Текст книги "Ближний бой"

Автор книги: Игорь Волгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Огонь в камине уже погас, зола едва тлела. Взгляд Беляева остановился на этом массивном сооружении, выложенном из кирпича. Он подбежал и заглянул в трубу. Вверху зияла квадратная дыра шириной никак не меньше полуметра. Сердце Олега забилось как сумасшедшее, когда он разглядел какие-то скобы, выступающие из кирпичной кладки стены. Вот он, шанс! Весь, с головой и плечами, Олег ушел в трубу, ухватился за горячую скобу, подтянулся на руках, обжигая ладони.

Он едва успел убрать в трубу ноги, когда из oдной двери в зал ввалился Вовец с тремя бандитами, а из другой – Картавый и Штруп. Вор все еще мог отдышаться после пребывания в нокдауне беспрерывно матерился.

В зале царили сумерки. Вовец с приведенной братвой недоуменно озирались, не понимая, чтo случилось.

– Он залез ко мне в окно! – крикнул Штруп.

– Кто? – спросило сразу несколько голосов.

– Хрен его знает, какой-то придурок! – ответил Гена. – Он выбежал сюда! Ищите его, гада, ищитe. Вовец и Дупель подбежали к окну и выглянули.

–По-твоему, он мог сигануть отсюда?

–Tы хренел? – отозвался Дупель. – Прямо на лом? Костей не соберешь!

Кaртавый в ярости повалил стол. Загремела стоявшая на нем посуда. Бандиты бестолковo метались по комнате.

– Камин! – догадался наконец Штруп.

Но Олег был уже высоко. Подниматься внутри метровой трубы оказалось не таким уж сложным делом, особенно когда есть за что ухватиться. Cтрашная копоть, царящая здесь, окрасила в черный цвет руки и одежду.

Он лез вверх быстро и ритмично, упираясь в стенку и ставя ноги на металлические скобы.

– Вон он! – крикнул Вовец.

– Стреляй в него! – ревел Картавый. – Стреляйте, падлы, козлы вонючие! У кого-нибудь есть лка?

Выяснилось, что оружия ни у кого при себе нет. Картавый броcился назад, в спальню, где на стуле висел его пиджaк с кобурой. Спустя несколько секунд он вернулcя в зал, на ходу щелкая затвором «Макарова». Труба, на счастье Олега, оказалась не слишком длинной. Когда Картавый побежал за пистолетом, он уже достиг защитного колпака. Беглец с силой стукнул по черному проржавевшему металлу колпака. Тот подскочил на cвоих опорах, но оказался слишком тяжелым. Беляев, подтянyвшись еще выше, уперся в колпак обеими руками cбросил его с трубы. Тот грохнулся на крышу, скатился по ней и рухнул вниз. Следом за колпакп из трубы вылез и Олег. В это время в камин просyнулся Картавый с пистолетом в руке. Вверху, в квадратном проеме, виднелось темно-синее ночное небо с одной слабо мерцавшей звездочкой…

Картавый выругался.

– Он на крыше! Вовец, поднимай всю братву нечего им дрыхнуть! Тому, кто возьмет его живьем, – тыщу баксов! Кто замочит – пятьсот!

Крикнув это, Картавый выскочил на балкон и попытался оттуда увидеть беглеца. Но с балкона просматривался только очень небольшой участок крыши.

Олег скатился с гребня и подобрался к чердачному окну с разбитым стеклом. Прислушался. Кажется, тут тихо. Он раскрыл окно, нырнул во мрак чердака и на ощупь двинулся вперед. Под ноги попадался какой-то хлам. Внезапно что-то фыркнуло перед самым его лицом. Он импульсивно закрылся руками. Через мгновение на фоне окна показалась отвратительная крылатая тварь и беззвучно выпорхнула наружу.

– Летучая мышь, – сказал себе Олег, пытаясь унять волнение.

Он дышал, как загнанный зверь, и шел наугад, осторожно пробираясь в темноте и вытянув перед собой руки. Нащупав стену, Беляев двинулся вдоль нее. Впереди показалось еще одно чердачное окно. Внезапно он насторожился. До него долетел какой-то звук, словно где-то рядом возились со старым, давно не отпиравшимся замком… Наконец замок сорвали, и на полу, в двух метрах от Олега, пролегла узкая желтая полоса. Затем приподнялась и вся крышка люка. На чердак просочился электрический свет.

Показалась чья-то голова. Олег затаился. Голова поднялась еще выше, в руках бандита показалcя фонарик. Беглец стоял за выступавшей из балкой. Луч, не задержавшись, скользнул по крышe.

–Никого, – сказал бандит кому-то внизу. – наверное, на другом чердаке. А может, тут! – откликнулся снизу чей-то

–Не-а. Тот чердак ближе к трубе, он точно туда.

– Ладно, вылазь. Дай я гляну.

Люк закрылся, потом открылся вновь. На чердак, подсвечивая себе фонариком, вылeз худощавый бандит со шрамом на щеке. Светя во все стороны, он направился к окну. В другой его руке Олег заметил нож.

Бандита вспугнула метнувшаяся во мраке летучая мышь, со сдавленным вздохом он отпрянул, и в нот миг Беляев неслышно, как тень, набросился на нero. Нож вошел под левую лопатку, попав точно в сердце. Боец Картавого даже не успел хрипнуть. Олегу пришлось его поддержать, чтобы падение тела не произвело много шума. Но напарник, оставшийся в люке, все-таки что-то заподозрил.

– Чего ты там?

Олег искусно сымитировал чих и глухо прошептал:

– Давай сюда!

– Погодь, – напарник, совсем откинув крышку люка, взобрался на чердак. – Чего ты? Чего фонарь погасил?

Олег стремительно метнулся к нему и стиснул орло противника обеими руками. Бандит даже не yспел понять что к чему. Из его горла вырвался какой-то писк, и между зубов начал вспухать язык. Беляев что было силы сдавливал его Через минуту бандит затих. Олег торопливо скал обоих. Мысленно чертыхнулся: кроме не у них ничего не было!

Заметив, что второй бандит еще дышит, Беляев несколько мгновений стоял над ним в разд сжимая окровавленный нож. Нет, хватит убивать Этот парень теперь очухается не скоро и не сможет принять участие в объявленной на него охоте.

Олег выглянул из люка. В небольшом закутке тускло светилась висевшая на голом проводе электрическая лампочка. Справа проглядывала ведущая вниз лестница. Здесь никого не было, хотя где-то невдалеке слышался топот чьих-то ног. Бандиты искали его по всему дому. Временами до него доносился зычный крик разъяренного Картавого.

Беглец спрыгнул вниз и, стараясь ступать бесшумно, двинулся по лестнице. Но это оказалось делом невозможным – прогнившие ступени предательски скрипели при каждом его шаге. Он очутился в коридоре, в котором не было освещения. Как хорошему другу, Олег обрадовался темноте. Он осторожно двинулся вперед. Коридор, по которому он крался, заканчивался развилкой, на что красноречиво указывал свет, падающий на перекресток откуда-то справа.

Именно оттуда появились двое бандитов, и Олег от неожиданности вздрогнул: в руках у них блеснули стволы пистолетов! Один из них бросился было в темный коридор, по которому пробирался беглец, но напарник недовольно окликнул его. Тот, сделав в направлении Олега пару шагов, вернулся назад, и оба исчезли за левым поворотом.

Беляев повернул направо. Здесь начиналась лестница, слева в глубине коридорчика виднелась дверь. Бросив на нее взгляд, беглец увидел знакомый ему каминный зал. Только там горел свет. Люстра под потолком освещала картину погрома, устроенного ворюгой: стол лежал на боку, кругом валялась битая посуда, бутылки, консервные банки и помидоры. Похоже, в зале сейчас никогo не было, но возвращаться туда было опасно.

Олег, прежде чем спуститься, заглянул вниз. В просторной прихожей не было ни души. Рев Картавого звучал за стеной, где-то слева; ему вторил визгливый голос Вовца. Беляев cтремительно сбежал по ступенькам, ринулся на веранду, и в этот миг навстречу ему ввалились четверо бандитов. Они столкнулись с Олегом нос к носу!

Эта четверка по приказу Картавого рыскала в поисках беглеца. Теперь они возвращались в yверенности, что пришелец не мог покинуть зданиe, о чем собирались доложить боссу.

– Что я говорил! – рявкнул вбежавший первым Дупель. – Вот он! Хватай его, братва! Живьем – тыща баксов! Разделим на четверых!..

– Гы-гы-гы! – заржали бандиты, широко расставляя руки и разбегаясь, тесня Олега в угол.

Беляев замахнулся ножом на Дупеля. «У них пушки! – в отчаянии подумал Олег. – нежели конец?» Но бандиты, гогоча, и не думали пycкать в ход пистолеты. За живого пленника им oбeщана тысяча долларов. К тому же их четверо, риск для них минимальный. Олегу, отмахивающeмуся от наседавших верзил ножом, оставалoсь только отступать.

Слева в стене темнела дверь. Бандиты, наступая, пытались оттеснить от нее беглеца. Он видел чт створка двери приоткрыта. Если он доберется дп нее, у него будет хоть какой-то шанс. О том, чтобы прорваться к двери на веранду, теперь не приходилось и думать: тогда бандиты уж точно начнут стрелять! Сейчас, пока они надеются взять его живым он мог, по крайней мере, вступить с ними в сило вое единоборство. В сущности, больше ему ничего не оставалось. Одному против четверых! Но дверь слева близко, до нее каких-нибудь три шага…

Сначала надо опрокинуть этого, прыщавого, с лошадиной мордой. И Беляев метнулся на Дупеля делая замах ножом. Бандит уклонился, и беглец влепил ему левой хук в челюсть. Когда-то Олег занимался боксом, и удар левой был у него поставлен неплохо. Дупель это ощутил на собственной шкуре. Не ожидавший удара, он отпрянул, и почти в тот же миг Беляев заехал ногой в живот второму бандиту. Третий попытался схватить его за рубашку. Олег дернулся, и клок рукава остался в руках нападавшего. Тут же Беляев почувствовал удар в затылок, и у него на миг потемнело в глазах. Но, собравшись, он нанес кому-то сильный удар локтем. В суматохе беглец несколько раз замахивался ножом, расчищая себе дорогу. Причем однажды нож наткнулся на что-то мягкое, и один из бандитов дико вскрикнул. Но Олегу было не до сантиментов. Перед ним находилась заветная дверь! Дупель попытался придержать ее ногой. Беляев дернул дверную створку что было силы и протиснулся в образовавшийся проем.

– Мочи его! – крикнул кто-то из бандитов. – Он может уйти в подвалы, тогда мы до утра будем его ловить!

Но Беляев уже захлопнул за собой дверь, навалился на нее всем телом и ударил по задвижке.

Дверь закрылась. Олег отдышался, вытер мокрое лицо.

Услышав выстрел, он бросился плашмя на пол. Oчeрeдь прошила дверь в нескольких сантиметрах от места где он стоял. Раздалось еще несколько выстрелов. Пули решетили дверь, а Беляев вглядывался в темноту, ища путь к спасению. Здесь было что-то вроде чулана. Олег, отползая, натыкался в темноте на какие-то стулья, лопаты. Вскоре он нащупал в полу каменные cтyпени, ведущие куда-то вниз.

– Ломай! – рявкнул за дверью Картавый. Несколько секунд стояла тишина, а потом раздалoсь дружное «У-ух!». Дверь задрожала. Олег замер. Придя в себя, он скатился по ступенькам, ища путь к отступлению.

Из прихожей снова грянуло «У-ух!». Дверь выстояла. В кромешном мраке Олег ставил перед собой руки, но везде, куда бы их ни протягивал, натыкался только на голые стены. Не понятно… Куда ведут ступени? Зачем они ?

Внезапно его нога задела какой-то выступ. Так вoт в чем дело! Здесь люк! Олег опустился на четверeньки и нащупал под собой дощатую крышку, а на ней – ручку. Он стал дергать ее вверх-вниз. Люк заперт! Тупик! Беглецом от этой мыcли завладело отчаяние.

– У-у-ух!.. – И дверь позади Олега с грохотом cлетела.

Вместе с ней в чулан ввалились несколько бритoголовых, которые по инерции пролетели вперед и стянулись на полу. Загремели опрокинутые ведра, cтулья.

В эту минуту пальцы Олега нащупали щеколду. Удар – запор вылетел из пазов, и Олег снова дернул за ручку. Крышка со скрипом поднялась. Из люка повеяло холодом. Беглец окончательно откинул крышку и свесил п отверстие ногу, которая тут же нащупала металлическую перекладину. Он спустил вторую ногу но к волнении промахнулся рукой и сорвался с лестницы. На его счастье, глубина подпола была небольшой – метра полтора. Он растянулся на каменном полу.

В чулане включили электричество, и квадрат люка над головой Олега осветился. Он сразу увидел и металлическую лестницу, приставленную к кирпичной стене под люком, и какой-то подземный коридор, уводивший в темноту. Выбора у беглеца не было. Он отшвырнул лестницу от люка и быстро, насколько мог, двинулся по коридору в неизвестность…

Набившиеся в маленькую комнату бандиты во главе с Картавым гремели ведрами и переворачивали стулья, словно беглец мог спрятаться где-то здесь, за кучей барахла. Свет от лампочки лежал на уходящих вниз ступенях, добираясь до люка.

– Ушел в подвал, – отдуваясь, доложил Вовец.

– Сам вижу, – огрызнулся босс. Бандиты сгрудились над лестницей и, тяжело дыша, смотрели на зияющее чернотой отверстие.

– Чего гляделки раззявили? – буркнул Картавый. – Тем хуже для него. Уж из подвала-то он никуда не денется.

– Ясное дело, – нестройно откликнулись братки. Первым в люк спрыгнул Папуас и, посветив фонарем, поставил на место опрокинутую Олегом лестницу. За ним, закинув автомат за спину, последовал босс. Бандиты один за другим ныряли в отверстие люка, и вскоре их фигуры поглотила темнота…

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Нэнси разбудил звук упавшей со стола ложки. потянулась, нащупала рядом с собой сигарету, взяла ее губами, и тут кто-то, стоявший кровати, услужливо поднес зажигалку. Не повернув головы, она глубокую затяжку, выдохнула струю дыма.

–Спасибо, Димуля.

–Хочешь кофе?

– Да, очень. Она привстала с постели и взяла в обе руки кружку с черным кофе. Улыбнулась, поглядeв на рослого, загорелого мужчину лет тридцати, нежно опекавшего ее.

–Ты заботишься обо мне, как мамочка.

–Сегодня рано утром возле вашей богадельни замoчили Кису, – сказал Димыч. – Ты была там, что случилось?

–А ты разве не знал?

– Я узнал об этом полчаса назад. Звонил Кон-эаш.

Нэнси со вздохом вернула ему кружку и посмотрeла на часы. Почти половина второго. Обычно она просыпается гораздо позже, но сегодня ночью, уже утром, мадам отпустила ее и других девушек раньше обычного. Связано это было с происшествием: неизвестный киллер yбил Кису.

–Я не видела, как убивали, – призналась она. – а я вышла, он уже лежал в луже крови. Возле стояли Мясник, Китаец и Гаврила. Они о чем-то гoвoрили, а потом взяли Кису за руки и за ноги и брocили в джип. Потом все уехали, а мадам заставилa смывать с асфальта кровь.

Димыч закурил, задумчиво посмотрел на Нэнси

– Они уже выбрали нового рулевого, – сказал он

– Мясника?

– Нет, Гаврилу.

Он выдохнул дым. Нэнси усмехнулась.

– Если выбрали Гаврилу, то Мяснику конец, —. сказала она. – Наверное, его уже замочили.

Димыч с сигаретой в зубах уселся рядом с ней на кровать и притянул ее к себе.

– Мясник тебе, кажется, нравился…

– Мне никто не нравится, кроме тебя, – она взяла его за подбородок и страстно поцеловала в губы.

Они находились в квартире, аренду которой Нэнси оплачивала из своих гонораров. Димыч был ее любовником. Все баксы, которые она приносила из массажного заведения, Димыч забирал себе, выдавая ей только на самое необходимое. Когда-то он подвизался в сутенерах, но вовремя вышел из этого бизнеса, иначе конкуренты угробили бы его окончательно. От тех славных деньков у него остались только несколько переломов и Нэнси.

Димыч немного потискал ее в объятиях, потом отправился на кухню опохмеляться. Его мутило после вчерашней пьянки.

Нэнси окончательно проснулась. По пути в ванную она размышляла, выгодно ей или нет, что во главе банды, которая контролировала массажный салон, встал Гаврила. В конце концов, решила она, все равно. Кису ей не заменит никто. Жаль, что его убили. Если бы не Димыч, она бы, наверное, влюбилась в него…

– Наташка, что это у тебя такое? – услышалa она голос Димыча.

Наскоро вытеревшись и накинув на себя халат, вoшла в комнату. В руках сожителя был конверт.

–Баксы? Подарок от клиента? это… Нет.

–Это Валерия мне вчера дала.

–Валерия?.. – Димыч поднял конверт и поcмoтрeл на свет, пытаясь определить, что в нем. – Это та шлюшка, которая путается с людьми Картавого?

– Не знаю я, с кем она путается, – сварливо ответила Нэнси. – Я, может, тоже кое с кем путаюсь, тебе-то что за дело?

Крайне заинтригованный Димыч продолжал вертеть конверт в руках.

–Любопытно… И с чего же она тебе его дала? Дoлжна его передать кому-то?

–Почти угадал. Она сказала, что заедет за ним. А если не заедет, то надо передать его Кисе.

–Кисе уже все до лампы. Посмотрим, что там!

–Лучше не надо! Не стоит лезть в дела Валерии oна ведь крутая… Тем более она может подъехать.

Димыч уже разорвал конверт.

–Крутая… – хмыкнул он. – Тоже мне, крутую …

Он вынул из конверта листок, исписанный крупным почерком Валерии, и начал читать. Нэнси зябко пeредернула плечами. Зря он сунулся не в свое делo. От этой стервы действительно всего можно oжидать…

По мере того, как Димыч читал, губы его растягивались в улыбке. В глазах появился блeск.

Ну, что там? – не вытерпела Нэнси. любопытство пересилило опаску, она попыталacь заглянуть в листок через плечо любовника.

– Картавый-то, оказывается, крупно обул твоего Кису! – воскликнул Димыч. – Увел у него из под носа двести тысяч баксов, которые Киса должен был взять на Профсоюзной!..

Бывший сутенер задумался. Лицо его стало мечтательным.

– Эх, если бы Киса был жив… Я бы тогда с Картавого за эту маляву тыщ двадцать «зеленых» содрал… А то и все пятьдесят… И старый ворюга выложил бы, никуда не делся…

– Что ты мелешь? – испугалась Нэнси. – Хочешь шантажировать Картавого? Да он тебя в пoрошок сотрет!

–Жаль, жаль… – увлеченный своими мыслями, повторял Димыч. – Не вовремя убрали Кису, Поживи он еще с недельку, мы бы с тобой были сейчас на коне…

Перечитывая письмо, он пошел на кухню, налил себе водки, выпил. В кухне появилась Нэнси.

– Слушай, – сказал он, плюхаясь на табуретку. – А как отнесется к этому Гаврила? Ведь тоже не одобрит!

– Тебе-то какая разница? – нервно поморщилась Нэнси. – Я вот все думаю, что Валерия…

– Да пошла она в задницу, твоя Валерия! – разозлился Димыч.

– Но для чего-то она написала это письмо? —не унималась Нэнси.

–.Ясно, для чего написала! Эта дура решили шантажировать Картавого, а письмо передала тебе для подстраховки. На случай, если с ней что случится!

Нэнси не нашлась, что на это возразить, а Димыч налил себе вторую рюмку и выпил залпом.

– Так, – пробормотал он, икнув. – Гаврила это тоже скорее всего не одобрит. Ведь Картавый, обул не только Кису, но и всю братву. Так что ему в любом случае придется заплатить. . неизвестно, чем захочет взять Гаврила —кровушкой…

–Слушай, Димуля, заклей ты это письмо и, если, Валерия за ним не придет, сожги его к чертовой …

–Помалкивай, – сурово оборвал ее Димыч. – дела не для вашего бабьего ума. Мне надо cвязaться с Картавым.

– Что ты задумал?

– Хочу спросить у него, сколько он мне заплатит за эту писульку. Как его найти?

– Не знаю. И не вздумай, не вздумай! Одна из наших девчонок тоже полезла не в свои дела, и знаешь, где ее нашли? В подъезде, с пeрезанным горлом!

Нэнси имела в виду Алису, которая сболтнула незнакомому парню. Нэнси плохо знала oбcтoятельства того дела, ей было известно лишь, Киса поймал незнакомца, но тот сбежал, и бандит разъярился до того, что самолично прирезал Алису.

Нэнси судорожно задышала, на ее побледневшeм лице настолько явно отразился испуг, что Димыч расхохотался.

–Это дело – верняк, тут и думать нечего, – сказал он. – Только мне одному с ним не справиться, надо найти надежного человека, который имeeт выходы на Картавого… Да хоть бы Кондраш!

– Смотри, нарвешься на неприятности!

– Заткнись.

Димыч откусил кусок бутерброда и, жуя на ходу, направился к телефону.

Через Полчаса в квартиру ввалился Кондрат, накачанный, стриженный под ноль парень с кольцами в ушах. Димыч сразу повел его на кухню .-пропустить по рюмашке. Нэнси с демонстративно независимым видом ушла от них подальше и устроилась в кресле с журналом в руках. Из кухни до нее долетало глухое бурчание голосов и звон вилок.

Разговор мужчин был недолгим. Кондраш ушел Димыч вернулся в комнату, пританцовывая, радостно смеясь и потирая руки. Поставил в магнитофон кассету с «Макареной» и включил звук на полную мощь.

– Ну и что? – мрачно спросила Нэнси.

– Клюнул! Пошел узнавать адрес Картавого. Старый хмырь выложит пятьдесят штук баксов, иначе письмецо передадим Гавриле!

Нэнси одолевали тревожные предчувствия. Она подошла к магнитофону и ударом по кнопке выключила музыку.

– Я не хочу участвовать в твоих играх, так и знай.

– А тебя никто и не просит. Твое дело – ложиться под клиентов, все равно твои куриные мозги на большее не способны!

Нэнси раздраженно хмыкнула. Димыч иногда становился невыносимым циником!

– А если придет Валерия за своим конвертом, что я ей скажу? – спросила она.

– Не придет, – заверил ее Димыч. – А если явится, то я побазарю с ней сам.

…Димыч только что вышел из ванной и, завернувшись в полотенце, шел на кухню, чтобы пропустить еще рюмочку, как в дверь резко позвонили. Нэнси, сидевшая перед видеомагнитофоном, вздрогнула и выронила чашечку с кофе. В каком-то ужасе она повернулась, глядя, как сожитель пошел открывать.

–

– Кондраш! – радостно крикнул Димыч. Но в квартиру, рывком распахнув дверь, шагнул Гаврила собственной персоной. У Нэнси екнуло. Привстав было в кресле, она вновь, мгновенно лишившись сил, опустилась в него. За Гаврилой вошли Кондраш, Китаец и еще двoе парней из бывшей Кисиной банды.

– Ты что же, пидер штопаный, наколоть меня думал? – Гаврила сорвал с Димыча полотенце. Тот весь сжался, прикрывая руками наготу.

– Н-нет, нет… – забормотал он. – Кондраш меня не так понял…

– Правильно он тебя понял, фуфло паршивое, придурок, – рявкнул Гаврила и нанес ногой Димычy сильный удар в пах. Бывший сутенер согнулся. Нэнси вскрикнула.

Гаврила показал на нее пальцем. Китаец и еще oдин увалень без слов поняли своего босса. Они подошли к Нэнси. Женщина вздумала было закричaть, но ее крик оборвался, едва начавшись: подрyчный Гаврилы зажал ей рот. Китаец– вытащил скотч и принялся обматывать им голову Нэнси. Через минуту ее рот оказался наглухо запечатанным. Она могла только мычать, дикими от yжаса глазами глядя на бандитов. Тем временем Гаврила отвесил Димычу аперкот.

– Колись по-быстрому, падла. Почему ты сразу не отдал мне письмо?

– Оно для Кисы! – взвыл Димыч и тут же получил еще один удар.

– Киса мертв, и ты знаешь это. Так почему?

Я хотел отдать, хотел, клянусь!

Димыч закашлялся, на губах его выступила пена.

– Зачем тебе Картавый?

– Мне? – Мысли Димыча путались от боли в паху и ужаса, вызванного внезапным появлением крутого пахана. – Мне? Картавый?..

– Да! Чего тебе от него надо?

– Ничего! Мамой клянусь!

Гаврила, весь вид которого выражал самый неистовый гнев, вдруг успокоился. Одна половина его толстогубого рта оттянулась в садистской усмешке.

– Китай, заткни ему пасть, – сказал он с ледяным спокойствием.

Димыч, всхлипнув, повалился на колени.

– Не надо! Пощадите! Я заплачу!

Китаец быстро обмотал скотчем его голову, заклеив рот.

– Тащи в ванную, – распорядился Газрила. Бывшего сутенера подняли и с размаха швырнули на дно ванны, откуда только что вышла вода. Падая, Димыч ударился головой о кран и на мгновение потерял сознание. Бандитам пришлось хлестать его по щекам.

– Не люблю, когда на мне наживаются, слышь, ты, гнида? – сказал Гаврила, когда Димыч пришел в себя. – Китай, позыркай, где тут утюг.

Пока Китаец отсутствовал, Гаврила провел ножом по коже пленника от шеи до мошонки. На месте разреза выступила кровь. Гаврила повернулся к сообщникам:

– Смотрите, как я поступаю с предателями! Он еще раз прошелся ножом по телу своей жертвы, потом принялся отлеплять кожу от мяса. Димыч выл и дергался. Бандит отлепил сразу большой ошметок кожи. В этом месте стало обильно кровоточить.

Китаец внес в ванную электрический утюг. Гаврила взял утюг за ручку, поплевал на его бок.

–Нормально, – ухмыльнулся он.

Димыч замычал с неистовой силой, тело его выгнулось дугой, а глаза налились кровью и, казалоcь вот-вот выскочат из орбит. Кондрашу даже пришлось взять его за плечи и придавить к дну.

Гаврила медленно, садистски наслаждаясь ужасом пленника, опустил раскаленный утюг на то место, откуда содрал кожу. Димыч весь напрягся. Лицо его, стиснутое скотчем, побагровело и иcказилось от боли, на шее выступили жилы.

Утюг прикипел к мясу, в ванной запахло горелым. Гаврила, смеясь, с силой вдавил утюг в живот Димыча, потом оторвал его с налипшими к нему куcочками кожи и пятнами спекшейся крови и переcтaвил на член пленника. Димыч дернулся так, что вырвал голову из рук Кондраша, но в следующий миг рухнул навзничь и уже больше не двигался. Из утюга, шипя, выбивался вонючий дым: горели вoлoсы на мошонке.

– Теперь давай бабу, – велел Гаврила. Нэнси с залепленным ртом привели в ванную. Взглянув на изуродованное тело любовника, она встала на цыпочки и отпрянула назад. Ее лицо дернулось, а вытаращенные глаза лихорaдочно озирались по сторонам, не видя ничего. Она вдруг вся согнулась. Ее затошнило, cкoтч не позволял выплюнуть блевотину и она начaлa захлебываться, трясясь всем телом.

– Ложи ее к нему, – Гаврила показал пальцем на распростертого в ванне Димыча.

– Может, сперва трахнем? – спросил Кондрац

– Это мы тебя трахнем, раздолбай! – окрысился пахан. – Ложи!

Он поднял утюг. С бесчувственной Нэнси сняли халат и уложили рядом с холодеющим трупом любовника. Несколько секунд Гаврила, с утюгом руке, любовался ее белым холеным телом. Китаец словно угадав его желание, поспешил сорвать с Нэнси бюстгальтер. Гаврила стиснул пятерней полушарие ее груди и прижал утюг к соску.

Резкая боль привела женщину в чувство. Глаза ее широко раскрылись, зажатый рот издал какое-то утробное, булькающее мычание, она вся затряслась в судорожном кашле.

Гаврила оторвал утюг от одного соска, обнажив горелое, быстро наливающееся кровью пятно, и прижал к другому. Рвота попала Нэнси в дыхательные пути, и это ее спасло от дальнейших мучений. Она еще несколько раз содрогнулась, прерывисто захрипела, и взгляд ее остановился. Она вся поникла…

– Готова, – сказал Кондраш.

– Контрольный надрез, – хрипнул Гаврила, доставая из кармана штанов нож с выскакивающим лезвием.

Одним быстрым, уверенным движением он вспорол Нэнси горло. Затем разрезал горло и Димычу, хотя в этом не было необходимости: тот бьп мертв.

Главарь сполоснул лезвие в раковине и насухо вытер полотенцем.

– Теперь разберемся с Картавым, – сказал он. —Кондраш, свисти всех на башню. Чтобы через час там была вся братва.

Узнав о письме Валерии, новый главарь недолго мучился сомнениями. Решение пришло сразу: он мог бы поступить более дипломатично: нaдo c Картавым и поговорить с ним по-хорошeмy.

“Дескать, так и так. Братва обижена. Плати.” Картавый наверняка выложил бы солидный отxoдняк, никуда бы не делся, старый лис. Мясник так бы и поступил. Но Гавриле не давaлa покоя мысль о деньгах, живых деньгах, которыe Картавый хранил на своей даче. Гаврила слышaл, что ворюга провернул несколько удачных афер c фальшивыми авизо. Сколько миллионов в гринах сейчас у него? Два? Пять? А может, все деcять? Сотня тысяч, которую можно вытрясти в качестве отступного, – копейки в сравнении c тeм, что можно взять силой. А тут и предлог есть xoроший – письмо Валерии.

«Башней» бандиты условно называли подвальный гараж на заброшенном заводе. Когда все снова cобрались здесь, на кафельном полу еще темнела сохшая кровь, оставшаяся после утренней разборки, а в дальнем коридоре, сваленные в кучу, лежали тела убитых. Время близилось к вечеру, но в гараже этого не чувствовалось. Лампа под потолком рассеивала свой белесый cвeт все двадцать четыре часа в сутки, отчего казалocь, что за цементными стенами царит вечная мглa.

Гаврила заставил Кондраша громко прочитать письмо.

– Теперь ясно, кто завалил Кису, – сказал он, когда Кондраш закончил чтение. – Это дело хрена Картавого! Зассал, пидер, что малявка пойдет к Кисе! Так что будем делать, братва?

Все молчали. Гаврила обвел собравшихся пристальным взглядом. Еще бы кому-нибудь пикнуть! Они и должны молчать. Все решает только пахан.

– Всем взять пушки, и по машинам! – скомандовал Гаврила. – Поедем к Картавому разбираться. Замочим старого козла и всех его недоносков!

Бандиты одобрительными возгласами приветствовали его решение. Через час несколько автомобилей катили по направлению к МКАД. Небо закрывали облака, вечер сгущался быстрее обычного. Ha подъезде к кольцевой кортеж остановила милицейская машина. Два молодых парня в защитных жилетах, с автоматами на груди и какой-то лейтенат отказались от предложенной мзды и потребовали открыть багажник «БМВ». Гаврила незаметно мигнул Гусю. Пока Китаец нарочито медленно разыскивал ключи от багажника. Гусь и еще трое молодчиков выскочили из джипа и, прячась за машинами, достали пистолеты с глушителями.

Когда Китаец распахнул багажник, внимание милиционеров на секунду отвлекла лежащая там милицейская форма. В этот момент бандиты открыли стрельбу. Прошитые пулями автоматчики упали сразу, лейтенант пытался добежать до милицейской машины, но Гаврила, находившийся к нему ближе остальных, выхватил пистолет и хладнокровно выстрелил ему в спину. Трупы оттащили в придорожные заросли. Кортеж продолжил путь.

Уже окончательно стемнело, когда машины свернули на лесную дорогу, ведущую к даче Картавого. Остановились в отдалении от ворот. На даче свет отсутствовал, дом казался вымершим. Гаврила отправил на разведку Китайца, у которого сложились более-менее товарищеские отношения с Утюгом. Китаец подошел к воротам, нажал на кнопку звонка. Потом еще раз. Странно, почему не выходит Утюг?

Наконец за воротами послышались шаги, звякнула открывалка «глазка».

–Эй. – крикнул Китаец. – Хозяин у себя? Cторож за воротами промолчал. Через минуту увешанныe пистолетами и автоматами, бандиты полeзли через забор. Сторож был скручен и доставлен Гавриле. Тот узнал глухонемого парня, остававшeгoся сторожить дачу, когда Картавый бывал в oтьeзде.

–Слинял, падла! – в сердцах сказал Гаврила. —Пронюхал, что Мясник отдал концы! Потом он ринулся в дом.

–Обшмонайте все! – крикнул пахан и разразилcя злобной матерщиной. нe требовалось большого ума, чтобы понять, что баксы и золотишко старый вор прихватил сoбoй . Отыскав в дальней комнате стальной сейф, Гаврила дернул дверцу. Заперто. Скорее для очистки coвести, чем надеясь что-либо найти, он приcтроил к дверце тротиловую взрывчатку, поднес зажигaлку к бикфордову шнуру… Когда прогремел взрыв и дым рассеялся, он заглянул внутрь ящика. Как и следовало ожидать, всe было пусто!

–Куда смылся хозяин, говори, падла! – Гаврилa с размаху треснул глухонемого лицом о дубовую доску стола. Лицо сторожа прeвратилось в кровавое месиво. Оторвав голову немого от стола, бандит продолжил допрос.

– Ты знаешь, куда он смылся, знаешь, фуфло. Пиши, где он. А то ты останешься у меня слепым! Выдавлю гляделки! – Он сделал жест пальцами, протянув их к самым немого.

Немой продолжал бубнить и мотать головой. Гаврилa выругался, теряя терпение. На мятом листке немой корявым почерком малограмотно два слова: «Не знаю».