Текст книги "Король теней"

Автор книги: Гэв Торп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Темный план

В Тираноке оказалось гораздо теплее, чем в Эланардрисе. Постоянный западный ветер приносил с моря теплые потоки воздуха из Люстрии, и морозы не успевали разыграться. Но небо все же затягивали облака, и прилегающая к величественному дворцу Короля-Феникса площадь пустовала. Несколько эльфов торопливо шли по своим делам – они явно предпочитали проводить как можно меньше времени вдали от уюта своих очагов.

Алит присел на мраморную скамью у стены и принялся рассматривать парадные ворота, что вели во дворец. Над ними вздымались две круглые белые башни, увенчанные остроконечными золочеными куполами с жаровнями, где горело голубое магическое пламя – оно оповещало горожан, что Король-Феникс пребывает во дворце.

Город сильно отличался от Анлека. Тор Анрок строили и перестраивали в мирные времена, извилистые улочки чередовались с открытыми площадями и парками, в то время как столица Нагарита с ее грозными стенами и казармами упорно цеплялась за воинственное прошлое. Тор Анрок строился вокруг одинокой горы на равнине Тиранока. Часть его находилась под открытым небом, а вторая половина лабиринтом вырезанных в скале туннелей уходила в толщу скал. Подземные коридоры ярко освещались серебряными фонарями. Куда бы ни обращался взгляд Алита, повсюду преобладало обилие света и красок, в отличие от суровых серых и черных камней Анлека.

Город не нравился князю. Он видел показуху, и не более. Даже огромные дворцовые ворота ни на что не годились. Большинство зданий были роскошными особняками князей и знати или просторными посольствами для гостей из других царств Ултуана. Основная часть населения Тиранока проживала в окружающих столицу пригородах, и каждое утро отправлялась в Тор Анрок верхом и на повозках, а вечером возвращалась домой. Только приближенные к Королю-Фениксу придворные могли позволить себе дорогостоящую жизнь в столице.

Алит пробыл в Тор Анроке уже три дня. Он последовал указаниям Эльтириора и держался ведущих от Орлиного перевала дорог. Его обрадовало, но в то же время и встревожило то, что он сумел пристроиться к каравану купцов и войти в город незамеченным. Для него обстоятельства сложились удачно, но становилось очевидно, что после перенесенных государством тягот бдительность ослабла, и даже в городе короля эльфов к культам и их шпионам относились спустя рукава. На стене и воротах стояли часовые, но они рассматривали проходящие мимо толпы с ленивым интересом.

Третий день Алит приходил на площадь и думал, как проникнуть во дворец и тайно встретиться с Королем-Фениксом. Он прислушивался к разговорам торговцев и выбирающей товары знати. В болтовне преобладали обсуждения модных веяний в одежде и литературе, сплетни из колоний и пересуды о романах между княжескими домами. Никто не упоминал Нагарит или князя Малекита. Алиту начинало казаться, что к наггароттам здесь относятся как к чудаковатым родственникам – те порой обращают на себя внимание очередной странностью, но в остальное время в их дела предпочитают не вмешиваться, чтобы не смущать себя излишними подробностями.

Тем не менее размещенное на берегу Наганата войско свидетельствовало об обратном, и юного князя поражало, что этот факт вызывал так мало разговоров. Даже заточение Морати давно потеряло остроту, и Алит ни разу не слышал, чтобы кто-то упомянул ее имя.

Юноше пришлось признать, что он в растерянности и не знает, что делать дальше. Он стал настолько подозрительным, что не хотел сообщать о своем приезде никому, кроме Бел Шанаара, хотя как князь Нагарита мог по праву войти во дворец и потребовать аудиенции у Короля-Феникса. Он слышал, что Бел Шанаар постоянно проводит открытые приемы, во время которых к нему может обратиться любой эльф, но также уловил некий подтекст, из которого сделал вывод, что попасть на прием непросто. Всех просителей предварительно опрашивали и только потом разрешали предстать перед троном Феникса. Даже если ему и позволят обратиться с просьбой, Алит не хотел обсуждать свое дело публично – а в зале наверняка соберется много просителей, и он не сможет высказать свои подозрения наедине.

Приближался полдень, рынок начал оживать; столицу наполняли жители окрестных городков. Алит неспешно бродил среди растущей толпы. Его серо-коричневая одежда, подходящая для путешествий по диким местам, резко выделялась на фоне ярких воздушных нарядов городской элиты Тиранока. К счастью, большинство принимало его за слугу и не обращало внимания, как принято среди знати, когда под носом у них оказывается низший по положению.

Именно подобное ощущение невидимости и навело Алита на идею.

Ночью он остался в городе, хотя ночлег стоил ему доброй части серебряных монет, выданных на дорогу отцом. После наступления темноты, когда ворота закрывались, в городе начиналась другая жизнь. Зажигались красные и синие фонари, и скромного достатка эльфы, что еще жили в Тор Анроке, заканчивали работу и выходили на улицы. Винные дома открывали двери и погреба, торговцы складывали свои лотки и спешили в соседние заведения.

Алит вошел в одну из таверн недалеко от дворца, и его приятно удивило обилие посетителей в ливреях Короля-Феникса. Среди них попадались старые доверенные слуги, юные пажи, служанки, конюхи, повара и прочие занимающиеся обыденной работой эльфы, что стремились устроить свою жизнь при дворе. Алит приметил подходящую группу – трое мужчин и одна женщина – и расщедрился на приличных размеров кувшин горячего пряного вина. Оно стоило ему всех оставшихся денег, поэтому князь очень надеялся, что потратился не зря. Он поставил на поднос с кувшином пять покрытых красной глазурью глиняных кубков и присел рядом с дворцовыми слугами.

– Добрый вечер. – Алит принялся расставлять на столе кубки. – Меня зовут Атенитор. Я недавно в столице и ищу помощи.

– У тебя эллирионский акцент? – спросила одна из служанок, и Алит начал разливать вино.

Девушка отличалась хрупким сложением даже для эльфийки, а ее улыбка радовала искренностью и теплом.

– Крейсийский, – ответил князь.

Он рассудил, что если бы кто-то знал разницу, то уже заметил бы, что он наггаротт. Видимо, жители Нагарита не часто посещали столицу Ултуана.

– Я Миландит, – представилась девушка и протянула руку.

Алит взял ее ладонь в свою и пожал. Вокруг стола раскатился смех.

– При приветствии надо целовать руку, – объяснил один из молодых эльфов. Он взял ладонь Алита и быстро коснулся губами костяшек среднего пальца. – Вот так. Меня зовут Лиасерин. Рад знакомству с тобой, Атенитор.

Алит повторил его жест, стараясь не выдать смущения. В Нагарите рукопожатие считалось достаточным, а семью и любимых друзей встречали объятием.

– Кажется, я уже продемонстрировал незнание ваших обычаев. – Алит смехом попытался сгладить неловкость. – Хорошо, что у меня появились друзья, способные поправить меня. Понимаете, я охотник, а в горах редко выпадает случай научиться утонченным манерам.

Он обошел вокруг стола, поцеловал руки остальным и кивал, когда они называли свои имена.

– И что привело охотника в Тор Анрок? – спросила Ламендас.

Она выглядела немного старше остальных; Алит дал ей около восьмидесяти лет, может чуть больше.

– Амбиции! – с улыбкой воскликнул Алит и залихватски поднял брови. – В южном Крейсе мой отец считается лучшим охотником, но сдается мне, что князья начали ценить его работу меньше, чем когда он был молод. Я понял, что если хочу прославиться, мне придется отправиться в Тор Анрок или в колонии – знаете, я еще ни разу не ступал на палубу корабля!

На сей раз смех за столом прозвучал дружелюбнее. Алит почувствовал, что новые знакомые начинают относиться к нему теплее, и продолжил:

– Естественно, я ищу место при дворце. Могу я поинтересоваться, как получить там работу?

– Это зависит от того, что ты умеешь делать, – ответила Ламендас. – Нужды в охотнике во дворце нет.

– Я могу разделывать мясо, – быстро ответил Алит. – Охотник умеет обращаться с ножом не хуже, чем с луком, вот я и подумал, что могу пригодиться на кухне.

– Тебе повезло, – вставил Ачитерир, совсем молодой мальчик не старше тридцати лет. – Повара вечно ищут помощь. Каждый прием Короля-Феникса собирает все больше и больше гостей. Поговори с Малитрандином, Смотрителем Дворцовых Очагов.

– Малитрандином?

Миландит, которая располагалась справа от Алита, наклонилась к нему и указала на стол по другую сторону камина. Там сидели шестеро эльфов более почтенного возраста и увлеченно спорили над листом бумаги. Другая рука девушки нежно, будто невзначай погладила его по бедру.

– Это мой отец, он сидит с другими дворецкими. – Под столом она положила руку на колено Алита. – Я могу вас познакомить, если хочешь.

– Буду очень признателен, – ответил Алит и попытался встать. Пальцы Миландит на его колене сжались, и юноша остался сидеть.

– Не сейчас, дворецким не понравится, если мы потревожим их во время отдыха. Я отведу тебя к нему утром.

– А где мне найти тебя утром?

– Ну, если ты нальешь мне еще бокал вина, – промурлыкала Миландит, – то найдешь меня в своей постели…

В фонаре в углу маленькой комнатки Миландит мигал магический огонь, заливая все вокруг приглушенным желто-зеленым светом. Алит вытянулся на спине и уставился в потолок; его согревало тепло лежащей рядом девушки. Князь боялся, что совершил ужасную ошибку. Дома казалось бы немыслимым провести ночь с Ашниелью до свадьбы, и Каентрас был вправе потребовать сурового наказания за такой проступок, не говоря уже о том, что Алит покрыл бы позором репутацию семьи. Может, у низших сословий дело обстояло по-другому? Остальные слуги не выказали ни подозрений, ни осуждения, когда Миландит привела его в свою комнату в одном из длинных крыльев дворца.

Алиту пришла в голову неожиданная мысль, от которой он невольно улыбнулся. А если Миландит узнает, что провела ночь с князем Ултуана – более того, наследником одной из самых влиятельных семей Нагарита? Но пока он представлял ее удивление, настроение снова помрачнело. Откровенная, полная страсти ночь разительно отличалась от отношений с Ашниелью. Никакого кокетливого флирта и еле уловимых намеков на физическую близость, просто взаимное желание двух эльфов. Казалось, что Ашниель намеренно сдерживала оказываемое ему внимание, чтобы завлечь и раздразнить влюбленного юношу, а потом увильнуть от обещанного.

Миландит шевельнулась, и князь повернулся к ней, провел взглядом по гладкому изгибу обнаженной спины и разметавшимся по золотистой подушке каштановым волосам. Девушка придвинулась к нему поближе и полуоткрыла глаза.

– Я думала, усилия прошлой ночи утомили тебя, и ты спишь, – прошептала она, поглаживая его грудь.

Алит наклонился и поцеловал ее в щеку.

– Мне надо многое обдумать, – ответил он. – Город полон неожиданных соблазнов, а простой охотник не привык к ним.

Миландит улыбнулась и потянулась. Этим же движением она подкатилась вплотную к Алиту и положила голову ему на грудь. Затем принялась перебирать его волосы.

– В городе много удовольствий, но мне показалось, что наша ночь в новинку для тебя, – сонно пробормотала она.

Алит не ответил, и она посмотрела на него. Глаза девушки округлились, и ей пришлось прикрыть рот ладонью, чтобы подавить смешок.

– Я не знала, что в Крейсе такие целомудренные охотники! – захихикала она. – Если бы знала, я бы вела себя… нежнее.

Алит посмеялся вместе с ней – его совсем не смутила собственная неопытность.

– Если ты не поняла, что это был мой первый раз, то у меня, наверное, талант!

Миландит сжала ладонями его щеки и поцеловала в губы.

– Новичкам везет? – сказала она. – Конечно, существует простой способ это проверить.

Когда Алит прижал к себе девушку, все прочие мысли разом вылетели из его головы: Нагарит, Каентрас, Ашниель, культы – все растворилось в миге счастья и удовольствия.

Алит старательно трудился на кухне, а в свободное от работы время исследовал дворец Короля-Феникса. Когда он не был занят свежеванием кабанов, птицы или кроликов для поваров, его внимание делилось между изучением плана дворца и общением с другими слугами, особенно с Миландит. За бокалом вина или сонным шепотом поздно ночью в постели Алит узнал от нее добрую часть придворных сплетен. Девушка отличалась природной наблюдательностью и общительностью и многое могла поведать о повседневных ритуалах дворцовой жизни, кроме того, она была знакома с большинством слуг и стражников, населявших цитадель. Алит ощущал некоторую вину за то, что втайне использует их отношения, но Миландит всегда с удовольствием рассказывала новому возлюбленному о Тор Анроке и особенностях жизни в столице. Она не скрывала желания иметь рядом родственную душу и предаваться физической близости, не накладывающей серьезных обязательств.

То, что узнал Алит, не внушало ему особой надежды. Бел Шанаар редко оставался один, его дни были заполнены приемам и встречами с важными персонами. Его семья – особенно сын Элодир – постоянно сопровождала короля на торжественных церемониях. Даже когда государственные и семейные дела не требовали его непосредственного внимания, за Королем-Фениксом тенью следовал его дворецкий, Палтрейн. Его роль походила на роль Геритона в Эланардрисе – верный канцлер дома Анар заправлял многими делами от имени Эолорана. Палтрейн был главным советником и приближенным Бел Шанаара. Он приглядывал за работой дворца и мог призвать к ответу любого его обитателя, от служанки до капитана гвардии. В его обязанности входил не только присмотр за домашними делами; Палтрейн принимал самое живое участие в переговорах между Тираноком и другими княжествами.

Внимание Алита привлекла еще одна заметная при дворе фигура – Миландит как-то вечером мимоходом упомянула о нем. Меланхоличного вида эльф по имени Каратриль служил главным герольдом Короля-Феникса. Родом он был из Лотерна, и когда Алит навел справки, то узнал, что в свое время Каратриль носил звание капитана гвардии, а затем выполнял обязанности посла Бел Шанаара во время первого похода Малекита, когда тот попытался захватить Анлек и попал в ловушку в Эалите. Алита заинтриговала новость о том, что Каратриль был немного знаком с Нагаритом и князем, и он решил при первой же возможности поговорить с герольдом.

Юноша пробыл во дворце около двадцати дней, прежде чем обстоятельства сложились в его пользу. В большинстве случаев работа на кухне нравилась Алиту, к его немалому удивлению, поскольку отнимала немного сил и давала время подумать о других делах. Он освобождался во второй половине дня. Вечером он занимался изучением дворца, но нормы приличия требовали после наступления темноты проводить сколько-то времени с другими слугами. И вот в один прекрасный день Алиту представился случай увидеть парадный зал Короля-Феникса.

Шел тот самый открытый прием, о которых слышал Алит, и ловким горожанам, сумевшим дать страже взятку или иным способом проскользнуть в зал, позволили наблюдать за действом. Алит в неприметной белой мантии без труда затесался в группу эльфов, а когда вошел в парадный зал, отделился от них и сел на одну из скамей высокого амфитеатра.

Пока князь поднимался по ступеням, он заметил одинокого эльфа; тот сидел в стороне от других, подальше от толпы, что толкалась на нижнем, самом близком к Бел Шанаару, ярусе. По внешнему виду, ливрее и манере поведения Алит предположил, что перед ним Каратриль. Князь обошел верхний ярус скамей и присел рядом с эльфом.

– Ты Каратриль? – Алит решил говорить начистоту, а не пытаться выудить информацию окольными путями.

Эльф удивленно повернулся и кивнул.

– Герольд Короля-Феникса, – ответил он и протянул руку.

– Можешь называть меня Атенитором. – Алит поцеловал протянутую руку. Герольд отдернул ее быстрее, чем требовал этикет, и Алит догадался, что его тоже смущает тиранокский обычай. – Мне это тоже кажется странным.

– Что именно? – спросил Каратриль; герольд уже повернулся к неторопливо входящей в открытые двери процессии.

– Целование рук. Я родом не из Тиранока, и некоторые местные обычаи кажутся мне эксцентричными.

Каратриль не ответил, но приложил палец к губам, призывая к тишине, и кивком указал на двери. Алит посмотрел вниз: в зал вошел Палтрейн в темно-фиолетовой мантии с широким голубым поясом, расшитым сапфирами. Он встал сбоку от трона и поклонился.

Алит впервые в жизни увидел Бел Шанаара. Король-Феникс гордо стоял, одетый в просторный белый наряд, украшенный восстающими из пламени золотыми фениксами. Плащ из черно-белых перьев свисал с плеч и стелился по полу. На голове красовалась великолепная золотая корона – она сверкала в льющемся через стеклянные вставки купола солнечном свете. Лицо было строгим, глаза смотрели только вперед. Бел Шанаар ровным шагом прошел по залу и приблизился к трону. Затем он откинул роскошный плащ и оглядел зал. Даже с такого расстояния Алит видел, как острый взгляд, от которого не могла укрыться ни одна мелочь, прошелся по посетителям. Когда очередь дошла до него, князь едва не вздрогнул.

– Пусть выйдет первый из просителей, – провозгласил Бел Шанаар. Глубокий голос без труда разносился по самым отдаленным уголкам зала.

– После двадцати лет наблюдений это зрелище уже не кажется увлекательным, – тихо произнес Каратриль. – Все равно никто не приходит сюда с серьезными проблемами. Обычно прошения подают для того, чтобы намекнуть на новую возможность для торговли или сообщить о смертях и свадьбах. Все, что сейчас происходит, обычный спектакль; настоящие дела вершатся за закрытыми дверями.

– Хотел бы я увидеть совет Короля-Феникса, – тоже шепотом ответил Алит. Скамьи вокруг них стояли полупустыми, но все же поблизости сидело немало эльфов. Говорить в полный голос он не решился. – Я слышал, что ты побывал в Нагарите.

– Верно, мне выпала честь участвовать в походе князя Малекита. Но это происходило давно, хотя величайший из князей отметил мои заслуги.

– Я тоже сражался на стороне Малекита, – едва слышно прошептал Алит.

Каратриль бросил на него резкий взгляд и наклонился поближе.

– Ты одет как слуга, но заявляешь, что сражался в войске князя Нагарита, – произнес герольд. – Либо одно, либо другое. А может, оба заявления ложь?

– Я говорю правду. Я работаю на дворцовой кухне, и я встречался с князем Малекитом. Я бы хотел поговорить с тобой, но это неподходящее место.

Каратриль одарил его подозрительным взглядом, но все же кивнул.

– Ты не простой слуга, – тихо сказал он, не сводя глаз с Алита. – Очевидно, что ты не тот, за кого себя выдаешь, даже если говоришь правду. Не знаю, какое у тебя ко мне дело, но не забывай, что я всего лишь посланник и не имею власти при дворе.

– Мне нужно, чтобы ты выслушал меня, – ответил князь и со вздохом откинулся на спинку скамьи. – Я понимаю, что у тебя нет причин доверять мне, и не могу привести доказательств, чтобы убедить тебя. Но если ты согласен встретиться, назови время и место по своему выбору и прими любые предосторожности, какие сочтешь нужными. У меня только одно условие – мы должны поговорить наедине.

– Я не люблю интриг, – сказал Каратриль. – Эта черта сильно отличает меня от обитателей дворца. Я поговорю с тобой, но если мне не понравится твой рассказ, я позову стражу, и тебя отведут к Палтрейну. Я согласен на встречу, но не даю никаких обещаний.

– Они мне не нужны. Где и когда мы встретимся?

– Скоро перерыв, можешь подняться в мои покои. Не вижу смысла ждать дольше.

Алит поблагодарил его улыбкой и вернулся к происходящему внизу. Каратриль оказался прав, церемония протекала скучно: один за другим просители восхваляли Короля-Феникса и испрашивали его благословения для грядущих предприятий. Некоторые приходили пожаловаться на установленные Лотерном налоги на проход Морских Врат, хотя один из посетителей решил, что Бел Шанаару крайне важно узнать о его намерении отплыть в Люстрию и обеспечить деревом свою деревню в Иврессе.

После десятого выступления Палтрейн объявил, что сессия окончена. В зал вошли слуги с подносами, где лежало нарезанное ломтиками мясо, и стояли маленькие бокалы и кувшины с подслащенной водой и экзотическими соками. Слуги ходили между рядами скамей, предлагая посетителям освежиться в перерыве.

– Пошли. – Каратриль встал.

Алит последовал за ним по ступеням. Внизу Каратриль повернулся и поклонился Бел Шанаару. Король-Феникс поприветствовал его кивком и бросил любопытный взгляд на спутника герольда. Алит тоже поклонился, но старался избегать внимания Бел Шанаара, чтобы не возбуждать подозрений. Когда князь выпрямился, король уже разговаривал со своим сыном.

Каратриль повел Алита к северной башне и вверх по винтовым лестницам. Эта часть дворца была неизвестна Алиту, поскольку доступом к ней обладали лишь те слуги, которые имели при себе печать Короля-Феникса, и стояли они в придворной иерархии намного выше обычного кухонного работника. Каратриль прошел между часовыми в дверях четвертого этажа беспрепятственно; Алит робко следовал позади. Через несколько шагов по коридору герольд бросил на Алита предупреждающий взгляд: напоминание, что, если возникнет нужда – стража Короля-Феникса рядом.

Они прошли по длинному, застеленному ковром коридору – полы в крыле слуг были просто каменными – и Каратриль свернул направо, в другой проход. Там он открыл широкую дверь слева и жестом пригласил Алита внутрь.

Покои герольда состояли из двух комнат. Первая отводилась под гостиную с низкими кушетками, столиками и небольшим очагом. Через открытую арку в стене Алит разглядел скромно обставленную спальню.

– Я провожу здесь мало времени, – пояснил Каратриль, когда заметил любопытство гостя. – Я решил, что лучше не обставлять свои покои во дворце как дома, иначе я буду скучать по нему еще больше.

– Еще больше?

– Я очень скучаю по Лотерну. Но что поделать, служение Королю-Фениксу – великая честь, и я не могу отказаться от своих обязанностей, повинуясь прихоти. – Каратриль закрыл дверь и жестом пригласил Алита присаживаться. – Я бываю там достаточно часто, чтобы вспомнить, как сильно я люблю этот город, но в то же время моих визитов не хватает, чтобы удовлетворить желание остаться там подольше.

– Да, тяжело жить вдали от дома, – с искренней симпатией согласился Алит.

Он покинул Эланардрис не так давно, но его частенько посещало желание поскорее вернуться туда. Даже если оставить позади болезненные воспоминания об Ашниели, он все равно любил горы больше всего на свете.

– Да, и вот что любопытно. – Каратриль уселся напротив князя. – Я путешествовал по всему Ултуану и узнал множество вещей, которые могли остаться незамеченными для тех, кто повидал свет меньше меня. Ты называешь себя Атенитором, именем крейсийского происхождения, но акцент выдает, что родом ты не оттуда. Если не ошибаюсь, ты говоришь как эллирионец.

Алит улыбнулся и покачал головой.

– Близко, но неверно, – он закинул руку на спинку кушетки. – Я наггаротт. Хотя мой акцент может быть тебе незнаком, поскольку я родился на востоке, рядом с горами.

– Я никогда не посещал те места.

– Очень жаль, потому что тебе не довелось увидеть не только захватывающую дух красоту Эланардриса, но и мудрость и дружелюбие дома Анар.

– Я еду туда, куда посылает меня Король-Феникс. Я не выбираю цель путешествия сам, – со вздохом ответил Каратриль. – Если я где-то не бывал, так это потому, что Бел Шанаар не нашел причины отправить меня туда.

– Все может измениться, – произнес Алит. – Я думаю, что интерес Короля-Феникса к Нагариту вскоре значительно возрастет.

– Почему? – Каратриль нахмурился и наклонился вперед.

– Я буду говорить чистую правду, потому что доверяю тебе, хоть и не могу понять почему. Но я хочу, чтобы ты доверял мне.

– Бел Шанаар говорит, что у меня честное лицо. – На губах Каратриля заиграла улыбка, и Алит впервые заметил, что у герольда есть чувство юмора. – Он доверяет мне больше всех после своей семьи и дворецкого. Я сохраню в тайне все, что услышу от тебя, если твой рассказ не будет представлять угрозы Королю-Фениксу. Мое положение при дворе основано на заслуженной репутации благоразумного эльфа.

– Я наслышан о твоей репутации. – Алит встал и обратился к Каратрилю. – Я Алит, сын Эотлира, внук Эолорана Анара. Я князь Нагарита и пришел в Тор Анрок для того, что просить помощи Короля-Феникса.

Каратриль долго молча рассматривал Алита. Улыбка полностью сошла с его лица. Но затем она вернулась, еще шире чем раньше.

– У тебя есть способности к драме, Алит, – произнес он. – Я весь внимание.

Князь пересек комнату и сел рядом с герольдом.

– Мне нужно поговорить с Королем-Фениксом наедине, – сказал он. – Ты сможешь мне помочь?

Каратриль отстранился, увидев искреннюю мольбу на лице юноши, и снова принялся рассматривать своего гостя. В конце концов он встал и направился к шкафчику у стены. Достал из него два хрустальных бокала и бутылку серебристого вина. Мерными движениями разлил его по бокалам и вернул бутылку в шкаф. Один из бокалов он предложил Алиту и снова сел рядом с ним. Алит взял напиток, но не притронулся к нему. Он пристально изучал лицо Каратриля, пытаясь угадать его намерения.

– Ты поставил меня в весьма сложное положение, – произнес герольд. – Я не могу поверить тебе на слово, по крайней мере сейчас. Тем не менее если ты говоришь правду и приехал в столицу тайно, то мне будет трудно навести справки и не выдать тебя.

– У меня есть рекомендательное письмо от деда, оно в моей комнате, – начал Алит, но Каратриль отмахнулся.

– Я не обладаю правом судить о подлинности подобного документа, – ответил он.

Герольд снова задумался. Он рассматривал Алита с цепкостью и бдительностью ястреба, который пытается предугадать движения добычи. Алит сидел тихо – он понимал, что никакими словами не сможет подтолкнуть выбор Каратриля в ту или иную сторону.

В конце концов герольд принял решение и кивнул.

– Принеси мне письмо, и я передам его Бел Шанаару, не открывая, – заявил он. – Если Король-Феникс согласится принять тебя, то мой долг будет исполнен. Если нет, то тебя ждет плохой конец. Хотя со стороны может показаться, что мы ослабили бдительность по отношению к культам и прочим нарушителям, на самом деле мы остаемся начеку.

Алит поставил бокал на стол и сжал руку Каратриля.

– У меня нет слов, чтобы поблагодарить тебя за доброту! Я сейчас же принесу письмо и надеюсь, что Король-Феникс сочтет его подлинным.

– Я подожду тебя в юго-восточной обеденной зале, – с этими словами Каратриль поднялся и открыл дверь, чтобы показать, что разговор окончен.

Алит в нетерпении ринулся к выходу, но все же вспомнил о манерах, остановился и поклонился герольду. Каратриль ответил на его поклон и жестом отослал прочь.

Весь день после разговора с Каратрилем Алит провел в нервном ожидании. Наследник дома Анар был сам не свой во время вечерней встречи с Миландит и прочими слугами и решил отправиться спать пораньше – и в одиночестве.

На следующее утро он с радостью принялся за привычную работу на кухне: она немного отвлекла его от беспокойств, но юноша так и не смог привести мысли в порядок. Правильно ли он поступил, когда доверился Каратрилю? Убедит ли Короля-Феникса письмо деда? Даже если Бел Шанаар согласится принять Алита, как добиться встречи наедине?

Каждый раз, когда двери кухни открывались, Алит поднимал голову. Он сам не знал, кого ждет: посланника или стражи. То и дело бросаемые на дверь взгляды вызвали недовольство главного повара, властного эльфа по имени Ятдир, который командовал кухней, как капитан своими солдатами.

К середине дня пришло известие, что Бел Шанаар попросил подать в его покои легкий обед. К огромному беспокойству Малитрандина, все кухонные слуги оказались заняты на пиру княгини Лириан, жены Элодира. Малитрандин приказал Алиту отнести поднос с приправленным травами мясом и пряным хлебом и взялся сам проводить его на верхние этажи дворца, где находились королевские покои.

На верхних этажах тянулись широкие, величественные коридоры. Их украшала мозаика из граненых камней и скульптуры, как классические, так и современные. Алит не стал тратить время на то, чтобы любоваться искусством, да и желания у него не возникло, поскольку Малитрандин торопливо шагал по коридору и бросал на него через плечо нетерпеливые взгляды. Они прошли мимо часовых, одетых в легкие кольчуги с золотыми нагрудными пластинами и вооруженных висящими на поясе парными мечами – длинным и коротким. Часовые не обратили внимания на Малитрандина, зато наградили презрительными взглядами Алита, когда он проходил мимо. В конце длинного коридора обнаружилась неприметная дверь из выбеленного дерева. Малитрандин негромко постучался и открыл ее, жестом пропуская Алита вперед.

Покои короля очень удивили юношу. За скромной дверью его ждала полная противоположность пышным украшениям и одеждам двора. Он мог бы сравнить ее с изящной красотой лебедя рядом с вызывающим великолепием павлина.

Личные комнаты Короля-Феникса были обставлены неброско, но изысканно, и даже несведущий взгляд Алита оценил элегантную отделку и мастерство работы: точеные ножки высоких столов, причудливое чередование геометрических и природных узоров в резьбе вокруг очага. Все было белым, включая ковер на полу. Единственным пятном цвета среди белизны оставался сам Король-Феникс – он сидел у огня в переливающейся алой мантии и держал на коленях открытую толстую книгу. Без церемониальных одежд и короны он выглядел более доступным и напомнил Алиту деда, хотя Эолоран обычно выглядел суровее.

– Поставь сюда, – сказал Бел Шанаар, указывая на низкий столик рядом с собой.

Алит с поклоном повиновался. Бел Шанаар наклонился вперед и принялся изучать содержимое подноса. Он осторожно приподнял двумя пальцами ломтик мяса и бросил взгляд на Алита; стоявший у двери Малитрандин не мог разглядеть его лица.

– Это ивресский лев? – спросил Бел Шанаар и помахал ломтиком перед Алитом.

– Саферийский, ваше величество, – ответил тот.

– Правда? – воскликнул король. – И в чем же разница?

Алит замешкался и бросил взгляд на Малитрандина.

– О, дворецкий, ты можешь идти, – пренебрежительно взмахнул мясом Бел Шанаар. – Когда мы закончим, стража проводит мальчика на кухню.

– Да, ваше величество, – выдавил Малитрандин и с поклоном удалился, хотя король и так уже перестал обращать на него внимание.

– Ну? – спросил Король-Феникс. – В чем отличие саферийского льва?

– Его мясо коптят три года, ваше величество, на костре из волшебного дуба и белой травы, – ответил Алит. Он благодарил судьбу за то, что Ятдир взял на себя труд не только обучить его правильной разделке мяса, но и основам приготовления. – Потом его вымачивают в…

– Можешь заканчивать представление, Алит, – прервал его Бел Шанаар. Он ловко сложил тонкий ломтик и закинул его в рот. Алит терпеливо ждал, пока Король-Феникс прожует пищу Тот наконец проглотил мясо и улыбнулся. – Ты неплохой актер, да и мясник тоже. Скажи-ка, почему бы мне не позвать стражу и не арестовать тебя как наемного убийцу?