Текст книги "Лунокровные ягоды (СИ)"

Автор книги: Глеб Серов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Лунокровные ягоды

Глава 1

Освещённая лунным светом, широкая лесная дорога предстала перед спешившейся парой пятью десятками тел убитых стражников. Сложенные в кучу, они ещё не стали пиршественным столом для падальщиков, и судя по всему, даже вороны не притрагивались к такому богатому угощению.

Причина этого находилась на вершине холма из плоти – огромный белый цветок, тянущий дрожащие лепестки к луне. Исходящее от него мягкое призрачное свечение освещало место бойни, и спутники медленно направились вперёд, внимательно всматриваясь в развернувшуюся картину.

Первым, держа руку на рукояти тонкой шпаги, шёл молодой блондин в красных одеждах вельможи, худой и резкий в движениях. Хищно прищуренные глаза быстро скользили по обломкам кареты, разбросанному багажу, оружию, кровавым пятнам и странным, слизким зелёным следам человеческих ног.

Следом за ним шел невысокий мужчина в свободных серых одеждах, с короткими тёмными волосами, идеально выбритый, и, на первый взгляд, безоружный. Держа над головой магический светильник и внимательно вглядываясь в следы бойни, второй рукой он держался за ошейник огромного пса с пепельной шерстью, подошедшего к хозяину сразу, как тот спрыгнул с лошади.

Маршрут спутников лежал напрямую к разбитой карете. Подойдя к её остову, мужчина в сером легко запрыгнул на усеянную женской одеждой платформу и внимательно осмотрев пол и остатки вырванных стен с облегчением выдохнул:

– Хорошая новость, Олган, княгиня жива! Тот, кто её увёл, не причинил ей вреда! Лошадей тоже не трогали, забрали с собой! Теперь можно заняться этим цветком! Обратил внимание на следы?

– Конечно, обратил! Омерзительно, будто слизни отрастили ноги!

– Что можешь сказать о нападении?

– Тут всё просто, Калан! – усмехнулся блондин, и продолжил, указывая рукой в чёрной перчатке. – Судя по следам в земле, нападающие либо сразу появились вокруг кареты, либо ждали их столько, что их старые следы успели восстановиться. Двое точно были под каретой, и вцепились в оси, удерживая на месте. Судя по срезанным ремням, лошадей освободили несколько нападавших, причём сделали это до того, как проснулась стража. И ещё…

– Что такое? – приподнял брови его спутник.

– Оружие. Те мечи и копья, которые остались здесь – они покрыты слизью. И их явно меньше, чем тел стражников. А это может означать, что… Моя мысль об отрастивших ноги слизнях не была бредовой.

Мужчина в сером задумчиво почесал бровь, и ещё раз оглядев поле боя, спросил:

– Но при чем здесь меньшее количество оружия?

– Ты что, не бросал в детстве слизней в муравейник? – с удивлением в голосе спросил блондин. – Муравьи-солдаты просто приклеиваются к его телу, пытаясь прокусить его плоть, и умирают. Похоже, таких существ мы ещё не встречали. Они пришли извне?

– Мы сможем это сказать, когда встретим их, друг. Но у нас осталось ещё одно дело. Пойдём! Кажется, цветок уже набрал достаточно силы.

Троица остановилась в семи метрах от горы из тел стражи. Цветок на её вершине уже перестал тянуться к луне, и теперь медленно водил двумя длинными тонкими усиками по воздуху, будто бы принюхиваясь. Почувствовав гостей, толстый зелёный стебель изогнулся, и бутон, словно лицо, вперился в людей, продемонстрировав своё содержимое. Отдалённо оно напоминало лицо. Но чем дольше мужчины в него всматривались, тем сильнее в них росло отвращение. Круглая белая пасть, усеянная небольшими алыми клыками, оказалась окружена десятками желтых глазок, которые сейчас пристально изучали мужчин.

Первым молчание нарушил блондин:

– Удивительно! Этот цветок в точности такой, каким его показало Послание… Скажи, ты знаешь, что это вообще такое?

– Нет, Олган. Нам только предстоит это выяснить. КоаДив поведал мне, что в этих землях взошел цветок Зла, но тот, кто его посеял, скрывает нечто более страшное. Ты ведь заметил, что цветок быстро пронизывает тела своими корнями?

– Такое трудно не заметить… И они, кажется, начинают шевелиться! – рука Олгана ещё сильнее сжала рукоять шпаги.

– Да… Пока только от движущихся в них корней. Нам нужно выяснить, как это растение использует тела. Только как пищу, или для чего-то более ужасного…

– Мне видится это очень… самонадеянным, друг! Если это и вправду станет какой-то тварью, одним нам его не уничтожить!

– Мы не одни. С нами КоаДив, Олн! Никогда этого не забывай! – несмотря на весь ужас ситуации, мужчина в сером посмотрел в глаза друга и улыбнулся.

– Мне бы твою уверенность, Каланар…

Свет, бьющий из фонаря мужчины в сером, слепил и вызывал дискомфорт цветка, и тот, издав высокий свист, выдохнул в нарушителей его спокойствия густое облако золотой пыльцы.

Пёс заклокотал и напружинился, готовясь к прыжку, но его хозяин поднял свободную руку, и облако мгновенно вспыхнуло, осев на землю гаснущими искрами и дождём пепла. Каланар усмехнулся, и глядя, как цветок недовольно зашевелился, обратился к другу:

– А вот теперь оно себя покажет! Сразу не убиваем, нам нужно узнать, на что оно способно.

– О чём разговор, друг? – иронично хмыкнул выхвативший шпагу Олган. – Легко, как вина выпить!

Отвечая другу, свободной рукой блондин выхватил из внутреннего кармана круглую серебряную пластину, инкрустированную рунами и драгоценными камнями, и активировав её, накинул на кулак, словно крошечный щит.

– Тагор, охраняй скакунов! – отдал команду Каланар, внешне никак не подготовившийся к схватке, и огромный серый пёс, недовольно взрыкнув, умчался к неподвижно стоящим вдалеке лошадям.

Внезапно пронизанные корнями тела начали стремительно высыхать, пока от них не остались одни скелеты, облачённые в доспехи, а вот цветок, наоборот: стремительно вырос до пяти метров, вцепился гибкими корнями в землю, и изогнув толстый стебель, начал изрыгать из огромной пасти большие комья слизи. Падая на землю, слизь начинала шевелиться, и стремительно приобретая человеческие черты, поднималась на ноги. Когда цветок перестал извергать из себя комья, существа из слизи медленно, но с каждым шагом всё осознаннее, начали двигаться к друзьям.

– Десять! Одна тварь из пяти человек! Ну что, Калн, делим поровну? – азартно крикнул Олган, шпага которого засветилась красным.

– Битва покажет! Смотри в оба, друг, цветок просто так наблюдать не будет!

– В Тьму разговоры! Да начнётся танец клинков наших!

Олган ринулся вперёд, а Каланар, покосившись на друга, единственного у кого был клинок, подбросил зависший в метре над его головой фонарь, и развёл в стороны засветившиеся ладони.

Олган, стремительно приблизившись к первому «слизню», быстрым взмахом снёс тянущиеся к нему руки, и отшагнув с линии рванувшегося вперёд тела, смахнул бесформенную голову. Тут же потерявшая форму масса слизи обрушилась на траву клейким ковром, а резко отпрыгнувший блондин тут же поймал на клинок следующего противника. Войдя в грудь «слизня», клинок начал ярко светиться, с шипением деформируя дергающееся тело. Почти сомкнувший руки вокруг тела блондина противник за несколько секунд превратился в иссохшую мумию, развалившуюся от движения клинка, однако этих секунд хватило, чтобы оставшиеся фигуры заключили Олгана в кольцо, и вытянув в его сторону руки, синхронно сделали шаг. Неожиданно все звуки смолкли, и в неестественной тишине эхом раскатился спокойный голос Каланара:

– Нэсарэ эл ярос. Пустынный песок Арханака!

Вокруг фигур друзей вспыхнули зелёные купола, а в следующий миг произошел мощный взрыв появившегося из ниоткуда песка.

Когда песчаная взвесь осела и купола исчезли, Олган пораженно уставился на восемь еле шевелящихся фигур, сплошь покрытых песком. Стремительно теряющие влагу существа всё ещё пытались схватить блондина, но их движения были настолько медленными и неловкими, что Олган без труда выбрался из круга песчаных фигур, и одного за другим начал выжигать «слизней» своим клинком.

Облегчённо вздохнувший Каланар опустил погасшие ладони и перевёл взгляд на покалеченное взрывом растение, но уже в следующую секунду с тревогой закричал:

– Олган, сзади!!!

Крутанувшийся на месте блондин в последний миг успел выставить перед собой серебряную пластину, и длинный острый корень сломался, ударившись о невидимую защиту.

Тонко засвистев, конвульсивно дёрнувшееся растение отдёрнуло тонкую конечность, и приподнявшись на куче скелетов, пронзительно засвистело, грозно затрепетав листьями.

Каланар отступил на три шага назад, и вновь начал творить заклинание, одновременно с этим разглядывая необычного противника. Песчаный взрыв сильно потрепал странное растение, однако, несмотря на посечённый внешний вид, никаких серьёзных ран на нём не оказалось. Толстый зелёный ствол, гибкие ветви, корни и даже призрачные лепестки с листьями, прорезанные миллионами песчинок, истекали густым соком. Десяток выбитых глаз вытекал мутной жижей, однако оставшиеся сверлили мужчин настолько сильной злобой, что Каланар почувствовал, как она давит на его плечи.

До этого он никогда не сталкивался с подобными существами. Даже хищные лианы джунглей Ларна были обычными неразумными сосудами диких проявлений магии, ведомыми инстинктами. Но это существо… Оно точно было разумным. И понимая, что скрыться на своих гибких, но всё ещё слабых корнях у него не получится, оно решило вложить все свои силы в атаку. Три десятка уцелевших глаз загорелись ядовито-зелёным светом и над добивающим последнего «слизня» Олганом проявился светящийся таким же ядовитым цветом сложный символ.

Сотни огоньков проявились и закружись в воздухе, рисуя постоянно изменяющийся отвратительный узор, в котором, словно в трясине, тонул взгляд. Вспышка!

В изумлении оглядевшись, Каланар обнаружил себя стоящим на вершине храма КоаДива столицы княжества Риккатис, однако, вместо знакомого в мельчайших подробностях города, его взгляду предстала ужасающая картина.

Долгие годы упражнений в магии и огромный опыт моментально подсказали мужчине, что он находится в замещающей иллюзии, и внимательно оглядываясь, мужчина продолжал творить своё заклинание, вспомнив, что течение времени в иллюзии замедленно в разы. Значит, он может здесь осмотреться и попытаться самому заглянуть в разум сотворившего иллюзию существа.

Некогда оживлённые улицы ушли под океан буйно растущей зелени, на крышах распустились огромные цветы, тянущиеся к зелёному небу, а вот на главной площади… На единственном свободном от зелени участке города собрались десятки людей. Хотя, можно ли ещё было назвать их людьми? Грязные, в отвратительных обносках, они были покрыты наростами и грибами, будто старые деревья. Собравшиеся в благоговении тянули руки к тому, что находилось в центре площади, на том месте, где раньше находился многоярусный фонтан.

Сейчас от шедевра искусства, изображавшего возрождение Повергнутого, остался только огромный бассейн, доверху заполненный кровью. В его центре распустился божественной красоты огромный цветок, в котором стояло… нечто. От белоснежной антропоидной фигуры исходило лёгкое свечение, приводящее собравшихся в экстаз, но ещё большее безумие толпы вызвало, когда существо сошло с лепестков, и пошло к людям прямо по остающейся спокойной глади крови.

В момент, когда существо остановилось у бортика фонтана, Каланар почувствовал, что сейчас произойдёт нечто страшное. И не ошибся. Из толпы страшных, заражённых неизвестной болезнью людей вышли две женщины, держащие на руках двух спящих младенцев. По грязным лицам женщин текли слёзы, оставляя светлые дорожки, но ни усомнившись ни на секунду, они с улыбками протянули своих детей белому существу. Спящие младенцы легли на огромные белые ладони, женщины отступили назад, а существо, подняв ладони с младенцами, мелодично запело. Огромный прекрасный цветок за его спиной начал светиться, и заполнять воздух нежно светящимися огоньками. Огоньков становилось всё больше и больше, пока в какой-то момент они прекрасным хороводом не закрыли обзор всем собравшимся людям. Обратив внимание на участки, которые огоньки старательно облетали стороной, Каланар впервые обратил внимание, что площадь, словно стража, охраняют десятки «слизней», однако эти, в отличие от уже виденных им, были явно разумны, и почти безупречно маскировались под людей. Их выдавала только прозрачная кожа.

Пока толпа людей в переполнившем их восторге упала на колени и затянула песнь, больше похожую на мелодичный набор звуков, скрытое за стеной света существо поднесло младенцев к своей голове и на несколько секунд замерло, будто вглядываясь в них. А затем безликая голова существа раскрылась, словно бутон цветка, и оно одного за другим опустило младенцев в свою глотку. Гнев красным туманом застил глаза Каланара, но даже закончив творить заклинание, он понимал, что наславший иллюзию чудовищный цветок хочет как раз того, чтобы он использовал свою магию впустую. Поэтому, с трудом подавив сильнейший импульс уничтожить всю площадь, он продолжил наблюдать.

Сомкнувшее сегменты головы существо крупно задрожало, и засветившись изнутри, выпустило из своего тела десятки небесно-голубых цветов. За несколько секунд соцветия расцвели, завяли, и начали наливаться крупными кроваво-красными ягодами. Как только цветение завершилось, ягоды опали в кровавый бассейн, но существо удержало две в руках, и взмахнув ими, заставило огоньки подняться вверх и разлететься вокруг. Замолчавшая коленопреклонённая толпа горящими глазами неотрывно следила за ягодами, но существо, не обращая внимания на остальных, протянуло ягоды отдавшим ему младенцев женщинам. В полном благоговении, словно им протянули божественное творение, они приняли ягоды, и держа их обеими руками, жадно вгрызлись в мякоть, вытягивая густой красный сок.

Замершая толпа, казалось, даже не дышала, наблюдая за женщинами, которые, съев ягоды, замерли, и за несколько секунд покрылись толстым слоем коры, превратившим их фигуры в гротескные коконы. Пока ничего не происходило, существо вернулось в огромный цветок, и усевшись в него, словно на трон, принялось наблюдать, всё ещё слабо светясь.

Когда коконы треснули, толпа восторженно заревела, а Каланар, увидев, что оттуда выбирается, огромным усилием воли вынырнул из наваждения.

Вокруг вновь была ночная лесная дорога, и увидев, как его друг, безвольно опустив руки медленно шагает к разверзшейся перед ним пасти разумного растения, Каланар набросил на него заготовленное ещё в городе плетение магического купола. Удовлетворённо кивнув, когда безвольно шагающий Олган врезался в барьер, разбив нос о его стену, Каланар перевёл взгляд на разочарованно засвистевшую тварь и крикнул:

– Если твоими глазами сейчас смотрит то отродье, я хочу, чтобы оно знало: я иду за вами! А теперь умри! Хиш Антар!

Истекающее красным соком существо зло застрекотало, с ненавистью глядя на мужчину в сером, и рывком соскользнув с горы костей, выстрелило в Каланара длинными зазубренными усиками, вырвавшимися прямо из пасти.

Мужчина, на лице которого теперь горела ярость, резко свёл руки, соединив их вытянутыми к существу средними и указательными пальцами, и с ночного неба отвесно вниз ударил яростный столб, в громком рёве слепящего пламени испепеляя жуткое существо.

Через десяток секунд пламя истаяло, оставив после себя только огромный выжженный круг. Огромное растение, десятки скелетов – сгорело всё, не осталось даже доспехов.

Пришедший в себя Олган, пошатываясь, опустился на колено и платком вытирал с лица кровь.

Быстро подошедший к другу Каланар опустился на корточки, и внимательно всмотрелся в его глаза.

– Хвала КоаДиву, ты справился с ударом! Всё в порядке? Сможешь продолжать путь?

Блондин улыбнулся, и приняв руку Каланара, поднялся. Прислушавшись к ощущениям, он кивнул, и ответил:

– Вполне. Пара зелий, хороший сон, и я буду готов лично собрать хворост, чтобы сжечь ту тварь, которая принесла это в наши земли! Расскажешь, что это было, Калан?

– Расскажу, что смогу, друг. Но сначала, давай закончим свои дела, а разговоры оставим на дорогу. Тагор, ко мне!

Серый пёс подбежал к хозяину, и нетерпеливо взрыкнув, ткнулся носом в его ладонь. Потрепав пса за ушами, Каланар подошёл к обломкам кареты, и найдя под ворохом женской одежды одинокий ботинок, протянул его собаке.

– Тагор, ищи след! Нападение произошло часов пять назад, они не могли уйти слишком далеко!

* * *

Ночная дорога плавно текла под ногами неживых скакунов, а бегущий рысцой Тагор даже не оборачивался на без устали переставляющих ноги существ.

Парящий над псом фонарь освещал дорогу по всей ширине, и едущие следом мужчины даже не напрягали зрение, пытаясь всмотреться в ночную картину.

Беседа друзей текла неторопливо, но тяжело.

– Когда я увидел этот узор, меня перенесло в дворец императора. Я пробыл там не меньше часа, и то, что там творилось… Каланар, это совсем не было похоже на морок, или сон! Слишком правдоподобно, слишком подробно! Дворец императора превратился в гнездо такой твари, что я едва не убежал, когда её увидел! Это было какое-то царство цветочного безумия! Лицо человека, который беседовал со мной отвалилось от черепа прямо во время разговора, а под ним оказались шевелящиеся цветы! Мерзость земная, что это было, друг?!

Каланар, который, казалось, ушел в себя и не слушал блондина, тем не менее, через короткую паузу ответил:

– Когда в медитации я говорил с КоаДивом, он направил в эти земли, но не поведал, что меня ждёт. Он сказал только про взошедший цветок Зла, и попросил развеять тьму, повисшую над княжеством Риккатис. Она не даёт его взору увидеть, что здесь происходит.

Немного помолчав, он продолжил.

– Эти земли я люблю особенно сильно. Здесь мы выросли, здесь наши родные, здесь наше детство и самые лучшие воспоминания. Я не хочу, чтобы здесь произошло что-то страшное. Зная тебя, друг, я не сомневался, что ты, Олган Ва Коррис – потомственный старший охранитель княжества Риккатис, имеешь точно такое же стремление – сохранить эти земли и покой на них. Поэтому я без сомнений обратился к тебе. И как другу и соратнику я расскажу тебе, что это было.

Достав из седельной сумки флягу, Каланар немного отпил, поднял лицо к ночному небу, и вдохнув полной грудью свежий ночной воздух, продолжил:

– Ты прав – это была не совсем иллюзия. Точнее, совсем даже не иллюзия. Те твари, которых мы видели – это кто-то, кого создают эти цветы. И, боюсь, это всё один большой организм… Но самое страшное в том, что то, что они показали в своих видениях, это была не попытка запугать, а линия судьбы. Понимаешь?

– Нет, – честно мотнул головой блондин, водрузив на голову широкополую шляпу.

– Я думал, что только КоаДив может видеть пути судеб и создавать их, однако, увиденное нами было одним из вариантов будущего, уже созданным, и пугающе близким к той линии судьбы, на которой сейчас находимся мы. Понимаешь, чем более вероятность события слаба, тем менее отчётливо её видно в таких вот видениях. Мы же с тобой видели всё в слишком подробных деталях. А в иллюзиях слабое место – глаза разумных. Ты сразу поймёшь, что находишься в иллюзии, стоит тебе пристально посмотреть в глаза любого разумного. Поэтому те, кто творят иллюзии, чаще всего скрывают лица.

– Отродья Тьмы, Каланар! Я понял только то, что эта дрянь могущественнее, чем простой воскресший колдун! Скажи только ещё одну вещь: что ты имел в виду, когда говорил про один организм? – в сердцах воскликнул Олган.

– Есть существа, которые как озёра, соединённые подземными переходами. Разделённых озёр на поверхности могут быть десятки, но по сути это один водоём. Так и с такими существами. Всё они являются частью чего-то одного, единого существа, единого разума в разных проявлениях и формах. А вот что мне не понятно самому, так это…

Неожиданно фонарь вильнул вправо и остановился, а следом раздался и приглушённый лай Тагора.

– Чтоб тебя! Только не здесь… Опять измараю весь костюм, и буду выглядеть как бродяжка с паперти… – поморщившись, блондин спешился, и подошёл к узкой, убегающей вглубь начавшего чахнуть леса и начавшей зарастать дорожке.

– Что там, Олн? В этих краях я ещё не был, – спрыгнувший на землю следом Каланар потрепал пса за ухом, и вытянув вперёд руку, послал сложный магический импульс.

– Болота, а за ними несколько деревень. Глухие места, в которые сборщики налогов и сами не хотят лишний раз соваться… В прошлую эпоху – в Древнем Эризиане, там находилась священная библиотека их культа и места паломничества. Большего, мы, увы, не знаем. Болото забрало шесть из восьми археологических экспедиций.

– Ты уверен? – невесело улыбнувшись, спросил Каланар.

– Что ты имеешь в виду?

– Смотри!

Присев, Каланар подобрал горсть земли, и медленно растирая её между пальцами, начал читать заклинание.

Неожиданно посветлевшее небо возвестило о наступлении утра, и в рассветных сумерках налетевший порыв ветра будто бы сорвал с леса и дороги впереди лёгкую фату, демонстрируя совсем иную картину.

Абсолютно здоровый лес укрывал частично проявившийся купол, внутри которого Олган с удивлением и испугом увидел странные магические вспышки, возникающие из ниоткуда, и словно ожившую, саму собой расступающуюся землю.

– Матерь лесов, что это за дрянь такая?! – воскликнул блондин, тут же выхвативший защитную серебряную пластину.

– Это, похоже, остатки защитной системы того самого Эризиана. Я много читал об этой цивилизации, но о том, что в этих краях находятся её остатки – не знал.

Олган нервно облизал губы и, передёрнув плечами, спросил:

– Ты сможешь обезвредить эти ловушки? Одушевлённые быстры, но, боюсь, они не смогут уклониться от всего. А княгиню спасать нужно!

– Смогу, друг, но в этом нет необходимости. Тропинка безопасна, хоть и петляет, в отличие от иллюзорной дороги. Вопрос в другом: знают ли местные об этой защите, или же там настолько дремучие крестьяне, что совсем не выходят за пределы своих деревень…

– В Тьму рассуждения! Пошли, Калн, я хочу найти и выжечь гнездо тварей, которые завелись в нашем княжестве!

– Пошли, друг. Только ты всё равно зря не взял с собой хотя бы десяток телохранителей. Тагор, вперёд!

Друзья вернулись к одушевлённым конструкциям, внешне выглядящим как красивые породистые кони, и Каланар, щёлкнув пальцами, погасил магический фонарь и вернул его в седельную сумку. Тагор крадущимся шагом пошел перед одушевлёнными, громко втягивая воздух.

Немного проехав, Олган ответил:

– Людей катастрофически не хватает, Калн. Большая часть занята охраной князя и его родных. Остальные охотятся за крысиными королями. Снимать людей с заданий нельзя, а остальные отдыхают перед заступлением. Когда ты пришел в мой дом, я знать не знал, что княгиня каким-то образом покинула покои и отправилась в этом проклятом дилижансе. Там должна была отправиться её особая почтовая. Получается, либо мои люди проглядели её выход, либо она специально сбежала из-под надзора. Дилижанс должен был идти в городок Марев, там живёт ведунья, троюродная сестра княгини. Напавшие знали, что в дилижансе едет княгиня, а значит, сплетённой паутине уже не один день. Дай боги, впереди мы найдём ответы!

* * *

Лес расступился внезапно, открыв искателям картину настолько безмятежной утренней деревни, что в первые мгновения мужчины опешили от контраста. Огромный пёс же зарыскал, пытаясь найти оборвавшийся след, и обернувшись на хозяина, негромко рявкнул. Каланар успокаивающе махнул рукой, и всмотрелся в деревушку.

По единственной улице на выпас уже брели чернорогие коровы, а от находящегося в конце улицы дома старосты разбредалась большая группа крестьян.

– Что-то рановато для утренней молитвы… – пробормотал под нос серый жрец КоаДива.

– Что ты сказал? – откликнулся Олган.

– Хм… Скажи, друг, а каким богам поклоняются в этой деревне? – вглядываясь в заметивших их крестьян, спросил Каланар.

– Бетуру, Маласу и Рикате, как и во всём княжестве. Только церковь даже для деревни выглядит слишком… неухоженной. Наверное, у местных всё очень плохо, если даже набожная чернь не следит за божьим домом.

Действительно, высокое деревянное строение рядом с домом старосты местами почернело от времени, а окна закрывали покосившиеся ставни, с которых осыпалась вся краска.

Однако, чем ближе друзья подъезжали к дому старосты, тем сильнее в их сердцах зрело непонимание. Одетые в чистую добротную одежду люди не выглядели несчастными или бедными. С интересом разглядывая чужаков, они совсем не походили на обычных жителей деревень, которые вжимали головы в плечи и старались убраться с глаз охранителей княжества. Сама же деревня будто сошла с холста императорского художника, настолько красивой, ухоженной, и богатой она оказалась.

– Ничего не понимаю. Здесь слишком хорошо для затерянной в болотах глухой деревни, Каланар, и совсем не похоже на то, что я о ней читал. А вокруг будто картина про идеальные времена Древнего Эризиана. Это точно не иллюзия? Ты не чувствуешь вокруг магии? – напряженно спросил аристократ, незаметно подтянувший к себе замаскированную оружейную перевязь на одушевлённом скакуне.

– Нет, Олган, я не чувствую здесь фальши. Я чувствую, как вокруг разлита сила, очень плодородная сила. Она делится своим плодородием и с землёй, и с людьми, – задумчиво протянул Каланар. – Наверное, именно поэтому отсюда никто не спешит бежать.

– А что скажешь про церковь? Для черни это точно не характерно!

– Это я как раз очень хочу выяснить у старосты, друг. Ты смотри, какая красота! – восхищенно воскликнул Каланар, кивком указав Олгану на устланную досками площадь перед домом старосты.

Приглядевшись, Олган заметил испещрявшую доски безумно сложную, глубокую, изображающую плавные узоры резьбу, и быстро проговорил, наклонившись к жрецу:

– Каланар, будь наготове. Это мраморное дерево. Безумно редкое и дорогое. Ему точно не место на земле в жалкой деревушке в семь десятков душ!

– Понял тебя, друг мой. Но будь немного расслабленнее. Сначала нам нужно выяснить, что здесь происходит, и где находится княгиня.

Ничего не ответив, Олган спрыгнул с остановившегося на площади одушевлённого, и сверкнув в восходящем солнце запонками охранителя, снял шляпу. Последовавший за ним Каланар, снял с одушевлённого небольшую серую котомку и подозвал к себе Тагора. Когда пёс подбежал и ткнулся носом в ладонь хозяина, Каланар на несколько секунд остолбенел, и бросив короткий взгляд на заброшенную церковь, протянул Тагору из котомки кусок вяленого мяса. Довольно взрыкнув, пёс выхватил мясо, и лёг между одушевлёнными, больше ни на что не обращая внимания.

– Пойдём, друг, я очень хочу пообщаться со старостой этого захолустья, – резко произнёс блондин, и крутанувшись, быстрым шагом направился к богато украшенному двухэтажному деревянному дому.

* * *

Несмотря на интерес местных к гостям, перед крыльцом с резными перилами собралось всего трое: молодая женщина с повязанным на волосы платком, девочка лет двенадцати, и старик, явно из рабочих дома.

Улыбаясь чужакам, женщина вышла вперёд, и с земным поклоном обратилась к охранителю:

– Мир вам, путники! Будьте нашими гостями, но не нарушайте благо, что царит в этих землях! С чем вы пожаловали в наш благословлённый край?

– Ты желаешь нам мира, женщина, но называешь нас гостями. Ты находишься на землях княжества Риккатис, а известно ли тебе, кому принадлежат эти земли? – резко выплюнул Олган, вперившись жестким взглядом в продолжающую улыбаться женщину.

– Приветствую вас, карт Ва Коррис! Не сердитесь на глупую женщину, что крестьянка по своему скудоумию может толкового сказать? Этот рабочий скот годен только для черных работ, и для воспроизводства новой рабочей силы!

Неожиданно раздавшийся мягкий вежливый голос прокатился над площадью, и друзья вскинули головы, уставившись на опершегося на перила высокого крыльца крепкого мужчину. Внимание сразу же зацепилось за густую окладистую бороду до груди и внимательные карие глаза, но спустя несколько секунд сознание цепляла какая-то неправильность облика статного мужчины.

– Каждый человек есть отражение малой частички творца его, и негоже называть его скотом, человек. Разве ты сам, и весь род твой, не есть крестьяне? – укоризненно произнёс Каланар, глядя на величественно спускающегося к нему старосту.

Спустившись, староста остановился перед Олганом, и оправив накинутый на плечи черный сюртук, отвесил охранителю лёгкий изящный поклон.

– Рад видеть вас в Звездопаде! Моё имя Витар Древорез, староста этой забытой богами деревни! Чем я могу быть вам полезным, карт?

На слова Каланара мужчина не обратил никакого внимания, и приглядевшись внимательнее, жрец КоаДива наконец-то понял неправильность облика старосты. Крепкий низкорослый мужчина, широкие ладони которого легко могли гнуть металлические прутья, выглядел неестественно в образе городского щёголя. В добротной одежде легко угадывалась мода высших кругов империи Карнас, и несмотря на отсутствие золотой вышивки, несмотря на идеальную посадку по фигуре мужчины, она смотрелась слишком неподходяще к этой обстановке. А ещё Каланар обратил внимание на осанку мужчины – гордая, прямая, она была точь-в-точь, как у Олгана. Переведя взгляд на друга, жрец заметил, как у того в бешенстве раздуваются ноздри, но прежде чем Каланар успел испугаться, что блондин вспылит, Олган неестественно спокойным голосом ответил:

– Ты, уважаемый Витар, видно из очень знатного рода, если позволяешь себе кланяться мне, как равному, да ещё и в таком виде. Так пригласи меня, и моего друга, Каланара, служащего несущему Свет богу судеб КоаДиву в свой дом, как достойных твоего гостеприимства.

Лицо старосты осталось таким же улыбчивым, но промелькнувшее в глазах раздражение выдало настоящие чувства.

– Прошу простить мою бестактность, карт! Прошу, проходите! Гарта, Мина, быстро накрыть на стол!

Женщина с девочкой моментально сорвались с места и пробежав мимо друзей, исчезли за углом дома, а хозяин, тем временем, с нарочито глубокими поклонами повёл гостей в дом.

* * *

– Прошу, угощайтесь, карт, уважаемый жрец! Скоро моя жена приготовит достойное угощение, а пока мы можем слегка подкрепиться. Вам, после дороги, уж точно это лишним не будет! Позвольте полюбопытствовать – что же вас всё-таки привело в столь далёкие земли?

Староста Витар всем видом источал любезность и угодливость. Усадив друзей за стол и лично заставив его остывшими пирогами, мужчина опустился напротив и поставив себе только стакан с водой, приготовился ждать.

Даже не притронувшись к угощению, Олган отодвинул тарелку, и выложил на стол записную книжку, магический писчий стержень и амулет, инкрустированный пятью цветными стёклами.

– Прошлой ночью на Северолесном тракте на дилижанс княгини Мариты было совершено нападение. Охрана её убита, а сама она пленена, и увезена в сторону вашей деревни. Ответь, Витар, известно ли тебе что-то о произошедшем, и первые ли мы гости здесь за прошедшие сутки?