Текст книги "Воды Рубикона"

Автор книги: Григорий Елисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Там раскинулась одна из наиболее опасных Аномальных Зон в Америке, получившая официальный код «Дельта-6» и вобравшая в себя треть Аризонской пустыни вместе с сотней небольших городков и добрую половину Лос-Анджелеса. Теперь Город Ангелов переименовали в Город Смерти, а сталкеры и военные заходили лишь в пригороды и ни под каким предлогом не соглашались пробираться в глубь бывшей столицы штата или тем более подходить к огромным забитым трупами стеклянным башням Делового центра.

* * *

Хирам вывернул руль и, поправив зеркало заднего вида, надавил на педаль газа. Тяжелый полноприводный джип с открытым верхом мчался по пустой дороге, заставляя гревшихся на солнце ящериц бросаться врассыпную. Взревев мотором, автомобиль увеличил скорость, и на обшарпанном, покрытом красной краской капоте запрыгали солнечные зайчики.

Хирам поморщился и поправил солнцезащитные очки. В миру его звали Тревис Донован, или просто Трев. Высокий, крепкого телосложения, с выправкой и повадками бывшего военного.

Хирам, хмыкнув, подкрутил рукоятку магнитолы и проводил взглядом очередной пронесшийся мимо телеграфный столб с оборванными проводами. Совсем недалеко, буквально в паре сотен метров слева, виднелись почерневшие остовы легкой бронетехники, на четверть уже ушедшей в песок. Три «Хаммера» и один «Страйкер» около полугода назад попали под выброс – выплеск Зоны, распространяющийся за пределы Периметра наподобие протуберанца и буквально через несколько часов втягивающийся обратно. «Щупальца свои тянет… Проклятая…» – в таких случаях бормотал Старый Пит, шипя беззубым ртом и глядя со своего кресла-качалки, стоящего на крыльце дома, в сторону защитной стены. Обычно после очередного «выплеска» он снимал с креплений над камином ружье и всю ночь не спал, всматриваясь в даль.

Хирам улыбнулся и пообещал себе почтить память полубезумного, но честного скупщика сразу по возвращении в город стаканчиком горячительного. После этого, обогнув яму в асфальте, обернулся на соседнее сиденье и похлопал лежащий на нем широкий армейский рюкзак, туго набитый чем-то бесформенным. Сегодняшняя ходка была удачной, и Хираму не хватило взятых с собой контейнеров, чтобы уложить все артефакты или… как там эти ученые их называют? Анобы, что ли?

Хирам поморщился. Точно, анобы. Странное название… непривычное. Впрочем, как сказал глава научной экспедиции из Российского отделения ЦАЯ, которую Хирама наняли сопровождать три месяца назад: «Хоть горшком назови, лучше или хуже они от этого не станут». Хирам снова усмехнулся.

– И то верно… – пробормотал он. – Платят все-таки не за абстрактные понятия вроде наименований, а за вполне осязаемый предмет.

«Хрустящий» из пыльного динамика Элвис дошел до припева и вновь принялся восхвалять Лас-Вегас. Сталкер повернул руль и улыбнулся.

Далеко впереди показались совсем крошечные с такого расстояния спичечные коробки зданий небольшого одноэтажного городка. Хирам увеличил скорость и вскоре, подняв столб пыли, промчался мимо покосившегося жестяного щита с выцветшей надписью «Добро пожаловать в Сэнди-Грейдс!».

Проехав по пустынной улице и свернув на перекрестке возле водонапорной башни, джип затормозил перед двухэтажным зданием из бетона, выкрашенного облупившейся зеленой краской. Над двойными дверьми висела выключенная неоновая вывеска с изображением пальм и садящегося в океан солнца. Деревянные колоны, подпирающие навес и балкон второго этажа, были увиты разноцветными электрическими гирляндами, лампочки на которых зажигались только ночью.

Хирам заглушил двигатель и, вытащив ключ зажигания, раскрыл дверцу джипа. Соскочив на землю, протянул руку и, сняв с пассажирского сиденья рюкзак, забросил его себе за спину.

На вид Хираму было лет тридцать пять. Широкую мускулатуру и армейские татуировки скрывал комплект серой камуфляжной формы, состоящий из грубой, но практичной куртки со множеством карманов и штанов с широким поясом, на котором висели кобура с пистолетом, фляга и подсумок с запасными магазинами.

Сталкер поправил подвешенную к рюкзаку штурмовую винтовку FN FAL с цилиндрической оптикой и, захлопнув дверцу джипа, направился к дверям бара.

Пройдя мимо ряда пластиковых стульев и двух автоматов с газировкой, стоящих под жестяным навесом, Хирам толкнул двойные створки, словно украденные со съемок вестерна. И моментально оказался в другом мире.

Здесь царили полумрак и легкая прохлада, приносимая лениво вращающимися под потолком лопастями вентиляторов. Сидящие за столиками люди почти синхронно обернулись, а затем, узнав Хирама, вернулись к своим делам. Несколько человек помахали ему, кто-то приветственно приподнял кружку с пивом.

Большинство посетителей были одеты примерно как Хирам – армейский камуфляж, темные очки, подсумки с противогазами. Почти у каждого пластикового стула стояла прислоненная к рюкзаку винтовка или автомат. Оружие было самым разным – начиная от старого доброго АК-47 и заканчивая новомодными модульными «стволами». Объединяло его лишь одно – полная незаконность, с точки зрения властей, деятельности владельцев. Сталкеры были не просто основным контингентом бара «Бухта Робинзона». После эвакуации находящихся рядом с Периметром населенных пунктов они и вовсе переселились в городки типа Сэнди-Грейдс, скупив у местных жилье по дешевке.

Хирам протиснулся между двумя столиками, за которыми его знакомые играли в покер с четырьмя мрачноватыми типами, подозрительно смахивающими на наемников частной военной компании «Клифголд», последнее время пытающейся пробиться на рынок заказов, связанных с деятельностью внутри Зон. Машинально отметив у одного из вольных стрелков нашивку «За участие в Сингапурской операции», Хирам уважительно хмыкнул. Судя по слухам, образовавшаяся там Зона была настоящим адом.

Хирам протолкнулся к барной стойке и уселся на один из высоких стульев с покрытым десятками заплаток кожаным сиденьем. Бармен отложил стакан, который до этого протирал, и приветственно кивнул Хираму.

– Здорово, Трев. – Владелец заведения, переваливаясь с ноги на ногу, подошел к одному из пивных кранов. – Как обычно?

– Привет, Билл. – Хирам устроился поудобнее и посмотрел на висящие над полками с десятками разнокалиберных бутылок часы. – Будь добр, если тебе не трудно.

Бармен, усмехнувшись, кивнул и, наполнив до краев большую кружку светлым пивом, толкнул его через стол. Хирам поймал ее за ручку и пригубил напиток. В голове слегка помутилось, но странное ощущение исчезло так же быстро, как и пришло. Краем глаза сталкер глядел на экран висящего в углу телевизора. Звук был выключен, но суть можно было понять и так – надпись Breaking News и кадры с танками и пехотой на пыльной ближневосточной дороге свидетельствовали о том, что США вновь ввязались в очередную военную авантюру.

Изображение сменилось, на экране появилась симпатичная девушка-диктор, вызвавшая у Хирама скабрезные мысли, а затем пошел репортаж об очередном заседании комитета ООН по вопросам изучения Аномальных Зон. Сталкер поставил полупустую кружку на стойку и кивнул владельцу заведения.

– Мои друзья пока не появлялись? – осведомился он.

– Нет, Трев. – Билл вдруг помрачнел. – Эти – нет.

– А кто был? – Хирам почувствовал, как напряглись все мышцы тела. Рука сама скользнула к кобуре и проверила, на месте ли тяжелый браунинг.

– Понятия не имею, – понизил голос бармен. – Но ребята мутные, я тебе скажу. На федералов не похожи, скорее какие-то частники. Держатся уверенно, но не нагло. Пришли, вежливо поспрашивали о том, о сем. В том числе не знаю ли я некоего Тревиса «Хирама» Донована. Ну, я им и ответил все, что ты велел отвечать. Так, мол, и так, знаю. Вернее, знал. Где теперь? Да понятия не имею. Может, в Зоне подох, может, ФБР прижало.

Тревис достал кошелек и вытащил сложенную вдвое купюру.

– Джордж Вашингтон тебе очень благодарен, – кивнул Хирам, кладя в карман фартука бармена стодолларовую банкноту. – Как они выглядели?

– Говорю же, как частники. – Владелец заведения запихал деньги поглубже. – Черная… я бы даже сказал, угольно-черная униформа. Легкие куртки с карманами по типу твоей, кепи, темные очки. Приехали на громадном джипаке с пулеметом на крыше. Из оружия… у всех браунинги. У двоих еще и пистолеты-пулеметы… Вот такие…

Билл указал на рюкзак сталкера, напряженно вглядывающегося в лицо своего соперника. Тот с усмешкой смотрел на выложенные на стол карты. Две стопки фишек перед сталкерами достигали каких-то совершенно неприличных размеров.

Однако Хирама гораздо больше интересовал пристегнутый к дополнительным лямкам UMP-5.

– Вот, значит, как… – задумчиво кивнул Хирам. – Ясно, Билл, спасибо. Слушай, я, пожалуй, тут у тебя посижу, дождусь своих научников, а там посмотрим.

– Да не вопрос. – Бармен вытащил из-под стойки новую кружку. – Тебе еще налить?

* * *

Сталкеры медленно двигались по главной улице брошенного поселка. Заходящее солнце цеплялось за вершины длинных сухих сосен, составляющих густой лес далеко на западе, и в уцелевших стеклах одноэтажных домов играли яркие оранжевые блики. Пыльный, мертвый город вместе с фанатиками в сером камуфляже остался за спиной, и теперь можно было позволить себе небольшую передышку.

После недолгой дискуссии было решено двигаться не через дворы, заросшие густым бурьяном, где могло скрываться что и кто угодно, а по относительно чистой проселочной дороге.

– Четыре и четыре, контактов нет, – негромко сообщил идущий первым Шекспир.

В правой руке майор держал небольшой детектор аномалий и периодически водил едва слышно попискивающим устройством из стороны в сторону. На экране подергивалась зеленоватая линия, напоминающая график громкости звука.

– Что там по Гранковскому? – осведомился Свистунов, шагающий позади и чуть сбоку от военного. Он не выпускал из рук автомата и не сводил подозрительного взгляда с каждого гнилого дома. Один раз вскинул АК-103 к плечу и долго вглядывался поверх зарослей густого борщевика в темноту разбитого окна, после чего сплюнул и пробормотал какое-то длинное ругательство.

– По шкале девять и два, без изменений. – Посевной что-то подкрутил в приборе и продолжил движение.

Роман, идущий справа, обратил внимание на притаившуюся возле крыльца одного из домов огненную аномалию. У опаленной и синеющей от постоянного жара стены бревенчатого сруба воздух подрагивал, и в нем плясали едва заметные искорки. Трава на прогалине диаметром около двух метров выгорела дотла.

– Вот зараза, – пробормотал он, увидев подпрыгивающий в самом центре «костровища» оранжевый шар величиной с футбольный мяч. – Здоровый-то какой…

Сталкер остановился, прикидывая, не получится ли извлечь артефакт из огненной ловушки. Подобрав с земли несколько камешков, Роман швырнул один из них во двор дома. С оглушительным треском в небо ударил пятиметровый столб пламени.

– Ни хрена себе… – выдохнул Свистунов.

– Ага. – Шекспир навел на гейзер детектор, и тот отчаянно запищал. – Не меньше двух лет. Аноб, кстати, науке неизвестный – детектор его не чует. Но лезть я за ним не советовал бы…

Он поправил сведенные на подбородке ремешки шлема и вытер пот со лба.

– Температура внутри аномального очага уже около двухсот градусов и продолжает расти.

– Ясно… – Нестеров не без сожаления взглянул на артефакт. – Тогда пошли.

Сталкеры развернулись и быстрым шагом направились прочь от бьющего в небо огненного фонтана. Где-то далеко протяжно завыли ослепшие из-за чудовищных мутаций собаки. Шекспир легким щелчком снял автомат с предохранителя. Роман последовал его примеру.

Где-то минут через десять дорога, заросшая посередине густой жесткой травой, резко пошла на подъем, и вскоре троица оказалась на окраине поселка.

– Твою же мать… – флегматично протянул Свистунов. – Твою. Же. Мать.

Роман выдохнул, почувствовав подступившую к горлу тошноту. Шекспир молча смотрел вперед.

Там, где невысокие заборы из покосившейся и заржавевшей металлической сетки расходились в стороны, открывая проход на пустырь, была вырыта глубокая яма метра три диаметром. На дне в луже из мутной дождевой воды лежало около двух десятков тел.

Некоторые трупы в камуфляжных куртках и противогазах уже практически полностью разложились, и в них активно роились толстые скользкие мухи. Другие были совсем свежие, со следами многочисленных ножевых и пулевых ранений и явственной дырой в затылке от выстрела в упор.

– Мертвые сталкеры, – объявил Шекспир, поднимаясь с корточек и отряхивая ладони в защитных перчатках. Длинный кусок арматуры, которым он перевернул пару тел, отбросил в сторону.

– Все при оружии и с хабаром. Солдаты Зоны пленных не берут.

– Долбаные фанатики, – прошептал Свистунов. – Так вот куда деваются тела погибших в Припяти и ее окрестностях.

Роман кивнул, припомнив рассказы, услышанные во время предыдущей операции в Первой Зоне.

– Это знак. Что-то вроде «Проход закрыт», – пояснил он.

– Гадство какое-то… – Гольф перекрестился. – И сколько таких вот ям по всей округе?

– Думаю, немало… – начал было Шекспир, но осекся.

Прервавший его звук повторился. Сталкеры, не сговариваясь, вскинули оружие.

– Господи… – Посевной первым опустил «Абакан». – А вот это уже, по-моему, гораздо хуже…

Глухой тихий стон, от которого волосы вставали дыбом, повторился. Его источник находился на высоте трех метров от земли на старом телеграфном столбе с оборванными проводами.

Полумертвый человек вновь зашевелился, среагировав на голоса стоящих внизу. И снова застонал. Свистунов, забыв о противогазе, попытался прикрыть рот ладонью. Роман выругался.

Изуродованное тело сталкера было прибито за раскинутые в стороны руки к поперечной перекладине. На воткнутых в ладони и предплечья широких боевых ножах запеклась кровь. Вокруг ног и торса несчастного безумные фанатики обернули колючую проволоку, которая, судя по гноящимся ранам, рвала плоть при каждом движении.

– Надо снимать этого бедолагу… – объявил Свистунов, вытаскивая из заплечных ножен мачете.

– Стой! – Шекспир схватил Владимира за плечо и указал на грудь сталкера.

Под изодранной камуфляжной курткой скотчем к телу был прилеплен блок пластиковой взрывчатки с помигивающей на корпусе лампочкой. Тонкие нити шли от взрывателя к рукам и ногам.

– Попытаемся его вытащить и вместе с ним взлетим на воздух. – Майор потер переносицу. – Плохо дело, братцы, ой, плохо.

Сталкер вновь замычал. В этом звуке было столько боли и страдания, что, как показалось Нестерову, даже у Посевного лицо стало заметно белее. Сам Роман чувствовал себя не лучше. Он только сейчас понял, что у распятого отсутствовали глаза, а из пустых глазниц тянулись две темно-красные дорожки. Нестерова повело, и он часто-часто заморгал, пытаясь прийти в себя.

– Ладно… – Шекспир выдохнул. – Мы ему уже ничем не поможем.

– То есть? – Свистунов замотал головой. – Бросить его предлагаешь, вояка?

– Нет. – Посевной вздохнул и, расстегнув кобуру, вытащил пистолет.

– Погоди… – Роман заозирался вокруг в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы помочь снять казненного. – Должен же быть… Должен же быть способ!

– Боюсь, что нет, – повторил офицер, покачав головой. – Эхо, мне жаль, но некоторых просто не спасти. Иногда приходится оставлять кого-то позади и двигаться дальше. Иногда прекратить страдание – это единственное, чем можно помочь.

Майор глубоко вдохнул и повернулся к умирающему сталкеру. Затем поднял пистолет и прицелился.

– Друг, ты это… Если верил во что-то, то лучше сейчас помолись.

Изуродованный человек на мгновение затих, затем кивнул и что-то едва слышно зашептал. Посевной взял оружие обеими руками и положил пальцы на спусковой крючок. В абсолютной тишине оглушительно грянул выстрел. Перепуганная ворона, истошно каркая, слетела с крыши покосившейся избы и растворилась в темнеющем небе. Голова сталкера упала на грудь.

– Вот так… – Майор выдохнул и, убрав пистолет, перекрестил останки. Затем, отойдя на несколько шагов и пробормотав: «Надо хоть похоронить, чтобы вороны не клевали», снова достал оружие и выстрелил в блок взрывчатки, закрепленной у мертвого на груди.

* * *

Хирам вновь посмотрел на часы и, с неудовольствием хмыкнув, отправил в рот ломтик жареной картошки. Металлические стрелки под водостойким пластиком показывали без четверти семь. Солнце клонилось к западу, собираясь рухнуть за далекие холмы. Клиент опаздывал.

Хирам снова окинул взглядом бар. Большинство вернувшихся из ходок сталкеров ужинали и, чокаясь кружками с пивом, ожидали бейсбольного матча. Сидящие напротив Хирама наемники из «Клифголд PMC» негромко обсуждали перспективы покупки заброшенного аэродрома на другой стороне озера Грид-Лэйк, на берегу которого и стоял Сэнди-Грейдс. Хирам машинально подмечал все проскальзывающие в полупьяном разговоре детали, способные пригодиться во время последующих ходок.

– Четыре армейских… – помотал головой один из частников. – Четыре, говорю тебе. Брэд вчера рассказывал, что сам видел готовый документ о переброске Национальной гвардии для охраны Периметра.

– Брэд твой – знатное трепло, – негромко отрезал боец в песочном камуфляже с сержантскими нашивками. – Командный состав был бы уже в курсе подобных планов. Все, что говорят в Конгрессе, – говорят только с разрешения Уолл-стрит. А чьи интересы мы обслуживаем в этой дыре? Правильно – банкиров-толстосумов.

Наемник с грохотом водрузил на стол штурмовую винтовку M4A1 с кучей навешанных на нее гаджетов и, развернувшись к барной стойке, гаркнул:

– Да принесут уже наш заказ или нет! Кому тут башку нахрен отстрелить, чтобы официанты подняли свои задницы?

Хирам усмехнулся и вновь отпил из кружки пива. А затем услышал негромкий рев двигателя. Прищурившись, вгляделся в прекрасно различимый с его места поворот пыльной дороги, ведущий к бару. Мгновение спустя из-за угла покосившегося трейлера с давно снятыми колесами выехал камуфлированный «Хаммер», а следом за ним показался приземистый бронетранспортер.

Тяжелый восьмиколесный «Шредер», как и оба джипа сопровождения, нес на бортах символику американского отделения ЦАЯ – белоголового орлана с дозиметром и стрелами в когтистых лапах на фоне карты США. Подняв облака пыли, все три машины завернули во двор бара и, заскрипев покрышками по сухой земле, остановились. Стрелков, стоящих за пулеметами в люках «Хаммеров», ощутимо качнуло из стороны в сторону. Один из них схватился ладонью в защитной перчатке за шлем.

Хирам пригладил свои коротко подстриженные темные волосы и, надев, несмотря на полумрак бара, темные очки, опустил правую руку на кобуру с пистолетом.

С громким лязгом двери обоих джипов распахнулись, и наружу вылезли пятеро морпехов в противогазах. Бойцы, защелкав затворами штурмовых винтовок, неторопливо направились в сторону дверей «Бухты Робинзона». За их спинами, зашипев гидравликой, вниз поползла десантная аппарель бронетранспортера. Хирам лениво перекатил зубочистку из одного уголка рта в другой. Скрытый под армейскими темными очками взгляд быстро перескакивал с одного военного на другого, анализируя каждую деталь экипировки и выбирая оптимальный вариант боя.

С глухим стуком аппарель ударилась о спекшуюся землю, и по ней в сопровождении еще четверых оперативников, водящих из стороны в сторону стволами М4А1, сошел человек в строгом деловом костюме с кейсом. Вся группа молча вошла в прохладное помещение бара. Сидевшие за столиками сталкеры обернулись. На несколько долгих секунд повисла напряженная тишина.

– Мистер Риз! – Хирам, лениво развалившись в кресле, приветственно помахал мужчине рукой.

Сотрудник ЦАЯ, заметив его, поморщился и, поправив галстук, двинулся между рядами круглых столиков. Два морских пехотинца, лица которых скрывали тканевые маски без прорезей и темные защитные очки, последовали за ним. Остальные рассыпались по помещению и замерли, держа оружие наготове. Джеймс Риз со скрипом пододвинул к столу, за которым сидел Хирам, еще один стул и опустился на него.

– Добрый вечер, господин… Хирам. – Мужчина положил на грязную столешницу кейс. – Я надеюсь, что у вас для меня хорошие новости?

Хирам усмехнулся и начал подниматься с места:

– Вы не поверите насколько.

Морпехи предупреждающе вскинули штурмовые винтовки.

– Тише, тише… – Риз махнул рукой, и солдаты опустили оружие.

Хирам поднял с кафельного пола свой рюкзак и, водрузив его на стол, откинул верхний клапан. Его лицо осветило пульсирующее разноцветное свечение.

– Наслаждайтесь, – объявил он, вновь развалившись на стуле.

Джеймс Риз двумя пальцами оттянул край плотной ткани и заглянул внутрь, затем улыбнулся.

– С вами приятно вести дела, Хирам. – Мужчина извлек наружу переливающуюся всеми цветами спектра неровную призму. – «Сплющенная радуга» высшей категории. Где вы ее нашли?

– На кладбище самолетов.

По рядам сталкеров пробежал едва слышный шепот. Хирам ухмыльнулся.

– Понятно. – Риз бросил артефакт обратно в рюкзак и махнул рукой своим подчиненным.

Один из морпехов подхватил рюкзак и, забросив его на плечо, направился к выходу из бара.

– Значит, так… – Риз щелкнул замками, откинул крышку кейса и положил на стол толстый белый конверт. – Здесь девяносто тысяч наличными. Можете пересчитать, если хотите.

– Не нужно, верю.

– Хорошо. – Риз кивнул и выложил на стол широкую синюю папку. – Вот официальные разрешения на работу в седьмом и двенадцатом квадратах. Так сказать, каперские патенты.

– Благодарю. – Хирам раскрыл папку и пролистал бумаги с кучей печатей и эмблем Центра и армии США. – Это все?

– Нет. – Риз извлек наружу и протянул еще один конверт. – Лично от меня.

– Что там? – Хирам с сомнением посмотрел на сотрудника ЦАЯ. – Сибирская язва?

Сидящие за соседними столами сталкерами негромко рассмеялись. Риз хмыкнул и пожал плечами:

– Если бы я хотел вас убить, то попросту пустил бы пулю в лоб. И ваши… друзья ничего бы нам не сделали.

Мужчина опустил темные очки и посмотрел на Хирама холодным взглядом немигающих голубых глаз.

– Так что, когда в следующий раз решите плоско пошутить, не забудьте – у меня дерьмовое чувство юмора.

Хирам, кивнув, протянул руку и забрал конверт.

– Вскрывайте, – приказал Риз.

Хирам потер щетину на подбородке и, достав из-за пояса боевой нож, захрустел клейкой печатью. Из распотрошенного конверта на стол вывалилась зеленая пластиковая карточка. Хирам сгреб ее пальцами и покрутил перед глазами.

На ней стоял оттиск в виде гири с цифрой семьдесят внутри. Рядом с ней были нарисованы маленькие стилизованные изображения – автомат, бронежилет, компьютер и машина. Ни одно не оказалась перечеркнуто. По нижней кромке было выдавлено «Хирам // Зона: Дельта-6».

Хирам выдохнул. Риз улыбнулся уголками губ.

– Вот видишь, не такие уж мы ублюдки. А вы про нас анекдоты пошлые сочиняете.

Хирам не знал что сказать в ответ. «Зеленый допуск» давал любому подконтрольному ЦАЯ сталкеру карт-бланш на работу в Зоне. Разрешение на провоз через блокпосты оружия, экипировки, электроники и техники плюс право вывезти наружу груз весом не более семидесяти килограммов.

Хирам продолжал вертеть в руках карточку, когда Риз, вновь заскрипев стулом, поднялся из-за стола.

– Ладно, господин Хирам… – Риз, помедлив, протянул ладонь. – Моему руководству и мне лично нравится с вами работать, так что мы будем рассчитывать на дальнейшее сотрудничество.

– Аналогично, – кивнул Хирам и, спрятав «допуск» в нагрудный карман, ответил на рукопожатие.

Рука у Джеймса Риза оказалась холодной и сухой – сказывалась долгая работа в подземных бункерах под горой Шайенн. Сотрудник Центра развернулся и направился к выходу. Морпехи один за другим снялись с мест и покинули заведение. Во дворе послышались глухие щелчки захлопываемых дверец джипов.

Взревели двигатели, и автоколонна, подняв облако пыли, скрылась за поворотом дороги. На несколько секунд воцарилась тишина. А затем со всех сторон раздался торжествующий крик.

Хирам кивал, пожимал руки и принимал поздравления. Сталкеры и наемники хлопали его по плечам, требовали рассказать о том, как он сумел сорвать такой огромный куш, и спрашивали, что он думает теперь делать с деньгами.

– Ну, для начала… – Хирам усмехнулся и, развернувшись в сторону барной стойки, махнул рукой владельцу заведения. – Билл! Всем бесплатные напитки за мой счет! Весь вечер!

Толпа радостно взревела. Хирам выдохнул и, вновь посмотрев на часы, помрачнел. До встречи с прошлым, от которого он так надеялся сбежать, оставалось чуть меньше часа. Сталкер криво усмехнулся и, откинувшись на спинку стула, негромко пробормотал:

– Истина в единстве, не так ли, братья? Ну ничего… Скоро мы это выясним…

* * *

В молчании три сталкера поднялись на пологий холм и остановились на вершине. Отсюда открывался превосходный вид на раскинувшуюся внизу долину и убегающие на востоке к горизонту темные мрачные леса. На севере в паре километров впереди протянулась еще одна цепь холмов, а прямо за ней виднелись здания ЧАЭС. Знаменитая труба в скелетном каркасе поднималась над четвертым энергоблоком. Воздух возле нее пульсировал и едва заметно переливался всеми цветами спектра, словно бензиновое пятно на поверхности воды.

Стояла абсолютная, звенящая тишина. Было слышно лишь, как ветер вдалеке шумит сухой травой и осыпаются камешки с невысокой железнодорожной насыпи. Шекспир снял с пояса рацию и, откинув крышку, вновь попытался поймать сигнал. Последние лучи падающего на западе за деревья солнца осветили его жесткое, волевое лицо. Глядя на подтянутую спортивную фигуру майора и холодный, словно вечно что-то анализирующий взгляд, Роман в очередной раз поймал себя на мысли, что не может представить его в офицерской форме за кабинетной работой в ЦАЯ.

– Бурый, прием? Бурый, как слышишь меня?

– Слышу тебя, друг! – раздался из рации теряющийся за помехами голос. – Где ты сейчас?

– Я в квадрате… – Шекспир махнул Нестерову рукой.

Сталкер кивнул и, вытащив из поясной сумки карту, протянул ему.

– Б-7-Л-12. – Шекспир, плечом прижав рацию, раскрыл кусок плотной бумаги с топографией местности. – Как понял?

– Понял тебя хорошо… – Бурый на мгновение замолчал. – Значит, так. В полукилометре от тебя должна быть старая водонапорная башня. Видишь ее?

– Секундочку… – Шекспир вернул Роману карту и поднял к глазам висящий на шее бинокль. – Та-ак… Вижу покосившийся сарай… болото с кровопийцами… а, вот! Да, нашел! Рядом с ней еще ржавый тепловоз на путях?

– Именно, – раздалось из рации. – Двигайте туда, мы вас сейчас встретим.

– Принято. Отбой!

Опустив бинокль, он повесил переговорное устройство на пояс и обернулся.

– Ну что, братцы-кролики? Все слышали? Тогда за мной!

Шекспир легко соскочил с вершины холма и, пригибаясь, быстро побежал по отлогому склону, покрытому пожухлой травой.

– Слушай, – заговорил Свистунов, – ты не знаешь, где все-таки Рене раскопал этого мужика?

– Понятия не имею. – Нестеров посмотрел на опустившегося на одно колено в густом бурьяне Шекспира. Тот, одетый в камуфляжную куртку цвета хаки-коммандос, практически полностью сливался с высокими зарослями мертвого борщевика. Наружу торчал лишь ствол «Абакана» с навинченным на него глушителем. За спиной висел армейский рюкзак, явно не предназначенный для переноски артефактов, к которому сбоку была приторочена саперная лопатка. На голове – защитный шлем с прибором ночного видения и ободом пси-защиты.

– Насколько я понимаю, – проговорил Роман, когда сталкеры спустились с холма и следом за Шекспиром полезли в борщевик, – официально он работает в отделе полевых операций Центра на одной из руководящих должностей.

– Тогда какого хрена он делает в Зоне? – Свистунов с сомнением посмотрел на Шекспира. – Не, мне кажется, здесь что-то другое.

– Если тебе так интересно, то сам его и спроси, – хмыкнул Нестеров.

– О чем Гольф меня должен спросить? – поинтересовался Шекспир, слегка обернувшись.

– Ну… это… – Свистунов замялся. – Вы ведь не просто на ЦАЯ работаете, верно?

– Да нет, вообще-то вполне просто, – усмехнулся Шекспир. – Мне платят и приказывают – а я работаю.

– Я не об этом, – потер затылок Свистунов. – Ну, в общем… В общем, все то, что вы делали на подходе к Припяти и в самом городе… И тот часовой-наемник, которого вы оглушили с помощью лопатки, и организованная вами из светошумовых гранат ловушка для патруля… Это ведь все тактики «Армии одного человека», используемой в СВР? Я смотрел документальную передачу и знаю немного об этом…

– АОЧ? – Шекспир пожал плечами. – Совокупность тактических приемов, позволяющих превратить одного солдата за линией фронта в полноценную диверсионную единицу? Ну да, я с ней знаком.

– То есть вы?…

– Без комментариев. – Шекспир вновь прильнул к окулярам бинокля. – Думаете, я стану вам рассказывать о том, что служба внешней разведки действовала в Первой Зоне?

Он обернулся и, усмехнувшись, подмигнул сталкерам.

– И что я был одним из тех ребят, кто здесь грыз друг другу глотки с прекрасно говорящими на русском и украинском оперативниками ЦРУ и Ми-6, маскирующимися под сталкеров. Все чисто, пошли.

Шекспир опустил бинокль и, подтянув лямки рюкзака, осторожно вылез из зарослей.

– А разве то, что вы сейчас говорите, не является секретной информацией? – поинтересовался Нестеров.

– А я вам разве хоть что-то сказал? Сообщил хоть одно название проведенной операции? Нет. Кодовое имя хоть одного из агентов раскрыл? Нет. Подробности того, чем мы занимались, осветил?

Роман помотал головой.

– Вот именно. – Шекспир, продолжая сканировать глазами окружающую местность, двинулся к насыпи. – А то, что СВР и ЦРУ собачились в Первой Зоне, – так это давно не секрет. Об этом несколько десятков книг есть – америкосы часть своих архивов уже рассекретили за истечением срока давности…

– А как вы работали? – осведомился Свистунов, когда сталкеры забрались на ржавые железнодорожные пути и двинулись по сгнившим шпалам. – Все-таки Зона – это не другое государство и даже не горячая точка. Это нечто совершенно иное, требующее…

– Особого подхода. – закончил Шекспир. – Именно так. Поэтому и разработали систему «Зеленый дым».

– «Зеленый дым»? – Нестеров почесал затылок. – Нет, не слышал.

– Да в общем-то все просто. Тебе выдают фляжку с водой, еду, патроны к автомату, аптечку, противогаз с запасными фильтрами и затем одного выбрасывают с вертолета где-нибудь в Зоне. После чего ты две недели на самообеспечении, выполняешь приказы из центра. Всеми доступными средствами, ни на кого не оглядываясь и ни с кем не консультируясь. Затем возвращаешься на условленное место и подаешь сигнал зеленой дымовой шашкой – мол, дело сделано, заберите меня отсюда.

– Фигасе, – покачал головой Свистунов. – И как? Справлялись?

– Как видите, вполне успешно, – усмехнулся Шекспир. – Трудновато, конечно, бывало, но мне в основном везло. А потом случился первый Выплеск, Москва попала под раздачу, срочно потребовались люди, имеющие опыт работы в Зоне, и меня особым приказом перевели в ЦАЯ, заниматься примерно тем же самым. Это, кстати, должна быть моя крайняя ходка. Я и так уже два года не выхожу на операции – только руковожу из штаба. Но здесь пришлось, по личной просьбе главы Центра, – дельце слишком поганое с этими фанатиками, живущими на ЧАЭС, наклевывается.