Текст книги "Пять сказок с французским оттенком"
Автор книги: Игорь Шиповских
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Сказка о юном воробьишке Вжике, его друзьях и девочке Эдит.
1
Случилась эта необыкновенная история в середине прошлого века в прекрасном и волшебном городе любви и романтики Париже. Жизнь в те времена была стремительная и можно даже сказать очень бурная, а потому всё в ней предвещало скорейшее появление нового храбреца-героя.
И вот как-то однажды, погожим весенним днём, в чудесном районе поэтов и художников, на улице Монмартр, в семействе молодых воробьёв, что гнездились под крышей крыльца старого дома, вылупился маленький птенчик. А так как семья была молодая, то птенчик у них оказался единственным. И это из-за того, что снеслось у воробьишек всего одно яичко.
Но зато какое. Самое желанное, самое любимое, и самое особенное; крупное, ровное, и с поразительно идеальной скорлупой. Вот и птенчик из него вылупился совершенно исключительный, не в пример другим. Едва он появился на свет, как тут же заявил о себе громким и уверенным чириканьем.
Правда, в отличие от других птенчиков он прочирикал не привычное: – Чирик-чирик,… – а нечто иное, более протяжное и распевное: – Вжик-вжик. Ну, естественно, родители, услышав такое, сразу же назвали его – Вжик.
– Посмотри-ка, какой у нас великолепный малыш вылупился! Он совсем не похож на прочих дети,… и росточком-то он больше, и голосок-то у него звонче, да и головушку-то он держит выше всех! Ну, прямо с пелёнок уже герой! – делясь своими впечатлениями, гордо прочирикал папа воробей.
– В этом ты прав,… он у нас совершенно особенный,… и я думаю, он самый замечательный птенчик на свете! Но это вовсе не потому, что он наш первенец и единственный сынок,… нет, не оттого… просто он на самом деле неподражаемый воробьишка! Ах, наш маленький Вжик! – конечно же, согласившись с папой, радостно прочирикала мама воробей.
Ну а раз родители решили, что у них самый замечательный сынишка, то и заботиться о нём они стали по-особенному, более внимательно и старательно. Приносили ему самые отборные и вкусные крошки, ловили самых упитанных комаров, поили его водой из самой чистой и свежей лужи. В общем, кормили его так, словно он птенчик мужественных орлов, а не простых городских воробьёв. И, разумеется, такое чрезмерное питание не могло не сказаться на развитии Вжика.
Вскоре он быстро окреп, подрос, покрылся густым, пушистым опереньем и начал походить на настоящего воробья. Но что ещё интересно, он стал регулярно высовываться из гнезда и самостоятельно изучать открывшийся перед ним мир. Любознательность и смелость Вжика толкала его на самые отчаянные и безрассудные поступки, граничащие даже с героизмом, таким не характерным для его юного возраста. Ведь он мог запросто выпасть из гнезда и разбиться. Однако трудно оставаться равнодушным, когда за краем твоего жилища бурлит целый мир неизведанного.
– Что это там за кусты?… а это что ещё за цветочки? А вот интересно, что это за дерево растёт там, у окна на той стороне двора? Какая же густая у него листва, какие разросшиеся ветви,… и что же в них может таиться? Эх, скорей бы вырасти да всё разузнать,… а пока придется опять спрашивать у папы и мамы… – выставив свой жёлтый клювик наружу, разглядывая двор, не раз задавался вопросами Вжик.
И, конечно же, ответы на них находил у родителей. Как только папа с мамой возвращались с очередного полёта, он тут же бросался к ним и засыпал их своими дотошными расспросами. Ну а родители с готовностью отвечали ему, и терпеливо рассказывали о сложном устройстве нашего непростого бытия.
Так у них и повелось, пока папа с мамой добывали ему очередную порцию вкусных крошек и комаров, Вжик выглядывал из своего убежища во двор и, находя там для себя что-нибудь свеженькое и неизведанное, готовил следующую порцию новых вопросов. Да это и немудрено, ведь все малыши, будь то птенцы, зверята или ребята вечные почемучки, и постоянно пристают со всякими расспросами, всё – почему, да почему?… – а родители с удовольствием им отвечают и быстро объясняют, как, что устроено и где находится. Вот и родители Вжика помогали ему познавать окружающий мир. Ну а он его с интересом познавал, и каждый раз находил в нём всё новые и новые грани.
2
И вот как-то однажды в одно из своих таких познавательных выглядываний из гнезда, Вжик вдруг заметил, что на противоположной стороне двора, как раз на том самом дереве, на которое он постоянно заглядывался, имеется точно такое же гнездо, как и у него. Но только почему-то до сих пор он его не замечал. И это понятно, ведь то гнездо было искусно спрятано средь густых ветвей. Но что ещё поразительней, из того гнезда на Вжика также устремлёно, выглядывала пара чёрных птичьих глаз.
– Это ещё кто там на меня таращиться?… Что за птица такая?… – немного удивлённо подумал Вжик, сам того ещё не понимая, что на него смотрит такой же как и он маленький и растрёпанный птенчик. Ну а если быть точнее, то это была крохотная девочка воробей. Она появилась на свет чуть позже Вжика, а оттого только недавно принялась изучать окружающий мир. Её папа с мамой были такими же молодыми воробьями, как и родители Вжика, да и она у них была таким же единственным ребёнком. Ну а так как она была ещё и девочкой, то проявлять излишнюю любознательность и выглядывать из своего гнезда она начала с большим опозданием.
Зато практически сразу обнаружила на другой стороне двора под крышей крыльца старого дома небольшое гнездо. А в нём, любопытного Вжика, который в свою очередь заметил её и тут же принялся тщательно изучать. Но и она не тратила времени зря и также пытливо принялась разглядывать Вжика. Девочка оказалась не менее любознательной и интересующийся чем сам Вжик. Вот только имя она носила иное. Когда она появилась на свет, то её первыми словами были мелодичные распевы: – Чирика-а-а-а,… чирика-а-а-а-а,… – пропела она, и её назвали – Чирика.
А надо заметить, что в те времена в Париже во всех молодых воробьиных семьях было принято называть птенцов по их первым произнесённым чириканьям. Какое первое слово птенчик прочирикал такое имя ему и давали.
А меж тем Вжик и Чирика уже достаточно хорошо пригляделись друг к другу, но что ещё замечательней понравились друг дружке. И с этого момента у них завязалась настоящая дружба. Однако только на расстоянии. Ведь ни летать, ни скакать, ни даже ходить они пока не умели, впрочем, истинным друзьям такое обстоятельство не помеха. А поэтому, каждое утро едва они просыпались, то первым делом высовывались из своих гнёздышек и начинали перечирикиваться.
– Чирик-чирик! Здравствуй Чирика! Как тебе спалось? – приветствовал Чирику Вжик.
– Чирик-чирик! Спасибо хорошо! А как ты? – задорно отвечала Чирика и у них тут же завязывалась долгая и весёлая перекличка. Родители были рады их дружбе, а потому со спокойной душой оставив их одних, улетали за завтраком. Ну а пока их не было дома разговор Чирики и Вжика не прекращался ни на минуту. И даже когда родители возвращались, и начинался завтрак, они и тогда умудрялись переглядываться и перемигиваться. Ну а после очередной порции вкусных крошек и питательных комаров они вновь брались за свой прерванный разговор. И всякий раз из этого разговора они почерпывали для себя что-нибудь новенькое. Ведь их родители из своих полётов приносили им не только еду, но ещё и много свежих новостей.
Ну а уже Чирика с Вжиком делились ими меж собой. Говорили они обо всём, и о том, что творилось на их дворе, и о том, что делалось за его пределами, перечеркивались и про происшествия на Монмартре, и про случаи в Булонском лесу, и даже события на Елисейских полях не ускользали от их внимания. Вот насколько сведающими были наши птенчики. А всё потому, что их родители, городские воробьи, летали везде и знали практически обо всём.
3
Так время и шло, день за днём, неделя за неделей, неумолимо приближаясь к той поре когда Вжик и Чирика смогли бы наконец-то начать летать. А до той поры оставалось всего-то ничего, каких-нибудь пару дней. Правда ребята уже и сейчас, спустя всего несколько недель после их вылупления, довольно-таки неплохо и уверенно держались на краюшках своих гнёзд. Теперь они могли не только высовываться из них, и, поглядывая друг на друга переговариваться, но могли ещё и спокойно разгуливать по бортику гнезда, издали демонстрируя друг другу своё пёстрое оперенье и подросшие крылышки.
– Чирика, смотри, какие у меня сильные крылья выросли!… А смотри какие прочные пёрышки на них!… – немного хвастливо восклицал Вжик, он как и все мальчишки был слегка заносчив, впрочем, это не мешало их дружбе.
– Вижу-вижу! А ты посмотри на мои лапки,… не правда ли, они очень хороши,… а взгляни на мой клювик,… желтизна с него совсем сошла, и он стал похож на клюв взрослой птички! – показывая Вжику свои достижения, радовалась Чирика. И вот тут-то у них возникал такой весёлый разговор, такое сумбурное чириканье, что шум от него стоял на весь двор. И, конечно же, такой шумный переполох не мог не заметить обитающий в этих краях наглый и хитрый чёрный кот с многозначащим именем – Пират.
О, это был самый настоящий разбойник и коварный хулиган. Он никому не давал прохода, ни воробьям, ни голубям, ни мышам, и даже некоторые собаки побаивались его. Ну, недаром же его прозвали Пиратом. Один только его внешний демонический вид чего стоил; порванное в драке с соседской таксой правое ухо, опалённый сторожем кафе левый бок, растрёпанные усы и куцый топорщащийся хвост тут же наводили страх и трепет на всякого противника осмелевшего посягнуть на его владения. А они у него были немаленькие и занимали почти весь квартал, начиная от Мулен Руж и кончая Сакре-Кёр. Здесь он был хозяин и властелин, и всё коты, что обитали в округе, беспрекословно подчинялись его любому «мяу».
И вот такой хитрый бестия и вероломный каналья положил глаз на двух юных, весёлых и пока ещё беспомощных воробушек, кои дни напролёт радостно и беспечно чирикали во дворе старого дома. А надо добавить, что дом тот хоть и значился старым, но не был ветхим и обитатели в нём жили довольно молодые. А в некоторых случаях очень даже юные. Например, за тем самым окном второго этажа возле которого росло дерево с гнездом Чирики и на которое частенько заглядывался Вжик жила одна маленькая девочка. Худенькая и стройная прелестница по имени – Эдит. Её отец, молодой артист-акробат с улицы, не так давно перевёз её в Париж из Нормандии, где она долгое время жила у своей бабушки. И вот теперь Эдит обживалась на новом месте.
Она практически ничем не отличалась от прочих обитателей двора, лишь за одним исключением. Эдит не могла говорить. Давно, ещё в раннем детстве, она перенесла странное заболевание, впоследствии которого её голосовые связки дали сбой и у неё наступила немота, впрочем, неполная. Эдит изредка могла издавать кое-какие гортанные звуки. Однако они скорее напоминали воробьиное чириканье, нежели чем человеческую речь. Хотя Эдит это нисколько не расстраивало, и благодаря этой своей особенности она, порой, раскрыв настежь своё окно, могла часами общаться на воробьином языке со всеми воробушками, что так весело порхали во дворе. От чего, конечно же, все воробьи приходили в восторг, принимали её за свою и даже дружили с ней.
Разумеется, и Вжик с Чирикой также как и все не раз переговаривались с ней, и каждый раз поражались как много она знает про их жизнь. Ну, это и понятно, ведь Эдит находила общий язык не только с ними, но ещё и со многими другими птицами, и даже более того, изучала их повадки. В общем, все жители двора были очень довольны Эдит и приветствовали её переезд.
Все, но только не коварный хулиган и дебошир кот Пират, у него на её счёт было свое мнение. Ему не очень-то нравилась дружба Эдит и местных птиц. А всё потому, что, по его мнению, девочка могла в любой момент предупредить их о его внезапном появлении. Ведь она почти целыми днями сидела у своего окошка и наблюдала за происходящим вокруг. И стоило ей лишь издали заметить его приближение, как она тут же сообщала об этом всем обитателям двора своим красноречивым чириканьем. И поэтому Пирату приходилось быть особенно аккуратным, когда он отправлялся на свою обыденную охоту во двор.
Впрочем, надо отдать ему должное, эта его охота была не жестоким нападением с целью ограбить или загубить, а чем-то другим. Он никогда и никого из своих жертв не убивал и не съедал, у него в этом не было нужды. Для него всё это было скорее забавой, какой-то мрачной игрой, нежели чем средством найти себе пропитание. Можно даже сказать он так самоутверждался, доказывая прочим свою власть. Бывало, поймает какую-нибудь мышку или птичку и забавляется с ней как с игрушкой. Лапкой торкает её, гоняет по двору, будто мячик, да ещё и подкидывает словно пушинку. А наигравшись, бросит в подворотне, да напоследок грозно прорычит во всё своё кошачье горло.
– Радуйся, что жива осталась! В другой раз не помилую, поймаю, съем, и всё тут! – страшно щерясь, пугал он бедняжку да тут же исчезал прочь. А мышка быстрей бежала к себе в норку да там тряслась вся от страха. Так он постоянно и грозиться кого-нибудь съесть, наводя тем самым трепет и ужас на всю округу. Однако с приездом Эдит ему стало всё сложней и сложней самоутверждаться. Вот тут-то он и затаил на неё обиду.
– Мешает мне добычу ловить,… вечно хожу голодный… – недовольно урчал он, жалуясь другим котам на свою обидчицу. Впрочем, все его жалобы были чистой выдумкой, потому как голодный он никогда не ходил, а наоборот успешно питался на небольшом продуктовом складе, что располагался при роскошном ресторане на соседней улице.
Там в стене подсобки он нашёл одну хитрую лазейку, и каждый день наведывался туда воровать всякую съедобную всячину. То копчёную колбаску сопрёт, то кусочек сальной грудинки стащит, то ещё каких-нибудь ароматных вкусностей прихватит. Так он и жил припеваючи. Казалось бы, хозяин ресторана должен был вовремя заметить все пропажи и пуститься на розыск вора. Но, увы, Пират был, как и все разбойники, хитёр, коварен и изобретателен в своём грабительском ремесле. Он крал понемногу, только самое необходимое, и при этом умело заметал следы, проделывая всё таким образом, будто виноваты амбарные мыши. Хозяин же замечая пропажу, ограничивался лишь установкой мышеловок, отчего Пират нисколечко не страдал и продолжал безнаказанно красть.
И вот теперь этот хитрец, разбойник и негодяй задумал выместить свою обиду на Эдит нанеся коварный удар по её самым близким друзьям, по ничего неподозревающим Вжику и Чирике.
– Ха-ха! Сделав больно им, я заставлю страдать и девчонку! – злобно промурлыкал он и решил начать с разорения гнезда бедной Чирики, а её саму превратить в свою очередную игрушку. В общем, чтоб другим неповадно было, он вознамерился проучить самых маленьких и беззащитных, а это так по-пиратски.
4
Был уже почти конец дня, когда Пират, изнывая от безделья и скуки, захотел немного поразвлечься, а заодно и исполнить свою задумку. Единственное что сейчас его смущало, так это то, что Эдит может неожиданно выглянуть из своего окошка, заметить его и предупредить всех остальных о его появлении. Но он напрасно беспокоился, Эдит в этот момент не было дома. Её отец, уже в который раз повёз бедняжку на консультацию к врачам в надежде, что те наконец-то помогут ей и восстановят её голос.
Однако Пират, конечно же, об этом ничего не знал, а потому предпринял изощренные меры предосторожности, и аккуратно, маленькими перебежками стал пробираться по двору. Достигнув старого каштана, на котором было гнездо Чирики, он ловко вспрыгнул на него и начал медленно, крадучись карабкаться вверх по стволу прямо к той ветке на коей и располагалось само гнездо.
А в это время Чирика, как ни в чём не бывало весело перечирикивалась с Вжиком. Сегодня их разговор был только об одном, о скорейшем начале их первых совместных полётов. Близился тот день, когда они окончательно наберутся сил и, как это говориться, встанут на крыло. Но торопыге Вжику уже и сейчас не терпелось выпорхнуть из гнезда и полететь к Чирике. Однако его родители не разрешали ему без их ведома предпринимать таких попыток, ссылаясь на то, что у него пока ещё нет достаточных навыков, и он может попросту свалиться вниз, а не полететь.
– Даже и не думай пробовать! Упадёшь и разобьешься,… что мы тогда будем без тебя делать?! Мы же умрём с горя! – предупреждали они его. И Вжику ничего не оставалось, как смиренно сидеть и ждать их разрешения, но при этом ему не возбранялось весело делиться последними новостями с Чирикой.
– А ты знаешь,… ведь вчера чижи с соседнего двора уже полетели,… мне отец об этом говорил! А мама рассказывала, что и у птенцов городских ласточек начались первые вылеты! – громко чирикал он.
– А я уверена что и ты скоро выпорхнешь из гнезда! И тогда ты непременно прилетишь ко мне, чтобы помочь и мне научаться летать! А уж потом мы вместе взлетим выше туч и полетим далеко-далеко,… туда, куда нас поманит ветер! – мечтательно отвечала ему Чирика и они продолжали радостно и беззаботно обсуждать свои планы.
А меж тем Пират подкрался к гнезду настолько близко, что ему оставалось сделать всего один резкий прыжок, и он бы накрыл Чирику. И, несомненно, всё так и было бы, если бы в дело не вмешался Его Величество Случай. Пират уже подобрал ноги, выровнял хвост и напрягся в готовности, как вдруг зоркий взгляд Вжика заметил его.
– Чирика берегись! Позади тебя прячется разбойник Пират! Он что-то затеял! Замри, пригнись, спрячься! Может он тебя ещё и не заметит! А я пока позову на помощь! – взволновано прочирикал Вжик и тут же принялся громко созывать всех во округе. Но, увы, ему никто не ответил. В этот момент во дворе как назло не оказалось ни единой птички, все куда-то разлетелись. Чирика же, услышав его предостережения, мигом затихла, пригнулась и замерла.
Но все её ухищрения были бесполезны. Пират прекрасно видел её и понимал, что ей от него никуда не деться. Он даже и не подумал отступать, а наоборот ускорил своё нападение. Ещё секунда, ещё миг и он бы наконец-то сделал свой роковой прыжок, но Вжик не дожидаясь подмоги сам кинулся на защиту Чирики. Он смело расправил крылья и отважно бросился вниз. Внезапно налетевший ветерок подхватил его и резко подбросил вверх, не дав упасть. Вжик ещё и сам не понял, что случилось, но он уже порхал в воздухе, и не просто порхал, а летел самым настоящим образом. Почувствовав силу своих крыльев, он храбро взмахнул ими и выравнив свой полёт стремительно перешёл в атаку на Пирата.
Он мгновенно пересёк двор и с яростью охотничьего сокола набросился на врага. Отчаянно взмахивая крыльями, громко щебеча, он атаковал и атаковал Пирата, нанося ему своим крохотным клювиком чувствительные удары. Оторопев от такого натиска Пират, сначала даже растерялся и, не зная как ему дальше быть, застыл в нерешительности. Однако уже в следующую секунду он, быстро оклемавшись, стал торопливо отбиваться от настойчивого соперника. Да вот только в спешке не рассчитал своей устойчивости, оступился, потерял равновесие и с грохотом выпущенного из пушки ядра оборвался с ветки вниз.
– Мяу-у-у-у-у! – завизжал он, и мгновенно очутился на земле. А едва коснувшись её, тут же вскочил и бросился наутёк, только его и видели. Это было первое и неоспоримое поражение Пирата. Вот так нежданно-негаданно Вжик оказался победителем схватки. Однако он, как это обычно бывает, не кинулся преследовать побеждённого врага, а сразу же взметнулся в гнездо к бедняжке Чирике.
– Как ты тут? У тебя всё в порядке? – подлетев к ней, запыхавшись, спросил он. Чирика и клюва не успела раскрыть, чтоб ответить, как во двор стремительно ворвалась стайка взъерошенных воробьёв в сопровождении других дворовых птиц.
– Где? Кто? Что? Мы слышали, нас звали! Что случилось? – зачирикали, заверещали они и, заметив в гнезде двух растрёпанных птенцов, ринулись к ним.
– Кто звал на помощь? Что здесь было? А как у тебя в гнезде оказался Вжик? – удивлённо спросил папа Чирики, едва все расселись по веткам.
– На меня хотел напасть кот Пират! Ох, разбойник,… подкрался сзади,… я даже и не заметила его! Зато Вжик заметил,… налетел на негодяя,… прогнал его и спас меня! Ах, папа, а как замечательно летал Вжик,… словно отважный сокол! Вот так он и оказался у меня в гнезде! – благодарно посмотрев на Вжика, ответила Чирика.
– Да он же настоящий герой! Ай да молодец! Вот это поступок! С таким злобным бандитом справился! Храбрый подвиг совершил! – услышав от Чирики столь важную новость, восхищённо заголосили, зачирикали все птицы без исключения. И даже дворовые мышки с мышатами, повылазив на громкий шум из своих норок, радостно запищали, захихикали, узнав, какую взбучку задал Вжик их давнему недругу Пирату.
В ту же секунду во дворе поднялся такой весёлый гвалт и гам, что стёкла задрожали в окнах. Все тут же кинулись поздравлять и восхвалять Вжика. А одна молодая сойка из соседнего двора, что совсем недавно пострадала от нападения Пирата, восторженно прострекотала победную оду на подвиг героя. Однако Вжик, совершенно не привыкший к такому чрезмерному вниманию и восхищению, скромно попросил всех успокоится и позволить им с Чирикой остаться наедине. Ну, это и понятно, ведь они с Чирикой хоть и знали друг друга давно, но вместе так никогда и не были, а мечтали об этом с пелёнок. Конечно же, все сразу послушались новоиспеченного героя и начали постепенно умолкать и потихоньку разлетаться.
Но тут неожиданно домой от врача вернулась Эдит. Консультация уже в который раз прошла неудачно, доктора вновь не смогли ей ничем помочь. И она расстроенная и удручённая этим обстоятельством подошла к окну и решила послушать, о чём так оживлённо щебечут на соседней ветке её друзья воробьи. И едва она раскрыла окно, как птичий гвалт тут же возобновился с новой силой. Все единодушно кинулись к Эдит, и каждый норовил первым сообщить ей необыкновенную новость. Все птахи наперебой чирикали и верещали, стараясь скорей рассказать о случившемся. А Эдит лишь тихо улыбалась и удивлённо смотрела на всю эту разгорячённую кутерьму.
Но всё же вскоре, она, благодаря своему превосходному знанию воробьиного языка разобралась в этом сумбуре, и поняла какой отважный поступок совершил Вжик. А поняв, сейчас же забыла обо всех своих горестях и радостно бросилась поздравлять храброго героя. Вжик же польщённый её поздравлениями, вмиг уселся рядом с ней на подоконник, и ловко изобразив что-то навроде благородного реверанса, прочирикал ей в ответ целый куплет восторженной благодарности. А как же иначе, ведь они находились в столице галантности – Париже, и всё в нём об этом говорило. В тот же миг все обитатели двора вновь оживились и задорное веселье продолжилось.
Эдит быстро сбегала на кухню, принесла оттуда вкусных, пшеничных крошек и, угостив ими своих друзей, стала с интересом наблюдать как мило и любезно ведёт себя Вжик по отношению к Чирике. Из всех крошек он выбрал самые крупные, самые соблазнительные и тут же отнёс их ей в гнездо. И это правильно, ведь сама-то она пока ещё летать не могла. Но зато Вжик порхал уже как взрослый воробей, он стремительно носился туда-сюда. То взлетит в гнездо, то спорхнёт на подоконник, каждый раз принося Чирике всё новые и новые, и самые отборные крошки. Пир был в полном разгаре и все с удовольствием наслаждались моментом. Эдит, Вжик и Чирика, да и все остальные воробьишки были просто счастливы и весело радовались приятному вечеру.
И ещё неизвестно сколь долго бы продолжалась эта идиллия, как вдруг стало резко смеркаться и двор начал погружаться в ночь. Разумеется все его обитатели тут же меж собой распрощавшись, разлетелись по гнёздам, а Вжик с Чирикой наконец-то остались одни. Родители Чирики, будучи благоразумными воробьями, решили им не мешать и отправились спать в другое место.
Эдит тоже попрощалась с воробьишками и тоже отправилась спать. Она была рада, что её друзья теперь вместе, и также как все не хотела им мешать. Настроение у неё было приподнятое и благостное, ведь сегодняшний день ясно показал, что в жизни не всё так плохо, как кажется, и если настойчиво верить в себя и свои силы, то можно преодолеть любые препоны, любые трудности, любые горести, и тогда всё получиться. А для Эдит теперь это было главным, ведь вера в себя помогла бы ей сейчас справиться и с её собственными горестями, с её недугом, с её немотой.
И вот, на таком позитивном настрое закончился этот судьбоносный день. У замечательного Парижского района Монмартр появился свой новый герой, отважный воробьишка Вжик, весть о котором мгновенно облетела всю округу, а у маленькой Эдит забрезжила новая и светлая надежда на выздоровление.
