Текст книги "БЕСсильный чемпион. Том 2"

Автор книги: Григорий Володин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 2 – Облава на грозу ада

Вторник

Вчера в лицей меня доставили с ветерком – князь Бородов расщедрился на лимузин. Ну да, ну да, раз дочку доверил, то приходится быть лояльным, как бы я его ни доставал с упоминанием Глеба. А что? Имею право – из-за его семейки чуть сестру не потерял. Хреновый из Александра отец, мягко говоря. Сын – психопат, старшая дочь – бессердечная манипуляторша. Но Белоснежку не дам испортить, уж извини, старикан. В память о Шприце, моем друге, уберегу его сестренку.

На уроки все же опоздал, успел только на секцию. Опять гонял свою команду по полигону. «Почти Воины» – потирал я руки, разглядывая каналы наяривающих круги парней. Миха так вообще по защите уже уделает многих из второго ранга. Но мы его сделаем еще крепче, еще танковей. Вот у меня горка кирпичей наготове лежит. Беру один поувесистее.

– Миха! – ору, размахиваясь. – Принимай на грудь! Укреплять тебя будем! Эй, куда побежал? Не на спину! На грудь же, сказал!

Короче, позанимались на славу.

На следующий день на биологии препарируем лягушек. Когда класс разделяют на пары, просто сдвигаю свою одноместную парту с Викиной.

Она, вздрогнув, поднимает на меня вопросительный взгляд.

– Если ты не против, конечно, – утвердительным тоном говорю. Просто галантность.

Слегка покраснев, она качает головой. Я уже приставляю стул ближе. Наши бедра соприкасаются, вверх поднимается приятное ощущение. Девушка не отодвигается. Смущена и как всегда держится гордо – спина выпрямлена, плечи расправлены. Щеки горят.

– Сделайте надрез на брюшке, – говорит учитель.

Вика неуверенно держит скальпель.

– Давай я, – забираю инструмент и, почти не глядя вниз, разделываю земноводное. Чего я там не видел? Расчленяя демонов, уже вдоль и поперек изучил анатомию. – Обсудим нас?

– Сейчас? – в шоке смотрит, как я быстренько прохожусь пинцетом по показавшимся маленьким органам.

– Ага, после уроков у меня тренировка, – пожимаю плечами. – Больше некогда будет. Так что ты испытываешь ко мне?

Она задумывается, теребя красную прядь на плече.

– Всю прошлую неделю я хотела теб… быть рядом с тобой, – поправляется быстро.

– А сейчас?

Уже прошла неделя, как я шарахнул Яком по женскому общежитию. Дьявольский амур сошел на нет. Правда, барышни все равно замирают в коридоре и бросают на меня уже не голодные, а задумчивые взгляды. Видимо, пытаются сообразить, что же они испытывали к странному простолюдину.

Перед самой биологией у туалета ко мне подошла одна пышнотелая аристократка и, будто случайно споткнувшись, прижалась пятым размером к моей руке.

– Странно, – задумчивая морщинка избороздила гладкий лоб полногрудой симпатяшки. – В прошлую среду так же сделала, ты помнишь?

– Прости, но вас, красавиц, столько уже об меня потерлось, – и с любопытством спрашиваю: – Ну и как ощущение? Сейчас отпустило?

– Скорее теперь тебя вижу по-другому, – не обиделась на правду девушка. – Тогда было острое желание…ммм… – лицо вмиг зарумянилось, и она замолкла.

– Понятно, ну теперь как?

И буферастая ответила точно так же, как сейчас красноволосая Вика:

– А теперь просто хочу взять твою руку и не отпускать, – только моя аловолосая нифма добавляет тихо-тихо: – Никогда не отпускать.

Маммозной няшке, конечно, отказал. Журавлева в приоритете над остальными барышнями, стукнутыми Якой. Хотя бы потому что с Викой я не удержался от интима. Ответственность, все дела.

Сейчас, убирая разрезанную лягушку в контейнер, я легко улыбаюсь моей новой подруге:

– Тогда тебе нужно познакомиться с еще двумя моими девушками.

Про отношения с Эллой не афиширую. Она сама предложила держать наши свидания в тайне даже от моей девушки/ек.

– Двумя?! – хлопает глазами Вика и выдыхает с облегчением. – Слава Сварогу, что их всего две.

Едва удерживаюсь от смеха. Думала, что у меня набирается армия будущих жен? Нет, я не Яка, прячущийся за юбками своих монстробабищ. Сам за себя постою.

Потом физра. Играем в футбол, опять не рассчитываю с подачей – и санитары уносят одноклассника с расквашенным носом в медпалату. Упс. Шарика мне еще дрессировать и дрессировать.

Физрука на уроке не было. Сегодня большинство учителей уехало на ежегодный съезд. И Элла тоже, а жаль – хотел пошалить в ее кабинете. Эх. Столько событий за два дня: спасал сестру, мочил мерзавцев, теперь еще и телохранителем наняли. А как впечатлительному школьнику снимать стресс, а? О, точно – Вика же больше не девственница. Вот ее и проведаю вечерком.

Вместо физрука за первыми курсами поставили следить третьекурсников. Им еще и свистки дали.

– Бесонов, остаешься после урока смывать кровь с пола, – включает препода один старшекурсник.

Совсем охренели. А уборщицы на что? Но спорить не стал – моей животной силе дисциплина, правда, не помешает. Бесенок спортивный парень, бесспорно, но не заморачивался организованным контролем рефлексов. Пока медитации подействуют, не дай Сварог, укокошу какого-нибудь школьника во время отбора мяча. Может, толк будет хоть от неприятной работы?

Вместе со мной после физры оставляют еще двоих – Сивенова и Шавельского. Чем дворянята напортачили, так и не понял. Да и пофиг. Смываю красные пятна с лакированного дощатого пола, убираю швабру в подсобку и иду в раздевалку.

***

День назад

– Все произойдет во время Имперского съезда учителей, то есть завтра, – говорит граф Березовский, вальяжно откидываясь на спинку стула в пустом кабинете ИЗО. – Наш одноклассник Марьянов будет вместо физрука у первого курса. У преподов эксперимент – хотят посмотреть, как учсовет справится с младшими учениками. Я договорился, чтобы Марьянов нашел повод задержать простолюдина после уроков.

– Чтобы в раздевалке не оказалось лишних глаз, – понимающе кивает Павел Груб, его партнер по команде.

– Именно. Планируется вечеринка на ограниченное число гостей.

***

Вторник

В раздевалке опять только Сивенов и Шавельский. Раздеваюсь у своего шкафчика догола, беру шампунь с полотенцем и иду в душ. Обычно не моюсь перед секцией, но запах моющих средств будто въелся в кожу. Издержки супернюха. По дороге бросаю взгляд на двух парней. Чего они ломаются перед своими шкафчиками похуже девок на выданье? В душ не торопятся. Стойки напряженные, глазами косят на меня, думая, что не вижу.

Ну понятно. А я всё гадал, когда же местные обиженные парни покушение устроят. Долго что-то ждали. Целую неделю пуканы сдерживали. Для гордых дворянят поразительно.

– Мыться не идете, парни? – спрашиваю латентных мстюнов.

– С простолюдином? – пытается Сивенов выглядеть оскорбленным. – Уж спасибо.

Пожимаю плечами и ухожу по адресу.

Мотив мстюнов будто ясен – барышень ревнуют. Только на что они рассчитывают? Камер в душевой нет. Изобьют и скроются? Так я же их сдам потом. Странно.

Стоя под душем, мочу водой и шампунем только затылок. Видимо, мстюны ждут, когда буду мыть голову. С зажмуренными глазами, чтоб в них не попал шампунь, чемпион Бес станет легкой добычей. Намылив сзади волосы и создав видимость своей уязвимости, вслушиваюсь в звуки душевой.

Сам стою спиной к проходу между кабинками. Мстюны не зря осторожничают. Понимают, что у Учеников против Кмета есть только один внезапный удар. Промажут – привет, больничные койки.

Наконец шаги. Схема их поведения простая. Выглянули, увидели мыло на моем затылке, двинулись. Вопрос только– чем бить будут. Голой рукой даже в доспехе не факт, что вырублюсь. Я бы выбрал кастет.

В шаге от меня хлюпает ботинок в луже на кафеле. Резко оборачиваюсь и вижу здоровенный кастет на кулаке Сивенова. А также побелевшие от ужаса лица двух молокососов.

– Ну чего стоим? – похрустываю я пальцами. – В последний момент зассали, девочки?

Оскорбление – как красная тряпка для аристократов. В следующий миг мне в грудь летит кастет.

В кабинке мало места, но я просто разворачиваюсь боком, отскочив вплотную к перегородке. Сивенов попадает по смесителю, разломив хромовый излив. Заглушки тоже слетают. Фонтан воды стреляет парню в лицо.

Помеха заставляет аристократа отступить назад и тем самым освободить проход из кабинки. Пока парень дезориентирован, пока стирает рукой брызги из глаз, выскальзываю к нему. Два «толчка» по лбу – двумя ладонями. Еще один в Устье и ученик валится как прихлопнутый. Подступаю к следующему.

Парниша вскидывает кулаки к лицу, можно скрутить паутинкой, но я решаю его не разочаровывать. Боковой удар ногой по блоку – и Шавельского отбрасывает в кабинку позади. Ломается пластиковая перегородка, еще один смеситель катится по кафелю к моим ногам.

С двух сторон брызжут фонтаны, мстюны вырублены. Я решаю, что помыться не судьба. Обтирая полотенцем волосы, выхожу в раздевалку. По пути наступаю босой ступней на вытянутую кисть Сивенова с кастетом. Хорошенько вдавливаю пятку, слушая хруст сустава. Дворяненок просыпается от болевого шока, вскрикивает – и получает все той же пяткой в челюсть. Парень снова обмякает. Довольный, я покидаю разбитую душевую. Будут знать как железками размахивать.

Дверь в коридор распахивается, внутрь заглядывает парень с пробивающимися усами. Третьекурсник.

– Что у вас за шум? – хмурится он. – Физрука нет – так балаган устроили?

– А ты заместо няньки что ли? – бросаю мокрое полотенце в шкафчик.

– Угу, учсовету на сегодня дали больше полномочий, – парень входит внутрь, оглядываясь. – Кто кричал?

– Двое мстюнов, – дергаю головой в сторону душевой. – Вырубленные там лежат. Вызвал бы ты им санитаров, раз за главного.

– Целых двое? – вылупляет глаза он. – А ты дрался с ними, значит. Самого-то нести не надо?

– Неа, – отворачиваюсь от него и расправляю брюки.

– Точно? – подходит ближе.

Я сую одну ногу в штанину. Держу ее на весу, когда замечаю на периферии зрения огоньки. Жива? Даже головы не успеваю повернуть, как кулак третьекурсника впечатывается мне под дых. Кости трещат под давлением доспеха. Острые костяшки парня вонзаются мне в грудь. А потом будто взрываются. Синий свет брызжет из глаз парня. Техника Кмета.

Миг – и мощным импульсом меня швыряет на десяток метров. Прямо в распахнутое настежь окно.

***

День назад

– Окно будет предварительно открыто, – Березовский задумчиво чешет подбородок. – Петли уже сломали мои вассалы, никто не сможет его захлопнуть. Учитывая расположение шкафчика простолюдина, тебе нужно сделать всего один шаг от двери и ударить Молотом Света.

– Вина за нападение ляжет на меня, – возражает Павел Груб.

– Нет – если простолюдин помрет, все подумают на дебилов в душевой. Их найдут во время разбирательства. Никто даже не узнает, что ты был в раздевалке.

– Допустим, но помрет ли он из-за падения в кусты?

– Раздевалка со спортзалом находится на шестом этаже первого корпуса. Сразу под окном крыша двухэтажного второго корпуса. Простолюдин пролетит пятый, четвертый и третий этажи, грохнется на бетонную крышу, переломав кости. Подозреваю, у него нет доспеха – странно, да, но ни в одном бою Бес не задействовал его.

– Подозреваешь?! – вскрикивает Груб. – Меня отчислить могут!

– Не волнуйся, – улыбается граф. – Всё предусмотрено.

***

Вторник

Взять меня столь тупым финтом? Ха!

Еще в полете пускаю паутину. Трассирующие демонские лески вонзаются в пилястры на фасаде корпуса. Крепко ухватившись за нити, повисаю на них. Перебирая руками, спускаюсь на плоскую крышу второго корпуса под собой.

Вверху, в окне, вижу ошарашенную рожу третьекурсника. Подожди малек. Сейчас доживут ребра – и я тебя порадую визитом.

– Простолюдин здесь! Мочить!

Из-за бетонных колпаков вылетает не меньше десятка школоты. В руках у каждого стальная труба. Все дубины начищены до блеска – солнце одинаково ярко сверкает на металле. Явно оптовая закупка.

А вообще – охренеть! Настоящую облаву из своры Воинов устроили!

Заученными быстрыми шагами парни окружают меня. Дубины отводятся к правым плечам для замахов.

Кто же вас так поднатаскал, малыши? Ладно, все вопросы потом. А то парни уже на позиции – сейчас налетят скопом.

***

День назад

– Почему именно мои вассалы должны подставляться? Зачем притаскивать в лицей дубины? Это ненужный риск. Если попадемся с ними – не поздоровится. Да и против десяти крепких Воинов одновременно даже я в ближнем бою не выстою, – признается Груб.

– Твои вассалы – потому что ты взялся за расправу над Бесом. А дубины…у меня ощущение, что Бес компенсирует отсутствие доспеха целительной техникой. Атаки Буйного не оставили на нем и следа, не считая дыр на одежде. Если так – нужно истощить его исцеляющий фактор как можно большим количеством повреждений.

– То есть отбить простолюдина как мясо для отбивной?

– Как очень жесткое мясо.

***

Вторник

Я не стал ждать, когда из меня сделают отбивную.

Резко бросаюсь на самого неуверенного на взгляд типа. Пробиваю ему хуком челюсть – так, чтобы отлетая назад, он зацепил напарника справа. Даже не думаю добить и погасить доспех – надо валить в узкое место, где встречу дворянских гопарей по одному. Удрать с крыши по паутинке можно, но не буду. Надо разобраться с хулиганами здесь и сейчас, отбить им внутренности, чтобы каждый раз при виде меня по органам проходила волна режущей судороги – фантом сегодняшней боли.

Парни кидаются следом. Вжих – сзади замахиваются дубиной. Не оборачиваясь, пускаю паутину на звук. Судя по сопротивлению, что-то обматывается. Дергаю в треть силы.

– Ай-й-й, – ор сопровождает звук бьющегося об бетон металла.

Дальше уже ничего не слышу – меня одновременно настигают пять дубин. Гады засыпают ударами с четырех сторон. Вжимаю голову в плечи и, подставляя под дубины предплечья, отпинываю придурков по очереди. Самое сложное – сдержаться. Если не рассчитаю силу и вышвырну нападающих с крыши – на похороны меня вряд ли пригласят. Их родители будут слишком заняты попытками меня устранить.

Ай, сука! Не бесите лучше!

Меня замедлили и на смену вышвырнутым дворянам успели прийти свежие силы. Что мы имеем? Мои руки отбиты, благодарю Мурке уворачиваюсь от большинства ударов, но все равно попадает. Ногам не намного легче – вгонять мыски стоп в броню, знаете ли, то еще удовольствие.

С подскоком отправляю еще одного близко сунувшегося школьника в полет. Тот, переворачиваясь через себя, катится по крыше, пока не ударяется головой об решетку забора. За прутьями летний бассейн. Спасибо, купаться мне не хочется. Что еще рядом?

Скоп врагов мешает разглядеть всю крышу. Раздражает, морщусь недовольно.

– ОТОШЛИ. ПСЫ. – парней будто воздушной волной отшатывает.

Пока они собираются с духом снова броситься, верчу прижатой головой. Ага, вот и лестница – в двадцати шагах справа. Погнали.

Прямо на пути шеренга дворянят. Ну встречайте мои ножки. Нитями притягиваю две валяющиеся дубинки и теперь принимаю атаки ими. Руки успевают подлечиться, чтобы держать трубы.

Главное, в фронт-киках – или мае-гери, если по-каратистски – вовсе не сила, а скорость и гибкость. Чем быстрее и точнее бьет нога, тем больше вероятность нокаута. А если хлестануть прямым по лицу – обескуражишь врага, в любом случае.

Так что доспех не доспех, дерни резко противника – и его мозг тряханет в черепной коробке. Из десяти Воинов четверо уже в ауте валяются. Но остальные пыл не теряют, скачут вокруг как обезьяны с палками. А я молочу их левой и правой ногами, да ещё дубинками тычу в рожи. Будто четырехрукий Шива крушит индийских демонов.

Наконец достигаю дверей к лестнице. Разворачиваюсь и, заходя спиной внутрь, выбрасываю конец трубы в лицо очередной «обезьянке». Удар четкий – дворянин катится к парапету уже в нокауте.

Ну, в двери я их пущу только по одному, где и встречу радушно. Поэтому можно выдохнуть…

Спину резко обжигает удар. Внутри меня хрустят кости. Резко оборачиваюсь и тычком дубины скидываю с лестницы подкравшегося Воина. За ним еще минимум семеро поднимаются. Гадство, чего же вы сидели здесь! Ждали меня?!

***

День назад

– Ты бы не одолел сразу десятерых Воинов, Паша,– размышляет Березовский. – Но вспомни – Бес побил Буйного, чемпиона турнирных боев. Хоть Буйный и всего лишь второкурсник, хоть он и без пяти минут Кмет, но в прямом поединке, наверняка, победил бы даже меня. Просто потому что мы с тобой не натаскиваемся на драках лоб в лоб. Наше дело – Военные игры, где побеждают кулаки в связке с умом, а не просто кулаки, как в октагоне.

– Короче, Бес сделает Учеников на крыше, – вздыхает Груб.

– Есть такая вероятность. Но главное, не то, что победит ли он Учеников в принципе, а как захочет это сделать.

– Ну и как?

– С максимальным КПД: больше вражеского урона, меньше повреждений. С массовым противником идеально это сделать в узком пространстве. Поэтому Бес сразу же рванется к лестнице. Логично, что там он не будет ждать засады. Ведь, какой в этом смысл? Все, кто хочет его избить, должны пытаться это сделать, пока его можно окружить.

– Но смысл все же есть.

– Ага, потому что мы знаем следующие ходы Беса. А он о наших даже не догадывается.

Глава 3 – Чемпион

vs

Серого Кардинала

Я стою голый на лестнице. Холодный ветерок проникает с крыши и сплетает мои мокрые волосы в льняные пряди.

Сверху и снизу надвигаются по толпе школьников. Те, что сверху – побитые и испуганные, у троих руки висят плетями, еще один хромает, но все равно какой-то страх гонит их калечиться дальше. Ведь если я выживу и расскажу о нападении – их всех отчислят. Позор на всю жизнь. Те, что снизу – свежие, полные сил и еще не знают, какой ужас их ждет. У всех в руках – стальные трубы, а это уже неправильно. Ребятишки не просто глупые вспыльчивые подростки. В первую очередь, они – враги. Мои враги. Два этих слова – уже приговор.

Какой-то дико умный шкет захотел устроить мне западню, но лишь разозлил грозу ада. Нет, я не убью молокососов. Моей семье не нужны беды от дворян. Я сделаю хуже – покалечу и сведу с ума.

Из моих пальцев выстреливают три нити – по числу лампочек в светильнике над головой. Звон разбитого стекла – и лестница до следующего пролета погружается во мрак.

– Черт, простолюдин вырубил свет, – кричат снизу. – Хватайте его, пока не удрал!

Но ребята сверху не торопятся – они уже ученые моими фронт-киками. Ко мне первым рвется парень с нижних ступеней.

Бьет вслепую. Отбиваю – я-то благодаря Мурке прекрасно вижу его потуги. Звон стальных дубинок оглашает темноту.

Одной рукой хватаю парня за шиворот и с размаху вколачиваю головой в стену слева. На бетоне остается круглая вмятина. Во все стороны от нее разбегаются мелкие трещины.

– Кеш, ты его схватил? – спрашивают товарищи моей добычи, тыча дубинами мимо меня.

Вместе с зажатым за шею Кешей отступаю на шаг от машущих палок. Одновременно еще раз долблю заложника башкой о бетон. Доспех еще держится, хоть школьник и плывет. Приматываю его нитью к перилам и резким броском швыряю за лестницу.

– Кеш? Ты где?! Простолюдин сбежал?

– А-а-а-а… – удаляющийся крик обрывается глухим «бахом», мигом проясняя дворянятам, где сейчас их друг. Качается над первым этажом.

Добавим Яка. Хотя Генерал Страха уже сам рвется наружу. Глядя на вытянутые лица парней, пробуждаю внутри себя бушующие псих-волны.

– СБЕЖАЛ. ТОЛЬКО. ВАШ. ДРУГ.

Слышу за спиной плач и топот ног. Кто-то из парней сверху не выдерживает второго психического шторма.

Я оборачиваюсь назад и пускаю нить. Паутина оплетает горло драпанувшего парня. Его широкоплечая фигура четко очерчивается на фоне голубого неба в распахнутой двери. Рывок – и парень заваливается назад, катится по ступенькам прямо мне в руки.

– НИКТО. БОЛЬШЕ. НЕ. СБЕЖИТ.

Гул многогранников перекрывает бешеный стук испуганных сердец.

– Вы там, наверху – откройте настежь чертову дверь! – орут снизу. – Фонарики! Включайте на телефонах долбанные фонарики!

Пока они вошкаются, беру дубину за оба конца. Сгибаю стальную палку на горле моей второй добычи. Под давлением получается железный ободок. Палка сгибается все больше, уменьшая радиус. Разламывая доспех и душа мою жертву.

– КЛАССНОЕ. ОЖЕРЕЛЬЕ. – издаю рев почти в самое ее ухо.

– А-а-а…Прошу! Отпусти! Пощади! – хнычет парень, зажмурившись от страха и боли. Больше от страха. Под ним растекается зловонная лужа.

Его рыдающие крики встряхивают души парней не слабее гула Яка. Куча дрожащих фонариков освещают мой оскал. Одним взмахом руки вырубаю обоссавшегося неудачника. Из его разломанного носа брызгает кровь. Красные капли попадают на лица парней внизу.

– СЛЕДУЮЩИЙ. – медленно спускаюсь я на ступеньку ниже.

– У нас нет..ик…выхода, – обреченно икает самый смелый, стиснув обеими руками дубину. – И…иначе нас отчислят… Все вместе – и вы с крыши тоже! Ик…не бояться!

Надо отдать дворянятам должное. Размазывая сопли по лицу, на дрожащих ногах, спотыкаясь, они-таки бросаются на меня. Но в темноте на узкой лестнице им не напасть стаей. Они лишены ощущения сплоченности. Лезут максимум по двое в ряд с каждой стороны.

Со всей силы бросаю дубинку в лобешник первому. С протяжным криком парень улетает во мрак. Слышу, как его тело впечатывается в стену у лестничного пролета. Азарт разгорается в моей крови. Мне уже весело. Очень.

Можно не сдерживаться при ударах в направлении лестницы. Крыши здесь нет – даст Сварог не убьются.

Пустив паутину под ноги тому, что наверху, дожидаюсь, когда он упадет и скатится ко мне по ступеням. Вот и прискакал мой мячик. Не сдерживаясь, опускаю дубину ему на затылок. Отдача металла разламывает мне кисть, но кости тут же схватываются. А вот потухший доспех не восстанавливается. Парень в отрубе, кровь течет по волосам.

Подныриваю под удар следующего, хватаю за рубашку и с размаха впечатываю головой об стену. Бух. Вдоль всей лестницы на головы дворянятам осыпается краска. Они испуганно щурятся в темноту вверху.

А мне это нравится! Нахрен «толчки»! Нахрен детский сад! Только гром и шатание!

Арканом из паутины притягиваю к себе еще одного. Поднимаю как пушинку и вбиваю его тушку в ступени под ногами. Кафель разлетается на осколки, лестница ходит ходуном. Дрожа дворянята хватаются за перила.

Ха! Вот дураки! Паутинка, твой выход. Свист выпущенной лески. Теперь руки дворянят примотаны к перилам. В ужасе они дергают ими, со скрипом трясутся поручни. Но прежде чем у них что-то выходит, молокососов настигают мои тумаки. Бью, конечно, не прямыми ударами – не дурак себе кости лишний раз ломать. Хватаю их за затылки и хреначу друг о друга. Бац, бац, бац. Распростертых тел вокруг с каждой секундой всё больше и больше. Мои пальцы жадно тянутся к следующим двум головам.

– НУ.КАК.– мой рев отдается эхом от стен. – УДАЛОСЬ. НЕ. ИСПУГАТЬСЯ.

Тьма вокруг звенит от пронзительных криков, зудит от испаряющейся соли слез. Хруст костей сегодня исполняет главную роль в оркестре боли. Давненько я не слушал классиков.

***

Поправляя любимый шарфик на шее, Лисичка выходит на лестницу.

–Екатерина, – вырастает из ниоткуда прихвостень Павла Груба – как его там? Ай не важно. – Эта лестница сегодня закрыта для учеников учсоветом.

– Ну иди и пожалуйся своему сюзерену, – Лисичка резким взмахом оправляет рыжие волосы.

Парень неуверенно переступает с ноги на ногу. Лисичка же больше не обращает на него внимания. Пустое место, он не рискнет тронуть девушку Березовского, пусть и бывшую.

Девушка присаживается на перила и вздыхает. Ее мучают мысли. Много мыслей. Об одном человеке. Тот простолюдин, тот люмпен… Как столбовую дворянку вообще может возбуждать грязнородный тип? Свароже, у нее же все трусики промокали насквозь! И не раз, и не два. Она явно болела! Да, чемпион, да, симпатичный парень. А еще грубиян и невежда! Как ужасно он отшивает девушек, которым нравится. Вроде бы улыбаясь, с показной вежливостью, но их несчастье это не сглаживает. Вот и Лисичку бы он точно так же отшил? Серьезно? Тогда она никогда не предложит ему встречаться! Ни за что! И вовсе не потому что отошьет…

– А-а-а, – раздается крик сверху, затем кто-то пролетает мимо их этажа. Глухой удар. Протяжные стоны наполняют лестничную шахту.

«Пустое место» мигом уносится вверх, на лестничный пролет перед крышей. Там резко гаснет свет, раздаются хлопки ударов, мужские крики, скрип перил и…хруст посуды? Спустя секунду она, вздрогнув, понимает – не посуды. Костей!

Сидя на перилах, Лисичка отклоняется назад и задирает голову. Но ничего не удается разглядеть. Неожиданно всё затихает.

Раздаются шлепки босых ног по плитке. На второй этаж спускается сам Бесонов. Голый, в брызгах крови, он бросает на нее такой страшный взгляд, что Лисичка отшатывается назад. Ее ягодицы соскальзывают с перил. И барышня летит в бездну.

В ужасе Лисичка закрывает глаза. Еще в полете ее талию и плечи оплетает жесткая веревка. Девушку резко дергает вверх, и она оказывается на полу на четвереньках. А прямо перед ней широко расставив ноги, стоит Бесонов – держит в руках конец серебряного каната, а сам голый-голый. Его достоинство болтается прямо перед янтарными глазками Лисички.

– Оуи! – Лисичка отскакивает к перилам.

Бесонов тянет канат и барышню бросает обратно на четвереньки. Достоинство Бесонова снова оказывается на уровне ее лица.

– Чего орешь и скачешь как ненормальная? – морщится простолюдин. – Да еще взгляд ошалелый, будто увидела дракона.

– Дракона? – сглатывает Лисичка, не отводя глаз от качающегося мужского орудия.

– О, точно, – кивает своим мыслям Бесонов. – Не одолжишь платок? Мне бы прикрыться.

– Пла..ток?

– Ага.

И не дожидаясь ответа, он наклоняется и сдергивает с шеи Лисички оранжевый шарфик. Ее любимую вещь Бесонов расправляет и завязывает на бедрах, прикрыв своего…дракона.

– Верну потом, – машет на прощание и выходит в коридор.

***

Само собой, на меня все оглядываются. Голый, в крови, с оранжевой тряпкой на паху – не каждый день увидишь такого кадра в престижной школе. Плюнув на всех, я иду к пожарной кнопке в середине коридора. Пора вызывать охрану и прекращать этот балаган.

Когда до кнопки остается метр, из выходящих на лестницу дверей выскакивает какой-то парень – свеженький, его еще не месил – и как заорет:

– Простолюдин избил Сивенова и Шавельского! – надрывается. – До смерти! Держите мерзавца!

Будто эхо разносится – ор подхватывают определенные школьники, стоящие по всему коридору через одинаковые пять метров. Агитаторы, доходит до меня.

– Бейте, пролетарскую гниду! За нашего брата дворянина!

Что же за хитрый говнюк это подстроил?!

Агитаторы орут, внушают, и уже через минуту на меня надвигается огромная толпа школоты. Причем только парни – девушки держатся в стороне, хлопая в замешательстве глазами.

С неприятным чувством дохожу до кнопки. Пытаюсь нажать – но нет, она вся в какой-то слизи и не поддается. Прекрасно.

Так, кто на меня сейчас попрет? Около сорока Учеников или Воинов, неважно, да пятерка Кметов. Зашибенное месиво выйдет.

И где, интересно, учителя? Да, большинство на съезде, но не все же. Как их спровадили с этажа? Еще охране глаза как-то закрыли на происходящее. Камеры же вот прямо над головой висят. Устроили ложную тревогу? Лес за забором подожгли?

Ясно одно – на меня охотится Хитрожопый мозг. Говенный гений сам не показывается, зато натравил целых три класса.

– Бейте простолюдина! – бросают клич агитаторы, и начинается бойня.

Встаю спиной к стене и отбиваюсь. Ближайших трех Учеников обматываю паутиной, валю их кучей перед собой. Шесть «толчков» куда попаду – и парни вырубаются. Образуется неплохой заслон от следующей волны.

– ВОН. СЛАБАКИ. – рычу я.

Немного, совсем немного выпускаю Яка. Чтобы задело парней, а замерших барышень за ними не тронуло. Те наконец перестали тереться об меня сиськами – больше такого счастья мне не надо.

Псих-взрыв срывает крышу ближайшему Ученику. Падает на колени, плачет, мамку зовет. Даже не бью его – пускай будет живым щитом. Только привязываю к куче из вырубленных парней рядом, чтоб не удрал.

Кметы пока держатся в стороне. Видимо, для их техник нужно пространство, а своих задеть не хотят.

Бьюсь с лавиной Воинов. Нытик-щит со стеной тел создают коридор, ко мне просачиваются только по трое. Отвожу занесенную руку, бью «толчком» в челюсть. Доспех не гаснет с одного маха – тогда просто вышвыриваю его пинком в толпу. Других двух хватаю за воротники и тоже кидаю в толпу. А народ, поглотив их, словно умял, только еще злее становится.

– Артем! – слышу уже почти родной голос. – Вы все отойдите от него! Живо отошли!

Ко мне проталкиваются Алла и Вика. Держатся они вместе, как подружки. И когда успели только притереться друг к другу?

– Мы из столовой внизу, – отвечает на невысказанный вопрос черноокая княжна. – Пили чай, а тут услышали, что тебя бьют.

– Я бью, – машинально поправляю.

Толпа чуть отступила, вперед выходят агитаторы и накручивают ее. Глаза у парней загораются. Как же – такой шанс набить морду выскочке-простолюдину. Меня здесь мало кто любит, это да.

– Еще сирены гудели со стороны общежития, – говорит Вика, убрав алую копну за спину. – А здесь почему тишина?

Потому что Хитрожопый мозг подсуетился.

– Уходите, подруги, – коротко командую. – Здесь сам.

– Мы тебя не бросим, – решается возразить Алла. Вика молча кивает, поддерживая.

– Алла, уходи… – жестко повторяю и осекаюсь.

Вот черт. Хитрожопый мозг предвидел такой поворот. Что не позволю Алле драться вместе со мной. И никому из девушек тоже. А потом меня сметут лавиной школоты. Нет, я, конечно, могу всех перебить. Но тогда точно поубиваю минимум треть ребятни. И тогда Хитрожопый мозг все равно победит. У меня будут проблемы с дворянами. Аристократы устроят кучу проблем мне и родителям. Есть только один выход – довериться своим девушкам.

– Алла, Вика, – поворачиваюсь к подругам. – Прошу вас разделить этот бой со мной.

– Конечно, – синхронно отвечают они и улыбаются до ушей. Будто на свидание позвал, а не морды кулаками расквашивать.

Потом обращаюсь к уже надвигающейся толпе.

– Меня оклеветали, – кричу громко. – Кто выступит в мою поддержку?

Как и ожидалось – никто. Затем вдруг передняя шеренга парней раздвигается и ко мне в «коридор» прыгают две девушки.

– Мы же с тобой друзья, – пожимает плечами третьекурсница Евдокия, чью девственность я расхваливал уже два раза.

– А я подруга Вики, – говорит рыжая Таня смущенно. – Значит, и твоя, Артем, тоже.

Отлично – мало уже я девчонок втянул в драку, так еще две подвалило. Но привередничать некогда. Надо продержаться до подхода безопасников – может минут пять, может десять.

– Слушайте команду. Евдокия, как единственный Воин и самая опытная – прикрывает меня с левого фланга. Таня – тыл, то есть сдерживаешь тех, кто к стене проскользнет. Вика с Аллой – держите обе правый фланг – у привязанного нытика. Если будет цепляться за одежду и просить отпустить к маме – пните, а так он вроде безобидный. И еще – сейчас врублю «устрашение». Оно у меня …странное. Вы захотите меня обнять, прижаться ко мне, но даже не смотрите в мою сторону, держите оборону. Поняли?