Текст книги "Мифы Греции и Рима"

Автор книги: Хелен Гербер

Пигмалион и Галатея

Пигмалион, царь Кипра, был прославленным скульптором. Все свое время он посвящал созданию скульптур богов и богинь, но однажды решил высечь из мрамора статую прекрасной женщины. И его опытные руки создали скульптуру такой необыкновенной красоты, что еще до окончания работы Пигмалион понял, что любит ее. Он назвал ее Галатеей и, не желая, чтобы такая красота оставалась неодушевленной, стал умолять Венеру оживить ее, поскольку всегда хотел иметь жену, похожую на нее.

 
О Афродита, ты ведь можешь все.
Вдохни же жизнь в творение мое!
 

Эндрю Ланг

Пигмалион был закоренелым холостяком и часто заявлял, что никогда не женится, поэтому Венера обрадовалась, увидев, что он тоже пал жертвой страсти, и решила выполнить его просьбу. Вскоре представилась такая возможность. Однажды Пигмалион прижал свое изысканное творение к сердцу, и часть его тепла проникла в холодный мрамор, а когда он поцеловал высеченные из камня губы, то вдруг почувствовал, что они стали мягкими и нежными. На белых щеках заиграл легкий румянец, грудь наполнилась воздухом, а по жилам побежала кровь.

Увидев, что прекрасная статуя ожила, Пигмалион обезумел от радости. После короткого, но страстного ухаживания объект его страсти превратился в любящую жену.

Купидон и Психея

В те же самые годы «сладкой мифологии» жил царь, три дочери которого славились по всему миру своей несравненной красотой. Психея, самая младшая из сестер, была так хороша, что подданные ее отца заявляли, что это она, а не Венера должна называться богиней красоты, и предлагали воздавать все почести ей. Оскорбленная этим предложением, которое умная Психея отвергла, Венера решила показать наглецам, что девушка смертна и не может почитаться как богиня. Она велела своему сыну Купидону убить ее.

Взяв лук и стрелы, смазанные смертельным ядом, Купидон отправился выполнять приказ матери и к ночи добрался до дворца. Он бесшумно прокрался мимо спящих стражей, прошел по пустым залам и, добравшись до комнаты Психеи, незаметно проскользнул туда. Он осторожно приблизился к кровати, на которой спала красавица, и наклонился, чтобы убить ее.

Но в эту минуту на ее лицо упал лунный свет и, пораженный красотой девушки, Купидон отпрянул. В эту же минуту он нечаянно поранился своей же собственной стрелой – эта рана принесла ему потом много страданий.

Но Купидон еще не знал, как она серьезна. Он наклонился над спящей девушкой, чтобы запечатлеть в своем сердце ее прекрасные черты, а потом бесшумно вышел из комнаты, поклявшись, что никогда не причинит вреда ее невинности и красоте.

Наступило утро. Венера, которая ожидала увидеть освещенный солнцем труп своей соперницы, заметила, что она, как обычно, играет в саду дворца, и поняла, что Купидон не выполнил ее приказа. Тогда она принялась досаждать девушке мелкими неприятностями и добилась того, что бедная Психея убежала из дома с твердым намерением покончить счеты с жизнью, которой больше не могла наслаждаться.

Психея с трудом забралась на крутую гору и, подойдя к самому краю обрыва, бросилась с него прямо на острые камни, видневшиеся внизу. Но Купидон, который с негодованием наблюдал за тем, как мать издевалась над девушкой, и понимал, что ничем не может ей помочь, невидимым шел за Психеей, а увидев, что она решила покончить с собой, позвал Зефира (южный ветер) и попросил его подхватить девушку своими сильными, но нежными руками и унести на далекий остров.

И вот вместо быстрого падения и мучительной смерти Психея почувствовала, как ветер несет ее над полями и горами и над сверкающими водами моря. И не успела она испугаться, как он легко опустил ее на покрытый цветами берег в самом центре великолепного сада.

Пораженная, она медленно встала, протерла свои прекрасные глаза, чтобы убедиться, что это не сон, и с любопытством стала осматривать сад. Вскоре она увидела заколдованный дворец, чьи двери широко раскрылись перед ней, а нежные голоса предложили войти. Невидимые руки перенесли ее через порог и стали прислуживать ей.

Когда опустилась ночь и землю покрыла тьма, перед Психеей появился Купидон. В благоухающих сумерках он признался ей в любви и нежно умолял не отвергать его.

И хотя угасающий свет не позволил ей разглядеть черты неизвестного юноши, Психея с нескрываемым удовольствием выслушала его слова и вскоре согласилась соединиться с ним. Купидон просил не пытаться узнать его имя или разглядеть его лицо, ибо в этом случае ему придется навсегда покинуть ее.

 
С тобой я буду до тех пор, пока
Мое лицо сокрыто от тебя,
Но если ты хоть раз его увидишь,
То я уйду – ведь боги повелели,
Чтоб с Верою Любовь была дружна.
От Знания пристало ей бежать.
 

Льюис Моррис

Психея искренне поклялась, что будет уважать желания своего таинственного возлюбленного, и предалась радости общения с ним. Они проговорили всю ночь, а когда над горизонтом забрезжили первые проблески зари, Купидон попрощался с Психеей, пообещав вернуться с наступлением ночи. Весь день Психея думала о нем, ждала его и, как только солнце село, поспешила в сад, наполненный пением птиц, и затаив дыхание стала ждать появления своего возлюбленного.

 
И вот на крыльях с царственных небес
Спустился Купидон на землю Кипра.
Раскрыв объятья, нежную Психею
Он прижимает к сердцу своему.
 

Дарвин

Дневные часы, проведенные в одиночестве, показались Психее нескончаемыми, зато ночь в обществе Любви пролетела незаметно. Купидон мгновенно выполнял все ее желания, и, покоренная его стремлением всячески угождать ей, она призналась, что очень хочет встретиться со своими сестрами и поговорить с ними. Пылкий влюбленный не смог отказать ей в этой просьбе, но Психея заметила, что он дал свое согласие неохотно, после некоторых колебаний.

На следующее утро, гуляя по саду, Психея вдруг увидела своих сестер. Они бросились обниматься и засыпали друг друга вопросами, а потом уселись и стали беседовать. Психея рассказала о том, как пыталась покончить с собой, как чудом спаслась, как перенеслась по воздуху в этот великолепный дворец, как полюбила таинственного юношу, приходящего к ней ночью, – словом, обо всем, что случилось с ней после ухода из дома.

Старшие сестры всегда завидовали необыкновенной красоте Психеи, а когда они увидели роскошный дворец, в котором она теперь жила, и услыхали о прекрасном юноше, который влюбился в нее, то решили погубить ее счастье, которого им не пришлось испытать. И они принялись убеждать сестру, что она влюбилась в какое-нибудь чудовище, раз ее возлюбленный не осмеливается появиться перед ней при свете дня. Он, наверное, такой страшный, что боится испугать ее своим видом, и добавили, что если она не побережется, то он ее съест.

И они посоветовали бедной испуганной Психее спрятать в комнате своего любимого лампу и кинжал и, когда он уснет, тайно рассмотреть его. Если при свете лампы обнаружатся – в чем они ни капельки не сомневались – уродливые черты чудовища, то она должна заколоть его кинжалом. После этого, довольные, что им удалось посеять в душе Психеи сомнения, сестры ушли, оставив ее одну.

Сестры вернулись домой, но из головы у них никак не выходила история, которую рассказала им Психея, и, в надежде обрести такие же роскошные дворцы и столь же прекрасных любовников, они тайком взобрались на высокую гору, бросились с обрыва и разбились.

Пришла ночь, и явился Купидон, которого Психея ждала с таким нетерпением. Но, измученная подозрениями, она с трудом их скрывала. Купидон безуспешно пытался развеселить ее, а потом лег спать и, как только его ровное дыхание сообщило Психее, что любимый уснул, она осторожно зажгла лампу, схватила кинжал и, потихоньку подойдя к кровати, наклонилась над спящим. Она подняла лампу повыше и увидела перед собой прекрасного лицом и телом юношу.

Сердце Психеи радостно забилось, когда она увидела, что полюбила не чудовище, а грациозного юношу, и она забыла об осторожности. Она нечаянно наклонила лампу, и одна капля кипящего масла упала на обнаженное плечо Купидона.

 
В тревоге и смятении, Психея
То вдруг решась, то снова испугавшись,
Тихонько лампу яркую берет
И, вытащив кинжал, идет к кровати,
Решив убить того, кто там лежит.
Но в свете лампы дева наша видит,
Что перед ней лежит сам бог любви.
 

Аполлоний

Резкая боль разбудила Купидона. Увидев горящую лампу, сверкающий кинжал и дрожащую Психею, он сразу все понял. Он вскочил с ложа, схватил лук и стрелы и, бросив последний грустный, укоряющий взгляд на Психею, вылетел из открытого окна, воскликнув:

 
Прощай! Без Веры нет Любви,
А ты не веришь мне.
Прощай! Не жди меня!
 

Льюис Моррис

Не успел он исчезнуть в ночном мраке, как тихий ветерок сменился таким ураганом, что бедная испуганная Психея побоялась оставаться одна во дворце и выбежала в сад, где вскоре лишилась сознания. Когда она очнулась, ураган стих, солнце стояло высоко, а дворец и сад исчезли.

Бедная Психея провела здесь следующую и много других ночей, тщетно надеясь, что Купидон вернется к ней. Она горько плакала, кляня себя, что послушалась сестер. Наконец она снова решила покончить с собой и бросилась в реку, но божество этой реки поймало ее и вытащило на берег, где его дочери, речные нимфы, вернули ее к жизни. Безутешная Психея, насильно возвращенная к жизни, бродила в поисках Купидона, расспрашивая всех, кого встречала на пути, – нимф, Пана и Цереса, которые с сочувствием выслушивали ее рассказ и ее признания в любви к своему мужу.

Церес часто встречал Купидона и слыхал, что рану на его плече вылечила Венера. Он посоветовал Психее отправиться к богине красоты, поступить к ней на службу и с готовностью выполнять все ее задания. Только так можно было надеяться на встречу и примирение любовников.

Психея поблагодарила Цереса за совет и, поступив на службу к Венере, стала трудиться с утра до позднего вечера, чтобы угодить своей строгой госпоже. Венера давала ей такие трудные задания, что девушка никогда бы не смогла выполнить их, если бы ей не помогали звери и насекомые, которые очень ее любили.

Венера без конца испытывала ее преданность и выносливость и, наконец, в качестве последнего испытания решила послать ее в Гадес с заданием принести шкатулку со снадобьем, которое возвращало красоту всякому, кто мазался им. Рецептом этого снадобья владела только Прозерпина. Направляемая Зефиром, своим старым другом, Психея беспрепятственно миновала все ужасы Гадеса, передала Прозерпине просьбу Венеры и получила маленькую коробочку. Ворота Гадеса уже закрылись за ней, и она почти уже выполнила порученное ей дело, как ей неожиданно пришло в голову смазать себе лицо волшебной мазью, чтобы уничтожить следы бессонных ночей и слез.

Но она не знала, что в шкатулке был заключен дух Сна, который уложил ее спать прямо на дороге. Купидон, проходя мимо, увидел на лице Психеи следы страданий, вспомнил свою любовь к ней и все ее мучения и, загнав духа Сна обратно, разбудил Психею нежным поцелуем.

 
Открой глаза, любимая, теперь.
Ты можешь меня видеть. Никогда
Тебя я не покину. Я – твой муж.
 

Льюис Моррис

И, взявшись за руки, они полетели на Олимп, где Купидон представил Психею, свою невесту, собравшимся богам, и они пообещали присутствовать на их свадьбе. И даже Венера, забыв о своей зависти, приветствовала зардевшуюся румянцем невесту, которая наконец-то нашла свое счастье.

Древние люди, для которых Купидон был символом сердца, считали Психею олицетворением души и наградили ее крыльями бабочки – это насекомое тоже было символом души, которая никогда не умирает.

 
В семье бессмертных младшая она —
Но чудотворней, чем сама природа,
Прекраснее, чем Солнце, и Луна,
И Веспер, червь блестящий небосвода.
Прекрасней всех! – хоть храма нет у ней,
Ни алтаря с цветами,
Ни хора дев, под кронами аллей
Поющих вечерами,
Ни флейты, ни кифары, ни дымков
От смол благоуханных;
Ни рощи, ни святыни, ни жрецов,
От заклинаний пьяных.
О, светлая! Быть может, слишком поздно
Пытаться воскресить ушедший мир.
Лес полон тайн, и небо многозвездно,
Но и теперь, хоть это все ушло,
Вдали восторгов, ныне заповедных,
Я вижу, как меж олимпийцев бледных
Искрится это легкое крыло.
Так разреши мне быть твоим жрецом,
От заклинаний пьяным;
Кифарой, флейтой, вьющимся дымком —
Дымком благоуханным,
Святилищем, и рощей, и певцом,
И вещим истуканом!
Да, я пророком сделаюсь твоим
И возведу уединенный храм
В лесу твоей души, чтоб мысли-сосны,
Со сладкой болью прорастая там,
Тянулись ввысь, густы и мироносны.
С уступа на уступ, за склоном склон
Скалистые они покроют гряды,
И там, под говор птиц, ручьев и пчел,
Уснут в траве пугливые дриады.
И в этом средоточье, в тишине
Невиданными, дивными цветами,
Гирляндами и светлыми звездами —
Всем, что едва ли виделось во сне
Фантазии шальному садоводу, —
Я храм украшу – и тебе в угоду
Всех радостей оставлю там ключи,
Чтоб никогда ты не глядела хмуро,
И яркий факел, и окно в ночи,
Раскрытое для мальчика Амура!
 

Китс (Пер. Г. Кружкова)

Одним из последних мифов, связанных с Венерой, был миф о Беренике, которая, опасаясь за жизнь своего мужа, попросила богиню защитить его в бою, пообещав пожертвовать ей свои роскошные волосы, если он вернется домой живой и невредимый. Просьба была выполнена, и прекрасные волосы Береники легли на алтарь Венеры, откуда они неожиданно исчезли. Астролог, которого спросили о том, кто мог бы их украсть, указал на приближающуюся комету и заявил, что боги решили поместить волосы Береники среди звезд, чтобы они вечно сияли как память о жертве, принесенной ею во имя мужа.

Венеру, богиню красоты, представляли либо полностью обнаженной, либо в короткой одежде, называвшейся «поясом Венеры». Усевшись в колесницу в виде жемчужной раковины, которую влекли белоснежные голубки, любимые птицы богини, она разъезжала от алтаря к алтарю, самодовольно восхищаясь роскошными украшениями из драгоценных камней и цветов, которые приносили ей почитатели. Больше всего ей нравились жертвы молодых любовников.

Многочисленные древние и несколько современных скульптур этой богини украшают различные художественные галереи, но среди них самая совершенная – это знаменитая на весь мир Венера Милосская.

Празднества в честь Венеры были всегда очень красочными, и ее жрецы появлялись на них в венках из живых благоухающих цветов, символа естественной красоты.

Глава 8
Меркурий

Детство Меркурия

Как мы уже много раз говорили, Юпитер никогда не был верен жене и, несмотря на ее возмущение, не мог устоять перед искушением поухаживать за любой хорошенькой девушкой, встретившейся на его пути. Так, он поддался очарованию Майи, богини равнин, и провел несколько счастливых часов в ее обществе. Трудно описать восторг божественной четы, когда у них родился сын Меркурий (Гермес, Психопомп, Онейкопомп). Он появился на свет в гроте на горе Киллена, в Аркадии.

 
Меркурий, что рожден был Майей,
Прелестной Майей, на горе Киллена.
 

Вергилий

Это божественное дитя было совсем не похоже на обычных детей. Это подтверждают многочисленные проделки, которые он стал совершать сразу же после рождения. Едва появившись на свет, он тут же спрыгнул с колен матери, схватил панцирь черепахи, лежавший на земле, пробил по краям дырочки, натянул струны и заиграл приятнейшую мелодию – так появилась первая лира.

Ужасно проголодавшись к вечеру, младенец Меркурий сбежал от спящей матери и отправился на поиски пищи. Вскоре он оказался на обширном лугу, где паслись стада Аполлона. Телята были холеными и откормленными, и игривый бог, увидев, что они совсем еще молодые, а это значит, что мясо у них сочное и нежное, отогнал пятьдесят бычков в укромное место, привязав к их ногам ветви с листьями, чтобы они не оставили следов. Добравшись до укрытия, Меркурий хладнокровно убил двух бычков и, изжарив, съел их.

Аполлон вскоре обнаружил, что в стаде не хватает телят, и начал искать, куда их запрятали и кто их украл. Но он ничего не нашел, кроме сломанных веток и валявшихся на земле листьев. Тут он вспомнил, что младенец, о рождении которого сегодня рано утром известили на Олимпе, был назначен покровителем воров. Поэтому он не стал терять времени на поиски, а сразу же отправился на гору Киллена, где увидел Меркурия, сладко спящего в своей колыбельке. Бог солнца грубо вытряхнул его из кроватки и велел вернуть украденный скот. Меркурий сделал вид, что ничего не знает. Но разозлившийся Аполлон притащил его на Олимп, где обвинил в воровстве и потребовал вернуть украденное. Меркурий подчинился, отдал Аполлону оставшихся бычков, а взамен двух съеденных передал Аполлону сделанную им лиру.

Этот миф, как и многие другие, имеет естественное объяснение. Древние считали, что Аполлон (солнце) владел огромными стадами крупного рогатого скота и овец – облаками, а Меркурий (олицетворение ветра), который родился ночью, за несколько часов набирал такую силу, что мог разогнать облака, не оставив после себя никаких следов, кроме сломанных веток и сорванных листьев.

Лира очень понравилась Аполлону, и он в качестве ответного подарка Меркурию отдал ему волшебный жезл под названием кадуцей, который обладал способностью примирять врагов. Меркурий решил проверить его и бросил между двух борющихся змей. Змеи тут же обвились вокруг жезла и помирились. Он так обрадовался, что велел змеям оставаться в таком положении навсегда и стал постоянно использовать этот жезл.

 
Воздушный призрак там спешит,
Под ним лазурь небес дрожит,
Крутится тучек длинный ряд;
Блестя отделкой дорогой,
Его сандалии горят;
Подъятой правою рукой
Как будто он грозит – и в ней
Сверкает жезл, и вкруг жезла
То меркнет свет, то вспыхнет мгла —
Играют кольца змей.
 

Шелли (Пер. К. Бальмонта)

В свое время Меркурий был назначен посланником богов, которые подарили ему крылатые сандалии Таларии. Благодаря им он мог мгновенно преодолевать огромные расстояния. Помимо крылатых сандалий, боги дали ему еще и крылатую шапочку, Петас.

Меркурий был не только посланником богов, но и богом красноречия, коммерции, дождя, ветра и особым покровителем путешественников, пастухов, мошенников и воров.

Миф об Ио

Юпитер часто давал Меркурию поручения весьма деликатного свойства, и тот всегда с честью выполнял их. Но никогда еще помощь верного посланника не была такой незаменимой и неоценимой, как во время ухаживания Юпитера за Ио, прекрасной дочерью речного бога Инаха.

Чтобы избежать упреков Юноны, Юпитер ухаживал за нимфой с большей осторожностью, чем обычно, и навещал свою возлюбленную только тогда, когда был убежден, что жена спит. А над тем местом, где они обычно встречались, он расстилал облако, чтобы Юнона не увидела их случайно с Олимпа.

В одно прекрасное утро, когда все сложилось благоприятно, Юпитер поспешил на землю к Ио. Они прогуливались по берегу реки, и жара не мешала им, поскольку облако над головами защищало их от жгучих лучей солнца.

По какой-то причине Юнона спала в тот день меньше, чем обычно, и вскоре поднялась с постели, чтобы проверить, все ли в порядке в ее царстве, в атмосфере. Ее внимание тут же привлекло странное темное облако, неподвижно застывшее над землей. «Что это за облако? – с удивлением подумала Юнона. – Откуда оно взялось? Ведь я же велела всем облакам лежать на волнах моря, пока я не проснусь!» В ее душе зародились подозрения, и она отправилась искать мужа, но, не найдя его на Олимпе, полетела на землю, по пути отбросив облако в сторону.

Юпитер заметил, что облако сдвинулось с места, и понял, что скоро сюда прибудет его жена! Едва успел он превратить девушку в телку, как Юнона опустилась на траву и спросила, что он здесь делает. Царь богов небрежно указал рукой на телку и заявил, что он, от нечего делать, сотворил это животное. Однако Юнона ему не поверила – ведь рядом не было ни одного живого существа, и она поняла, что ее супруг имел здесь свидание и решил спасти объект своей страсти от ее гнева, превратив девушку в корову.

Но, ничем не выдав своих мыслей, Юнона попросила мужа подарить ей это животное, и Юпитер не смог отказать жене. Он с большой неохотой отдал Юноне корову, что только подтвердило ее ревнивые подозрения. Царица небес удалилась, забрав Ио с собой, и велела Аргусу, одному из своих слуг, сторожить ее. Аргус имел несколько тысяч глаз и, когда спал, закрывал только половину из них.

 
Глаза Аргуса, часового Неба:
Из тысяч глаз закрывши половину,
Он спал, другая ж не спала.
 

Статий

Юнона велела ему тщательно охранять телку и сообщать обо всех ее действиях. Однажды, когда корова паслась на лугу, Аргус услыхал, как она рассказывает отцу, Инаху, о том, что Юпитер превратил ее в корову. Он немедленно передал эти слова Юноне, которая велела ему возвращаться назад и сторожить телку с удвоенным старанием.