боевых действий и трассой фристайла. Пустое, широкое, с множеством трамплинов шоссе позволяло ехать быстро, но не долго. Даже комфортная подвеска Тойоты не спасала от резонанса подвеску моих внутренних органов. Примерно через сто километров решили съехать со скоростной дороги и посетить кустики.

На въезде в Красноград Рудольф неожиданно припарковался. Поскольку только что пописали, я приготовилась к худшему: неужели приспичило? Но нет. Нервно пошарив по карманам, он выдавил из себя: «По-моему, я потерял кошелек». А в кошельке том была часть денег и, главное, документы на машину! Если бы это случилось со мной, то вынос тела произошел бы незамедлительно! Причем вперед ногами и под траурную мантру о том, что с ним такого не могло случиться никогда! Но это так, лирика, а ехать дальше без документов мы не могли. Решили, что Шкода продолжит путешествие, а мы вернемся на место недавней остановки. Как мы его нашли в чистом поле, я не знаю, но это было именно то место: отыскались некоторые характерные артефакты. Правда, кроме артефактов, больше ничего не нашлось.

Пришлось ехать обратно в Харьков, к месту встречи экипажей перед стартом, но и там отыскать портмоне мы не смогли. Вернулись в квартиру и – бинго! – на полке в коридоре мирно покоятся оба кошелька. Тихо лежат себе и посмеиваются над мужем. Я постаралась принять серьезное выражение лица и тут же прослушала лекцию о том, что это совершеннейшая случайность и что с ним такого никогда не было, потому что не могло быть никогда, а всё случилось из-за моего глупого вопроса утром... Наверное, принцессы в таких случаях обладают какой-то презумпцией невиновности, мечтательно подумала я.

Но все хорошо, что хорошо кончается. И после небольшого прогревочного круга со второй попытки мы все-таки добрались в Коктебель. Причем всего на полчаса позже нашего передового отряда. А что? Для бешеной собаки двести верст не крюк!

Дай мне с дороги вдоволь напиться

Будь это семьсот или тысяча километров, но прибытие после долгой дороги за рулем к намеченной цели – это, я вам скажу, что-то! И неважно, куда ты прибыл – в Крым, Одессу или Карпаты, главное в первый же вечер напиться. То есть заранее такой установки, конечно, нет, но получается почему-то именно так. В первый вечер посещаются самые дорогие рестораны, тратится половина денег, отложенных на отдых, при этом дегустируется вся палитра местных алкогольных напитков. И когда через пару дней приходишь в себя, часто оказывается, что пора возвращаться домой. Поэтому, как водитель – водителю: чтобы отдых хоть немного оправдывал свое название, выделите на него больше, чем три дня.

Из-за непредвиденного тура по «Золотому кольцу» Харьковской области в Коктебель прибыли только под вечер. Если б Леська не забила мне голову на выходе и я не забыл портмоне, были бы к обеду. А так обед сместился ближе к вечеру и происходил в ресторане «Зодиак» – самом дорогом заведении коктебельской «Ривьеры». Так чтоб по-богатому!

Нас усадили в плетеные из ротанга кресла вокруг ротангового столика со стеклянной столешницей. Все это богатство размещалось на бетонном пирсе, о который бились по-весеннему прохладные морские волны. Дамам выдали пледы, мужчины рассчитывали «согреться» изнутри. Вынесли огромные тарелки, на которых по центру с трудом угадывались остатки салата. Видимо, это были целые порции, но их размер навевал грустные мысли о голоде. Затем подали пару бутылок необычайно дорогого сухого вина и горячие блюда, по объему уступавшие даже «остаткам» салата, принесенного ранее. Ни насытиться, ни «согреться» нам не удалось.

Ничуть не удивившись ресторанному ценообразованию (чем меньше порции, тем больше счет), мы приняли решение переместиться в менее пафосное место – в кафе «Камелот», где можно и поесть сытно, и выпить крепко, а еще послушать старый добрый рок в живом исполнении. После сухого вина и изысканных блюд «Зодиака» мы наконец-то перешли к крепленым крымским винам, солянке и шашлыкам – вот оно счастье! И чем быстрее пустели бутылки на нашем столе, тем полнее становилось наше счастье.

Внезапно наступила полночь, и ребята посчитали, что план на сегодня выполнен. Мой же счетчик в подобных случаях не срабатывает, и душа требует продолжения банкета. По дороге к месту ночевки я умудрился купить еще бутылку коньяка «Коктебель 11» и только по счастливой случайности не выпил ее в тот же вечер. Напугала меня крутая винтовая лестница, что вела на третий этаж к нашим апартаментам. Девочки в один голос уверяли, что подняться по ней я еще как-то смогу, но спуститься после коньяка – только головой вниз!

Веселая компания любителей ландшафтно-гастрономического туризма разместилась в двух номерах: Дашка с бойфрендом заняла небольшую двухместную комнату, я же с женой и подругой аки султан расположился в шикарном двухкомнатном люксе с отдельной кухней и большим санузлом. Номер тянул не меньше, чем на полторы звезды: в нем было холодно, мрачно и в санузле вечно тек кран.

А вообще, размещение отдыхающих в Крыму – это отдельная песня! В этот раз по картинкам в интернете я забронировал удивительно недорогой – внимание! – замок у самого синего моря. Да, замок! Во всяком случае, так он выглядел на фотографиях. Да и где жить нашим принцессам, как не в замке? Правда, фотографии были сделаны со двора, а окна наших комнат выходили... нет, не на море и даже не на горы, а на глухую стену высотой в три этажа и на соседский курятник. Пол в номерах был покрыт кафельной плиткой, что вкупе с подслеповатыми окошками и промозглой погодой превращало наше жилье в сырую каменную темницу... или в башню средневекового замка, где в заточении коротали свой век настоящие принцессы. В одном хозяин дома не соврал: до моря было действительно пятьдесят метров. А что еще нужно нашему туристу? Тем более в первый вечер, когда все женщины кажутся принцессами, а любая хижина – замком!

Уж если планировать, так ни в чем себе не отказывая!

Одни народы обитают в горах, другие проводят свою жизнь на берегу морей и океанов. Для взращенных на равнине советских людей Крым всегда казался какой-то иной планетой. Там все было другим, совсем непохожим на родной Усть-Пиздюйск: бескрайнее море, глубокое небо, пялящее солнце и, конечно же, горы. Горы, которые создавали неповторимый пейзаж Южного берега, и покорить которые мечтал любой уважающий себя турист. Еще студентом я неоднократно взбирался на Демерджи под Алуштой, Ай-Петри в Мисхоре, на Сокол в районе Нового Света и множество других вершин. Не окученным к моменту нашего визита в Коктебель оставался только Карадаг. В советские времена он был заповедником, и туристов туда не пускали.

После первого вечера на курорте иной раз просыпаешься мертвым. Я в то утро проснулся на удивление живым и тут же вышел во двор нашего «замка». Вышел! А не скатился вниз головой, как пророчили мне накануне. Искать вдохновение для разработки планов на отдых приходилось на открытой местности, так как вид из наших окон высоких чувств не возбуждал. Не возбуждал он и низких: кроме глухой кирпичной стены не было видно ничего! Разве что курятник... Курятник намекал на возможность неких сексуальных отношений в нашей команде, но не с бодуна же!

Оглядевшись по сторонам, я с удовлетворением отметил, что скучать нам здесь не придется. Справа черной глыбой возвышался Карадаг. Вершина его была покрыта белыми облаками и манила к себе, как Михалыч Дулина красными труселями. Слева виднелась гора Волошина и, по сравнению с Карадагом, казалась легкой добычей даже для таких «диванных» туристов, как мы. Мысленно заглянув за горизонт, я обнаружил там Судак с Генуэзской крепостью и Новый Свет с тремя «цветными» бухтами и уникальным ландшафтным заповедником. Не остались незамеченными также Щебетовка, родина выдержанного коньяка «Коктебель», и Солнечная Долина, где производят уникальные вина из местных сортов винограда. В общем, работы, как сказал бы Давид Гоцман, предстояло «за гланды».

Разработанный мною план туристических мероприятий был тут же доведен до широких масс общественности. Массы были представлены моей женой Лесей и нашей подругой Инной. Если учесть меня, то кворум присутствовал, несмотря на то, что Инкина Дашка (потому как принцесса) выйти из опочивальни к полудню еще не соизволила, а ее бойфренд, видимо, был занят тем, что «френдил» свою подругу. Хотя, возможно, просто спал.

Массы, посвященные во все детали предстоящего им отдыха, выразили легкое неудовольствие большим объемом мероприятий и некоторое сомнение в том, что план будет выполнен в полном объеме.

– Ты нас совсем загонять хочешь? – возмутилась Инка.

– Может, в первые дни немного отдохнем? – скромно предложила Леся.

– Никаких первых дней! – заявил я безапелляционным тоном. – Дни у нас наперечет, поэтому сегодня будет время сориентироваться по обстановке, а с завтрашнего дня начинаем туристировать!

Хотел еще добавить что-то вроде «командовать парадом буду я», но учитывая и без того шоковое состояние аудитории, решил снизойти и «милостиво повелевать соизволил». Бедные-несчастные, они даже не догадывались, что план будет не только выполнен, но и перевыполнен, причем случится это не по моей воле, еще раз доказывая известную мудрость: строить планы – смешить бога.

К моему большому удивлению, первой на месте сориентировалась Дашка. Прогуливаясь после обеда по набережной, она набрела на тетку, распространявшую билеты на конные прогулки. Вообще-то, в сезон по набережной Коктебеля нельзя пройти, не споткнувшись об очередную тетку, продающую «поебень-траву» или зазывающую на всевозможные экскурсии. Но до начала сезона таких теток надо еще поискать. Дашка нашла и вызвала нас для проведения консультаций на месте. Инка и Леся дружно сказали: нет! Из их блондинистых головок еще не выветрилось обсуждение масштабного плана предстоящего отдыха. А тут еще кони, на которых ни та, ни другая в жизни не сидели. Настаивать я не стал, но и отказываться от конной прогулки не собирался. Решено было взять три билета: для меня, Дашки и бойфренда. Эх, знали бы девочки, от чего они отказываются – отказались бы бесповоротно и бежали оттуда, не оглядываясь!

Две принцессы, художник и ангел

Залогом успеха любого мероприятия, будь-то туристическая поездка или военный переворот, является хорошо подобранный коллектив. Существуют даже специальные науки – конфликтология, психология, помогающие комплектовать экипажи дальнего плавания, космические экспедиции и группы анонимных алкоголиков. При этом исследуется психологическая совместимость членов команды, их способность разрешать конфликты и пить наравне с другими. Что касается нашей компании, то была она достаточно сбитая, неплохо спитая и совсем неконфликтная. Мы стойко сносили все тяготы путешествия, никого не обвиняя в просчетах и ни на ком не срывая злость.

Расскажу поподробнее о каждом из членов команды. Начну с Дашки, двадцатилетней Инкиной дочки. Была она девушкой умненькой, начитанной и вместе с тем веселой и легкой в общении. Дашка могла похвастаться хорошей фигурой и волосами изумительного каштанового оттенка. Ее милое личико с большими карими глазами то и дело расцветало очаровательной улыбкой. Такое удачное для девушек и соблазнительное для потенциальных женихов сочетание качеств привлекало к ней усиленное внимание мужчин. Одно в ней слегка настораживало: заходя в любое заведение общепита, она требовала меню, где находила и заказывала исключительно блюда «по-царски», в крайнем случае «по-княжески». Ну что тут сказать? Принцесса! Хотя от этого голова должна болеть скорее у будущего Дашкиного мужа – князя по меньшей мере. Дашка никого особенно не напрягала (кроме случая с конной прогулкой) и служила исключительно украшением нашей компании, своеобразным элементом дизайна.

Дашкин бойфренд, добродушный круглолицый мужчина, был явно старше своей подруги. Причем Инночка подозревала, что возраст его приближается к нашему, то есть к сорока. Род его занятий был окутан туманом. Со слов Инночки, он занимался трейдингом на американских биржах. Некоторое время спустя я на своем опыте узнал, что значит быть трейдером, работающим через интернет. Бездельник – вот самый подходящий синоним этого занятия.

Бойфренд был увлеченным рассказчиком, которому явно нужны были свежие уши. Он часто радовал нас всякими историями из личной жизни, больше фантастическими, чем настоящими. Однажды поведал о том, как на BMW 325 за два с лишним часа он домчал из Коктебеля в Ялту и обратно. Дорогу эту я знал хорошо и, чтобы не смущать рассказчика своими сомнениями, делал умное лицо и тихо ржал про себя (там общая дистанция под триста километров и в основном по горным серпантинам).

Кроме быстрых автомобилей бойфренд увлекался еще фотографией, причем с отягчающими обстоятельствами: таскал с собой зеркальную камеру и кучу сменных объективов. Кстати, на почве фотографии Дашка с ним и познакомилась: она была моделью, а он фотохудожником. Обычно, подобные истории заканчиваются одинаково, кроме тех случаев, когда художник гей. В нашем случае с ориентацией было все в порядке.

Нечасто встретишь такую разноплановую женщину, как Инночка. В ней уживались абсолютно несовместимые качества, которые, соединяясь вместе, создавали вполне привлекательный образ. Была она доцентом университета, соответственно, женщиной неглупой, но умело это скрывала, притворяясь блондинкой. Роста была невысокого, при этом не уставала повторять, что маленькая собачка – всегда щенок. С виду она казалась мягкой и пушистой, но иногда показывала когти. Собрав волю в кулак, Инночка могла сделать «ха!» и разом отсечь всё, ставшее ненужным и обременительным в ее жизни, например, бросить мужа или порвать с любовником. Она могла пить наравне со мной, а после, когда я падал без чувств, ехала играть в казино. Напившись, могла меня оставить ночевать у себя, но без каких-либо иллюзий на продолжение. Она считала, что дружить со мной, а значит и с Лесей, ей будет гораздо выгоднее, чем играть в любовь с непонятными последствиями.

Дома у Инночки был идеальный порядок и пустой холодильник. Однажды летом на ее балконе я обнаружил новогоднюю елку. Не пугайтесь, елка была искусственной, но все же нарушала привычную пустоту балкона. На вопрос «почему?» ответила, что есть кладовка на лестничной клетке, но вынести лень. Она была одновременно умной и безрассудной, ласковой и хищной, хитрой и ленивой – одним словом, кошкой, которая гуляет сама по себе. А еще, как все кошки, Инночка была капризной. Но находясь в поездке под моим надзором и чутким руководством (а частично и на моем материальном обеспечении), сильно не покапризничаешь.

Помню, жили мы в пятидесяти метрах от моря и в тридцати от ближайшего боулинга – неплохая дислокация для любителей побросать шары. В наш боулинг частенько наведывались жители Феодосии, для которых в радиусе двадцати километров ближайшим был именно он. Играли мы регулярно и даже пару раз участвовали в турнирах. Один из них, к нашей радости, выиграла Инна, получив кубок и пару бутылок шампанского. Кубок был большой и в него поместились обе призовые бутылки, которые мы тут же и выпили. Так вот, готовясь к турниру, мы тренировали не только точность бросков, но и выносливость печени. Как известно, боулинг – единственное место, где можно пить спиртное и думать, что занимаешься спортом. Леся потягивала пиво, мы же с Инной обратили свой взор на более аристократические напитки. Изучив содержимое бара, я обнаружил дорогой 25-летний коллекционный коньяк «Кутузов» завода «Коктебель». Подробнее о коньяках я как-нибудь потом расскажу, а сейчас замечу, что себе взял сто грамм «Кутузова», а Инке – тоже неплохой и отнюдь не дешевый «Коктебель 15». Несмотря на увлекательную тренировку, она сумела заметить легкую разницу в цвете наших напитков:

– Это у тебя другой коньяк? А можно попробовать?

Попробовав, она произнесла фразу, полную трагизма и вселенской обиды:

– Ты что, меня дешевым коньяком поишь?!

Я был сражен. Как?! Каким образом человек, всю жизнь употребляющий трех-пятизвездочный суррогат, смог мгновенно отличить дорогой коньяк от «дешевого»? В голове вертелось три версии, объясняющие этот феномен. Либо у Инночки (принцессы) были благородные предки, и она на генном уровне помнит вкус изысканных французских напитков. Либо это магия выдержки раритетного 25-летнего коньяка. И все-таки наиболее вероятным объяснением было то, что Инночка меня неплохо знала!

О Лесе долго распространяться не буду: о жене, как говорится, или хорошо, или ничего (не подумайте плохого – жива-здорова). Самое удивительное, что ничего плохого я о ней и вспомнить-то не могу. Такого доброго, открытого, душевного, отзывчивого и бесхитростного человека надо еще поискать! Я нашел.

Почему-то вспомнился один забавный случай. Во время отъезда жены на дачу у нас дома организовался мальчишник, причем довольно скромный: из мальчишек был только я. Чуть расшалившись, мы перевернули стойку с цветами и разбили один вазон. Наутро я вызвал Инку, чтоб замести следы ночной вакханалии (к которой сама она отношения не имела). Для пересадки цветов купил новый горшок, а уцелевшее блюдце от старого, как человек практичный, засунул в шкаф. К приезду жены квартира вновь обрела непорочный вид. Месяца через три, наткнувшись в шкафу на лишнее блюдце, супруга слегка удивилась. Я тут же объяснил, что от тоски по ней немного выпил и совершенно случайно задел стойку с цветами. А после, осознав всю тяжесть содеянного, сам навел порядок.

– Что, и цветы сам пересадил?

– Нет, с Инкой...

– Так это она здесь ночью была?

– Как ты могла такое подумать!

Узнав о роковой находке, Инка выдала историческую фразу:

– Да, Рудольф. Если у вас дома заведется кто-то посторонний, Леська не сразу это заметит.

Даже совестно иногда становится, когда понимаешь, что живешь с ангелом. Совестно, но очень приятно жить с ангелом, который варит борщи и стирает носки. Видимо, таков мой крест, и я готов нести его до конца!

«Ну не сволочь?» – прочитав, подумает Леся.

Что-то кони мне попались привередливые

Крым хорош в любое время года, но весной он просто бесподобен! В эту пору пробуждается от зимнего сна и расцветает уникальная крымская природа. Такого буйства красок и аромата свежей зелени, чарующих звуков леса и нежного прикосновения солнечных лучей в другое время года вам не увидеть, не услышать, не унюхать и не ощутить! И только пятое чувство человека – вкус, а точнее бесподобный вкус крымского вина, остается неизменным круглый год! Но об этом лучше расскажет Рудольф – большой винолюб и коньяковед. Я же вам поведаю о конях.

Наступило утро конной прогулки. Дашка, главная зачинщица этого мероприятия, сказалась больной (ну вы уже поняли – принцесса), и нам пришлось идти сдавать билеты взад. Но не тут-то было! Деньги обратно не возвращают, мотивируя это тем, что, мол, купили – катайтесь! А стоили билеты немало, как будто хозяева решили за раз отбить содержание всей конюшни в течение зимы. Делать нечего, пришлось ехать мне с мужем и Инночке, так как бойфренд тоже приболел, видимо с Дашкой на брудершафт.

Группа любителей конных прогулок по предгорьям Карадага насчитывала человек десять. Нас привели в какой-то двор на окраине Коктебеля и каждому вывели лошадь. Это сейчас я понимаю, что лучше бы мне не хватило. Но в тот раз лошадей хватило всем, а другого раза больше не будет.

Мне досталась кобыла с жеребенком. Сказали, что покладистая, бояться нечего. Взглянув в огромные глаза своей кобылы, я в них прочла вселенскую тоску. Кобыла тоже посмотрела на меня своими грустными глазами и подумала: «Бедная девочка!». Что подумал наш проводник, никто не знал: глаза у него были черные и думал он по-татарски.

Рудольфу, как мужчине видному и презентабельному, подвели вороного коня. Конь надежный, не подведет, но с ним надо построже, предупредили его. До этого муж пару раз сидел в седле и чувствовал себя на коне довольно уверенно. Видимо, сказываются дворянские корни (как он сам о себе думает).

Нашей Инночке досталась кобыла, что гуляла с конем моего мужа. Никакие параллели с седоками в данном случае неуместны (вы чего такого не подумайте!), но Инну предупредили, чтобы ее кобыла шла строго за конем Рудольфа и никого перед собой не пускала.

Нам объявили, что двигаться будем гуськом и небыстро, так как это первый выезд после зимы. Вот должно было это меня тогда насторожить. Вот должно было! Не насторожило...

Когда меня водрузили на кобылу, первым делом спросила, где здесь руль? Надо же этим аппаратом как-то управлять. А еще газ, тормоз... и вообще, коробка у нее автомат? Я на другой не умею!

Ошалев от обилия незнакомых слов, татарин промычал что-то невнятное, и мы тронулись. Поначалу, действительно, ехали друг за другом и не торопясь. Но не прошло и пяти минут, как Инночка закапризничала:

– Я устала держать ее между ног, мне плохо, я хочу домой!

Проводник сказал, что домой нельзя, что мы уже далеко отъехали, и ему некуда деть Инкину кобылу.

– Может, я пешком пойду, а ее поведу под уздцы? – без особой надежды предложила Инна.

Короче говоря, Рудольф ее каким-то чудом успокоил (может, на ушко что шепнул), и мы продолжили поход.

Передо мной ехала девушка, которой всё не терпелось пустить свою лошадь галопом. И в один прекрасный момент она таки ее пустила... Что тут произошло с навьюченным «чайниками» караваном, описанию не поддается! Лошади одна за другой начали беспорядочно менять аллюр. Стройная колонна, сбившись в кучу, стремительно превращалась в атаку Первой Конной армии. В общем, картина маслом художника Грекова: впереди смелая всадница на лихом коне, а следом табун лошадей с обезумевшим балластом на спинах. Почуяв волю, кони понесли. Балласт при этом напоминал мешки с картошкой или бурдюки с вином, в зависимости от того, кто и что употреблял накануне. Не попадая в такт своей кобыле, я что есть мочи закричала: «Стойте!». Нет, не так. «Стойте-е-е!!!» Вот так. Кричала я неистово, как в том анекдоте:

– Бабушка, а что значит: «И вскричал Змей Горыныч неистово»?

– Это, внучек, что-то вроде: «Эге-ге-гей! Ёб твою мать!»

В конце концов остановились. Решили сделать привал. Лихая наездница начала было умничать, мол, понабрали тут пенсионеров, но мигом была поставлена на место, так как находилась в подавляющем меньшинстве. В чем-то она была права: конная экскурсия в горы, участниками которой нам «посчастливилось» стать, была трехчасовой и рассчитанной на подготовленных ездоков. Для «чайников» предлагалась часовая обучающая прогулка. Но так как это был первый выезд после зимы и желающих было немного, решили всех собрать в кучу и срубить по максимуму.

На привале можно было осмотреть царские купели, скрытые в зарослях какого-то кустарника, но продираться сквозь кустарник и смотреть купели почему-то не хотелось. Хотелось домой и без лошади. Ну почему я тогда не слезла с кобылы и не пошла пешком? Почему?!

Как и положено настоящим туристам, обратно возвращались другой дорогой. Местность была еще более пересеченной, чем раньше – сплошные горы и пригорки. Но нас, теперь уже опытных наездников, это не пугало. Внезапно тропинка сделала крутой поворот, в который вписались все, кроме моей кобылы. Выражение «кобыла» здесь как нельзя лучше описывает мое отношение к виновнице происшествия. Все люди как люди, чинно передвигаются по тропинке внизу, одна я такая красивая верхом на гнедой кобыле лечу по косогорам не разбирая дороги.

Моей первой мыслью было, как бы не свалиться лошади под ноги. За ней нахлынула вторая: а что если она споткнется, и мы вместе сорвемся с обрыва? В голове стала проноситься вся моя предыдущая жизнь. Только неимоверным усилием воли «пронос» этот я остановила и сконцентрировалась на том, что знала об управлении лошадьми. Поводья на себя – это тормоз. Я посмотрела на поводья и с удивлением обнаружила, что уже давно изо всех сил тяну их на себя. Обезумевшая от боли лошадь уже не реагировала на команды и несла меня по склону всё быстрее. Откуда-то снизу донесся голос нашей молодой наездницы: «Отпусти поводья!». Это меня и спасло. Поводья я отпустила, кобыла успокоилась, и мы с ней аккуратненько стали спускаться к основной группе наших... на всю голову экстремалов. А как еще назвать людей, которые добровольно, за свои же деньги, стремятся сломать себе шею?

Пока я оттачивала мастерство верховой езды по кручам, внизу назревал конфликт. В нашей группе в свободном полете находился молодой, еще необъезженный жеребец. У жеребца был гон. Он приставал ко всем по очереди кобылам, пока не положил глаз на Инкину. А кобыла эта, если помните, гуляла с конем, на котором гордо восседал Рудольф. Естественно, конь мужа не стал терпеть подобного блядства, и жеребцы принялись драться. Не обращая внимания на всадника, кони жестоко лягали друг друга, стараясь копытами угодить в голову соперника. При этом копыта вольного жеребца пролетали в считанных сантиметрах от головы мужа. Верите, я успела мысленно попрощаться с Рудольфом. Беспокоило только одно: как везти его домой, в багаж, что ли, сдавать? Но до багажа, слава богу, дело не дошло. Молодого жеребца усмирили и оттащили от остальных лошадей. А для меня так и осталось загадкой, как во время этого родео на косогоре под градом вражеских копыт мужу удалось удержаться в седле? Может и правда, в роду его были гусары?

Конная прогулка близилась к концу, впереди показался Коктебель. На его окраине виднелись какие-то строения и высокий забор. Путь пролегал между этим забором и болотцем, которое подходило к забору почти вплотную. Я бы в жизни не прошла пешком по узкой и скользкой глинистой тропинке, не свалившись в грязь. Как это удалось нашим лошадям, не понимаю. Может потому, что о четырех ногах?

По поселку передвигались уже без сил, но с чувством выполненного долга и мыслями о счастливом конце. Мы даже не догадывались, что «конец» нам еще предстоит увидеть. Все произошло так быстро, что осознали случившееся мы тогда, когда всё уже свершилось. Какой-то парнишка верхом на кобыле немного отстал от основной группы, и вдруг, обращаясь к нему, наш проводник заорал дурным голосом: «Прыгай с лошади! Прыгай с лошади!!!». Все обернулись на крик и увидели, что сзади к его кобыле на всех парах мчит дикий жеребец! Парень, даже не оборачиваясь (как раз тот случай, когда почувствовал спиной), среагировал на крик и мешком свалился с кобылы буквально за секунду до того, как взбесившийся жеребец налетел на нее сзади и покрыл. Потерявшие дар речи зрители и невольные участники шоу «В мире животных» выпученными глазами наблюдали за актом соития. Мне даже страшно подумать, что было бы с парнем, не упади он вовремя на землю.