Текст книги "Тень алхимика"

Автор книги: Грегори Фьюнаро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Грегори Фьюнаро
Тень алхимика

Gregory Funaro

WATCH HOLLOW #2:

THE ALCHEMISTS SHADOW

Copyright © 2020 by HarperCollins Publishers

All rights reserved.

Published by arrangement with HarperCollins Children’s Books, a division of HarperCollins Publishers.

Серия «Лес Теней»

© Моисеева Е. А., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

Посвящается Дэвиду,

Мине и, как всегда,

моей дочери

Несчастен тот,

кому воспоминания о детстве

приносят только страх и грусть.

Г. Ф. Лавкрафт

Пролог

– Почему так долго? – прохрипел старик, и Беделия Грейвс шагнула в тёмный кабинет. Её работодатель сидел в инвалидной коляске рядом с лучом света, падавшем из коридора, и в полумраке его иссохшее тело напоминало тёмную глыбу.

– Прошу прощения, сэр, – ответила мисс Грейвс. – Я не хотела заставлять вас ждать, но Алджернон никак не мог заснуть.

– Радуется переезду в Штаты?

– Без сомнения, сэр, – ответила мисс Грейвс и опустила глаза. Она лгала. Алджернону приснился кошмар, по крайней мере так показалось мисс Грейвс. Мальчик не говорил уже два года, поэтому понять его было сложно. Но в одном она была уверена: Алджернон ужасно не хотел переезжать в Штаты.

Однако вы не могли жаловаться такому человеку, как Оскар Снокетт.

– Может быть, всё дело в этой кукле Кенни, – заметил он. – Я уж молчу о его нелепой привязанности к этой штуке, и к тому же её запах способен разбудить и мёртвого.

В темноте мисс Грейвс не видела лица старика, но судя по голосу, он улыбался. Мисс Грейвс кивнула и улыбнулась в ответ. Конечно, привязанность двенадцатилетнего мальчика к «этой штуке» казалась довольно странной, не говоря уж о том, что от Кенни пахло прокисшим молоком. Его одежда давно превратилась в лохмотья, волосы спутались, а кончик носа отсутствовал. Но мисс Грейвс считала, что без Кенни Алджернон больше вообще никогда не уснёт.

– А что насчёт другой? – поинтересовался мистер Снокетт. – Этой язвительной девочки?

– Её зовут Агата, сэр, – мягко подсказала мисс Грейвс. – Она сразу же уснула.

Мистер Снокетт хрипло вздохнул.

– Так и должны вести себя все дети, – заметил он. – Тихие, почтительные и послушные. Если не считать вонючих кукол, в этом году вам удалось добиться успеха.

Мисс Грейвс поджала губы. Она почти два года была гувернанткой у близнецов Кодзима, но разве можно поправлять такого человека, как Оскар Снокетт?

– А вы, мисс Грейвс? – спросил старик, и его инвалидная коляска скрипнула. – Вам тоже не терпится покинуть родную Англию и поселиться в Блэкфорд-Хаус? Я ведь щедро вам плачу.

Мистер Снокетт наклонился ближе к свету. В тени его обвисшее, высохшее лицо было похоже на череп со впалыми щеками и пустыми, чёрными и вместе с тем пронизывающими глазами. Мисс Грейвс шумно сглотнула. Даже в этом тёмном кабинете ей казалось, что Оскар Снокетт заглядывает ей прямо в душу. Да, мистер Снокетт хорошо ей платил, и к тому же Беделия Грейвс всегда втайне мечтала переехать в Штаты. Но в конце концов она согласилась не поэтому.

– Я с готовностью буду приглядывать за близнецами, куда бы вы ни поехали, сэр, – ответила мисс Грейвс. – Мы уже привыкли друг к другу, и я им нужна, сэр.

– Значит, всё решено? – прорычал мистер Снокетт, и сердце мисс Грейвс застучало сильнее. Оскара Снокетта было опасно сердить.

– Я не хотела показаться грубой, сэр, – ответила гувернантка. – Я лишь хотела поблагодарить вас за то, что могу продолжать служить вам и вашей семье.

Мистер Снокетт презрительно усмехнулся.

– Моей семье, – язвительно повторил он. – Внучатым племяннику и племяннице, которых я никогда не видел, пока их родители вдруг не умерли. Ничего себе семья! Если бы я хотел детей, то завёл бы их уже десятилетия назад.

Беделия Грейвс почти не помнила, что было с ней десятилетия назад. Конечно, ей было всего тридцать два года, но она чувствовала себя намного старше. Возможно, она так долго пыталась забыть своё детство, что теперь воспоминания о нём казались более далёкими, чем на самом деле. Да и что это были за воспоминания? Одиночество? Убогая квартирка в Лидсе и отчаянное желание убежать от отца, который обращался с ней не как с дочерью, а как со служанкой? Мать ушла, когда Беделии было десять лет, и после этого все события не стоили того, чтобы их помнить.

Но всё изменилось, когда в девятнадцать лет Беделия Грейвс начала работать на Агентство. Конечно, были и другие дети, но никого похожего на Агату и Алджернона Кодзим. И по прошествии двух лет с того дня, как Оскар Снокетт нанял её приглядывать за ними в этом мрачном и тёмном особняке, Беделия Грейвс нарушила главное правило Агентства: она привязалась к детям.

Гувернантка откашлялась и выпрямилась.

– Вы были очень щедры, сэр. Дети навеки вам обязаны. Как и я.

– Даже сейчас?

В комнате повисло тяжёлое молчание, а потом инвалидная коляска мистера Снокетта скрипнула, и его лицо снова исчезло в тени.

– В любом случае, – продолжал он, – Блэкфорд-Хаус принадлежит близнецам. Мне никогда не нравился их отец. Я этого не скрывал. Вечно дурачился со своими глупыми марионетками. Но я всегда любил свою племянницу, несмотря на то, что она не послушала меня и вышла замуж за этого дурака. Неприятные обязанности. Семья. Но в конце концов Снокетты всегда заботятся о своих, пусть даже им это и не нравится.

Старик слишком резко произнёс букву «т» в слове «нравится», как будто сломал ветку. Мисс Грейвс вздрогнула.

– Я лично обо всём позаботился, – продолжал мистер Снокетт. – Иммиграционные дела, счета, выплата вашего жалованья и тому подобное. О вас и о близнецах позаботятся, но я больше не хочу, чтобы меня беспокоили. Вы меня понимаете, мисс Грейвс?

– Прекрасно понимаю, сэр.

Мистер Снокетт поднёс к свету подвеску с большим красным драгоценным камнем и принялся раскачивать её из стороны в сторону, как будто гипнотизируя. И на мгновение мисс Грейвс почувствовала себя загипнотизированной. Она просто стояла на месте, раскрыв рот и моргая.

Красный камень в подвеске ярко сиял.

– На удачу в путешествии, – сказал мистер Снокетт.

– Я… – забормотала гувернантка, – я не могу принять этот подарок, сэр.

– Берите! – рявкнул старик, и мисс Грейвс повиновалась. Красный камень был размером с монету в пятьдесят пенсов, но он уже не сиял. Наоборот, в руке мисс Грейвс камень стал чёрным. И он был совершенно ледяным.

Гувернантка поёжилась.

– Носите его. Всегда, – сказал мистер Снокетт, махнув рукой, как маг, и у мисс Грейвс закружилась голова. Она покачала головой, моргнула, и в следующее мгновение головокружение прекратилось, и она надела цепочку на шею. У неё не было выбора.

Разве можно было отказывать такому человеку, как Оскар Снокетт?

Глава 1
Законные наследники

– А ну возьми свои слова обратно! – кричала Люси, и Билли Махоуни визжал от боли.

Люси уселась на него верхом, прижимая животом к земле, и заломила его руку за спину. Билли пытался высвободиться, но Люси прижала его пухлый локоть, сместилась в сторону и ещё выше завела руку. Билли взвыл.

– Люси, прекрати! – кричал Оливер, но Люси не обращала на него внимания.

– Возьми свои слова обратно, Билли Махоуни, а не то я сломаю тебе руку!

– Ладно, ладно, беру свои слова обратно!

– Какие слова?

– Лягушачье лицо! У тебя не лягушачье лицо!

Люси отпустила Билли и встала, не разжимая кулаков на случай, если болтун захочет продолжения. Но оглушённый Билли со стоном перекатился на спину и сел, потирая локоть. Его футболка с изображением Капитана Америки была вся в грязи, а пухлые веснушчатые щёки стали ярко-красными. Оливер пытался помочь ему встать, но Билли отмахнулся от него и с трудом поднялся на ноги.

– Ты в порядке? – спросил Оливер. Билли провёл рукой под носом. Он тяжело дышал, и Люси видела, что он изо всех старается не заплакать. Несколько долгих напряжённых минут слышался только треск насекомых и тихое журчание реки в лесу, а потом Билли прищурился и сказал:

– Лучше бы я назвал тебя чокнутой.

Люси стиснула зубы и бросилась на него, но Оливер шагнул вперёд и схватил её за плечи. За стёклами очков его глаза были огромными и умоляющими. «Не делай этого! Только не здесь!» – просили они.

Люси выдержала его взгляд, а потом вздохнула и разжала кулаки.

Оливер отпустил её и поправил очки.

– Давайте просто обо всём забудем, ладно? – предложил он, поворачиваясь к Билли, но тот уже тащился к своему велосипеду. – Ты куда?

– Мне надо вернуться в магазин, – тихо сказал Билли. Он схватил велосипед за руль и начал толкать его вверх по берегу реки. Оливер перевёл взгляд с Билли на Люси и после нескольких секунд неловкого молчания спросил:

– Значит, увидимся завтра?

Билли пожал плечами и вскоре исчез за деревьями.

Люси смотрела ему вслед, пока Оливер что-то подбирал с земли. Смятая пачка «Скиттлс». Наверное, её выронил Билли, когда Люси напала на него, и внезапно её охватило чувство вины. Билли было двенадцать лет, он был на год старше Люси, но как и она, слишком маленький для своего возраста. И он совсем не умел драться, что было несправедливо. Люси же отлично умела драться, и к тому же Билли ей нравился, по крайней мере до тех пор, пока в шутку не сказал, что у неё лягушачье лицо.

Что же произошло? Только что они все втроём смеялись и искали черепах, а через минуту…

– Ты не должна была так поступать, – сказал Оливер, отряхивая пыль с пачки «Скиттлс». – Билли просто говорил всякие глупости, как и ты.

Люси открыла было рот, но передумала. Она ведь тоже говорила глупости. Что-то насчёт зада Билли, вылезающего из брюк, когда он наклонялся. Это была правда и не так обидно, как лягушачье лицо. Но и саму Люси нельзя было назвать просто невинным наблюдателем.

– Больше этого не делай, – попросил Оливер. – Билли мой друг.

Люси нахмурилась. В Уотч-Холлоу у Оливера впервые появился друг, чего нельзя было сказать о Люси. Отец Билли был владельцем хозяйственного магазина в городе, и за последние два месяца Оливер и папа с ними подружились. Отец Билли даже сделал папу членом «Ротари-клуба»[1]1
  «Ротари-клуб» – нерелигиозная и неполитическая благотворительная организация.


[Закрыть]. Люси точно не знала, что такое «Ротари-клуб». Ей было только известно, что папа считал это очень важным, а ещё туда не пускали детей.

Люси перевела взгляд на реку. Оливер прав. Билли всего лишь говорил глупости, как идиоты вроде Бетти Бигсби в Массачусетсе. Но теперь дом Люси был в Уотч-Холлоу в Род-Айленде. И по какой-то причине слова Билли заставили её растеряться. Это единственное оправдание, которое могла придумать Люси.

Внутри у Люси всё сжалось. Эта мысль застала её врасплох, и всё же она поняла, что она уже давно вертелась у неё в голове, где-то глубоко, как черепахи, которых она иногда ловила в мелкой речке. На следующей неделе начнутся занятия в школе. Что если Люси не понравится детям в Уотч-Холлоу? Что если они тоже будут обзывать её лягушачьим лицом?

Все эти мысли за одно мгновение промелькнули у Люси в голове, но когда она снова встретилась с братом взглядом, он отвернулся и провёл рукой по лбу.

В последнее время Оливер уже не выглядел растерянным. Совсем наоборот. Два месяца назад его лоб и подбородок были усыпаны прыщами, а теперь его кожа стала гладкой и загорелой. Бесконечные часы, проведённые на улице, сотворили чудеса. И руки Оливера тоже казались сильнее. Он уже не проводил так много времени в четырёх стенах за чтением комиксов. Честно говоря, Люси уже не помнила, когда в последний раз видела своего брата таким счастливым, пока сама всё не испортила.

Люси принялась нервно теребить кончик своей длинной чёрной косы. Внезапно сердце в груди стало слишком тяжёлым.

– Прости, – сказала она, и Оливер сунул пачку «Скиттлс» в карман.

– Давай просто обо всём забудем.

Но когда они перешли реку, Люси поняла, что Оливер ничего не забыл. Он не сказал ни слова, даже не посмотрел на неё, пока они поднимались по длинной грунтовой дороге к Блэкфорд-Хаус. На этом берегу реки леса не было: только несколько цветущих деревьев и широкие, плавно спускающиеся вниз лужайки, и при ярком солнечном свете злость Оливера была ещё более заметна.

В горле у Люси появился комок, и она прикусила губу. Если бы только ей удалось понять, почему в последнее время всё шло не так. Но в Уотч-Холлоу было много вещей, которых Люси не понимала. А непонимание всегда приводило к беде. Вспомните, что случилось с Мортимером Куигли. Он считал, что всё знает, а потом случайно вернул из мёртвых злого алхимика по имени Эдгар Блэкфорд. В результате огромные часы в Блэкфорд-Хаус остановились. Мистер Куигли нанял отца Люси их починить, но на самом деле за всем стоял Эдгар Блэкфорд, злое лесное чудовище. Животные из часов называли его Гарр.

Животные из часов…

Комок в горле Люси поднялся ещё выше. Когда она впервые приехала в Уотч-Холлоу, животные могли оживать. После того как Гарр умер и часы починили, они застыли в циферблате деревянными статуями. Всего их было тринадцать – по одному на каждую цифру и ещё кукушка по имени ворон Темпус – но Люси больше всего скучала по собачке Торстену, одноглазому крысёнку Феннишу и кошке Меридиан. Они были её лучшими друзьями, но без них магия Блэкфорд-Хауса не работала.

Может быть, всё дело в этом, сказала себе Люси, оглядываясь по сторонам. Хотя в Уотч-Холлоу всё вновь встало на свои места, он казался слишком уж обычным. Теперь он ничем не отличался от любого другого дурацкого городка. Если бы только Торстен снова ожил, подумала Люси. Маленькая собачка всегда могла заставить её улыбнуться.

В этот момент по дорожке к дому подъехала машина. Люси увидела, что это был серебристый БМВ. Дети отошли в сторону, и машина промчалась мимо, подняв такое облако пыли, что Люси не смогла разглядеть, кто был внутри.

Люси и Оливер побежали за машиной и когда добрались до дома, увидели, что она остановилась рядом с древним папиным пикапом. Между машинами стояли нарядно одетая женщина и двое детей с отросшими иссиня-чёрными волосами. Подойдя поближе, Люси разглядела, что это были мальчик и девочка. На девочке была форма, похожая на те, что носили снобы из частных школ, а на мальчике – шорты, вязаный жилет и галстук-бабочка. Его длинная чёлка полностью закрывала глаза, а носки с ромбиком были натянуты до самых колен. Люси никогда не видела более странных детей. Но самое странное: в руках у мальчика была жуткая кукла-самурай ростом почти вполовину него.

– Кто вы такие? – спросила женщина, переводя взгляд с Люси на пикап. Её волосы, стянутые в тугой узел, были тёмно-рыжего цвета, но не такие яркие, как большая подвеска с рубином у неё на шее. Драгоценный камень сверкал в солнечном свете. Люси почувствовала, как он гипнотизирует её, и молча моргала, глядя на женщину.

– Не надо бояться, юная леди, – ласково сказала женщина. – Мы удивлены не меньше вас.

Судя по произношению, женщина была англичанкой. Как мистер Куигли, подумала Люси, и от страха у неё по затылку побежали мурашки. Люси сглотнула и посмотрела на Оливера.

– Меня зовут Оливер Тинкер, – сказал он. – А это моя сестра Люси. Мы здесь живём с папой.

– Здесь? – переспросила женщина. – В Блэкфорд-Хаус?

– Ну да, – ответила Люси. – Мы хранители.

– Хранители? – недоумённо повторила женщина. Люси кивнула, и женщина скептически посмотрела на неё.

– Хорошо, – наконец сказала она и выпрямилась. – Давайте всё проясним. Где сейчас ваш отец?

– Я здесь! – раздался голос с крыльца. Папина толстовка была испачкана машинным маслом, а его кудрявые рыжие волосы слиплись от пота. Хотя последние два месяца часы работали идеально, папа день и ночь трудился над механизмом для автоматического устранения повреждений на случай, если что-то опять пойдёт не так. Никто не хотел повторения случившегося.

Мистер Тинкер с широкой улыбкой сбежал вниз по ступенькам, но когда он подошёл поближе, Люси заметила, что улыбка исчезла с его лица, а щёки покраснели. Он нервно хмыкнул и вытер пот со лба, оставив масляное пятно.

Люси повернулась к женщине, и та чуть заметно улыбалась.

– Чарльз Тинкер, – сказал папа, протягивая руку. Женщина бесстрастно посмотрела на него – рука была такой грязной – и папа тут же отдёрнул её и вытер о джинсы.

– Меня зовут Беделия Грейвс, – сказала женщина. – Близнецы Кодзимы и я приехали из Англии, чтобы жить в Блэкфорд-Хаус. Дети – его законные наследники.

У Люси сжалось сердце, и она беспокойно посмотрела на Оливера. Насколько она понимала, в Блэкфорд-Хаус не было законных наследников, и именно поэтому договор на дом передали папе. Люси сама его видела, написанный чёрным по белому. Чарльз Тинкер являлся владельцем дома, не говоря уже о том, что они перевезли сюда все свои вещи. А то, что не успели перевезти, продали. Часовой магазин был совершенно пуст, и в витрине висела табличка «Сдаётся в аренду».

– Прошу прощения, – произнёс мистер Тинкер, нервно теребя в руках тряпку, – но я ничего не понимаю. Законные наследники?

– Моего работодателя зовут Оскар Снокетт, – объяснила мисс Грейвс. – Он двоюродный дедушка близнецов и после смерти родителей стал их опекуном. Однако мистер Снокетт – старый холостяк, которого не интересуют дети, и поэтому он отправил их сюда. Блэкфорд-Хаус принадлежит семье Кодзим с материнской стороны. Да, они дальние родственники изначальных владельцев, но тем не менее вполне законные.

– Позвольте мне, мисс Грейвс, – сказала девочка, делая шаг вперёд. – Меня зовут Агата Кодзима. Мне двенадцать лет, и несмотря на всю неловкость сложившейся ситуации, я очень рада с вами познакомиться. – Она перевела взгляд на дом. – Смею вас заверить, что мы с братом не меньше вашего недовольны переездом сюда. Я довольно много прочитала об Уотч-Холлоу в надежде, что у меня возникнет желание здесь жить. Но к сожалению, его так и не возникло. – Агата сунула руку в карман и вытащила горсть мармеладного драже. – Кто-нибудь хочет драже?

Люси покачала головой, и Агата положила драже в рот. Мисс Грейвс обняла мальчика за плечи.

– А это Алджернон.

Мальчик изобразил приветственный жест и уставился на Люси, слегка подняв голову. По крайней мере Люси показалось, что он смотрит на неё.

Ей было сложно сказать наверняка, потому что глаза Алджернона скрывала чёлка. Волосы его куклы-самурая были всклокочены, шёлковая одежда изорвана и запачкана, а нос отломан. Рот куклы был вырезан, поэтому Люси не могла понять, улыбается она или стискивает зубы, но самое ужасное – глаза самурая были огромными и выпученными, как у жука, и они смотрели прямо на неё.

– Приятно познакомиться, – сказал мистер Тинкер. – А что это у тебя за кукла, Алджернон?

Алджернон начал быстро жестикулировать, но Агата остановила его.

– Не думаю, что они знают язык жестов, Элджи, – сказала она.

– Алджернон не говорит, – объяснила мисс Грейвс. – Врачи не знают, в чём дело, но они уверены, что всё это результат травмы из-за несчастного случая.

– Несчастного случая? – переспросил мистер Тинкер.

– Близнецы потеряли родителей в автомобильной аварии. За два года мы научились общаться с Алджерноном при помощи языка жестов. Как только вы его освоите, дело пойдёт быстрее. И у нас, – мисс Грейвс притянула мальчика к себе, – было достаточно времени для практики.

Алджернон смахнул чёлку с глаз и улыбнулся.

– Я… – забормотал мистер Тинкер, – я сожалею о вашей утрате, ребята.

– И кстати, кукла Алджернона вовсе не кукла, – заметила Агата. – Это марионетка с отрезанными нитками. Её зовут Кенни, прозвище от Кендзо – одного из героев папиного кукольного представления. Вы когда-нибудь слышали о профессоре Хирото Кодзиме, кукольнике и известном театральном учёном?

Люси с папой смущённо переглянулись.

– Я так и думала, – саркастически ответила Агата. – Ну а теперь, когда с любезностями покончено, я бы хотела посмотреть, действительно ли Блэкфорд-Хаус такой же скучный внутри, как и снаружи.

Мистер Тинкер неловко переминался с ноги на ногу.

– Кажется, это какая-то ошибка…

– Совершенно верно, мистер Тинкер, – согласилась мисс Грейвс. – Мистер Снокетт ничего не говорил ни о каких хранителях Блэкфорд-Хаус.

– Видите ли, у меня есть бумаги… договор и… – Мистер Тинкер замолчал, с опаской поглядывая на детей. Люси поняла. Некоторые разговоры предназначались только для взрослых.

– Прошу вас, проходите, – снова начал мистер Тинкер. – Наверное, вы устали после поездки. Может быть, выпьем по стакану лимонада, прежде чем приступить к делам?

Все согласились, и когда мистер Тинкер повёл гостей в дом, Люси осталась на улице. У неё кружилась голова. Блэкфорд-Хаус принадлежал её семье! Так было написано в договоре. И Меридиан тоже это сказала, перед тем как снова стать деревянной. «Теперь вы, Тинкеры, хранители».

Конечно, хранитель дома и его владелец – две разные вещи, признала Люси. Но Блэкфорд-Хаус не был обычным домом, и с договором или без быть его хранителем означало, что вы несли ответственность за магию.

Люси ахнула. Магия! Что произойдёт, если эти люди узнают, что Блэкфорд-Хаус волшебный?

На мгновение перед глазами Люси отчётливо возникло видение будущего. Блэкфорд-Хаус почувствует, что мисс Грейвс и близнецы Кодзима плохие люди, и изгонит их, как и мистера Куигли. Мисс Грейвс сообщит о случившемся властям, и кто знает, что за люди тогда здесь появятся, может быть, даже очередной алхимик, вроде мистера Куигли!

С бешено бьющимся сердцем Люси помчалась в дом и присоединилась к остальным в прихожей с тёмными панелями на стенах. Как и Тинкеры в свой первый день в Блэкфорд-Хаус, мисс Грейвс и близнецы Кодзимы стояли у подножия величественной лестницы, изумлённо глядя на огромные часы с кукушкой, встроенные в стену на первой лестничной площадке.

– Да это же настоящий Биг-Бен! – воскликнула мисс Грейвс.

– Там нет кукушки, – пробормотала Агата. Люси бросила взгляд на Оливера, который беспокойно оглядывал прихожую. Она поняла, что он думает о том же. Если их гости задумали что-то плохое, Блэкфорд-Хаус может избавиться от них в любой момент.

Однако в доме было тихо, если не считать чуть слышного, ритмичного тиканья массивного маятника.

– А вместо цифр там животные? – спросила мисс Грейвс.

– Да, – пробормотал папа Люси. – Я здесь кое над чем работал, как видите, – он указал на свою толстовку, – и поэтому тут такой беспорядок.

Алджернон шагнул на лестницу и потянул за круглый наконечник в нижней части перил.

– Алджернон, прекрати! – закричала мисс Грейвс. – Что ты делаешь?

Алджернон начал что-то объяснять на языке жестов, и Агата закатила глаза.

– Он ищет потайной вход, – объяснила она. Алджернон кивнул и снова начал жестикулировать. – Он говорит, что в таком доме обязательно должен быть потайной ход.

Люси и Оливер обеспокоенно переглянулись, а папа неловко засмеялся.

– Пожалуйста, простите его, – попросила мисс Грейвс. – Боюсь, иногда Алджернон может быть несколько… импульсивным.

Мистер Тинкер снова неловко хмыкнул.

– Всё нормально, – ответил он. – А теперь идёмте на кухню пить лимонад.

– Как скажете, мистер Тинкер, – согласилась мисс Грейвс.

– Прошу, называйте меня Чарльз.

– Хорошо, Чарльз.

Люси вздохнула и скрестила руки на груди. Ей совершенно не нравилась эта новая проблема. И как только все остальные скрылись за лестницей в прихожей, ведущей к комнатам слуг, Люси заметила кое-что пугающее.

Самурай Кенни смотрел прямо на неё.

И он определённо не улыбался.