Текст книги "Гонит ветер листок. Сборник поэзии"

Автор книги: Игорь Куринной

Куринной И.И.
Гонит ветер листок Сборник поэзии

От автора

Записывать песни на бумаге – дело рискованное. Стих песенный от стиха бумажного отличается так же, как речь устная от речи письменной. В отрыве от мелодии, ритмики исполнителя, его эмоции, тембра, а порою от кадра фильма и сюжетного контекста, стих песни очень многое теряет и может показаться даже весьма примитивным. Поэтому мне долго и в голову не приходило записывать свои произведения в виде печатных текстов. Они все были у меня в голове, на кончиках пальцев. Однако шли годы. Количество песен росло, количество слушателей тоже. Пока круг людей, которым было интересно моё творчество, измерялся несколькими десятками человек, и песни звучали в узких компаниях, особых требований к качеству не было. Япел так, как подсказывало текущее настроение. Мог существенно по ходу произведения поменять текст и мелодию. Но когда число слушателей стало измеряться сотнями и начались концерты, когда мелодии стали исполнять со мной ещё и музыкальные коллективы, такие эксперименты стали превращаться из милых импровизаций в заметные «косяки». Да и зрители, иногда желая подпеть мне, начинали петь совсем другую песню. Я понял, что период хаотичного развития творчества надо прекращать. Собрал волю в кулак, нашёл все разрозненные бумажки, записки, салфетки, файлы… напечатал то, что вспомнил по памяти, разбил по разделам и отнёс в издательство. И вот перед вами эта книга. Здесь слова наиболее полюбившихся слушателям песен и некоторые мне самому наиболее симпатичные мелодии. Это, конечно, далеко не всё. Но я надеюсь, и книга не последняя. Каждая песня – это какой-то кусочек моей жизни, выжимка моих впечатлений, размышлений, наблюдений. Здесь и те, что родились в дальних походах, и те, что настигли меня у уютного камина, песни про борцов и лирика, шутки и эпос. Сборник разнолик, как моя жизнь. Надеюсь, читатель найдет здесь что-то и для себя.

Своё первое стихотворение я написал в 7 лет. Папа отнёс его на работу и вечером принёс домой напечатанным на пишущей машинке. Он стал моим первым издателем и впоследствии самым верным слушателем. У него в машине всегда были компакт-диски с моими песнями. Его светлой памяти я и посвящаю эту книгу.

Часть I
Этот мир казался сказочно красивым
Походы, путешествия

Вершина

 
Этот мир казался сказочно красивым
Когда я глядел с подножия горы
Склон манил к себе подъёмом белогривым
Сиял как ёлка в шубе мягкой мишуры
 
 
Путь наверх казался страшно романтичным
Представлялся интересным, как в кино
И хоть внизу ходить существенно привычней
Я пошёл наверх однажды всё равно
 
 
Ветры били сверху, сзади, сбоку, снизу
Коченели пальцы, веки изо льда
Здесь уже не до изысков и капризов
Лишь слепой инстинкт ведёт тебя туда
 
 
Туда, где кровь в нас пробирается по венам
Чтоб кислородом неразумный мозг снабдить
Туда, где мы ползём по неприступным стенам
Но не затем, чтоб сгинуть, а чтоб выше быть!
 
 
Но не все доходят до своей вершины
Остаётся кто-то к ней на полпути
Не доходят метры, футы и аршины
Вдруг решая дальше не идти
 
 
Те ж немногие – сумевшие подняться,
Ловят каждый миг на взятой высоте
Им не хочется обратно возвращаться
Лицом к земле, спиной к небесной красоте
 
 
Здесь, раз дошёл, себя иных всех видишь выше
И здесь весь мир лежит внизу перед тобой
Здесь осязаешь, понимаешь, чуешь, слышишь
Только неба мир бескрайний голубой
 
 
Уж нет здесь туч, что осветить тебя мешали
Не пропуская от Ярила яркий свет
Внизу остались грязь, дожди, туманов шали
И над тобою никого уж просто нет
 
 
Пусть наверху сложней значительно согреться
Пусть ветер наверху из глаз сочит слезу
И пусть людей там, если присмотреться,
Много меньше, чем сейчас внизу
 
 
Здесь облака, что остальных всех смертных выше,
Лишь омывают пыль с усталых твоих ног
Ты здесь в горы дыханье имя своё слышишь
Ты счастлив тем, что только ты подняться смог
 
 
Но потом вдруг мысль пронзает очень ясно:
Ведь вершина – штурмовал что – под тобой
Влево, вправо, взад, вперёд – гадать напрасно
Все дороги – вниз, туда, где старт был твой
 
 
Туда, где гладь, покой и ровный ритм сердца
Где часто можно слышать беззаботный смех
Да и людей где, если оглядеться,
Много больше, чем потом взойдёт наверх
 
 
Но не беда, пусть ты вернёшься неизбежно
К тем, кто был недавно ниже твоих ног
Ты вернёшься с мыслью, что ласкает нежно –
Не смогли они, а ты подняться смог!
 

Путешествие по свету

 
По моих друзей совету
Решил проехать я по свету
Посмотреть чужие нравы
На труд на их и на забавы
 
 
От колхозной жизни томной
От своей зарплаты скромной
Отдохнуть душой и телом
Погулять на свете белом
 
 
И пусть недолго, пусть недельку
Но чтоб культурно, чтоб не в стельку
Чтоб на жизинь всю осталось
Да чтоб до гроба вспоминалось
 
 
И вот посля больших сумнений
Услышав много разных мнений
Сломив жену в горячем споре
Я в туристической конторе
 
 
Красивый вежливый агент
Свой разложил ангажемент
Достал цветастый каталог
Его поднять едва я смог
 
 
Там за страницею страница
То Мадрид, то Рим, то Ницца
То руины, то курорты
То места для водоспорта
 
 
Говорит: пожить могу
Я на Лазурном берегу
И там под пальмою в тени
Коротать с мартини дни
 
 
Говорит: неповторим
Итальянский город Рим
Много всяких там музеев
Старых бань и Колизеев
 
 
Что там развалин всяких древних
Больше, чем в моей деревне
Но это, –я себе смекнул-
Он, конечно, перегнул
 
 
Предложил взглянуть на крыши
С башни Эйфеля в Париже
И листнув журнал в момент
Представил фотоаргумент
 
 
У меня от тех картинок
Ногу новый сжал ботинок
В только купленной рубашке
Задышалось чой-то тяжко
 
 
Он дальше доводами рубит –
Обещает рай на Кубе
А отдохнуть, чтоб и не спиться
Предложил поехать в Ниццу
 
 
Утверждал: в Гаваях пляжи
Шире, чем в Бердянске даже
И что сам он будто видел
Устриц больше наших мидий
 
 
Показал картинки дам
Зазывая в Амстердам
Предположил, что буду рад
Я там увидеть гей парад
 
 
Тут, кстати, кофе мне долил
Стал очень вежлив, очень мил
И этим милым отношеньем
Аж вызвал головокруженье
 
 
Рассказал о Ватикане,
О песках в Доминикане,
О сафари по пустыням,
Бизнес-туре по святыням
 
 
Пальмы, яхты, города
Где я не был никогда
Все в башке смешалось в кашу
Защемило в спину даже
 
 
Я себя уж ясно вижу
Как гуляю по Парижу
Как у негров голоштанных
Покупаю я каштаны
 
 
Вижу буйное веселье
В кабаках в порту Марселя
Как щекочет мой карман
Нидерландский наркоман
 
 
Как в Монте-Карло в казино
Я играю в домино
Как с полями в белой шляпе
Сижу на Кипре в Айанапе
 
 
Ой, много разного узнал
Я, пролистав его журнал
Нагляделся на красоты
На низины и высоты
 
 
Ощутил миротворенье
Чай допил, доел варенье
Башкой качнул, в картинки глядя
Помолчал проформы ради…
 
 
Агент, откинувшись без сил
Меня о выборе спросил
Напряг остаток воли хлипкой
И одарил меня улыбкой
 
 
Сказал: ко мне из уваженья
Имеет спец он предложенье
И если скажет цены он
Приятно буду удивлён
 
 
Тут, как младенец, прост и чист
Представил пёстрый мне прайс-лист
Усилил этот лист сомненье
Я выразил недоуменье:
 
 
«А сколько стоит на Карибы?
В месяц? В день?! нет-нет спасибо.
Мне тогда куда поближе» –
Агент напрягся малость вижу
 
 
А я замешкавшись немножко
Постучав по чашке ложкой
Достаю помятый рубль:…
«Мне билет на Мариуполь…»
 

Селигер

 
Ах, каков, друзья, закат на Селигере!
Как спокойна там вечерняя волна!
Не приехал бы – рассказам не поверил
Что так может тишью быть земля полна
 
 
Как уснувший исполин там остров Хачин
Из воды торчит косматою спиной
А мохнатый лес, как в сказке тих и мрачен
Родниковый вековой хранит покой
 
 
Костерки вдали горят закату вторя
Лишь гитара в тишине звучит едва
Забываешь здесь о грусти и о горе
Здесь душу лечат волн неспешных кружева
 
 
Благодать тех мест я буду помнить долго
Вспоминать, как тлеет в озере заря
Здесь ручьем течет едва заметным Волга
Понимаешь здесь – живем мы всё ж не зря
 
 
Ах, как спится поутру на Селигере…
Как не хочется глаз утром открывать…
Не приехал бы – пожалуй б не поверил
Чтоб понять – там просто нужно побывать
 

Над равнинами Техаса

 
           Над равнинами Техаса и горами Колорадо
           Словно долька апельсина, солнце рыжее встаёт
           Я любуюсь этим дивом, ему сердце моё радо
           Бороздит чужбины небо вечный странник – самолёт
 
 
           Я любуюсь новым утром, я лечу навстречу солнцу
           Это солнце мне приносит из моей страны привет
           Из страны, где день тускнеет, где темнеет за оконцем
           Где по мне сейчас скучают, где меня так долго нет
 
 
           Погляди ж скорей в окошко, помаши рукой закату
           Передай вдогонку солнцу поцелуй свой для меня
           Солнце катится по свету и, приблизив встречи дату
           От тебя привет доставит, грусть надеждою сменя
 

Ямал

 
Олени по ягеля вате
Бредут в бесконечную даль
И Солнце застыло в закате
Я здесь ненадолго, а жаль
 
 
На Ямал приезжают на годик
Остаются ж порой навсегда
Здесь привыкли к суровой погоде
И вросли в мерзлоту города
 
 
    Ямал – край земли моей огромной
    Ямал – край сияющих небес
    Ямал – край безбрежный и безмолвный
    Направо – тундра, слева – лес
 
 
Буровые, как огромные чумы
Средь озёр здесь бессчётных стоят
Но в пейзажах как север угрюмых
Здесь не встретишь угрюмых ребят
 
 
Здесь снега, как нигде белоснежны
Здесь сердца, как нигде горячи́
Лучик солнца особенно нежный
После долгой полярной ночи́
 
 
    Ямал – край земли моей огромной
    Ямал – край сияющих небес
    Ямал – край безбрежный и безмолвный
    Направо – тундра, слева – лес
 

Шторма

 
Эй! Не хватит ли дома угрюмо сидеть
Проклиная московскую слякоть
Не поехать ли нам на шторма поглядеть
Щекотнуть своих нервов чтоб мякоть
 
 
Черноморский норд-ост – неуёмный Левант
Бей наотмашь по лицам и спинам
Парусов не оставь целых, гротов и вант
Но кураж и вкус к жизни верни нам!
 
 
Брызги пусть нас промочат от шеи до пят
Пальцы пусть скрючит обручем зябким
Но пусть станет опять жизнерадостным взгляд
А об уюте тоскуют пусть тряпки
 
 
Блеск в глазах и в груди несмолкающий бой
Это то, что нам нужно, дружище!
Не поехать ли нам за штормами с тобой
Чтобы в буре душа стала чище
 
 
Рёв волны, разрывающий нудный покой
Заглушит ропот тех, кто капризный
И Леванта порыв залихватский морской
Прочь снесёт шелуху с томных жизней!
 
 
Эй! Не хватит ли дома уныло сидеть
Прозябая в угрюмой истоме
Не поехать ли нам на шторма поглядеть
И послушать природа как стонет
 

На Кузнецком на мосту

 
На Кузнецком на мосту в Рождество веселье
Льётся здесь глинтвейн рекой – вражеское зелье
На Кузнецком на мосту всяк и сыт и пьян
И стремится к пустоте здесь любой карман
 
 
На Кузнецком на мосту в пышек аромате
Пятисоточку достану, что завалялась кстати
На морозце кофеёк и пирожки не пло́хи
Развлекается народ, шуткуют скоморо́хи
 
 
На Кузнецком в Рождество хоть в долг, но выпей чарку
И для дома присмотри пёстрые подарки
Застояться не моги – веселит морозец
Торгаш торгует в три конца – Ну, что за народец!
 
 
На Кузнецком на мосту в Рождество гулянка
А с него манят огнями Солянка и Лубянка
Кругом толпится люд честной, Рождество встречая
Эх, отдам долги потом – Ану! Ещё мне чаю!
 

Возвращение странника

 
Положу я гитару на грудь
Разбужу, тронув струны чуть-чуть
И гитара, послушная мне
Запоёт у костра в тишине
 
 
Как мне эта земля дорога
Эти нивы, луга и стога
Я за ночь средь душистых цветов
Все, что нажил, отдать был готов
 
 
В землях дальних богатства я смог
Отыскать, исходив тьму дорог
Но чем дольше в пути был я том
Тем всё чаще во сне видел дом
 
 
Эту речку и поле в стогах
Слышал песни в цветущих лугах
На чужбине был весел и сыт…
Но не так там гитара звучит
 
 
Тихо тлеет закат над рекой
И душа обретает покой
Опустился вечерний туман
Я пою, ветром Родины пьян
 
 
....
 
 
Кружит голову с речки туман
Я вернулся и счастием пьян!
 

В Партените

 
Здесь песни слагаются сами собой
Здесь поэтом в минуту станет любой
Здесь поёт, а не стонет осенний прибой
Небосвод здесь то серый, то вдруг голубой
 
 
Настроение здесь – то поёшь, то взгрустнёшь
Здесь на море то штиль, то вдруг лёгкая дрожь
Отличать начинаешь, где правда, где ложь
Стих впивается в сердце как то́ченный нож
 
 
Свои чувства нельзя без стихов передать
Когда сменится штормом вдруг блёсткая гладь
Когда вскружит тебя дум хмельных благодать…
…Как здесь хочется землю родную обнять
 
 
Я стою в упоении этой красой
Толщу туч пробивает лучик косой
Я, как в детстве, счастливый стою и босой
Меня волны ласкают брызг мелкой росой
 
 
Это странно, что здесь не каждый поэт
Что стоящих на камне со мной рядом нет
Что прибой, здесь клокочущий тысячи лет
Миллион не родил уж поэтов на свет
 

Гонимый лавиной

 
Зажатый ущельем,
Гонимый лавиной
Несусь, а в глазах жизни две половины
 
 
Одна как картинка
С красивой каёмкой
Другая как срез ледяной кромки звонкой
 
 
Несусь я навстречу
Судьбине злодейке
Монету подбросил Господь в две копейки
 
 
Как ляжет она
На орла или решку
Таков и конец у моей жизни грешной
 
 
Успею уйти ль
От лавины за скалы
В удачи вагон пассажир запоздалый
 
 
Запрыгнуть схватившись
За жизни подножку
Но вижу: костлявая корчит мне рожи
 
 
Цена моей жизни
Сейчас две копейки
Сто тонн за спиной ржут – Ану-ка успей-ка!
 
 
Несутся в мозгу
Жизни прошлой картины
Всё больше из той – расписной половины
 
 
Секунда как год
Полминуты как вечность
Уже в тыщу тонн ком щекочет мне плечи!
 
 
Всё громче смеётся
Сильней ветра в ухо
Костлявая рядом со мною старуха:
 
 
«Давай! Закантуйся!
Спасительный миг
Уже не вернуть, я хочу слышать крик
 
 
Последний гортанный
Прощальный
Пронзительный и … печальный!»
 
 
Но нет, врёшь костлявая
Врёшь! Я не струшу!
За так не отдам без борьбы тебе душу
 
 
Почти без сознанья
В свободном паденье
Несусь к повороту туда, где спасенье
 
 
За миг до удара
Последнего в спину
Что должен меня слить навечно с лавиной
 
 
Я в мыле рывком
Вылетаю за скалы
А там уж старуха с беззубым оскалом:
 
 
«До встречи, родимый,
Я здесь обитаюсь
С тобой познакомилась и… не прощаюсь»
 
 
Лежу на снегу
Валит пар, пот на теле
Лизнула костлявая лишь еле-еле
 
 
Лизнула слегка
Но не поцеловала
И с хохотом скрылась в заснеженных скалах
 
 
Лавина клубясь
Будто поезд с обрыва
Промчалась, снеся всё что мёртво и живо
 
 
Ей что? Она в этих
Хозяйка ущельях
Мы ж гости незваные с жаждой веселья
 
 
Не в меру ж весёлых
Хозяйка простая
Проснувшись серчая взашей выметает
 
 
Лежу на снегу
Надышаться не в силах
В ушах тишина как, наверно, в могилах
 
 
И жизнь пред глазами
Из двух половинок
Уже не несётся. Нет больше картинок…
 

Жёлтая кастрюля

 
Жёлтая кастрюля у костра стоит
Запах из-под крышки – им одним лишь сыт
Там кебаб томится, посыпанный лучком
Короче, всё, ребята, здесь у нас пучком
 
 
Закат над Селигером, гитара и вино
Ну это ли не счастье? Счастье ж – вот оно!
Бокал поднимем снова за то, что вместе мы
Собрались, оторвавшись от жизни кутерьмы
 
 
Вот так же нам хотя бы раз в месяц или два
Текли б в стихи рекою красивые слова
И на такие встречи была бы жизнь пестра
И жёлтая б кастрюля стояла у костра
 

Отважным сноубордистам

 
Профиль острых скал неровный нам готовит
трудный путь
Но наш характер не позволит туда,
где проще, завернуть
 
 
Мы пойдем навстречу круче,
пронесемся мы по ней
И пусть в лицо бьет снег колючий,
и чем сильней – тем веселей
 
 
Знаю я – не каждый сможет там пройти,
где мы пройдём
Да и тех, кто сможет тоже,
мы внизу подолгу ждём
 
 
Круча гор, их мощь и норов нам должны
мерилом стать
Нас равниной не измерить,
нам равнина не под стать
 
 
Мерим свой характер только тем аршином,
что нам в масть
Лишь кто духом крут, способен круч
к подножью ниц не пасть…
 
 
С трасс наглаженных и ровных,
ну давай, пошли, смелей!
И пусть в лицо бьёт снег колючий,
и чем сильней – тем веселей!
 

Мы на Кубе

 
О, если б смуглая мулатка в цветущем
Партагасе знала
Каким парням она намедни сигары
на бедре катала
 
 
Тогда б в её челе кудрявом явилось
нежное виденье
Сквозь жар полуденной Гаваны
обдало б лёгким дуновеньем
 
 
Она б увидела тотчас же
на океанском побережье
Трёх витязей, лицом прекрасных,
в цветастых хлопковых одеждах
 
 
И в шляпах белых, белых брюках
и в парусиновых ботинках
Таких рисуют разве только в рекламных
глянцевых картинках
 
 
Её б объяло восхищеньем, едва бы
в мыслях увидала
Каким парням она сигары намедни
на бедре катала…
 
 
Сидим в шезлонгах, синь морская,
лаская слух наш, бьёт волнами
Пиноколада в ананасе и Капитолий
пред очами
 
 
Хемингуэй, отлитый в бронзе,
старик, что рыбу тянет к лодке
И танец на песке у моря –
кровей горячих смесь – красотки
 
 
В стране застывшей на распутье
цивилизаций и эпох
Сидим, наполнен здесь блаженством
и каждый миг, и каждый вздох
 
 
Ещё два песо музыкантам и в сотый раз,
но чуть иначе
Затянут кабальеро песню
из Гуантанамо рыбачки
 
 
Смакуя райские минуты, сюда суде́б
по воле странной
Сидим, заброшены мы жизнью
через моря и океаны
 
 
Сидим, балдеем, дым сигарный
и шёпот нежного прибоя
Три мачо, то есть хлопцев гарных,
довольных жизнью и собою
 

Часть II
А в нашем зале очень много чучел
Братьям борцам

Про уши

 
Когда Господь придумывал Адама
Лепя его из глины в день шестой
Он допустил одну ошибку – скажем прямо
Когда работал над Адама головой
 
 
Чтоб мог Адам в дальнейшем Еву слушать
– Что по себе само ошибка уж –
Господь ему придумал сделать уши
И стал с ушами этот первый муж
 
 
И всё бы ничего, коль был б Адам бездетный
Его б была проблема то, в конце концов,
Но расплодился праотец ветхозаветный
И средь потомков родилось полно… борцов
 
 
И вот теперь в зеркальных отраженьях
Изящность линий силясь разглядеть
В задумчивых смятеньях и сомненьях
Слова мы ищем, чтоб себя воспеть
 
 
Ну ладно – перемотаны колени
Ну ладно пальцы наши смотрят вкривь и вкось
Но чтоб на шее у людей росли пельмени!
Умнее шутки у природы не нашлось!
 
 
Который год вопрос терзает душу
Я задаю его себе уж в сотый раз
За что Господь борцам придумал уши
Ушами кару он за что послал на нас?
 

Ребятам 90-х

 
У тебя проблема, брат
Ты не силён и не богат
И эта острая проблема
Твоих раздумий тяжких тема
 
 
Что делать? И кто виноват?
Что ты не дюж и не богат
Свербит вопрос макушку едкий:
За что ты видишь лишь объедки?
 
 
Тебе никто нигде не рад
Ты не красив и не богат
И твоё тело…блин…сложенье
Не вызывает уваженье
 
 
Не нужен ты с дырой в кармане
Ни в казино, ни в ресторане
Твой шанс на жизненный успех
Рождает только дружный смех
 
 
Души тебя терзает крик:
«Ты беден и ты слаб, старик!»
В дешёвых цацках или без
Не вызываешь интерес
 
 
Причину этой всей фигни
Понять чтоб в детство загляни
И проследив событий нить
Попробуй верно оценить
 
 
Пока гитары вы терзали
Мы лили пот в борцовском зале
Пока окурки вы сосали
Нам вешали на грудь медали
 
 
Вы забавлялись в подворотне
А мы с груди толкали сотни
Портвейн вам грел младые души
Мы ж в партере ломали уши
 
 
Ну и когда нам выпал срок
Делить на всех большой кусок
Ты очень быстро понял, брат
Навряд ли станешь ты богат
 
 
Не любит пруха мягкотелых
Куски ушли, хоть ты хотел их
Остались только малость крошки
И то сухие и немножко
 
 
Поделено всё малышами
С немного странными ушами
А ты и был бы может рад
Попасть в число тех, кто богат
 
 
Но малость в жизни опоздал
Прийти в борцовский душный зал
И в лёгкой юности гитарной
Ты вырос хилым и бездарным
 
 
Чтоб стать здоровым и богатым
Пахать, ребяты, с детства надо
 
 
Кусок от жизни отщипнуть
Лишь может тот…
            кто выбрал сразу верный путь
 
 
Ну и сегодня сорри, брат
Не весел ты и не богат
И твоё тело…блин… сложенье
Не вызывает уваженье
 
 
Тебя не ждут с дырой в кармане
Ни в казино, ни в ресторане
Терзаться будешь мыслью едкой
Что твой удел – одни объедки
 
 
Не так провёл своё ты детство
Не закалился в малолетство
Теперь отнять непросто очень
У тех, кто днём пахал и ночью
 
 
Ну всё, покедова, братан
Помой и Крузер и седан
Протри стекло и коврик выбей
Возьми косарь, чего-то выпей
 
 
Залей душевные терзанья
Не думай – то не наказанье
А просто мир наш так устроен
Ты весел был, а щас расстроен
 
 
И раз был сам умён не шибко
От той сынов избавь ошибки
Запомни всё, что я сказал
Веди детей в борцовский зал!
 

Боремся, боремся, боремся…

 
Кто-то бухает по грязным углам
Нюхает клей, дрянью колется
И лишь в Переделкино каждый второй
Борется, борется, борется…
 
 
Кто-то на флейте играет сейчас
Кто-то сачком ловит бабочек
А в Переделкино уж третий час
Стоит у ковра сотня тапочек
 
 
В то время как в мире стабильности нет
Европа захвачена геями
В борцовском мосту чемберленам ответ
Даём мы могучими шеями
 
 
В борцовском мосту за накатом накат
Растим шеи мы, крепим плечи
Чтоб знал всяк увидевший нас супостат –
Не любим мы дерзкие речи
 
 
Не надо, ребята, упрямо дерзить
В попытке борца опечалить
Над шеями нашими не надо трунить
Мы не для того их качали
 
 
Ведь мы ж не бухаем по грязным углам
Мы всякою дрянью не колемся
А мы в Переделкино по вечерам
Боремся, боремся, боремся…
 

А в нашем зале очень много чучел

 
А в нашем зале очень много чучел
Они тихонечко по стеночке стоят
Навряд ли кто-то в жизни вас так бил и мучил
Как этих кожаных застенчивых ребят
 
 
Их бьют руками и ногами сбоку, снизу
Башкой в ковёр втыкают в день по сотне раз
Но не услышите вы жалоб и капризов
Не долетит ни стон, ни лёгкий «ох» до вас
 
 
Пускай труха из них летит и бок заштопан
Пускай несладки и бесславны будни их
Они безмолвны, нет от них пустого трёпа
И безотказен из них каждый, мил и тих
 
 
Близка мне преданность и их самоотдача
Близко смирение и но́ров по нутру
Не причитают, не скулят, совсем не плачут
Всегда готовы и в ночи и поутру
 
 
Наверно я не образован, не тактичен
Наверно где-то даже груб со стороны
Но мне характер их ужасно симпатичен
Вот идеал, по мне, характера жены