Текст книги "Иран. Полная история страны"

Автор книги: Хусейн Азади

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Восстание Бахрама Чобина

«Громкий крик может вызвать камнепад», – говорят иранцы, намекая на то, что необдуманные поступки часто приводят к плохим последствиям. Лучшим полководцем шахиншаха Ормизда IV был Бахрам, сын марзбана Рея[97]97
   Город и область в Северном Иране недалеко от Тегерана.


[Закрыть] Бахрама Гушнаспа. За высокий рост и тонкое телосложение Бахрама прозвали Чобином («Похожим на древко копья»). Службу свою Бахрам Чобин начинал в телохранителях Хосрова I Ануширвана, иначе говоря, он был человеком доверенным и верным.

В отличие от своего великого отца, Ормизд IV не имел склонности к командованию войсками. Когда в 589 году в Иран вторглись полчища тюрок, заключивших союз с Византией, отражение угрозы было поручено Бахраму Чобину. Бахрам не только разгромил тюркское войско, но и лично поразил стрелой предводителя тюрок Савэ-шаха. Однако, в последовавшей за нашествием тюрок войне с Византией, удача отвернулась от Бахрама, и раздосадованный шахиншах послал ему женскую одежду и прялку, что было тяжелым оскорблением. К оскорблению добавилось обвинение в краже части добычи, захваченной во время разгрома тюрок. Бахрам понял, что добром это не закончится, и в начале 590 года поднял мятеж.

Пока войско Бахрама шло к Ктесифону, заговорщики, возглавляемые братьями одной из жен Ормизда IV, ослепили шахиншаха, что означало низложение, поскольку слепой не мог быть правителем, и усадили на престол своего племянника Хосрова II, получившего второй порядковый номер. При приближении Чобина Хосров II бежал к византийскому императору Маврикию, заклятому врагу Ирана.

Сцена банкета с Ормузом из рукописи персидского эпоса «Шах-наме» («Книги царей»). Ок. 1485–1495

Бахрам Чобин состоял в дальнем родстве с Аршакидами, что условно давало ему право на занятие престола. Войдя в Ктесифон, он сначала объявил, что пришел защищать интересы Шахрияра, несовершеннолетнего сына Ормизда IV, но в конечном итоге провозгласил себя шахиншахом Бахрамом VI. Это произошло 9 марта 590 года, но уже летом Хосров II вернулся в Иран с шестидесятитысячным византийским войском. Проиграв решающее сражение, Бахрам бежал в Тюркский каганат, но агент Хосрова убил его там.

Хосров II, получивший прозвище Парвиз («Доброславный») правил долго, до 628 года, и его правление стало последним периодом стабильности в государстве Сасанидов. Начавшаяся в 602 году война с Византией долгое время была прибыльной, военная добыча превышала расходы. Но с 623 года византийская армия начала одерживать одну победу за другой, и очень скоро экономика Ирана оказалась в плачевном состоянии. Положение усугубила расточительность Хосрова Парвиза, который тратил на содержание своего двора и «пускание пыли в глаза» огромные суммы. В начале 628 году старший сын Хосрова Кавад восстал против отца, собиравшегося передать власть другому сыну.

После казни Хосрова Кавад II, прозванный Шируйе («Львенком»), правил недолго: на 8 месяце правления он скончался то ли от дизентерии, то ли от яда. Престол перешел к семилетнему сыну Кавада Арташиру III, вместо которого правили высшие сановники. В 630 году Арташир был убит. Новым шахиншахом провозгласил себя военачальник-узурпатор Фаррухан Шахрвараз, который просидел на престоле всего сорок дней и был убит заговорщиками, которых возглавляла дочь Хосрова II Борандохт (Буран), которую Фаррухан Шахрвараз взял в жены для закрепления своих прав на престол.

Борандохт стала первой женщиной-правительницей в иранской истории. Впрочем, некоторые историки считают, что она исполняла регентские обязанности до совершеннолетия ее племянника Йездигерда III, ставшего последним правителем Сасанидского Ирана, который в середине VII века завоевали арабы.

Йездигерд III был сыном Шахрияра, которого родила Хосрову II его любимая жена Ширин. Предание гласит, что Хосрову II предсказали: «Царство твое прекратится при внуке твоем, у которого будет какой-то телесный изъян». Ради спасения державы шахиншах повелел держать всех своих сыновей взаперти, подальше от женщин. Однако Ширин устраивала своему сыну Шахрияру встречи с женщиной, которая родила Йездигерда. Узнав о рождении внука, Хосров захотел на него посмотреть. Когда шахиншах увидел, что одна нога внука искривлена, то приказал убить его, но Ширин спасла Йездигерда и отослала подальше от двора в Истахр.

«Хосров и Ширин»

В течение 16 лет, с 1175 по 1191 год, великий поэт Низами Гянджеви писал поэму о любви шахиншаха Хосрова Парвиза к христианке Ширин (у Низами она армянка, но вообще-то принято считать, что Ширин имела арамейское[98]98
   Арамеи – семитский народ, живший в Сирии и Ираке до арабского завоевания.


[Закрыть] происхождение).

Сюжет таков. Во время восстания Бахрама Чобина Хосров бежит в Армению, влюбляется в Ширин, племянницу армянской правительницы Мехин Бану. Ширин отвечает Хосрову взаимностью, однако по политическим соображениям – ради возвращения престола – он вынужден жениться на византийской принцессе Мариам…

Воздвигла Мариам Хосрову пышный трон.

 
Тем троном был Иса [99]99
   Иса – Иисус Христос. Низами намекает на распространение христианства в государстве после женитьбы Хосрова на Мариам.


[Закрыть] к зениту вознесен.
Но пусть владычества достиг он, словно клада, —
Подруги не было, – и где была услада?
Я знаю, радости он знал от Мариам,
Но дух летел к другой, неистов и упрям.
То с чашей горькою стенал он: «Где ж удача?»,
То чашу сладкую пригубливал он, плача,
То сердцу говорил: «Чем жар твой возбужден?
Любовь тебе мила иль падишахский трон?
Любовь и царство! Нет, им не ужиться рядом!
Иль к царству устремись,
иль к сладостным отрадам»[100]100
   Низами Гянджеви. Хосров и Ширин. (Отрывки из поэмы приводятся в переводе К.А. Липскерова)


[Закрыть].
 

В Ширин влюблен зодчий Ферхад, искусный мастер, который «с искусною киркой, склонясь к кремнистой глыбе, начертит птицу он, сидящую на рыбе». «Плач Ферхада от любви к Ширин» и «Спор Хосрова с Ферхадом» многие ценители считают лучшими главами поэмы. Поняв, что Ферхад не откажется от своей любви, Хосров пытается отвлечь его долгой и тяжелой работой – приказывает пробить проход сквозь гору Бисутун («вся гора – гранит»). Ферхад соглашается с условием (да, в легендах и поэмах подданные осмеливаются ставить условия правителям), что Хосров откажется от любви к Ширин. Работа идет быстро, Хосров понимает, что конец близок и тогда пускается на хитрость – сообщает Ферхаду о смерти Ширин.

 
Когда в Ферхадов слух метнули вестью злою, —
С вершины пал Ферхад тяжелою скалою.
 

После смерти Мариам Ширин соглашается стать женой Хосрова. Во время свадьбы в Ширин влюбляется Шируйе, сын Хосрова от Мариам. Когда Хосров «уже усталый телом», решает удалиться в храм и посвятить остаток жизни служению огню, власть переходит к Шируйе. С Хосровом-затворником остается только Ширин, которая заботится о нем. Однажды ночью коварный Шируйе поражает Хосрова мечом. Тот умирает тихо, опасаясь разбудить спящую рядом Ширин. Шируйе сватается за Ширин, но та убивает себя кинжалом в гробнице Хосрова.

Евагрий Схоластик, бывший правой рукой патриарха Григория Антиохийского, в своей «Церковной истории» приводит письмо, написанное Хосровом патриарху в 593 году. В частности, Хосров пишет о Ширин, которую он считает своей законной женой, несмотря на то, что она исповедует христианскую веру, и упоминает о беременности Ширин. Оригинала письма в нашем распоряжении нет, но нет и оснований для того, чтобы заподозрить почтенного антиохийского законоведа, управителя патриархии, во лжи по столь незначительному для него поводу. Да и сам Низами ссылался на некую рукопись, найденную им в Пероз-Кавате[101]101
   Ныне это азербайджанский город Барда.


[Закрыть] и положенную в основу сюжета.

При всей своей историчности поэма «Хосров и Ширин» является художественным произведением, причем не просто классическим, а образцовым. Газели[102]102
   Форма в классической персидской и арабской поэзии, состоящая из двустиший-бейтов.


[Закрыть] Низами безукоризненны и бесподобны, а повторы придают тексту особую экспрессивность. Читателю начинает казаться, что он слышит голос автора.

Главной темой поэмы является не любовь, как принято считать, а духовно-нравственное преобразование Хосрова под влиянием его любви к Ширин. Из человека, склонного проводить время в увеселениях, он превращается в аскета, имеющего целью одно – «огню служить, как праведный мобед». Когда-то Хосров был способен погубить своего счастливого соперника при помощи лжи, а в старости он добровольно уступает власть сыну, которого сам же называет «отвратительным» и «страшным».

История любви Хосрова к Ширин изложена и в «Шах-наме». У Фирдоуси Хосров влюбляется в красавицу Ширин еще до восшествия на престол, затем забывает о ней, но при новой встрече с красавицей любовь снова овладевает его сердцем. Соперников у Хосрова нет, препятствием на пути становятся вельможи, выступающие против женитьбы шахиншаха на девушке низкого происхождения, однако Хосрову удается их переубедить.

Хосров видит купающуюся Ширин. Миниатюра XVI века

В 1343 году золотоордынский поэт Кутби явил миру тюркский вариант поэмы «Хосров и Ширин», а другой тюрок – Алишер Навои в 1484 году представил свой вариант этой истории под названием «Фархад и Ширин», где Фархад выступает как сын могущественного китайского хакана (кагана). Хорошая история подобна прекрасному узору, который каждый ковродел воплощает по-своему.

Глава четвертая. Иран под властью арабов

Падение государства Сасанидов

 
Саад, сын Ваккаса, послан был Омаром
Сломить Иран решительным ударом.
Шах Йездигерд, услыша весть войны,
Стал собирать войска со всей страны.
Тогда Хурмузда сын, воитель славный,
Был полководцем шахской рати главной.
Исполнен знаний, доблести и сил,
Рустама имя этот муж носил.
Испытан в битвах, окружен почетом,
Он был к тому ж великим звездочетом.
Мобедов он повез в поход с собой,
Держал совет, пред тем, как выйти в бой.
То там, то тут врагам отпор давал он;
Так тридцать месяцев провоевал он.
Вот у селения Кадисийи
Пред боем он стянул войска свои.
Сперва светила неба вопросил он,
Расположенье звезд определил он.
Сказал себе: «Сражения исход
Сегодня чести нам не принесет».
Когда ему глагол судьбы открылся,
За голову он в ужасе схватился.
И с болью сердца обо всем, что знал,
В письме последнем брату написал… [103]103
   Фирдоуси. Шах-наме. (Перевод В.В. Державина)


[Закрыть]
 

Согласно преданию, в 629 году Пророк Мухаммед отправил послание Хосрову II, в котором призывал его принять ислам, но Хосров не внял призыву и разорвал послание. Узнав об этом, Пророк сказал: «Аллах разорвет государство Хосрова так же, как Хосров разорвал мое письмо».

Арабы начали вторгаться в пределы державы Сасанидов при преемнике Пророка, первом праведном халифе[104]104
   Праведный халиф – титул первых четырех халифов («наместник» или «заместитель»): Абу Бакра, Умара, Усмана и Али, которые были правителями государства, созданного в 632 году после смерти Пророка Мухаммеда и называвшегося «Праведным халифатом».


[Закрыть] Абу-Бакре, который правил с 632 по 634 годы. Абу Бакр завещал своему преемнику Умару продолжить завоевание Сирии и Месопотамии.

Рис. битвы при аль-Кадисии из рукописи персидского эпоса «Шах-наме» («Книги царей»). Ок. 1485–1495

Арабам противостоял последний сасанидский шахиншах Йездигерд III, внук Хосрова Парвиза. Разоренное войнами государство дополнительно ослабляли внутренние распри, а Йездигерд был слабым правителем и не мог изменить положение дел в лучшую сторону. Собственно, он только сел на престол, но сам не правил. Реальная власть находилась в руках испехбеда Хоросана[105]105
   Область на востоке Ирана.


[Закрыть] Рустама («Хурмузда сын, воитель славный, был полководцем шахской рати главной»).

Решающее сражение между арабами и сасанидским войском под командованием Рустама произошло в декабре 636 года у южномесопотамского города Кадисия (до нашего времени не сохранился). Предводителем арабов был опытный полководец Саад ибн Абу Ваккас, один из десяти наиболее уважаемых сподвижников Пророка Мухаммеда.

Соотношение сил складывалось в пользу иранцев, у которых было 40 000 воинов и около 30 боевых слонов. Численность арабов, по различным оценкам, варьируется между 20 000 и 30 000. Историки пишут о том, что обе армии простояли друг перед другом не то 2, не то 4 месяца, но вряд ли «противостояние» было столь длительным (одно снабжение провизией чего стоило). Да и чего так долго ждать? Любые переговоры можно было закончить в две недели.

Если версия с длительной «прелюдией» вызывает сомнения, то продолжительность сражения известна достоверно – 4 дня. Иранцы устрашали арабов слонами, а арабы иранцев – верблюдами. К обеим сторонам подошло подкрепление, но в течение 3 дней ни арабам, ни иранцам не удавалось добиться значимого успеха. Исход сражения решил сильный западный ветер, который буквально засыпал сасанидских воинов песком и пылью. Арабы воспользовались моментом и ударили в центр иранцев. Рустам погиб в бою, а еще арабы захватили «Деравш Кавани» – штандарт династии Сасанидов, сшитый из леопардовых шкур и богато украшенный драгоценными камнями.

К вечеру 4 дня иранцы отступили. Близ Вавилона разрозненные уцелевшие отряды собрались вместе и были снова разгромлены арабами, которые начали захватывать сасанидские земли, одновременно успешно воюя и против Византии.

Весной 642 года Йездигерд III предпринял последнюю попытку спасения своего гибнущего государства, стянув в Нехавенде[106]106
   Город на западе Ирана в провинции Хамадан.


[Закрыть] все силы, которые только смог собрать. Арабские историки писали о 60 000, 100 000 и даже 150 000 воинов, но вдумчивый анализ показывает, что шахиншах не мог собрать более 30 000. Но важно не количество, а то, что после трехдневного сражения арабы взяли Нехавенд, после чего захват оставшейся части державы Сасанидов был делом времени. В 650 году арабское завоевание Ирана завершилось взятием ожесточенно сопротивлявшегося Истахра. Согласно широко распространенной (но вряд ли достоверной!) легенде, предводитель арабов Абдаллах ибн Амир был настолько разгневан понесенными потерями, что поклялся убивать персов до тех пор, пока кровь не потечет из-под ворот Истахара. Когда арабы устали убивать, они пошли на хитрость: начали поливать улицы города водой, которая смешалась с кровью и наконец-то потекла из-под ворот. Собственно, для истребления сопротивляющихся арабам не нужны были ни клятвы, ни особые поводы. Подход повсюду был единым – покорившимся без сопротивления не причиняли зла, только облагали данью, а сопротивляющихся истребляли. Принявшие ислам считались равными арабам (разумеется, определенная дискриминация имела место), а иноверцы ежегодно выплачивали джизью, выкуп за сохранение жизни или в более мягкой формулировке – плату за защиту. Джизьей облагались достигшие зрелости мужчины, размер ее зависел от имущества плательщика и варьировался от 12 до 48 дирхамов (чтобы было понятнее – от 47 до 188 граммов серебра). Арабские слова «харадж» и «джизья» происходят от иранских слов «хараг» (поземельный налог) и «гезит» (подушная подать). Налоговую систему, как и многое другое, арабы заимствовали у иранцев.

Склоняясь к принятию ислама, большинство иранцев выбирали шиизм[107]107
   Шииты считают, что руководителями мусульманского сообщества могут быть только имамы («впередистоящие») из числа потомков двоюродного брата Пророка Мухаммеда Али ибн Абу Талиба и дочери Пророка Мухаммеда Фатимы. По представлениям шиитов, достоинство имама не присваивается верующими, а наследуется по божественному повелению. Сунниты же выбирали себе халифов («наместников»), из которых шииты признают законным правителем только четвертого праведного халифа Али ибн Абу Талиба.


[Закрыть], признающий законными правителями имама Али и его потомков, а не правящих Ираном халифов. К шиизму иранцев привели оппозиционные настроения. В целом, при арабах народу жилось лучше, чем при Хосрове II, который для пополнения казны отбирал последнее из наипоследнейшего, но дело было не столько в обстоятельствах, сколько в том, что арабы были чужаками, а иранцы привыкли считать себя хозяевами на своей земле. Недаром же говорится, что «наказание отца и наказание судьи – два разных наказания». При всех своих многочисленных недостатках, Хосров II был законным иранским правителем и, как мы можем судить по преданиям и поэмам, память о нем в народе осталась добрая. Арабы же при всех своих достоинствах оставались чужаками даже для тех, кто обращался в их веру. Сложные отношения между Ираном и арабским миром, существующие в наше время, не следует сводить к одним лишь противоречиям между шиизмом и суннизмом, в первую очередь это противостояние иранцев арабам, уходящее своими корнями в VII век.

Что же касается Йездигерда, то он был убит под Мервом[108]108
   Древний город на берегу реки Мургаб, находившийся недалеко от современного туркменского города Байрамали.


[Закрыть], в который его не пустили. Свита разбежалась, шахиншах остался один и попросил какого-то мельника спрятать его на мельнице. Тот согласился, но ночью зарезал спящего гостя, раздел-обобрал и бросил голое тело в арык. По другой версии, укрывшегося на мельнице шаха убили его же воины, перешедшие на сторону арабов. Но так или иначе, жизнь Йездигерда оборвалась под Мервом, где митрополит Илия[109]109
   Илия, умерший около 659 года, был митрополитом Несторианской (Персидской) церкви восточносирийского богослужебного обряда.


[Закрыть] построил ему небольшой мавзолей, не столько из уважения к поверженному властителю державы, сколько в память о его бабке-христианке Ширин.

Сын Йездигерда III Пероз, унаследовавший от отца только титул шахиншаха, но не престол, бежал в Китай, где сам он и его сын Нэрсе признавались в качестве законных властителей Ирана, но танский император Гао-цзун[110]110
   Династия Тан правила Китаем с 618 по 907 год (с междуцарствием между 690 и 705 годами). Танский император Гао-цзун правил с 650 по 683 год.


[Закрыть] не стал начинать войну в защиту их прав, его интересы не простирались столь далеко.

Иран под властью Омейядского Халифата

С 661 по 750 год арабский халифат назывался Омейядским халифатом по правящей династии или Дамасским халифатом по месторасположению столицы. Омейядский халифат продолжил завоевательную политику Праведного халифата. Халифат делился на провинции, которыми управлял назначаемый халифом наместник, державший в своих руках военную, гражданскую и религиозную власть. При Омейядах родилась известная поговорка: «Я – здесь, халиф – в Дамаске», которую употребляют, когда хотят подчеркнуть силу своей власти. Халиф тоже сочетал в своем лице светскую и духовную власть. Он был главой халифата и заместителем Пророка Мухаммеда. Такое положение способствовало укреплению центральной власти, которая не может быть слабой в государстве, ведущем активную завоевательную политику.

Большая часть земель халифата считались собственностью халифа, который раздавал земли родственникам и приближенным. Вода тоже принадлежала халифу, а без орошения в Передней Азии мало где можно обойтись. Владение землей и водой было основой власти халифов. Параллельно существовала и частная собственность на землю, называемая мульк.

Земля облагалась хараджем. Размеры этого налога зависели от ряда причин и время от времени менялись, но в среднем харадж составлял от ¹/⁵ до ¹/⁴ урожая (к месту можно вспомнить, что Хосров II в конце своего правления забирал половину). На первых порах харадж, как и джизья, взимались только с иноверцев, а мусульмане платили ушр – десятину, но со временем харадж начал взиматься и с земель, купленных мусульманами, и с тех, чьи владельцы приняли ислам. Одновременно с этим новообращенных мусульман перестали освобождать от уплаты джизьи. Такие меры были вынужденными, поскольку массовое принятие ислама покоренными народами сильно уменьшило поступления в казну, но в конечном итоге они вызвали недовольство, приведшее в 750 году к переходу власти в руки династии Аббасидов, потомков Аббаса ибн Абд аль-Мутталиба, дяди Пророка Мухаммеда[111]111
   В 756 году представитель династии Омейядов Абд ар-Рахман основал на территории современных Испании и Португалии Кордовский эмират, в 929 году превратившийся в Кордовский халифат, который просуществовал до 1031 года.


[Закрыть]. Налоги взимались в смешанной форме – деньгами и натурой. Арабы пока еще не достигли того уровня, для которого предпочтительны денежные выплаты податей, и часто предпочитали натуральные продукты (продовольствие, шерсть, ткани, скот, рабы и др.) деньгам. Одной из отрицательных черт арабского владычества стало ношение крестьянами-налогоплательщиками свинцовых бирок с указанием места проживания. Эти бирки, называемые печатями, помогали контролировать уплату налогов. Печати снимались после полного расчета с казной, а при наступлении нового срока платежей навешивались вновь. Иранцы всегда отличались высокой щепетильностью и чувством собственного достоинства. Печати, низводящие человека до положения заклейменной скотины, воспринимались как оскорбление, но уклонение от их ношения было чревато нежелательными последствиями – наказанием или же обращением в рабство, которое у арабов сохранялось вплоть до второй половины ХХ века[112]112
   В Саудовской Аравии рабство было отменено в 1962 году, а в Исламской Республике Мавритании рабство существовало до 1981 года.


[Закрыть].

Арабы занимали все ключевые должности, а в помощниках у них и на ролях «менеджеров среднего и низшего звеньев» выступали иранцы. Прекрасно понимая, что на лояльность завоеванных народов особо рассчитывать не стоит, арабы активно заселяли покоренные земли. Этим они отличались от римлян, которые уповали только на свои гарнизоны, но лучше, когда вместе с воинами на новые территории переселяются их жены и дети, так формируются опоры власти. Вот показательный пример: в 672 году в Нишапур[113]113
   Город на северо-востоке Ирана.


[Закрыть] было переселено около 50 000 арабских семей. Переселенцам (в основном это были семьи воинов и чиновников) бесплатно выдавались земельные наделы, а зачастую и жилища. Разумеется, поселенцы-завоеватели не пользовались любовью у местных жителей и при любом восстании страдали первыми. Но при всей разобщенности переселенцы и местные жители влияли друг на друга, взаимно перенимая традиции и ценности.

Иранцы, принявшие ислам, переходили под покровительство какого-либо из арабских племен в статусе мавла[114]114
   На русский это можно перевести словом «клиент» в значении «находящийся под чьим-то покровительством».


[Закрыть]. Иначе говоря, новообращенные мусульмане-инородцы оставались в зависимости от арабов, да вдобавок с начала VIII века продолжали платить те же налоги, что и прежде. Такой подход ограничивал распространение ислама на завоеванных землях. При Омейядах большинство иранцев продолжало исповедовать зороастризм.