Текст книги "Горец-грешник"
Автор книги: Ханна Хауэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 7
Ее сердце билось так часто, что Морейн открыла глаза. Видения на этот раз не было, но ощущения были те же. Донельзя уставшая после испытания заколкой, она кое-как дотащилась до постели и заснула как убитая. Однако что-то неожиданно разбудило ее. Что-то, что внушало ей страх.
Послышалось знакомое утробное ворчание. Лунный свет, лившийся через крохотное окошко, освещал маленькую спальню, и, подняв голову, Морейн увидела, что ее кот Уильям, припав к постели, яростно теребит когтями простыню, шерсть кота встала дыбом, и из-за этого он выглядел еще крупнее. Уильям не спускал с двери глаз, светившихся жутким желто-зеленым светом. Остальные кошки, нервно подрагивая кончиками хвостов, тоже смотрели на дверь ее спальни.
И тут она услышала скрип половиц за дверью. Сердце подпрыгнуло и застряло где-то у горла, Морейн схватила большой нож, который всегда держала под подушкой, и медленно села. Несколько раз так уже бывало – какой-нибудь болван прокрадывался в ее комнату, надеясь, что ему удастся похитить то, что она не желала отдавать по доброй воле. Но все они уходили чуть не изодранными в клочья. Правда, на сей раз интуиция подсказывала Морейн, что под ее дверью притаился вовсе не простак, потерявший голову от похоти.
Едва дверь начала отворяться, как она почувствовала приторный запах слишком большого количества роз, и ее сердце сжалось от страха. Отгоняя приступ паники, который мог заставить ее закричать, она сжалась у изголовья постели. Если ее видения точны, сейчас ей предстоит увидеть лица убийц.
Страх переполнял Морейн, но, вспомнив об Уолине, она в ту же секунду обрела холодную решимость и безудержную силу. Морейн понимала, что эти чудовища убьют Уолина, ни на мгновение не смутившись еще одной безвинно загубленной жизнью. Если ей повезет и она будет действовать быстро, то ей удастся схватить Уолина и выбежать из дома, а там, в поле или в лесу, убийцы ни за что не найдут их. Морейн взмолилась, чтобы хотя бы ради Уолина Господь дал ей шанс скрыться от этих страшных людей.
Неожиданно дверь распахнулась, и голос, который она слышала в своих снах, прошипел:
– Тише ты, олух!
– Теперь уже все равно, миледи, – ответил огромный мужчина, стоявший в дверном проеме. – Она наверняка не спит и, должно быть, слышит нас.
Ругая полумрак в комнате, который не позволял разглядеть незваных гостей, Морейн напряженно вглядывалась в неясные силуэты. Из-за массивной фигуры мужчины выглядывала изящная маленькая женщина, в ее тонкой руке был зажат нож, лезвие которого холодно блестело в неверном лунном свете. «Мой нож больше», – подумала Морейн, пытаясь решить, на кого из ночных пришельцев напасть раньше. Умом она понимала, что сначала нужно попытаться обезвредить мужчину, ведь если ей удастся его ранить, тогда у нее появится возможность убежать. Но интуиция подсказывала ей нанести удар женщине. Поскольку именно эта тварь верховодила в паре, ее подельник наверняка бросится помогать раненой и, опять-таки, освободит дверной проем, который сейчас закрывал своим огромным телом.
Но Уильям сделал свой выбор раньше. Издав утробный душераздирающий вопль, кот прыгнул, но не на мужчину, как она могла бы предположить, а на женщину. Когда извивающийся, царапающийся и рычащий клубок ярости вцепился в волосы ночной гостьи, женщина завизжала. Великан тотчас развернулся, чтобы помочь спутнице, которая, словно исполняя безумный танец, дергалась из стороны в сторону, стараясь сбросить неизвестно откуда взявшегося зверя, грозившего исполосовать ей лицо. Морейн стрелой понеслась к двери, но огромная ручища преградила ей путь, и она не останавливаясь ударила по страшной длани ножом. Удар достиг цели, и громкий вопль огласил округу.
Испуганный Уолин выглядывал из-за двери своей маленькой спальни. Морейн схватила его и, подтолкнув к выходу, крикнула:
– Беги! Прячься!
Мальчуган тотчас повиновался, – очевидно, он уже понял, какую опасность представляют ворвавшиеся в их дом люди. Морейн бежала за мальчиком, мимолетом подумав, как же здорово, что Уолин так слушается ее, но как же плохо, что шестилетнему мальчугану приходится среди ночи куда-то бежать и прятаться.
Почти у двери огромная сильная рука жестко схватила девушку за шею, и в ту же секунду Морейн, развернувшись на узких ступенях, вновь изо всех сил ударила ножом. На этот раз ей не нужно было слышать вопль боли, чтобы понять, что она во второй раз ранила разбойника: лезвие ее ножа, резко замедлившись, вошло в упругую плоть. Мужчина ударил Морейн, и она покатилась по ступеням, увлекая за собой Уолина.
Превозмогая боль от ушибов и полученных синяков, Морейн вскочила на ноги и вслед за Уолином выбежала из дома, бросившись в сторону леса. Там было где спрятаться. Морейн уже не однажды убеждалась в этом.
– Кто они такие? – спросил Уолин прерывистым шепотом, сжавшись в комочек в углублении под корнями старого дерева.
Устроившись рядом с мальчиком, Морейн, кое-как отдышавшись, ответила тоже шепотом:
– Это убийцы, мой милый. А сейчас сиди тихо, возможно, они где-то поблизости.
Это было не самое лучшее укрытие из тех убежищ, которые нашла Морейн за последние годы, но Уолин уже задыхался от быстрого бега, и им пришлось остановиться.
Морейн не могла понять, почему эти люди пришли за ней. Они явно намеревались сотворить с ней то, что сделали с другими женщинами, но ведь она никогда не была возлюбленной Торманда. Она не встречала этого человека, не видела его, если не считать снов, до того дня, как было найдено тело Изабеллы Редмонд. Они едва обменялись нескольким словами. И, конечно же, никто не мог знать, что Торманд в сопровождении рыцарей приедет к ней.
«Разве что убийцы очень пристально следили за сэром Тормандом Мюрреем», – подумала она с тревогой. Морейн дрожала от холода, но поборола желание растереть хотя бы руки. Она боялась даже пошевелиться, чтобы не потревожить набросанные сверху опавшие листья. Сэр Торманд должен узнать об этом. Если они выживут после этого нападения, Морейн обязательно расскажет ему о своих подозрениях.
До них донеслись голоса, и Морейн, прижав к себе Уолина, вжалась в рыхлую землю убежища. Мальчик доверчиво обнял свою защитницу и затих. Она слышала медленную поступь лошадей и гадала, едут преследователи или ведут лошадей под уздцы. Морейн очень хотелось верить, что убийцы следуют верхом, поскольку с седел им будет гораздо сложнее заметить ее и Уолина. Закусив губу, чтобы не вскрикнуть, когда преследователи подойдут совсем близко, она внимательно прислушивалась к доносившимся голосам.
– Ты уверен, что эта проклятая тварь мертва? – требовательно спросила женщина, чей ледяной голос слишком часто преследовал Морейн в ее сновидениях.
– Да, миледи, – ответил мужчина. – Я швырнул его об стену, и он не шевелился, когда мы выходили.
Морейн почувствовала, как от боли и гнева сжалось в комок ее сердце. Уильям, ее верный защитник, погиб, пытаясь спасти свою хозяйку. Смахнув набежавшую слезу, Морейн вновь обратилась в слух, ей необходимо было слышать все, что обсуждают эти люди. Может, убийцы, думая, что вокруг никого нет, ненароком проговорятся и она узнает нечто такое, что поможет ей выяснить, кто они такие. Пусть это будет даже самый легкий намек, сейчас для Морейн была важна любая мелочь. Она очень хотела, чтобы этих нелюдей нашли и повесили.
Она страстно желала этого не только потому, что они были убийцами. Эти ублюдки вторглись в ее дом и собирались убить ее, они насмерть перепугали Уолина и, по сути, угрожали его жизни, а еще они убили ее Уильяма. Морейн не помнила, чтобы когда-нибудь испытывала такую испепеляющую ярость, которая на некоторое время даже вытеснила ее страх. Где-то в глубине души девушка призналась себе, что ее гнев отчасти вызван тем, что эти твари осмелились угрожать сэру Торманду Мюррею, который, конечно же, вел грешную и распутную жизнь, но вовсе не заслуживал того, через что ему уготовили пройти эти люди.
– Я хочу, чтобы эта ведьма была мертва!
– Так оно и будет, миледи. Скоро. Но думаю, не сегодня.
Несмотря на то что голос мужчины был низким и грубым, он разговаривал со своей спутницей мягким и успокаивающим тоном. Создавалось впечатление, что громиле не раз приходилось успокаивать свою компаньонку. Тихо переговариваясь, убийцы остановились неподалеку от убежища Морейн; теперь, несмотря на плотные сумерки, девушка хорошо их видела. Оба были верхом, и Морейн облегченно вздохнула. Если их преследователи не спешатся, они ни за что не найдут их с Уолином.
– Мы могли бы взять собак, – сказала женщина. – Дунстан легко бы взял след этой шлюхи.
– Да, у него отличный нюх, но пока мы приведем пса, уже рассветет и поиски будет вести небезопасно. Кроме того, вам необходимо позаботиться о своих царапинах. Да и мои раны не мешало бы перевязать. У нее большой нож, и она ловко с ним управляется.
– Эта ведьма должна умереть, – прошипела женщина. – Говорят, что у нее дар видеть правду, а это грозит нам гибелью. Иннес хочет использовать ее дар и найти нас, а я еще не закончила свое дело. Этот похотливый ублюдок Торманд должен заплатить за все мои страдания, за мое унижение и позор. Меня бы никогда не вынудили выйти замуж, если бы не он, и он должен ответить за это. Да и за то, что предпочел мне всех этих шлюх.
– Послушайте, но мы же не знаем, может, он и не спал с этой девкой.
Женщина издала короткий презрительный смешок, эхом отозвавшийся в лесу.
– Ты же заметил, как он смотрел на нее у Редмондов.
– Видел, но сегодня он впервые приехал к ней, и был не один.
– Это не имеет значения. Он, конечно, собирается внести ее в список своих любовниц. Этот кобель почуял запах и скоро настигнет свою сучку. Иннес заинтересован в ее помощи только потому, что хочет найти нас, а вот Торманд хочет залезть ей под юбку. Это доставит ему удовольствие, а я не хочу, чтобы он получал удовольствие. Я хочу, чтобы она сдохла до того, как окажется в его постели, на месте всех этих грязных распутниц. Я хочу, чтобы он был опозорен, приговорен и повешен.
Все эти ужасные слова женщина произнесла тоном испорченного ребенка. Она избалованный ребенок, которого в конце концов заставили сделать то, чего она не хотела делать, подумала Морейн, и во всем, что с ней произошло, она винит Торманда. И наверняка все то плохое, что случилось после замужества этой дамы – хотя это слово вряд ли ей подходит, – только обостряло ее обиду и усиливало ощущение несправедливости. Морейн не могла понять, как же ей удавалось по ночам покидать свой дом, потом пробираться тайком в чужие дома и убивать людей, а ее муж даже не замечал отсутствия супруги. Если только он сам не стал одной из ее первых жертв.
С некоторым усилием Морейн отвлеклась от собственных мыслей, сейчас ей нужно было как можно внимательнее слушать то, что говорили убийцы, нельзя было пропускать ни одного слова. И вообще, ради Уолина, да и собственной жизни, ей просто необходимо постоянно быть настороже.
– Миледи, прошу вас, у вас все еще течет кровь, – сказал мужчина. – И у меня тоже. Мы оставляем за собой след, по которому даже ребенок может нас отыскать.
– Мы должны схватить эту ведьму.
– И мы найдем ее. Это я вам обещаю. Но вряд ли нам поможет, если нас, явно выслеживающих кого-то и к тому же раненых, кто-нибудь увидит в лесу. Давайте приведем себя в порядок, немного отдохнем, а когда наши раны заживут достаточно, чтобы не привлекать внимания, продолжим поиски.
– Я хочу, чтобы она сдохла, – повторила женщина, словно ребенок, которого лишили лакомства, и этот страшный в своей детской капризности тон, заставил Морейн задрожать. – Ведьма все расскажет Иннесу, и с ее помощью они схватят нас. Мы не должны допустить, чтобы она нас увидела, Смолл.
Мужчина продолжал успокаивать женщину, но голоса звучали все тише и наконец затихли. Морейн еще некоторое время лежала неподвижно, по-прежнему крепко прижимая к себе Уолина. В течение нескольких минут она не могла прийти в себя. Голову сверлила одна неотвязная мысль: эта женщина собирается убить ее, а ведь они с ней даже не встречались. Безумная особа приговорила Морейн к смерти за то, чего она не совершала. Сэр Торманд даже не целовал ее. Неужели Торманд Мюррей настолько распутен, что может соблазнить женщину одним взглядом, одним мимоходом сказанным словом? В глубине души Морейн понимала, что больше всего ее беспокоит то, что незнакомка жаждет ее смерти вовсе не из-за обрывков информации, которые она может уловить в своих видениях. Миледи хочет смерти Морейн только потому, что мужчина, которого хотела заполучить эта страшная женщина, смотрел на Морейн, не скрывая своего желания. Кошмар! Только безумец мог счесть это достаточным поводом для убийства.
– Они уехали, Морейн, – прошептал Уолин.
Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Морейн заговорила мягким голосом:
– Мы еще немного побудем здесь, дорогой. Я недостаточно сильна и недостаточно искусно владею ножом, чтобы победить этих двоих в бою. Нанести слабый удар ножом, чтобы они отступили и дали мне возможность убежать, я еще могу. Сразиться с двумя людьми, один из которых величиной с половину горы, и победить их? Нет.
– Почему они хотят тебя убить? Ты ведь раньше ни разу не встречалась с сэром Тормандом.
– Я увидела его только вчера, и то мимоходом. Но для этих двоих это не имеет значения. Эта женщина безумна, Уолин. Абсолютно безумна! Невозможно понять ход ее мыслей.
– Нам еще долго здесь оставаться?
– Будет безопаснее, если мы останемся в укрытии до восхода солнца. По крайней мере нам будет легче найти дорогу домой. Если они затаились в темноте, как и мы, я не смогу их заметить вовремя, чтобы мы смогли убежать и снова спрятаться.
– А если какой-нибудь зверь сюда придет и захочет нас съесть?
– Во-первых, этому зверю не так-то легко будет до нас добраться, а во-вторых, у меня есть очень большой нож.
Морейн улыбнулась, когда почувствовала, что мальчик расслабился. Она прижала его к себе.
– Отдохни, мой славный малыш, я позабочусь о твоей безопасности.
Морейн молила Бога, чтобы он дал ей возможность сдержать обещание. Девушка понимала, что если сказать мальчику правду – что люди не всегда властны над своей судьбой, – это только напугает его.
– Думаешь, этот большой дядька действительно убил Уильяма?
Несмотря на то что в голосе Уолина слышались слезы, да и сама она готова была заплакать, вспомнив о любимом коте, Морейн нежно погладила мальчика и ответила спокойным голосом:
– Не знаю, милый. Увидим, когда доберемся домой. Если наш Уильям погиб, то как герой. Напав на эту женщину, он отвлек громилу, и у меня появилась возможность убежать. Даже думать не хочу, что могло бы с нами случиться, не дай нам Уильям этого шанса.
– Если Уильям мертв, мы похороним его в саду. Кот обожал сад.
– Да, и мы устроим нашему смелому любимцу торжественные похороны.
– И установим что-нибудь на его могиле.
– Хорошо, а сейчас, пожалуйста, отдохни, малыш. А я буду наблюдать.
– Сначала я должен помолиться.
Она крепко прижала к себе Уолина, который шептал молитвы, не став напоминать мальчику, что он уже молился накануне вечером. Морейн было забавно и одновременно грустно слушать, как он просил Господа оставить Уильяма в живых или хотя бы предоставить коту в раю хорошенький садик, в котором он мог бы играть. Конечно, очень хорошо, что Уолин считал всех кошек и котов своими друзьями и почти очеловечивал их, но все же как печально, что у него не было возможности играть с другими детьми. Горожане не хотели, чтобы их дети играли с незаконнорожденным сыном ведьмы. После того как Уолин впервые расплакался, потому что одна мамаша утащила своих детей от него словно от зачумленного, Морейн, когда ей приходилось отправляться в город, начала оставлять мальчика с Норой, но в доме, где она жила, не было детей. Для ребенка это была грустная жизнь, но Морейн не знала, как изменить ее.
Морейн не удивилась, что Уолин заснул, едва закончив свою сбивчивую, молитву. Сейчас она от всей души желала бы присоединиться к нему в этом путешествии в блаженное царство сновидений, даже несмотря на то что иной раз сны приводили ее в ужас. Страх за жизнь мальчика и за свою собственную, бегство от убийц по ночному лесу, томительное ожидание в не очень надежном убежище – все это вконец измотало Морейн. Но она не могла себе позволить немного поспать или хотя бы просто расслабиться. И не только потому, что в их пещеру мог забрести какой-нибудь хищник. Гораздо опаснее было то, что женщина с ледяным голосом и ее великан спутник могли вернуться, приведя с собой страшного пса.
Однако больше всего ее мучило то, что даже в своем доме она теперь не чувствовала себя защищенной. Отныне убийцы точно знали, где она живет, им известно даже расположение комнат, и уж наверняка в следующий раз они позаботятся о том, чтобы кошки не застали их врасплох. Ради собственной безопасности им с Уолином нужно уйти отсюда подальше, в какое-нибудь дальнее селение, и оставаться там, пока убийц не повесят. Она не хотела подчиняться чьей-то злой воле, но сейчас нужно было думать не о своей уязвленной гордости, а о безопасности Уолина.
Проблема заключалась в том, что ей некуда было идти. Зная, что за ней охотится убийца, она не могла отправиться к Норе или просить помощи у тех немногих друзей, которые у нее оставались. Ведь ее появление подвергнет опасности добрых, хороших людей. Неужели подобным образом она отблагодарит их за дружбу? Морейн подумала было о том, чтобы попросить защиты и помощи у сэра Керра – джентльмена, у которого она арендовала дом и землю, но быстро отбросила эту мысль. Землевладелец проявил милосердие, когда ее ребенком выбросили в холод, но вряд ли он захочет, чтобы Морейн явилась в его дом с маленьким мальчиком и внесла сумятицу в его и без того неспокойную жизнь. Ведь по слухам, своей любвеобильностью он мог превзойти даже Торманда.
Возможно, ей стоит обратиться за помощью к сэру Торманду и сэру Саймону, подумала Морейн. Ведь и они нуждались в ее содействии. Это будет достаточно справедливый обмен, в нем не будет и намека на барскую милость, против которой так возражала ее гордость. К сожалению, в этом случае она опасно приблизится к человеку, заинтересовавшему ее так, как ни одному из мужчин не удавалось раньше. Он искушал ее, а любому искушению легче противостоять на расстоянии. Сэр Торманд, по всей видимости, никогда не пытался бороться со своими влечениями, а значит, находиться рядом с этим человеком будет чрезвычайно трудно. С некоей обреченной восторженностью Морейн поняла, что если Торманд попытается соблазнить ее, то очень скоро она окажется в его постели. Конечно, такой благородный человек, как сэр Мюррей, всегда защитит бедную девушку, но вот ее целомудрие, которым так дорожила Морейн, скорее всего не смогут уберечь ни он, ни она. Но не просить его о помощи – значит подвергать постоянной опасности не только свою жизнь, но и жизнь Уолина.
Она оказалась перед трудным выбором. Сознавая, что слишком измучена пережитыми страхами, чтобы принять решение сейчас, Морейн решила отложить его до утра. Однако она понимала, что не может тянуть слишком долго. До наступления ночи они с Уолином должны оказаться в безопасности. Иначе им, вполне возможно, не удастся увидеть следующий восход солнца.
Торманд, ехавший рядом с Саймоном, подавил желание продолжить спор, который они вели за утренней трапезой. Хотя он считая, что довольно жестоко всего лишь сутки спустя после первого опыта требовать от Морейн вновь погрузиться в ужас своих видений, он понимал, что Саймон, настаивавший на новой попытке, в сущности, прав. Но Торманд вынужден был признать, что несколько побаивается этой девушки, точнее, не ее самой, а того чувства, которое она пробуждает в нем, чувства гораздо более сильного, чем вожделение. Находясь вдали, гораздо проще было убедить себя, что это чувство не более чем обычное страстное желание мужчины, у которого давно не было женщины. Но, глядя в ее прекрасные глаза, он не мог обманывать себя и готов был с головой окунуться в новый, неизведанный доселе роман, которому так противилась вся его грешная сущность.
Торманд интуитивно чувствовал, что Морейн – это дар судьбы, его половинка, которая является только один раз в жизни. Торманд знал, что, если он хочет продолжать пробовать на вкус каждую спелую ягоду, созревшую в его саду, ему лучше держаться от Морейн Росс как можно дальше, но он не мог с этим согласиться. И вовсе не желание найти убийцу заставляло его так рисковать своей свободой. С того момента, когда он впервые заглянул в эти голубые, как море, глаза, его неудержимо влекло к ней. И сопротивляться этому он был не в силах.
Торманд мысленно вновь и вновь возвращался к ней. Морейн была, конечно, красива, но ведь и раньше он легко соблазнял и не менее легко покидал настоящих красавиц. Кроме того, несмотря на собственные сомнения, нельзя было игнорировать тот факт, что многие считали Уолина ее незаконнорожденным сыном. Довольно быстро Торманд разузнал, что Морейн за сущие гроши арендует свой маленький домик и крохотный участок вокруг него у сэра Керра, помещика Дабстейна. Поскольку сэр Керр слыл гораздо более распутным повесой, чем Торманд когда-либо мог стать, было естественно задаться вопросом: чем же на самом деле расплачивалась молодая арендаторша? Однако подобные мысли странным образом не заставляли Торманда поставить под сомнение искренность ее намерений, что вполне могло случиться еще несколько дней назад. Сейчас эти размышления только заставляли сердце сильнее трепетать, что опасно напоминало примитивную ревность. Все это очень беспокоило сэра Торманда Мюррея.
– Если девушка еще не отдохнула, я не буду сегодня настаивать на второй попытке, – сказал Саймон.
Довольный тем, что Саймон отнес его плохое настроение на счет их предыдущего спора, а не хаотичных мыслей, беспорядочно метавшихся в его голове, Торманд кивнул.
– Я просто думаю, что, переживая такие видения столь часто, она запросто может лишиться рассудка.
Харкурт, ехавший поблизости, услышал эти слова и проворчал одобрительно:
– Конечно, ведь женщины слабее мужчин, они не могут выдержать слишком большого напряжения.
Торманд, прищурившись, посмотрел на своего кузена:
– Не вздумай повторить подобное женщинам нашего клана.
Широко улыбаясь, Харкурт покачал головой.
– Я сказал, что они от природы слабее. Но я ведь не говорил, что они не могут быть коварными или злющими. И подумать страшно, что они со мной сделают, если узнают, что я ляпнул такое.
– Похоже, у тебя все-таки есть мозги. Послушай, я забыл спросить, не слышал ли ты чего интересного, когда бродил по городу вчера вечером?
– Нет. Я бы тебе сказал. Было много пива и несколько хорошеньких мордашек.
То, как старательно Харкурт отводил взгляд, вызвало у Торманда очень плохое предчувствие.
– Харкурт, ты никогда не умел врать. А ну-ка признавайся.
Харкурт вздохнул:
– Разная болтовня. Ничего больше. Всего лишь глупые разговоры. Мы проучили нескольких ублюдков, а затем развлеклись с девицами. Красотка Дженни передает тебе наилучшие пожелания. – Он подмигнул. – Уж такая искусница…
Торманд с досадой поморщился. Харкурт мог бы и не рассказывать, что судачат о нем, грешном, в тавернах и пивных. Легко было догадаться. Слухи, объявлявшие его убийцей, становились все громче и распространялись по городу, как чума. Торманд знал, что многие считают его прелюбодеем, человеком, не способным противостоять плотским соблазнам. Пусть так. Но неужели из-за этого знавшие его люди могли поверить, что он способен истязать женщин?
Он уже собирался поддаться искушению и спросить, о чем именно судачат в городе, но впереди показался дом Морейн. Дверь была распахнута. Это могло означать, что Морей просто забыла закрыть ее, отправившись по своим делам, но по телу Торманда разлился холодок тревожного предчувствия. Не раздумывая он пришпорил коня и галопом поскакал к ее дому. Вспоминая всех святых, его спутники, нахлестывая лошадей, старались не отставать.
На ходу спрыгнув с коня, Торманд подошел к дверям и резко остановился у каменного порога. На гладком плоском камне темнела кровь. Разрываясь от желания немедленно вбежать в дом и боясь увидеть то, что могло открыться его взору, Торманд не мог сдвинуться с места. Мимо него почти пробежал Саймон. С некоторым облегчением Торманд отметил, что никто из кузенов не последовал за Саймоном, на их фоне страх Торманда не так бросался в глаза.
– Ее здесь нет, – сказал Саймон, вернувшись. – Мальчишки тоже. В спальне кровь, но не так много.
– В спальнях тех женщин крови тоже было немного, – заметил Торманд.
– Если ты думаешь, что убийцы забрали ее, то не понимаю, почему это должно было произойти. Она не твоя возлюбленная, никогда не была ею, и вообще ты ведь только недавно узнал о ее существовании.
– У дома Изабеллы. Там собралось много народа, там я увидел Морейн. Возможно, убийца стоял в толпе и наблюдал за нами.
– Не исключено, но тогда где же тело Морейн? Они забирают женщин ночью и до восхода солнца возвращают тела в их собственные постели. Мы не видели, как все это происходит, но последовательность действий очевидна.
– Да, именно так они и поступают.
– В таком случае, мой друг, где же тело?
– Почему бы тебе просто не оглянуться? – медленно протянул Харкурт и указал в направлении леса.
Саймон и Торманд одновременно посмотрели в направлении вытянутой руки Харкурта и увидели, что к ним идут Уолин и Морейн, живые и на первый взгляд невредимые. Торманд почувствовал такое облегчение, что едва не упал на колени. Но тут он заметил, что и девушка, и мальчуган в ночных сорочках; снова посмотрев на кровь на камне, он понял, что произошло нечто ужасное. Большой нож в руке Морейн лишь подтверждал его догадку.
Опасаясь неосторожных слов, готовых сорваться с языка, Торманд молчал, давая возможность высказаться другим, но и кузены, и Саймон не проронили ни слова. Испуганная и немного смущенная Морейн тихонько подошла к рыцарям. Никто не осмеливался прервать паузу, которая становилась все напряженнее, и Торманд гадал, кто же заговорит первым, молясь, чтобы это не пришлось сделать ему. Его чувства и мысли все еще были настолько сумбурны, что он продолжал держать язык за зубами, опасаясь, что сморозит какую-нибудь глупость.