Текст книги "Огненный вихрь"
Автор книги: Хелен Бьянчин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Хелен Бьянчин
Огненный вихрь
Глава 1
– Проходите, Лизетта.
Лизетта не часто слышала, чтобы Лейт Андерсен говорил так приветливо. Старший компаньон фирмы был человеком строгим, серьезным, далеко за пятьдесят, преданным профессии юриста и до такой степени придерживался формальностей, что почти никогда не называл своих служащих по имени.
То, что он назвал ее по имени, крайне смутило Лизетту, и она с вежливой улыбкой направилась к одному из трех мягких кожаных кресел.
– Садитесь, дорогая.
Она села на краешек стула, не в силах угомонить вихрь мыслей, закружившийся в голове. Может, ее решили сократить? Да нет, вряд ли. На ней огромный объем работы, а ее непосредственный начальник не нахвалится той дотошностью, с какой она вникает в дела.
– Я вижу, вы в недоумении?
– Да, – откровенно призналась Лизетта, глядя, как он усаживается за большой современный стол.
Она вдруг почувствовала, что нервы ее натянуты как струны, а неприятное колющее ощущение где-то в глубине желудка постепенно разрослось и захватило каждую клеточку тела.
– Ко мне обратился один весьма богатый и влиятельный деловой человек, – без предисловий начал Лейт Андерсен. – Причем свои деловые качества он подтвердил документально. У нею многочисленные холдинговые компании в Америке, Великобритании, других странах Европы и – в дополнение к уже существующим инвестициям – портфель предложений по Австралии.
Для фирмы Андерсена это означает огромное количество работы, но и весьма солидный гонорар за юридическую поддержку, мысленно признала Лизетта.
– Любопытно, – с обычной своей осторожностью произнесла она. Почему старший компаньон доверил эту новость именно ей?
– Он уже арендовал помещение для офиса, а сейчас комплектует штат профессионалами. – Лейт выдержал незначительную паузу, затем мягко улыбнулся ей. – Я пригласил вас, чтобы ввести в курс дела перед встречей с этим клиентом. Я хочу просить вас заняться этим вопросом и о том, как пойдет дело, информировать непосредственно меня.
Лизетта с трудом сдерживала удивление.
– Но я совсем недавно работаю в фирме, мистер Андерсен!
– И тем не менее вы уже заслужили репутацию весьма старательного работника.
Такой комплимент в его устах был большой редкостью, и она благодарно, хотя и с некоторой опаской, улыбнулась.
– Позвольте узнать, а где находится главная резиденция его фирмы?
– В Америке, с филиалами в трех крупнейших европейских столицах. – Он задержал на ней пристальный взгляд. – Уверяю вас, его репутация безупречна.
– Не сомневаюсь, – ответила Лизетта, зная, что Андерсен никогда не возьмется за дело, не научив прежде всю подноготную клиента.
– Его зовут… – Он не закончил, так как услышал негромкий стук в дверь. – А-а, вот, наверное, и он сам.
Он быстрыми шагами пересек кабинет, тогда как его секретарша вошла ему навстречу и – возвестила:
– Мистер Холлингсуорт.
Кровь отхлынула от лица Лизетты, оно покрылось восковой бледностью. Но по обыкновению прибегла к доводам разума и сумела обуздать смятение. Нет, это не он, не Джейк Холлингсуорт! Насколько ей известно, Джейк не появлялся в Австралии с тех пор, как похоронил отца. Да и вообще, трудно себе представить, что новый клиент Лейта Андерсена и сын Адама Холлингсуорта – одно и то же лицо.
Состроив вежливую мину, она медленно повернулась к двери. Но карие глаза ее расширились и по спине пробежал холодок, едва она наткнулась на этот стальной взгляд.
Она вдруг почувствовала себя беззащитным зверьком, угодившим в лапы к хищнику. Но именно это чувство заставило ее гордо вскинуть голову и вступить в поединок взглядов. Джейк Холлингсуорт. Крупная фигура в финансовых кругах, один из самых влиятельных людей, когда-либо попадавшихся ей на пути.
На вид ему было лет тридцать семь – тридцать восемь, и он казался выше, чем она его запомнила. Широкие плечи втиснуты в безупречно скроенный темно-серый костюм, деловая строгость которого не в состоянии замаскировать мужское «я», совершенно естественно проявляющееся в каждом движении. Черты лица, пожалуй, резковаты, потому его нельзя назвать классически красивым, но это лишь подчеркивает чувственные изгибы рта и скульптурную твердость подбородка.
Да, три года назад Джейк Холлингсуорт оказался грозным противником, и ей было достаточно одного взгляда на это волевое лицо, чтобы понять: он ничуть не изменился.
– Прошу вас, садитесь.
Лизетта будто издалека расслышала приглашение Андерсена, произнесенное безукоризненно любезным тоном, затем последовали столь же отшлифованные фразы, представляющие ее посетителю, и она краешком глаза увидела, как Джейк насмешливо кивнул.
– Рад вас видеть, Лизетта.
Он говорил с легким американским акцентом, так нарочито растягивая слова, что обычная вежливая формула приобрела издевательский оттенок. Лейт Андерсен заинтересованно прищурился.
– Вы знакомы?
– Еще бы! – с усмешкой подтвердил Джейк. – Лизетта некоторое время была женой моего покойного отца.
На несколько секунд в кабинете зависло неловкое молчание; Лизетта едва дышала. Надо быть полной идиоткой, чтобы не почувствовать раскаленной ненависти за этим вежливым заслоном.
– Значит, мне следует благодарить Лизетту за то, что ваш выбор пал на мою фирму?
Непроницаемая маска на лице Джейка дрогнула в слабом подобии улыбки. – Я выбрал вашу фирму исключительно благодаря безупречной репутации, – отчеканил он.
Лизетту передернуло от подобного лицемерия. Джейк Холлингсуорт никогда не полагается на слухи и не принимает необдуманных решений. Он явно неспроста выбрал фирму Андерсена, наверняка преследует какие-то свои цели. Но какие?..
– Однако Лизетта как-никак лицо заинтересованное, – невозмутимо продолжал Джейк. – Поэтому – то, что именно она будет заниматься юридическими вопросами, внушает мне абсолютное спокойствие за судьбу наших капиталовложений в Австралии. Конечно, если… – добавил он медоточивым тоном, – если ее не смущает этот фактор личной заинтересованности.
На мгновение глаза ее сверкнули гневом и что-то кольнуло в сердце.
Будь ты проклят! – мысленно обругала его она и едва удержалась от соблазна отказаться от этой работы.
– Думаю, Адам бы приветствовал мое желание помочь его сыну. Поэтому я сделаю все, что в моих силах, – с ледяной вежливостью отозвалась она.
Он молча наклонил голову, и Лизетта опять заметила в его глазах язвительное выражение.
– В таком случае приступим к делу, – повернулся он к Лейту.
Почти час она выслушивала тезисы Джейка и пространные комментарии Лейта Андерсена. Самой же ей, очевидно, отвели роль мебели, во всяком случае, ни один из них ни разу не попросил ее высказать свое мнение.
В начале седьмого Джейк наконец закруглился; Лизетта с огромным облегчением в душе встала и первой вышла в коридор, чувствуя, что нервы ее на пределе.
Забрав из офиса свой Портфель, она быстро пересекла холл и слишком поздно заметила на площадке перед лифтами высокую элегантную фигуру Джейка.
Проклятие вновь едва не сорвалось у нее с губ: если вернуться в офис, он решит, что она его испугалась, а спускаться с ним в одном лифте тоже приятного мало.
Словно почувствовав ее присутствие, он обратил к ней взгляд, и в течение нескольких бесконечных секунд они сверлили друг друга глазами. Затем она стала смотреть на двери лифтов, моля Бога, чтобы один из трех поскорее подошел.
Джейк даже не попытался завязать разговор, а ей стоило больших усилий спокойно переносить его бесцеремонное разглядывание. Когда она уже была готова завопить от ярости, двери лифта плавно раскрылись. Лишь благодаря врожденному чувству собственного достоинства ей удавалось сохранять остатки самообладания.
Джейк давил на нее всем своим существом, своей мощной фигурой, своим властным взглядом; ей на миг даже стало страшно остаться с ним наедине в замкнутом, напичканном электроникой пространстве, и она мысленно обругала себя за чересчур буйное воображение.
Ну как общаться с человеком, все повадки которого кричат о невысказанной неприязни? И все же она была слишком хорошо воспитана, чтоб не произнести ни слова.
– Где вы остановились? – В вопросе прозвучало намеренное безразличие; если бы ее спросили таким тоном, она бы наверняка не стала утруждать себя ответом. Ну и что, почему это должно ее волновать? Формальности соблюдены – и ладно.
Как ни странно, она вдруг поглядела на себя со стороны, оценивая свою внешность: длинные, блестящие, словно соболий мех, волосы, небрежно подколотые кверху, широко расставленные золотисто-карие глаза, мягкие очертания чувственного рта, нежная матовая кожа. Благодаря хрупкой фигурке она выглядела намного моложе своих двадцати пяти и знала это.
В темно-серых глазах Джейка сверкнула насмешка.
– А вы что, готовы сдать мне койку? – язвительно проговорил он. – Или это просто попытка завязать светский разговор?
Она потрясение посмотрела на него, а затем вся вспыхнула от ярости; в мозгу мелькнула дикая мысль, что, пожалуй, она могла бы его ударить. Во взгляде ее полыхала такая ненависть, что непонятно, как он не испепелил его на месте; она была так оскорблена, что просто не могла не ответить ему тем же:
– Но вы – сын Адама…
– Ах, вот откуда столь трогательная забота! – (Эта его издевательская манера растягивать слова!) Три года как один день, подумала Лизетта и глубоко вздохнула, изо всех сил пытаясь взять себя в руки.
– Нет, заботы от меня не ждите. Однажды я уже ошиблась на ваш счет и не настолько наивна, чтобы повторять свои ошибки.
– Наивна? Чего-чего, а уж этого недостатка у вас нет, – заметил он с присущим ему цинизмом, и она вовремя прикусила язык, не давая сорваться очередной дерзости.
Будь она проклята, если позволит себя втянуть в базарные перебранки! Джейк никогда за словом в карман, не лез, так что в словесном поединке ей все равно его не одолеть.
– А почему Австралия, Джейк? – сменила она тему. – И почему именно Мельбурн?
– Еще более уместно было бы спросить: почему именно фирма Андерсена?
– парировал он с неприкрытой издевкой.
Лифт остановился, двери медленно раздвинулись. Он пропустил ее вперед и жестом указал ей в направлении подземной автостоянки.
– По-моему, я достаточно ясно изложил свои намерения. Везде, кроме Австралии, уже существуют отделения фирмы Холлингсуорта – фамилии, от которой вы почему-то отказались. – Джейк испытующе глянул на нее, словно пытаясь проникнуть за невидимые барьеры, прикрывающие ее душу, и ядовито добавил: – Можно только гадать – почему.
Прекрасные карие глаза вновь загорелись гневом, Лизетта упрямо вздернула подбородок. Во время своего недолгого замужества она именовалась Лизетта Леклер-Холлингсуорт, а потом и вовсе отвергла всякие преимущества, которые могла бы ей предоставить фамилия Адама.
– Завтра я поставлю Лейта Андерсена в известность, что наше с вами сотрудничество приведет к столкновению интересов, – заявила она.
Джейк молча сверлил ее взглядом, и Лизетта физически ощущала каждый свой вздох, каждое биение сердца; не выдержав, она отвела глаза в сторону.
Три года назад ее буквально загипнотизировала исходящая от него грубая, почти животная сила. Как выяснилось, с тех пор в ее реакции на этот первобытный сексапил мало что изменилось.
– Дело ваше, – со спокойствием, не предвещавшим ничего хорошего, отозвался Джейк. – А я со своей стороны заверю Андерсена, что в таком случае воспользуюсь услугами другой фирмы.
Боже милостивый, мысленно простонала она, но почему?
Может быть, он придумал для нее какую-то особую, изощренную месть? Хотя, чтобы осуществить ее, незачем было ждать два года после смерти Адама.
Она слегка наклонила голову и посмотрела ему прямо в глаза.
– Не понимаю, что вам дадут эти игры, граничащие с шантажом.
Джейк усмехнулся.
– Ну, это уже надо расценивать как прямое обвинение. Вы не хотите взять его назад?
Лизетта вновь отдала себе отчет в том, что новая ее реплика лишь продолжит словесную перепалку и что этой битвы ей не выиграть никогда. Он слишком опасный противник, поэтому лучше, пожалуй, будет с достоинством отступить.
Не сказав больше ни слова, Лизетта повернулась и пошла от него, чувствуя себя комком обнаженных нервов. Каждая клеточка ее тела, казалось, трепетала от еле сдерживаемой ярости. Она ускорила шаг: только бы поскорей оказаться подальше от него!
Дойдя до отсека, где стояла ее машина, она открыла дверь, скользнула за руль и включила зажигание.
Будь он проклят! – думала она, включив передачу и плавно направляя свой «БМВ» к воротам. Будь он проклят, этот толстокожий, безжалостный, опасный тип!
Лизетта подъехала к площадке перед воротами и вставила свою карточку в автоматический замок. Шлагбаум поднялся.
Поток выезжавших из города машин уже схлынул; слава Богу, сегодня ей не придется выстаивать в бесконечных пробках и переползать на черепашьей скорости через контролируемые компьютером перекрестки.
Несмотря на твердое намерение не думать о Джейке, ей никак не удавалось поставить преграду назойливым воспоминаниям.
Она познакомилась с Адамом Холлингсуортом на последнем курсе университета. Он забрел в ресторан, где она подрабатывала официанткой, не в состоянии прожить на скудную стипендию, и с того дня стал частым посетителем. Он прилетел в Мельбурн из Штатов с целью расширить границы своего бизнеса. Вначале она отказывалась от его приглашений, ссылаясь на занятость: учеба и работа действительно отнимали много времени. Несмотря на возраст (он был старше ее отца) и неизменную корректность, заверения Адама в том, что, кроме удовольствия бывать в ее обществе, он ни на что не претендует, вызывали у нее недоверие. Лизетта попыталась отвадить его, пригласив к себе домой и внимательно следя за реакцией на скромное жилище, где она обитала со своими родителями – выходцами из Франции. Они жили в одном из самых загрязненных пригородов Мельбурна. Чистота и уют в доме не могли замаскировать их убогое существование, равно как и показная независимость матери, вынужденной трудиться на двух работах, чтобы оплачивать лечение отца-инвалида и как-то держаться на плаву.
Но Адам продолжал настаивать на встречах, и в конце концов Лизетта убедила себя, что ничего предосудительного в этом нет. В выходные он возил ее по живописным окрестностям Мельбурна, где они обедали на природе, а после заставлял ее заниматься и сам садился отдохнуть с книгой в руках.
Лизетту подкупали его огромная эрудиция и бескорыстная забота; он быстро доказал, что способен ценить дружеские отношения и не имеет на нее никаких видов. По возвращении в Штаты он ежедневно звонил, не думая о счетах за переговоры, и каждые две недели прилетал в Мельбурн.
Когда Адам предложил ей выйти за него замуж, она вначале резко воспротивилась. Но он умел убеждать и к тому же подкрепил свои доводы медицинскими свидетельствами. У него рак в последней стадии, жить ему осталось считанные месяцы – максимум год. Интенсивная терапия привела к импотенции, так что он лишен возможности вступить в полноценный брак. Жена его умерла несколько лет назад, единственный сын живет отдельно. Адам заверил Лизетту, Что их супружество будет основано на обоюдной выгоде: ей обеспечит необходимую финансовую поддержку, ему скрасит последние дни существования.
При этом известии ее отец лишь робко запротестовал – на большее он был не способен, – а одного взгляда в зажегшиеся внезапной надеждой усталые глаза матери было достаточно, чтобы Лизетта дала согласие.
С сыном Адама все оказалось не так просто. Он прилетел на бракосочетание, и в его неумолимых стальных глазах Лизетта прочла только враждебность. Он был вежлив, даже любезен. Но за этой холодной любезностью могло стоять только одно: он без колебаний причислил вторую жену отца к категории «золотоискательниц», а самого Адама – к выжившим из ума старикашкам, которые только и ждут, чтоб попасться на удочку.
После свадьбы Адам, как обещал, незамедлительно передал все дела Джейку, чтобы уделять как можно больше внимания молодой жене. И действительно, на недостаток внимания Лизетта пожаловаться не могла: он назначил солидное содержание ее отцу, что позволило обеспечить ему соответствующее лечение и тем самым сняло тяжкое бремя с плеч мадам Леклер; купил Лизетте квартиру в престижном пригороде Тураке, где она могла бы спокойно завершить работу над дипломом по коммерческому праву.
Они вели тихую, уединенную жизнь. Адам стал ее лучшим другом, советчиком, наставником, утешителем в горе, когда спустя несколько месяцев после свадьбы она лишилась отца.
Церемонию вручения диплома Лизетта запомнила как радостное и вместе с тем грустное событие… Адам пожелал во что бы то ни стало на ней присутствовать, хотя силы его были уже на исходе. Всего через несколько дней после этого он заснул и не проснулся.
Похороны и все связанное с ними обернулись для нее сущим кошмаром. Горечь утраты усугублялась оскорбительными подозрениями Джейка, задававшего ей вопросы, на которые она при всем желании не могла дать вразумительный ответ. Разве ее вина, что Адам скрывал от Джейка свое заболевание? Однако, узнав об этом только после похорон, Холлингсуорт-младший весь свой гнев обрушил на нее.
Весть, что Адам отказал ей половину своего состояния, привела ее в ужас; через адвокатов она тут же известила юрисконсультов Джейка, что опротестовывает завещание и оставляет себе только квартиру, «БМВ» и несколько акций, оформленных мужем на ее имя. Кроме того, под ее руководством были составлены и подписаны акты, объявляющие Джейка законным владельцем различных форм недвижимости в Австралии.
Напрямую они не общались, она лишь получила от его консультантов официальное подтверждение своего отказа от значительной части наследства в его пользу.
Таким образом, для Джейка она как бы перестала существовать, рассеянно подумала Лизетта, ставя машину в подземный гараж внушительного многоквартирного дома.
Ее квартира была на восьмом этаже; отпирая дверь, она услышала трель телефона и замерла на месте: от страха у нее засосало под ложечкой.
Но почти мгновенно Лизетта успокоилась. Ее номера нет в справочнике, вспомнила она, досадуя на себя за то, что опять дала волю воображению. Да и зачем бы Джейк Холлингсуорт стал звонить ей домой? У него вполне достаточно возможностей видеть ее воочию в офисе и унижать, как ему вздумается.
Она пересекла холл, сняла трубку и услышала в ней голос матери.
– Maman! – облегченно выдохнула Лизетта и тут же перешла на французский, который был их домашним языком и которым Лизетта владела не менее свободно, чем английским. – Как ты?
– А ты, cherie? Мне кажется, ты не ждала моего звонка.
– Ну что ты, конечно, ждала, – поспешно возразила Лизетта. – Просто я задержалась в офисе и сию минуту вошла.
– Тяжелый день? – поинтересовалась Луиза Леклер, и Лизетта явственно представила себе мать, сидящую на софе в уютной гостиной своего элегантно обставленного загородного дома во Фрэнкстоне с окнами на залив. Лизетта хотела ответить: сын Адама в Мельбурне, и я не знаю, что привело его сюда, но промолчала.
Мать непременно обратит в слова все ее страхи и сомнения, а она пока не готова встретиться с ними лицом к лицу. Поэтому она рассказала матери несколько забавных сплетен, подслушанных на службе, и мать от души посмеялась. Минут через пятнадцать, от силы двадцать они пожелали друг другу спокойной ночи.
Между матерью и дочерью давно установились отношения двух задушевных подружек. Когда ей удавалось вырваться на уик-энд из города, Лизетта по-настоящему отдыхала в тепле и спокойствии родного дома.
Ну что ты нервничаешь? – говорил ей внутренний голос. Может быть, Джейк Холлингсуорт действительно прилетел в Мельбурн по делам?
Тем не менее она не могла отделаться от гнетущей тревоги, от ощущения, что она жертва, преследуемая хищником и неведающая, уложит ли он ее сразу наповал или будет долго наслаждаться азартом погони.
Глава 2
На следующий день в офисе раздался звонок, и телефонистка соединила ее с Джейком.
– Я еду в Сидней на несколько дней, – без предисловий объявил тягучий, с легким американским акцептом голос. – Во время моего отсутствия с вами будет работать один из моих сотрудников. Вы могли бы сегодня с ним встретиться?
Она спросила, какое время удобнее всего, и быстро прикинула в уме, как передвинуть намеченные на сегодня встречи, поскольку Лейт Андерсен лично распорядился, чтобы Джейку во всем давалась «зеленая улица».
– Итак, в половине четвертого? Его зовут…
– Хэнк Престон.
– Буду с нетерпением ждать встречи, – произнесла она официально-вежливым тоном и положила трубку, не дав ему сказать больше ни слова. Один-ноль в пользу Лизетты Леклер, отметила она про себя, хотя полностью отдавала себе отчет, что это лишь мимолетная победа.
Хэнк Престон был точен как часы. В этом высоком худом техасце с первого взгляда чувствовались обаяние и деловая сметка. Он пригласил ее поужинать, но Лизетта объяснила, что ужинает сегодня с матерью.
– Тогда завтра, – настаивал Хэнк, обезоруживая ее улыбкой, призванной растопить ее холодность. – Считайте это чисто деловым свиданием. Я весь день буду осматривать наши объекты, после чего наверняка свалю на вас целый ворох бумаг. – Он испытующе посмотрел на нее. – Джейк не любит, когда его помощники не отдают двадцать пять часов в сутки работе, и соответственно поощряет тех, кто это делает.
Лизетта отложила ручку и поглядела на своего собеседника с не меньшим вниманием.
– А если я откажусь, вы лишитесь очередного поощрения?
– Нет, что вы! – не задумываясь, заверил он ее.
Может, и так, подумала она, но уж непременно доложишь Джейку, а тот в свою очередь Лейту Андерсену о ее нежелании активно сотрудничать. Как бы там ни было, ей не хотелось, чтобы шеф взял ее на заметку и попридержал продвижение по службе.
– Что ж, договорились, – решилась она. – Когда и где?
Хэнк Престон назвал отель в деловой части города, и Лизетта условилась встретиться с ним в семь вечера.
К счастью, остаток дня прошел спокойно. Воспарив над треволнениями прошедших суток, она помчалась по автостраде к Фрэнкстону с твердым намерением во время сытного ужина в обществе матери отдохнуть и выбросить Джейка Холлингсуорта из головы.
– У тебя озабоченный вид, cherie, – заметила Луиза, когда они допивали кофе в уютной гостиной.
Лизетта, зная, что от глаз матери не укроешься, призналась с вымученной улыбкой:
– Да, maman, ты Права.
– Небось какой-нибудь клиент потрепал перышки моей птичке.
Не в бровь, а в глаз!
– Это уж точно.
– И кто же этот негодяй?
– Почему ты так уверена, что это негодяй? Может, негодяйка!
Луиза, слегка повела плечами и поддразнила дочь:
– Ну, сразу видно. Я очень рада за тебя.
Лизетта вспыхнула.
– Но он мне нисколечко не нравится!
Этот глагол и впрямь слишком банален для такого метеора, как Джейк Холлингсуорт.
– Naturellement. – Мать чуть скривила губы. – Поначалу всегда так и бывает. Любопытно, во что это выльется.
Лизетта исподлобья посмотрела на мать.
– Прибереги свое любопытство для более увлекательных вещей.
– Поживем – увидим.
Они засиделись допоздна, а утром Лизетта встала рано, наскоро позавтракала и поехала в город.
Весь день она очень напряженно работала и получила удовольствие от нескольких результативных встреч, закончившихся оформлением контрактов. В полдень она едва успела запихнуть в себя бутерброд и выпить кофе, а в офисе просидела до начала шестого.
До встречи с Хэнком Престоном оставалось время расслабиться под душем, чуть перекусить и привести себя в порядок.
Чтобы подчеркнуть имидж деловой женщины, Лизетта выбрала изящно облегающий «фигуру костюм из ткани „пепита“. Туалет завершили черные украшения и минимум косметики: немного туши на ресницы – и все. Волосы она старательно уложила в пучок, на плечи набросила шерстяное пальто.
В воздухе чувствовалось приближение ливня, и, едва она отъехала, первые огромные капли ударили в лобовое стекло. Когда она добралась до центра, там уже бушевал настоящий потоп.
К счастью, ей не пришлось утруждать себя парковкой: у входа в отель она просто вручила ключи служащему автостоянки.
Ресторан помещался на втором этаже; она подошла к нему в семь с минутами и сразу увидела Хэнка у стойки прилегающего к ресторану бара.
– Как мило! – протянул Хэнк, идя ей навстречу с добродушной улыбкой.
– Пунктуальность в женщине всегда подкупает! Что будете пить?
Лизетта с удовольствием бы выпила брэнди, чтобы согреться, но боялась, что алкоголь после целого дня вынужденной диеты ударит ей в голову.
– Немного минеральной, – откликнулась она, кивком поблагодарив за отодвинутый для нее стул.
Через несколько минут метрдотель проводил их к столику.
Лизетта заказала суп, телячий эскалоп с овощным рагу и отказалась от сладкого в пользу сырного ассорти с легким белым вином.
Они обсуждали деловые вопросы, и Лизетта уже собиралась перейти к условиям контракта, как вдруг Хэнк прервал ее на полуслове:
– Кстати, Джейк вернулся из Сиднея раньше, чем предполагал, и, по-моему, решил последовать нашему примеру. Я имею в ВИДУ этот ресторан. Такая перспектива Лизетте вовсе не улыбалась, во всяком случае, она почувствовала, как сразу натянулись все нервы. Обернувшись, она мгновенно наткнулась на твердый, немигающий взгляд Джейка и чуть наклонила голову.
– Добрый вечер, Лизетта, Хэнк.
Голос звучал низко и вкрадчиво. По всему ее телу пробежал холодок видимо оттого, что глаза Джейка, скользнув по ее модному жакету, остановились на ярких чувственных губах.
Ну, это уже предел всему, подумала она. Так бесцеремонно ее разглядывать! И хоть бы капелька человечности была в этих бездонных темных глазах, в этом лице, больше смахивающем на маску!
Только тут Лизетта разглядела рядом с ним потрясающую блондинку, высокую, с вызывающе женственной фигурой.
– Желаю вам приятно провести время, – прошелестел Джейк и вместе со своей спутницей направился к стоящему неподалеку столику.
Уж он-то, разумеется, никогда не смешивает бизнес с удовольствиями, раздраженно подумала Лизетта. Одного взгляда на его ослепительную подругу довольно, чтобы понять, что дела сейчас занимают Джейка меньше всего. Внушительный, в безупречно строгом костюме, белой рубашке из тончайшего полотна и темном галстуке, сама властная чувственность, он приковывал к себе взгляды всех женщин в зале.
С преувеличенной заинтересованностью Лизетта принялась расспрашивать словоохотливого Хэнка о вещах, по сути, абсолютно ей безразличных.
– Семь лет, – ответил он на вопрос о том, как давно сотрудничает с «Холлингсуорт интернэшнл». – Я часто разъезжаю, а дома по мне никто не скучает. Джейк считает, что человека нельзя отрывать от семьи. Если семейный сотрудник едет в командировку, жена и дети непременно сопровождают его. Политика фирмы. – Хэнк широко улыбнулся. – От своих перспективных кадров он требует полной отдачи, но внимательно следит, чтобы это никак не отразилось на их семейном положении.
– Какое благородство! – Лизетта иронически приподняла бровь. – А я-то думала, что в современном обществе существует достаточное равноправие полов, чтобы женщина не была намертво привязана к мужу.
– Это уж точно, если судить по вам.
– Ну, я не типичный случай. – Лизетта сообразила, что ненароком возбудила его интерес к своей особе, и поспешно ушла от разговора: – Если не возражаете, я бы закруглилась сразу после кофе. Завтра у меня тяжелый день, и…
– Красота требует полноценного сна? – закончил он за нее и сделал знак официанту. – А я-то рассчитывал, что вы, хотя бы бегло, покажете мне ночной город…
Лизетта уже сто лет не проводила вечер с мужчиной. Последний раз, наверно, еще до того, как встретила Адама, да и то это были все больше студенческие вечеринки. От природы замкнутая, она всегда осторожно и даже с недоверием относилась к противоположному полу, предпочитая спокойное, безоблачное существование угару страстей.
– О нет, мне очень жаль.
– Мне тоже, – откровенно признался Хэнк. – Но, по-видимому, кольцо у вас на руке нечто большее, чем дань моде…
– Человек, который надел его мне на палец, очень много для меня значил.
Глаза Хэнка расширились.
– Значил?
Она выдержала его взгляд и просто объяснила:
– Мой муж умер два года назад.
– И вы не можете себе представить никого на его месте? Никогда?
Она лишь улыбнулась в ответ и напомнила:
– Нам пора.
Интересно, как бы отреагировал Хэнк, узнай он, что ее покойный муж был отцом Джейка и она приходится мачехой его обожаемому боссу?
Чего только не бывает в жизни! – подумала она. Хэнк явно не в курсе ее семейных перипетий. Ей вдруг стало обидно при мысли о том, что Джейк скрывает это как позорный факт своей биографии.
Хэнк подписал счет, спрятал бумажник, и они под руку вышли из ресторана.
– Вы на такси?
Лизетта помотала головой.
– Нет, моя машина здесь, на стоянке. Ключи у сторожа. Благодарю за приятный вечер, – добавила она, прощаясь с ним у главного входа.
– Я буду звонить! – горячо откликнулся Хэнк, и она с улыбкой уселась за руль.
Было почти десять, когда она добралась до дома. Ощущая в душе какую-то смутную тревогу, разделась, облачилось в ночную рубашку, теплый халат и пошла на кухню.
Стакан горячего молока с бренди – вот что нужно твоим расстроенным нервам, решила она, а руки уже сами делали все необходимое. Когда напиток был готов, Лизетта уселась со стаканом в гостиной.
Дразнящий образ Джейка Холлингсуорта вдруг предстал перед ней с такой ясностью, 410 она тряхнула головой, отгоняя его.
В ресторане Лизетта кожей ощущала его присутствие, назойливое, сковывающее, чтоб не сказать большего. Неужели он нарочно выбрал именно этот ресторан, зная, что Хэнк заказал там столик?
В горле возникло подобие смеха; пальцы судорожно сжали стакан. Кажется, она сходит с ума!
Рассердившись на себя, она взяла пульт дистанционного управления, включила телевизор и сосредоточилась на тридцатиминутном документальном фильме.
Сон все никак не шел к ней, и она решительно направилась в прихожую, достала из портфеля перевязанную тесьмой папку с документами и устроилась поудобнее в кресле, чтобы изучить их.
Было уже начало второго, когда она, до предела утомив свой мозг, закрыла папку и отправилась спать.
– Лизетта! Вас вызывает мистер Андерсен.
Лизетта подавила вздох. Как раз когда она собралась перекусить! У нее с утра не было во рту маковой росинки, потому что после тяжелой ночи она проспала и времени на завтрак уже не осталось; сейчас ей отчаянно хотелось выпить хотя бы крепкого кофе.
– Иду!
Она взглянула на себя в зеркальце – не стерлась ли помада – и поспешила в кабинет старшего компаньона. Секретарша пошла докладывать о ее приходе, а она тем временем выдавила из себя дежурную улыбку.
Лейт Андерсен сидел на обычном месте. Напротив в непринужденно-властной позе расположился Джейк Холлингсуорт.
