Текст книги "Жрецы Марса (ЛП)"

Автор книги: Грэм Макнилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Над всеми возвышалась "Лупа Капиталина", её громадные орудия изливали на повергнутый город разрушительные энергии. Несмотря на отсутствие взрывчатки в поражающих элементах кинетическая сила боеприпасов опустошала воссозданный город Дахана. В то время как "Амарок" рыскал среди развалин жилых блоков, выискивая вражеские цели для неожиданной атаки, не позволяя им исчезнуть в тенях пожаров, "Вилка" в одиночестве пробиралась через город и скрывалась, пока не подойдут более крупные собратья. Как только "Канис Ульфрика" или "Лупа Капиталина" приблизятся и защитники выдвинутся им навстречу, "Вилка" ударит из засады и отступит, прежде чем враг успеет контратаковать.

Дахан ехал по разбитой тренировочной арене на "Железном кулаке", подключившись к механизмам управления и отдавая приказы БМП импульсами по нейронной сети с помощью кабелей из задней части шеи. Хотя боевые патроны звонко врезались в камни и рикошетили, а в воздухе шипели отражённые лазерные разряды, он не подвергался ни малейшей опасности. Встроенные в корпус транспорта преломляющие генераторы защищали "Железные кулак" от малейшей царапины. Куда бы ни посмотрел Дахан, повсюду имперские войска продвигались с безжалостной математической точностью, они стали оркестром смерти, а он их композитором.

Огонь и манёвр, дом за домом, его город смерти не смог эффективно остановить имперское наступление. Где одно подразделение атакующих оказывалось слабым, другое оказывалось сильным. Молот Гвардии и точно приложенная сила Адептус Механикус хорошо работали вместе.

Только одно подразделение не принимало участие в бою, но Дахан ожидал их появления в ближайшее время.

Рубежи падали один за другим и тактическая боеспособность города уменьшилась настолько, что Дахан больше не видел смысла продолжать. Он положил конец тренировке мысленным импульсом, и на потолке огромной учебной палубы зажглись ряды дуговых ламп. Запустились гигантские экстракторы, втягивая клубы дыма и аэрозольные частицы, чтобы выбросить их в кильватерном следе "Сперанцы". Достаточно быстро обширное пространство очистилось от дыма и запахов, и эхо сражения начало стихать. Дахан направил "Железный кулак" по заваленной камнями и копиями имперских святых дороге. Немало сервиторов-дронов лежали под обломками, их изувеченные тела почернели от оружия кадианцев. Органика сгорела, а механические компоненты придётся чинить, прежде чем повторно освятить и пересадить другому дрону из плоти. Обонятельные чувства Дахана идентифицировали очищенную смесь прометия, а также выявили особые соединения окаменелых углеводородов и тонкий аромат целлюлозы, который обладал химическими признаками северной сосны Кадии.

К "Железному кулаку" приблизилось отделение кадианцев, и секутор узнал полковника. Частота дыхания командира полка оказалась значительно повышена, гораздо сильнее, чем у его солдат.

– Полковник Андерс, – произнёс Дахан, коротко уважительно кивнув. – И снова ваши люди превзошли мои ожидания.

– Ваши ожидания, возможно. Моим они соответствовали, – ответил Андерс, сняв шлем и проведя влажным платком по лбу. – Итак, как всё прошло?

– Превосходно, – сказал Дахан, спускаясь с турели БМП. – Все цели в городе захвачены с минимальными потерями.

– Насколько минимальными?

– Средние коэффициенты смертности в ротах – восемнадцать целых семьдесят пять сотых процента, с тяжёлыми ранениями – тридцать целых шесть десятых. Я округляю в большую сторону, разумеется.

– Разумеется. На первый взгляд звучит вполне нормально для города такого размера, может быть немного меньше.

Полковник поставил ботинок на почерневшее тело убитого сервитора и перекатил труп на спину. Кибернетические руки оказались крепко сжаты в обгоревшие оплавленные кулаки, рот широко открыт. Андерс отшатнулся.

– Как вы думаете, они чувствуют боль? – спросил он.

Дахан покачал головой. – Нет, теменно-инсулярная область, обрабатывающая боль через нейроматрицу, является одним из многих сегментов мозга, которые прижигают во время процесса принудительной трансформации.

– Поэтому они опасны в бою, – сказал Андерс. – Враг, который боится боли уже наполовину побеждён.

– А кадианцы не чувствуют боли? – спросил Дахан, добавив какой-то риторический код на лингва-технис.

– Мы живём с болью каждый день. Что ещё остаётся тем, кто живёт под Огромным Оком?

– У меня недостаточно компетенции, чтобы ответить на это.

– Иного я и не ожидал, – сказал Андерс, снова поворачиваясь к Дахану. – Итак, восемнадцать целых семьдесят пять сотых? Посмотрим, не сможем ли уменьшить до пятнадцати, когда достигнем Шрама.

Дахан жестом указал в сторону аугметированных воинов в чёрной броне, которые строились ровными рядами за пределами захваченного города. – Скитарии Адептус Механикус стали одним из факторов уменьшения среднего числа, как и присутствие легио Сириус.

Андерс рассмеялся. – Верно, ничто не сравнится с поддержкой легио титанов, которые заставляют врагов не высовываться. А эти скитарии достаточно крепкие сыны грокса. Буду рад, если они окажутся рядом, если там, куда мы летим, придётся сражаться.

– Боюсь, сражений не избежать. Какие бы тайны не лежали за пределами галактики их обладатели не расстанутся с ними по доброй воле.

– Более чем вероятно, – согласился Андерс, сняв матерчатую флягу с разгрузочного пояса и сделав большой глоток. Утолив жажду, он вылил остатки воды на голову, глубоко дыша, чтобы успокоить сердце.

– Похвально, что вы сражаетесь рядом со своими гвардейцами, – заметил Дахан. – Нелогично, но храбро.

– Ни один офицер кадианцев не командует по-другому, если желает сохранить звание. Так всегда было и так всегда будет.

– По моим подсчётам вы, по крайней мере, на пятнадцать лет старше ваших солдат.

– И? – предупреждающе спросил Андерс.

– Вы в прекрасной физической форме для человека вашего возраста, но риск для командных и управляющих функций полка значительно превышает пользу для морали солдат благодаря возможности видеть командира.

– Значит, вы мало знаете о кадианцах, – произнёс Андерс, закинув за плечо лазган.

– Ваши люди уже указывали мне на это, хотя такое наблюдение в корне неправильно.

– Послушайте, – сказал Андерс, встав на подножку "Железного кулака". – Вы когда-нибудь бывали на Кадии, магос Дахан? Вы кадианец?

– Нет на оба вопроса.

– Тогда чтобы вы не думали, что знаете о кадианцах – вы не знаете ни черта. Единственный способ на самом деле узнать кадианцев – сражаться против них, но не думаю, что вы этого хотите.

Хотя полковник не повысил голос, а его мимика и жесты не демонстрировали открытой враждебности, системы реакции на угрозу Дахана впрыснули адреналин в инфокровоток. Он почувствовал, как напряглись оружейные руки, энергия устремилась в силовые клинки, а внутренние обоймы начали подачу боеприпасов. Дахан мысленно успокоил ответную реакцию, потрясённый как быстро вежливость Вена Андерса сменилась воинственной конфронтацией.

– Вы правы, полковник Андерс. Я не хочу этого.

– Мало кто хочет, но думаю, вам предстоит познакомиться кое с кем поближе, чем хотелось бы.

– Полковник?

Андерс кивнул над плечом Дахана и добавил, – веру в ваши методы ждёт суровая проверка.

Дахан повернулся на центральной оси и системы обнаружения угроз снова активировались, когда он увидел, что к нему направляется Кул Гилад во главе боевого отделения Храмовников.

Гигантский реклюзиарх остановился перед Даханом, возвышаясь, словно плита из керамита и стали с ликом смерти.

– Мы пришли на бой, – сказал он.

Новость о поединке быстро облетела тренировочную палубу и скоро сотни солдат, скитариев и рабочих из бригад расчистки образовали гигантское кольцо вокруг магоса Дахана и Чёрных Храмовников. Сервиторы приостановили работы и подняли солдат повыше, а обломки торопливо сложили, улучшая обзор. Солдаты стояли на танках, на "Часовых" или везде, где они могли найти хорошее место, чтобы увидеть бой, который бывает раз в жизни.

Капитан Хокинс пробился сквозь толчею тел, используя лейтенанта Рея и своё звание, как таран, раздвигая устроившихся солдат. Они достаточно быстро добрались до внутренней стороны круга, и он увидел магоса Дахана, который стоял напротив мощной фигуры Кул Гилада.

– Он ведь не собирается сражаться с таким здоровяком? – спросил Рей. – Это же чёртов танк.

Хокинс покачал головой. – Сильно сомневаюсь. Такой бой не продлится долго, и я потеряю недельное жалование, если он проиграет.

– Император любит вас, сэр, но неужели вы поставили деньги на магоса?

– Да, думаю у него найдётся пара козырей в рукаве.

– Но… но это же космические десантники, – сказал Рей, словно безумие ставки Хокинса являлось само собой разумеющимся.

– А Дахан – секутор. Не стоит его недооценивать.

– Согласен, сэр, но ставка против космического десантника выглядит несколько ну…

– Несколько какой?

– Мятежной? – смущённо ответил Рей.

– Обещаю, что не скажу комиссарам, если ты не скажешь.

Лейтенант пожал плечами и вернулся к участникам поединка. Вокруг все заключали пари на результат схватки, но он проигнорировал несогласные крики и ставки, сосредоточившись на действиях дуэлянтов. Чёрные Храмовники стояли неподвижно позади Кул Килада, и не представлялось невозможным оценить их силы. Знаки отличия делали воинов почти неразличимыми, хотя один был облачён в прекрасную украшенную броню, словно великолепнейшее воплощение своего ордена. На шлеме виднелся лавровый венок цвета слоновой кости, а в ножнах за плечами висел огромный меч более метра длиной. Если остальные братья несли огромные болтеры, то он был вооружён древним пистолетом, отделанным золотом.

– Это будет он, – сказал Хокинс. – Запомни мои слова.

Рей кивнул, соглашаясь, и в этот момент магос Дахан сбросил мантию, обнажив мускулистое тело из пластиковой плоти со светившимися стальными рёбрами. Кроме обычной пары рук, – которые, как теперь увидел Хокинс, включали мерцающие металлические имплантаты, аугметические энергетические клинки и что-то похожее на кольцевое оружие – присутствовала и вторая пара, развернувшаяся из-за спины. Их увенчивало раздвоенное оружие, которое искрило, когда потрескивающая фиолетовая молния образовывала дугу между зубцами. Тело Дахана свободно вращалось в талии, позволяя легко поворачиваться на триста шестьдесят градусов, а три обратно сочленённые ноги заканчивались расширяющимися рудиментарными пальцами, которые с лязгом раскрылись.

– Всё ещё думаешь, что я не на того поставил? – спросил Хокинс, когда Дахан снял длинное древковое оружие с корпуса "Железного кулака". Раздался неприятный шум – это активировалось зазубренное лезвие, а когтистый энергетический блок у основания алебарды начал потрескивать от кинетической энергии.

– Поверьте, вы обрадуетесь, что не поставили месячное жалование, – ответил Рей.

Дахан приступил к серии боевых упражнений, вращая длинный клинок вокруг тела и плеч в сложной схеме убийственных движений. Ноги магоса тоже оказались оружием. Перенеся вес на две, он нанёс третьей потрошащий удар.

Кул Гилад кивнул, наблюдая за подготовительными упражнениями Дахана, и кружа вокруг зоны поражения секутора.

– Что думаешь, Танна? Кто станет лучшим противником? – спросил Кул Гилад, и бородатый воин, присутствовавший на обеде у полковника Андерса, вышел из рядов космических десантников. Остальные братья продолжали стоять, словно безмолвные статуи.

– Им должен стать Варда – он самый достойный из нас, – сказал сержант.

Воин с двуручным мечом шагнул вперёд и огромные изогнутые наплечники его доспеха сместились, когда он повёл плечами.

– Видишь, я говорил, что это будет он, – произнёс Хокинс.

Кул Гилад поднял руку и покачал головой. – Нет, чемпион Императора сражается только насмерть. Его клинок убивает во имя Повелителя Человечества, а не ради зрелищ или тщеславия. Чтобы доказать нашу правоту должен сражаться тот, кто снискал меньше всего славы. Шаг вперёд, Яэль.

Сержант не сумел скрыть удивление. – Яэль совсем недавно стал полноправным Храмовником, ему ещё предстоит пролить кровь с братьями из батальной роты.

– Именно поэтому это должен быть он, сержант Танна. Сам верховный маршал отметил его величие. Ты сомневаешься в мудрости верховного маршала?

Сержант понимал, что не стоит спорить со старшим офицером на виду у многочисленных зрителей и ответил, – нет, реклюзиарх.

Танна встал рядом с чемпионом Императора среди остальных Храмовников, а стройный космический десантник направился к Кул Гиладу. Он носил шлем, и поэтому нельзя было сказать, сколько ему лет и всё же воин держался гордо, молодой смельчак, желавший заслужить себе имя. Хокинс уже видел таких в полку: молодых офицеров прямо из учебных лагерей за пределами касра Хольна, стремившихся доказать, что чего стоят, влезая в самые опасные бои, в которые могли.

Некоторые погибали. Те, кто выжил, учились на опыте.

Оба результата помогали сохранять кадианские полки сильными.

Кул Гилад стоял перед Яэлем, положив руки в тяжёлых латных перчатках ему на плечи. Реклюзиарх что-то тихо произнёс, и воин-рыцарь кивнул, обнажив цепной меч с острыми зубьями и боевой нож.

Кул Гилад встал между Даханом и Яэлем.

– Пусть это будет благородный поединок, сражайтесь мужественно и храбро.

– До чего мы будем сражаться? – спросил Дахан. – До первой крови?

– Нет, – ответил Кул Гилад. – Бой не закончится из-за царапины.

– Тогда до чего? До смерти?

Реклюзиарх покачал головой. – Пока один из бойцов не нанесёт смертельный удар. Нанеси удар, но не завершай.

– Я способен остановиться благодаря мышечным ингибиторам и микроскопическому допуску оптики. Ваш воин может сказать то же самое?

– Боишься пораниться? – произнёс Яэль, и хотя его голос был изменён решёткой вокса, Хокинс услышал, насколько Храмовник молод.

– Отнюдь, – ответил Дахан, встав в боевую стойку и подняв суставные руки.

Кул Гилад шагнул назад. – Начали!

Дахан атаковал не сразу, а осторожно кружил вокруг Яэля, используя оптические анализаторы угрозы, чтобы собрать данные о противнике: дальность удара, рост, вес, предположительная сила, движение ног, позиция. Он ожидал, что придётся сражаться с крупным воином в шлеме с лавровым венком, но если реклюзиарх решил запутать боевые подпрограммы, выбрав неожиданного противника, то это оказался жалкий гамбит.

Он держал кебренианскую алебарду немного широко, одна из серворук была над ней, а другая под. Потрескивающие электрические искры мелькали между зубцами, заряд каждого шокового клинка был способен остановить сердца разъярённого карнифекса. Дахан спокойно повернулся на шарнирной талии, неторопливо постукивая рудиментарными пальцами по палубе. Одного вида его созданного для боя тела было достаточно, чтобы лишить мужества большинство врагов, но этот воин казался равнодушным.

Он решил проверить смелость противника чем-то простым, ложной атакой для определения скорости реакции и рефлексов. Кебренианская алебарда устремилась в рубящем ударе к голове Яэля, но Храмовник качнулся в сторону, отбил смертоносное лезвие, развернулся и продолжил двигаться по кругу. Он использовал защиту Бонетти, испытанную технику, но тот вариант, который применяется в схватке с четырёхруким врагом.

Против подобной защиты логичным вариантом было использовать атаку Капо Ферро, но по текущему профилю движения Храмовника Дахан понял, что тот провоцирует такое нападение. Его походка была, как у великого мечника из Кемоша, Агриппы, но оружие он держал, как Тибо.

Значит смешение стилей.

Дахан улыбнулся, поняв, что противник также оценивает его. Он любезно предоставил Яэлю возможность в полной мере осознать тщетность попытки сражаться с противником, который может предсказать каждое твоё движение, который разложил на части и проанализировал более миллиона поединков. И для которого просто не существовало способной удивить комбинации атак.

Гвардейцы и скитарии подбадривали и кричали, воодушевляя выбранного бойца, но Дахан переключил слуховые чувства на более высокую частоту, блокируя внешние раздражители. Звуки сменились шипящим машинным шумом, бормочущим кодом и глубоким ледяным гулом огромного разума "Сперанцы" из центра судна.

Яэль начал первую атаку, низко ударив боевым клинком, который Дахан легко парировал основанием алебарды. Он крутанул запястьями, поворачиваясь на шарнирной талии, уклоняясь от настоящей атаки цепного меча, и впечатал металлическое колено в живот Храмовника, оттолкнув противника и заставив керамит треснуть. Затем нанёс быстрый удар шоковыми когтями. Клинки скользнули по руке Яэля, прорезав броню на сантиметр. Импульс в сотни вольт прошёл по клинку, но Храмовник проигнорировал его и шагнул вперёд, направив меч в грудь Дахану.

Второй шоковый коготь остановил атаку и магос устремил основание алебарды в бок Яэля. В ушах раздался рёв яростного кода, когда энтропийный конденсатор алебарды направил разрушительные импульсы парализующего кода в доспех Храмовника. Яэль пошатнулся, а системы брони вздрогнули от неожиданной атаки, изо всех сил стараясь не отключиться и не перезагрузиться. Дахан откинулся на одной ноге, а двумя передними ударил в грудь Храмовника, отбросив космического десантника. Яэль тяжело ударился о палубу и покатился, из силового ранца полетели искры.

Дахан прыгнул следом, направив золотистое лезвие алебарды вниз. Яэль перекатился в сторону и вскочил на ноги с такой силой и скоростью, которые удивили Дахана. Стало ясно, что воинственный дух доспеха Яэля оказался лучше приспособлен сопротивляться нападению, чем большинство машинных душ.

Яэль низко ударил мечом, но Дахан поднял ногу над стремительным клинком. Алебарда снова устремилась вниз, отклонив атаку в предплечье. Астартес обошёл защиту Дахана и ударил боевым ножом в грудь. Двойные шоковые клинки перехватили его на расстоянии волоска от укреплённой кожи. Магос направил разряд потрескивающей энергии сквозь нож и тот разлетелся ливнем раскалённых добела металлических осколков.

Дахан попал рукоятью алебарды в подбородок Яэля, наклонился почти на девяносто градусов по вертикальной оси и ударил шоковыми клинками в бок противника. Взревев от боли, Яэль опустился на колено, сверкающие пурпурные молнии заплясали на его броне. Дахан не останавливался и, двигаясь по кругу, оказался за спиной поверженного Храмовника, занося алебарду, чтобы обезглавить космического десантника.

Он слегка согнул ноги и широко замахнулся клинком, но неожиданно почувствовал меч Яэля напротив паха. Дахан потрясённо посмотрел вниз. Храмовник всё ещё стоял на коленях, словно молился, но клинок был направлен назад между туловищем и левой рукой. Острие меча касалось тела Дахана, но бешено вращавшиеся зубья остановились. Мгновенные вычисления показали, что клинок воина проникнет внутрь на смертельные двадцать пять сантиметров, прежде чем его собственный клинок успеет оборвать жизнь Яэля.

– Смертельный удар, – произнёс Кул Гилад.

– Я не понимаю, – сказал Дахан, возвращая руки с шоковыми клинками в исходное положение на спине и поставив алебарду вертикально. – Это немыслимо. Комбинации схем боя Храмовника Яэля, способов атак и физических атрибутов не прогнозировали такой результат.

Яэль встал и посмотрел на магоса. Он вложил меч в ножны и поднял руки, чтобы снять шлем. Его лицо оказалось невыразительным, резкие черты сгладили генетические манипуляции и увеличенная плотность кости. Изотопный распад скелетной структуры сообщил Дахану, что Яэлю было не больше двадцати четырёх терранских лет.

– Ты сражался классическими школами, – сказал секутор. – Агриппа, Тибо, Калгар…

– Я обучен им, знаю их, но не следую им слепо, – пояснил Яэль.

– Почему нет? Каждая из этих техник очень искусна.

– Бой – это больше, чем просто техника и мастерство. Это мужество и храбрость. Готовность терпеть боль, понимание, что даже величайший воин может проиграть по воле случая, из-за клочка рыхлого грунта, пылинки в глазу…

– Я учёл случайные факторы в вычислениях, – возразил Дахан, всё ещё не желая признать, что его боевые подпрограммы могли ошибиться. – Мои результаты бесспорны.

– В этом и заключается ваша ошибка, – произнёс Кул Гилад. – Когда речь заходит о бое такой вещи как бесспорность не существует. Даже величайший мастер клинка может быть повержен более слабым противником. Чтобы стать воистину совершенным воином надо понимать, что поражение возможно всегда. Только когда вы признаете это, то действительно сможете сражаться с храбростью.

– С храбростью? – усмехнулся Дахан. – Хотел бы я знать, как её можно объединить с моими навыками?

– Тренируйтесь с нами и поймёте.

Дахан кивнул, но не успел ответить, потому что по тренировочному ангару разнёсся невероятный ревущий вой. Исполненное гневом, ужасом и безумием эхо металось по разрушенному городу Дахана. Вою ответили, и высокая конструкция из модульной стали и пермакрита в центре города обрушилась лавиной обломков. Оптика Дахана пронзила завесу пламени, дыма и пыли, но увиденное было лишено всякого смысла.

Титаны легио Сириус сражались друг с другом.