Текст книги "Степовой Гулеван"
Автор книги: Игорь Гергенрёдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Соседки, вторая-третья, тут же прознали: кто, мол, по степи стал гулеванить, а?.. Девчушки в поле колоски собирали – прибегли домой. И бригадир прибежал. Все и рассказывают: шел человек по меже, играл на баяне. Глядят, а он без порток! Срам весь как есть оголенный. Играет и поет:
{Ехал на ярмарку Ванька-холуй,}
{За две копейки показывал...}
То-то и поклонись певцу! Понизу – мужик, а все одно барин, как в бане попарен. От смерти пасомый – вхож в избу и в хоромы. Стал он лишенец, да не стал кладень, дошел жар до поленниц – так и зовем: "Дядя!"
Цветет советская власть, любознательная – страсть! – и едет из Бухары Бухарин. На возврате в Москву: отпускной. В нашем климате окрылился: то ему подай, это. "Недельку, – говорит, – выделю на гостеванье". Куда только нос не сунул... Лебедицы непуганы – он их и набей номерной дробью.
Места у нас тихие-тихие, но телеграфные столбы смоленые: проведено, куда надо. Бухарин в столицу, ему про главное – ничего. Но начинают шить вредительство, диверсию, отравление народа. Как у них заведено, он на эти обвинения поддает вовстречь. Подмахивает: да, мол, так! А сам: ишь, как присахарило-де ко мне! С чего?
Не понимал насчет Назария Парменыча и его лебедиц. А кто понимал – один вразумляющий человек – его не привлекало жевать и в рот класть. Лишь бы, мол, Назарий Парменыч понял: по силе-возможности возмещаем обиду – за поругание сытых, непуганых...
Свели Бухарина вниз, а он в мильонный-то раз: вот, наконец, должна открыться перемена! Уж, чай, заслужил, подмахивая! И подает бумажку на имя вразумляющего человека: зачем моя жизнь – того-сего?..
А кто ему намекнет на лебедушек? Никто – цветочек драпач, не угадамши плачь!
С того Назарию Парменычу, может, и клево, но к воспитанницам все одно недоступно. Так он крепким характером вовсе отклонил себя от девок. Сговаривает замужних на нахальство. Как случись фрик-фрик не удержит язык. Вторая, третья прознамши: тихомолком от мужей на телеги и поехали по Илеку, бережком-рощицей грачиной заради умной причины. Едут, едут – тпру! – лошадям. Ладони ко рту да в степь: "Гулеван!!!"
Он без призыва сильного не виден. Может рядом быть, а только слышишь один дых. Глядишь – вроде пусто, а здоровье где-то рядом в грудище крепкой играет. Или этак пролетит мимо топотом-вихрецом – а никого.
Ну, а коли зовут на причину да по хотению, не оставит без уважения.
Мужики пробовали струнить баб – куда! У них от гулеванья тело как поменяно. Сила мужичья и молодо обличье. Лицом прежняя, статью девка в двадцать лет. Норовом – волчица. Извозжает мужика до стону-прощенья. Мужьям страданья, а им – климат и гулеванье! И уж больно большая злость-охотка у баб гулеваных на приятность: ну, вскидчивы-то! ну, забористы! Ровно не крестьянки истомлены, а бездельницы-разгулены. Глаза закроет, а любой рукой словит – палец, какой надо.
Идет оно так и идет: поветрие. Бабоньки что грибки: на них дождь – они задом в дыбки! Мужики так и сяк: за советом к соседям, в колхоз "Казаки-Ленинцы". Как вы-де на это? будет сочувствие или чего такое?
Ленинцы насмеялись им в лицо. Вы, мол, мужики к черствым огрызкам привержены, к постному да сухарям. Сух да не дам! А нам желательно сомятинку в пирожке пеклеванном после Назария Парменыча – Гулевана.
Ну пойми, народ: какие без гулеванья дела? А от кого гулеванье напитает? От тебя объятье черство, сухаристо: от Гулевана – вино игристо! Коль бодливый в лоске – не в позор обноски. Вкус у ласаньки простой, да не к месту сухостой. Так и дождик до поры – даром выстудит пары.
Жизнь и есть жизнь: звезда-правда страдальцу мигает, за то ее и ругают. Звезда фонарик приветит – хоть голый несет, хоть везут в карете.
Всех фонариков по степи не перегасишь, а принесли тебе блин маслен – не ищи, где спечен. Так ли? А мужики – нет! От блинов не отказамши, зовут всякого вреда на Гулевана, беляши-беляшки – игрунец в ляжки!
К Цыганевичу идут: "Лиши его наследства!" А Цыганевич: "Удумали? Его наследством наш климат стоит! Вам бы блины, яйца есть – да чтоб не по яйцам честь. Уж коли сыты, не завидуйте – у кого неприкрыты!"
Только он это сказал, а к Гулевану и приклонись – кто? Жены начальства. Зря ли – по Илеку вверх иди – всюду начальство любит на отдых приезжать? Женушки: ку-ки, ну-ки, задницу в брюки, губищи большого пальца толще! крашены – как из мужика крови насосамшись, а глаза горят – еще дай!
Заборы заборами, а задоры задорами. Как рев отдается-разносится! И по лядам до песков-угорья, и по пойме-уреме. Илек-то, вода, хорошо передает рев: сорок львиц да сколь слонов.
Так же и визг сильно слышим. Хохот. До чего дико зверятся: туда-сюда да обратом – клади на ухо вату. От ваты – запрелости, лучше слушать прелести.
Говорят: то начальники, мол, распускают себя, разрядку дают. Вон-де сколь навозят им выпивки по утрам. Ну-ну. Только начальники, мужья-то, чего пьют? Коньяк. А на что везется водочка, когда и ром есть двух цветов, и марочное?
Мужья насосамши коньяку и уложены на покой-вылежку. На то хлыщут бокалами, чтоб дальнейшее не знать, не слыхать. А жены к Гулевану кнута бы им хорошего! Сорок львиц егозливых палки ждут колотливой. А заместо слонов – малый бык, грозен рев. Вот кого водочкой потчуют жены-то – допрежь как львицами встать, уловчиться вспять.
С жен пошло, а промеж мужей поехало... Власть коли и спит, не сопит: поди насыть ее аппетит. И гулеванье-то нужно, и строгость. Порознь оно бывает у многих, но чтоб полезно слимши: у Назария Парменыча проси...
Часов в пять утра над Илеком как дым сырой. Часовые откель ни возьмись, по чагурам. К осокорнику машина съедет. Кому случись увидеть: пеньком замрет. Упаси – заметят! И ровно никто мимо часовых не проходил, а вдруг – бык малый средь осокорей, тальника. Спереди бык лобастый, сзади – осел крупастый; до холки осел как бы. По виду – двужильный. Глаза: с ума съедешь, до чего умные!
Из машины, гляди, выходят. Вышли и к нему. Просят... Ни словца не прослышишь, ни звука. После и машина не загудит, а нет ее – и все. И часовых как не было. Ни человечьего, ни ослиного следка не отыщешь. Или тем более колейки от шин. А место топкое! Синица на ил сядет – и то следок...
Следов нет, а сколь видело-то! Особенно в войну часто видали машину на уреме. Секретно просилось, а Назарий Парменыч давал. И кто просил? Абы с кем вторым или третьим Назарий Парменыч не станет говорить. Хотя бы по климату разговор. Климат – погода, а по погоде – авиация. Кто ее больно способно любил-возносил?.. Кто авиапарады зрил, ус крутил? Ради него давалась погода лучше, чем врагу...
А как в космос посылать – был Хрущев у нас. Сколь нагнал часовых, а две деревни его видели. И не столь он слушал Назария Парменыча, сколь говорил чего-то, толковал. С того космос и забирает продуктов не стало. Да... Тогда-то лишь и был оставлен след. Единединый-то раз. В сердцах, поди, Гулеван допустил. Бычья лепеха, а возле – ослиное яблоко паровое.
Как ездили к Назарию Парменычу даже и при культе, власть сделала съезд с актюбинского шоссе. Насыпан бугорок, положена плитка: "Легендарный комбриг-два".
А для народа у него свои места условлены: где – кустки, сурепица, где – ямка. Почитай, давно прием идет. Жалобу папироской свернул подсунулась. Поди проверь: забрана!
И уж и строг на притеснителя! Смастрячит им козью ножку – уголька в плошку. Будут им вкрячник-цветок да навздрючь-копытце – по межеулку уголек взъездился умыться. Ох, и заделает жулью в ноздри едрит, черен гвоздиком прибит!
Пояснения
{белопопица} – ромашка; она же: белинница, белюшка, белоголовник, иванов цвет, поповник, солнечник {бульдюжина} – от "бульдюга": дубинка с шишкой на конце или с наглухо приделанной гирькой; (перен.) – фаллос {буркалы} – глаза; глаза навыкате, выпученные глаза {вкрячить} – всадить {драпач} – чертополох: колючее растение с малиновыми, своеобразной красоты цветками; оно же – репей, татарник {драченые} – оголенные, лишенные кожи и сала, обскобленные {елок} – заросшая рытвина, впадина, канавка; (перен.) – влагалище {забубенный} – бесшабашный, разгульный, распутный, буйный, удалой и беззаботный; (перен.) – половой член {заячий огурчик} – ирис: травянистое растение с крупными мечевидными листьями, с цветками многообразной окраски и изысканного аромата; по-народному: бубенчики, касатики, косички, лепешники, пивники, пикульники, сазаны {зев-губень} (здесь) – женский половой орган {зевок} (перен.) – влагалище {кладень} (здесь) – кладеный, холощеный; скопец {колготиться} – беспокоиться, суетиться {куневата красавка} – растение семейства пасленовых; оно же белоболотница, белоцветка, болотная красавица {ласанька} (здесь) – охотница до ласки, нежности, привета; (перен.) – влагалище {лубетка} – физиономия {луп-залучница} – водосбор: растение, цветки которого имеют самую разнообразную окраску и запрокинуты вверх; в народе именуется: кавалерский цвет, павлиньи очки {ляда} – лесок по болоту {маковина} (здесь) – конфета из мака с сахаром или с медом; (перен.) – пенис {махотка} – тряпица, обрывок старой материи {медуница} – травянистое растение с мелкими душистыми цветками; оно же – белостойка, коньба, подорешина {межеулок} – проулок, переулок; (перен.) – промежность {навздрючь-копытце} (здесь) – цветок мака; (перен.) – влагалище (от "вздрючить" – сексуально овладеть) {напарьник} – колокольчик; народные названия: болоболки, звонцы, котелки, чеботочки {напестик-вкрячница} – ландыш; в народе зовется: белые колокольчики, виновник, воронец, лесной язык {ноготки} – календула: травянистое растение семейства сложноцветных с оранжево-желтыми цветками {оголовок} – утолщенная верхняя часть столба; концевая часть сваи, трубы; (перен.) – головка пениса {оляпка} – небольшая птица семейства воробьиных, с короткими крыльями, обитающая по берегам рек и умеющая нырять и ходить под водой {пеклеванный} – хлеб, выпеченный из мелко размолотой и просеянной муки, преимущественно ржаной {посошок} (перен.) – пенис {приветень (от "привечать", ласково принимать)} – женский половой орган {при культе} – при сталинизме, времени культа личности Сталина {прищур} (перен.) – щель женского полового органа {суземок} – от "сузем": глухой, сплошной, дремучий лес {сурепица} – сорное полевое травянистое растение с желтыми цветками {суходольный лес} – лес, растущий в местах, увлажняемых только дождями и весенней талой водой {теплюша} (здесь) – половой член {толкун} (здесь) – фаллос {урема} – лиственный лес и кусты, растущие в пойме реки и затопляемые в половодье {утрафить} – угодить {фонарик} (перен.) – купальница: растение с ярко-желтыми цветами, похожими на чашечки; по-народному также: воловье око, запонка, куриная слепота, полденышек {чагур} – песчаный бугор {черлок} – василек: растение семейства сложноцветных, встречающееся преимущественно среди посевов озимых хлебов; зовется: блаватка, волошки, лоскутница, синюха
–
Буколический сказ "Степовой Гулеван" следует шестым, после сказа "Сладка палочка", в книге "Русский эротический сказ"
