Текст книги "Сказка о смелой девочке Даше и царевиче Петре"
Автор книги: Игорь Шиповских
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Игорь Шиповских
Сказка о смелой девочке Даше и царевиче Петре
1
Всякий знает, что царь всея Руси Пётр I обожал корабельное дело, вёл несметные морские баталии и поднял российский флот на доселе невиданную высоту. Иначе говоря, пристрастие нашего государя к водной стихии было особенным и превосходным. Море он искренне любил, и даже как-то по-своему поклонялся ему. Однако такое пристрастие имелось у него не всегда. В самом раннем детстве малолетний Петенька вовсе не питал возвышенных чувств к водной феерии, скорее наоборот, боялся её.
А причиной этой боязни была болезнь его старшего брата, царевича Ивана. Когда-то во младенчестве царевич Иван при купании в простом детском корыте вдруг поперхнулся, вдохнул водицы и чуть не захлебнулся. Разумеется, няньки его сразу откачали, уж они его блюли и были скоры. Но вот только царевич-то до конца так и не очухался. Опосля этого он сильно занемог, поговаривали, стал головой блаженный. Ну а юный Петрушенька, так его называла маменька, оказался свидетелем этого трагического происшествия, ведь они же с Иваном братья, всюду вместе были, и в купальне тоже. Вот Пётр и видел, что вода с его братом сделала, отчего и проявилась в нём такая боязнь воды.
Насколько эта история правдива, пока неизвестно, хотя старожилы тех лет клялись и божились, что всё так и было на самом деле. Впрочем, теперь это уже неважно, ведь впоследствии царь Пётр преодолел свою боязнь воды и возвёл нашу Отчизну в ранг самых величайших морских держав. Но вот как он преодолел эту роковую боязнь, весьма любопытно. На сей счёт имеется одна очень занимательная история, этакая загадочная версия, как раз о ней-то и пойдёт дальше речь. А начиналось всё в царской вотчине на Измайловском острове, что уютно расположился на Серебряно-Виноградном пруду в восточной части Москвы.
2
В те славные, далёкие времена Измайловский островок был облюбован молодой царицей, Натальей Кирилловной Нарышкиной, матушкой Петра I. С незапамятных лет эти места считались благословенными, а потому тогдашний государь Алексей Михайлович по прозвищу Тишайший, отец Петра I, пользовался ими, как семейным прибежищем. В связи, с чем здесь отстроили почти целый жилой городок, со своим посадом, хозяйственной частью, церквушкой, садовыми угодьями и даже рыболовной артелью.
Хотя это громко сказано – артелью, на самом деле рыбкой промышляли всего-то пару человек: бывший солдат Егор и его жена-солдатка. Они-то и ловили рыбу в пруду, что окружал остров. А почему бы и не ловить, ведь свежая рыбка к царскому столу всегда пригодится, отменная закуска. Да и царица, Наталья Кирилловна, её очень любила. Ну а уж Егор поставлял рыбку беспрестанно. Когда-то он исправно служил у царя Алексея Михайловича в охране, но по несчастью получил ранение. Царь же, зная его как честного воина, пригрел отставного солдата у себя и оставил на острове в качестве помощника царице.
И вот тут-то, на островке, Егор и познакомился со своей будущей женой. Было ему уже немало лет, далеко за тридцать, а потому медлить не стали и сразу свадебку сыграли. Так они и прижились подле царской семьи. А вскоре у них пополнение случилось, дочка появилась, назвали Дарьей, что означает излучающая свет. А так собственно оно и было, Дашенька стала для отца настоящим светом в окошке. Любил он её сверх всяких мер, просто безумно, но и дочка отвечала взаимностью. Росла Дарьюшка быстро и сделалась отцу надёжной помощницей.
Обычно девочки всё больше с матерями возятся, а Дашенька нет, прям так и льнёт к отцу. И на рыбалку с ним вместе, и в мастерской тоже рядом. Егор-то помимо всего ещё и умелым рукодельником был, особенно по части лодочного дела и рыболовных снастей. Ну и Дашенька естественно с ним так и росла. К восьми годкам все премудрости лодочного и рыбачьего мастерства знала. Могла и на веслах по пруду ходить, и под парусом. Отец её всему научил. Ну и разумеется матушка вместе с ними, на подхвате. Вот такая значится, рыбачья артель получилась.
Хотя кто-то скажет, ну подумаешь, чего там за артель-то, здесь и пруд маленький, и в посаде-то лишь одна царская семья с прислугой живёт, так что рыбки для них наловить труда не составит, запросто. Однако надо заметить, что и пруд тот, и рыбка в нём, со своими секретами были, особой хитростью наделены, и просто так улова здесь не взять. Как говорится – без труда не выловить и рыбки из пруда. Кстати, может с этих мест-то поговорка эта и пошла. А всё потому, что порой в непогоду на пруду такие волны дыбились, что и берег напрочь захлёстывали, и лодку влёгкую переворачивали. Так что не всё здесь просто.
Но как бы там ни было, а жизнь на острове била ключом, иначе говоря, бурлила и фонтанировала. Особенно летом, тогда уж народу собиралось немерено; и дворня, и прислуга шныряла туда-сюда. Мало того, что Наталья Кирилловна привозила с собой девок-служек, так ещё и юный царевич Петруша не обходился без сопровожатых дядек-нянек. Ему хоть и девятый годок пошёл, и он уже вроде вполне самостоятельный, но всё одно пригляда требовал. А то ведь не ровён час, какую плутню или переполох устроит. А уж он на них весьма горазд был.
То заберётся на дерево да в кроне за листвой спрячется, не видать его, а вся дворня по острову бегает-носится, ищет его, куда он подевался, уж не утоп ли, беспокоятся. А он сверху поглядывает да посмеивается. А бывало, пойдёт на кузню да полдня смотрит, как кузнец Додон с горном управляется, огонь в нём укрощает, металл до хруста закаляет. А царица Наталья Кирилловна опять с ума сходит, переживает, где-то её сынок слоняется, отчего к обеду не пожаловал. В общем, юный Петруша ещё тот оголец-пострелец был, доставлял забот. Отчего матушка его конечно бранила.
– Ну что же ты мне не говоришь, куда ходишь?… хоть бы предупреждал, касатик,… я же беспокоюсь, переживаю,… уйдёшь на весь день, убежишь неведомо куда, а я гадай, где ты, да что с тобой?… жив ли, нет ли?… Ах, извелась я вся ныне,… как раньше-то хорошо было,… маленький подле нянек сидел, а теперь спасу нет, всё в бегах, да в бегах… – укоряла она его, на что Петенька всегда находил оправдание.
– Ну, маменька, я же здесь на острове, и никуда с него не денусь,… ты же знаешь, как я воды боюсь, будь она неладна!… Я и на пруд не хожу, даже на берег не бегаю,… тут по двору шастаю, да по кустам шорохоюсь,… веселюсь, забавляюсь, и мне хорошо!… А раз мне хорошо, то и тебе беспокоится нечего… – успокаивал он матушку и вновь бежал по острову носиться, исследовать его, открывать новые для себя уголки.
3
И вот однажды, так бегая по островку, по его тропинкам-дорожкам, Петруша и повстречал дочку старого солдата Дашеньку. Разумеется, он и до этого её уже неоднократно видел, ведь каждое лето на острове с матушкой гостил. Да и Дашенька его, конечно, тоже знала, а то как же не знать, ведь он царевич, личность известная. Но до сего дня всё их знакомство, как говорится, было «шапочным», и ни к чему не сводилось. Да и виделись-то они мельком, то есть изредка встречали друг дружку, знали, что таковые здесь проживают, но не более того. Лично не знакомились, потому как, тогда совсем ещё были детьми.
А тут, в это лето, как-никак уже подросли, и смышлёную речь держать уже могли. Объяснялись не хуже взрослых. И в этом нет ничего удивительного, ведь при царском дворе все получали достаточно хорошее образование; и холопы, и бояре, и князья. Притом дети в те времена вообще все рано взрослели, жизнь более суровая была, всяких там гаджетов да телефонов не имелось, обращаться в открытую приходилось. У себя в комнатке за компьютером не отсидишься, все игры на улице вживую проходили. Вот и юный царевич Петруша, как всегда выбежал на улицу, пошалить, погулять. Носится по двору, гусей гоняет. Уж очень он хотел их по ранжиру построить да маршировать заставить.
– А ну стройтесь ровно, как солдатам положено!… Становитесь в ряд, бестии пернатые, не то ощиплю вас аки кур и на щи пущу!… – кричит на гусей, чертыхается. Прутик обломал и погоняет, а те понять не могут, что от них требуется. Бегают врассыпную, да гогочут, над Петрушей измываются. Но и он не сдаётся. Уже злиться стал на гусиную глупость, глаз свой вороной хмурит, да подчинения требует. Видимо уже тогда у него тяга к военной муштре проявилась, которая впоследствии благотворно сказалась на формировании первой, регулярной, русской армии. В результате чего мы не раз гнали с родной земли чужестранных захватчиков; всяких там турок, шведов, французов, а также германцев, кои до наших уделов жадны были, да и ныне не отказались бы от них, аспиды.
И вот, гоняет этак Петруша гусей, воинство из них создать пытается, а тем временем в посад Дарьюшка зашла, принесла свежий утренний улов на кухню, что тут же при царских угодьях располагалась. Идёт это она, идёт, в корзинке рыбку несёт, и видит, царевич весь всклоченный по площади носится, гусей муштрует, да кричит на них, аки чёрный ворон с ветки каркает. Орёт не своим голосом, прутом машет. Ну как от такой-то картины не рассмешиться. И конечно Дашенька, чистая душа, в увеселение пришла. Задорно ей стало, не удержалась она и прыснула заливистым хохотком. Отчего царевич аж оторопел. Вмиг остановился да как глянет на неё, при этом даже прут о коленку сломал.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
