Текст книги "Ученик"

Автор книги: Игорь Дравин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Нет, чувствую, я тут помру от старости – и все равно будут подкалывать волчицами. Оно того стоило?

–  А разве нет?

Хотя стоило, будет что вспомнить.

–  И возможно, повторить.

Больше они так не попадутся, «Я». Давай посмотрим на волчицу в действии.

Пока Матвей комментировал, труп убрали, и круг в месте удара воздушного молота восстановили. Арна и первый мозолистый, он же Лэй Скаро, зашли в круг, но купол не возник. Понятно – если выбирают магию, круг усиливают куполом: забота о болельщиках во всей красе. Интересно, а где продавцы хот-догов и пива?

– Бой, – скомандовал свидетель.

Арна осталась на месте. Поигрывая клевцом в правой руке и мизерикордом[32]32
  Мизерикорд– одноручный, с треугольным сечением клинка, потомок кинжала. Предназначался для нанесения мощных колющих ударов. Клинок имел длину до 50 сантиметров. Производился в Европе с XIII до XVII века.
  Стилет– одноручный, с треугольным, четырехугольным или круглым сечением клинка, потомок мизерикорда.


[Закрыть] в левой, облаченная в кольчугу до середины бедра с длинными рукавами и легкий, открытый бацинет[33]33
  Бацинет– открытый шлем, производимый в Европе с начала XIII до XVI века. Мог использоваться самостоятельно и в качестве защиты головы рыцарей вместо кольчужного капюшона, носимого под горшковым шлемом. Защита лица ограничивалась наносником и бармицей. Бацинет крепился к голове подбородочным ремнем. Поздние модификации имели очень широкий отстегивающийся наносник. В XIV веке наносник эволюционирует в вытянутое вперед конусовидное забрало «собачья морда». Забрало крепилось двумя способами. При первом способе забрало крепилось к лобной части бацинета на один шарнир и ремнем за затылочную часть шлема. Данный способ позволял откидывать или отстегивать забрало. Во втором случае оно могло полностью сниматься и не мешать надеванию горшкового шлема. Второй способ был традиционным. Забрало крепилось к височным частям шлема. Позднее шлем эволюционировал в гранд-бацинет.


[Закрыть], она поджидала противника. Ни бронелифчика, ни титановых стрингов, в которых так любят одевать девушек-воинов земные художники, не было и в помине. Но она была великолепна. Длинные ноги, высокая грудь, копна волос, выбивающаяся из-под шлема. Невероятно красивое лицо. Всем девушкам Валеджо до нее – как до луны. Закованный в аналог миланского доспеха[34]34
  Миланский доспех– доспех, производимый в Центральной и Южной Европе с начала XV до середины XVI века. В основе концепции доспеха была простота, надежность и защита. Часто использовался вместе со шлемом типа армет, дополнительной защитой в виде ронделя, бувигера, наплечей, налобника и так далее. Обязательным элементом доспеха были латные рукавицы и сабатоны. Характерными чертами доспеха являлись гладкие, округлые формы, наличие большого количества ремней, скрепляющих латы, и увеличенный левый налокотник.


[Закрыть] противник медленными шажками приближался к ней, сжимая над головой двумя руками здоровенный фламберг[35]35
  Фламберг– двуручный, реже полуторный, с пламевидным обоюдоострым клинком, меч. Острие клинка образовывалось плавным загибом лезвий. Предназначался для нанесения рубящих, режущих и колющих ударов. Клинок имел длину от 100 до 160 сантиметров. Производился в Европе в ХVI-ХVII веках.


[Закрыть].

– Котик, ты не бойся, обычную свою шутку я делать с тобой не буду, – ухмыльнулась она.

Стадион, пардон, площадь сдержанно заржала.

– Матвей, ты говорил, она магиня и оборотень?

– И что? Инс и Трон тоже маги, Глав – оборотень, и это совсем не мешает им весьма прилично владеть сталью. Магия, как и сталь, не везде применима, поэтому лучше всего владеть тем и другим – другое дело, что мало кто на это способен.

Тем временем противник Арны, разозленный ехидными комментариями, доносящимися из толпы, на широком шаге приблизился к ней и обрушил удар на ее прелестную головку. Несмотря на свои приличные размеры, высокий рост и соответствующие объемы, Арна легко повернулась на одной ноге и, находясь спиной к сопернику, вонзила клевец в его бедро.

– Не так быстро, котик, с девушкой нужно терпение.

Вытащив клевец из бедра противника, она на пару шагов отскочила от него. Этот, как его, Лэй, стоял, пошатываясь и опираясь на меч. Поскучав секунд тридцать, он откинул забрало.

– Это ты девушка? – хрипло рассмеялся он. – Ты – вонючая шлюха, подстилка для любого имеющего пару медяков серва. Наверняка пропустила через свою… всех мужиков в округе. А в погань спускаешься, потому что не хватает и добираешь остальное у мертвяков.

– Зря он это сказал, – откомментировал Матвей. – Мог умереть легко.

– Котик, так ты грубиян, я очень люблю таких, – с радостной улыбкой сказала Арна.

– … котенку, – комментарий Матвея.

Легким, танцующим шагом Арна приблизилась к грубияну. Лэй пытался наколоть ее на острие. Наивный албанец. Арна ускользает от удара, даже не попытавшись его сблокировать. Быстрый шаг вперед, взмах рукой – и Лэй с воем падает на камни. В незащищенной стальными пластинами заднице из одной ее половины торчит легко пробивший кольчугу клевец.

– Создатель, какая я неловкая, – воркует Арна.

Наклоняется и вонзает длинный мизерикорд во вторую половину. Дикий крик вновь пугает окрестных птиц. Тазобедренные суставы у несчастного наверняка повреждены. Вон как судорожно пытается подняться и с воем падает обратно.

– Давай я тебе помогу, – сочувствует ему валькирия и вынимает орудия труда из тела несчастного, не забывая их провернуть в ранах.

Интересно, этот вой слышит в храме Единого падре или нет?

– Так неинтересно – слишком быстро, – обиженно бормочет Арна и вонзает наконец-то мизерикорд в подмышку недоумку, прерывая его крик.

–  У девушки наверняка в прошлом были проблемы с мужчинами, надо с ней поосторожнее.

А то я не понял.

Поднявшись на ноги, Арна подмигивает оставшимся собутыльникам покойного хорька:

– Очень жаль, котики, что вы не все мне достались. Эти жадины больше одного взять не разрешили.

Грустно вздохнув, Арна покидает круг.

– Комментарии нужны?

– Спасибо, Матвей, не надо.

Последствия поединка, вынос тела и уборка крови также не заняли много времени. В круг вошел не знакомый мне Нэт Копье и очень известный под кличкой шустрик Нол Толани.

– Бой.

Нэт, поигрывая совной[36]36
  Совна– смесь рогатины и алебарды. Представляла собой оружие, состоящее из древка длиной до 2 метров и слегка изогнутого длинного однолезвийного наконечника, острие которого образовывалось плавным загибом лезвия и срезом обуха. Предназначалась для нанесения режущих, рубящих и колющих ударов. На нижнем конце древка находилась пятка, или противовес. Производилась в различных вариантах в Восточной Европе с XIV по XVII век.


[Закрыть] с длинным, слегка изогнутым наконечником и железным шаром на другом конце древка, начал подходить к шустрику. Тот ждал его, закрывшись щитом и сжимая в свободной руке секиру. Охотник приблизился к нему метра на два и остановился. Посмотрел, лениво перекидывая совну из руки в руку, почесал затылок.

– Смотри внимательно, – сказал Матвей, – редко можно увидеть работу мастера копья. Мало их осталось. Да и в погани этой штукой особо не поработаешь.

Нэт вновь посмотрел на шустрика и начал обходить его по кругу, не сокращая, впрочем, дистанции. Нол поворачивался вслед за ним. Сделав круг почета, Нэт остановился, опять почесал голову. Потом оглянулся и подмигнул мне. Смазанное, очень быстрое движение, дзанг, громкий всхлип – и шустрик со смятым и окровавленным забралом падает на камни. Нэт покачал головой и вышел из круга. Раздались хлопки и одобрительные возгласы.

– И что я должен был увидеть?

– Первый удар был низкий, секущий в ногу, противник, пытаясь ее защитить, опустил щит. Нэту только это было и нужно: перевод копья из секущего в колющий удар, пробитое забрало – все.

– А если бы он не опустил щит?

– Получил бы прорубленную ногу и пожил бы немного больше. Так ударить копьем – все равно что секирой.

– Получается, нет никакой защиты?

– Почему. Башенный щит[37]37
  Штурмовой щит (башенный щит) – щит четырехугольной формы. Разновидность большого щита. Изготавливался из дерева и кожи с железными накладками. Размер щита по высоте мог превышать рост пехотинца. Щит имел смотровую щель и железные шипы на нижнем крае, которые вонзали в землю. Щит использовался в основном при осаде крепостей и замков. Удерживался ремнями для рук и дополнительными ремнями для спины. Производился в различных вариантах в Европе с XIV по XVII век.


[Закрыть], например, или арбалет[38]38
  Арбалет (самострел) – механический лук. Состоял из ложа с пазом для болтов и спусковым механизмом, металлических плеч и натяжного устройства. Последнее бывало трех видов. Первое – «козья нога», носившаяся на поясе. Второе – зубчато-реечный механизм. Третье – блочное натяжное устройство. От первого до третьего повышалась мощность натяжения арбалета.


[Закрыть].

– Арбалет?

– Да, убиваешь мастера, пока он к тебе не подошел.

М-да, тут живут не люди, а машины для убийства. Я не щегол, как сказал Матвей, я – инфузория на их фоне.

– Что, Влад, начинаешь понимать, кто такие охотники?

– Ты мысли читаешь? – угрюмо спросил я.

– Нет, у тебя все на лице написано. Ладно, не расстраивайся, таких мастеров здесь немного, точнее, совсем мало – примерно один из десяти. Заметил, что все общаются по именам и лишь изредка добавляют прозвище, хотя среди охотников много благородных по крови, есть и высокородные?

– Заметил.

– Так вот, здесь безразлична твоя родословная, твое прошлое – ты или охотник, или нет, а прозвище дают только лучшим охотникам – мастерам. Это отличительный знак, если можно так сказать. А у тебя в замене все такие. Охотники без кличек даже не походили и не выбирали противника. Знали, что не достанется. Тут мастерам не всем хватило. Вот и спорили. Но не сильно радуйся: остальные охотники – тоже не промах. Любому из них эти щенки не соперники.

– Так что же они так нарывались?

– Во-первых, они издалека, там про охотников слышали, но не знают, разницу понимаешь?

– Да.

– А во-вторых, охотники в турнирах и прочих забавах не участвуют. Неинтересно после созданий погани. Живут в основном здесь или в Пограничье. А где живешь, буянить и пакостить не будешь даже во хмелю. Самому стыдно потом будет, и приструнить есть кому. Тем более что местные нас хорошо знают и конфликтов не возникает. Вот и не гуляют про нас разные сказки.

Да, попробуй пойти на конфликт с такими машинами смерти. Мигом на лапшу переведут.

– А стража?

– Что стража? Город они охраняют да за порядком следят. Не хватало еще охотникам этим заниматься, – улыбнулся Матвей.

Я представил себе, как ребята из спецгрупп федерального подчинения воспримут предложение пойти в пэпээсники, и заржал.

Теперь понятно нежелание Берга вызвать недовольство охотников. Значит, за этими мажорами действительно стоят серьезные дяди, если он выбрал такой способ разрешения конфликта интересов.

– И в-третьих, они хотели получить вызов от тебя: несмотря ни на что, они неплохие воины и сразу увидели в тебе неумеху.

Вот блин. Когда меня перестанут тыкать в это носом?

– Матвей, а ведь тебя Кожей многие называют.

– Был я охотником, да потом отошел отдел, – помрачнел Матвей.

Тема ему явно неприятна, отложим. Но мне кажется, что бывших охотников не бывает.

– Бой.

Черт, совсем отвлекся. Что там у нас происходит? Инс Гром и Кей Лари. Господа, делайте ставки. Прием ставок сто к одному на Инса, есть желающие поставить на Кея? Не стесняйтесь, ставьте, в случае победы Кея вы получите целое состояние. Что, никого нет? Что-то сегодня с идиотами в городе напряженка. Может, завтра подъедут.

Инс, невысокий коренастый мужичок с двумя мечами – и Кей в стандартном миланском доспехе и фламбергом в руках. Кстати, все развлекающиеся охотники тяжелыми доспехами себя не утруждают: кольчуга, шлем и поножи[39]39
  Поножи, наголенники– элемент защиты голени. Передняя сторона всегда изготавливается из стали. Задняя – из стали или кожи. Используется самостоятельно, в комплекте с наколенниками и набедренниками, с юбкой. Крепятся к голени. Обеспечивают максимальную подвижность ног при хорошей защите.


[Закрыть] максимум. Привыкли так работать или лень надеть тяжелые доспехи на показательные выступления? Тем временем в круге все закончилось. Кей попер на Инса, как оголодавший бык на симпатичную буренку. С испугу, наверно. Инс вежливо пропустил его мимо, попутно забыв фальшион в бедре торопыги, и добил, раскроив другим шлем.

На этот раз выкрики были слабые. Чувствую, народу приелось. Теперь более или менее понятно правило древнеримских гладиаторов убивать противника эффектно, а не эффективно. Действительно, какой интерес смотреть: выходят профи – удар, максимум два – и занавес.

Посмотришь часа два-три – и захочешь пойти в кабак выпить и начистить хавальник соседу. Вот и извращались бойцы на арене Колизея в борьбе за симпатии электората.

– Бой.

Кто у нас там? А, Яг Топор и этот, как его, Синтазула… нет, сэр Зул Синта – короче, жердяй-синтезатор. Яг в кольчуге, топор[40]40
  Боевой топор– оружие с изогнутым к топорищу нижним краем клина. Отличался от рабочего варианта меньшим весом и более длинным клином. Предназначался для нанесения как рубящих, так и рубяще-режущих ударов, в зависимости от формы клина. На обухе мог иметь выступ различной формы. Чаще всего шип. Мог использоваться одной или двумя руками, в зависимости от длины топорища (древка). Само топорище могло иметь металлическую оковку, в очень редких случаях целиком изготовлено из металла. Длина топорища была от 80 до 120 сантиметров. Производился в различных вариантах с X по XVIII век.


[Закрыть] и норманнский щит[41]41
  Норманнский щит (франкский щит) – щит каплевидной формы, широкий, полукруглый вверху и заостренный, узкий внизу. Использовался как всадниками, так и пехотинцами. В зависимости от назначения имел различные размеры. Изготавливался из дерева и обтягивался кожей. Мог иметь по краям оковку и умбон. Удерживался парой ремней для руки и дополнительным ремнем для спины. Производился в различных вариантах в Европе с X по XIII век. Эволюционировал в тарч и павезу.


[Закрыть], шапка типа круглый шлем[42]42
  Круглый шлем– открытый шлем, производился со времен Древней Греции. Изготовлялся из кожи и металла или целиком из металла. Мог иметь наносник, личину, науши, затыльник, бармицу в различных сочетаниях. В Европе эволюционировал в капелину, бацинет и горшковый шлем.


[Закрыть] – прям дикий викинг и рыцарь в сверкающих доспехах. Исход ясен, задумываемся над будущим: что там Берг сказал по поводу погани и трех часов проведения в оной?

– Влад!

Мощнейший толчок в спину, я едва успеваю выставить руки, чтобы смягчить падение на мостовую. Визг, грохот, оторванная рука в рукаве рубашки Матвея, лежащая у моих ног. Жердяй с топором в голове.

– Папа! – Дикий крик Дуняши.

– Не дайте им уйти. – Голос Глава режет уши.

Поднимаю голову. Ошеломленные зеваки. Неподвижные тела секундантов и стражников. Матвей, лежащий на спине. Дуняша судорожно пытается остановить кровь из обрубка левой руки отца. Охотники, увлеченно рубящие молодчиков хорька, пытающихся вырваться с площади. Черный гигантский волк, беснующийся среди них. Срывающиеся с неба молнии. Локальный армагеддон.

– Влад, помоги мне, – пинок в спину от Наты приводит в чувство, – бери руку и помогай.

Мгновенно поняв, о какой руке идет речь, хватаю оторванную руку Матвея и одним прыжком оказываюсь рядом. Дуняша прижимает плечи окровавленного отца к брусчатке.

– Прижми руку к обрубку как можно более правильно и держи так, пока я не скажу.

– Понял, Ната.

Приставляю оторванную руку к окровавленной культяпке. Ната, стоя на коленях, держит свои кисти на голове Матвея и бормочет на непонятном языке. Крики и лязг оружия, кажется, раздаются отовсюду. И тут все звуки перекрывает мощнейший удар грома. Скорчиваюсь от неожиданности, но держать руку Матвея не перестаю. Вновь лязг стали, несколько криков – и тишина.

Звук торопливых шагов.

– Как Матвей? – спрашивает подбежавший Глав.

– Все в порядке, успела – не только жить будет, но и руку сохранил, – отвечает устало Ната. – Влад, отпусти, уже можно.

Отпускаю руку Матвея. Что за черт, секунд тридцать назад я держал в руках оторванную конечность, а теперь вижу абсолютно здоровую руку, правда, измазанную кровью.

– Я ж говорил, хороший лекарь.

– Матвей, – раздается хор в три голоса.

– Что Матвей? – бурчит он, поднимаясь. – Не так легко меня прикончить.

– Папка. – Счастливая Дуняша виснет у него на шее.

– Папа, а кто же еще за тобой, болтушкой, присмотрит, не умрун же?

Счастливая улыбка раздвигает мои губы, и я крепко стискиваю плечи Матвея. Тут же стальной обруч перехватывает ребра.

– Глав, пусти, раздавишь нас, медведь ты бродячий, – стонет Матвей.

Довольный Глав убегает к чьим-то телам, валяющимся в беспорядке неподалеку от нас. Вокруг суета, но мы не обращаем на нее внимания.

– Матвей! – Злой голос за нашими спинами.

Мы поворачиваемся все вместе.

Злая, растрепанная Ната, уперев изящные ручки в очаровательные бедра, хмуро смотрит на дядю.

– Сколько раз тебе говорить: я не лекарь, я – магиня жизни, – начинает сердито выговаривать она. – Я – маги…

– Ната, ты самая чудесная, умная, добрая, красивая магиня жизни, которую я когда-либо встречал, – прерывает ее Матвей и, встав на одно колено, целует ей руку.

– Чтоб так и дальше называл, а то больше никогда помогать не буду, – заявляет явно довольная девушка.

– Ната, я тебе очень благодарен, – поднимаясь, говорит Матвей.

– Это все? – улыбается чертовка.

– Остальное скажет племяш.

– Он только говорить и может.

Вот язва, сейчас ты получишь. Я забуду, что ты сильная магиня и удачливая охотница. Передо мной всего лишь очень симпатичная девчонка. Шаг вперед, захват, возмущенный писк – и в плену моих рук прелестная добыча. Медленно начинаю лакомиться ее губами, тщательно изучая их божественный вкус.

– Только говорить могу? – спрашиваю я запыхавшуюся добычу.

– Не знаю, не знаю, – покачивает она головкой.

– Пойдем в корчму, тебе нужно проследить за самочувствием раненого, и там я постараюсь расплатиться с тобой за своевременное оказание помощи, – шепчу ей на ушко.

– Матвей, твой племянник слишком дорого себя ценит, – громко заявляет стервочка, умудряясь при этом еще и фыркнуть.

Ну держись, сама виновата. Остальных волчиц рядом нет – они заняты всеобщей суматохой. На помощь тебе никто не придет. Мои руки, продолжая удерживать Нату, начали практическое изучение анатомии женского тела, уделяя особое внимание его основным отличиям от мужского.

– Влад, перестань, – зло зашипела Ната, начиная вырываться.

– Не-а.

– Ну люди же кругом, – продолжала она, пытаясь закрыть своими ручками наиболее уязвимые места.

– И что? – нахально заявил я и, поймав губами ее розовое ушко, начал нашептывать в него сокращенный вариант практического изучения камасутры.

– Влад, прекрати, стыдно, – обессиленно прошептала Ната, не прекращая, впрочем, сопротивления.

– Ладно, – перестал я, – но только ненадолго, мне еще рубцы с тела сводить надо. Скажешь остальным девчонкам, что идешь со мной по делу.

Ната, сердито посматривая на меня, начала торопливо поправлять платье.

– Закончили любезничать? – весело спросил Матвей.

– Мы обсуждали варианты твоего дальнейшего лечения, – самым серьезным голосом заявляю я, закрывая корпусом покрасневшую Нату.

– А оно нужно?

– Матвей, как будто ты не знаешь, что такое копье тьмы[43]43
  Копье тьмы – Описание плетения отсутствует.


[Закрыть]. Тебе нужен постоянный присмотр в течение нескольких дней, – возмущенно сказала магиня из-за моего плеча.

– Знаю, к сожалению, слишком хорошо, – разом поскучнел Матвей. – Сейчас.

Так, заметка на память: есть виды повреждений, которые магией трудно лечатся.

– Трон, наши и горожане пострадали? – спрашивает дядя стоящего недалече великана, с задумчивым видом оттирающего кровь с кольчуги.

Последний из моей замены, которому еще не достался соперник в связи с форс-мажором. Трон Гром его полное имя. Матвей говорил, что он – маг. Бывают же такие маги: фигура как у братца-клона, а то и поздоровее будет, руки почти до колен, а выражению лица позавидует даун. Не знай я, кто он, – сразу бы начал искать кошелек, и не для того чтобы подать милостыню.

– Нет, Матвей, вообще, кроме тебя, никто. Царапины не считаются.

– А эти? – Взгляд на секундантов и стражников, начинающих совершать неясные даже им самим телодвижения.

– Эти, – скорчил лицо гигант, – эти сосунки скоро придут в себя, и Берг опять вспомнит, кто такие охотники. Матвей, иди домой и отлежись, закончим здесь уборку – и я зайду к тебе.

Кстати о птичках. Где там Берг? Вот он стоит у магистрата и похлопывает по окровавленному мечу. А добрые глаза время от времени посматривают на постепенно приходящих в себя подчиненных. Надо подойти и прояснить ситуацию с поединком. Не люблю оставлять дела незавершенными.

– Сэр Берг, я не вижу последнего вызывавшего Вага Ольта.

– В живых его уже не увидит никто. – Кивок в сторону кучи мяса, костей и железа, лежащей в луже крови.

– Тебя здесь ничто не держит.

Оглядываю площадь: почти все при деле, вовлечены в не понятный мне процесс даже Абу с Дорном. Вот и однорукий суетится. Заметив мой взгляд, выпрямился и поклонился в пояс. Странно. Ладно, домой, пора баиньки. Выстраиваем походный ордер. Впереди – Матвей, с боков – на всякий случай я с Дуняшей, в тылу – походный госпиталь «Парацельс» в виде Наты. Добираясь до корчмы, Матвей раз десять отмахивался от вооруженных до зубов любопытных и посылал их туда, куда они и шли, – то есть на площадь. Интересно все же, что там произошло? Поединок был нарушен, это ясно. Но как и почему так все возбудились, я не понял, но сил спрашивать нет. Это копье тьмы еще… Навалилась жуткая усталость.

Вот и «Пьяный кабан». Ворота закрыты, но у калитки стоит Яр. Вопросительный взгляд Молчуна, отмашка Матвея – мол, все потом, – и мы поднимаемся наверх. Пока Ната и Дуняша суетятся в комнате дяди, я раздеваюсь и ложусь поверх одеяла. Несмотря на данное Нате обещание, я позорным образом засыпаю.

Отступление третье

Город Рейграр, королевский дворец, королевский кабинет.

– Ваше величество, я все равно прошу вас удовлетворить просьбу сэра Лэнса, графа эл Кона.

– Онгвир, видел я этого графа и эту жирную свинью Горта, чтоб он сдох. Я это требование засуну ему в… место…

– Ваше величество, извините за мою дерзость, но я снова прошу вас. Я знаю ваше отношение к гильдии. Во дворце многие забыли, как сэр Берг тридцать лет назад совершил коронное преступление и как ваш отец не только не казнил его, но и наградил, а потом повторил его действия в этой комнате.

Кабинет запомнил негромкий смех.

– Именно поэтому и нельзя, чтобы у ваших недругов был хоть малейший шанс распускать о вас сплетни. Не нужно, чтобы у некоторых просыпались ненужные воспоминания.

– Онгвир, мне…

Глава 6
ВТОРЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ. РЕШЕНИЕ

«Утро красит…» Нет, уже не красит. На дворе скоро будет полдень. Неплохо поспал, а вот рядом пристроилось что-то мягкое и нежное. Ната! Твою тещу. Пригласил девчонку, она согласилась, а я самым позорным образом заснул. Стыдоба, позор. Даже не так: ПОЗОРИЩЕ!!! Да за такое унижение девчонки меня убить мало, и никакие оправдания не помогут. Краткая ревизия тела и обстановки. Вроде все на месте, и ничего не прибавилось в самых неожиданных местах. Заснул, не разбирая постели, а теперь лежу под одеялом. Ната, ты действительно самая умная, добрая и понимающая женщина в мире. Красивых много, а вот таких… Даже завидую тому, кому достанется такое сокровище. Нужно как-то исправлять ситуацию. Стараюсь осматриваться осторожно: не хватало еще разбудить Нату. Она лежит спиной ко мне, свернувшись в клубочек. Золотистые длинные волосы рассыпаны по плечам и спине, тоненькие ручки едва шевелятся в такт тихому посапыванию. Осторожно освобождаю от волос лицо и шею. Какой я дурак. Ведь она наверняка вчера сильно устала. Какое у нее было лицо, когда она спасла Матвея! В тот момент ей можно было дать лет на десять больше. А ты, кобелина, все об одном и думаешь. Резкий, заглушённый стеклом крик на улице. Ната вздрогнула и, не проснувшись, еще больше сжалась в комочек. Чего ты боишься, маленькая, что тебе снится?

–  А ты как думаешь? Для чего молодой, красивой, умной девчонке здесь находиться и заниматься охотничьим промыслом? Что у нее – денег мало? Да ее, с таким боевым опытом и умением целителя, с руками оторвут в любой госконторе и озолотят. Кто такие охотники, ты сам вчера на площади видел. Это элита бойцов Арланда.

Видел, конечно. Сам понимаю, что должны быть причины для того, чтобы такая женщина забилась в эту глушь и проводила свое время не блистая на балах и светских раутах, а в компании созданий и слуг Падшего. Нет, будь она мужеподобной особой с различными комплексами, я бы все понял. Такие есть и в земных армиях. Но в ней и в остальных волчицах скопилось столько нерастраченной нежности, желания любви и счастья, что поневоле хочется кого-нибудь убить.

– Все понял, не дурак.

Интересно, а если бы я был дураком, как бы ты это понял, «Я»?

Вновь обращаю внимание на Нату. Полуоткрытые губы, нежное лицо, прозрачная матовая кожа и немного испуганное выражение лица. Почти забытое чувство накатило на меня. Дикая смесь нежности, любви, заботы, счастья, желания спрятать от всего мира, от его бед и невзгод. Разум отшибло напрочь. Почти не соображая, где и с кем нахожусь, я наклонился и осторожно прижался губами к тонкой шее. Под ее кожей на грани чувствительности осторожно забилась жилка. Она, это она. Задыхаясь, я легкими касаниями перебирал ее чудесные волосы, гладил лицо, губы, узкие бедра, маленькую, аккуратную грудь. Целовал нежные плечи, гладкую шею, прелестные глаза.

– Влад, – едва слышно произнесла она.

Я не останавливался, потому что рядом со мной была она.

– Влад, – вновь прошептала она и, закинув чудесную, хрупкую руку за спину, обняла меня за шею.

Сердце рвалось от счастья: она со мной. Мои ласки становились более настойчивыми. Губы на ее теле сменялись руками, и наоборот.

– Влад, – простонав, она прижалась ко мне всем телом.

– Лика, – только и смог я прошептать, растворяясь в океане.

«Утро красит нежным светом». Какое утро – Хион уже близко к обеду. Поспал так поспал. Ну что ж, встаем и идем принимать водные процедуры. Жаль, что в номерах у Матвея не предусмотрены ванны. Ничего, не баре. Иду в конец коридора. Постояльцев не наблюдаю, только снизу доносятся несколько приглушенных голосов. Так, сначала в туалет типа сортир, а теперь и в душ. Ох, хорошо. Настроение отличное. Шрамы на руке исчезли, спасибо Нате. Ната…

Прижавшись головой к стене, я долго стоял в душевой. Наконец холодные струи воды привели меня в чувство. Не думать. Захожу в комнату и замечаю на стуле новую одежду – фасон тот же, качество изготовления и стоимость материала на порядок выше. Спасибо, Дуняша, как раз вовремя. Одеваюсь и спускаюсь вниз.

За столом спиной ко мне весело щебечет Дуняшка, изредка перебиваемая Натой. Тихо подхожу, подмигиваю Нате. Шлепок по корме Дуняши.

– Где обед?

Дуняша вскакивает, как подстреленный фазан, и шустро пытается ткнуть в меня кинжалом. Что за дурная привычка? Шаг вперед и влево. Контроль руки.

– Значит, ты решила, что меня легче зарезать, чем прокормить? – как можно более грустно спрашиваю я.

Никогда бы не подумал, что можно так стремительно краснеть. Если бы проводился чемпионат мира по этому виду спорта, первый приз точно взяла бы сестренка. Ната сидит и корчит рожицы, пытаясь не рассмеяться.

– Я-а… э… – пытается выдавить Дуняша.

– Понимаю, посетителей нет, Матвея нет, Яра нет, обеда нет. Что только не скажешь, чтобы объяснить попытку убийства брата, – произнес я совсем печально.

Ната не выдерживает и, складываясь пополам, оглашает воздух мелодичным смехом. Исполнение данной партитуры мужским голосом заставило бы всех окрестных кобылиц заинтересованно задвигать ушами и быстро мчаться в конюшню наводить красоту.

– Ты, ты… – пытается выдавить сестренка.

– Понял, сам все приготовлю.

Ната решает, что под столом ей будет удобнее. Она уже не смеется, а судорожно всхлипывает.

– Да все готово и давно ждет тебя, – обретает дар речи Дуняша.

– Тогда почему не несешь? – изумляюсь я. – А, понял. Ждешь, когда испортится.

– Я… Я… Я убью тебя! – кричит Дуняша и, сжимая маленькие кулаки, бросается на меня.

– Какой горячий дэвушка, – говорю я Нате, закидывая сестренку на плечо.

Дуняша увлеченно молотит кулачками по моей спине, пояснице и немного ниже.

– Видишь, сама призналась, что зарезать хотела, – продолжаю я свой монолог, обращенный к Нате.

Ната только хрипит и судорожно хватает воздух.

– Эй, Дуняш, – отвлекаю я сестренку от понравившегося ей процесса, – человеку плохо, умирает. Вода есть?

– Есть, конечно, – доносится из-за спины.

– Неси тогда вместе с обедом. – Я опускаю насупленную Дуняшу ногами на пол.

Несколько секунд сестренка смотрит то на меня, то на Нату. Приняв решение, она убегает на кухню. Потом показывается вновь.

– Ну, Влад, я тебе еще отомщу, – грозит мне кулачком и опять убегает.

Ната с трудом выпрямляется на лавке.

– Влад, ты в театре не выступал? – спрашивает успокоившаяся Ната.

– Нет, а где на него можно посмотреть?

– Говорили, что завтра с одним караваном приедет Королевский театр и даст в магистрате несколько представлений.

Интересно было бы увидеть местный вариант сценического искусства.

– Ладно, пойду я, засиделась тут у вас. Вечером зайду, проведаю Матвея.

– На охоту спешишь?

– Что ты, пока смертники не успокоятся, ни один охотник в погань не пойдет, – улыбнулась Ната и сразу осеклась, виновато посмотрев на меня.

– Проводи девушку хотя бы до ворот, ловелас, и драка покорми, – пробурчала сестренка, появившись из кухни с подносом и большим свертком под мышкой, – никуда твоя еда не убежит.

– Слушаюсь.

Быстро поднявшись и обняв одной рукой Нату, забираю у сестренки сверток с мясом для драка. Выходим во двор и не спеша идем к калитке. Останавливаемся. Время вышло, нужно что-то объяснить. Что? Сделать вид, что ничего не было, не получится – не тот случай.

– Нат, я…

Изящная ручка на губах прерывает мою попытку объяснения:

– Ничего не говори, Влад, и спасибо тебе.

– За что? – тупо спрашиваю я.

– За все.

Сердце заныло, нет сил даже шевельнуться, и лишь глаза провожают уходящую Нату. Хватит, собрался, надо покормить драка и разобраться с местными делами. Вчера я в них вляпался по самое не могу. Захожу на конюшню и открываю стойло. Драк приветствует меня радостным шипением. Ничего себе, где, интересно, вчерашний уродец?

Передо мной стояло и ласково пыталось потереться головой о грудь удивительное создание. Покрытое блестящей, черного цвета, очень короткой шерстью грациозное существо блистало хищной, опасной красотой, как обнаженный клинок старого мастера, созданный для вечного боя.

– Красавец, – пробормотал я, поглаживая по небольшим рожкам удивительное создание, – а вырос-то как.

Меньше чем за сутки драк стал выше на ладонь, а я переживал вчера, что он облопается. Как же, жди. Вон как заинтересованно тянется к свертку с мясом. Порыкивает, скребет копытцами деревянный пол. На, мой хороший, поешь. Ишь как вгрызся, хороший аппетит и, судя по всему, этого куска тебе надолго не хватит. Надо будет вечером еще принести. Кушай, тебе надо расти. Пушок какой замечательный у тебя – короткий, плотный, с едва видными, похожими на змеиные узорами. Решено, буду тебя звать Пушок, а то – «драк, драк»…

Пушок оторвался от еды, посмотрел на меня, коротко рыкнул и попытался облизать лицо. Ты что, все понимаешь?

–  Кое-кто забыл, что эти создания – эмпаты?

Да, «Я», как-то из головы вылетело… Интересно, они эмпаты на эмоциональном уровне или мысли тоже понимают? Надо подробнее узнать у Матвея.

–  И не только это: не забыл – месяц остался, прежде чем копыта откинешь?

Не забыл. Берг, сука. Умом я понимаю, что для него это был лучший выход. Жертвуешь малым, сохраняя большое, а учитывая, что я для него вообще никто… Нет, умом-то я понимаю. Он прав, но, когда такая правда идет в отношении меня любимого, верх берут эмоции. Ладно, хватит, пора и самому подкрепиться.

Выйдя из конюшни, я ополоснул руки и направился в дом. Дуняша уже уставила стол тарелками. Мм, как вкусно, если это все готовит сестренка, то подавляющее большинство земных поваров в подметки ей не годится. А вот и она. Поставила кружку с пивом и присела рядом на лавку. Волшебница, опять угадала. Попробуем это блюдо. К пиву в самый раз, в меру перченое и соленое мясо направляем в живот, стремительно запивая пивом.

– Влад, – оторвала меня Дуняша от уничтожения продуктов, – что произошло у тебя с Натой?

– Ничего, о чем следует знать маленькой девочке.

– Я серьезно. Она вышла от тебя какая-то задумчивая, присела со мной поговорить, но думала явно о другом. Ответила несколько раз невпопад, а потом начала выспрашивать о тебе, о твоем прошлом. Что я знаю о тебе? Почему ты сбежал из баронства?

– И что ты ответила?

– Отговорилась, что сама мало знаю, а она слушает и улыбается все время. Знаешь, я очень редко видела кого-то из волчиц улыбающимися, а тем более так.

– Как – так?

– Так нежно, задумчиво, мечтательно, с какой-то грустью…

– Ну что, доча, опять Владу зубы заговариваешь?

Появившийся Матвей избавил меня от любопытной сестренки.

– Привет, Матвей. Как себя чувствуешь?

– Отлично. С утра вот в гильдию решил зайти, да и подзадержался. Дуняш, сейчас к нам гость придет, хватит прохлаждаться.

– Кто?

– Вот любопытная. Дорн Секира.

– Ой, я быстро.

– Давай уж.

Дуняша метнулась на кухню.

– Как дела? – спросил я.

– Не очень, сейчас Дорн придет, и поговорим.

Недоумевая, я попытался быстрее закончить с едой. Почему не очень? Ночью все вроде сделали, вот и Берг не имел ко мне никаких претензий. Что случилось? Ладно, сами объяснят.

А вот и Дорн в привычной для местного населения одежде – рубашка, штаны, сапоги, кожаный нагрудник, меч с кинжалом на поясе и берет.

– Здравствуй, Влад, – сказал Дорн, садясь за стол.

– Дядя Дорн! – Счастливый вопль Дуняши.

– Здравствуй, вертихвостка.

– Вечно вы все на меня наговариваете, – притворно обиделась она и, поставив на стол три кружки с пивом, чмокнула его в щеку.

– Ладно, доча, нам поговорить надо, – сказал Матвей.

Скривив мордочку и показав язык всем присутствующим, Дуняша ушла на кухню.

– Вот хулиганка, а ведь замуж давно пора, но кто ж такую возьмет? – с самым серьезным видом заявил Матвей.

– Да, такую не возьмут, – покачал головой Дорн, – сразу с руками оторвут, только свистни.

Посмеявшись, Матвей внимательно посмотрел на меня.

– Да готов я к разговору. Выкладывай, Матвей.

– Вот и ладно. Ты не здешний и многого не знаешь. – Матвей едва заметно дернул веком. – Поэтому постараюсь кратко все объяснить – что не ясно, спрашивай. Начну издалека – в своей деревне ты мог этого не знать.

Дождавшись моего кивка, Матвей продолжил:

– Дело в том, что во время Смуты основной торговый путь из южных стран на Север оказался перекрыт. Второстепенный путь, проходящий через Беспокойное море, оказался почти под полным контролем королевства Нарина. Те подонки были тщательно опекаемы при жизни влиятельными родственниками из верхушки знати королевства. В результате вчерашних событий все они оказались мертвы. Дело уже получило большую огласку. Посол Нарины в Орхете пришел в бешенство. Чтобы как-то сгладить углы, завтра из столицы прибывает королевский инспектор с помощниками и посол Нарины граф Лэнса, тот еще мерзавец. Надежды на беспристрастное разбирательство у меня очень мало. Вон даже на телепорт разорились, сучьи дети.

Вот и телепорт тут есть. Хотя Абу уже о нем упоминал.