Текст книги "Счастливцев-Несчастливцев"

Автор книги: Григорий Горин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Григорий Горин
Счастливцев – Несчастливцев
Театральные безумства в 2-х действиях

Действующие лица

ПЕРВЫЙ АКТЕР – НЕСЧАСТЛИВЦЕВ, ДОН ЖУАН.

ВТОРОЙ АКТЕР – СЧАСТЛИВЦЕВ, ЛЕПОРЕЛЛО.

Остальные действующие лица

(в порядке появления):

Первое действие:

МИЛОНОВ – лет 25.

БОДАЕНКО – за 70.

Второе действие:

МИЛЯ – администратор, 60 лет.

ПОКЛОННИЦА – 16 лет.

АЛИК – режиссер, 25 лет.

МАРИНА – его жена, 20 лет.

МУЖЧИНА, ЖЕНЩИНА – члены забастовочного комитета.

КАПИТАН МИЛИЦИИ.

МИЛИЦИОНЕРЫ.

ЗРИТЕЛИ.

Места действий:

Первое – сцена Московского театра.

Второе – сцена, гримуборная драмтеатра областного города.

Время действия: наши дни.

Действие первое
РЕПЕТИЦИЯ

Сцена театра, где идет подготовка к репетициям пьесы А. Н. Островского «Лес». Стоят детали декорации второго акта – рисованный задник, изображающий лесную чашу. Впереди – несколько деревьев, пень. В глубине – развилка дорог...

Появляется Актер, играющий НЕСЧАСТЛИВЦЕВА. На нем – длинное пальто, шляпа, за плечами – дорожный чемодан. Лицо украшают пышные усы.

Актер негромко дает какие-то режиссерские замечания рабочим, потом выходит на передний план, делает знак осветителям.

АКТЕР (обращаясь куда-то наверх). Сережа! Проходим второй акт. Явление второе. «Счастливцев – Несчастливцев»... Начали!

Свет в зале медленно гаснет.

Аркашка!

Пауза.

Аркашка!!

Актер, играющий НЕСЧАСТЛИВЦЕВА, угрюмо ворчит, уходит за кулисы, вновь появляется на сцене.

Аркашка!!!!!!!

СЧАСТЛИВЦЕВ (вбегая). Я, Геннадий Демьяныч. Как есть – весь тут.

На Счастливцеве, как и положено по ремаркам Островского, – коротенький пиджачок, короткие панталоны, на голове – детский картузик. За плечами на палке – узелок.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (погрозив ему кулаком за опоздание). Куды и откуда?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Из Вологды – в Керчь, Геннадий Демьяныч. А вы-с?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Из Керчи – в Вологду. Ты пешком?

СЧАСТЛИВЦЕВ. На своих-с, Геннадий Демьяныч. А вы-с, Геннадий Демьяныч?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (басом). В карете! Разве ты не видишь? Что спрашиваешь? Осел. (Садится, ставит чемодан подле себя.)

СЧАСТЛИВЦЕВ. Что у вас за ранец-то?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Штука отличная. Сам, братец, сшил для дороги. Легко и укладисто.

СЧАСТЛИВЦЕВ. Хорошо тому, кому есть чего класть. Чего же у вас там-с?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Пара платья, братец, хорошего, в Полтаве еврей сшил... Складная шляпа, братец, два парика, пистолет тут у меня хороший, у черкеса в карты выиграл в Пятигорске... Жаль фрака нет, был фрак, да я его в Кишиневе на костюм Гамлета выменял.

СЧАСТЛИВЦЕВ. Да на что ж вам фрак-с?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Как ты еще глуп, Аркашка, как погляжу я на тебя! Ну приду я теперь в Кострому, в Ярославль, в Вологду, в Тверь, поступлю в труппу, должен к губернатору явиться, к полицеймейстеру, по городу визиты сделать? Комики визитов не делают, потому что они шуты, а трагики – люди, братец! А что у тебя в узле?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Библиотека-с.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Большая?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Пиес тридцать и с нотами.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Драмы есть?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Только две-с, а то все – водевили.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Зачем ты такую дрянь носишь?..

СЧАСТЛИВЦЕВ. Денег стоит-с...

Неожиданно их беседа прерывается писком телефонного звонка. Счастливцев делает жест, мол, извини, достает из-за пояса сотовый телефон.

Алло!.. Да, я... Нет, еще не говорил... У нас репетиция. Перерыв? Не скоро! Я же сказал: я сам вам перезвоню... (Выключает телефон, недовольно пожимает плечами, мол, извини, не виноват.)

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (строго).Хамство, однако!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Извини... Достал звонками... один поклонник.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Чей?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Мой! В смысле... наш! Общий...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Ну, это ты брось! Мои поклонники во время репетиций не звонят. Мои поклонники знают, что репетиция для меня – святое время погружения в образ!..

СЧАСТЛИВЦЕВ. Для меня тоже погружение... Дело срочное...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Халтура?!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Ну, почему сразу – «халтура»?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Потому что халтура у нас – всегда срочно. А серьезная работа подождет... Чего он хочет, поклонник твой... Реклама какая-нибудь дурацкая? «От Парижа до Находки наши тянутся колготки»?!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Стихи отменные, но не угадали-с.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Тогда концерт предлагает в каком-нибудь Нижнегорске...

СЧАСТЛИВЦЕВ. Ей-богу, первый раз слышу...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Врешь! Между прочим, из этого Нижнегорска мне тоже звонили... Не знаю, что ты им наобещал, но я не поеду!

СЧАСТЛИВЦЕВ. И я не поеду! Какие могут быть концерты, когда спектакль выпускаем?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Ты не иронизируй!

СЧАСТЛИВЦЕВ. А я и не иронизирую...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Нет, иронизируешь! Но плохо! Не смешно! В кои-то веки театр создал нам условия почти бенефисные... Дал сцену для репетиций. Построил такие декорации – деревья лучше натуральных! Вон бабочки летают... (Тронул «бабочку» на дереве, та свалилась.) Черт возьми! Все – на соплях!.. (Кричит кому-то наверх.) Сережа! Я же просил прицепить бабочек правильно, на пружинках!

ГОЛОС СВЕРХУ. Так вроде сделали...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Вроде... Все – «вроде»... Я же всем объяснял: «Лес» Островского... Пьеса особая! Здесь именно лес как образ очень важен!

ГОЛОС СВЕРХУ. Да знаем мы...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Ни черта вы не знаете... (Аркашке.) Ты-то хоть понимаешь, что это вообще за пьеса такая – «Лес»?!

СЧАСТЛИВЦЕВ (поморщился). Да понимаю...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Ни черта ты не понимаешь, раз такую рожу скроил!.. Счастливцев – Несчастливцев! Подумай, кто до нас эти роли играл?.. Рыбаков... Ильинский!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Да кто ж спорит?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Ты! Внутренне все время споришь. Я же чувствую! Сколько лет тебя знаю... Любую причину придумываешь, лишь бы не репетировать. Послушай меня, я зла тебе не пожелаю: пропащий человек, Аркашка, будешь, если такую роль не сыграешь! Совсем пропащий!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Да я понимаю, Геннадий Демьяныч!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (глянул Аркашке в глаза, обнял). Врешь! Но я тебе верю. Давай все сначала...

Они расходятся по краям сцены. Начинают эпизод заново.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (мрачно). Аркашка!

Счастливцев (вбегая). Я, Геннадий Демьяныч. Как есть – весь тут.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Куды и откуда?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Из Вологды – в Керчь, Геннадий Демьяныч. А вы-с?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Из Керчи – в Вологду... Ты пешком?

Снова звонок.

Пауза.

Счастливцев потянулся за телефоном.

«Пешком», спрашиваю?!

СЧАСТЛИВЦЕВ. «На своих». (Телефон звонит, Аркашка в замешательстве.) Давай прервемся, а? Дело очень срочное!..

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. По тексту говори... «А вы-с?»

СЧАСТЛИВЦЕВ. Чего – «а мы-с?»

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Ты должен спрашивать – «а вы-с?» По тексту говори, осел!!

СЧАСТЛИВЦЕВ (обиделся). Да чего ты ругаешься? Сам-то не по тексту говоришь!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Не «сам», а«сами-с»... Дурья голова! Я тебе «тыкаю» по роли, а ты мне обязан – «вы» и «Геннадий Демьяныч»! Понял?! Коли сорвал репетицию, так не губи хоть начавшую возникать атмосферу... Когда погружаешься в образ – мучительно прерываться... Это словно с любимой женщиной в постели, размяк, расчувствовался – и вдруг...

В глубине сцены появился какой-то человек со стремянкой.

Кто это?! Почему во время прогона человек на сцене?

ГОЛОС СВЕРХУ. Так вы ж сказали: бабочку прицепить!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Не сейчас! Заранее надо бабочек цеплять... Вы же сбиваете актера. Сколько лет работаете в театре, а ни хрена не понимаете, что значит атмосфера!! (Аркашке) О чем я говорил?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Об атмосфере...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Это сейчас!.. А тогда, до этого чего говорил?!..

СЧАСТЛИВЦЕВ. И тогда об атмосфере... Мол, как с женщиной, расчувствуешься – и вдруг...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Именно! Расчувствуешься и вдруг... входит вот такой мудила со стремянкой... (Достает курительную трубку.) Все! Не отвлекаемся...А то я совсем распсихуюсь! Идем дальше по тексту!.. Какой там у меня дальше текст?

СЧАСТЛИВЦЕВ (заглянул в текст). «У тебя табак есть?»

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Хороший текст. Очень кстати. У тебя табак есть?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Какой табак, помилуйте, Геннадий Демьяныч! Крошки нет.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Как же, Аркашка, ты в дорогу идешь, а табаком не запасся? (Задумался.) ...А денег-то хоть много?

СЧАСТЛИВЦЕВ. У меня и сроду много-то не было, а теперь копейки за душой нет...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Текст помнишь! Молодец... Но я тебя, Аркашка, сейчас как раз не по пьесе спрашиваю... Я про поклонника твоего дурацкого все думаю... Чего ему надо? Деньги предлагает, что ли?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Их-с...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Много ли?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Хватит всем-с!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Конкретней!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Вам-с, мне-с, и даже всей стране-с!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (задумался). Банк будем грабить?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Наоборот!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Как это? Создавать, что ль? Денег не хватит.

СЧАСТЛИВЦЕВ. А чего гадать? Позвать бы поклонника, он расскажет... Вот, между прочим, его визитка. (Достал визитку, передал Несчастливцеву. Тот долго рассматривает ее, щуря глаза.)

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Ни хрена не вижу... Вензеля одни... (Читает по слогам.) «...Заведующий сектором... психогенно-аналитического исследования...» Жулик!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Да почему ж жулик-то?!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Да по визитке ясно... У настоящих людей все просто и кратко: «Ростропович – музыкант!», «Эйнштейн – физик»! И все! А если вот визитка с вензелями, да еще «вице-президент-зав-психогенно-афигенного сектора», значит, либо – фуфло, либо – жулик!

СЧАСТЛИВЦЕВ. И что у вас за характер, ей-богу, Геннадий Демьяныч? Ни визитку не видели, ни человека, а уж все в пух-прах изругали. А он, между прочим, очень серьезный человек!.. И дело не в визитке. Визитка вообще – так, прикрытие. (Таинственно.) Он из «органов»!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. И что?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Ничего. Давайте позову, придет – все сам расскажет...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Стану я на твоих поклонников, да еще из органов, репетиционное время тратить. Сам рассказывай... (Счастливцев делает многозначительный жест, мол, выйдем.) Ты что мигаешь? Здесь и рассказывай!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Тайна-с!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. От родного театра-с?! Совсем с ума сошел?.. Говори при всех!

ГОЛОС ИЗ ОСВЕТИТЕЛЬСКОЙ БУДКИ. Так, может, мы уйдем ненадолго?.. Вы и поговорите...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Куда это вы уйдете во время репетиции?

ГОЛОС ИЗ ОСВЕТИТЕЛЬСКОЙ БУДКИ. Так не завтракали же...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Почему «не завтракали же»?

ГОЛОС ИЗ ОСВЕТИТЕЛЬСКОЙ БУДКИ. Так репетиция же...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (Счастливцеву, тихо). Вот. Результат! Разлагаешь коллектив... Им же лишь бы не работать! (Кому-то наверх.) Ладно, Сережа! Перерыв – пятнадцать минут. Но не больше! Свет – в зал! Звук уберите! Можете сходить в буфет!

В зале загорается свет. Пауза.

Все ушли! Рассказывай!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Проверю! ( Оглядывает зал, затем даже сбегает вниз, возвращается.) Вроде и правда, никого! Ладно. Рассказываю. История невероятная, поэтому – с самого начала... (Достал сигарету.) Снимаюсь тут на днях в кино...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Погоди! Ты, никак, курить начал, Аркашка? Брось!.. Тебе и по здоровью, и по роли нехорошо. (Аппетитно курит трубку.) Нам, трагикам, дым загадочность придает, а комикам – вульгарность! А вульгарность вам ни к чему! Этим вы и так одарены от природы...

СЧАСТЛИВЦЕВ. Да будет вам язвить... «Комик!» Это я при вас – комик-с... А в других местах дают серьезные роли.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Это где? В кино, что ль?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Да хоть бы и в кино...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Небось опять Ворошилова?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Да почему уж так сразу и Ворошилова?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. А кого?

СЧАСТЛИВЦЕВ (подумав). А хоть бы и Ворошилова?..

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Сколько же можно?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Сколько потребуют! Похож – приглашают... Что здесь плохого? Все-таки народный герой!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Да по мне – хоть Берию играй! Но убедительно! Я штампа не терплю!! Придумал, понимаешь, себе амплуа – Ворошилов!! Усики наклеил, френч застегнули и – здрасте, Клемент Ефремыч! А садишься на коня – мешок мешком... Народ-то – он все видит! Не девятнадцатый год!..

СЧАСТЛИВЦЕВ. Вы только от имени народа не надо!! Народ ценит. Письма, между прочим, со всех городов приходят. На конвертах так и пишут: «Театр Сатиры – Климу Ворошилову!»

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (с усмешкой). Землю просят? Раздай, Аркашка, не жмись!

Счастливцев (обиделся). Все! Не буду рассказывать! Охота глумиться – давайте по тексту Островского! И так от Несчастливцева Аркашке достается, чтоб еще от товарища по работе терпеть...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Потому и говорю, что товарищ! Кто ж тебе еще правду скажет, глупенький? Конкуренты хвалить станут, родственники – облизывать... А я тебе всегда укажу на дерьмо и скажу: «дерьмо!» Потому что – товарищ! (Нарочито театрально.) Потому что люблю тебя, дурака!.. Давай поцелуемся, душа моя, Павел Иванович! Купи у меня бричку! (Надвигается на Аркашку, потом останавливается) Слушай, а чего нам и правда Гоголя не играть? Ты – Чичиков, я – Ноздрев!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Чтоб вы меня кулаками мутузили? Увольте-с!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Разве Ноздрев его мутузил? Я и позабыл. Ладно. Не хочешь покупать бричку – рассказывай дальше про кино!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Еще раз перебьете, Геннадий Демьяныч, или станете насмехаться – уйду! Ей-богу, уйду!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Договорились! Молчу!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Так вот, снимаюсь я в телевизионной картине... Играю Ворошилова... (Напряженный взгляд на Несчастливцева.)

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Молчу!..

СЧАСТЛИВЦЕВ. И правильно делаете... Потому как играю – хорошо! Режиссер доволен. Публика тоже... Натурная съемка, и толпу, как ни гони, – стоит... Смотрят. После съемок, как обычно, просят фотографироваться на память... Автографы... И вот подходит ко мне один старичок... Напряженный весь такой, я это сразу прочувствовал... Протягивает мне руку, представляется: «Бодаенко – тридцать второй...» Я уже знаю: это – старый большевик! Они имя-отчество не говорят, просто: фамилия и год вступления в партию. Дальше сует мне открыточку для подписи. Открыточка тоже старая – работа художника Герасимова – Ворошилов со Сталиным утренней Москвой идут... Протягивает он мне открыточку, я ее подписываю: «Бодаенко с комприветом! Клим Ворошилов». Это у меня стандарт такой... Для поклонников. Я и подпись копировать научился, со всеми завитушками. Он на подпись глянул, побледнел... и тихо так говорит: «Климент Ефремович, вы в ближайшие дни свидитесь с товарищем Сталиным?» Я говорю: «Обязательно. Завтра утром! На Политбюро». Между прочим, я ему чистую правду сказал – у нас съемка этой сцены на утро назначена... Но он, вижу, юмора не понял... Тогда, говорит, очень прошу меня принять! Я должен сделать вам сообщение чрезвычайной важности!.. Я говорю: «Очень хорошо, товарищ!.. Созвонимся... завтра с утра. Телефон вам сообщат!» Я вообще этих «чайников», Геннадий Демьяныч, побаиваюсь... То он тебя любит, как революционера, то, как «закипит его разум возмущенный», вдруг возьмет да и полоснет по морде за ревизионизм. Поэтому на всякий случай всегда говорю: «созвонимся!» Он на меня так с прищуром поглядел, мол, я все понял, и отошел.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. И что?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Далее! Иду домой, догоняет машина... И не просто машина, а «Вольво»! Оттуда выскакивает мужчина... Плотненький... С выправкой! В лицо мне удостоверение сует. Представляется: «Сотрудник ФСБ. Интересуюсь, что вам сообщил гражданин Бодаенко?»

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. А ты?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Я говорю: «Да ничего интересного... Просится на Политбюро». Это я шутку даю. Вижу этот «фээсбешник» не смеется, а говорит: «Очень хорошо. Раз просится, надо его срочно принять!..» Тут уж и я почувствовал, что и моя крыша едет... Он это тоже видит, сажает меня в машину и все объясняет... (Достал сигарету.) Я все-таки закурю, Геннадий Демьяныч?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Теперь, по ситуации, имеешь право...

СЧАСТЛИВЦЕВ (затянулся). И что оказалось?.. Этот Бодаенко – типичный «кукумуня»...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Кто?

СЧАСТЛИВЦЕВ. «Кукумуня»... Так, оказывается, на Украине в деревнях чокнутых зовут... Так вот этот Бодаенко, до того, как стать «кукумуней», работал в аппарате ЦК... Имел доступ к партийным кассам. После бурных событий в августе девяносто первого уволился и поехал умом... Правда, был лечим! Успешно, но неоднократно! Вылечившись, сообщил, что знает, где находится партийное золото, но готов эту информацию предоставить только лично вождям партии... Ленину, Сталину, Ворошилову... и так далее по списку... Сначала подумали – бред! Потом проверили по фактам – не бред! Информацией он владеет! Тут же ФСБ с ним начала работу, но – безрезультатно. И допрашивали, и к экстрасенсам его водили. Молчит дед!.. Тогда пошли на крайнюю меру – решили попробовать, как говорится, чарующую силу искусства! Подзомбировали его малость и повели на встречу с вождями на киносъемки... Слава богу, про Сталина сейчас столько кино снимается, как при его жизни.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. А если короче?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Короче: кто первым из нас, членов Политбюро, получит от Бодаенко нужную информацию, тот будет награжден... (Достает конверт, вынимает оттуда две стодолларовые купюры.) Между прочим, аванс!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. А ну покажи! ( Берет купюры, проверяет их на подлинность.) Новенькие?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Я ж говорю: думали – бред, оказалось – не бред!!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. А если не бред, почему ты, Клим, не на съемке?!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Потому что я кому – Клим, а кому – Аркашка! Верный товарищ по сцене! Я подумал, ежели надо сыграть по-настоящему, да еще за серьезные деньги, так лучше уж в родном театре и с проверенным партнером!.. Что, у нас Сталина не найдется? Роль-то какая? Только истинному трагику и по плечу!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (начиная понимать). Ты сам не «ку-ку», Аркадий?

СЧАСТЛИВЦЕВ. При ясном уме! Поэтому и аванс на вашу долю уже взял-с... (Суровый взгляд Несчастливцева.) Из лучших намерений. Очень вы похожи-с...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Кто?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Вы-с!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. И ничуть мы не похожи-с! Сталин – маленького роста был... И рябой...

СЧАСТЛИВЦЕВ. Вы только при Бодаенко этого не скажите. Враз полоснет!! Сталин был высокий и красивый!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Да пошел ты со своим Бодаенко! Тоже мне, гастрольку соорудил! Стыдись! Чтоб я, народный артист России, перед сумасшедшими дурака валял? На чужой беде наживался?! Да не будет этого! (Швырнул конверт с деньгами.)

СЧАСТЛИВЦЕВ (поднял конверт). Чужой беды, Геннадий Демьяныч, не бывает, как хорошо говорилось в одной плохой советской пьесе! Я, между прочим, в партии состоял и взносы регулярно платил. А вы, хотя в партии и не состояли, ввиду нестойкости вашего морального облика, все равно должны понимать, что деньги там запрятаны общенародные!.. И ваш гражданский долг – их вернуть! А то, что вся Россия сегодня на психдиспансер смахивает, не моя вина!.. Какой зритель есть, перед таким и играем-с!..

Телефонный звонок. Счастливцев достает трубку. Несчастливцев хмуро наблюдает за ним, но разговора не прерывает...

Алло! Да!.. Ну, вот разговариваем... Обсуждаем!.. Это ж так просто не делается, товарищ Милонов. Надо же ко всему творчески подходить!.. Кстати, какое, вы говорите, будет нам вознаграждение? (Дает послушать трубку Несчастливцеву.) Десять процентов, я вас правильно понял?! Ну, это, понятно, вдохновляет... А объект уже здесь?.. (Несчастливцеву, шепотом.) Объект уже здесь... Ну, что, Демьяныч? Рискнем?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (шипит). Я тебе рискну! Без грима? Без костюмов? Халтурщик!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Обижаете! У артиста – все с собой! ( Бросил свой узелок Несчастливцеву.)

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (поймал узелок). Нет, мерзавец, ты все-таки купишь у меня бричку!! (Несколько раз стукнул Счастливцева узелком по голове.)

СЧАСТЛИВЦЕВ (увернувшись, невозмутимо, в трубку). Ну, в общем, он согласен! Только вы не сразу вводите старичка-то... Нам надо подготовиться, вжиться в образ... Серьезная работа требует психологического погружения... Короче, минут через десять. (Выключает телефон, Несчастливцеву.) Все, Иосиф Виссарионович! Отступать некуда! Позади – Москва!

Несчастливцев секунду смотрит на Счастливцева, потом, вздохнув, развязывает узелок, достает помятый китель.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Это у тебя что?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Френч!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (пытается пробовать грузинский акцент). Это – не френч, Клим! Это – жеваная гимнастерка. В таком виде даже Поскребышева стыдно играть, не то что вождя народов... (Без акцента.) Кто в костюмерной?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Никого. Выходной в театре...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Ладно! Поищем у себя в гардеробе... (Открывает свой чемодан.) Хорошее платье есть, еврей шил... Нет, все не то! Эх, жаль, фрака нет. Был фрак, так в Кишиневе выменял...

СЧАСТЛИВЦЕВ (нетерпеливо). Да не носил Сталин фрака, Геннадий Демьяныч! Пошли! Найдем у пожарников шинель какую-нибудь...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Не какую-нибудь, а надо – настоящую, длиннополую... (Неожиданно снимает пальто, выворачивает его наизнанку. С изнанки пальто напоминает шинель.) Молодец еврей, экономно шьет. (Выходит на авансцену, обращается к осветителям.) Сережа, мы пойдем подгримируемся! К нам тут придут люди... из киностудии. Мы с ними один эпизод должны срепетировать. На революционную тему... Что?.. Да прямо здесь... В лесу, на дороге... Подсвети нам по ходу для настроения!.. (Счастливцеву.) Ну, Клим, вперед! Шашки наголо!..

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ и СЧАСТЛИВЦЕВ уходят.

Некоторое время сцена пуста. Свет в зале постепенно гаснет. На сцене красиво высвечивается дорога. Зашумели листьями деревья. Начинают петь птицы. Полетели бабочки. Слева на дороге появляется старик БОДАЕНКО. Его сопровождает МИЛОНОВ – мужчина лет двадцати пяти.

БОДАЕНКО. Сюда, что ль?..

МИЛОНОВ. Сюда.

БОДАЕНКО. Здесь у них что?

МИЛОНОВ. Здесь у них прогулочная тропа...

БОДАЕНКО (оглядываясь). Ах, красота!.. И птички поют! Это как же место называется?

МИЛОНОВ. «Спецлес».

БОДАЕНКО. Молчу. Никогда б не заметил... В самом центре Москвы и такая роща!.. Мабуть, и грибы им здесь разводят?

МИЛОНОВ. Не уверен! (Строго.) Вы, диду, ничего руками в роще не трогайте!.. Сядьте на пенек и ждите... К вам подойдут!

БОДАЕНКО. Понял.

МИЛОНОВ. В вашем распоряжении – пятнадцать минут... Изложите суть. На вопросы отвечайте кратко и четко: где деньги? сколько? на чье имя?..

БОДАЕНКО. Так я уже все и в докладной написал... (Сунул руку в карман, достал листок. Милонов приблизился, как бы желая получить бумагу, Бодаенко отпрянул, спешно порвал листок на мелкие кусочки.) Шпаргалочка. Шоб не позабыть. Но я все помню и так!.. Поэтому записываю и рву... Записываю и рву! Так надежней!

МИЛОНОВ (раздосадованно). Молодец, диду!.. Ну, я пошел. Буду ждать у машины во дворе. (Хочет уйти.)

БОДАЕНКО (огляделся). Погоди. В этом лесу, наверное, жучки имеются?

МИЛОНОВ. Какие жучки?..

БОДАЕНКО. Не те, шо кусают, а шо подслушивают.

МИЛОНОВ (теряя терпение). Нету здесь никаких жучков, дед!

БОДАЕНКО (подозрительно). Куда ж подевались?

МИЛОНОВ (зло). Охрана склевала!.. (Уходит.)

Оставшись один, Бодаенко оглядывает местность, подозрительно простукивает муляж дерева, затем садится на пенек.

Слева и справа на дороге появляются Несчастливцев и Счастливцев, загримированные под Сталина и Ворошилова.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (с кавказским акцентом). Клим! Ты?

СЧАСТЛИВЦЕВ. Я, Иосиф Виссарионович. Весь – тут!..

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Куда и откуда?

СЧАСТЛИВЦЕВ (подумав). Оттуда... и... сюда! Прогуливаюсь.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Молодец! Четко отвечаешь!.. Будем вместе прогуливаться. (Берет Счастливцева под руку.) Расскажи мне, Клим, как дела в стране? Только честно!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Если честно, то плохо, товарищ Сталин.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (строго). Что такое?!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Распущенность кругом. Обман! Коррупция!!!

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Коррупцию будем беспощадно подавлять!.. Вот так! (Достал из-за пояса пистолет, поцелился куда-то в глубь леса.) Но я не верю, Клим, что в нашей партии нет больше честных людей! Наверняка есть!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Конечно, есть, товарищ Сталин! И вот один из них, товарищ Бодаенко, очень хочет с вами встретиться. Собрался сделать на Политбюро важнейшее сообщение!..

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Приведите товарища!

СЧАСТЛИВЦЕВ (увидев Бодаенко). Так вот же он... Весь – тут!

Несчастливцев направляется к Бодаенко, тот почтительно встает ему навстречу.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Здравствуйте, товарищ Бодаенко!

БОДАЕНКО (радостно улыбаясь). Здравия желаю! Здоровеньки булы, товарищ артист!

Пауза.

Несчастливцев растерянно поворачивается к Счастливцеву.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Это как будем понимать, Климентий?.. Ты кого привел?!..

БОДАЕНКО. Все правильно, товарищ артист. Мы с товарищем, который вот Ворошилова изображает... (Жест в сторону Счастливцева) на киносъемке познакомились. Он мне открыточку подписал. (Достает открытку.) А я попросил, чтоб вы тоже, значит... И если можно – сфотографируемся. Память будет! Я сам-то из Киева, проездом. Но очень люблю наших известных артистов...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (секунду смотрит на Бодаенко в упор, потом устало отклеивает усы, говорит, обращаясь к Счастливцеву). Разберись, Климентий!.. Что хочет от нас товарищ «кукумуня»?

БОДАЕНКО (засмеялся). Ни! «Кукумуня» как раз не я. Это уж скорей Генка – «кукумуня»...

СЧАСТЛИВЦЕВ. Какой Генка?

БОДАЕНКО. Ну, который меня стережет. Генка Филонов. Зять мой... внучатый... Он, поди, задурил вам голову, будто служит в ФСБ?

СЧАСТЛИВЦЕВ (растерянно). А на самом деле где служит?

БОДАЕНКО. А на самом деле – сукин сын. Придурок «новокиевский»... У вас – «новые русские», у нас – «новые киевские». Хотят, шоб деньги на них с неба враз посыпались. «Дождики – ливнями, да еще с рублями и гривнами...» Пристал с ножом к горлу – куда партия деньги сховала? На чье имя?! Я говорю: какие деньги, Гена? Откуда мне-то знать? Если тебя в детстве ушибли – лечись!.. Не верит!.. Алчность обуяла! Загонял допросами! Очные ставки придумал. Людей вот уважаемых беспокоит зря...

Несчастливцев и Счастливцев переглянулись.

СЧАСТЛИВЦЕВ. Подождите... дедушка, что значит «зря»?.. Вы вообще-то кто сами будете? Вы в ЦК работали или нет?

БОДАЕНКО. А как же? Конечно, работал. Двенадцать лет у самого Кручины...

СЧАСТЛИВЦЕВ. «Кручины...» В каком смысле?

БОДАЕНКО. В смысле – управделами ЦК... Кручина – фамилия известная. Его еще в окно выкинули в девяносто первом году... Не, я не утверждаю, може, и сам он выкинулся?.. Тогда у нас много народу сгинуло... Туманное дело – расследуется до сих пор... Да вы его должны знать, Климент Ефремыч!

СЧАСТЛИВЦЕВ (оторопев). Кого?

БОДАЕНКО. Кручину. Он же до пятьдесят шестого у вас в аппарате Верховного Совета работал. До самой вашей отставки... с поста Президента.

Пауза.

Несчастливцев и Счастливцев снова многозначительно переглянулись. Несчастливцев незаметно вновь приклеил усы.

СЧАСТЛИВЦЕВ. Пойдем сначала, товарищ Бодаенко! Вы нас немного запутали... Давайте договоримся конкретно: кто с кем сейчас в эту минуту ведет разговор? Мы для вас – Политбюро или не Политбюро?

БОДАЕНКО (заволновался). Да что вы, Климент Ефремович?! Как можно так вопрос ставить? Конечно, вы – Политбюро, артисты мои дорогие...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (с акцентом). Хватит! По-моему, Клим, товарищ Бодаенко, что называется, дурака валяет! Запутывает следы!.. А зачем – не ясно! Но уверен – есть какая-то цель!

БОДАЕНКО (вдруг печально). Это – точно. Есть, товарищ Сталин!.. Это вы верно сказали... Цель одна – выжить! Потому что классовая борьба идет, что называется, не на жизнь, а на смерть. Когда я в ЦК работал, он, Генка-то, за мной на цыпках ходил, пылинки с пиджака сдувал... А как меня на пенсию вытолкнули, так сразу обнаглел. С глаз деда долой и – в дурдом!.. И то спасибо, не убив, ему ж главное квартиру мою было заполучить...

СЧАСТЛИВЦЕВ. Дедушка, вы зачем нам это рассказываете?

БОДАЕНКО. А кому про это рассказывать, Климент Ефремыч? Кому?

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Не перебивай, Клим! Рассказывайте, дедушка. Значит, вы – в дурдоме, и что?

БОДАЕНКО. А то! Ни еды, ни медперсонала настоящего... И все – на взятках! Все – за деньги! Хоть подыхай...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (грозно). Запиши, Клим! Поименно! Весь медперсонал!!

БОДАЕНКО (испуганно). Не! Там не все, конечно, плохо... Были и хорошие люди... Тоже из персональных пенсионеров... Прибились друг к другу, чтобы выстоять! Короче, первичная ячейка самообороны!...Сначала голодовку хотели объявить, да при их харчах на нее бы и не посмотрели. Вот тогда-то один умный мужик из ЦК про золото партии и вспомнил!.. И родственничкам намекнул: будете себя с нами хорошо вести – отблагодарим впоследствии... А мой Генка, псих, завелся! Примчался в палату, вывел меня в коридор: скажи, диду, где деньги, у кого? А я говорю: хочешь знать – сначала потрудись, голубчик! Вези меня отсюда по ленинским местам! К вождям мировой революции! Только им одним Бодаенко скажет, где спрятано золото нашей славной партии!

СЧАСТЛИВЦЕВ. И где?

БОДАЕНКО. Вам, так и быть, откроюсь! (Огляделся.) Никто не подслушивает?.. (Заглянул за дерево, вернулся, рванул рубаху, ткнул себя пальцем в грудь.) Вот тут – золото! В сердцах людей!!!

Пауза.

Несчастливцев устало смотрит на Счастливцева.

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Интересная мысль, Климентий!

СЧАСТЛИВЦЕВ (вздохнув). Мысль интересная! (Бодаенко.) А вы не боитесь, диду, что зять в конце концов узнает, как вы его дурите, и порешит вас революционным судом?!

БОДАЕНКО. Побоится! Он же теперь не один меня ведет по этой тропе... С ним целая шайка дружков в доле. «Красные следопыты», сукины дети!.. Они ж большие деньги дали в кредит под меня... Теперь, если что, Генке первому голову за обман и отвинтят... Так что он пока меня бережет, як писану торбу! В Питер два раза ездили, теперь в Москву... На съемку водил. Нынче – в театр. Я люблю театр... Сам когда-то в самодеятельности участвовал... Вы как к самодеятельности относитесь?

СЧАСТЛИВЦЕВ (зло). Плохо мы к ней относимся! Особенно когда она на профессиональную сцену лезет!.. Давайте прощаться, дедушка! Поговорили! Побеседовали!...Все! У нас – репетиция...

БОДАЕНКО (испуганно). Я понимаю... Понимаю... Извиняйте! (Начинает пятиться к выходу.)

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ. Погоди! Если позвонит этот тип, что сказать-то?

БОДАЕНКО. Все в вашей воле...

НЕСЧАСТЛИВЦЕВ (вздохнув). Пришибут тебя, дед! И нас – заодно...

БОДАЕНКО. А вы-то при чем? Ваше дело – сторона... Вы вот что, вы ему скажите, мол, пока Бодаенко не раскрылся... Мол, все знает про капитал, но пока не раскрылся... Ильич именно так сказал!

СЧАСТЛИВЦЕВ. Какой «Ильич»? Кому?

БОДАЕНКО. Генке! С Театра на Таганке... Фамилию забыл. Вот снимок с ним на память сделал... (Достал из сумки фотоаппарат.) С вами бы тоже хотелось... Но вам – некогда, понимаю. А может, не откажетесь, товарищи? Может, больше и не свидимся?

СЧАСТЛИВЦЕВ. С какой радости фотографироваться?! Для следствия, что ль?

БОДАЕНКО. Для памяти! Сгину, так хоть правнуки будут вспоминать, с кем их дед встречался... У Генки-то, мерзавца, такая славная доцюрка родилась... Правнучка, стало быть, моя... Аленка! Ей все и оставлю! Пусть гордится предком! Не зря он жизнь прожил, не зря небо коптил. Отметила его держава... (Жалобно.) Очень вас прошу, товарищи вожди!...