355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Глеб Исаев » Черный август(СИ) » Текст книги (страница 1)
Черный август(СИ)
  • Текст добавлен: 20 марта 2017, 07:00

Текст книги "Черный август(СИ)"


Автор книги: Глеб Исаев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Исаев Глеб Егорович
Черный август









Задувает в открытое окно ветерок с Москва-реки, в динамиках звучит новая песня Леонтьева.

Максим прибавил звук и откинулся на мягком сидении летящей вперед "Волги". Он любил управлять машиной сам, и старался не упускать такой возможности. Перестроился из третьего ряда, включил поворотник.– Мысли вернулись к недописанной речи. – Настроение вновь испортилось. Водитель поморщился. – "Последнее время Шеф стал вовсе непредсказуем. Здесь, в Москве один и вполне вменяемый, а стоит выехать, куда ни будь на встречу глав, и понеслось. Словно тетерев. Ничего, кроме своего голоса не слышит. – МЫшление, мЫшление, нАчать -углУбить, ну сколько можно. Крючков докладывает, в регионах бардак, пресса, телевидение словно взбесились, везде одно и тоже. Только орут. – Максим долбанул по сигналу, приструнив наглый жигуль с тонировкой, подрезавший его "ласточку" . – Эти, тут еще, комсомольцы-добровольцы. Кооператоры хреновы. А рожи, мать их, не приведи господь...

Получив предложение должности советника Самого, Владимиров был по-настоящему счастлив: Еще бы в тридцать шесть... на самом верху пирамиды... такие перспективы. Но, чем больше он вникал в ситуацию, тем реже вспоминал о своей удачливости. Краснодарский колосс не качался, он уже падал. И только инерция больших объемов не давала увидеть это падение воочию. Но еще немного, и в полном соответствии с доктриной Ницше, вокруг Первого станет тесно от желающих подтолкнуть...

Тогда уже будет не до карьеры... Не угодить бы под осколки ... – Сын генерала отлично помнил, как внезапно, в один миг замолчал телефон, испарились все друзья и приятели, когда сняли с должности отца ... И хотя Батя сумел переломить ситуацию, все устаканилось, но страшная тишина в пустом доме долго еще снилась маленькому Максу...

Занятый размышлениями отвлекся от дороги, и заметил придурковатую восьмерку, только когда вишневое "зубило" вновь вынырнуло в опасной близости от хромированного капота его "Волги". Дернул руль, стремясь избежать неминуемого столкновения. Визгнула по сырому асфальту резина, и тяжелая машина, перелетев низенький бордюрчик, метнулась к узорчатой ограде. Макс выжал педаль тормоза, но было поздно. Проломив чугунный парапет словно картонку его новенькая Волга взлетела в воздух и с громким плеском рухнула на маслянистую поверхность реки.

Поток мутной воды вдавил в сидение. Задергался, стараясь ухватить ручку, но не успел. Волга клюнула носом, и плавно, словно уходящая под воду субмарина, начала скользить в темноту.

Вода стремительно прибывала, воздух кончился, в голове не осталось ни одной мысли, только дикий, животный страх. Распахнул рот в безумном крике.

Мир исчез. Мгновенно и разом, словно кто-то повернул выключатель. Тьма и небытие.

Неясный свет проникал сквозь темную толщу воды. Максим оглянулся, и понял, что его уже нет в тесной коробке, лежащей на илистом дне. И вообще его тела нет. Только рассудок. И даже выныривать не пришлось. Он просто пересек разделяющий две среды, и поднялся над местом недавней трагедии.

Но странно, ничего здесь не напоминало о произошедшем. Мало того, все вокруг изменилось. Разительно и до неузнаваемости. Разве только кирпичные стены виднеющейся вдалеке кремлевской ограды, и река все так-же текла мимо. Изменилась сама дорога и едущие по ней авто. А еще вздыбленные на другом берегу ступени гигантских зданий из ослепительно зеркальных стекол. Обтекаемые обводы, скошенные формы летящих по дороге авто... Сумел отвлечься от невероятного зрелища и уставился на висящие над дорогой транспаранты. Странные надписи, агрессивные, цвета. "Рок Фестиваль. Генеральный спонсор фирма "Самсунг". Прикоснись к будущему...

Похоже не врал фантаст... – Вспомнилась Максу читанная в далеком детстве, но запавшая в памяти книга. Сознание угодившего в аварию человека попадает в будущее. Как тень, фантом... И мечется там ища выхода...

Но осознать себя оказалось непросто. Он был, но его не было. Впрочем это не поразило, и даже не огорчило... Он уже стремительно летел над преобразившимся мегаполисом. Мелькнули, проносясь мимо знакомые силуэты университета, возник и тут-же пропал зубчатый диск на крыше громадного небоскреба. Наконец движение замедлилось. Формы окружающей реальности приобрели резкость. Макс вгляделся в картину. Громадная площадь, забитая тысячами людей. Все он идут от одного лотка к другому... И сотни раскосых, с маслянистыми, цвета вороньего крыла волосиками иностранцев. Они трясли зажатыми в руках тряпками, ели вонючую лапшу, спали, и ковыряли в ушах, ничуть не смущаясь идущих мимо покупателей.

–Хоросый...куртка. Чистый кожа.– Донесся до слуха писклявый голос. И вновь мелькание калейдоскопа лиц, зданий. Зрелище напомнило ускоренную прокрутку видеомагнитофона.

И тут Владимиров понял, что возвращается. Не вверх, а назад. В салон жестяной коробки, закупоренной пахнущей тиной толщей воды, откуда мгновение назад вырвалась его душа. Вспыхнуло, и вновь упала темная пустота.

-Проснитесь, Максим Андреевич...– Женский голос вырвал из непрочного сна. – Мыслей не было. Пустота чистого листа и бездумье. Голос стих, однако теперь кто-то начал трясти его плечо.

Приоткрыл один глаз и в неясной пелене разглядел светлое пятно. – Кх. – Попытался произнести он.

–Молчите, пожалуйста.– Женщина отпустила его руку.– Если вы меня слышите, закройте глаза.– Максим послушно моргнул. – Послушайте... – Хрипло произнес он. – Впрочем, спрашивать, где он сейчас находится, было глупо. Понятно без слов. – Вотчина Чазова. Интересно, насколько серьезно?

Врач развернулась, и двинулась к выходу. – Сейчас отдыхайте, придите в себя. А чуть позднее, мы проведем всестороннее обследование. Вас буквально вытащили с того света.– Произнесла она.

Едва двери закрылись, Максим открыл оба глаза, и осмотрелся. Палата как палата. В углу кубик цветного телевизора, рядом с кроватью хромированная стойка, увешанная пузырьками с жидкостью, непонятные приборы.

Владимиров шевельнулся и осторожно сдвинул хрустящую простыню. – Встать? Голова не болела, однако как она поведет себя в вертикальном положении...

Дверь негромко скрипнула, и в щель плавно просочился, другого слова и не подобрать, одетый в свой неизменный серый костюм Медведь. Похожая на прозвище фамилия как нельзя больше подходила начальнику охраны администрации президента. Квадратный, кряжистый с внимательным взглядом карих глаз, чекист был профессионально улыбчив и дружелюбен.

Впрочем, к Максиму, как он искренне надеялся, Владимимр Михайлович испытывал по настоящему приязненные чувства. Советник никогда не мешал офицерам охраны выполнять свою работу, и вообще не вредничал.

–Привет. Ожил? Нет? – Поинтересовался Медведь, цепко вглядевшись в зрачки пострадавшего.

–Да не боись, Михалыч.– Сварливо отозвался Владимиров.– Все нормально. Дважды два – четыре, а КПСС– Направляющая и руководящая сила социалистического общества...

– Шутишь, значит и впрямь ожил. – Посетитель осторожно шагнул к кровати. Присел на стул и вздохнул.

– Идиота того мы задержали. Пацан, голова из одного места растет.– Машину купить мозгов хватило, а на права сдать.

–Да бог с ним.– Владимиров махнул слабой ладонью. – Что там?

– А чего там?– Переспросил начальник охраны. – Все то-же, антоновка. – Первый в Бонн укатил, меня не взял. – За него сейчас мадам все решает. А я у нее не в фаворе. Ох, сердцем чую, сожрет меня Ириска. – Не рискнул озвучить имя супруги шефа Медведь.– А и хрен с ним...

–Кстати, я думаю, тебе интересно будет узнать... – Из машины тебя Серега Алексеев вытащил. Ну, этот, новенький. Сам нахлебался, но выдрал. Три раза нырял. Они на перекрестке отстали...

– Алексеев? – Максим вспомнил приданного для его охраны капитана.– Немногословный, похожий на виденного в американском боевике актера Дольфа Лундгрена, офицер с первого взгляда, еще когда его представили советнику президента, не понравился Владимирову. И хотя тот не сказал ни слова, но в глазах мелькнуло что-то похожее на легкое презрение к успешному карьеристу.

–Надо-же... – Только и смог ответить Максим.– Спасибо...

– Да ты ему это сам скажи. – Медведь ткнул пальцем. – Он там, в соседней палате лежит. Потом, будет время, загляни. Парень жизнью рисковал. Понятно, что это его работа, но все-таки...

–Ладно.– Владимир Михайлович поднялся.– Побегу я. Дел выше головы. – Он покрутил головой. – Ты смотри недолго тут. Скоро первый вернется. А свято место пустым не бывает. Затрут.– Свойски усмехнулся он.

Макс ответно улыбнулся.– Затрут? Да и хрен с ним.– Отозвался он словами того-же Медведя. – Не велика радость...

Начальник охраны ушел, а Максим опустил голову на подушку и прикрыл глаза.– И тут в памяти завертелись виденные им картинки.

Скорость, с которой они менялись, мешала разглядеть детали, но возникло чувство непонятного постижения. Чего? Этого он не мог сказать. Нечто...

Визит благодушно, пахнущего дорогим одеколоном профессора, осмотр и прочие врачебные процедуры отвлекли Владимирова от размышлений.

Освободиться удалось только к вечеру. С аппетитом поужинал и глянул на стоящий в углу телевизор. Однако желания смотреть на брызжущих слюной глашатаев перестройки не возникло. Опять будут мусолить сталинские репрессии, смачно расписывая муки и беды безвинно пострадавших от режима... А того пуще, новости. Шельмование МВД и Комитета, сидящие в кружок, мутные от выпитого накануне обозреватели Сгляда. Постыдный фарс репортажей с заседания ВС и трепачей президентского совета.

Он осторожно поднялся с кровати, вдел ноги в казенные тапочки. А ничего. – Оглядел себя в висящем у выхода зеркале. Над полосатой пижамой разглядел свое лицо. В меру мужественное, чуть может полноватое, но в целом... Он поправил густые каштановые волосы. Вот тебе и ... Прядь зачесанных назад волос явно выделялась. Поседел? Не мудрено.– Критично осмотрел пегую прядь. Ну не красить-же, сойдет.

Короткая прогулка по коридору завершилась у дверей в соседнюю палату.

Принимай гостя, хозяин.– Стукнул он в косяк.

Лежащий на кровати мужчина повернул к нему голову, по лицу скользнула легкая тень. Однако мгновенно справился с собой и поднялся, разведя губы в ответной улыбке. – Здравствуйте, Максим Андреевич. Не рано вставать-то? – Капитан пожал протянутую руку.

– А вот меня и смысла класть не было, Медведь подстраховался... – Пояснил о н причину своего нахождения в больничной палате.

– Максим опустился в кресло.– Спасибо тебе... Андрей.

-Спасибо.– Повторил Макс, и добавил,– вижу, что приход мой тебе..., он помялся, – в тягость что-ли. – Извини тогда.

Офицер едва заметно повел плечом.– Никак нет, Максим Андреевич, о чем вы.

–Ну, как скажешь.– Владимиров покрутил ладонью в воздухе, задав безмолвный вопрос.

Алексеев недоуменно оглянулся, но поняв, что имеет в виду гость, усмехнулся, впервые за все время.

– Не могу знать. – Ответил он.– Мне не докладывают.

Прослушки Максим не опасался. Не то время, да и люди уже не те. Качающегося на своем троне Генсека окружали куда менее профессиональной опекой, чем в прежние, застойные годы.

Поняв, что разговор не складывается, хотел уже встать, чтобы вернуться в свою палату, однако глянул на тумбочку, и протянул руку.

– Можно,– спросил у хозяина, взяв с полированной столешницы потрепанную книжку.

– Нострадамус. – Напечатанная на желтой, газетной бумаге, брошюрка смотрелась здесь в безликом комфорте кремлевской больницы слегка чужеродно. – Твое?– Спросил Макс.

–А, это. Нет. Оставил кто-то. – Не моргнув глазом ответил капитан. – Берите, если хотите.

Максим улыбнулся.– Спасибо. В этом издании, переводчики такого наворотили, лучше и не читать.

–А вы, что в оригинале читали? – Проявил некоторый интерес к беседе офицер.

–Слушай, мы не на работе, да и возраст, похоже рядом, брось выкать.– Попросил Владимиров. Он положил книжку обратно на стол. – Ерунда на мой взгляд. Задним числом к любому событию привязать можно. Он вдруг задумался, и с некоторым даже удивлением произнес. – Хотя? А нужно ли нам это? Знать?

Капитан подумал.– Мне? Наверное, не помешало. Когда из Альфы сюда сманили. Очень бы пригодилось.

–А что так?– Макс огляделся. Чисто, тепло, подопечные люди спокойные. Чем не жизнь.

– Не мое.– Отозвался вдруг Алексеев. – Скучно и противно. Он чуть запнулся. – Вы, раз уж такой разговор зашел, словечко Медведю замолвите. Мол, хам и скотина. Пусть он меня обратно переведет...

"Вот тебе и на".– Озадачился Максим. – А я думал, что здесь служба элитная.

–Может и так.– Офицер глянул в окно.– Только...

– Ну а сам чего? – Задал Владимиров риторический вопрос, и добавил. – Не полез бы за мной, глядишь и уволили.

–Это другое.– Отозвался капитан. – Я за вас головой отвечал. Да и не думал, если честно, тогда ни о чем другом. Не до того было.

– Знаешь, что если ты не прекратишь, я тоже на вы перейду.– Видя, что офицер категорически не настроен сокращать дистанцию, предупредил Макс. – Будем, как два идиота... в халатах выкать.

Алексеев улыбнулся. – Хорошо, уговорил. Все равно я уже решил, после выхода отсюда буду рапорт писать, так, что теперь можно.

–Вот и молодец.– Произнес советник улыбнувшись. Теперь, когда он пообщался со здоровяком, тот отчего-то вызвал непонятную симпатию. – Простой, честный парень. И дело вовсе не в том, что спас. Тут все куда сложнее. Затянутые в рамки чинопочитания сотрудники охраны вызывали двоякое чувство. С одной стороны вроде и охраняют тебя, а с другой, словно бы и стерегут. Оттого и двойственные впечатления... – Владимиров вновь глянул на книжку.

– Интересно, а помогло бы, если знать, что будет? Не в намеками, как у этого, Нострадамуса, а точно и в деталях. – Произнес он, и сам удивился сказанному.

– Не знаю. – Сергей тоже перевел взгляд на потрепанный переплет. – Нас, когда в командировку к шаху посылали, приятель мой сон видел. Будто убьют его. И не кто ни будь а свои. Удивился еще. Мне сказал, я тоже посмеялся. Чепуха мол... А в итоге все так и вышло... Он не закончил.

Макс дернул бровью. – Историю эту он краем уха слышал, но вот видеть живого свидетеля не пришлось. – Так ты Амина охранял? Спросил Владимиров. – Когда его это... Ну, наши...

– Меня тот парень менял. – Скупо отозвался майор. – На неделю разминулись.

–Бывает... – Только и сумел выдавить Максим. – Достало все... – Вырвалось у него совершенно безотносительно к предыдущему.

–Так уходи.– Отыграл свою реплику чекист.– Молодой, еще успеешь возле нового шефа пристроиться...

Владимиров грустно глянул на советчика. – Выпить нет?

Капитан улыбнулся. – Сперва вы с пьянкой боретесь, а теперь...

–Ты откуда знаешь, с чем я боролся.– Макс решительно поднялся. – Я год как сюда пришел, а до этого... – Он замолчал. – В общем, по другой линии работал.

–Извини.– Сообразив, что наступил ненароком на больную мозоль, смутился Сергей. – Я нет подумав. Все мы...

Он заглянул в тумбочку. – Ко мне тут уже товарищи в гости заглянули, пока ты в отключке лежал. – Вынул пузатую бутылку коньяка. – С закуской только проблемы...

–Найдем...– Максим двинулся к дверям. – Погоди. А пошли ко мне. Там и холодильник и стол...

Они переместились в соседнюю палату. Накрыть стол для экспресс выпивки дело нехитрое. И уже через пять минут Владимиров поднял бокал с темным маслянистым напитком. – Ну, за спасение. И за тебя. – Кивнул он капитану.– Если б не ты, ничего этого для меня уже не было.

Выпили. Не по европейски, как приучил вынужденный этикет фуршетов и правительственных завтраков, а по-русски, залпом.

–Твое здоровье.– Перехватил эстафету, разлив по второй Алексеев.

Третий подняли молча.

– Ты знаешь..., – прислушался к себе Макс. – А ведь точно, отпустило... – Он потянулся к лежащей на столе пачке сигарет, но вовремя опомнился. – Тут, пожалуй, не стоит.– Пошли на балкон..

Оказавшись на маленькой лоджии дружно задымили.

– А вот скажи, – Повернулся к советнику офицер. – Давно хочу спросить, да не у кого... – Он явно захмелел.– Как такая херня... , капитан не удержался, чтобы не произнести крепкое словцо, – вышла? А еще... откуда на нашу голову этот, ваш, перестройщик?

Максим вздохнул. – Многие знания, Андрей, многие печали. Оно тебе надо? Хотя. Никакой особой тайны тут нет. Все ответы в открытой печати имеются, ну край в ДСП, нужно только в одну картинку ту мозаику собрать. – Владимиров затянулся сигаретой.– Главное не в идеологии, как эти, демократы в рваных свитерах, на митингах голосят, и даже не в партийных чиновниках. Началось это давным-давно. Сразу после войны. Два медведя, как говорится, в одной берлоге не уживутся. План, который американцы разработали и заявили, имел простую и конкретную цель. Поскольку победить нас в открытой войне, как показала жизнь дело весьма сложное, а после создания атомной бомбы и вовсе самоубийственное, выход остался один: развалить изнутри. И смею заметить, план этот янки начали воплощать задолго до сегодняшнего дня. А первый звонок прозвенел как ни странно, еще с приходом незабвенного Никиты. Оттепель, фестиваль, потом эти... , шестидесятники... Те, которые сейчас больше всех кричат о засилии и гонениях. А ты в курсе, что в нашей стране больше всего в мире институтов. Организации это конечно нужные, но... – Макс отбросил докуренный бычок, и глянул на укрытый зеленой листвой больничный двор.– Только в наших НИИ окопались в основном те, кто учился в присно памятные годы оттепели... А это... – Макс сощурился, вспоминая цифру.– Примерно полтора миллиона достаточно образованных, амбициозных, но не имеющих особых перспектив и заработков людей. Они повзрослели, и тупо просиживают штаны в своих институтах. От скуки интриги, шлялись по магазинам, мусолили в курилке, да и на рабочем месте самиздат... И в итоге просто ждали наступления пенсионного возраста. Вот и представь. Денег нет, перспектив почти никаких, и светит им только одно... бледное и тоскливое существование. И тут вдруг сказали: Можно... Вот он враг. В нем все беды... Сталин, Брежнев... И весь этот, накопившийся за годы вынужденного безделья азарт и злость, они разом выплеснули на страницы газет, на митинги, на телеэкран...

–Погоди.– Сергей поднял палец, призывая к вниманию.– Ну хорошо... Эти, д-демократы, понятно. А что Брежнев, значит ни при делах?

– Брежнев? – Макс пожал плечами.– А что Брежнев. Он не из космоса к нам прилетел. Нормальный мужик. В меру пьющий, относительно честный, и что характерно, искренне желавший, пока были силы, сделать как лучше. Но учти. План Даллеса включал в себя не только идеологический развал...

Не секрет, что Штаты вынырнули из войны в куда более выгодном положении. Аксиома... Даже говорить лень.. Им не нужно было страну восстанавливать, и десятки миллионов не у них выбило... А самое главное доллар. Приватизировав печатный станок они получили возможность тратить деньги без оглядки. И воспользовались этим своим преимуществом.

смогли бы нанести решающий удар? Выбора у Ильича не было. Ошибкой, а может просто объективной реальность, стал тот факт, что разорваться на два фронта он не сумел. Обеспечить ракетно-ядерный паритет могла лишь самодостаточная энергетика и военно-политические союзы. А вот внутренние проблемы решить не смогли. Да впрочем, до порыв и не пытались. – Максим поежился.– Лето вроде, а знобит. Пойдем к столу. – Предложил он.

Вернулись в палату, выпили.

–Ну и что ж это за проблемы такие... – Сергей подвинул свой фужер.– Колхозы, или там продукты?

Макс помедлил, потом усмехнулся и махнул рукой.– А пусть слушают, у нас сейчас эта, гласность... Он повернулся к розетке. – Хрен ли нового услышите. Владимиров щелкнул пальцами.– Ходил в середине восьмидесятых по рукам один интересный документ. ДСП, но нам на курсах его свободно разрешали конспектировать. Бестужев-Лада его составлял. Социолог от бога, и надо сказать, в чем-то провидец. Так вот. Главной проблемой он назвал теневую экономику.

–Могу соврать, давненько читал... – Максим замолчал припоминая... – Ага вот. Цитирую: Огромные деньги не остаются просто в кубышках или на сберкнижках. Они пускаются в действие. Один за другим формируются "черные рынки": квартирный, автомобильный, репетиторский, книжный, обувной, цветочный. И всюду, сообразно законам функционирования "черного рынка", создаются иерархии "боссов" со своим аппаратом, канцелярией, телохранителями, неизбежно возникают враждующие друг с другом кланы "мафии", предпринимаются настойчивые попытки коррупции контролирующих органов и т.д.

Он выдохнул, и вновь напонил фужеры. – Заметь, Сергей, это еще в восемьдесят пятом написал, поднял палец Макс. И продолжил цитату:

На наш взгляд, в сложившейся обстановке нет более грозной внутренней социальной опасности для социалистического строя, чем эта "черная" растущая сила, для которой ещё не придумано даже достаточно адекватного обозначения, потому что это, конечно же, не буржуазия, не мафия западного типа, не нувориши времен НЭПа. Это – существенно новое социальное явление, развитие которого мы порядком проглядели и запустили".

Не уверен, что дословно...– Оговорился Максим, окончив цитировать, но смысл верно передал.

Он щелкнул пальцами, ловя нить рассуждений и продолжил: Так, что вроде бы и говорили умные люди, предупреждали. Но то одно, то другое, а потом Афганистан... Вот и дооткладывались.... Они как думали: Ладно, мол, пусть, потом одним махом всех и прихлопнем. В политику мол все равно не пролезут... А пугнуть изредка жулики и присмиреют. Так и было, до поры... Вот и дождались. Перестройка, перестройка. Тут эти гниды во власть и полезли. Чиновники поняли, можно брать. А с их капиталами купить этих куда проще.

Сергей покачал пальцем. – Во-от. Пе-ре-стройка. – Произнес он по слогам. Это все он затеял. Сами его выбрали, там наверху. А он под корень систему... Выходит, проглядели Михайлу то Сегеича?

Максим потер лицо, и слегка удивленно глянул на остатки коньяка. – Или меня от шока так развезло? Он перевел взгляд на сидящего напротив капитана. Выглядел тот ничем не лучше его самого.

–Может в напитке дело?– Попытался осмыслить причину столь быстрого опьянения Владимиров, но рассуждать было лень. Он махнул расслабленной ладонью. – А и ладно. Даже если все это происки хитромудрого Медведя, страха нет... Как сказал этот паренек? Сам хотел..., да все не решался.

Так о чем мы? – Вернулся он к теме застольной беседы, ах, да, перестройка... Нет, Сережа, насколько я знаю, никаких таких глобальных планов и замыслов у папы в первые годы его правления не было. Он просто считал себя очень крепким, да какой там, великим экономистом...

–Как там у Шварца? Жаль королевство маловато? Это я про край... А тут все карты в руки... Гуляй не хочу. Вот он и размахнулся. С первых дней он начал твердить, что уже в ближайшие два года выведет экономику на передовые рубежи. Говорил, говорил..., и говорил. И соратников себе подобрал таких-же гоаорливых. Рыжкова с Лигачевым... Парочка. Баран, да Ярочка.... Те тоже знали, что и как... Вот втроем на олимпе устроились, и... принялись кроить.

Макс поднял свой бокал, выпил и отставил в сторону. Сергей последовал его примеру.

–Вот ты сам сказал про борьбу с пьянством. – Припомнил Макс брошенную Алексеевым фразу. Вот с нее и начали.

Этим вопросом орготдел ЦК занимался. Лигачев дожал... И что удивительно... , едва только эта подготовка началась, как в ЦК письма с мест лавиной. Не сто, не тысяча... Десятки тысяч. И от граждан, и протоколы собраний разных там коллективов и даже книги амбарные с подписями. Все это за введение сухого закона.

–Все вроде правильно. Стихийная воля народа..., но было какое-то ощущение... Режиссуры. – Макс втянул носом воздух.

– Слушай, чего это я так напился?– Невольно спародировал он Никулинскую фразу, но отвлекся и вернулся к прерванной фразе.– Кого? Не ведаю. Но как говорится, главное правило римского права: ...ищи кому выгодно... А кому оказалась выгодна эта компания?

Владимиров склонился к сидящему напротив Сергею. И произнес громким шепотом: Правильно. Теневым дельцам. Из этого закона кто-то миллионные капиталы сколотил. Целые индустрии подпольные появились, алкогольные... Тебе это ничего не напоминает? – Поинтересовался Макс у осоловелого собутыльника.

–Нет? А я скажу. – Сухой закон. Тридцатые в США . И стал он у них рождением мафии. – Макс прищурился. – А теперь вспомни про план Даллеса, Чьи уши торчат? Они свой опыт нам бесплатно... Конечно, не все так примитивно...– Оговорился советник. – Теория заговора, пПроиски врагов и все такое, но без Лэнгли тут не обошлось, это уж точно. В крайнем случае, они нашу глупость, или не глупость... а умысел чей-то сумели правильно оценить и использовать в своих интересах. А результат. Авторитет самого борца с пьянством и партии, от имени которой он все это делал, упал ниже плинтуса, народ озлобился, миллионы рублей из бюджета в черную экономику ушли.-Я уже не говорю про Госагропром и министерства..., которые он с помощью Рыжика в Бюро Сомина по машиностроению превратили.

Сергей, который похоже выпал из реальности, и слышал только отдельные слова, поднял голову. – И... что.– Вовсе пьяным голосом спросил он, и икнул.

–А ничего... Лопнул пузырь. Старое сломали, а новое не заработало.

–Да? – Алексеев опрокинул свою порцию коньяка и облокотился на руку.– К-какая жалость...

Но Макс, уже не интересуясь, слушают его или нет продолжал говорить о наболевшем: Эта компания не преступлением была, нет... хуже ошибкой. А когда мы в этом болоте завязли янки цены на нефть и обвалили. С тридцати до тринадцати... за баррель. А?

–Да ты что?– Попытался вникнуть в сказанное собутыльником капитан. – Ты правильно говоришь... У меня приятель в МВД служит.– Решил вставить свои пять копеек в разговор захмелевший Сергей, он мне сказал... Еще при Черненко на него..., ну на Самого где надо во-от такое дело собрали. Все что он там, в Краснодаре наворотил. Своего часа ждет...

Тут капитан потряс головой и попытался прийти в себя.– Что то я совсем ослабел.– Пожаловался он. -Ты извини... Пойду я прилягу. Поднялся и нетвердыми шагами двинулся к себе.

Не успела закрыться за ним дверь, как в палату заглянула врач. – Это что такое. – Вздернула брови интерн. – Вам же лекарство инъекцию сделали, Максим Андреевич. Вам спиртное категорически нельзя. Она схватила со стола пустую бутылку. – Ох попадет мне... Ложитесь немедленно, товарищ Владимиров... Она попыталась приподнять слабо соображающего пациента со стула.

Максим осоловело глянул на миловидное лицо и попытался обнять медичку, промахнулся и мягко завалился на кровать.

–Ох, попадет, если узнают... – Торопливо убрав остатки суровой мужской пьянки, врач распахнула форточку, удовлетворенно прислушалась к мерному дыханию спящего и вышла из палаты в коридор.

Проснулся Макс неожиданно свежим. Словно и не он едва сумел вчера добраться в постель.

– И ведь выпил, вроде, немного...– Мимолетом удивился он, восстанавливая детали застольного монолога. – Ничего страшного, какие там тайны Мадридского двора. Рушится все...

Он потянулся и вдруг решительно встал с кровати.– Нечего разлеживаться. Как бы там ни было, а зарплату нужно отрабатывать. Да и самому интересно, с чем вернулся первый из Лондона. Поли пойми этих европейцев, неужели они не понимают, что Горби уже банкрот? И в качестве кого они его пригласили? Неужели лидерам восьмерки столь важно услышать новую порцию разглагольствований про новые вехи и подвижки?

–Не может быть, что их разведка не собрала для своих первых лиц материал о скандале в благородном семействе, случившемся на политбюро? Третьего июля лидеру перестройки фактически выразили вотум недоверия... его ближайшие соратники.

Владимиров вспомнил, как все это случилось: Заседание подходило к концу, Решение о созыве пленума ЦК, на котором нужно было запротоколировать сроки проведения внеочередного съезда КПСС, уже состоялось Члены Политбюро лениво перекатывали ручки по, напечатанным специально для мероприятия в Финляндии, блокнотам, прикидывая как лучше провести остаток дня.

Генеральный выложил на стол папку. В ней, как отлично знал Макс, лежала толстая стопка переданных его шефу Полозковым, резолюций с критикой Первого. Бумажки были подобраны со вкусом. Для полного комплекта в текстах решений собраний партийных организаций с мест не хватало разве что площадного мата.

– Ну... – Горбачев выпятил нижнюю губу и обвел взглядом сидящих.

– И что будем делать с этим Полозковым? – Задал Михал Сергеич риторический вопрос. И, не дожидаясь ответной реакции, напористо продолжил. – Он подрывает авторитет Генсека... Натравливает своих... Это не порядок.

Лидер уставился на сидящих, ожидая поддержки. Однако пауза затянулась. Наконец, взял слово Назарбаев. Казах аккуратно, подбирая слова, роизнес вовсе не то, что надеялся услышать председательствующий.

–Да что там Иван..., кхм, Кузьмич...– Развел ладони секретарь компартии Казахстана. – Тут как в басне. Чем а зеркало пенять-то, может и впрямь нужно задуматься. Авторитет у вас... тут казах сделал неуловимое движение губами, словно легонько сдул невидимую пылинку, – упал...

–Вот мы съезд собираем... А ну как там коммунисты вас с поста и попросят? А следом и нас всех. Наверное нужно.., попытаться делом как-то... поправить...

–Так, Михайло Серхеич,– вставил свое слово недавно избранный секретарем КП Украины, Гуренко. -Авторитет у вас на Украйне и впрямь, малэнький... Такий што его и невидно... – Он, хотя отлично умел говорить по-русски, усилил язвительный смысл фразы акцентом, нечаянно, может и вполне осмысленно спародировав малосроссийское геканье самого председателя.

Максу живо вспомнилось, как пошло багровыми пятнами, став почти одного цвета с родимым пятном на блестящей лысине, лицо Горбачова. Он начал трясти ворохом листков, заговорил о партийной дисциплине, но вдруг поник и покосился на сидящего чуть поодаль Ивана Кузьмича. – Ну а ты чего молчишь? Давай, скажи...

Полозков сжал губы.– Я не за себя беспокоюсь, за партию. Вы уже столько всего сделали, что и не исправить, пожалуй. Давайте так. На пленуме поставим вопрос ребром. Я готов уйти в отставку... скажем, по болезни, но и вы, Михал Сергеич, если большинство выскажется за это, тоже... Пусть решает пленум...

–Давайте.– А вот этого сидящий за спиной шефа невидимой тенью Макс вовсе не ожидал.– Горби оказался непривычно коротким.– Я буду на пленуме ЦК, пусть..., там и посмотрим. Если партия скажет...

"А ведь он повелся. На пустой, как говориться, крючок. – Владимиров глянул на пустынный двор ЦКБ,– они его попросту взяли на слабо... И в такой момент, вместо того, чтобы проработать стратегию, встретиться с ключевыми фигурами, он едет на саммит восьмерки? Участвовать в неофициальных встречах? Не понимаю, зачем?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю