Текст книги "Рядом с красавцем"

Автор книги: Холли Престон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

2

Наблюдая, как Мак-Рей прощается с дочерью, Мэриан почувствовала, что у нее защемило сердце. Склонившись к Эмме, отец сжал ее в объятиях, прильнув щекой к мягким темным волосам. На мгновение его глаза встретились с глазами Мэриан, которая, почувствовав неловкость, потупилась. Боль, таившаяся в его взгляде, не предназначалась для посторонних глаз.

Если он так любит дочь, спрашивала себя женщина, то почему же так часто покидает ее? Она мало знала о футболе, и все же слышала, что профессиональные игроки зарабатывают до неприличия много – во всяком случае, достаточно, чтобы на время бросить работу и подождать, пока ребенок подрастет.

Джон резко выпустил дочку и встал. На его лице было заметно волнение, а голос звучал чуть хрипло, когда он обратился к Мэриан:

– Я вернусь в понедельник утром. Вы не возражаете, если позвоню в воскресенье?

– Нет, конечно же нет, – ответила Мэриан. – Звоните всякий раз, как захотите, и разговаривайте с Эммой…

Мужчина кивнул. Когда он заговорил с дочерью, голос стал мягче и нежнее:

– Я позвоню сегодня вечером, моя хорошая. Не скучай и покатайся на пони.

Мэриан шагнула вперед и инстинктивно обняла хрупкие плечи девочки, когда ее отец зашагал к машине и уехал, не обернувшись, не бросив даже прощального взгляда. У женщины перехватило горло, когда она смотрела, как тот уходит. Могло показаться, что это негодование, но в глубине души она ощущала скорее сочувствие. Хотя смешно сочувствовать человеку, который богат, удачлив и по-мужски привлекателен. Ведь он имеет в жизни все. Но так ли это?..

Оторвавшись от мыслей о Мак-Pee, женщина взглянула на его дочку.

– А знаешь что, пойдем-ка познакомимся с Эсмеральдой, – ласково сказала она, взяв девочку за руку.

Помедлив, Эмма стеснительно кивнула. Чувствуя, как она напряжена, Мэриан убрала руку. Возможно, живя без матери, ребенок не привык к ласкам, и следовало с ними повременить.

Повернувшись к малышам, которые робко жались в дверях, мать весело окликнула их:

– Анна! Джесси! Вы уже надели туфли? Хорошо. Тогда пошли проведаем Эсмеральду. А может, хотите покататься на Снежке? Если на нем не ездить, он растолстеет так, что и ходить не сможет! Станет круглым, как настоящий снежок!

Подбодрив Эмму улыбкой, Мэриан повела детей на задний двор. Обе собаки сопровождали процессию.

Коза содержалась за высоким забором возле старого дощатого сарая. Завидя гостей, она тут же принялась бодать загородку и жалобно блеять.

Эмма опустилась на колени и просунула руку в загон. Эсмеральда легонько куснула пальцы, и девочка тихо засмеялась.

– Щекотно!

– Погоди, коза еще доберется до твоих волос! – рассмеялась Мэриан.

– А она тоже толстая, – застенчиво заметила Эмма.

– Да, но это и понятно, – сказала Мэриан, открывая калитку, чтобы выпустить Эсмеральду на лужайку. – Это карликовая коза, а они все такие округлые. Хотя может показаться, что она ждет козленочка.

– А козленочек был бы хорошенький, – задумчиво протянула девочка.

– Был бы забавный, но… – Мэриан остановилась. Зачем рассказывать Эмме, что скоро придется искать для Эсмеральды другой дом. Как, впрочем, и для Снежка. Удастся ли найти кого-то, кто будет любить забавную толстушку-козу и лохматого белого пони так же, как любят все в этом доме? Снежок появился у нее, когда она была еще школьницей. Как и коза Эсмеральда, пони стал как бы частью ее жизни, и вот теперь придется продать животных. Это будет похоже на предательство.

Улыбнувшись через силу, Мэриан заговорила:

– Ну а теперь пойдем к Снежку. Он ревнует. Держи-ка. – Женщина достала из кармана морковку и протянула Эмме. – Разломи ее пополам и держи вот так на ладони. – Она показала как. – Обещаю, что он будет твоим рабом на всю жизнь.

– Я хочу покататься на Снежке, – потребовал Джесси.

– И я, и я, – заканючила Анна.

– Эмма, ты не возражаешь, если сначала покатаются малыши? Нет? О'кей! Кто хочет сидеть впереди?

– Я! – потребовала сестренка.

Мэриан усадила дочь на широкую белую спину Снежка и подождала, пока маленькие пальчики покрепче вцепятся в гриву. Потом настала очередь Джесси. Занятый морковкой, пони обратил внимание на лишнюю тяжесть на спине не более, чем на малютку Эджи, суетящуюся под ногами.

Только убедившись, что моркови больше не получит, Снежок неохотно затрусил вокруг лужайки. С одной стороны шла Мэриан, с другой – Эмма, держащая поводья. Вся скованность девочки сразу исчезла от радости, что ей доверили такое ответственное дело.

Когда пони замедлял шаг, Эмма дергала за повод и требовательно говорила:

– Вперед, Снежок! Ах ты, ленивец! Смотри вперед и не отвлекайся!..

Пони фыркнул и без энтузиазма чуть-чуть ускорил шаг.

Мэриан спрятала улыбку. Прожив на свете немало, Снежок и без понуканий прекрасно знал свое дело. По счастью, это было доброе и покладистое животное.

– О'кей, Эмма, – сказала Мэриан, когда они обошли вокруг сарая. – Теперь твоя очередь кататься. Ты когда-нибудь прежде ездила верхом?

– Тпру, Снежок! – Пони уже и так остановился, но Эмма продолжала тянуть поводья, словно ждала, что он вот-вот умчится галопом, как норовистый скакун. – У папы целая коневодческая ферма, – сказала девочка. – Арабские лошади. Я часто катаюсь.

Мэриан невольно представила себе одну из этих изящных тонконогих лошадей, но не с Эммой в седле, а с ее отцом. Джон Мак-Рей действительно больше походил на ковбоя, чем на футболиста: его сухощавое тело было скорее поджарым, нежели мускулистым, а голос глубоким и звучным.

– Но папа и Исайя всегда ведут коня под уздцы, – добавила Эмма досадливо. – Ведь наши лошади высокие и сильные. А на Снежке я смогу прокатиться и сама.

Видя немую просьбу в детских глазах, Мэриан улыбнулась.

– Я тоже уверена, что сможешь, – согласилась она.

Снежок произвел на ребенка магическое действие, с облегчением подумала Мэриан. Эмма будет довольна, что осталась у них.

Почему эта мысль принесла ей такое облегчение, женщина и сама не могла бы сказать. Ведь в конце концов все это временно. Утром в понедельник они расстанутся и, вероятно, никогда больше не увидятся. Ну и ладно, подумала Мэриан, нечего усложнять себе жизнь. А усложнить ее могли бы эта робкая девочка с грустными глазами и ее суровый, но чем-то невольно привлекающий внимание отец, похожий на ковбоя.

В воскресенье утром Мэриан решила просмотреть газетные объявления о сдаче домов внаем, пока дети сидели перед телевизором.

– Ханна! – прикрикнула она, сталкивая толстую серую кошку с газеты. – Ты мне мешаешь. Ишь, разлеглась тут! – Ханна неохотно сдвинулась на несколько дюймов.

Как много сдается домов, подумала Мэриан, и как трудно найти что-то подходящее. Ей не по карману были три четверти из них, а в остальных случаях почти всегда оговаривалось, что не разрешается держать домашних животных. Она уже отказалась от надежды оставить у себя Эсмеральду и Снежка, но если придется бросить еще и кошек, и обеих собак… Мэриан до боли закусила нижнюю губу и заскользила взглядом по следующей колонке объявлений. Шестьсот пятьдесят… Семьсот долларов в месяц! Это больше ее месячного дохода!

Следующий вариант казался подходящим, но дом на самой окраине, почти за городом, и если даже хозяева не будут возражать против Снежка и Эсмеральды, то ее теперешние клиенты вряд ли согласятся возить к ней детей через весь город…

Если бы только была возможность прожить здесь еще несколько лет. Хотя бы до тех пор, пока дети пойдут в школу… Но что толку сожалеть! Коль уж травить душу этими бесконечными «если бы», то надо начинать с алиментов, которых Мэриан не получала от бывшего мужа. Если бы он платил как положено, жизнь не была бы такой тяжелой.

– Ребята! – повысила она голос, чтобы перекричать телевизор. – Собирайтесь живо.

– Но сейчас будут показывать моего папу, – запротестовала Эмма. – Мы хотим его посмотреть.

А может, и мне посмотреть, подумала Мэриан, но тут же отбросила эту мысль. Она не могла позволить себе сейчас напрасно тратить время, да и футбол никогда ее не интересовал. Можно будет удовлетворить свое любопытство как-нибудь в другой раз, когда жизнь станет полегче.

– Мне очень жаль, – сказала она. – Я понимаю, что тебе нравится смотреть папу, но у меня сегодня несколько срочных дел, которые нельзя отложить.

Маленькая Анна вынула палец изо рта и послушно сползла с дивана, но Джесси все еще сидел, точно завороженный уставившись на цветной экран. Когда Эмма выключила телевизор, мальчик заморгал, словно очнувшись. Мэриан старалась, чтобы дети не смотрели телепередачи слишком часто, но это было единственное время, когда она могла заниматься своими делами, и приходилось идти на компромисс с педагогическими принципами.

– Куда мы поедем? – спросила Эмма.

– В бакалею, а потом осмотрим пару домов. Этот коттедж не наш, и, к сожалению, владельцы хотят снести его и построить здесь автостоянку. Очень скоро нам придется переезжать.

Близнецы ничего не поняли, но Эмма посочувствовала:

– Я терпеть не могу переезжать. У меня из-за этих переездов нет друзей. И моя няня Элен ушла, потому что не захотела жить на ранчо.

Наклонившись, чтобы надеть Джесси туфли, Мэриан согласилась:

– Это тяжело, ты права. Но мы, по крайней мере, не уезжаем из города, не оставляем своих друзей.

А про себя подумала: каких друзей, разве есть время для них?

– Давайте сначала посмотрим дома, – сказала Эмма нетерпеливо, когда Мэриан усадила всех троих в старенький «форд». – В бакалее скучно. Давайте найдем большой новый дом, такой, как у нас с папой. Здесь на ранчо хорошо, хоть мне и нравилось больше жить в Калифорнии.

Мэриан застегнула ремень безопасности на груди у Эммы и слегка взъерошила ее челку.

– А знаешь, я уверена, что уже через пару месяцев у тебя будет здесь масса друзей и ты забудешь даже, что не хотела переезжать.

Женщина подала машину задним ходом и выехала на дорогу.

– Если бы Элен любила меня, она бы не ушла, – не поднимая глаз, пробормотала девочка.

Мэриан остановила машину и обняла Эмму, прильнув щекой к ее темноволосой головке.

– Да, дорогая, – грустно сказала она. – Жизнь могла бы быть и полегче, не правда ли?

Когда в воскресенье вечером в гостиной зазвонил телефон, дети давно уже лежали в постелях. Сняв трубку, Мэриан тут же узнала голос Мак-Рея.

– У Эммы все хорошо, – сказала она. – Девочка уже заснула, но если вы хотите…

– Нет, нет, не будите ее, – прервал он. – Я в аэропорту и решил позвонить, прежде чем ехать домой. Эмма была очень веселой, когда я звонил вчера вечером, но мне не удалось поговорить с вами… Хотелось просто узнать, как дела. Я не уверен, что нам удастся поговорить завтра утром.

Мэриан щекой прижала трубку к плечу и опустилась в удобное потертое кресло, где обычно вязала. Странно, но ей явственно представилось худощавое, немного суровое лицо Джона, как только послышался его голос.

– Девочка в порядке, – заверила она. – Особенно ей понравился наш Снежок. Эмма говорит, что у вас есть лошади, но слишком большие для нее.

– Да, я держу несколько арабских скакунов. Но, пожалуй, не мешало бы подарить дочке пони. Она была бы в восторге, как вы думаете?

Следующая фраза далась Мэриан с трудом, но она заставила себя произнести ее:

– Мне скоро придется искать пристанище для Снежка. Я не хотела расставаться с ним до последней минуты, но если вы заинтересовались… Наверное, Эмма была бы довольна…

– А почему вы хотите избавиться от него? Ведь ваши собственные дети скоро подрастут и будут рады кататься на пони.

– Я знаю. – Мэриан почувствовала, как у нее защипало в глазах. – Но нам очень скоро придется переезжать. А найти дом с участком и постройками для животных почти невозможно – слишком дорого. Я не могу себе позволить такую роскошь.

– Значит, и козу тоже?

Она горько рассмеялась.

– Вы собираетесь подарить Эмме и козу? После недолгого молчания Мак-Рей ответил:

– Теперь понимаю. Я не знал, что вы всего лишь арендуете этот дом.

– К сожалению, да. И владельцы планируют построить на его месте автостоянку. Их можно понять… Но я прожила здесь шесть лет, это мой кров. О, черт… – Она торопливо провела ладонью по внезапно сделавшимся мокрыми щекам. Что это на нее нашло? – Извините, – сказала Мэриан, беря себя в руки. – Не стоит забивать вам голову моими заботами. Вы, должно быть, утомлены после трудной поездки.

– Да, – согласился Джон. – Эти выезды меня измотали. Разные часовые пояса, слишком много ресторанов и отелей. А теперь еще полтора часа вести машину… Вы, должно быть, думаете, что я привык к этому? – Он горестно рассмеялся. – Впрочем, что это я. У меня были трудных два дня, и вот я уже ищу сочувствия у женщины, у которой на руках семеро детей, и так по двенадцать часов в день из недели в неделю!

– Вы не представляете, как часто люди думают, что у меня масса свободного времени, – сказала она. – Я ведь целый день дома, и всем кажется, что это не работа, а так, развлечение, что мне просто нравится возиться с чужими детьми.

– И у вас нет никого, кто помог бы вам?

Сочувствие, проскользнувшее в его голосе, заставило Мэриан осознать, с какой, должно быть, жалобой прозвучали ее последние слова. С таким человеком легко начать откровенничать. Хотя нет, если бы Мак-Рей сидел сейчас здесь, глядя на нее своими внимательными серыми глазами, она бы не смогла открыть душу. Тут всему виной, телефон: он придает собеседнику некую анонимность, что в таких случаях облегчает разговор. Современная исповедальня.

Мэриан постаралась сделать голос веселым:

– О, не обращайте внимания. Я просто слишком устала. Я вообще-то люблю детей, и большую часть времени они действительно приносят мне радость. Но их родители…

– Осторожнее! – шутливо предупредил Джон. – Ведь вы разговариваете с одним из них.

Она засмеялась:

– Ну, вы не совсем рядовой случай.

Последовала пауза.

– Ну что ж, спасибо, что выслушали меня, – мягким голосом проговорил Мак-Рей. – Иногда мне хочется, вернувшись домой из поездки, найти кого-то, с кем можно поговорить. Кого-то ростом повыше… Повыше трех футов. Вы меня понимаете?

– Я знаю, что вы имеете в виду. Общения только с ребенком мало. Мне это тоже знакомо… – Мэриан осеклась. Какой странный разговор. Она совсем не знала этого человека, а говорили они так, словно были родственными душами. Нет, не совсем так, слава Богу. И, встряхнувшись, она сказала более официально: – Мы увидимся завтра утром?

– Да. В семь тридцать – в восемь. Это не слишком рано для вас?

Мэриан снова засмеялась.

– Вы шутите? К этому времени уже налетит моя орава!

– Тогда надо приехать и спасти Эмму от этой ватаги. К тому же ей надо в школу. Напомните ей об этом.

– Хорошо. Увидимся утром.

Мэриан положила трубку и откинулась на спинку кресла. В доме стояла такая тишина, что улавливались самые тихие звуки: стук часов, сонный вздох кого-то из детей, шорох одеяла. Одна из собак беспокойно завозилась в прихожей… И никого рядом. Мэриан чувствовала себя такой одинокой. Неужели этот разговор с Мак-Реем так подействовал? Неужели ее влечет к этому мужчине?

Боже, как давно это было в последний раз! Чувствовать себя влюбленной, делить с кем-то радость и печаль, заботиться о ком-то и знать, что кто-то заботится о тебе, замирать от страсти, положив голову на чью-то сильную грудь, и выплакаться в минуту слабости – все это, увы, не для нее.

Мэриан не ощущала себя несчастной – Анна и Джесси были ее радостью. Она их единственная опора, но самой опереться не на кого. Раз в месяц разговаривала по телефону с отцом, который не очень-то интересовался собственными детьми, а уж тем более внуками. Немногие друзья как-то отдалились за последние два года. Дружба крепнет, когда есть время встречаться, а с двумя малышами на руках его всегда не хватало.

Иногда Мэриан отчаянно хотелось бросить все и уйти куда глаза глядят, хоть на несколько часов, лишь бы скинуть с плеч груз забот, ощутить себя свободной и безмятежной. Нередко, проснувшись среди ночи, она задавалась вопросом: что, если бы Марк остался? Ухаживал бы он за детьми, кормил их, менял пеленки, заставлял смеяться? Продолжался бы их брак, если бы она не забеременела? Или если бы не родила двойню? Где он сейчас? И сожалеет ли, что бросил семью?

А впрочем, ответ известен. И мгновенно мечтания растворились во вспышке гнева. Если бы Марк беспокоился об этом, если бы в нем таилась хоть малейшая крупица сожаления, он, по крайней мере, писал бы иногда, присылал бы деньги на детей, а не бросил так подло и жестоко.

Как ни странно, гнев помогал не распускаться, держать себя в руках, давал силы выстоять в эти последние четыре года. Что с ней стало бы без этого чувства?

Опустила бы руки и ждала сказочного принца, доблестного рыцаря, который спасет от нищеты?.. Джон Мак-Рей внезапно появился перед ее мысленным взором, и Мэриан застонала, закрыв лицо руками. Первый мужчина, который сказал несколько сочувственных слов, и она уже готова возвести его в рыцарское звание.

Но если посмотреть трезво, она отнюдь не «прекрасная дама». Ведь Мак-Рей изучил целую колонку газетных объявлений, прежде чем набрал номер ее телефона. Только поэтому его дочь спала сейчас в соседней спальне. И ни по какой другой причине.

Добравшись домой почти за полночь, Джон спал беспокойно. Без Эммы дом казался пустым, как и сама жизнь без целеустремленности, которую придавала близость дочери.

Проснувшись ранним утром, он бросился в ванную бриться. Собственное лицо, которое глянуло на него из зеркала, казалось расстроенным и слегка постаревшим. Обычно моложавый, сегодня он выглядел на свои годы. Морщины на лбу и вокруг глаз заметно углубились, а рот скривился в какой-то язвительной гримасе. Обычная хандра, как всегда в понедельник, подумал Джон. Такое же чувство, как бывает на поле, когда получаешь штрафной. Тряхнув головой, мужчина потянулся за бритвой.

А полчаса спустя, значительно раньше, чем обещал, Мак-Рей припарковал автомобиль на грунтовой дорожке у дома Мэриан. Широкими шагами поднялся на крыльцо и постучал, произведя обычный переполох. Ожидая, когда дверь откроется, Джон удивлялся своему нетерпению. Только ли Эмму он так жаждал увидеть?

Когда хозяйка появилась на пороге, торопливо заплетая косу, Джон понял причину того странного стеснения в груди, которое чувствовал, стоя перед дверью. Да, он скучал по дочери, но не меньше хотелось увидеть и Мэриан.

Быстрая улыбка, которой она встретила Мак-Рея, была теплой и на этот раз предназначалась только ему одному. Волна неожиданного желания захлестнула, сделав голос непослушным и хриплым.

– Надеюсь, я не слишком рано?

– Нет, нет. Конечно же нет, – сказала Мэриан рассеянно. – Ради всего святого, прекрати, Родо! – Она вздохнула и, отогнав овчарку, отступила назад. – Эмма сейчас завтракает. Входите же.

Приласкав обеих собак, Джон последовал за хозяйкой. На ней снова были джинсы с нарядной хлопчатобумажной блузкой, заправленной в них, и это так подчеркивало тонкую гибкую талию, что руки невольно тянулись к ней.

К сожалению, не было никаких признаков, что и он нравится Мэриан. Если не считать несколько нарочитой небрежности, с которой она торопилась в кухню.

– Лиззи, не надо кормить Джошуа! Он может есть и сам.

Маленькая девочка, которая пыталась впихнуть полную ложку овсяной каши в рот соседа, неохотно остановилась.

– А собаки любят овсянку?

– Нет, не любят, – твердо сказала Мэриан. Среди оравы из шести… нет, семи детей за столом Джон не сразу различил собственную дочь.

– Папа! – Эмма спрыгнула со стула и бросилась в объятия отца.

– Я скучал по тебе, моя радость, – расцвел он в улыбке, на миг забыв про темноглазую женщину, которая наблюдала за ними. Наконец Джон отпустил дочку и, наклонившись, поцеловал ее в макушку. – Садись и заканчивай свой завтрак. Спешить нам некуда.

– А вы не хотите позавтракать? – Широким жестом Мэриан пригласила гостя к столу. – Тут на всех хватит.

– Может быть, кусочек тоста, – кивнул с благодарностью Джон. Он взял один ломтик с тарелки и воспользовался ножом Эммы, чтобы намазать тост малиновым вареньем. И очевидно, домашним. – У вас, я смотрю, разносторонние дарования.

Мэриан улыбнулась:

– Варить варенье нетрудно. Труднее собирать эти проклятые ягоды. Я не думаю, что готовка – один из моих талантов.

– Тогда что же?

Казалось, тень пробежала по ее лицу, хотя голос остался спокойным.

– Я умею возиться с детьми… Лиззи, пожалуйста, не корми собаку. Ей вредно есть такую пищу.

– Но ей нравится.

– Хочешь, чтобы я прогнала Эджи и Родо вон?

Девочка скорчила недовольную гримасу, но послушалась.

– Спасибо, – мягко сказала Мэриан. И, уловив веселый взгляд Джона, вздохнула: – Я как сержант на плацу.

– У вас недостаточно твердости в голосе, – возразил он.

– Я могу вопить и погромче.

Джон проглотил последний кусочек тоста, прищелкнув языком.

– Раз уж мы заговорили о ваших талантах… Вы сами сделали одеяло в вашей спальне?

Щеки Мэриан вспыхнули – упоминание о спальне, достаточно интимное, заставило ее смутиться.

– Да, от скуки на все руки, – пробормотала она.

– Очень красивое. – Джон чуть повысил голос: – Эмма, если ты закончила, иди собирай вещи.

– Я тоже закончила, – объявила Лиззи.

– И я, – сказал Джесси.

– И я… – пролепетала маленькая Анна, рискованно поднимаясь на своем высоком стульчике.

Не успел Джон и рта раскрыть, как Мэриан ловко подхватила уже готовую свалиться дочь и, поставив на пол, принялась мыть руки и липкие щеки детей.

Джон собрал со стола грязные тарелки и отнес их в раковину. Оглядев кухню, он удивился отсутствию посудомоечной машины, но что-то подсказало ему, что Мэриан не понравится, если начать комментировать этот факт. Вернувшись со второй грудой, он принялся очищать тарелки.

Пораженная Мэриан взглянула на добровольного помощника:

– О, что вы делаете?.. Зачем?..

– Не люблю стоять сложа руки, – сказал он тоном, не допускающим возражений. И тут же начал наливать воду в раковину.

Дети уже умчались в гостиную, где затеяли веселую перепалку, кому что раскрашивать. Мэриан принесла последние тарелки.

– Пожалуйста, вы не должны… – начала вновь она, но, видя, как Джон нахмурился, сменила тон. – Гм… а вы хоть знаете, как это делается?

Мужчина ухмыльнулся.

– Неужели я похож на недотепу, который не может помыть посуду?

Очаровательные ямочки появились на щеках Мэриан, когда она засмеялась.

– Лучше просто признайтесь, что взялись за это впервые.

– Ну вот еще! Да я принц среди мужчин, – высокопарно произнес Джон.

Ему хотелось вызвать оживление на ее лице, вновь услышать ее нежный переливчатый смех. но он обманулся в своих ожиданиях. Улыбка на лице Мэриан медленно растаяла.

– Я сказал что-то не то?

Она закусила нижнюю губу и испытующе посмотрела на него.

– Нет, ничего. Просто вы… напомнили мне кое-что. – Мэриан повернулась, чтобы взять полотенце, и добавила: – Неужели все мужчины представляют себя сказочными принцами, а женщин – спящими красавицами, которых они должны разбудить? Или спасти от страшных людоедов.

– Господи, да нет же конечно! – воскликнул Джон, скрывая свое потрясение. Он воспринял случайную обмолвку по-своему – именно таким принцем ему и хотелось бы стать для этой милой женщины. А пока великаны-людоеды, от которых надо спасти ее, – это грязные тарелки, чужие дети, счета, которые Мэриан наверняка не может оплатить, тревоги, хотя она и притворяется, что у нее все в порядке.

Стараясь выглядеть бесстрастным, он добавил:

– Но и вы мне напомнили кое о чем. Я собирался сделать вам предложение.

– Предложение? – протянув руку за чистой тарелкой, спросила она осторожно.

– Да, насчет Снежка. Вместо того чтобы купить пони, я бы хотел содержать его для вас. Бесплатно. – Он заторопился, боясь, что его прервут. – Нет, дайте мне закончить. У меня в конюшнях двадцать пять лошадей. Мы бы даже не заметили прибавления еще одной, к тому же крохотной. Вы смогли бы приводить ваших детей кататься на пони в любое время. А пока он живет у нас, Эмма будет кататься на нем. Таким образом, мы оба получим то, чего хотим. Мне не придется покупать пони, которого Эмма перерастет уже через пару лет, а вы сможете держать у меня Снежка сколько хотите. Мы можем договориться и насчет козы на приемлемых для вас условиях.

Брови женщины взметнулись.

– Но… зачем вам коза?

– Наши пастбища вдруг начали зарастать ежевикой. Я слышал, что козы – хорошие помощники, чтобы избавиться от этих кустов раз и навсегда. Ядохимикатами я предпочитаю не пользоваться из-за лошадей. Вы бы сделали мне одолжение.

– Что-то мне не очень верится в это, – тихо сказала Мэриан.

Мак-Рей взглянул на нее, и ему захотелось согнать тревогу с лица женщины. Хотя, может быть, все, чего он желал, в чем нуждался, – это под любым предлогом коснуться ее. Возможно, Джон выглядел сумасшедшим, но он вдруг протянул руку и легко провел пальцами по нежной женской щеке. Прикосновение было мимолетным, но его пронзило, как электрическим током.

– Все будет хорошо, – произнес он хрипло.

Глаза Мэриан расширились от чувства, близкого к панике, и в страхе она отпрянула. Потом сказала сдавленным голосом:

– Я не могу принять ваше одолжение. Это… это, конечно, очень большая любезность, но…

Джон сунул руки в воду в раковине и, продолжив работу, заговорил:

– Я люблю мою дочь, вот и все. – Он осторожно сполоснул несколько тарелок под краном и поставил их на сушилку, не глядя на хозяйку. – Вы доставите мне огромное удовольствие, если согласитесь на мое предложение. Оно удобно для нас обоих. Хотя бы подумайте о нем, хорошо?

Уголком глаза он видел, как на лице Мэриан разрастается тревога.

– Хорошо… – наконец неуверенно согласилась она. – Это я, пожалуй, могу вам обещать. Не думайте, будто я не ценю…

Застав взрослых врасплох, в кухне вдруг появилась Эмма.

– Почему ты моешь посуду, папа?

– Чтобы быть полезным, – ответил Джон. – Ты готова, малышка? Я уже заканчиваю.

Джон не сомневался, что дочери понравился уик-энд. И у него возникла идея, как убить разом двух зайцев. Если бы Мэриан брала Эмму всякий раз на уик-энд, он не только был бы спокоен за девочку, но имел повод видеться и с няней. Регулярно. И к тому же не пришлось бы искать экономку.

Тепло попрощавшись и оставив чек на большую, чем просила Мэриан, сумму, он уселся с дочерью в машину. Еще видя маленький домик в зеркале заднего обзора, Мак-Рей обратился к Эмме:

– Ну, как прошел уик-энд?

– О, было очень весело, папа! – Она подпрыгнула на сиденье. – Можно пойти туда снова? Мне не очень понравилась няня, которая приходила к нам в прошлый раз. Так что разреши…

– Думаю, это хорошая мысль, – сдержанно сказал отец. – Я позвоню Мэриан сегодня вечером, о'кей?

– О'кей!

Конечно, это только первый шаг, подумал он с удовлетворением, но шаг в нужном направлении. Второй шаг – уговорить Мэриан отказаться от детей, которых она берет у занятых родителей на всю неделю, и тогда у него будет возможность проводить с ней больше времени.

Но почему он так уверен, что это получится?