Текст книги "Тики из колодца"
Автор книги: Игорь Фарбажевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Фарбажевич Игорь Давыдович
Тики из колодца
Игорь ФАРБАРЖЕВИЧ
ТИКИ ИЗ КОЛОДЦА
ТЕТЯ ИЗ ЗАГОРОДНОГО ЗАМКА
– Итак, – удовлетворенно продолжил доктор Магиус свою длинную речь, завтра в Школе – каникулы. Два месяца вас не будет под куполом цирка, но, несмотря на отдых, вы должны каждый день работать! Три часа утром, три часа – днём.
Тут с балкона кто-то громко спел:
"Сначала я созрею,
лишь после – упаду!.."
Все повернули головы к балкону. Доктор Магиус недоуменно поднял брови:
– Это ещё что такое? Кто там?!
Ответа не последовало.
Он поднял руку и продирижировал, а четвертый класс проскандировал хором ГЛАВНЫЕ ПРАВИЛА ШКОЛЫ:
– СИЛЬНЫЙ – ЗНАЧИТ, БЕСПОЩАДНЫЙ;
ЛОВКИЙ – ЗНАЧИТ, ИЗВОРОТЛИВЫЙ;
СМЕЛЫЙ – ЗНАЧИТ, НАХАЛЬНЫЙ.
– Все. – удовлетворенно сказал доктор Магиус. – До осени!..
Он ещё раз кинул взгляд на балкон и поспешно растворился в воздухе.
А кто-то невидимый снова спел:
"Ты как сюда забрался,
зеленый крокодил?.."
Острое любопытство охватило Марусю.
Она с трудом дождалась, пока весь класс покинет арену, и поднялась на балкон.
Осмотрелась. Ничего интересного на балконе не было. Разочарованная, она уже собиралась спуститься обратно, как вдруг сиденье одного из кресел хлопнуло, словно крышка сундука.
– Кто здесь? – шепотом спросила Маруся.
Никто не ответил.
Он сделала шаг, чтобы уйти, тогда кто-то невидимый спел из последнего ряда:
– Был Попугай растерян,
и глупо так спросил...
В последнем ряду сиденье крайнего кресла было поднято, под ним оказался тайник. В тайнике Маруся обнаружила старинную серебряную свирель. Тут в галерее, ведущей в кабинет Магиуса, послышался шорох его волшебного плаща. Маруся заткнула за пояс свирель, затем сбежала к барьеру, отвязала трапецию и спрыгнула на арену: прямо на кучу опилок.
– Тётя Ингрид, – сказали дома, – зовет тебя в гости и сегодня же ты отправишься в Загородный Замок.
Маруся расстроилась:
– Что мне там делать? Там так скучно!..
– Ску-учно! Это хорошо, что скучно, если целый год чересчур весело, сказал дедушка.
– Тетя Ингрид сейчас ремонтирует замок, и помощь одиннадцатилетней девочки ей не помешает! – сказали мама и папа.
Спустя час она уже сидела на палубе, где и принялась найденную дудку.
На серебряной трубке она разобрала латинскую надпись:
ARTISTICUS
– Уууууу!.. – прогудел катер и, замедляя ход, причалил к Острову.
– Речная станция "Загородный Замок"! – объявил капитан.
– Уууууу!.. – И катер поплыл дальше.
А на маленькой пристани возле старого автомобиля стоял человек в забрызганном краской рабочем комбинезоне и котелке. Он торжественно распахнул скрипучую дверцу машины.
– Прошу!
– Вы меня знаете?! – удивилась Маруся.
– Сама баронесса прислала за вами. Я – её Управляющий!..
Он снял котелок и важно произнес:
– Вас ждет Загородный Замок!
Маруся рассмеялась:
– Едем!
– Но-о! – крикнул Управляющий, словно погоняя лошадь.
– Иго-го! – весело заржал старый автомобиль и со скрежетом понесся вперед, подпрыгивая на каждом ухабе.
Всё начиналось очень даже весело.
Они проезжали удивительно красивые места. Но замок располагался недалеко.
– Тпрр! – вскоре осадил машину Управляющий.
Просторный двор был завален строительным мусором. После большого ремонта там оставались ещё не вывезенные бочки из-под краски, обломки кирпича и дубовые обрезки. Однако, к деревьям были прислонены уже готовые красочные щиты с надписями:
МИЛОСТИ ПРОСИМ В СРЕДНЕВЕКОВЫЙ ЗАМОК!
ПЛАН ЗАГОРОДНОГО ЗАМКА
НАЧАЛО ЭКСКУРСИЙ
все билеты проданы
В просторном зале первого этажа цветные стекла высоких узких окон слабо пропускали солнечный свет. Было сумрачно и прохладно, шаги гулко отдавались в мрачном помещении. Нигде не было видно ни единой живой души.
Из этого зала, уставленного рыцарскими латами и оружием, Маруся прошла во второй. Стены этого зала украшали старинные гобелены. В третьем зале хранились чучела диких зверей. Наверху тоже были залы. Огромные и пустынные. Пять или шесть – она не подсчитывала.
Вот наконец из-за одной приоткрытой двери донесся женский голос. Маруся заглянула...
У большой картины в одиночестве стояла тетя Ингрид и увлеченно рассказывала отсутствующим слушателям:
– На этой картине мы видим городскую стену, неприступные ворота, стражника с копьем. Вдали, вокруг дворца правителя, – неказистые домишки горожан. В центральной части картины – городская площадь. Слева на ней расположился рынок. Изобилие! Свиные туши и битая птица, освежеванные зайцы и рыба, спелые овощи и заморские фрукты. Медные блюда, глиняные горшки, шерстяная пряжа, – чем только ни торговали в старые времена!
Так говорила баронесса сама себе и поминутно поправляла очки.
Маруся заслушалась.
– А на площади справа – показана казнь менестрелей, – продолжала тетя Ингрид. – В средние века это было обычным делом. Городские власти приговаривали к наказанию ни в чем не повинных артистов, а то и казнили! Ужасные времена!
Она запнулась и заглянула в тетрадку.
– Перед нами – похожий случай... Мы видим повозку-эшафот, на нем палача в алом балахоне и четверых молодых людей, приговоренных к наказанию. Посмотрите: разбитые лютни и дудки принадлежат им! Это – менестрели, и они ещё не допели свои крамольные песни. Их рты забиты кляпами, но глаза смеются! Песню нельзя казнить! Песни свободны!
Маруся, зачарованная рассказом, уже давно подошла к картине и встала позади говорившей.
И вдруг голос тети Ингрид сделался глуше, потом совсем умолк, а в ушах раздался свист. Это длилось всего миг, и когда свист исчез, маленькая циркачка очутилась в толпе у городских ворот...
ЧЕЛОВЕК СО СВИРЕЛЬЮ
Она тут же наткнулась на стражника, но каким-то странным образом прошла сквозь него!
"По-моему, я стала привидением!" – рассмеялась про себя Маруся.
Среди людей, спешащих в город, она заприметила бродячего артиста. Лицо его было размалевано белой краской. Один глаз смеялся, другой – плакал нарисованными слезами.
– Золотой за вход! – остановил его стражник.
Артист "достал" из воздуха расписной пряник и угостил стражника.
– Хо! – удивился тот.
А человек вошел в город. Маруся пошла следом за ним.
На городской площади гудел летний рынок.
У фруктового ряда человек задержался. Над зелеными грушами возвышался толстенный торговец и держал за шиворот испуганного мальчугана.
– Я тебе покажу, как воровать, оборвыш!.. Подумайте только! – взывал он к зевакам. – Сегодня – грушу, а завтра и к городской казне подберется!..
Толпа зашумела.
– В тюрьму его! – кричали одни.
– Из-за одной-то зеленой груши?.. – удивлялись другие.
– А сколько в них сил вложено?! – надрывался торговец. – Сколько трудов?! Эй, стража!..
Человек с размалеванным лицом достал из-за пояса свирель, заиграл. И рынок ахнул: на всех лотках, во всех корзинах, повсюду на земле лежали груши!
– Вот это артист!
Городские мальчишки заскакали вокруг торговца на одной ноге и завопили в восторге:
– Жадный Эрик
лопал грушу
и свалился
прямо в лужу!
Ни встать – ни сесть!
Ни взять – ни съесть!
Э-э-э!..
Торговец недоуменно смотрел, пока до него не дошло, что его недозрелый товар теперь никто не купит!
– Ааааааа! – завопил он и выпустил мальчишку. Тот сразу же заскакал с товарищами:
– Э-э-э!
Человек со свирелью улыбнулся, поднял с земли одну грушу и пошел, уплетая её на ходу.
А над площадью разносилось:
– Это – колдовство-ооо!.. Сатана-а-а!.. Конец света-а-а!..
МЕНЕСТРЕЛИ
– Бомммм!.. Бомммм!.. Бомммм!.. – мрачно пробил колокол.
На городской стене появился герольд.
– Именем Правителя города, – прокричал он, – Муниципальное Ведомство Доносов постановило: бродяг и смутьянов, именующих себя менестрелями, признать виновными в распевании дерзких песен и приговорить к лишению языка. Дьявольские инструменты – сжечь!
Он затрубил, и на площадь въехала повозка-эшафот, на которой стояло четверо молодых парней, уже знакомых Марусе по картине в замке.
За повозкой, разбиваясь о камни мостовой, волочились на веревках приговоренные лютни и дудки. Сзади шла стража. Повозка проехала сквозь смолкнувший человеческий коридор и остановилась посреди площади.
К эшафоту подошел палач с длинными клещами в руках. Его лицо было скрыто красным балахоном с прорезями для глаз. Он шагнул к первому парню и вытащил кляп.
– Во все глаза гляди, народ!
Не косо, не тайком.
Ты прикусил язык. И вот:
остался с языком!
запел Менестрель.
– Молчать! – лениво сказал палач и раздвинул клещи.
– А нам уже наверняка
допеть остался миг.
подпели первому Менестрелю остальные.
– Но лучше жить без языка,
чем – прикусив язык!..
Путник с размалеванным лицом достал изза пояса серебряную свирель, приложил к губам и заиграл...
Тут же и палач, и стражники очутились связанными в повозке. Кони рванули, повозка понеслась по городу, а менестрели – исчезли.
Народ в изумлении ликовал:
– Чудо!
Марусе очень хотела познакомиться с обладателем серебряной свирели. Но не могла: ведь она была привидением. Поэтому просто ходила за ним повсюду, куда он – туда и она.
КУВШИННЫЙ МАСТЕР
Они прошли по Улице Ткачей, где на заборах и на траве красовались уже готовые вытканные полотна.
Прошли по Улице Сапожников. На открытых прилавках стояли сапоги и башмаки, туфельки и сандалии узконосые и тупорылые, низкие и высокие, красные и зеленые. На Гончарной улице фокусник скрылся в одном из дворов.
Маруся встала на цыпочки и заглянула за изгородь. Кувшины занимали весь двор.
Фокусник держал в руках один.
– Диво! – сказал он и поставил кувшин на землю.
– Горшок и горшок, – сдержанно ответил Мастер. – Желаешь купить?
– Разве Искусство продается?! – горячо ответил артист. – Твоя работа, кувшинщик, достойна рук древних мастеров!..
– Не говори мне об Искусстве! – угрюмо оборвал тот. – Либо покупай товар, либо проваливай!
– Но мне действительно нравится твоя работа!
– Кто ты? – нахмурился Мастер.
– Бродячий фокусник.
– Фокусник?! – захохотал кувшинщик. – Так я и знал! Дурачишь людей и считаешь себя Сыном Искусства! Пошел вон!
– Ты не прав, хозяин, – смиренно, но твердо ответил гость. – Мое и твое ремесло – приносить радость людям.
Он достал свирель и заиграл. Кувшины все до одного наполнились свежим медом. Двор благоухал. Маруся вошла туда.
– Вот это цирк! – но её никто не услышал, хотя она стояла рядом.
– Прости меня... – смутившись, сказал Мастер фокуснику.
Он взял его за руку и повел в сарай. Девочка – за ними. Там, в углу, в стоге сена Мастер прятал скульптуру. Едва заметная улыбка освещала лицо мраморной женщины.
– Она твоя?! – прошептал человек со свирелью.
– Моя... – ответил Скульптор и кивнул в другой угол сарая.
Словно нечеловеческая трагедия разыгралась на этом месте: мраморные головы, руки, торсы... Груда разбитого камня.
– Кладбище, – прошептал фокусник потрясенно.
Внезапно чья-то тень от двери сарая упала на статую.
– А! Вот она где! – человек, скрывающий лицо под черным капюшоном, захлебнулся хриплым смешком. – Донос подтвержден!
Стражники окружили Скульптора.
– Ты нарушил решение Муниципального Ведомства Доносов! Один раз мы простили тебя, приняв во внимание твоё умение лепить горшки. Тебя не сожгли на костре! Но ты продолжаешь упорствовать и тайно предаваться греху!
– Это – не грех! – гордо ответил Мастер. – Это – творчество. Я скульптор!
Человек в капюшоне кивнул, и к статуе приблизился стражник с молотом.
– Не дам! Нет! Не дам!.. – исступленно закричал Мастер, бросился к скульптуре, загородил её собой.
Но дюжие стражники навалились на него и скрутили руки.
– Ну, сыграй им на свирели! – крикнула Маруся. Ее, конечно, не слышали.
– Вот оно, как приносить радость, фокусник! – кричал, вырываясь, Скульптор. – Но ты все равно неси её людям!..
Его поволокли на улицу. Из сарая раздались удары молота.
– Сыграй же, сыграй! – кричала и плакала Маруся.
И вновь фокусник достал свирель...
Стражники, оставив Скульптора, принялись тузить друг друга.
А Мастер исчез.
И мраморная женщина с отбитыми руками исчезла тоже...
КАРНАВАЛ
Площадь, как всегда, была полна горожан. Но сейчас на их лицах не было ни усталости, ни печали.
– Устроим праздник! – решили старики. – Спасение музыкантов – разве это не праздник?! Даже мы за всю свою жизнь не помним такого!
– Все это – фокусы! – недовольно кривились другие. – Затмение разума!
– Фокусов! Фокусов!.. – кричали мальчишки. – Хотим фокусов!
И на площади появился фокусник – человек, которого уже знал весь город.
– Это он! – восторженно кричали женщины.
– Тот самый... – шептали девушки.
– Слава ему! – улыбались старики.
– Граждане и гражданки! – объявил артист. – Приглашаю вас на представление известного фокусника, жонглера и акробата – ТИКИ! Весёлые шутки! Удивительные фокусы! Непревзойденное волшебство! Торопитесь! Бесплатная программа! Спешу заметить, что всемирно известный артист не любит гнилых помидоров и тухлых яиц!
Он взмахнул рукой, петухи над городом забили крыльями и пропели, возвещая начало представления. А фокусник приложил свирель к губам и заиграл нежную мелодию. Вечерние облака опустились на шпили домов, и шпили стали похожи на одуванчики.
"Так его зовут – Тики!" – подумала Маруся, незримо стоя со всеми в толпе и восторгаясь волшебным искусством.
А он "достал" из воздуха горячую ватрушку и положил её в руку бездомного мальчишки, потом взмахнул свирелью, и на грязной ладони старого бродяги появилась монета из чистого золота!..
Кое-кто протянул Тики ладонь, но он подошел к стражникам, дотронулся до их железных шлемов – те превратились в ржавые кастрюли.
Толпа захохотала.
Дотронулся до сабель – из ножен стали торчать веники.
А фокусник, подозвав к себе: "кис-кис!" – Городскую Кошку, тут же превратил её в тигра.
Толпа в ужасе отпрянула.
Но тигр уже стал зеброй, на которую Тики посадил маленькую девочку. Зебра пробежала круг по площади, а вторым кругом уже катала мальчика, а третьим – его сестренку.
– Мяу! – поблагодарила Зебра. – Можно мне остаться Зеброй?
– Ровно на одни сутки, – разрешил Тики.
"Здорово! – неслышно зааплодировала Маруся и подумала: – Вот бы ему работать в нашей цирковой школе!"
А в руки горожан летели пирожки и апельсины, серпантин и маски.
– Карнавал! – закричали мальчишки. – Ура! Карнавал!
И вся площадь заревела от восторга:
– Карнавал!.. Карнава-аа-ал!!!
Маруся вновь увидела Управляющего Ведомства: он тихо выговаривал стражникам с вениками в ножнах, а те тихо оправдывались. Они поспешно покинули площадь и свернули на кривую улочку, где начальника Ведомства Доносов дожидался фаэтон.
Маруся почувствовала, что Тики грозит опасность. Она подпрыгнула и прицепилась на запятки к отъезжающему фаэтону, который через несколько кварталов остановился перед дворцом Правителя города.
Невидимая Маруся спешила за Управляющим по галереям дворца. Наконец, она очутилась в тронном зале, где у окна спиной к двери стоял сам Правитель.
– В городе – беспорядок! – доложил ему Управляющий Ведомства Доносов. – Я узнал его!.. Он опять дул в свою мерзопакостную дудку!.. В этой свирели – сила, нарушающая порядок.
– Да, это – он! – тяжелым голосом сказал Правитель. – Много лет я гоняюсь за ним по свету. На этот раз не упустите его!
Управляющий поклонился и вышел.
Маруся насторожилась: голос Правителя показался ей знакомым...
Карнавал был в самом разгаре. Веселые горожане пели и плясали. Серебряная свирель играла без конца. Самодельные дудки вторили ей. И не было ни бедных, ни убогих, ни старых, ни голодных.
– Яблочный сидр! Имбирное пиво! – кричал человек в веселой маске, Родниковая вода из волшебного источника!.. Подходите! Не стесняйтесь! А ну, кому – сидр? Кому – пиво? Кому – воду?
Маруся видела, как Тики заложил свирель за пояс и взял кружку с водой.
И вдруг застыли и опечалились лица.
Стражники окружили площадь города, на которую ступил Правитель.
– Известно ли тебе, Артистикус, – начал он, – что девяносто девять монет из ста за любое представление в городе – принадлежат городской казне?
– Нет, ваша милость, – улыбнулся Тики, – потому что я всегда выступаю бесплатно.
– Бесплатно?!.. – удивился Правитель.
– Да... – развел руками фокусник. – Искусство не продают и не покупают. Его – дарят людям!
– Вздор! – отчеканил Правитель города. – В мире все продается и покупается!.. Это – закон. Твоё Искусство перед ним – бессильно!
– Искусство, дарящее людям радость, не может быть бессильным!.. возразил Тики и протянул руку к поясу, но не обнаружил там своей свирели...
– Хочу верить, – проникновенно сказал Правитель, – что оно поможет тебе завтра спастись от костра! Связать!
И стражники набросились на Тики.
КАЗНЬ
Казалось, никто не ложился спать в эту ночь. На площади горели факелы и костры – горожане в глубокой скорби ждали развязки событий.
Не спала и Маруся. Голос Правителя, его манеры, черты лица действительно ей кого-то напоминали. И она мучительно вспоминала: кого?.. Девочка бродила между костров, прислушивалась к разговорам людей: говорили о спасении менестрелей, о том, что произошло во дворе Скульптора.
Летняя ночь была короткой, как жизнь приговоренного к смерти. На западе ещё вовсю сверкали звезды, а на востоке уже все сочнее розовело небо, и вот алый край солнца появился над городской стеной.
Двери тюрьмы распахнулись, и на зебре, которая ещё вчера была Городской Кошкой, вывезли фокусника со связанными за спиной руками и в красном колпаке смертника.
Гул прокатился по площади.
Палач стащил Тики с зебры и поволок к врытому в землю железному столбу. Вокруг лежали связки сухого хвороста, присыпанного соломой.
В тот же миг зебра вновь превратилась в кошку.
– Ведьма! Ловите ее! – зашипел Управляющий Ведомства Доносов. Издевательски мяукнув, кошка как по дереву – взобралась по спине Управляющего ему на плечи. Он стал в ярости стряхивать её с себя. Капюшон свалился, открыв малюсенькие черные точки глаз, толстые щеки и рыжие бакенбарды. Пока Управляющий закрывал голову, кошка юркнула в толпу и исчезла...
Казнь задерживалась: ожидали Правителя.
Спустя четверть часа, поеживаясь от утренней прохлады, из кареты вышел Правитель.
– Я был вынужден отобрать у тебя свирель, – отеческим тоном начал Правитель, обращаясь к Тики.
На площади наступила тишина.
– Ты будешь сожжен на костре и станешь духом, – таким же ненужным, как облака на шпилях! Ты окажешься бестелесным свидетелем того, как погаснет смех, как умрет Искусство! Но не в силах будешь помешать этому! Всего десять... нет, пять веков!.. и я стану Правителем Мира!
– Этому не бывать! – твердо сказал фокусник. – Я всё равно верю в людей! Они всегда будут петь песни! И ваять скульптуры! И радовать друг друга! Нет, правитель, я не боюсь с вами встретиться и через тыщу лет!
Правитель усмехнулся и дал знак палачу.
Вспыхнула солома. Блики огня осветили спокойное лицо артиста и мрачный лоб Правителя.
...Так умер фокусник. Не было ни криков, ни стонов. А когда люди подняли головы, то увидели, что облака-одуванчики на шпилях домов почернели.
Марусе казалось, что это сжигают её, она чувствовала огонь у своих ног, ужас от вспыхнувших волос. В глазах замерцало пламя, и всё разом исчезло!..
Покидая площадь после казни, Правитель пригласил в свою роскошную карету Управляющего Ведомства Доносов.
– Мне нужен человек, на которого я смог бы опереться, – начал Правитель. – Помощник на века!.. Вы догадываетесь, кого я имею в виду?..
– Кажется, да... – залепетал тот, трясясь рядом на бархатном малиновом сиденьи. – Но что я успею сделать?.. Мне уже – за пятьдесят... К размаху на века я не готов... – Он жалко рассмеялся. – Разве что стать бессмертным... – И сам испугался своих слов.
Наступила пауза. Только цокот копыт о булыжную мостовую...
– Многого хотите! С вас хватит и долгой-долгой жизни, а также умения исчезать и появляться в нужную минуту!
Управляющий заглянул в глаза Правителю – не шутит ли тот, но увидел в них мертвящий холод и, леденея, прошептал:
– Вы – сущий дьявол!..
– Пусть так... – усмехнулся Правитель. – Но и вы – не ангел. Если же ангел, то – давно падший, как все сыщики! Однако, похитрее многих... И потому именно вы приглашены на работу.
– Что я должен делать?.. – спросил тот, едва шевеля губами.
– Молчать. И не спрашивать, что делать! Как сделать – вот ваша забота! И ещё одно: не советую вам идти против меня! Стоит мне только пошевельнуть пальцем... – на безымянном пальце его правой руки засветился рубиновый перстень, – ...и вы лопнете! Вас не станет.
Сыщик втянул голову в плечи, а Правитель расхохотался:
– Ну-ну!.. Я пошутил!.. Смелее, Управляющий! С нами – страшная сила!..
В ЗАМКЕ
Когда Маруся открыла глаза, то увидела, что стоит в картинной галерее Загородного Замка на том же самом месте, где и стояла. А тетя Ингрид заканчивает свой рассказ о картине средневекового города:
– Жестокое время! Поглядеть на казнь собиралось, как видите, много горожан. Среди них были и сочувствующие, и злорадствующие, а больше всего просто любопытных... Итак, какие будут вопросы?.. – спросила она, обводя глазами пустой зал. – Тогда перейдем к другой картине.
И тут, обернувшись, увидела племянницу.
– Детка! – воскликнула баронесса, раскрывая объятия. – Ну, наконец-то!..
Они вышли на балкон, откуда как на ладони был виден весь парк с тысячелетними дубами. В центре парка – в бассейне – очень натурально проливал слёзы мраморный крокодил.
– Правда, чудесно? – восторженно говорила баронесса. – Одна беда: здесь никого нет, кроме меня, Управляющего и рабочих. Но работа уже почти закончена. Поэтому тут остаёмся мы да – разве что – привидения!..
– А они есть?! – обрадовалась Маруся.
– Не знаю. Духи, как известно, витают только по ночам. А у меня крепкий сон.
Они вернулись в зал, потом пошли по узким коридорам. Пахло красками, стружками и лаком.
– Через неделю я открываю замок для экскурсий: как-никак – памятник старины!
Они остановились у одной из многочисленных дверей второго этажа.
– Здесь будет твоя комната.
Тетя Ингрид открыла тяжелую дверь.
– Пока я приготовлю ужин, – оставь сумку и беги к воде! Освежись после дороги. Нет, что ни говори, – вздохнула она, – в жизни за городом есть свои преимущества!.. Осторожней!
Маруся ловко съехала по широким перилам лестницы и колесом прошлась по ковру.
Жужжали пчелы. Бренчали на ветру флюгера. Казалось, что медный герольд на башне вот-вот затрубит, ворота со скрежетом распахнутся, и на конях отправится в дальние поля знатная охота.
– Э-ге-гей! – резвилась Маруся на берегу. – Тру-туту-ту-ту!
– Ту-тууууу!.. – ответил ей медный герольд.
Наполненная впечатлениями, за ужином она тараторила без умолку, ответила на все теткины вопросы о школе, о дедушке, о братике, о родителях, о жизни в городе. Умолчала лишь о том, что увидела в средневековом городе два часа назад...
Тетя Ингрид любила читать перед сном романы. Одного тома ей хватало на месяц-другой. Прочитав полстраницы исторического сюжета, она тут же засыпала, не всегда успевая снять очки. Так было и в эту ночь: глаза её слиплись на первой же главе, а очки остались ночевать на переносице.
Ей снилось, как сотни автомашин останавливаются у ворот ночного замка, ярко освещенного луной и светящимися неоновыми афишами:
К НАМ! К НАМ!
СЮДА! СЮДА! СЮДА!
ВСЕМИРНО ИЗВЕСТНОЕ
ПРИВИДЕНИЕ!
НАЧАЛО ГАСТРОЛЕЙ!
СПЕШИТЕ ВИДЕТЬ!!!
Прямо на лужайку у фонтана опускаются вертолеты, высаживают зрителей и те спешат, сбивая друг друга, торопясь занять места в летнем театре.
Вначале сцена пуста, но вдруг все видят, как из ничего, струясь и приобретая телесность, в круге прожекторного света появляется человек.
– Уважаемая ночная публика! Только у нас! Сегодня и всегда!
Он кивает головой, сотни колокольчиков играют вступительный марш циркового представления, и оно начинается.
Зрители сидят с раскрытыми от удивления ртами...
Вдруг изображение стало нечетким и расплылось...
Это баронесса задела во сне очки, которые тут же поспешно нащупала на подушке и водрузила на свое место. Сон продолжался...
А в своей комнате под музыку маленького приемника перед зеркалом дурачилась Маруся. Она набросила на себя простыню и, дико вращая глазами, говорила низким голосом:
– Я – самое страшное привидение в мире!.. Кто на меня посмотрит, у того волосы встанут дыбом!..
Часы и на башне, и в приемнике одновременно пробили полночь...
Прямо из-за её отражения в комнату вплыл некто в красном колпаке.
Девочка в первый миг замерла от неожиданности, но в обморок падать не стала: она разглядела веселое, доброе, знакомое лицо.
Некто приложил палец к губам и произнес:
– Только не бойся, Маруся, давай знакомиться! Я добрый дух Загородного Замка, – и, сняв колпак, шутливо поклонился. – Артистикус!
Маруся успокоила его:
– Я и не боюсь, я тебя знаю! Ты был великим фокусником! Тебя звали Тики!
– Да, – улыбнулся он, – для друзей я просто Тики.
"Артистикус, – мелькнуло у неё в голове. – Откуда я знаю это имя?!"
– Ах! Как интересно! – воскликнула Маруся. – Я тоже побывала привидением, правда, недолго. – И она рассказала ему все, что видела в средневековом городе. – Надеюсь, мы поймем друг друга.
– Не сомневаюсь! – рассмеялся Тики.
Они выбежали в коридор и съехали по лестничным перилам.
Во время веселого пролета что-то уткнулось в бок девочки.
– Вспомнила! – закричала она. – Вот где я прочла это имя!
– Какое? – не понял Тики.
– Артистикус! – торжественно произнесла Маруся и выхватила из-за пояса серебряную свирель.
Тики даже замер от изумления. Потом бережно взял её в руки. От радости он излучал свет.
– Ты подарила мне заново жизнь! Ведь завтра в полночь – спустя ровно 500 лет, как меня казнили, – я смогу опять стать человеком.
"Портрет неизвестного в черном капюшоне" внизу у лестницы вдруг ожил. "Неизвестный" протянул руку к телефону, стоящему на столике под картиной, и набрал номер...
– Это я, – встревоженно сказал Человек в черном капюшоне. – Ваша свирель – у него... Только что... Артистикус и ваша ученица... Маруся... Племянница баронессы. Жду дальнейших указаний... – и пропал, оставив на стене пустую багетную раму.
Баронесса Ингрид проснулась от непонятной тряски. Словно её подбрасывали на перине. Она раскрыла глаза и села в кровати.
В комнате никого не было. Мебель пританцовывала, как табун нетерпеливых коней, поднимая поочередно свои окованные чеканной медью ножки.
"Вот что значит насмотреться снов о привидениях!.." – подумала баронесса, с трудом встала с гарцующей кровати, взяла со стола подпрыгивающий фонарь, обошла стороной качающуюся люстру и вышла в коридор.
– Я – пьяна! – трезво сказала она.
Весь замок ходил ходуном: это Тики в нижнем зале веселил Марусю.
– Загородный Замок! Разве мы не рады нашей гостье?
Он играл на свирели. Плясали в веселом галопе все кресла и стулья, столы и комоды.
– Как землетрясение!.. – испугалась Маруся.
– Тогда хватит! – сказал он, прекращая играть.
Замок угомонился.
Тики подошел к натюрморту старого фламандского мастера и запросто взял оттуда целый арбуз, пару груш и горсть орехов. Все это он положил перед девочкой.
– А ты? – спросила Маруся, уплетая сочную грушу XVII века.
– Ученице пятого класса полезно знать, что привидения ничего не едят! И это очень несправедливо, – огорченно добавил он. – Я уже позабыл вкус яблок...
– Тогда возьми дедушкин приемник! – предложила Маруся Тики. – Его можно всегда носить с собой. Возьми, пожалуйста! Я перед отъездом вставила новые батарейки.
– Спасибо, – ответил Тики, с удовольствием принимая подарок. – А сейчас мне пора. Я исчезаю... – и таинственно улыбнулся.
– Что ты придумал?
– Завтра мы зададим кое-кому трёпку.
И он превратился в белесый туман, который тут же растаял.
А в это время тетя Ингрид сидела на верхней ступеньке лестницы и рассуждала:
– Неужели в моем замке живут привидения?!.. Ах, как это было бы здорово! – потом спохватилась: – О, Боже! Я, цивилизованная женщина, говорю такой вздор!..
Тут вдруг она заметила чей-то силуэт. Сердце баронессы застучало молотом. Она ясно увидела очертания человека с марусиным приемником! Удаляясь, он пританцовывал под музыку.
– Воры! – закричала баронесса и отважно бросилась за ним.
Она настигла незнакомца, но схватить его ей не удалось: рука прошла сквозь тело, как сквозь туман.
– Привет! – улыбнулся призрак. – Меня зовут Тики!
Баронесса не смогла даже прилично поздороваться. Она впервые в жизни столкнулась с привидением и, конечно же, не имела никакого опыта в подобном общении.
– Очччень... приятно... познакомиться... Приятно... Оччч... грохнулась в обморок.
На какое-то мгновенье в рыцарских доспехах приподнялось забрало, и оттуда с волчьей улыбкой появилось лицо Управляющего.
ДОКТОР МАГИУС
Очнулась тетя Ингрид утром, в коридоре на диване. Она ощупала себя, затем тихонько встала, взяла кочергу от камина и на цыпочках направилась в Нижний Зал.
Там было как всегда пустынно и угрюмо.
"Мне определенно все это приснилось! – огорчилась она. – Еще бы!.. Я, цивилизованная женщина, и...
И тут она увидела невероятное: в картине старого фламандского мастера вместо сочных спелых плодов лежали корки арбуза, огрызки груш и скорлупа от орехов. Все это было выписано на холсте с тем же замечательным мастерством.
– Неужели правда?!.. – не веря своим глазам и вспоминая странного ночного незнакомца, прошептала баронесса.
В этот момент раздался телефонный звонок.
– Слушаю!
– Вас беспокоят из Уфологического общества. Доброе утро, баронесса!.. Наши приборы показали необычайный всплеск потусторонней энергии в вашем замке. Сами ни в коем случае ничего не предпринимайте! Вы меня хорошо слышите? Сами – ни-ни!.. Сегодня мы будем у вас.
И на другом конце провода положили трубку.
Боясь испугать племянницу своим открытием, тетя Ингрид твердо решила не рассказывать ей о привидении.
Она молчала об этом за завтраком, молчала, когда показывала девочке остров, когда плавала с ней наперегонки, когда Маруся помогала ей освобождать замок от строительного мусора. Молчала и за обедом, и после него! Но особенно сильно её мучило желание поделиться, когда они вместе рисовали новые рекламные плакаты.
Она стойко хранила секрет. Целый день.
Но во время вечернего чая баронесса не удержалась и выложила о своем знакомстве с привидением по имени Тики.
Маруся чуть не поперхнулась, уплетая в этот момент гренки:
– Оно так и сказало: "Здравствуйте"?!..
– Это был сон в руку! – бодро ответила тетя. – Теперь я знаю, что делать! Я не боюсь за будущее Загородного Замка! Толпы любопытных примчатся сюда, чтобы поглядеть на привидение-циркача! Правда, придется построить гостиницу и цирк, но все окупится сполна!
Маруся в сомненьи покачала головой:
– А если оно не согласится выступать за деньги?
Тетя Ингрид удивленно вскинула брови:
– Глупенькая! Кто ж его будет спрашивать?! Замок – мой! И привидение мое!
В столовую вошел Управляющий:
