355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Иар Эльтеррус » День Черных Звезд » Текст книги (страница 6)
День Черных Звезд
  • Текст добавлен: 16 октября 2016, 20:20

Текст книги "День Черных Звезд"


Автор книги: Иар Эльтеррус


Соавторы: Екатерина Белецкая
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– А по нашим меркам?..

– Две недели.

– Твою мать… – выдохнул Клайд. – Ну и дела…

– Скучно бывает только тому, у кого пустая голова. Умному человеку скучать некогда, он всегда найдет, чем занять себя, – Агор с достоинством посмотрел на ксенолога. – Имейте терпение, юноша. За терпение всегда воздается сторицей.

* * *

Скучать им не пришлось, работа нашлась для всех. Катер оказался действительно великолепной машиной, и Стовер с командой потратили образовавшееся свободное время с большим толком. Во-первых, с помощью матрицы удалось частично перевести право управления на Грегори. Во-вторых, математики сумели досконально разобраться в системах наблюдения и слежения, и уже через трое суток доложили, что пораженное пространство вовсе не безжизненно, и поблизости находится чей-то весьма обширный флот, но чей – узнать пока невозможно. По крайней мере, это точно не флот официальной службы, и вообще, его нет ни в одном реестре. Перед флотом решили не светиться до времени, но взять на заметку, что он там есть. В-третьих, Ричи разобрался с системой и обнаружил, что катер может не только синтезировать практически любую еду, но так же может еще и весьма неплохо лечить и диагностировать. Биолог был в восторге и несколько дней ходил сияющий.

– Какая машина, нет, ну какая машина! – с восхищением говорил палач, глядя, как Стовер ради тренировки гоняет катер в модели по опорным точкам. – Ее еще сто лет потрошить нужно, чтобы узнать, чего она на самом деле может. На нем можно такие вещи делать, что никакая организация не нужна будет. А, Микаэль?

– Организация нужна в любом случае, – нехотя отозвался тот. – Катер тут совершенно ни при чем. Катер – это, прежде всего, инструмент. И наша задача – научиться им грамотно пользоваться. Организация же…

– Микаэль, Теуша и всех прочих тут нет, – улыбнулся палач. – Вы можете говорить совершенно спокойно.

– Михаил, идите вы в задницу, – ласково ответил Стовер. – Потому что говорить я ничего не буду. И не потому, что боюсь. Меня совершенно не волнует, побежите вы по прибытии домой к Теушу на доклад или нет. Говорить я не буду только потому, что не хочу говорить на эту тему. Ни с вами, ни с Теушем, ни с кем.

– Почему? – живо спросил палач.

– Почему не хочу?

– Ну да.

– Вы же телепат, – поддел его Стовер. – Вот и прочтите мои мысли… если сумеете.

– Знаете, Микаэль, я, кажется, начал понимать, почему за вами идут люди, – усмехнулся палач. – Вы очень сильный человек. По-моему, вы не догадываетесь сами, насколько сильный. Вас ведет не приказ, а какая-то идея… я прав?

– Отчасти.

– Вот только сформулировать эту идею вы, кажется, и сами не можете. Вы интуитивно чувствуете, что поступаете правильно. И на самом деле поступаете правильно, причем зачастую даже опережая события. Не возражайте, дайте мне закончить. Например, вы убили «кота» и сняли с него матрицу… да, да, да, я помню, как орал на вас Теуш, – палач улыбнулся. – Теоретически вы были не правы… но матрица для управления этим самым катером вам понадобилась гораздо быстрее, чем можно было изначально предположить. Имея матрицу, вы сумели организовать погоню за секторальной станцией. Не сними вы ее, вы бы упустили эту возможность. Понимаете о чем я?

Стовер кивнул.

– Что это у вас такое? Дар провидения? Чье-то высшее покровительство? Везение? Но ведь в большинстве случаев вы действительно предугадываете подобные события, и почти всегда у вас получается сориентироваться быстрее, чем другие. Это так?

– Я не думал об этом с подобной точки зрения, – задумчиво сказал Микаэль. – Возможно, в чем-то вы правы. Но «кота» я убил…

– …потому что вам это нравится и вам этого хотелось, – продолжил палач. – По-моему, это как раз ерунда. Каждый из нас имеет право на маленькие слабости. Клайд любит молоденьких мальчиков, Агор и Аран любят друг друга, – у Стовера отпала челюсть, – вы любите убивать «котов», Грегори любит, когда на него орут, Ричи любит смотреть, когда кому-то плохо, а я люблю свою жену, которая… – Михаил усмехнулся. – Впрочем, это неважно, по крайней мере, пока. В общем, это все мелочи.

– Мелочи?.. – переспросил слегка ошеломленный Стовер. – Ничего себе, мелочи. С братьями я работаю полтораста лет и ни разу… я даже подумать не мог. Они же ничем себя не выдали!..

– И не выдадут, – успокоил его палач. – Вы работали с ними, но вы давным-давно не работали с палачом. И с организацией в целом. Вы очень сильно отдалились, Микаэль. А зря.

– Придется наверстать, пожалуй, – хмыкнул тот. Ну и палач!.. С такой легкостью и непринужденностью сдал ему всю команду, да еще и раскопал за столь короткое время буквально все и про всех. – А расскажите-ка мне, что у нас сейчас в правлении. Там много новых людей, я больше половины не знаю. Вы правы, я засиделся на Терране. Надо было взорвать ее ко всем чертям еще сто лет назад.

* * *

Ит проснулся от тишины. Несколько минут он напряженно вслушивался, но звуков, кроме его собственного дыхания, не было. Слишком тихо. И никого. Ни голосов поблизости, ни движения.

«Я отвык, – подумал он, не открывая глаз. – Последнее время рядом постоянно кто-то есть – что в зале управления, что… о, черт, как я только про это забыл».

– Искин, – позвал он, – ты здесь?

– Здесь, – отозвался голос. – Как ты себя чувствуешь?

Ит прислушался к ощущениям, неуверенно оперся на локти, сел.

– Неплохо, – удивленно ответил он. – Думал, будет хуже. Сколько я проспал?

– Двое суток, – ответил искин как-то излишне бодро. – Даже немного больше. Я восстановил тело, но тебе еще несколько дней нежелательно пользоваться детектором. И нагрузки не нужны. Лучше всего – отдыхай.

– Это уж как получится, – не стал ничего обещать Ит. – Искин… ты можешь объяснить, что со мной произошло… на самом деле?

– Ты понял?

– Любой бы понял, будь он на моем месте, – с горечью усмехнулсяч созидающий. – То есть, как сказать – понял. Я понял, что во мне что-то изменилось. Но не понял, что именно.

– Ит, давай сделаем следующим образом. Я сейчас кое-что тебе расскажу, но подробный отчет я все-таки дам при всех. Потому что это касается не только тебя, как ты понимаешь.

– Ладно, – согласился он. – И вот еще что. Я хочу помыться и поесть, прежде чем идти к остальным. Это можно устроить?

– Запросто! – искин явно обрадовался. – Еще, замечу, можно одеться. Остальные этот жест точно оценят.

Ит засмеялся. Кое-как слез с постамента (голова все-таки кружилась, и его немного шатало) и побрел в ванную, которую искин соорудил в углу медицинского блока. После ванны стало хорошо, голова кружиться перестала полностью, а слабость стала проходить после еды, оказывается, ее причиной был самый тривиальный голод.

– Что ж ты меня не кормил, пока я спал, – упрекнул Ит искина, доедая вторую порцию очень вкусных овощей в остром соусе. – Немудрено, что меня ноги не держат… черт, вроде столько съел, а все равно еще хочется.

– Как же, не кормил, – проворчал искин в ответ. – Когда Ри тебя сюда приволок, ты знаешь, сколько весил?

– Сколько? – спросил Ит с набитым ртом.

– Тридцать два килограмма! Скелет, мозги, волосы и кожа! Я в таком состоянии только Бардов после Сети видел! Тоже, между нами говоря, те еще умники… Сейчас ты весишь уже почти нормально, но, видимо, отъедаться тебе еще несколько дней предстоит.

– А нормально – это сколько? – Ит с подозрением глянул в потолок. – Я же чувствую, что похудел, и сильно. Говори, давай, железка. Все равно ведь узнаю.

– Пятьдесят, – ответил искин. – Для справки – Скрипач весит пятьдесят пять. Ну, весил. До вашего этого забега. Сейчас поменьше, конечно, но, думаю, восстановится он быстро.

– Догадываюсь, – усмехнулся Ит. – Картошка?

– Она самая, – подтвердил искин. – Еще есть будешь?

– Попозже, наверное, – Ит подобрал с тарелки остатки соуса куском хлеба, залпом допил остывшую горькую бурду, которую искин упрямо называл кофе, хотя она и рядом с настоящим кофе никогда не стояла, и встал. – Спасибо тебе большое, добрая железяка. Пойду-ка я к остальным. Кстати, а где мы сейчас?..

– Да все там же, – отозвался искин.

– Как? – Ит опешил. – На Маданге?!

– Чего, испугался? Нет, не на ней. Из системы мы успели выйти до того, как она ушла в капсулу. Мы, скажем так, находимся в той же координатной точке.

– Но почему? У Ри расчет занимал сутки и…

– Иди к народу, там все расскажут, – упрямо ответил искин. – Расчет… иди, сам все увидишь.

* * *

Его ждали. Когда Ит вошел в зал, к нему первым, конечно же, бросился Скрипач, а затем подошли все остальные. Ит молча смотрел на них, не зная, с чего начать.

– Ну, привет, – наконец пробормотал он, пытаясь отцепить от себя Скрипача, который, в свою очередь, пытался его обнять. – А чего вы молчите-то все?

– Ит, у меня нет слов, – Таенн развел руками. – Ты… я не знаю. То, что вы с Ри сделали – это… Хорошо, я могу сказать «спасибо», но…

– С возвращением, – Ри подошел поближе, одной рукой перехватил упирающегося Скрипача, а другой хлопнул Ита по плечу. – А так же с воскрешением.

– Слушай, если ты в следующий раз захочешь мне палец в глаз сунуть, хотя бы вымой сначала руки, – попросил созидающий. – Догадываешься, как приятно, когда тебе грязными руками тычут в лицо, а ты даже сказать ничего не можешь, не то что сделать?

И тут Леон засмеялся. Он хохотал не хуже, чем Ит после допроса. Вслед за ним засмеялся Морис, а затем – Таенн.

– Ой, не могу… – стонал Бард. – Господи… кто бы мне сказал, что я остаток дней своих проведу в таком дурдоме… Я вас умоляю, прекратите это все…

– Что прекратить? – не понял Ит.

– Ну вот это… вот что вы сейчас делаете… вот вы оба… не говорите больше ничего, я ж раньше времени сдохну…

– Ничего не понимаю, – признался созидающий.

– А ты за окошко выгляни, – посоветовал Ри и тоже заржал. – Про пальцы в глаз – это было последней каплей. Мы тут вторые сутки… понимаешь ли… смеемся. Ходим и смеемся. Все. Даже Скрипач.

– А что там такое?

– Да ты выгляни…

Ничего не понимающий Ит подошел к панорамному окну. На фоне огромного, похожего на виноградную гроздь звездного скопления висел катер Сэфес. Ит перевел непонимающий взгляд на Ри.

– Это наш, что ли? – спросил он.

– Не-а. Это не наш…

И тут до Ита стало потихоньку доходить.

– Так получается…

– Ага, – отсмеявшийся Леон вытер рукавом выступившие из глаз слезы. – Это собственной персоной Стовер. Со товарищи. Когда капсула открылась, и мы вышли на орбиту, нас ждали… эти вот.

– И?

– Ну, он сделал, что хотел. Он попробовал нас атаковать.

– Чего? – недоуменно спросил Ит.

– Поясняю для только что проснувшихся, – Таенн потряс головой и откашлялся. – Этот придурок попробовал на катере Сэфес атаковать секторальную станцию Безумных Бардов. Догадываешься, с каким результатом? В общем, он атаковал, а мы сидели, пили пиво и смотрели на это представление. Через пару часов атаковать ему надоело…

– …и он пошел на таран, – закончил Морис. – Это было позавчера. Единственный, кто не оценил шутки, это Скрипач. Но Ри его быстро успокоил, к его чести сказать.

– В общем, мы пока думаем, что нам делать дальше, а эта шваль упрямо требует переговоров, – закончил Леон. – Все бы ничего, но, боюсь, в нынешних условиях от него будет очень трудно отвязаться.

– Как он нас вообще нашел? – с удивлением спросил Ит. – Мы же сами не знали, куда нас вынесло.

– А вот тут веселье кончается и начинается нечто гораздо более серьезное, – Морис сел за стол, остальные последовали его примеру. – Ит, Стовер на полном серьезе утверждает, что ты – гермо. И что он нашел нас благодаря тому, что станцией во время последнего «шага» управлял, оказывается, не Ри, а ты. Ит, прости, но мы вынуждены повторить вопрос, который уже задавали… не мы. Кто ты такой?

Ит замер. Ри сидел, уставившись куда-то в угол зала, а вот Таенн и Леон смотрели теперь на него, не отрываясь.

– Я не знаю, – тихо ответил созидающий. – Правда, не знаю. Я не вру! Теперь… после этого всего… я помню гораздо больше. Да, больше, – Ит опустил голову. – Но чья это память, я сказать не могу. Например, я знаю, что у меня на спине – длинный и очень некрасивый рваный шрам. Это так? – спросил он в пространство.

– Так, – подтвердил искин.

– Я помню, как получил этот шрам. Вернее, помню фрагменты, обрывки. Помню, что была осень, и небо… прозрачное, почти белое… Помню дорогу, покрытую асфальтом, помню запахи – бензин, листья, что-то горячее… помню свое отчаяние, а потом – чудовищную боль. И еще почему-то – женское лицо и какие-то цифры рядом с ним. Но кто такой тот человек, который все это пережил, я не знаю. Ни как его зовут, ни сколько ему было лет, ни когда и где это происходило.

– А что такое «бензин»? – спросил Морис.

– Топливо, аналог горючего «зога», имеющий более высокое октановое число, – не задумываясь, ответил Ит. – Это горючее используют в мире, где мы подобрали Скрипача. У «зога» октановое число всего пятьдесят восемь, а бензин…

– Ясно, не продолжай, – Таенн задумался. – А тот мир, в котором это происходило… этот мир – человеческий или рауф?

– Человеческий, – уверенно сказал Ит. – Я же говорю – женское лицо, цифры рядом. Что это такое, не знаю.

– Ит, понимаешь, проблема в том, что ты сейчас стал… в тебе появилось гораздо больше от гермо, чем было раньше, – осторожно начал Морис. – Генетически ты целиком и полностью человек. Уж прости, но искин это проверил. Мы его попросили, так что на железку не ругайся потом, ладно?

– Значит, оно и раньше было? – спросил Ит.

– Стовер утверждает, что он заметил это сразу. Ненависть, знаешь ли, порой действительно бывает полезной.

– Спасибо, – едко сказал Ит.

– Не надо, созидающий, – попросил Морис. – Мы не вашу эту «интригу» играем, а пытаемся разобраться в очень и очень серьезной проблеме.

– Ты им рассказал, что ли? – с негодованием спросил Ит, поворачиваясь к Ри. – И тебе спасибо, в таком случае!

– Это ты им рассказал, когда бредить начал, – огрызнулся Ри. – Помолчи и послушай, ребята сейчас дело говорят.

– Стовер, конечно, редкостная мразь, но то, что в тебе действительно есть черты рауф, он разглядел еще тогда, когда мы этого сделать не сумели, – продолжил Морис. – Ит, скажи, пожалуйста, ты в своих воспоминаниях полностью уверен?

– В каких именно? – не понял созидающий.

– Семья, детство, учеба.

– Ну да, конечно, – заверил Ит. – Тем более, что это все могут сотни людей подтвердить, которые меня с рождения знают.

– Вот это как раз не важно, про людей. Важно – что помнишь ты. Ты сам.

Созидающий задумался. Растерянно посмотрел на Мориса.

– Да все я помню, – сказал он уже не столь убежденно. – И братья, и отец… и мама… Что вам еще нужно, чтобы я вспомнил? Дом, улица, мир? Что?

– Морис, когда мы с ним впервые встретились, это был вообще другой человек, – неожиданно вступился за Ита Ри. – Понимаешь, вот я смотрю не вашими глазами, а своими собственными. Другой он был! Совсем другой!!! Заторканный забитый трус, у которого через слово «извините» да «пожалуйста». Разве что не заикался. А сейчас…

– Знаете, что, а ведь я могу через детектор скинуть вам считки, – предложил Ит. – Вы сами все увидите. Это ведь моя память, верно? Это то, что вам нужно?

– Считки за сорок лет? – усмехнулся Таенн. – И кто их будет смотреть? У кого есть в запасе лишние сорок лет, а, ребята?

– Искин, – сразу же нашелся Ит. – Ему для этого сорок лет не нужно.

– Ит, сейчас тебе этого делать нельзя, – мягко запротестовал Леон. – Ты не восстановился. Если ты начнешь скидывать такой объем памяти, ты свалишься еще на неделю, как минимум.

– Хорошо, – согласился созидающий. – Я отдам свою память позже, но я это сделаю.

– Мы тебе верим, – примирительно сказал Таенн. – Хорошо, со считками отложим до лучших времен, авось, да настанут они когда-нибудь. Мучить тебя вопросами мы больше не будем, а вот рассказать, что ты из себя представляешь в данный момент, все-таки придется.

Рассказ занял почти полтора часа. К концу его Ит сидел, неподвижно глядя перед собой и чувствуя, что и мир вокруг, и он сам проваливаются в какую-то черную дыру. Он все никак не мог до конца осознать услышанное, несмотря на то, что искин, рассказывающий весь этот кошмар, приводил то прямые данные, видные невооруженным глазом, то показывал какие-то картинки… на которые не хотелось смотреть.

Хорошо, если изменившийся состав крови и ускоренные реакции еще можно как-то объяснить, то куда, скажите на милость, могли исчезнуть зоны роста с костей и куда пропали нижние ребра?! Что произошло с глазами? Нет, это замечательно, что теперь он будет лучше видеть в темноте, но как это вообще получилось?

С появляющимися тут и там шрамами вообще была полная ерунда – оказывается, бедный искин убирал эту проклятую келоидную ткань, а она образовывалась на месте иссечения за полчаса, причем сразу – старая, по предварительной оценке искина ей было полтораста лет, по окончательной – больше трехсот…

– По-моему, на сегодня с него хватит, – с тревогой сказал Таенн, глядя на Ита. – Искин, правда, хватит. Довольно!

– Но я еще не закончил, – возразил искин.

– И не надо, – Леон подошел к Иту, щелкнул пальцами у того перед лицом. Он вздрогнул и словно очнулся. Посмотрел на Леона. Потом на Таенна.

– Боже мой… – прошептал он. – Как же это…

– В том-то и дело, что «как же», – грустно покивал Таенн. – Слушай, может тебе выпить что-нибудь?

– Выпить? – тупо переспросил Ит. – А, выпить… наверное, можно. Не знаю.

– Ит, прости, но все-таки было необходимо рассказать это тебе, – Леон сел напротив Ита и заглянул тому в глаза. – Я понимаю, ты сейчас растерян и, наверное, испугался. Но не оставлять же все, как есть? Ты имеешь право знать, что с тобой произошло.

– А… да, наверное, – покивал созидающий. – Слушайте, а с глазами… это очень заметно со стороны?

– Про глаза ты как раз не дал закончить, – упрямый искин все-таки влез в разговор, несмотря на шипение Таенна, который приказывал «железяке» заткнуться. – Глаза меняются. Сейчас они у тебя нормальные, с обычным человеческим зрачком. Зрачок становится вертикальным только в темноте.

– И на том спасибо, – обреченно выдохнул Ит. – Хоть людей лишний раз пугать не буду.

– Внешне ты выглядишь почти так же, как раньше, разве что похудел, – вставил Ри. – Все остальное – да… ну, ничего не поделаешь. Придется привыкать.

– Кошмар, – Ит запустил руки в волосы и закрыл глаза. – Какой-то ужас. Кошмарный ужас и ужасный кошмар. Не подпускайте меня и близко к управлению станцией, – попросил он. – Если что, сразу бейте по голове и кидайте в угол. А то я вас еще куда похуже затащу. А потом превращусь вообще невесть в кого.

– Подумаем, – пообещал Таенн. – Ладно, теперь другие новости. Новость номер один – мы понятия не имеем, куда идти дальше и что делать. И новость номер два – тебя ждет для аудиенции господин Стовер.

– Чего?!

– Того. Видимо, хочет посмотреть в твои честные глаза с вертикальными зрачками и спросить что-то очень важное про Террану. То, что сделать с нами он ничего не сумеет, до него уже дошло. Поэтому он предложил переговоры.

– И вы что?..

– Ну, мы согласились. Ит, тебе придется пойти на эти переговоры с нами, – грустно посмотрел на него Таенн. – Не волнуйся, война пока что откладывается. Если ты не понял, почему мы так смеялись, я объясню.

На катере Сэфес атаковать секторальную станцию невозможно. Контролирующие Системы, и те, и другие, гиперлояльны друг к другу. И то, что Стовер планировал, как атаку, превратилось в фарс, потому что катер, вместо того, чтобы разнести станцию в пыль, воспринял его приказ к атаке, как приказ отдать станции энергию. И начал отдавать. Он бы отдал все, не сообрази Стовер, что сияние и всполохи не причиняют станции вообще никакого вреда, а ресурс катера стремительно истощается. Озлобившись от неудачи, он повел катер на таран. Катер замечательно прошел сквозь тело станции, через выстроенную специально для такого случая искином особо замороченную бутылку Клейна, и вышел в ту же точку, из которой заходил. Как ни старался Стовер, техника, созданная Контролирующими и для Контролирующих, в войну играть отказывалась.

После этого катер повис рядом со станцией, и через несколько часов на связь вышел сам Стовер, потный, красный и злой. Он не требовал. Он просил. Просил о переговорах. Таенн, посовещавшись с Сэфес, на переговоры согласился.

– Я все равно не понимаю, при чем тут я? – Ит с недоумением посмотрел на Таенна. Тот пожал плечами.

– Ит, мы бы попросили тебя быть с нами на переговорах в любом случае, – тихо сказал Леон. – Если, конечно, в твои планы не входит…

– Ах, да, – созидающий нахмурился. – Как же я забыл. Я же оружие. А уж хочется мне им быть или не хочется, значения не имеет. Славно.

– Хорошо, – легко согласился Таенн. – Не хочешь – не иди. Только для начала попробуй подумать головой. Они находятся на катере Сэфес. Мы подойдем тоже на катере. Как ты думаешь, внутри этих машин в принципе возможны какие-либо боевые действия?

– Не знаю, – признался Ит. – Теоретически нет, наверное. Но для чего тогда я вам там нужен?

– Да потому, что без тебя они с нами говорить не будут! Ит, он двое суток ждал, пока ты очнешься. Как ты считаешь, просто так? Я понятия не имею, чего он от тебя хочет. Но без тебя он говорить не станет.

– Слушайте, а почему вы вообще хотите с ними общаться? – созидающий, наконец, сообразил, что именно его все это время смущало. – Для чего он нам нужен?

– На борту его катера – два очень сильных математика, – неохотно ответил Морис. – Стовер сказал, что у них есть информация о том, что происходит. И предложил обмен – они выдают нам часть этой информации, а мы…

– Договаривай, – мрачно сказал Ри.

– Возвращаем энергию катеру и даем часть расчетов Ри. А так же информацию о Маданге, – Таенн запнулся.

– А еще?..

– А еще мы взамен получаем фору, чтобы от них оторваться. Иначе они просто будут идти за нами – нам это нужно?

– Всего-то? – удивлению Ита не было предела.

– Ит, это не «всего-то». Катер ничего не может сделать со станцией. Но и станция ничего не сделает с катером. Ты догадался, куда они с нами сумеют пройти? – понурился Таенн.

Ит молчал.

– На месте он стоять в любом случае не будет, – уже более спокойно добавил Ри. – Но он клянется и божится, что если мы выполним его условия, он в дальнейшем будет соблюдать «правила игры».

– Игры? – переспросил созидающий. – Он так и сказал – игры?

– Ну да, – кивнул Леон. – Тебя что-то смущает?

Сидящий между ними на полу Скрипач переводил встревоженный взгляд с одного на другого. Ит украдкой рассматривал его. Несмотря на заверения искина, Ит видел, что для Скрипача «прогулка» по Маданге тоже даром не прошла. Похудел, да и нервозность в нем какая-то появилась, вместо прежней безмятежности.

– А кто пойдет к ним? – спросил Ит.

– Пойду я, Ри, и ты, – ответил Таенн. – Ребята и Скрипач останутся тут.

Ит кивнул. Да, разумно. Все правильно.

* * *

От Скрипача отвязаться не удалось. Когда искин открыл коридор к катеру, Скрипач, прихрамывая, поковылял за ними, а когда Ит попытался уговорить его остаться с Леоном и Морисом, тот сел на пол и вцепился ему в колено обеими руками. Ни ласковые уговоры, ни строгие слова не помогли.

– Черт с ним, пусть идет, – обреченно махнул рукой Таенн. – Будет дополнительный сюрприз для Стовера.

Тот и впрямь опешил, когда они перешли со своего катера на второй. Заготовленная заранее фраза куда-то подевалась, и Стовер растеряно спросил:

– Это еще что за чучело?!

– Это Скрипач, мой… генетический двойник, – спокойно объяснил Ит.

– Гермо размножаются делением, – захихикал какой-то человек, сидящий в дальней части каюты. Созидающий посмотрел в его сторону, нахмурился.

– Я бы попросил воздержаться от подобных замечаний, – ледяным тоном произнес он.

– Неважно выглядишь, гермо, – Стовер пристально посмотрел на Ита.

– Отдохнул на одном курорте. Погода была паршивая и обслуживание не очень, – Ит ответил Стоверу таким же взглядом – пристальным и недоброжелательным. Таенн молча смотрел то на одного, то на другого.

– Если вы закончили обмен любезностями, мы, может быть, поговорим по делу? – спросил он.

– Поговорим, – кивнул Стовер. – Для начала – о Маданге. Давайте информацию о планете.

– Биокомп передаст информацию памяти катера, – ответил Ри. – Я не совсем понимаю, правда, для чего вам это нужно.

– Охотно объясню, – голос Стовера стал едко-доброжелательным. – Из-за вас, поганые ублюдки, я потерял проект «Террана». Мне нужна замена.

– А вы уверены, что я вам это позволю? – спросил Ри. – И не надейтесь.

– Не уверен, но всему свое время.

– Так! Или вы прекращаете взаимные оскорбления, или мы уходим отсюда, и никаких переговоров вообще не будет! – Таенн потерял терпение. – Для чего вы нас вызвали? Для соревнования в колкостях или для дела?!

– Бард, я бы попросил вас… Или не Бард, а? – прищурился Стовер. – Мне теперь гораздо больше про вас известно. Вот только этот, – он ткнул пальцем с сторону Скрипача, – пока что остается под вопросом. Но он, кажется, вообще сумасшедший, я прав?

– Вы правы, – ответил Таенн уже спокойно. – Мы подобрали его случайно, по недоразумению, и так получилось, что он остался с нами.

– Угу, и при это он тоже случайно оказался генетическим двойником вон его, – теперь палец Стовера указывал на Ита. – Количество случайностей переходит пределы разумного.

– Вот что, уважаемый. Мы со своей стороны условия выполнили. Информацию о Маданге Ри предоставил, расчеты даст сразу же, как только закончит отдавать все по Маданге. Станция сейчас перебрасывает катеру энергию. Теперь ваша очередь.

– Агор, Аран, – позвал Стовер. – Приступайте.

Математики подошли к нему и сели рядом в кресла, выросшие из пола. Ит присмотрелся, прислушался к своим ощущениям. Нет, это была не злоба. Какая-то глубокая и тяжелая внутренняя неприязнь – вот что он ощущал при взгляде на этих людей.

«Так ведь это то, что они чувствуют рядом с нами, – дошло до него, наконец. – Вернее, чувствуют по отношению к нам».

– Длительное время назад мы с братом занимались проблематикой моделирования глобальных процессов, – бесцветным голосом начал Аран. – В результате анализа, на который ушло около шестидесяти лет, нами было создано теоретическое построение, в котором воссоздан процесс, происходящий сейчас в обитаемой вселенной. Это построение мы назвали «формулой дьявола».

– Оно доказывает, что, при соблюдении определенных условий и наличии центрального элемента, в системе может произойти качественная перестройка существующих энергетических и ментальных компонентов, – продолжил Агор.

– Наше построение было признано бездоказательным и ошибочным, мало того, крамольным. И запрещено к изучению во всех мирах, куда мы пытались с ним прийти, вне зависимости от зоны, – закончил Аран.

– Агор и Аран Тирхио, – Таенн с безмерным удивлением уставился на математиков. – Так вот в чем дело!.. Кто бы мог подумать, что вы…

– …работаете с Антиконтролем? – спросил Аран. – Теперь вы можете об этом подумать.

– Ит, Ри, я должен объяснить, – повернулся к тем Бард. – Иначе уважаемые Агор и Аран сейчас внесут в ваши души большую смуту. И вам трудно будет от нее потом избавится.

– Ну, давай, Бард, начинай лгать, – глаза Агора превратились в узкие щелочки. – Интересно будет посмотреть, как ты выкрутишься.

– Я не буду выкручиваться, а расскажу правду. Построение официально было признано ошибочным… потому что так проще всего было изолировать миры от изучения этого построения. Вернее, фрагментов, с которыми Агор и Аран были согласны расстаться. Для Контроля ваши выкладки были признаны частично верными, если вы помните. Частично – потому что вы отказались отдать все. Ведь это так?

– Да, это так, – кивнул Аран.

– Но почему вы не передали информацию Контролю, если она такая важная? – спросил Ри.

– Они предлагали ее… не задаром, – как-то странно усмехнулся Таенн. – Они хотели ее продать.

– Мы не обязаны отдавать задаром знания такого порядка, – Аран гордо вскинул голову.

– Да, но, если я правильно понял, вы запросили за «формулу дьявола» кластер пространства, в котором находилось около тысячи обитаемых миров, – медленно сказал Бард. – Или это не так?

– Так, – бесстрастно подтвердил Агор. – Практика показала, что цена была не слишком высока, правда?

– Вы хотите сейчас продолжить торг? – в упор спросил Таенн. – Или разобраться, чья этическая модель позволяет использовать в качестве платы за информацию обитаемые планеты и миллиарды тех, кто на них живет? Боюсь, что это отнимет слишком много времени.

– Да, сейчас это бессмысленно, – согласился Агор. Его брат промолчал. – В общем, мы отдаем вам следующее: тот фрагмент формулы, который объясняет физические построения внутри образовавшейся новой системы. Но только его, ничего больше.

– Если кто-то из вас сумеет разобраться в этой части, вы сможете попытаться найти дорогу наружу из пораженной зоны.

– Ну что ж, спасибо, – бесцветным голосом сказал Таенн. – Полагаю, разговор окончен?

– Окончен, – кивнул Аран. Математики встали и ушли вглубь каюты.

– Учтите, мы вернемся, – предупредил Стовер. – Да, сейчас мы… ничего не сумели сделать. Но это ненадолго. Так что наша беседа, Бард, еще не окончена. Что же до тебя, гермо, – Стовер посмотрел на Ита, – то у меня к тебе отдельный счет. И он не закрыт. Когда будет возможность, мы продолжим наше общение. И с тобой, и с твоим двойником, – Скрипач, все это время молча стоявший рядом с Итом, скорчил презрительную гримасу. – Еще и рожи строит… У вас есть сутки форы, господа.

– Спасибо, – сухо поблагодарил Таенн. – Мы это учтем.

* * *

Морис и Леон встретили их гробовым молчанием. Таенн тут же кинулся к ближайшему столику, упал в кресло, выудил из воздуха стакан с едко-оранжевой жидкостью и залпом, шумно выпил. В воздухе ощутимо запахло алкоголем.

Ри присел рядом, взял со столика еще один стакан, с недоверием понюхал. Пахло кислым и соленым. На вкус жидкость тоже оказалась не очень. Но хотя бы не пятьдесят градусов, как та, из граненой бутылки.

Ит продолжал стоять, рассеяно гладя по спине Скрипача, который всхлипывал, уткнувшись носом ему в плечо.

«Зря мы беднягу с собой взяли, – думал он. – Может, он и псих, конечно, но чужие эмоции, особенно злобу, видит, как на ладони. Вон как расстроился».

– Эй, милый, хочешь картошки? – шепотом спросил он. Скрипач поднял лицо и посмотрел на Ита. Слезы мгновенно высохли. – Давай потренируемся просить у искина, ладно? Пойдем к окну, чтобы остальным не мешать, и попробуем сказать то, что нужно. Идем, идем. Да не переживай ты так, ничего он тебе не сделает. Я его первым укокошу. Никто тебя не обидит…

– Такой рассадник мрази… причем в катере Сэфес, – пробормотал Леон. – Боже, куда мир катится… и, главное, ничего нельзя сделать!..


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю