Текст книги "В поисках баронессы (СИ)"

Автор книги: Гульнара Черепашка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

– Маркиз, постойте! – крикнула она, плюнув на приличия.

Он замер, недоуменно глядя на нее. Брови над колючими темными глазами сошлись к переносице – маркиз силился вспомнить, кто это перед ним.

– Маркиз, – запыхавшаяся Агнес остановилась перед ним, машинально став так, чтобы оттеснить его от двери его же кареты. – Доброго дня! Прошу прощения, что заговариваю с вами вот так, – выпалила она. – Не знаю, помните ли вы меня. Агнес Брейнстоун. Вы ведь были на заседании о поджоге поместья Гревилль, верно?

– Леди Брейнстоун, – протянул он, пристально ее разглядывая. – А что вам за дело до поджога поместья в Гревилле?

А ведь ее интерес наверняка вызвал подозрения у этого человека! Да наплевать.

– Дело в том, что супруга барона – моя подруга, – созналась она. – Я ведь тоже находилась там во время расследования…

– Ах да, – он поморщился, что-то вспомнив. – Это ведь было в одном из протоколов в самом начале. Независимый эксперт, ваши амулеты, – он оборвал сам себя. – Так вы хотели узнать, что за вердикт вынес суд, я верно вас понимаю? Причем судьба его светлости младшего барона Гревилля вас занимает куда меньше, чем судьба его беглой супруги – поджигательницы и преступницы.

Агнес скрипнула зубами. Да, Кессель никогда не отличался приятным нравом.

– Позвольте принести вам мои соболезнования, – хмуро уронил маркиз. – В связи с гибелью подруги! Суд установил, что ее светлость утонула во время шторма. Корабль, на котором она покинула Портсмут, попал в шторм у берегов Хвиссе и пошел ко дну. Спаслись лишь полтора десятка человек команды.

Он сдвинул оцепеневшую Агнес в сторону и, бросив в ее лицо последний цепкий взгляд, забрался в карету. Лакей захлопнул дверь, прыгнул на запятки – и лошади тронулись с места.

Погибла?! Утонула в шторм у берегов Хвиссе…

Голова закружилась. Как же так? Крио ведь говорил – Фиона должна находиться в своей усадьбе здесь, в Ковентри! Почему Хвиссе? Это – восточный сосед Манора… Агнес растерянно огляделась по сторонам.

С трудом удержалась, чтобы не усесться прямо на бордюр. Это будет чересчур даже для нее. Вернулась к своему наемному экипажу, оперлась на сиденье, распахнув дверь.

– Леди? – грубовато окликнул кучер, заметив, что с нанимательницей творится что-то не то. – Леди, вы хорошо себя чувствуете?

Еще немного – и на мостовую спрыгнет. Начнет выяснять, что за хворь с ней приключилась посреди улицы.

– Все нормально, – выдавила она, потирая горло.

Забралась в кабину, прикрыла лицо рукой. Дышать стало тяжело, нос заложило.

Как же так? Неужели Крио ошибся? Или он сознательно обманул ее. Хотя… мог ведь ошибиться и Кессель! Агнес покачала головой. Уж кто-кто, а Кессель – не из тех, кто ошибается.

Назвал Фиону преступницей, – вспомнила запоздало. А о Гревилле – ни слова!

Надо взять себя в руки. Если Гото хотел скрыть присутствие Фионы в Ковентри – он уж точно не допустил бы, чтоб об этом узнал кто-нибудь. В том числе – и Кессель. Не говоря о том, что Кессель отвечает за внешнюю агентуру. Но следить за действиями эсквайра Гото он никак не мог. Как и лично контролировать ход расследования поджога в Гревилле – это попросту не его область интересов.

Хотя – это все при условии, что дело завершал именно Гото. Она эсквайра так и не видела. Вспомнился визит барона полторы недели назад.

Она нынче же отправится в тот дом! И перероет его вверх дном, если понадобится.

Впрочем, нет – не стоит пороть горячку. Нужно дождаться, когда все закончится. Разыскать Крио и узнать – что с Гото.

Агнес застыла на сиденье, выпрямившись и судорожно вцепившись обеими руками в юбку. Крио наверняка не здесь. И ее ожидания возле здания Министерства юстиции он бы не одобрил. Она потому и не посвятила его в свои планы на нынешний день.

Помнится, тот же Кеннет в свое время сетовал, что ей недостает хладнокровия.

Когда пробило четыре пополудни, Агнес задумалась: уехать или все-таки дождаться: не до полуночи ведь будут рассматривать дело! Она промаялась с четверть часа, когда наконец заметила отца и сына Гревиллей. Торопливо всунув вознице оговоренную плату, она соскочила с подножки и заторопилась к ним.

Старший барон Гревилль выглядел смущенным. Он явно меньше всего хотел сейчас что-то объяснять ей. Но не считал себя вправе отмахиваться от нее после своего позднего визита в ее магазин.

Ронан себя, видимо, связанным какими-то рамками не считал. Агнес оставалось лишь поразиться – как мало нужно человеку, чтоб растерять добрую долю воспитания.

Молодой барон, не скрывая раздражения, заявил, что ее присутствие неуместно. И рад он будет ее видеть спустя неделю или две, когда будет в силах начать прием визитов.

Аккурат к этому моменту подъехала карета с их гербами. Ей оставалось лишь поймать новый экипаж и отправиться-таки домой несолоно хлебавши. Перед этим она решила завернуть к Крио – может, он что-нибудь знает?

Глава 36

Это был даже не суд. Закрытое заседание, на котором оказались лишь кровно заинтересованные в итогах люди.

Ронан с трудом удержался, чтобы не высказать упрек адвокату – он лишь теперь увидел его после памятного визита в его камеру! Однако промолчал – лишь кивком поприветствовал его и отца, усевшегося рядом. На обеспокоенный взгляд тот ответил кивком и легкой улыбкой. Держался он прямо, всем видом демонстрируя несгибаемость духа.

Молодой барон обвел взглядом зал. Немноголюдно!

Председатель суда – сам министр юстиции и целая коллегия судей из числа виднейших чиновников и высших судей королевства. Из всех, кто вел дело о поджоге – только Гото. Ни экспертов, ни ближайших сотрудников, ни некромантов. Не было даже вездесущей занозы Агнес и проныры-газетчика.

Хотя присутствовал непосредственный начальник Гото – глава Управления розыска и расследований.

Здесь же находился законник Граб с двумя старшими сыновьями. Ну да, речь ведь пойдет о его дочери! Грабу можно только посочувствовать.

– Итак, – провозгласил председатель, когда все расселись и затихли. – Сегодня мы рассматриваем дело, – он заглянул в бумаги. – О вызове потусторонней сущности – что запрещено особым королевским указом. И о поджоге родового поместья Гревилль, – он примолк, оглядев собравшихся.

– Ваша честь, – подал голос Гото. – Вы задавали вопрос – почему эти два предложены к рассмотрению в одном. Дело в том, что они неотделимы друг от друга…

– Вам будет предоставлено слово чуть позже, – хмуро отозвался председатель.

Эсквайр кивнул. Выглядел он даже более хмурым и прямым, чем обычно.

Ронан машинально попытался пересчитать судей. Человек тридцать – и все ради единственного подсудимого! Крупнейшие чиновники оторвались от повседневных дел, чтобы вынести приговор ему. Вот обвинителя не видно – как это понимать?

Да и скрытность – отец успел шепнуть, что ему и Грабу пришлось подписать перед заседанием бумаги о неразглашении всего, что будет на суде. Дело поворачивалось странно.

– …о поджоге поместья Гревилль супругой барона Ронана Гревилля, – продолжил председатель, – о побеге от супруга с любовником. О вывозе из хранилища копий редких книг, передача которых за рубеж может повредить обороноспособности Манора. А так же о нарушении бароном Гревилль королевского декрета о запрете на использование ряда магических существ.

Итак. Они будут рассматривать оба дела разом. Это несколько ободряло.

Ронан намеревался поведать суду, что имел намерение отыскать беглую супругу с копиями редких изданий. Последнее – в интересах королевства!

Жаль, неизвестно – что думает законник Граб о случившемся. Фиа – его дочь, он может начать выгораживать ее. И Ронан прекрасно его в этом понимал.

– Эсквайр Гото, – голос председателя вывел барона из задумчивости. – В обоих делах всё было предельно ясно еще две седмицы назад. Однако вы просили отсрочку для сбора дополнительных сведений. О каких сведениях идет речь, и что вам удалось выяснить?

– Я хотел отыскать следы ее светлости, баронессы Фионы Гревилль, – отозвался сыщик. – Служанка в тот вечер, когда на улицах Ковентри появилась гончая, заявила – ее хозяйка уехала в сопровождении своего поверенного. Она говорила о намерении сесть на корабль в порту.

– Вы лично облетели все три порта Манора.

– Да, мне казалось маловероятным, чтобы ее светлость направилась аж в Дерби – это больше седмицы пути от Ковентри. Но я считал себя обязанным лично убедиться.

– И следы беглецов вы нашли…

– В Портсмуте, как и ожидалось, – Гото кивнул.

Ронан подобрался, насторожил слух. Теперь взгляд его был прикован к эсквайру. Он все-таки разыскал Фиону! Да, эсквайр – опытная ищейка, и хватка у него бульдожья! Не зря он считается лучшим сыщиком столичного управления.

Молодой барон отметил, что судейская трибуна пустует. Ну да, его самого усадили рядом с отцом и адвокатом – словно он не обвиняемый, а лишь одна из сторон разбирательства. Место для подсудимого тоже пустует. Гото, чтобы ответить на вопросы, лишь поднялся на ноги. Видимо, время разбирательства решили сократить, убрав лишние церемонии. Оно и понятно – для кого устраивать бесконечные выходы на трибуну? Заседание закрытое, зрителей нет. Свидетелей – и тех не стали вызывать сюда. Опросили всех заранее.

– Мы разыскали постоялый двор, где ее светлость останавливалась со своим поверенным, – продолжил Гото. – Приметы совпадают. Они останавливались в Портсмуте на пару дней. Выбрали небольшое, недорогое заведение близ порта. Сравнительно приличное. Нашли корабль, отправлявшийся на восток, в сторону устья Рубикона. Намеревались ли они высадиться в одном из портов близ устья, или хотели ехать дальше – узнать не удалось. Корабль шел в Гельвецию.

– Значит, на восток, не на запад, – уточнил министр юстиции.

– Именно, ваша честь. Так что версия о сотрудничестве с соглядатаями Нейтании или Кассии, как минимум, маловероятна.

– Я читал ваш отчет. Вы утверждаете, что ее светлость с поверенным оба сгинули в кораблекрушении?

– Корабль угодил в шторм, не доплыв до устья Рубикона. Судно шло вдоль берега, но спастись сумели лишь полтора десятка человек команды. Остальные – утонули. В их числе – капитан, его помощник, лоцман и все шестеро пассажиров. Это известно доподлинно.

Ронан ощутил, как сердце заколотилось в горле. Фиона погибла?

Он-то счел, что жена прячется где-то в руинах усадьбы. Оказывается, в тот миг, когда гончая ломилась в дом, Фиа уже садилась на корабль. Или даже успела отплыть. Он клял жену за вероломство – а ее уже не было в живых.

Он сам не мог сказать, что за чувство поселилось в душе: сожаление, потрясение? Наверное, все вместе. Видимо, нужно потерять, чтобы понять – привязанность все-таки была. Или дело во внезапности?

– В деле имеются и отчеты сторожевой службы порта, где стало известно о крушении судна, – продолжил между тем Гото. – И где оказались спасшиеся. Я направлял запрос. На удивление, они ответили так скоро. Корабль успел покинуть пределы Манора. Есть показания свидетелей…

– Суд ознакомился с материалами, – председатель хмуро кивнул. – Да, вы убедительно доказали, что ее светлость Гревилль погибла. Однако остаются вывезенные копии.

Гото, к удивлению Ронана, в растерянности развел руками и опустился на свое место. Поднялся человек в светло-сером, сидевший сбоку от собравшихся чиновников.

– Маркиз Кессель, – представился он. – Марка Кессель и управление внешней агентурой.

Ронан во все глаза уставился на него. Легендарный человек! Марка Кессель – протяженная по всей восточной границе Манора.

– Маркиз, королевский суд выражает благодарность за то, что вы откликнулись, – начал министр юстиции.

– Лишнее, – отмахнулся легендарный маркиз. – Мы все собрались, чтобы разобраться в весьма щекотливом деле. Здесь замешаны интересы Манора – а значит, и каждого из нас! Я отправлял запрос проверенным людям на территории Хвиссе и Гвиденома.

– А в Гвиденом зачем? – удивился один из судей.

– Гвиденом граничит с Хвиссе. У них – особые отношения с вольными городами на побережье Хвиссе, – пояснил маркиз. – Так что копии книг вполне могли уйти через вольные города в Гвиденом. Так вот – я отправлял послания проверенным людям. И нигде эти копии не всплывали. Люди в Нейтании и Кассии тоже искали их – так что сомнений почти нет. Если копии и были – они сгинули в морской пучине вместе с баронессой Гревилль.

– Зачем же тогда она их вывезла из поместья? – вопросил еще один из судей.

Маркиз на это лишь пожал плечами и уселся на место.

– У ее светлости проснулся дар мага-садовника, – снова поднялся Гото. – Она вполне могла забрать копии, чтобы восполнить без спешки пробелы в своем образовании. В силу того, что изначально дар ее был мизерным, она не обучалась в академии. Так что ее стремление пополнить знания вполне закономерно.

– А что с личностью Рэя Вудвилла? – осведомился председатель. – Вы выяснили, кто он такой? Возможно, у ее светлости и не было связей с недругами Манора. Но таковые могли оказаться у этого человека.

Гото замялся.

– Выяснить доподлинно, кто это – следствию не удалось, – сознался он. – С большой долей вероятности, какой-то мелкий жулик. Нам не удалось отыскать его связей с незаконными дельцами или с организациями, которые удалось раскрыть. Разумеется, мы продолжаем выяснять это. Однако теперь, когда он погиб, едва ли удастся отыскать что-то новое.

Н-да. Не такой-то и хваткий этот малый – эсквайр, – подумал Ронан с неудовольствием. Упустил жулика!

– Зачем она вообще покупала дом в столице, если намеревалась бежать за границу? – вопросил один из судей.

Отличный вопрос! Ронан и сам задавался им.

– Мы можем лишь догадываться, – здесь Гото не стушевался. – Возможно, она пыталась запутать следы. Возможно – решила, что сумеет затеряться. Но поняла, что после убийства ей здесь оставаться не стоит. Не исключено, что она пыталась продать дом после неудачной встречи на улице. Но не сумела. Все-таки дом пользуется скверной репутацией. Я узнавал – прежний хозяин давно отчаялся избавиться от своего наследства. То, что кто-то изъявил желание купить усадьбу, оказалось для него истинным подарком судьбы.

Ронан слушал и молчаливо изумлялся.

Со слов сыщика выходило, что Фиона спалила поместье не то из мести мужу, не то в порыве досады после семейной ссоры. Последнее молодому барону показалось правдоподобным. По крайней мере, отчасти: жена и правда должна была испытывать острую досаду после его отъезда. Копии книг, что она вывезла из поместья, не всплывали нигде: это выясняли агенты Манора на местах. Пятеро убитых по случайности приняли ее за шпиона Нейтании – это Гото вообще выставил несчастной случайностью.

Законник Граб сидел прямой и бледный, с застывшим лицом. Ронану поневоле сделалось жаль тестя.

Узнать, что дочь лишилась рассудка, натворила чудовищных дел. А после – и вовсе сгинула в волнах у берегов сопредельного государства!

Добрались в конце и до него. Барон, заявил сыщик, действовал отчасти – под влиянием импульса. Отчасти – из тревоги за судьбу королевства. Он хотел найти не только жену, но и копии редких книг, которым никак нельзя было попасть в нечистоплотные руки.

А главное – предай все это сейчас огласке, и скандала не избежать. Возможен разброд и шатание в высших кругах королевства.

Гото так живописал эти разброд и шатание, что Ронану поневоле жутко стало.

Это что, эсквайр так пытается выгородить его?! Как, впрочем, только что выгораживал и беглую Фиону… хотя чего выгораживать – ее смерть, получается, доказана? И погибла Фиа совсем недавно. Возможно, в тот самый момент, как гончая ломилась в разрушенный дом, сама она тонула в штормовых волнах. От мысли сделалось не по себе.

Из речи сыщика выходил престранный вывод. Гото… предлагал высокому суду предать забвению все, что стряслось? По сути – пренебречь законами. Это же дико!

Отец с непроницаемым лицом шепнул, что купил баронетство отцу Далии. И место чиновника в одном из министерств.

Ронану стоило труда сохранить лицо бесстрастным. Да, отец сдал. Но в душе он остался прежним бароном Гревиллем – истинным сыном своих предков. Тех, что стояли у истоков королевства Манор. И в нужный момент ему хватило хладнокровия отодвинуть в сторону тревоги, переживания и даже представления о приличиях. Чтобы принять все возможные меры, чтобы род не прервался.

Гото наконец закончил. Ронан из-за разброда в мыслях едва ли слышал толком окончание его речи.

– Вы что же, предлагаете высшему суду королевства спустить все на тормозах? – недоверчиво осведомился председатель, озвучив мысли молодого барона.

– Что делать с этим делом – решать только высоким судьям, – подчеркнуто почтительно отозвался Гото. – Выносить приговоры – не в моей компетенции.

В повисшей тишине раздался хохот, прерываемый повизгиваниями. Это смеялся Кессель.

– А вы ловкий малый, эксвайр Гото! – заявил он, не стесняясь глумливой гримасы на лице. – Я много слышал о вас. И теперь понимаю, почему вы снискали славу лучшего сыщика столичного управления! Эк повернули, – он покачал головой.

– Маркиз Кессель, ваша светлость, – осадил его министр юстиции.

– Ну, что – маркиз Кессель, ваша светлость? – передразнил тот. – Выдворите меня из зала суда? Или, еще того краше, под замок упрячете за неуважение к королевскому суду – так после этого вы сами отправитесь на мое место, разбираться с внешней агентурой! А я с превеликим удовольствием отдохну в застенках, на королевских харчах!

Судьи с неудовольствием переглядывались, но сказать еще что-нибудь маркизу не решался никто.

– Ваша светлость, – подал голос Гото. – Я уверен, что вы готовы предложить куда лучшее решение. Прошу вас, сделайте это.

– Да, вы – ловкий и верткий малый, – повторил Кессель. – Даже жаль, что не выйдет завербовать вас – королевский сыск ни за что не выпустит вас!

– Я не гожусь во внешнюю агентуру, – покачал головой сыщик. – Все, что я умею – это гоняться за преступниками и передавать их королевскому суду.

– Ну-ну, конечно, – хмыкнул Кессель презрительно.

– Ваша светлость, – председатель откашлялся. – При всем моем уважении к вам и вашим заслугам – мы сейчас обсуждаем не пополнение вашей агентуры. Уверен, что вы не допускаете дефицита кадров среди своих подопечных. Давайте все-таки вернемся к обсуждаемому делу. С вашего разрешения.

– Прошу господ судей меня простить, – тот слегка поклонился. – Я позволил себе несдержанность.

Ну да! Этот-то мог бы и не извиняться. И попробовал бы хоть кто-то ему слово сказать! Кессель – потомок одного из древнейших и знатнейших родов королевства. Корни его семьи восходят к тем же временам, что и корни Гревиллей. А влияния у маркиза неизмеримо больше – Гревилли и в годы своего расцвета не могли таким похвастать. Восточная марка – это не шуточки! Да и управление внешней сетью агентуры…

Однако… неужели дело просто спустят на тормозах?

– Дико представить себе такое, – прошептал Ронан.

– Время сейчас неспокойное, – отозвался отец чуть слышно. – Не самый удачный момент для громких скандалов.

Неудачный момент для громких скандалов. Но удачный для прощения преступников. Не потому ли и заседание было закрытым?

Судьи между тем отправились совещаться. Перерыв затянулся на два с лишним часа.

Переговорить с отцом и адвокатом не удалось. Ронана увели в отдельную комнату, где он остался один. Оставалось лишь смириться.

Молодой барон, истерически посмеиваясь, принялся уминать принесенный обед. Экая забота об арестанте! Но говорить с кем-либо ему не позволили. Даром, что все случившееся спустят на тормозах – и это можно считать делом решенным. Хотя… кто знает, что там стукнет в голову министру юстиции? Гревилль – не такое уж влиятельное семейство. А уж министру юстиции и остальным судьям наверняка известно, что отец купил титул для отца его любовницы. И о том, что эта самая любовница – в тягости. Так что можно и пожертвовать молодым Гревиллем – чтоб другим неповадно было. Древний род от этого не прервется.

*** ***

– Эсквайр Гото, – заговорил председатель, когда суд снова собрался в том же зале, в том же составе – за исключением маркиза Кессель. – Вы пытались доказать, что разум барона Ронана Гревилля подвергся внешнему влиянию. Что и заставило его обратиться к запрещенным практикам, пренебрегая королевским указом.

Ронан сжал зубы. Вот и до этого дошло! Все-таки упрячут его в дом скорби. Отец рядом скрежетнул зубами.

– Мне показалось странным, что их светлости барон и баронесса Гревилль практически одновременно пошли на поводу у низменных страстей. В нарушение законов и приличий – что не свойственно ни одному из них, – отозвался сыщик.

– Понимаю. Тем не менее, в протоколах, составленных целителем, суд не нашел никаких указаний на то, что воздействие имело место. Косвенные признаки, на которые вы указали, могут говорить о чем угодно.

Что еще за косвенные признаки?! Ронан нахмурился. Лекарь, помнится, лишь обронил что-то о вконец расшатанных нервах. Даже микстуру какую-то оставлял.

– Словом, суд считает необоснованным предположение о внешнем воздействии на разум, – председатель повысил голос. – И вам не удалось отыскать следы того, кто мог бы его оказать. Тем более – задержать.

На это Гото смог лишь молча опустить голову.

– Суд постановил полностью признать вину обвиняемых по обоим рассматриваемым делам, – продолжил внушительно председатель, и у Ронана оборвалось сердце. – Безо всяких поблажек и смягчающих обстоятельств! Ее светлость, Фиона Гревилль, обвиняется в поджоге поместья супруга и побеге. И приговаривается к трем годам заключения на территории обители милосердия майората Гревилль с последующей передачей под опеку супруга и нахождение под домашним арестом в поместье Гревилль.

Ронан закашлялся.

– Его светлость Ронан Гревилль, – продолжил председатель, – обвиняется в использовании запрещенного существа на территории королевства Манор. И приговаривается к ссылке в рудники с ходатайством Его величеству о лишении титула! – в зале повисла звонкая тишина. – Принимая во внимание факт доказанной гибели ее светлости Фионы Гревилль, суд считает возможной амнистию. С тем, чтобы родственники погибшей возместили понесенный ущерб семье Гревилль, – он сделал паузу. – Принимая во внимание сопутствующие обстоятельства, суд считает возможной амнистию для его светлости Ронана Греввилля. С тем, чтобы он выдал алхимическую лабораторию, где получил кровавую гончую, и имя ее владельца. А так же передал немедленно и в полном объеме в королевскую библиотеку издания из фамильного хранилища. Список изданий составлен лично Его величеством и заверен королевской печатью!

Судейский молоток гулко ударил о подставку.

Звук взорвался внутри совершенно опустевшей головы Ронана и раскатился в ней. Его… освобождают с сохранением титула?!

Если разобраться, плата за это не столь высока…

Он выйдет на свободу, отстроит Гревилль. Женится на Далии – как вдовец, он имеет на это право. Увидит, как появится на свет его сын. Правда, радоваться этому сейчас он был не в силах. Судя по побледневшему лицу отца, тот тоже держался с трудом.

И все-таки этот тяжелый процесс подошел к завершению.