Текст книги "Обещание счастья"

Автор книги: Глория Даймонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Подняв взгляд от блокнота, она в упор посмотрела на отца. Грейс не в первый раз редактировала письма Дугласа и знала, что его реакция на ее своеволие может быть любой в зависимости от настроения. Если отец был раздражен или зол, то в гневе мог перевернуть весь дом. Если же пребывал в добром расположении духа, то, случалось, просто смеялся, подтрунивая над тем, что Грейс пошла мягкосердечностью в мать.

К несчастью, этим утром она не заметила в нем никаких признаков веселья. На скулах главы семьи заходили желваки, глаза похолодели – старик подыскивал слова, чтобы отругать дочь за дерзкое ослушание. Как Грейс ненавидела подобные сцены! Но предать Роберта Харлоу, трудолюбивого человека, много лет честно работавшего в компании отца, к тому же имевшего троих детей, не могла.

Внезапно гневное выражение исчезло с лица Дугласа, сменившись довольной улыбкой. Приготовившаяся к словесной баталии Грейс поразилась этой перемене, пока не поняла, что к ним кто-то присоединился. Совершенно не подозревая о назревавшем скандале, в столовой появился Ричард Слейд.

Ссора была не просто прервана, она была тут же забыта, и, услышав довольный смешок отца, Грейс сообразила почему. На самом деле Дугласа совершенно не интересовал Роберт Харлоу, для него инцидент с аризонскими кондиционерами был просто мелким недоразумением, и он охотно уступил бы дочери. Главной целью старика Мэдока было обнаружить Марлин. И именно на Ричарда Слейда ставил он в этой игре.

– Доброе утро, Рич, – заулыбался старик. – Хорошо спал? – Уголком глаза он продолжал наблюдать за Грейс.

– Спасибо, нормально, сэр, – ответил гость, наливая себе кофе. – А вы?

– Нет, черт побери! Мне не до сна. Вот что значит жить со строптивой дочерью! Как там говорится про неблагодарных детей, Рич?

– Что-то насчет змей, кажется, – сказал Слейд, пододвигая себе стул. – Но это не имеет отношения к Грейс.

Та сделала вид, что не замечает обращенной к ней улыбки. Пожалуй, он намерен заключить перемирие? Хочет поболтать за семейным завтраком, спокойно выспавшись в постели Джо? Этот негодяй чувствует себя здесь как дома, даже после всего случившегося! Как будто он был здесь родным сыном...

Но он им не был. Родной сын умер. А человек, сидевший на месте Джо и как ни в чем не бывало жевавший поджаренный хлеб, был виновником разразившейся трагедии. Она, Грейс, не должна забывать об этом!

– Дочь редактирует мои письма, – пояснил Дуглас. – Сердобольное сердце подсказало ей, что я слишком грубо собираюсь повести себя с одним из моих служащих.

Рич улыбнулся.

– Вот это больше похоже на Грейс. И как, она права?

Громко рассмеявшись, старик похлопал гостя по плечу.

– Может быть, может быть, – доверительным тоном сообщил он.

Они – будто отец и сын. Это зрелище словно ножом резануло по сердцу Грейс. А ведь Рич всегда нравился старику Мэдоку! Как часто он сердито выговаривал Джо, что тот должен стараться больше походить на Ричарда Слейда, быть более рациональным, более ответственным. И что ж, с горечью подумала Грейс, кто в конце концов оказался безответственным? И кто заплатил за это?

Отпустив плечо Рича, Дуглас повернулся к дочери.

– Пиши, как хочешь! Черт с ним, с этим Харлоу! И с Аризоной тоже. Мне надо беречь силы для действительно важных дел. – Его улыбка стала шире. – Пребывание Рича здесь много значит для меня, как и дело, которым он занимается. Поэтому я хочу, чтобы ты отвезла его в «Мэдокс компани» и помогла обосноваться там. Мне кажется, ему лучше всего будет в твоем кабинете, все равно ты сейчас большую часть времени проводишь дома.

Грейс открыла было рот, чтобы возразить, но передумала. Нет, она не доставит отцу такого удовольствия! Но ее кабинет! Неужели Слейд догадался, что Марлин, опасаясь звонить на ранчо, держит связь с сестрой по телефону, установленному в ее кабинете? Видимо, дело обстояло именно так. Ведь в «Мэдокс компани» масса свободных помещений.

Мысленно Грейс уже лихорадочно перебирала содержимое ящиков своего стола. Не осталось ли там какой-либо улики, могущей привести Слейда к Марлин? Теперь надо было быть очень, очень осторожной!

– Познакомишь с людьми, – продолжал скрипеть старик. – Угостишь обедом. – Он направил кресло в сторону сиделки. – Поужинаете тоже вместе. Я хочу, чтобы вы весь день не расставались. – Его губы скривились в хитрой усмешке. – Тебе понятно?

– Да, понятно, папа, – решительно ответила Грейс. – Даже лучше, чем ты себе представляешь.

– Отлично, – кивнул Дуглас, подкатывая к двери с такой скоростью, что сиделка еле успела открыть ее. – Мне нравится, когда люди меня понимают.

3

Подавив зевок, Рич посильнее нажал на педаль газа. Двадцатиминутная поездка до здания «Мэдокс компани» показалась ему часовой. Он еще раз задумался, почему это Грейс настояла на том, чтобы они поехали на одной машине. К тому времени как они наконец собрались, было уже почти одиннадцать часов, и, решительно захлопнув блокнот, Грейс сказала:

– Поедем вместе. Машину поведешь ты!

Вне всякого сомнения, в этом был какой-то подвох! Он задал ей несколько вежливых вопросов, но девушка отвечала односложно, с трудом выжимая из себя слова. Грейс явно не собиралась вести с ним светскую беседу.

После двух или трех неудачных попыток Рич сдался. Рано или поздно им все равно придется начать разговор, а сейчас он чувствовал себя слишком усталым для подобных игр. Надо было сосредоточиться на дороге и постараться не задремать за рулем, что было не так-то легко. Этим утром он солгал Дугласу Мэдоку. Ему так и не удалось как следует поспать. Собственно говоря, он вообще не спал.

Боже, что это была за ночь! В каждом углу притаились воспоминания. Вещи Джо до сих пор висели в гардеробе, и, когда Рич открыл дверцу, он уловил слабый запах одеколона погибшего друга. Это подействовало на него угнетающе.

А потом явилась Грейс, благоухавшая как роза, выглядевшая как ангел и разговаривавшая так, будто он был ее злейшим врагом. Как после всего этого можно было уснуть?

– Кстати, говорят, ты женился, – услышал он заданный абсолютно бесстрастным голосом вопрос.

Откуда Грейс об этом узнала? Его свадьба ни от кого не была секретом, но она вовсе не афишировалась светской хроникой. Приглашенных не было, и немедленно после бракосочетания они уехали в Чикаго.

– Да, – ответил Рич столь же бесстрастно.

Если Грейс не удостаивала его беседой, то и он не станет гнать лошадей, а выждет. Это единственное, что ему осталось пока.

Но она молчала. И в его голове стали прокручиваться возможные варианты. Должно быть, Грейс случайно услышала об их свадьбе. Но от кого? Дуглас о его женитьбе дочери ничего не сообщал – Рич специально удостоверился в этом. Старик Мэдок сказал ему, и в голосе его при этом прозвучало нечто вроде извинения, что со дня смерти Джо Грейс наотрез отказывалась говорить с кем-либо о Ричарде Слейде. Тогда кто же? И почему ему никак не удается унять непонятное волнение? Слава Богу, хоть внешне он спокоен: дыхание ровное, руки, лежавшие на руле, не дрожат. Кто же?

Может быть, Пол? Пол Макбрайт был третьим членом того злосчастного сыскного агентства, возглавляемого Джо. Он никогда особенно не любил Рича, считая его безнадежно скучным. Как помнилось Слейду, Пол постоянно насмехался над мужчинами, вынужденными вступать в брак в силу определенных обстоятельств. Любой дурак может избежать этого, любил повторять он, с помощью нескольких сотен долларов, понятливого врача и букета роз после того, как все кончится.

Но, как ни странно, Макбрайт женился почти сразу же после Рича. Его избранницей стала Марлин Мэдок, столь же привлекательная, как и ожидавшая ее часть наследства матери. Этот брак был совсем не вынужденным. Да, Рич хорошо представлял себе, что мог сболтнуть Пол о его поспешном бракосочетании.

Но Пол и Марлин жили теперь в Бостоне, где Макбрайт открыл сеть специализированных диетических ресторанов. Как говорил старик Мэдок, они редко появляются на ранчо. Не странно ли, что всех, имевших отношение к той ужасной ночи, разбросало по огромной стране? Всех, кроме Грейс. Одна она, вооруженная своей невиновностью, смогла остаться лицом к лицу с воспоминаниями. Каким-то образом Грейс смогла ужиться с призраками прошлого...

Покосившись на свою спутницу, Рич попытался по выражению ее лица понять, что еще она могла слышать о нем, но безуспешно.

– Ты женился на... Рейчел?

Рейчел... В горле встал неприятный комок, и неожиданно Рич подумал, что сделает Грейс, если он не ответит ей? Спросит еще раз? Или оставит эту тему и будет продолжать бездумно смотреть в окно? Может, прикинуться, что не расслышал вопроса, и тогда не придется отвечать?

– Да, – произнес он, не поворачивая головы и делая вид, что полностью сосредоточен на дороге. – На Рейчел.

– Так, значит, это было правдой, – пробормотала Грейс как бы про себя и, когда он взглянул на нее, резко спросила: – А где сейчас твоя жена? Как она отнеслась к твоей поездке?

Грудь пронзила резкая боль. Это был приступ острой, хорошо знакомой тоски, вдруг снова напомнившей о себе.

– Рейчел мертва, – тихо сказал Рич, стараясь задержать дыхание, пока боль не прошла. – Погибла в автомобильной катастрофе.

Грейс невольно вскрикнула, лицо ее побелело как мел, лишь ярко заалели пятна на скулах. Она взглянула ему прямо в лицо в первый раз за все время, с того момента как они сели в машину. В глазах ее застыл ужас. Ясно! Для Грейс сообщение стало неожиданностью. Впрочем, в этом не было ничего удивительно. Во всем штате о трагедии знал только он один, если не считать старика Мэдока, которому прошлым вечером Рич рассказал все.

Тогда, шесть лет назад, надеясь, что они с Рейчел смогут начать в Чикаго новую жизнь, он порвал все связи с семейством Мэдок, как, впрочем, и со всем, что могло напомнить ему о Джо. В отчаянии Рич и сам почти уверил себя, что в силах избавиться от тягостных воспоминаний. Каким же он был идиотом! Чувство вины не признает территориальных границ.

– О, Рич, извини меня. Я ничего не знала! – Он заметил, как дернулась рука Грейс, словно ей захотелось коснуться его, и напрягся в ожидании. Но рука опустилась обратно на колено. – Мне так жаль, – прошептала Грейс, и, зная ее, Слейд почти в это поверил. Она пожалела даже его – человека, у которого не было никакого права на ее жалость. – Когда это случилось?

– Давно, – ответил он, превышая скорость. Доедут они когда-нибудь до этого города? – Почти шесть лет назад.

– Но... – Грейс казалась озадаченной. – Значит, ты был женат только...

– ...Четыре месяца, – докончил он.

Если сказать точнее, то четыре месяца, две недели, три дня и двенадцать часов. Не слишком долго. Во всяком случае, не настолько долго, чтобы привыкнуть к тому, чтобы делить ванную комнату с Рейчел или видеть ее вещи в своем гардеробе. Боль вновь резанула по сердцу. Недостаточно долго, чтобы научиться любить по-настоящему...

– Выходит, это произошло всего несколько месяцев спустя... – Было ясно, что она недоговорила: «после гибели Джо».

Рич медленно кивнул, вспомнив, как трудно было ему, только что выкарабкавшемуся из бездны отчаяния, навалившегося на него после смерти Джо, вновь рухнуть в нее. Этот удар чуть было окончательно не уничтожил Ричарда Слейда.

– Плохой был год, – сказал он, надеясь, что выглядит спокойнее, чем это было на самом деле.

Нельзя позволить, чтобы голос выдал, как ужасно он тогда себя чувствовал. Ни одна душа на этом свете не знала о том долгом месяце, когда он чуть было не потерял себя.

Целый месяц. Тридцать дней отчаяния и тридцать ночей фантасмагорических кошмаров, порожденных горем, чувством вины и алкоголем. Рич тогда думал, а порой даже надеялся, что не переживет всего. Однако пережил и, вернувшись к жизни, поклялся, что никто никогда не узнает, как близок к краху он тогда был. Никто. И уж тем более Грейс Мэдок!

Однако Грейс, должно быть, что-то уловила в его голосе, потому что, когда Рич опять повернулся, пристально смотрела на него. Пальцы ее сжимали колено с такой силой, что совсем побелели.

– Я не подозревала, что Рейчел была так дорога тебе, – тихо сказала она. – Я знала, что ты... – Слова, казалось, давались ей с трудом. Прокашлявшись, она продолжила с таким видом, будто шла в атаку на врага: – Я знала – не так уж я была наивна, – что ты... спал с ней. – Она покраснела. – Но не знала, что ты любил ее.

Сердце его неожиданно сжалось, ладони стали влажными. Секс! Любовь! Ох, Грейс, дорогая, безмолвно вскричал он, лучше не спрашивай об этом!

Секс. Любовь. Два понятия, две составляющие неразрывного целого, порой превращающие жизнь в перемешанные кусочки неразрешимой головоломки.

В ее тоне и в ее глазах читался вопрос, но в словах его не было, по крайней мере – напрямую. И Рич не ответил. Да и как он мог ответить? Она все равно бы не поняла его. Он и сам не все понимал.

Оставалось лишь молча смотреть на дорогу, не замечая ковра полевых цветов, расстилавшегося под огромным безоблачным небом. Мысли его были неясны и рассыпаны в таком же беспорядке, как эти цветы, – мешанина приносивших боль воспоминаний. Рейчел. Грейс. Джо. И все это – на фоне знакомых пейзажей.

Прожив последние годы среди смрада чикагских улиц, Ричард Слейд добился только того, что представления о родных местах превратились для него в своего рода сказочное видение. Рич пытался заставить себя поверить в то, что именно здесь, среди бесконечных пространств, среди усыпанных лютиками полей и сосновых лесов, обретет он свое счастье... Может быть, когда-нибудь...

Он взглянул на Грейс. Губы ее были плотно сжаты, глаза сухи и суровы. Она поняла: Рич не намерен продолжать этот разговор, и, очевидно, полагала, что знает по какой причине. Короткая вспышка жалости была потушена.

Обретет свое счастье? Рич с горечью рассмеялся про себя. Когда-нибудь, но только не теперь!

Через полчаса они подъехали к зданию «Мэдокс компани». За это время Рич не произнес больше ни слова. Грейс тоже, если не считать несколько невнятных звуков, с помощью которых она указала ему место парковки в подземном гараже.

Дорога, видимо, показалась долгой и ей. Не успел Рич выключить двигатель, а Грейс уже выскочила из машины, как ныряльщик из воды, которому стало нечем дышать, и, не оглянувшись, направилась к лифту.

Рич не имел ничего против – он уже успел привыкнуть к своей роли. К тому же лучше уж молчание, чем расспросы. В конце концов, он здесь не для того, чтобы искать счастье или хотя бы сочувствие, и не для того, чтобы окончательно покончить с прошлым. Просто-напросто подвернулась работа, вот и все!

Прибыл лифт, и они вошли в кабину, не глядя друг на друга, – два незнакомых человека, которых не объединяло ничего, кроме места назначения. На третьем этаже Грейс вышла. Рич последовал за ней.

Когда наконец-то они достигли двустворчатой стеклянной двери с табличкой «Проектное бюро», Слейд готов был поклясться, что услышал вздох облегчения, который издала Грейс, открывая ее.

Прошлым вечером Дуглас с гордостью сообщил гостю, что его дочь возглавляет подразделение, являвшееся немаловажной частью «Мэдокс компани», но, даже предупрежденный, Рич поразился тому, как велико оно было. В обширном зале, в который выходили двери около десятка кабинетов, стояло, по крайней мере, пятьдесят столов.

– О, мисс Мэдок, слава Богу, что вы наконец пришли! – К ним приближалась размахивавшая пачкой розовых бланков телефонограмм полная молодая женщина в очках, которые, однако, не могли скрыть пикантного косоглазия. – Это все от мистера Хьюза. По его словам, наша система дала сбой. Он очень расстроен. Просто ужас какой-то!

И вновь Рич не смог не поразиться: Грейс Мэдок была просто великолепна. Спокойно взяв у женщины бланки, она сказала:

– Спасибо, Лиза. Я позвоню ему. Вам, должно быть, здорово досталось сегодня утром: он такой паникер! С ним всегда так! Наверняка его инженеры допустили какую-нибудь мелкую ошибку, мы исправим ее за пару минут. – Она улыбнулась подбадривающе и успокаивающе одновременно. – Не можете ли вы принести мне кофе? Перед разговором с мистером Хьюзом немного кофеина не помешает.

– Конечно, мэм! – Лиза, явно радуясь тому, что может переложить все заботы на плечи Грейс и заняться привычным для нее делом, улыбнулась, румянец возбуждения исчез с ее щек.

Поправив очки, она покосилась на Рича. Грейс поняла.

– Две чашки, – спокойно уточнила она, не обращая внимания на немой вопрос Лизы, и несколько разочарованная секретарша послушно отошла.

Глядя на то, как Грейс, быстро просмотрев бланки, выбросила все, кроме одного, в ближайшую мусорную корзину, Рич не смог удержаться от улыбки. Какая у нее хватка! Неужели это та самая девочка, которая когда-то навзрыд плакала от каждого пустяка?

Добраться до кабинета оказалось не так-то просто. Каждый хотел поговорить с мисс Мэдок. С тех пор как у ее отца случился сердечный приступ, она появлялась здесь не чаще раза в неделю, и этого было явно недостаточно.

Откровенно проигнорировав инструкции отца, Грейс не представила Ричарда Слейда никому, даже женщинам, которые явно напрашивались на это. Но если в намерения мисс Мэдок и входило поставить детектива в неудобное положение, то она просчиталась. Эти люди Ричу были не нужны, и уж тем более не входило в его намерения заводить интрижки. Рича интересовала только сама Грейс, и сейчас ему представилась прекрасная возможность понаблюдать за ней.

Войдя в свой кабинет, она, не обращая на гостя никакого внимания, уселась за большой стол черного дерева и начала быстро просматривать лежавшие на нем бумаги. Прислонившись к дверному косяку, Рич принялся изучать комнату. Вполне респектабельный деловой офис, в котором, однако, явно ощущалось присутствие женщины. У одной стены стоял элегантный диванчик и смотрелся здесь совершенно на своем месте. Обилие цветов делало кабинет похожим на зимний сад.

Да, память сыграла с Ричем злую шутку. Помня Грейс семнадцатилетней, он совершенно не принял во внимание, что с тех пор прошло шесть лет. А это означало, что необходимо полностью сменить план игры.

Поначалу Слейд вообще не воспринял задание всерьез. Ему, несомненно, удастся либо убедить Грейс в том, что она должна довериться ему, либо, если ее неприязнь окажется слишком глубокой, проследить за ней до места, где прячется сестра. А это не составит особого труда, ведь Грейс слишком бесхитростна, чтобы уметь хранить тайны. Так он думал до тех пор, пока не увидел Грейс на работе.

А увидев, неожиданно понял, что эта девушка уже давно не ребенок, и, если даже ее сердце инстинктивно тянулось к нему, то уж ума было вполне достаточно, чтобы суметь воспротивиться влечению. Следовательно, от самой Грейс он ничего не добьется.

Наблюдая за ней, Рич все отчетливее ощущал что-то непонятное. Лицо Грейс было сосредоточенным, руки проворно сортировали документы, осанка была великолепной. И тут до него дошло: он восхищался этой умной молодой женщиной. Но куда же делась та милая, взбалмошная девчонка-подросток? Неужели исчезла навсегда?

– Не возражаешь, если я присяду?

Ответа Рич не дождался и, не обращая внимания на брошенный в его сторону рассеянный взгляд, удобно устроился в ближайшем кресле. Да, все оказалось гораздо сложнее. Пора приступать к делу!

4

Стараясь сдерживать дрожь в руках, Грейс лихорадочно рылась в кипах бумаг, скопившихся на ее столе за последнюю неделю. Где-то среди этого хаоса находился клочок бумаги, на котором был записан телефон коттеджа Марлин, и она должна отыскать его прежде, чем Рич догадается, что именно она ищет.

Да где же этот листок? Десятки отпечатанных на белой, голубой и розовой бумаге документов как будто издевались над ней, и Грейс проклинала свою неорганизованность.

Когда Ричард Слейд неспешно вошел за ней в кабинет и уселся в кресло, ее охватила паника. Неужели он специально решил помешать ей? Неужели ни на минуту не оставит ее одну и ей не удастся попасть сегодня к Марлин?

Внезапно захотелось стать старше, смелее, умнее, чтобы перехитрить этого Эркюля Пуаро, ускользнуть от его пристального наблюдения. Вот Марлин, если бы она сидела здесь, смогла бы все! Сестра всегда была дерзкой и хитроумной, а не мягкой и робкой, как Грейс.

Это же надо! Она даже не могла придумать, что ей сказать, не говоря уже о том, что делать. Наконец, подавив в себе чувство растерянности и собравшись с духом, Грейс решила напустить на себя деловой вид.

Слейд молчал, но она кожей чувствовала на себе его пытливый взгляд. Коснувшись рукой лба, Грейс, к своему стыду, почувствовала, что он влажный от пота. Презирая саму себя, она подперла голову рукой. Рич не произносил ни слова и, казалось, был поглощен созерцанием складок на своих брюках.

И тут произошло чудо, вернее, два чуда. Долгожданный листок бумаги неожиданно оказался на самом верху бумажного Эвереста, а от двери раздался гулкий голос, отвлекший на себя внимание Рича, так что она смогла быстро смять листок и зажать его в кулак.

– «Стоит одна, прижав ладонь к щеке. – Голос был глубоким и звучным. – О, быть бы на ее руке перчаткой, чтобы коснуться этого лица!»

– Крис! – Украдкой засунув скомканный листок в карман юбки, Грейс поднялась и направилась к двери, чтобы поприветствовать стоявшего в дверях гиганта. Тот радостно улыбался девушке, показывая из-под дикорастущей рыжей бороды ровные белые зубы. – Какой приятный сюрприз!

Грейс крепко обняла Кристофера Боули. Может быть, даже слишком крепко – она почувствовала это по тому, как он недоуменно помедлил, прежде чем ответить девушке тем же. Хотя Крис ей всегда нравился, вряд ли Грейс могла припомнить случай, когда она была настолько счастлива видеть его.

Отстранившись, она улыбнулась и похлопала гиганта по темно-синему клубному пиджаку. Видно было, что он специально принарядился для визита. Грейс тактично старалась не замечать, как неловко чувствовал он себя в этом великолепии. В отличие от одетого с небрежной элегантностью Ричарда Слейда. Но это ровным счетом ничего не значило! Просто Крису гораздо удобнее в старых свитерах и мятых джинсах. Что же тут плохого? А если бы ее привлекали образчики портновского искусства, она проводила бы время с манекенами. Не то чтобы они с Крисом встречались, однако...

– Рада тебя видеть! Я и не знала, что ты собирался сегодня сюда.

– О, единственная и неповторимая, откуда же ты можешь знать о том, что тут творится? Тебя здесь совсем не бывает. – Голос Кристофера звучал ворчливо, но в глазах горел озорной огонек. – Наш проект совсем заброшен. Я должен буду сказать твоему отцу, что ты не можешь одновременно быть его служанкой и моей музой.

Грейс всплеснула руками в притворном ужасе.

– Лучше бы тебе этого не делать. Для отца иметь на службе музу все равно что Винни-Пуха. Официально я технический советник.

– Технический советник... брр! – содрогнулся Крис. – Нет, только не это! Будь моей музой, моим вдохновением, моей Грейс! – Он взял ее руки и прижал их к своей необъятной груди. – Как писал Китс...

Негромкий звук предотвратил очередную вспышку красноречия Кристофера Боули. Грейс так и не поняла, был ли это смешок, фырканье или чуть скрипнуло кресло, когда Рич просто поудобнее устроился в нем. Но звук заставил стоявшего в дверях Криса обернуться и уставиться на незнакомца с недоумением.

Глаза Слейда светились откровенным весельем. Должно быть, все-таки это было фырканье, решила Грейс, неделикатный результат подавленного хохота. Какого черта он задирает нос, подумала она, подсознательно употребляя любимое выражение отца. Однако почему-то смутилась и высвободила свои руки. Кто такой Ричард Слейд, чтобы смеяться над Кристофером Боули? Крис – прекрасный парень, умный, чуткий, благородный, а если у него есть привычка вечно цитировать классиков, что же...

– Извини, – улыбаясь, сказал Крис. – Я не знал, что ты не одна.

Грейс посмотрела в сторону Рича, поднявшегося с кресла в ожидании, когда его представят. Да, это следовало сделать уже давно. Но разве она не предупредила Слейда, что его здесь не слишком жалуют? Разве обязан узник быть вежливым со своим тюремщиком?

– Ричард Слейд, – пересилив себя, сказала Грейс, – рада представить тебя Кристоферу Боули. Крис – профессор, историк литературы, преподает английскую поэзию в университете. Блестяще владеет слогом. Он помогает нашей фирме писать рекламные тексты.

Неторопливо подойдя поближе, Рич протянул Кристоферу руку для приветствия. Когда оба мужчины оказались рядом, Грейс заметила, что Ричард Слейд – первый ее знакомый, не выглядевший рядом с Крисом карликом. Оба были высокими, под два метра. Но в сравнении с тренированным и подтянутым Ричем знаток поэзии смотрелся каким-то неухоженным и похожим на сонного медведя.

– Ваш любимый автор, полагаю, Шекспир? – поинтересовался Рич. – Я всегда поражался его гению.

– Да, очень рад, что мы единомышленники в этом вопросе, – ответил Крис, энергично тряся его руку.

– И среди его пьес «Гамлет» – самая близкая вам по духу?

– Естественно. Я даже разрабатываю сейчас одну программу для школ, где «Гамлет» займет достойное место. Видите ли... – И Кристофер Боули стал с увлечением развивать перед Ричем основные идеи своего замысла.

Грейс смотрела на мужчин как загипнотизированная. Она так долго ненавидела Рича, что уже совсем забыла, каким обаятельным мог он быть. Ей не надо было поддерживать беседу. Остроумные замечания Рича легко выуживали информацию из собеседника – так же, как когда-то вытягивали доверительные признания из семнадцатилетней девушки.

– Так вы пойдете с нами? – услышала Грейс голос профессора. – Я как раз собирался похитить мисс Мэдок и заставить ее пригласить меня на пир богов. За счет «Мэдокс компани», разумеется. Мы, университетские профессора, можем позволить себе только сандвичи, увы!

Она сразу же ухватилась за представившуюся возможность ускользнуть. Но сработает ли это? Мысль о Марлин, сидевшей у пыльного окна в ожидании сестры, вынудила ее рискнуть.

– О, я уверена, Рич с удовольствием пошел бы с нами, – начала Грейс, надеясь, что голос ее звучит естественно. – Но вряд ли у него найдется сегодня время на пиршество. – Она не отрывала взгляда от Кристофера, не желая знать, понимает ли Рич, к чему она клонит. Это был ее единственный шанс, и она должна была его использовать. – У Рича много работы, – торопливо продолжила она. – Отец нанял его провести одно секретное расследование, и я знаю, что ему не терпится начать. – Собрав всю свою храбрость, Грейс повернулась и в упор посмотрела на Слейда. – Правда ведь?

Молчание детектива длилось всего секунду или две, но девушке они показались часами. Они смотрели друг другу в глаза – вызов против силы, страх против дерзости. Ну, кто победит? Скажи, что у тебя здесь нет никакого дела!

– Боюсь, Грейс права, – улыбнулся Рич, оборачиваясь к Крису. – Как бы мне ни хотелось пойти, будет лучше, если я останусь и приступлю к работе.

Явно расстроенный Кристофер начал было протестовать, но, боясь, что Слейд передумает, Грейс торопливо схватила свою сумочку. Как это ни было смешно, ей льстило, что задуманный ловкий ход удался. Даже Марлин, со всеми ее хитростями, не смогла бы придумать ничего лучшего!

– Поедем на моей машине, – проворковала Грейс, беря Криса под руку. Затем, с деланным сожалением, бросила взгляд на Рича. – Знаю, что оставляю тебя без средства передвижения, но, когда закончишь дела, Лиза вызовет тебе такси. За счет фирмы, разумеется.

К ее удивлению, Рич не выразил ни малейшего протеста, а ведь понимал, что его обошли. И Грейс не смогла удержаться от ядовитого дополнения:

– Кстати, я могу освободиться поздно. Если не успею к ужину, извинись за меня перед отцом.

Теперь он просто обязан был рассердиться!

– С удовольствием, – весело отозвался Рич.

Слишком уж он сговорчив! Ощущение триумфа начало быстро меркнуть. Почему он не выглядел побежденным? Разумеется, великий Ричард Слейд не может быть побежденным, но почему он даже не расстроен? У него такой вид, словно он... словно он... Грейс никак не могла подобрать верное определение.

Нужные слова пришли в тот момент, когда они с Кристофером вошли в лифт и двери уже закрывались. Ричард Слейд доволен собой! Все происходило так, как он замыслил, – и это не могло не радовать его! А значит, она сама и Марлин находятся в большой опасности!

Как только лифт начал опускаться, Рич двинулся в направлении лестницы, на ходу вынимая из кармана ключи. Он неторопливо достиг первого этажа – спешить было некуда. Бедная Грейс! Наивная девочка! Ричарда Слейда не так-то легко провести!

И хотя Рич вот уже несколько лет как не вел слежки – теперь он в основном сидел за столом и обхаживал клиентов, а всю черную работу за него выполняли сотрудники – навыки у него остались. Прошлым вечером, прежде чем ехать на ранчо, он просто так, на всякий случай, припарковал возле здания «Мэдокс компани» не привлекавший внимания серый седан, взятый напрокат. «Просто так, на всякий случай!» – старый девиз частных детективов. Те из них, кто не придерживался этого правила, долго не жили.

Взять, к примеру, случай с Марлин. На первый взгляд ничего особенного. Маленькое семейное недоразумение, которых он обычно избегал, как чумы. Если бы не Дуглас Мэдок, Рич никогда не взялся бы за эту работу.

Скорее всего со стороны Марлин это просто каприз. Насколько он помнил, подобное поведение всегда было в ее стиле. Но в самых прекрасных сердцах есть темные уголки, поэтому, может быть, в этом деле все было совсем не так просто!

Он ускорил шаг, выходя из дверей. Надо было успеть к машине первым. Просто так, на всякий случай!

Удача сопутствовала ему. И за несколько минут до того как машина Грейс осторожно выехала из подземного гаража, Рич уже сидел за рулем неприметного седана у противоположной стороны тротуара. Вот Грейс внимательно оглядела оживленную улицу. Ее недавнее безразличие сменилось явной обеспокоенностью, руки крепко сжимали руль.

Наклонившись вперед, он уткнулся лицом в ладони, продолжая, однако, следить за нужной машиной краем глаза. Крис, разумеется, говорил, без умолку и жестикулируя обеими руками. Но Рич не сомневался, что Грейс не слышит ни единого слова шекспироведа. Она выглядела бледной, лишь голубые глаза резко выделялись на лице.

– Эй, леди! Пошевеливайтесь! – крикнул водитель ехавшей позади ее машины, и Грейс, словно проснувшись, влилась в транспортный поток.

Когда она проезжала мимо, Рич пригнулся еще ниже. Однако ее взгляд в этот миг не отрывался от входа в здание «Мэдокс компани». Конечно, она ждала, что, выскочив оттуда, сыщик побежит вслед за машиной. На серый седан Грейс не обратила никакого внимания. Когда она оказалась впереди, Рич завел двигатель и неспешно двинулся следом.