Текст книги "Лорд в кандалах (СИ)"
Автор книги: Харитон Мамбурин
Жанры:
Городское фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Единственное, что я успел – это удивиться. Не по-английски, а чисто по-русски, то есть, в самом, что ни на есть, крайнем варианте, дальше некуда. Затем, после того как извивающийся жгут энергии бессильно расплескался по моей груди, попутно дезинтегрируя пропотевшую рубаху, я вывел собственное удивление на новую высоту, которой еще не придумали ни слова, ни какой-либо другой конструкции. Так и остался стоять дурак дураком, с раскрытым ртом и падающими вокруг черными хлопьями, бывшими когда-то моей одеждой.
В тишине зала, где были слышны лишь тихие похрустывания, с которыми големункулы восстанавливали свою первоначальную целостность, раздался голос японки:
– Я обещала тебе всё рассказать.
История оказалась похожа на начало одной сказки, крайне популярной в моем прошлом мире и жизни. И создал бог что-то-там, и посмотрел он, а после сказал, что это «хорошо». В интересующем нас случае, один определенный бог посмотрел на Иеками, а затем, в силу сурового характера, признался сам себе, что получилась какая-то херня. Слабаки, хамы и недоумки. Надо бы переделать, чтобы не было мучительно стыдно за прошедшие шесть сотен лет.
Поэтому Райдзин решил убить одним тапком целую дюжину тараканов, но, будучи богом брутальным донельзя, устроил всё в своём духе.
– Помнишь, он в последнее время носил разную одежду? – спросила сероволосая японка, – Это для того, чтобы скрыть изменения в теле, он…
Да, действительно, так оно и было. Райдзин донельзя эпатировал всех, кто был в курсе, что он с братом предпочитает одну форму одежды в виде длинной набедренной повязки. Могучий торс и руки этого здоровенного мужика всегда были на виду. А всегда – это сотни лет. Ровно до момента, когда его могучий ум не решил посмотреть, что будет, если с чужой помощью часть его тканей вживят смертному. Не простому, а тому, кто периодически возлегает с его далеким потомком, от чего случаются дети. Ну и заодно помочь бедолаге в его других начинаниях. Так он и стал донором для меня через Арканкведота Станса, известного как Знаток Людей.
А Рейко, являясь моей женой, всё это изначально одобрила, что полностью убирало момент с моим согласием. Зачем? А я занят был.
– Ты стал сильнее, живучее и выносливее, – пожимала плечиками жена, – А еще теперь невосприимчив к моей силе. Помнишь ту ночь, в Аду? Когда мы… я разнесла весь зал? Ты же как-то выжил. И выжил бы, когда я хотела наказать этих хитрецов, подставивших нас под крыс. Вот.
– А раньше мне сообщить об этом было не судьба? – язвительно спросил я супругу, приподнимая бровь.
– Райдзин попросил молчать, – вздохнула бывшая Иеками, – Он поклялся, что тебе это не навредит. Я бы молчала и дальше, но ты должен знать, что я бы тебе не навредила, Ариста! И он тоже!
«Эмберхарт, ты кое о чем должен знать…»
Выслушав демона, я выдохнул пару кубометров спёртого воздуха, возведя очи горе. А затем подошёл к напряженной жене, сверлящей меня взглядом, обнял её и поцеловал.
Всё правильно. Я уже долгое время полагался на Рейко. Она следовала по пятам, ворчала, ругалась, даже била посуду, но только, когда для этого наступало время. В нужный момент она всегда была на моей стороне. Собранная, спокойная, готовая слушать и выполнять. Могу ли я злиться на неё за то, что она сделала? Могу. Имею ли право? Нет.
…даже несмотря на то, что теперь у меня внутри сидит совершенно бессильный демон, который не может выбраться наружу.
«Эй!»
«Смирись, Эйлакс. Тебя подставили».
Именно так. Райдзин и Знаток Людей не могли провернуть свою аферу без ведома свыше, а тот, кто отправил Эйлакса ко мне, решил умолчать о том, что старину Алистера начинили божественной плотью как пирожок. А она, эта плоть, с энергиями Преисподней взаимодействует… никак. Воткнуться-то на насиженное место демон смог, но теперь может максимум играть роль моего секретаря или совести.
«Эй!»
Режим Посланника? Туда же в топку. Приплыли. Зато я могу поднять сто килограмм одной рукой! Необходимая вещь для лорда. Прелестно.
Сообщать я это все жене не стал. Боржоми пить банально поздно, от Райдзина, Фудзина и их начальства нам деваться некуда, а вносить раскол в ряды немногочисленных союзников – соблазнять некоего синего призрака превратить меня в мирный, тихий и терпеливо ждущий своего часа пульсирующий шарик света. Меня сыграли втемную не один, а несколько раз подряд. Запомню.
Ха, наивный. Сам того не осознавая, я воспитал из маленькой эмоциональной девочки холодную, расчётливую и до крайности проницательную леди, слишком хорошо меня узнавшую. Выбив меня из колеи своим откровением, а затем устроив хоть и короткое, но очень бурное примирение, бывшая Иеками нанесла новый удар по моему слегка помутненному рассудку. И она была не одна.
– Нужно, чтобы ты взял её замуж! – палец слегка покрасневшей японки уткнулся ни в кого иного, как в Миранду Коул, младшую дочь семьи и мою подругу детства. Та с счастливым, смущенным и слегка неприличным звуком спрятала свое лицо в ладонях под кивки леди Коул и завистливые взгляды своих четырех сестер.
– Что? – вяло отреагировал я, самым беспардонным жестом извлекая из портсигара очередной «эксельсиор», – Что, прости?
Начался спектакль нескольких актрис. Под энергичные кивки Рейко, меня убеждали, что это прекрасный вариант. Основная его красота, под душащий меня изнутри хохот Эйлакса, определялась окружающими дамами в том, что Миранда к этому готовилась несколько лет, от чего совсем не против на любой вариант, включая многоженство, а уж от перспективы забеременеть, так вообще в восторге. Как сама, так и окружающие. К этому прибавлялся другой момент – если я собираюсь прикончить отца и братьев, то мне понадобится больше наследников. Сама же Рейко мне на ухо уже шепнула, что понятия не имеет, кто у нас получится… в виду случившихся событий. Может быть так, что мои с ней дети будут слишком особенными для цивилизованного общества. Вот этот аргумент сыграл так, что, стряхнув ледяное крошево со спины, я всерьез задумался.
Аргумент.
С тоненькой худенькой Мирандой Рейко уже свела когда-то знакомство. Пусть оно началось не с той ноги, но на почве живого характера, острого языка и немалого темперамента, девушки если не подружились, то общались свободно все время, пока Миранда у нас гостевала. Полигамный брак в таком случае действительно решал множество проблем, да и против подруги я ничего не имел. Более того, давным-давно сжился с мыслью, что женитьба на Миранде и уход в Зазеркалье будут вполне неплохим вариантом, если мои начинания в Японии потерпят неудачу. Ладно, можно обсудить. Но крови я у них попью…
Вопрос о том, любит ли меня Рейко, если предлагает такое (не в первый раз!), у меня не стоял. Любит. Но, у нас с ней разные менталитеты. Нет такого полена, чтобы смогло выбить из головы японки мечту о славе рода! Изначально согласившись, что мы, Эмберхарты, скрываемся в тени от внимания общественности, девушка долго наблюдала за тем, что творится в Камикочи, поняв, что скрытность штука относительная. Любовь это одно, а работать над тем, чтобы воины твоего дома вместе со слугами шли перед твоим милостивым взором в светлое будущее, звонко хрустя сапогами по черепам врагов – это совершенно другая штука. А уж я лично хрустел, хрущу и буду хрустеть, от чего супруга сделал элементарный вывод, что хрустеть – кошерно для нас обоих.
Рейко и Элизабет всё разыграли мастерски, у меня почти не было шанса отвертеться. В ход пошло всё, от высоких чувств и симпатии Миранды до уверений, что каждая из рода Коул является опытным медиком, помимо всего прочего. Брачный договор ждал своего часа ядовитой змеей на подносе в руках неподвижно замершего големункула, а в спальне Миранды оказались как стимулирующие вытяжки для зачатия, так и настроенный на организм свежеиспеченной супруги эфироскоп, радостно зазвеневший ближе к утру. Спешно? Неуместно? Слишком… деловито? Так меня поджимает время, дамы и… Эйлакс.
Демон уже даже не смеялся, а издавал сочувственные похрюкивания.
Тяжело вздохнув, я уложил изнеможденную новыми ощущениями и эмоциями вторую супругу в постель, а сам потопал в спальню Рейко, вовсю мечтая о том, как буду сверлить её тяжелым пронизывающим взглядом. Она не спала, вместо этого спокойно читая какую-то книгу. Увидев меня, тираническая и беременная жена («У тебя их две таких!» «Заткнись, Эйлакс!») меня обнюхала с самым извращенным и довольным видом, а затем потащила в туалетную комнату, где я и расплылся в ванне, как снулая медуза без всяких признаков жизни. Залезшая мне за спину Рейко коротко закашлялась, прижалась голой грудь к спине, а затем ловко запихала в губы прикуренную сигарету. На последнее силы у меня оставались, а после затяжки даже смог задать вопрос:
– Зачем?
– Во-первых, это нужно нам, Ариста, – ответила жена, начиная разминать мне плечи, – Никто не знает, кого я ношу. Вспомни, как мы зачали ребенка. Вспомни где. Вдруг я рожу кого-то… кто не сможет быть Эмберхартом? Даже Райдзин не знает. Он просто сказал, что ты будешь сильнее. Что это нужно.
– А… во-вторых?
– Это было нужно им. Ты перестарался, милый. Коул-сама была напугана. Сильно. Её муж же стал твоим врагом? Стал. Предал. Такое не прощают. Но ты помог им. Спас. Вылечил. Вернул домой. Ты святой? Нет. А значит, что-то задумал.
– Глупо, – пожаловался я. Ну что мне с этих Коулов еще взять? Нечего. Да и Миранда, опять же. Она единственная, с кем я общался всю жизнь до попадания в Японию. Мы смеялись вместе, развлекались и танцевали. Доверяли друг другу… потому что нам нечего было делить.
– Как есть, – вздохнула разминающая мне шею девушка, – Но получилось всё равно здорово! Говоришь, тут абсолютно безопасно? Совершенно? Абсолютно?
– Да, – выдавил из себя я, почти уплывая в мир грез, – Черные замки неприступны. Совершенно. Абсолютно.
– Хорошо, – удовлетворилась жена, – Буду здесь. Это просто ужасное место, даже по сравнению с теми, где мы жили до сих пор, но… лучше тут, чем где-либо еще. Ты будешь спокоен за меня. За нас. Я рада.
– И я рад. Почти, – честно сказал я, понимая, что в собственных чувствах и эмоциях после сегодняшнего дня буду разбираться очень долго. Слишком всё…
Банальнейшим образом меня развезло. Неслабо потратился во всех планах, голова была похожа на тюфяк, в который трудолюбивая женщина запихала куда больше соломы, чем это нужно. Организм, поняв, что с него довольно, решил отключиться, от чего я, скользя по гладкой эмали назад, слегка придавил тяжелым телом первую жену как лягушку. Та, недовольно квакнув, начала бороться за плавучесть, и, вроде бы, даже шарахнула меня пару раз электричеством, но на сонный мозг это не произвело никакого впечатления. Как результат, слабое шебуршение в районе головы меня окончательно убаюкало, поэтому я не увидел чрезвычайно забавного зрелища высвобождающейся Рейко.
Слегка в себя я пришел лишь от того, что кто-то, голый, скользкий, мокрый и пыхтящий, сидя у меня на груди по-турецки, пытался меня то ли придушить, то ли разбудить. Этот кто-то что-то говорил злым голосом на японском.
– …та! Ари… Ты… Оч-нись! Дурак!
– Да… дорогая? – вяло отозвался я. Губы и язык казались вылитыми из чугуна, голова гудела как колокол, но мерное стуканье этим органом о стенку ванной слегка раздражало, от чего я и «включился».
– Еще три, говорю, понял?! – красная, злющая, слегка вспотевшая и лишь чуть-чуть визуально беременная жена продолжала меня стучать о железо, держа за уши.
– Да… хорошо… прекрати… ты о чем…, – забубнил я, с тоской понимая, что сил прекратить вандализм не имею вообще.
– Я говорю о наложницах, дурак! – с этими словами дорогая супруга шарахнула меня о металл посильнее, что способствовало появлению мыслей. Панических мыслей. Бывшая Иеками оскалилась не хуже своего предка, а затем приблизила свое лицо к моему. Нос к носу. Обдавая меня своим дыханием, Рейко повторила, – Твои беленькие служанки, Алистер. Возьмешь их наложницами, заделаешь им детей, а затем отправишь ко мне. И рыжую заодно!
– Что?! – открылось во мне то ли восьмое, то ли девятое дыхание, от чего я вытаращился на японку как баран на Черный Замок.
– То!
Бдзынь!
С этим ударом Рейко перестаралась…
Глава 8
– Лорд Эмберхарт, сэр. Позволите ли мне дерзость поинтересоваться, как прошел ваш… вояж? Анжелика очень волновалась.
Чарльз, застывший у дверей номера отеля, который мы сняли буквально три часа назад, застыл в неподвижности, умудряясь при этом излучать нервозный, но искренний интерес. Как и близняшки-блондинки, до сих пор не отходящие меня ни на шаг. Они явно оживились, услышав заданный дворецким вопрос, хоть это и выразилось лишь в мельчайших изменениях мимики на их одинаковых личиках.
– Он отвратительно прошёл, мистер Уокер. Увенчался полным, даже полнейшим успехом, но всё равно отвратительно. Мне многое предстоит обдумать.
– Могу ли я поинтересоваться здоровьем и благополучием леди Эмберхарт? – спросил дворецкий, вдавливая мне в свежую рану целый столбик поваренной соли.
Что же, не буду страдать один.
– Обе леди Эмберхарт чувствуют себя просто великолепно, мистер Уокер. Скорее всего, они чувствуют себя лучше, чем когда-либо еще.
– С-сэр? – дрогнувший голос мужчины был особенно отчетлив интонациями на фоне заинтересованно зашуршавших близняшек. Скосив на них глаза, я мученически вздохнул.
Черная полоса на моем самоуважении стремительно наливалась непроглядными оттенками совсем уже чёрной тьмы с того самого времени, как я отбил осаду Камикочи. Момент славы, пара потерянных пальцев, собственноручно сломанный «Паладин» и… чертиком из табакерки на свет вылезает синий призрак со своими тремя богами, после чего всё идёт вроде хорошо, но моё самоуважение? Оно катится, весело подпрыгивая на высоких ухабах. Финальный комбинированный пассаж от любимой супруги, что умудрилась не просто затаить на меня за все приключения, которым я её подверг, но еще и содрать с мужа желаемую ей плату…
Рейко хотела детей. Точка. И если даже её божественный предок не смог внятно предположить, насколько сильным и… непохожим будет зреющее в ней наше дитя, то хитрая японка решила перестраховаться. Убить несколько зайцев одним выстрелом. У нее получилось.
…хочется взять ружье, цистерну виски, а затем уехать во владения князя Распутина. Пить горькую и стрелять миазменных тварей.
– Вот такая вот история, мистер Уокер. Наша леди Эмберхарт находится в безопасности, желая компании Эдны, Камиллы и мисс Праудмур в известном вам уже состоянии. Причем, насколько я понял, этот вопрос ей был решен довольно давно. Как минимум, с этими двумя. Не так ли, девочки?
Чарльз выглядел неважно. На его глазах некто мелкий и чересчур жизнерадостный цинично потоптался на понятии моногамии столь эффективным образом, что его моногамный лорд сидит с рожей обреченного человека, слегка философски вопрошая измененных и одержимых существ неясной природы, не хотят ли они быть заберемененненными, а затем запихнутыми в подвернувшееся зеркало на неясный срок. Причем сам грозящий акт, как и его последствия, воспринимаются слегка контуженным Алистером Эмберхартом как неизбежное зло, к которому он еще не выработал отношение.
Дворецкий просто сбежал. В фигуральном смысле.
– Лорд Эмберхарт, – слегка скрипуче подал голос ударенный пыльным мешком англичанин, – Могу ли я… надеяться, что Анжелике тоже предоставят место… в замке? В случае чего?
– Безусловно, – кисло взглянул я на него, – Вам обоим, мистер Уокер, вам обоим…
– Тогда позвольте откланяться. Меня ждут еще дела.
И исчез. Удрал, можно сказать.
Бросив обреченный взгляд на оживившихся сверх всякой меры близняшек, обложивших меня как загонщики волка, я издал еще один вздох. Если с рыжей инквизиторшей всё было обнадеживающе сложно, то вот эти… Надо было переломить себя и всё-таки найти им какого-нибудь симпатичного японца для удовлетворения нужд. Но где я бы нашел на это время?
– Мы можем родить, – донесся тихий голос Камиллы, – Но не сможем воспитать. Мы хотим…
Раздраженно фыркнув, я им пообещал, что будет всё, будет с лихвой. Быстро, решительно и без задержек. У меня нет ни времени, ни ресурсов, чтобы тратить сейчас время по мелочам, вроде матримониальных планов моей взбрыкнувшей супруги, как нет их и на поиск решения или компромисса, которые бы устроили моё сиятельство. А значит – нужно удовлетворить Рейко в столь извращенном смысле, а затем перейти к действительно важным делам, не терпящим ни малейших отлагательств. Всё. С меня хватит.
С тоской вспоминая то славное время десять часов назад, когда мне пришлось карабкаться чуть ли не голыми руками по отвесной скале от Черного Замка Мирред вверх с подаренным зеркалом, закрепленным на спине, я попытался утопить свои печали в кофе и сигаретах. Куда проще было там, перед вратами Камикочи. Впереди враги, за спиной друзья и автоматроны. Знай себе стреляй, руби, режь, дави, души Тишиной. Обычный человек, защищающий свой дом. А сейчас? Тьфу! До меня домогаются собственные горничные, которые 80 лет были способны максимум на просьбу испечь им печенье!
Из городка Сент-Эйвс, где мы в данный момент находились, планировался перелет на континент, в Париж. Там меня ожидало несколько встреч, одна из которых была особенно важна. Леопольд Монтгомери, молодой глава Древнего рода алхимиков и муж моей сестры Скарлет, должен был оказать мне ряд услуг, к которым, в том числе, теперь присовокупилась моя нужда в гомункулах, изображающих Рейко, Камиллу и Эдну. Заключительным же этапом моего плана было возвращение в Японию, совмещенное с признанием, что мой отец не клюнул на наживку.
Но этого не случилось.
Я собирался как следует отметить завершение тонкой настройки выданных мне Леопольдом гомункулов в ресторане Le Procopе, расположенным на 13 Rue de l'Ancienne Comédie. Шикарное место со спокойной классической музыкой было тем, что нужно для успокоения нервов, расшатанных за последнюю неделю донельзя. Создания, целиком и полностью копирующие внешность Рейко и близняшек, довольно быстро обучались, особенно получив возможность наблюдать за оригиналами через зеркало, только здесь была проблема другого рода. Они, эти творения сумрачного французского разума, хорошо и естественно двигались, умели поглощать пищу, даже имели режим «свободы», который их, после соответствующей настройки, сделал бы неотличимыми от живых… в пределах Холда, где определенную последовательность действий можно было задать или изменить. Простых действий, ничего сложного…
А по этой причине, такой нюанс как раздевание, переодевание и одевание упомянутых дам ложился целиком и полностью на мои плечи. Включая макияж, прическу, подбор нарядов и украшений. Если с «горничными» в этом плане было удивительно мало проблем, то вот с «Рейко» их было просто невероятное количество, о чем меня с огромным удовольствием просвещала собственная жена. Анжелика же Уокер, куда как более подходившая для всех этих дел, лишь помогала время от времени, готовясь тоже переехать в Мирред. К моему тихому счастью, в беременности миссис Уокер был виноват никто иной, как её муж.
Хороший полноценный ужин в достойном заведении был именно тем, чего заслуживают на моём месте люди, не желающие пускаться в недельный запой. Второе я себе позволить мог только после того, как «Плач Элизы» возьмет курс на Японию.
Музыканты исполняли нечто легкое и успокаивающее, аперитив был достоин королевского стола, а фоновый негромкий шум малознакомого мне французского языка придавал происходящему неописуемо умиротворяющие нотки. Едва не случившийся нервный срыв от попыток понять, как Рейко утягивает свой бюст тонкой и непрочной тканью, постепенно отступал. Нет, ну на самом же деле! Я трижды довёл проклятого гомункула до удушья!
Сделав над собой волевое усилие, я переключился на куда более важные дела. Судя по газетам и редким контактам по эфирофону, на моей новой родине складывалась неприятная ситуация. Войска американцев, игравшие роль тарана, рассекающего китайский фронт, внезапно остановили наступление. Более того, они отступили и окопались, отказываясь делать вперед хоть шаг. Причины подобного шага пока были не ясны, но китайцы сполна воспользовались передышкой, переправляя всё новые и новые силы с континента. В последнем были уверены аналитики как сегуната, так и инквизиции.
Самым паршивым было то, что старушка Европа тут же надавила своей большой грудью на инквизиторов с японцами. Недовольство американцев значило, что перспектива переговоров насчет аренды или закупки американских межконтинентальных кораблей отдалялась с огромной скоростью. Это нервировало всех. Как назло, демократы часто теперь гоняли межконтинентальники в порты Токио, буквально дразня голодных гусей мира. Единственное, что я смог узнать, находясь вдали от места событий – всё это началось после того, как некий неизвестный, но чрезвычайно могущественный пользователь сил оставил от одной американской базы рожки да ножки. Точнее, оплавленную и отравленную землю.
Паршиво. Надеюсь, что Генрих Умеренный не станет тянуть кота за яйца, а сможет уговорить европейцев оставить Австралию. Тогда китайцев ждёт чудовищный удар в спину. Потеряв Окинаву, они будут зажаты между двумя наковальнями… а затем мир сможет заняться американцами. Как? Неизвестно. Меня больше волнует Япония.
– Ваше Сиятельство, какая встреча! – оторвал меня от размышлений удивительно знакомый голос человека, слегка заслонившего вид на сцену.
– Уходи. Я тебя ненавижу и хочу убить, – без обиняков заявил я присаживающемуся и продолжающему улыбаться незваному гостю. Прислушавшись к себе, добавил, – Мы оба хотим.
– Эмберхарт, прекрати дуться как ребенок, – как ни в чем ни бывало заявил человек, слегка похожий на Накаяму Минору, садясь напротив меня и жестом подзывая официанта, – Там шла игра на опережение. Октопулос сделал ставку, эта ставка выиграла. Тебя предупредить и уговаривать у него времени не было. Ты же сам на его месте поступил бы так же! И делал, причем неоднократно!
В словах коварного демона была истина, адская и английская. Он говорил чистейшую правду, был прав на сто процентов, произносил нужные слова, но… только в своих интересах. Однако, сути подачи это не меняло. Гад от меня что-то хотел, а у меня не было ни малейшего желания исполнять его хотелки. Было желание купить новый «Блитзмобиль-083», запихав здоровенный агрегат в «Плач», а потом лететь отсюда к чертовой бабушке.
– Я рассержен не из-за того, что мной сыграли вслепую, а потому что вы с Эйлаксом влезли в эту игру, – сказал я тихо, так, чтобы подходящий к нам с бутылкой вина официант не успел ничего услышать. После того, как он пополнил мои с демоном бокалы и отошел, я продолжил, – Я нашему прозрачному другу партнер, а не пешка. По его же словам. Не путай теплое с мягким, Талтагма.
Дарион Вайз сморщился, как будто вместо вина двадцатилетней выдержки хлебнул освященной воды. Посмотрев на меня с откровенным негодованием во взоре, мой поверенный подчеркнуто аккуратно поставил бокал на скатерть.
– Он тут ни при чем, – серьезно сказал демон, – Благодари своего нового-старого попутчика. Эйлакс же тебе не рассказал?
– Что? – заинтересовался я, чувствуя, как кто-то внутри как будто простонал сквозь зубы.
– Это не так уж и важно, Эмберхарт. Об этом можно и позже, – Дарион вновь отпил вина, а затем посмотрел на меня сквозь наполненное виноградной лозой стекло, – Гораздо важнее то, что я сказал тебе ранее. Ставка сыграла. Кристофер, твой брат, находится в 63-ех километрах отсюда. Заинтересован?
– Да, – выдавил я, бросая салфетку на стол.
Ужин откладывается.
Интерлюдия
Здоровенный ублюдок, с головы до ног покрытый мелкими геометрическим татуировками, высыпал себе что-то на мизинец, тут же сладострастно занюхав субстанцию. Коротко сотрясшись, он кашлянул черным дымом, а затем, прислонясь к косяку, начал задумчиво наблюдать, как это облако нехотя развеивается. Глаза урода, с головы до ног затянутого в бугристую кожу, замаслились, оповещая о том, что он самым бессовестным образом балдеет.
У Кристофера нестерпимо чесались руки прибить теневика, а еще лучше, пустить на фарш все два десятка отбросов французского теневого сообщества, но он сдержался. Балансируя на грани ямы с дерьмом и ямы без дна, он всего себя отдавал сохранению баланса. Самоконтроль и только самоконтроль!
А больше ничего не оставалось. Все остальное уже рухнуло, оставив молодого человека в полузаброшенном имении на краю жалкой деревни, что в реальном мире называлась Парижем. У столицы Франции не было нормального теневого отражения, в сумрачном измерении жили лишь жалкие изгои, каким-то чудом выгрызшие себе место среди местных тварей, но куда было деваться Кристоферу? Только сюда. Он едва успел перескочить в Тени, едва успел узнать, что его след в Глазго взяли, едва успел сойти на землю!
Главное, продержаться три часа. Даже меньше. За ним приедут, заберут отсюда. Это будет очень опасное путешествие, но следов он не оставит. Главное дождаться поводырей и охрану. Ничего еще не кончено!
Молодой человек, сидящий под взглядами троицы уродов, вооруженных допотопными пистолетами, прекрасно понимал, что отец его использовал как расходную монету. Всего лишь за небольшой шанс расправиться с Алистером. В этом его сын не винил – любой бы рискнул на месте бывшего графа Эмберхарта, узнай он, что его сын и враг нагло вступил едва ли не в средоточие власти Древних родов. Но вот во всем остальном…
– Сволочь…, – едва слышно прошептали губы англичанина, восседающего за столом.
– Эй, парень, – обратился к нему лениво жующий что-то главарь местной банды, согласившейся поработать охранниками юнца, – Не забудь, ты нам меч и стволы тоже обещал!
– Отдам, когда прибудут мои люди, – сухо отрезал юноша.
Банде полагался большой куш. Слишком большой, чтобы не вызывать здравые опасения при мысли, что молодого высокого человека можно просто пустить на мясную нарезку. Если он столько обещает (и выдал предоплату!) за то, чтобы с ним понянчиться здесь, в месте, где ничего не происходит, то зачем дразнить гусей? Дождутся и возьмут свое, все полюбовно. Ну, после того как увидят тех, кто явится за долговязым. Вдруг они не такие уж и страшные?
Кристофер сидел, нервно хрустя пальцами. Что его отец о себе не думал, но Алистер его морально уничтожил за пару движений, превратив крепкого и уверенного в себе мужчину в разваливающегося невротика. И какие это были движения! Раз – и маркиза Коула нет! Два – и Эмберхарты отрезаны от зеркал, лишаясь возможности путешествовать через них! Три – и вся злоба Древних родов обрушена на них! Последнее… как? КАК?! У него не было доказательств!
Мир просто в одночасье рухнул. Особенно для них с Оливером, бывших совершенно не при делах. Предать отца? Легко! И совершенно бессмысленно. Алистер идёт за ними с целью убить. Ему нужна фамилия. Нужен Замок. И нужен отец. Нельзя сменить фамилию или отречься – их найдут и уничтожат в любом случае, просто чтобы избежать утечки знаний. Псевдоизгнание Алистера было акцией совершенно другого характера, подменыша очень плотно контролировали. Братьям остается только держаться за отца, в надежде, что их младший брат всё-таки где-нибудь подохнет. В таком случае Древние вполне могли удовлетвориться лишь Робертом.
Для этого нужно лишь выжить.
Эмберхартов спасало лишь проклятие всех Древних – недостаток квалифицированных исполнителей. Невозможно просто взять и зашвырнуть отряд обычных автоматчиков в Тень, приказав им кого-либо искать. Нужны исполнители из родов, знающие и готовые рисковать, умеющие драться, а такими кадрами практически никто не может похвастаться. Пока найдут, пока обсудят цену, пока обнаружат его местоположение… Роды очень редко конфликтуют друг с другом.
Невеселые мысли были прерваны радикальным образом – залипшего у стены громилу порвало надвое вместе с косяком. Только затем пришёл грохот, долбанувший по ушам не хуже гранаты. Впасть в ступор Кристоферу не позволила выучка и вонзившиеся в лицо пара осколков, тут же отрезвившие его болью. Чем они были, костью или деревом, молодой человек выяснять не стал. Выхватив револьвер, он, не обращая внимания на зажавших уши бандитов, быстро высадил барабан, целясь в дверной проем, а затем метнул туда небольшую гранату, с десяток лет хранившуюся у него как неприкосновенный запас. Затратив на ответную реакцию максимум три секунды, молодой человек схватил со стола свой меч, сунув его подмышку, а затем рыбкой выпрыгнул в окно.
Пальцы умело вышибли барабан еще в прыжке, а упав в перекате, Кристофер успел сдёрнуть с пояса новый, чтобы затем, лежа, вставить его в раму револьвера. После этих манипуляций, парень, подхватив фамильный меч за рукоять, встал, резко взмахивая рукой и стряхивая с лезвия ножны. Чувство ауры, куда более сильное в этом пустынном измерении, говорило ему, что все возможные агрессоры либо в доме, либо на подходах к нему. Глухо и знакомо рявкнула пушка, располовинившая ранее нюхавшего урода. Из стен дома брызнули осколки кирпичей, от чего Кристофер едва заставил себя стоять на месте, что бы не пришло по его душу, вооружено оно было как небольшой СЭД, а значит – баланс нарушен, и второй сын бывшего лорда падает. Пока, к счастью, не в бездну, а в чан с дерьмом.
«Каавас Алис!»
Внутренний демон Кристофера не ответил, но отреагировал, инициируя процесс одержимости. Кожа англичанина быстро покрылась темными полупрозрачными чешуйками, глаза зажглись желтым светом, а рост увеличился на несколько сантиметров. Внутренних изменений было куда как больше, опальный аристократ почувствовал прилив сил и, главное, скорости, как движений, так и реакции.
А еще уверенности. Да, Преисподняя хранила презрительное молчание на воззвания бегающих по миру Эмберхартов, но контракт, связывающий их внутренних демонов, был нерушим. Каавас Алис обязан полностью поддерживать хозяина тела, пока он жив. Даже если отказывается общаться со своим старым другом.
Бить или бежать? Пушка грохнула еще пару раз, вызывая у Кристофера опасения, что он быстро не восстановится, угоди в него такой снаряд, но близлежащий лес в сумраке выглядел местом куда более опасным, чем притащенный загонщиками СЭД. К тому же, это точно не «Паладин», а значит его можно обойти и познакомить его ЭДАС-ы с родовым гладиевым клинком…
Кто-то тонко завизжал, но звук быстро сменился мертвой тишиной, что в воздухе Тени, что в аурном ощущении. Подбежавший к углу дома Кристофер просканировал округу еще раз, определив, что рядом ощущается только один разумный и то еле-еле. В силовом доспехе? Видимо так. У стрелка с пушкой должно быть просто изумительное чувство энергетики – вот он и вынес бандитов, стреляя сквозь стены! Только он, второй сын Роберта Эмберхарта, не простой бандит-теневик.