Текст книги "Дороже всего на свете"

Автор книги: Хейди Бетс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Берк внимательно посмотрел на Шеннон и увидел, как она насторожилась. Ее лоб покрылся мелкими капельками пота.

Берк хотел, чтобы она осталась у него хотя бы на несколько дней, пока не почувствует себя лучше. Он может и должен быть рядом. Конечно, Шеннон станет сопротивляться. Но ему хотелось сделать ее жизнь комфортнее, хотя бы до того времени, пока не появится ребенок. Весь вопрос в том, позволит ли она ему сделать это.

Берк видел, что она готова снова возражать ему, и решил схитрить.

– Давай не будем говорить об этом сейчас. Я сделаю тебе чай и тосты, а затем ты поспишь. – И пока она не начала вновь возражать ему, быстро вышел из комнаты и плотно закрыл за собой дверь.

Берк редко готовил, чаще всего он обедал и ужинал в офисе или отправлялся в один из ресторанов.

Он вскипятил воду, заварил травяной чай, положил два ломтика хлеба в тостер, а потом пошел в свою комнату. Его спальня находилась по соседству со спальней Шеннон. Это очень удобно: вдруг ей ночью понадобится помощь?

Он скинул туфли, снял костюм и надел домашние джинсы и любимую футболку. Дома он предпочитал ходить босиком. Вернувшись на кухню, Берк взял тосты и чай. Сам он предпочитал кофе, но Маргарет всегда заботилась о том, чтобы в квартире были продукты на разные вкусы. С горячими тостами и кружкой чая он отправился к Шеннон и тихо постучал в дверь перед тем, как войти.

Она сидела на кровати в той же позе, в какой он ее оставил, – вся обложенная подушками и укрытая теплым одеялом.

– Чай и тосты, – объявил он. Он поставил тарелку ей на колени и протянул чашку. – Аккуратно, чай горячий.

Она поднесла керамическую кружку к губам и подула.

– Чай с ромашкой. Надеюсь, ты не против. Он без кофеина. Во всех книгах пишут, что беременным женщинам следует избегать кофеина.

Она слегка улыбнулась и снова подула на чай.

– Спасибо.

Берк наблюдал, как Шеннон откусывает тост и пьет чай. Она уже не была такой бледной. Он решил сделать для нее еще что-нибудь.

– Может, ты хочешь бульона? Или сэндвич?

Или… я даже не знаю… чего-нибудь еще?

– Нет, спасибо, мне хватит и этого, – сказала она, качнув головой и взяв еще один тост.

Берк посмотрел на часы и решил, что ей нужно поспать.

Не сказав ни слова, он вышел из комнаты и начал собирать все, что могло ей понадобиться: леденцы от кашля, спрей для горла, воду в бутылочке, сироп и апельсиновый сок. Вернувшись, поставил все эти вещи на прикроватный столик.

От тостов остались одни крошки, а кружка была пуста.

– Если тебе что-нибудь понадобится ночью, не стесняйся, бери все, что нужно, или позови меня, я в соседней комнате. – На секунду Берк нахмурил брови и добавил:

– Или в кабинете, это с другой стороны коридора. Иногда я работаю допоздна, поэтому если я не в кровати, то наверняка там. Ну, хорошо, если больше ничего… – он не закончил фразу, пытаясь понять, почему так волнуется.

– Нет, спасибо, больше ничего не нужно, – она посмотрела на него со смущением. – Ты и так все продумал. Я ценю это. Спасибо.

Он наклонил голову и медленно вышел из комнаты.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

По дороге в кабинет он зашел на кухню, налил себе стакан вина и приготовил бутерброд с сыром.

Для Берка все это было в новинку – забота о ком-то. Он подумал, что неплохо бы привыкнуть к этому, ведь он собирается стать отцом. Ему придется заботиться о детском питании, смене подгузников, купании малыша, обо всем, с чем связано рождение и воспитание ребенка.

Но это не пугало его так, как женщина, спящая в соседней комнате. Он начинал чувствовать к ней то, чего не должен был чувствовать.

Он не хотел испытывать никаких чувств к той, что вынашивала его ребенка. А вот как раз с этим становилось все сложнее и сложнее. Что, черт возьми, происходит? Он не хотел никаких глубоких отношений. Ведь именно по этой причине он и нанял суррогатную мать.

Но именно она заставила его понять, что значит иметь ребенка от женщины, в которую влюблен.

Впервые с тех пор, как Берк стал взрослым и самостоятельным, кто-то жил в его доме. Может быть, у него появился шанс создать семью? Но еще несколько месяцев назад он так не хотел этого!

Он и сейчас не хочет. Да, кажется, не хочет…

Как только ребенок появится на свет, он и Шеннон пойдут своей дорогой, и он забудет о ее существовании. По крайней мере постарается забыть.

И она будет свободна делать все, что ей заблагорассудится. Она тоже, наверное, забудет его – не пройдет и нескольких месяцев, а может, даже быстрее.

Наверное, чувство благодарности к Шеннон за то, что она помогает ему осуществить его давнюю мечту, заставило его думать, будто он влюблен в нее.

Сделав глоток превосходного красного вина, Берк задумчиво посмотрел в окно на огни большого города. У него есть в запасе семь месяцев. И за семь месяцев он сможет убедить себя в чем угодно.

Когда утром Шеннон проснулась, она почувствовала себя значительно лучше. Горло еще немного болело, и кашель остался, но ужасная головная боль прошла, температура спала. Наверное, помогли лекарства, которые прописал доктор, и тот чудесный ромашковый чай, что приготовил Берк.

Откинув одеяла, которыми Берк заботливо укрыл ее, она села на кровати и огляделась вокруг.

Она все еще была в фланелевой пижаме. Может, Берк уже ушел и она сможет принять душ?

Шеннон спрыгнула с огромной кровати и тихонько подошла к двери, прислушиваясь к звукам, доносившимся из гостиной. Это был шум, издаваемый множеством людей, и один голос, дающий указания.

– Будьте аккуратнее, – громко говорил Берк. – Я не знаю, что там, но это могут быть очень ценные вещи. – Он стоял у двери, а двое мужчин вносили какие-то ящики в квартиру.

Одетый в черные спортивные брюки и синюю рубашку, он выглядел даже лучше, чем в деловом костюме или джинсах. Рубашка, облегающая его мускулистые руки и спину, была наполовину расстегнута, и Шейнон не составляло труда догадаться, как он выглядит без нее.

Нет, она не должна об этом думать. Но это была непростая задача, тем более когда каждый день видишь его улыбку и глаза.

Может, это из-за беременности она не контролирует свои чувства и поддается соблазну еще раз взглянуть на него? С того времени как Шеннон забеременела, она заметила, что ее вкусы сильно изменились. Например, она мечтала поесть то, что раньше терпеть не могла, а то, что любила до этого, теперь не вызывало аппетита. Возможно, то же самое произошло и с отцом ребенка? Он ей нравится исключительно из-за гормональных изменений в ее организме.

– Доброе утро. – Берк наконец-то увидел ее у дверей спальни. – Надеюсь, мы не разбудили тебя.

– Нет. – Она отрицательно мотнула головой, не отрывая взгляда от рабочих. – Я думала, вы на работе.

– Мы же вчера договорились перейти на «ты».

Я не хотел оставлять тебя одну, пока ты окончательно не поправишься. Вот велел принести коробки из гаража. В них твои вещи. Не уверен, что все правильно упаковано, но я могу помочь тебе их распаковать.

В коробках, наверное, было упаковано все, что у нее было. А она считала, что ей может понадобиться лишь зубная щетка и кое-какая одежда, ведь она не собирается здесь задерживаться.

Шеннон стояла, не зная, что ответить, потому что не чувствовала ни сил, ни желания опять спорить с ним. Она уже твердо усвоила, что эти споры ни к чему не приведут.

– Надеюсь, ты уже голодна? – спросил он, открывая холодильник и шкафчики с продуктами. Я сегодня отправил Маргарет в магазин и попросил купить только самую здоровую пищу. Но если ты хочешь чего-нибудь особенного, то я могу заказать.

Шеннон вошла в кухню и села на высокий стул.

Берк налил ей два стакана – в одном сок, а в другом молоко.

– Выбирай. Не жди меня, я уже поел. – Он пододвинул к ней корзинку с яблоками, апельсинами и ананасом. – Сегодня впервые собираюсь что-нибудь приготовить. Например, кашу.

Уголки ее губ непроизвольно поднялись вверх, когда она увидела, с каким серьезным видом он читает рецепт приготовления овсяной каши. Наверное, так же он читал какие-нибудь важные документы у себя на работе.

Шеннон медленно жевала фрукты в то время, как он стоял у плиты, высчитывая минуты, в течение которых должна вариться каша. Это зрелище не могло не вызвать у нее улыбку.

– Надеюсь, тебе понравится каша со сливками и персиками.

– Самая моя любимая каша. – На самом деле она предпочитала кашу на молоке с кусочками клубники.

Шеннон не обольщалась. Она знала, что все, что Берк делает, он делает для малыша. Молоко для кальция, фрукты – для витаминов, и так далее.

И она со всем соглашалась. Потому, что это и на самом деле было полезно для малыша, и потому, что она гостья в его доме.

– Какие у тебя планы на сегодня? – спросила она.

– Я собираюсь провести сегодняшний день здесь, – сказал он, накладывая Шеннон полную тарелку каши. – Ведь ты еще не полностью поправилась, и тебе необходим уход. Потом нам нужно разобрать коробки с твоими вещами. Ты можешь мне помогать или лежать на кровати и командовать, куда что поставить. – Он заметил ее удивленный взгляд. – Может, тебе здесь так понравится, что ты не захочешь отсюда уезжать.

Она опять ничего не возразила. Неужели он и вправду хочет, чтобы она осталась здесь до конца беременности?

Но это невозможно!

Она не могла не признать, что чувствовала его симпатию к ней. Это было понятно с первой их встречи, но чего Шеннон никак не ожидала, так это того, что его чувства будут становиться все сильнее. Он был самый завидный жених Чикаго, человек, о котором сплетничали, которого преследовали, который появлялся на обложках журналов чаще, чем многие кинозвезды. Вместе они бы составили весьма странную пару.

– Продолжай завтракать, а я пока отнесу эти коробки в твою комнату.

Берк пошел в коридор, а Шеннон не отрываясь смотрела, как он берет сразу несколько коробок, относит их в комнату и тут же возвращается.

Допивая теплое молоко, она жалела, что они не встретились при других обстоятельствах, когда она не была бы суррогатной матерью, а он – ее работодателем.

Тяжело вздохнув, она слезла со стула и направилась в комнату, куда он относил последние коробки. Шеннон решила включиться в работу по распаковке вещей, хотя логичней было бы все сложить обратно и попросить отвезти назад в ее квартиру.

Берк решал, какую коробку раскрыть первой.

– С чего начнем?

Она открыла несколько коробок и увидела, что вещи там лежали в диком беспорядке – одежда и обувь вместе. Было видно, что эту коробку собирал мужчина, женщина никогда бы так не упаковала.

– Мне кажется, для начала нужно отделить обувь от одежды, потом кое-что постирать, а что-то погладить. – Она с сожалением посмотрела на испачканную блузку.

– Извини. Мне нужно было послать горничную, а не водителя.

– Все в порядке, нет ничего непоправимого. Если у вас… у тебя есть утюг, то я с этим разберусь.

Он смотрел на нее, сощурив глаза.

– Ты только вчера выписалась из больницы, а сегодня уже собираешься гладить и стирать. Ну уж нет! Этого я допустить не могу. Собери все грязные вещи, я отправлю их в прачечную.

Шеннон хотела было возразить, но, взглянув на выражение его лица, ничего не сказала.

– Это было бы неплохо, – только и ответила она.

Шеннон стала доставать вещи из коробки и бросать их на кровать в разные кучки. В одной куче были мятые вещи, в другой – просто грязные.

Она рассчитывала, что Берк забудет о своем намерении и она заберет их домой. Она даже подумывала о том, чтобы попросить помощницу Берка Маргарет принести ей утюг, если он вообще был в этом пентхаусе.

Натолкнувшись на униформу из ресторана, где работала, Шеннон тут же отбросила ее, потому что сегодня не хотела думать о работе.

Вообще-то нужно позвонить и предупредить о болезни, ведь у нее есть даже справки из больницы. Но Шеннон по опыту знала, что эти справки учитываться не будут и ей будет очень трудно отработать пропущенное время. А ей так нужны деньги. Зарплату на обеих работах обещали дать в прошлую пятницу.

Когда же она сможет выйти на работу? Наверное, раньше, чем сказал доктор. Наверное, надо пойти на работу сегодня. Она должна это сделать.

Шеннон стала выбирать соответствующую одежду и тут заметила удивленный взгляд Берка. Она стала ему объяснять:

– Я должна пойти. Я не могу потерять работу.

Даже не возражай. Меня сегодня там ждут.

Берк посмотрел на нее и засунул руки в карманы.

– Ты знаешь, – начал он медленно, – сегодня утром я позвонил в тот ресторан, где ты работаешь.

– Что ты им сказал? – спросила Шеннон, боясь услышать самое страшное. Она уже знала, что он ответит.

– Не сердись, я знаю, что ты сама зарабатываешь на учебу, что не можешь позволить себе не работать, но ты больна, и тебе надо позаботиться о своем здоровье, хотя бы во время беременности.

Он говорил так, словно хотел извиниться, подготавливал ее к этой новости, но все еще не сказал самого основного – что же он сделал.

– Говори, я не буду сердиться на тебя.

Он растерянно посмотрел на нее, потом опустил глаза, словно провинившийся ребенок. Затем произнес:

– Я сказал твоему начальнику, что ты не сможешь сегодня выйти на работу. Ни сегодня, ни вообще когда-нибудь в ближайшее время.

Брови Шеннон поползли вверх от возмущения.

– Из-за тебя я потеряла работу.

– Ну, это только на время. Я, конечно, не вдавался в детали, но объяснил, что на несколько месяцев тебе придется оставить это место, а потом, возможно, ты и вернешься. Я не говорил, что ты бросаешь работу насовсем.

– Ну а мистер Дэн, конечно, согласился на это.

Он просто сказал: «Конечно, пусть отдохнет несколько месяцев. Работа будет ждать ее, когда бы она ни захотела прийти».

– Он не очень возражал. Конечно, такого энтузиазма он не проявил, но в остальном я его убедил. И Берк добавил доверительным тоном:

– Я могу быть очень убедительным, если захочу.

– Да уж, я уверена, ты можешь. – Это было похоже на обычную манипуляцию. И это ей не нравилось. Берк не раз убеждал ее в том, с чем она не хотела соглашаться. Сначала он убедил ее согласиться на личного шофера, потом на то, чтобы остаться в его доме.

– Извини, я не хотел тебя расстраивать. Но тебе на самом деле необходимо отдохнуть несколько дней. И неплохо было бы сократить твои рабочие часы. Я ведь забочусь и о ребенке.

От бессилия Шеннон сжала кулаки, но возразить ничего не могла.

Она поняла, что попалась. Раз ее здоровье связано со здоровьем малыша, он может заставлять ее делать все, что ему надо, мотивируя это заботой о ребенке. Да, она обязана ему. Ведь это именно он нашел ее больную, и, возможно, если бы он не пришел, она бы до сих пор лежала в жару на своем узком диванчике. Теперь Шеннон чувствовала себя обязанной ему. Но ей совсем не нравилось то, что он принимал все важные решения за нее.

– Может, лучше оставить тебя одну, чтобы ты могла распаковать вещи? – спросил Берк, но по его тону Шеннон поняла, что он не хочет уходить. Он явно хотел загладить свою вину. Но еще не мог определить, где она будет решать сама, а где может вмешаться и он.

Да, это была проблема: он не знал ее, а Шеннон не знала его. Они были как день и ночь – непохожие, но пытающиеся найти что-то общее, что могло бы объединить их. Например, ребенок. Собственно, именно ребенок и связывал их. И ничего более.

Шеннон все еще стояла, держа в руках свою униформу.

– Пожалуй, сейчас так будет лучше, – сказала она.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Берк готов был убить себя. Он вышел из комнаты Шеннон и направился в кабинет. Сев в кресло, он откинулся на спинку и потер переносицу, чтобы сосредоточиться. Он всегда так делал, когда что-то расстраивало его.

Итак, он слишком торопится. Каждый раз, когда он что-то предпринимал, Шеннон куда-то отодвигалась от него. А ведь он мечтает только об одном – приблизить ее к себе.

У Берка было ощущение, что он все делает не правильно. Да, он заставил ее переехать к нему, потому что она больна, а ее квартира – не самое подходящее место для беременной женщины. Хотя, конечно, он прекрасно понимал, что единственной причиной, по которой он заставил ее переехать, было его желание видеть ее каждую минуту.

Он совершил ошибку. Ему не надо было принимать такое важное решение, не посоветовавшись с ней. Он и в бизнесе иногда, правда очень редко, совершал ошибки, но там ему не надо было извиняться.

А Шеннон ему слишком дорога. Не дай бог потерять ее! Ему стало страшно от мысли, что она может уйти. Нет, только не сейчас, когда он, казалось, наконец обрел душевный покой. В его жизни появился человек, который был ему на самом деле дорог. Необходимо сделать все, чтобы этот человек остался рядом с ним. Тут Берк вдруг понял, почему он постоянно думает о Шеннон: она единственная женщина, с которой он может быть счастлив. А раз это так, то он получит ее. Чего бы это ему ни стоило.

Шеннон избегала Берка весь оставшийся день.

Она сидела в комнате и разбирала свои вещи. Во второй половине дня она немного поспала и ни разу не вышла из комнаты. Только когда очень проголодалась, прокралась на кухню и налила себе тарелку горячего бульона. Но она совершила эту вылазку после того, как убедилась, что Берк у себя в кабинете.

Она хорошенько обдумала то, что произошло между ними. Его поступки продиктованы исключительно благими намерениями, но им нужно оговорить, где он может вмешиваться в ее жизнь, а где нет. Теперь из-за него она потеряла работу.

Он не должен перевозить ее, словно какую-то вещь, с одного места на другое, не должен решать за нее, будет она работать или нет. А она тоже может пойти на некоторые уступки.

Приняв такое решение, она немного успокоилась и отправилась в душ. После душа Шеннон надела свой любимый домашний костюм – забавную маечку и шортики, волосы она забрала назад, чтобы не лезли в глаза.

Время от времени она прислушивалась к происходящему за дверью. Берк уже покинул кабинет.

Она слышала его шаги то на кухне, то в гостиной.

Потом раздался звонок в дверь, и он пошел открывать.

Шеннон наконец набралась храбрости и вошла в «клетку со львом». «Лев», правда, выглядел сейчас не так пугающе, как она могла предположить.

Берк стоял у двери, держа в руках коробки с китайской едой. Стол был накрыт на двоих. Берк поставил коробки на высокий стеклянный столик. Тут он увидел ее и улыбнулся.

– Надеюсь, ты не против китайской кулинарии?

Она была не против. Шеннон очень любила рис и морепродукты.

Берк пригласил ее за стол, и они сели ужинать.

Себе он налил бокал вина, а ей предложил сок.

Оба вели себя так, словно сегодня утром между ними ничего не произошло.

– Ты не похожа на беременную. Может, выпьешь бокал вина?

– Нет, я люблю сок. И я не могу пить вино. Это повредит малышу.

– Думаю, несколько глотков не сделают ничего плохого.

Их взгляды встретились, и Шеннон почувствовала дрожь в коленях. В комнате воцарилось молчание. Обоим было неловко. Берк, чтобы немного снять напряжение, начал накладывать Шеннон огромную порцию. Когда она стала возражать, он ответил, что она должна есть за двоих.

– Я бы хотел извиниться перед тобой, – произнес он вдруг, смотря ей прямо в лицо. – Я повел себя как последний дурак. Я не должен был вмешиваться в твои дела.

– Если быть честной, я тоже хотела извиниться.

Я знаю, что ты сделал это из лучших побуждений.

И я тебе очень благодарна.

Его взгляд был прикован к ее губам, которые напоминали ему бутоны роз, распускавшиеся на рассвете. В эту минуту он был готов простить ей все что угодно.

Шеннон вдруг поднесла руку к животу, словно пытаясь почувствовать движение их общего малыша. Оба знали, что еще слишком рано, чтобы ощутить это, и ее движение было непроизвольным.

Она посмотрела на него и поняла, что он тоже хочет поднести руку. У нее внутри был его ребенок.

– Ты не против, если я… – его голос сильно дрожал.

Она от волнения закусила нижнюю губу, но все же кивнула.

Берк поднес руку к ее животу, и она почувствовала тепло его ладони.

– Еще слишком рано, – произнесла она.

– Я знаю, но надеюсь, что ты разрешишь мне сделать это позже, когда ребенок начнет шевелиться.

– Конечно.

Берк загрустил. Почему он не встретил Шеннон раньше, ведь они могли бы встречаться как все, постепенно узнавать друг друга, может быть, даже пожениться…

Теперь же он должен сдерживать себя… К черту все! Он больше не может! Он и так ждал слишком долго. Ждал ее всю свою жизнь.

Медленно проведя рукой по ее животу, он взял тарелку с едой из ее рук, и не успела она опомниться, как он был совсем рядом. Он не оставил ей времени для сопротивления. Берк начал жадно искать ее губы и, найдя, стал целовать ее так, как мечтал это сделать все те долгие недели. Шеннон сначала вся напряглась, но уже через секунду поддалась его порыву. Он прижал ее к себе, его пальцы нежно гладили ее спину. Казалось, он не мог оторваться от нее. Шеннон уже давно перестала сопротивляться, она сама обхватила тонкими руками его сильную шею и притянула к себе.

Первой опомнилась Шеннон. Берк не мог точно сказать, сколько раз она назвала его по имени, прежде чем он услышал ее. Как будто испугавшись, он отпрянул.

– Извини меня.

– Все… Нет, ничего… Просто, мы не должны этого делать.

– Да, я знаю. Мы не должны.

– Может, мне лучше уйти?

Их фразы были отрывистыми, оба говорили с трудом, задыхаясь. Они все еще не могли прийти в себя.

Шеннон тяжело дышала. Она хотела, чтобы все продолжалось, но этого нельзя было допустить.

Они бы не смогли быть вместе. У них, возможно, была бы одна или две ночи страсти, и на этом бы все закончилось. Они не принадлежат друг другу.

Они из совершенно разных миров. Их объединяет только общий ребенок.

Шеннон и Берк привыкли к разной жизни, даже ценности у них разные. Она ценила простые человеческие отношения, а ему были важны деньги и карьера.

– Спокойной ночи, – с трудом произнесла Шеннон, стараясь не встречаться с ним взглядом.

Секундой позже она уже закрывала дверь своей спальни, но не успела отойти от нее, как услышала быстрый стук – Берк принес ей недоеденное блюдо.

– Я не дал тебе доесть. Ты ведь не ляжешь спать голодной?

С легкой улыбкой она приняла тарелку.

– Спасибо.

Сейчас, стоя рядом с ней, Берк волновался не меньше, чем когда целовал ее. Но теперь он взял себя в руки.

– Я бы хотел завтра съездить с тобой к твоей маме.

– В самом деле? – Шеннон не ожидала этого.

Она даже немного испугалась, как мама отреагирует на ее появление с этим человеком, но потом решила, что та рано или поздно все равно обо всем узнает.

– Да, я бы с удовольствием, если ты завтра сможешь.

– У меня завтра две первые пары – и я свободна.

– Хорошо, – кивнул он. – Тогда мы едем. Я как раз должен решить один вопрос в тех краях. Мы можем даже поехать не на лимузине. Я возьму какую-нибудь другую машину, раз уж ты сомневаешься в моем умении водить.

Шеннон вернулась с занятий в прекрасном настроении. Она еще не до конца поправилась, но, раз уж Берк предложил ей съездить к маме, она не могла отказаться.

Всю дорогу до больницы Берк разговаривал по телефону. Шеннон знала, что он трудоголик и покидает офис лишь для того, чтобы отправиться спать.

В машине Шеннон еще раз обдумала свое положение. По условиям контракта они не должны иметь никаких отношений, помимо деловых. Так она и собиралась поступить – забыть о своих чувствах. И с этим она бы справилась. Но проблема в том, что Берк тоже неравнодушен к ней. Трудно противиться его обаянию, особенно если он хочет соблазнить ее, как вчера. Во второй раз она уже не сможет сдержаться.

О господи, она надеялась, что второго раза не будет! Она снова вспомнила вкус его губ, крепкие объятия, запах тела.

Тот поцелуй был ошибкой. Такое больше не повторится.

Поэтому сегодня утром Шеннон постаралась не волноваться, когда выходила из спальни.

– Я вижу, ты оделась для поездки. – Берк оценивающе окинул ее взглядом с ног до головы. Выглядишь потрясающе.

– Спасибо, – с трудом сдерживая волнение, произнесла Шеннон.

На самом деле она была в панике. Если ее заставил так волноваться обычный комплимент, то что же будет, если он опять сделает попытку поцеловать ее?

Берк взглянул на нее с обезоруживающей улыбкой.

– Готова ехать? – Он протянул ей руку.

– Да!