Текст книги "Гувернантка (СИ)"
Автор книги: Герта Крис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Понятно, что с этой целью император применил свой легендарный прутик.
А Анастасия через несколько шагов несмело спросила:
– Тебе же понравился бал, Катя? Ты поедешь в Париж?..
Глава 15
Утром мой посыльный, ещё до завтрака, сообщил, что император и Великая княжна ждут меня не ранее обеда. А на вопрос, где они сейчас, ответил:
– В тронном зале ведут приём прибывающих на бал гостей!
– Летний бал? – уточнила я. Когда посыльный кивнул, я удивилась: – Но до бала несколько дней!
– Его императорское величество добр, и во дворце великолепная кухня…
– Понятно. Меня не беспокоить.
Я переоделась в халат и позавтракала у камина. По-домашнему. А заодно порассуждала на тему, как Яська и Аська меня пожалели – торчать, словно суслик и с улыбкой смотреть на незнакомые рожи… Нет уж! Слава императору и Великой княжне за доброту их и заботу! Хотя кто знает? За зверюшками на фермах тоже ухаживают, заботятся о них, а потом с кого шкуру сдерут, кого на мясо пустят! А бывает, что все эти удовольствия одновременно приходят…
Но есть надежда, что это не про меня! Хочется так думать. Да и зачем мне какая-то активация? Вот я с утра просто взлетела и посмотрела, как там дела у Светки. Без всякого напряжения взлетела! Светка от неожиданности мне такие зубищи показала! Огромные, острые! Потом узнала и успокоилась. Яиц, кстати, в гнезде уже нет. Столбики пушистенькие торчат и во всём маму копируют, так что зубов там было!.. Спросила Светку, хорошее ли здоровье у потомства, и все разом закивали. Поинтересовалась, не хотят ли они есть, – всеобщее отрицание. Счастливое семейство!
И вот ещё вопрос для ленивого рассуждения! Почему это меня нужно активировать?! Есть же множество других терминов в этой тематике: усиление, инициирование, возбуждение… Так! Надо срочно Машке звонить и узнать, сколько она водки выпила, чтоб это самое возбуждение подавить! Но с другой стороны – пьяная в дым гувернантка на работе… И герцогиня на активации… Картинка!
Кстати, Машке я так и не дозвонилась. Может, счастье обретает с кем-то?
Вероятно, я задремала, потому что разбудил меня стук в дверь.
– Да! – недобро рявкнула я спросонок.
В узкую щёлку приоткрывшейся двери посыльный пролепетал:
– Прошу прощения, герцогиня Стрелецкая! Обед императора через десять минут!
– Сейчас! – пообещала я и отправилась умываться.
Что такое десять минут? Вечность! Если, конечно, платье выбирать не надо. Или боевую раскраску на лицо наносить… Но платье я наметила уже с утра и менять своё решение не собиралась – тёмно-фиолетовое, не слишком пышное и кружева симпатичные. И сидело на мне, как на заказ сшитое. Ну и никаких украшений. Кроме перстня, понятно.
К обеду мы не опоздали ни на минуту. Правда мой посыльный остался за дверью, а вот я успела поздороваться ещё до того, как дети сели за стол.
– Добрый день, ваше императорское величество! Великая княжна! Вы сегодня очаровательны!
– Добрый день, герцогиня Стрелецкая! – улыбнулся Ярослав. – Вы в любом наряде великолепны!
А Анастасия, куда менее связанная условностями, подбежала ко мне и тихо спросила:
– Ты пообедаешь с нами, Катя?
– Нет – ответила я. – Но прослежу, чтобы вы не передрались из-за пирожных.
Дети засмеялись и сели за стол. Но, прежде чем приступить к еде, Ярослав сказал:
– Катя! Повар очень просил не кормить змейку сыром!
– Светку? – удивилась я. – Как это?
– Он сам отправляет ей всё, что нужно! Дядя Егор распорядился поставить её на довольствие! И она начала сыр обратно на кухню отправлять!
– Светка?! – потрясённо прошептала я.
– Конечно! – засмеялась Анастасия. – И повар просил…
– Всё поняла! – строго сказала я. – Пора обедать!
Полон дом привидений, колдунов… И как тут жить?!
***
Регент вошёл, как только дети встали из-за стола.
– Мой император! Великая княжна! Герцогиня Стрелецкая! У нас есть важное дело.
В руках у регента был небольшой сверток, и я готова была дать палец на отсечение, что в нём находились кинжал призрака и перстень с белым камнем. Упоминая палец, я имела в виду тот, на котором был неснимаемый перстень.
Кстати, по выражению лица регента нельзя было сказать, что он счастлив меня видеть. А судя по поведению детей, повестка дня была оговорена и утверждена заранее. Во всяком случае мы сразу перенеслись на место, практически аналогичное тому, где проводилась кремация кукол. Я даже вздрогнула. Но потом поняла, что здесь всё не так: огромная каменная площадка с натыканными там и сям крупными валунами. На одном из них, немного позади нас с регентом, устроились Ярослав и Анастасия, и их тут же накрыл купол, похожий на стекло. Дети махали нам руками. Спросить, зачем нужен купол, я не успела.
– Это для их безопасности, – ответил регент на невысказанныё вопрос. – Прежде чем приступить к активации Щита, я хотел бы, Катя, попросить тебя отправиться сегодня вечером на бал в Париж.
– Нет! – отрезала я.
– Я так и думал. Ещё я хочу попросить прощения за то, что сделал…
– Нет!
Он понимающе кивнул, вытянул из свёртка уже знакомый мне кинжал в ножнах, а из кармана достал перстень призрака с белым тусклым камнем.
– Активация пройдёт безболезненно, – каким-то тусклым голосом произнёс регент. – Потом ты будешь должна поразить мишени. Они появятся вон за теми камнями…
– А зачем?
– Чтобы проверить правильность активации.
– А отказаться я могу?
Регент кивнул, а потом, глядя куда-то мимо меня, подтвердил:
– Можешь.
Смотри-ка! Свобода выбора есть! Демократичненько…
– И без подвоха? – спросила я.
Он кивнул, но с таким трудом, будто ему шею заклинило.
– Хорошо! – оценила я его честность. – А развестись с мужем-призраком могу? Чтоб всю эту магию скинуть?!
Великий князь совсем окаменел. Хотя нет! Вздохнул тяжело, нахмурился и кивнул:
– Можешь, Катя. Он всё примет обратно.
Я обернулась и увидела, что дети уже не машут руками, словно чувствуют, куда разговор повернулся. Или просто слышат?
– Назови мне две причины, по которым я ещё здесь!
Казалось, что я слышу скрип позвонков, когда он повернул голову и посмотрел мне в глаза.
– Я прошу…
И замолчал. Хорошо, хоть императора не помянул!
– Слабенько! – оценила я причину. – А не боишься стать первой моей жертвой?
– Есть вещи страшнее. И убить меня ты не сможешь. Только сильно прожарить… И прошу, не при них.
– Резонно, – согласилась я и задумалась.
Страшная штука – свобода выбора! Казалось бы, хватай кусок, что толще и жирнее, и тут же волоки его в кусты, прячься, пока не отобрали! Ан нет! По опыту знаю, что большие куски и тяжелее других, и по качеству непонятны… А могут и укусить! А если попробовала вкуснятинки, то мелкие и постные кусочки не привлекают… Вот и вся свобода выбора!
– Дай! – я протянула руку к кинжалу.
– Прошу прощения, Катя, но это я должен сделать сам.
Регент приложил кинжал к поясу платья сбоку, и он словно прилип. А ещё тёплая волна прокатилась между кинжалом и перстнем, вернулась обратно, будто натягивая тонкую крепкую нить…
– Мишени будут там! – указал регент. – И это не люди – картон. Тебе надо просто попасть.
– Из чего стрелять? – поинтересовалась я. – Из пальца?
– Ты поймёшь, – пообещал регент, взял меня за руку и надел перстень…
Весьма волнительный момент для любой женщины – мужчина надевает кольцо на палец! А если он ещё и на одном колене при этом стоит… Вообще идеально!
Но вот незадача – мужчина исчез, а тёплые волны меж перстнями и кинжалом катятся всё чаще, наполняют меня, распирают…
Мелькнула глупейшая мысль: главное, чтобы швы на платье не разошлись!
Всё вокруг изменилось. Я словно видела каменную площадку со всех сторон: слева, справа… Сверху?.. Да пожалуйста! А вот, кстати, и регент! Стоит около валуна, на вершине которого устроились Яська и Аська. Дети кричат что-то восторженное, и я их прекрасно слышу! А регент бормочет:
– Она не промахнётся… Не промахнётся…
А вот и обещанные картонные мишени, как на стрельбище. Сверху их прекрасно видно! Зашевелились… А оно мне надо – стрелять по ним?! Хотя… Как сказал поручик Ржевский в одном пошлом анекдоте: «А почему бы, собственно, и нет?!»
С пальца сорвался маленький сияющий шарик и ударил в фигуру, метнувшуюся из-за камня, превратив её в пепел. Ещё один… Ещё… Быстрее…
Я видела всё! Знала когда, где и на какое время появится любая из мишеней, и стреляла заранее. Без единого промаха.
И вдруг всё прекратилось. Мишени исчезли, а огненный шарик на пальце угас.
– Первый этап закончен! – орал регент.
А Великая княжна и император радовались под своим куполом:
– Отлично, Катя!
– Потрясающе!
Ну что ж… И я очень рада. Тем более что это не требовало никаких усилий. Как в компьютерной игре.
– Теперь их будет больше! – крикнул от валуна регент. – На две руки!
Не соврал – мишеней стало намного больше… Но с пальцев обеих рук непрерывным потоком стекали шарики-пули и без промаха поражали «врагов». Совершенно тупая игра! Но…
Между мной и мишенями неожиданно возник регент! И прямо в его грудь и голову летело не менее десятка смертоносных снарядов! И время остановилось…
Правда, не совсем. Сияющие шарики продолжали движение к регенту. Не очень быстро, но неотвратимо. А этот тупица стоял столбом и даже зажмурился!
Кажется, я закричала, и вокруг регента появились пучки прозрачных, словно хрустальных трубок. Они извивались, как змеи, а когда смерть приблизилась к регенту вплотную, принялись жадно хватать огонь, пропускать его через себя и выплёвывать за спиной Великого князя. Точно в выбранные мишени!
– И-д-и-о-т! – буквально по буквам проорала я регенту.
А этот кретин радостно улыбался!
– Идеальный Щит! Оригинальный, но идеальный! Теперь третий этап!
– Сам, болван, развлекайся! – бросила я ему и оказалась в своей спальне.
Сорвала перстни с пальцев, кинжал с пояса и швырнула на комод. Вот только стука и грохота не получилось – кинжал аккуратно улёгся перед часами, а перстни пристроились на ножнах.
Развела ладони в стороны, и меж ними появился большой, с футбольный мяч, сияющий шар – аж глазам больно стало! Уменьшила шар до размеров горошины, подняла в воздух стул и заставила «горошину» попетлять между ножек.
Потом вызвала щит. С ним я игралась куда дольше…
***
До вечера меня никто не беспокоил. И огромное всем за это спасибо! Потому что мне было о чём подумать. Лишь в сумерках кто-то постучал в дверь.
– Что? – без интереса спросила я.
Дверь приоткрылась, и я по голосу узнала своего посыльного:
– Герцогиня Стрелецкая! Вас требует его императорское величество!
– Иду, – обречённо вздохнула я.
Понятно, что иду – гувернантка, герцогиня… А ещё надо уточнить, что я Великому князю оторвать могу без проблем.
И платье я из принципа менять не стала!
За дверями обнаружились всего два латника и посыльный, но я без всякого напряжения увидела в боковых коридорах толпу с топорами.
– Куда идти? – спросила я.
– Император ждёт вас, герцогиня, в тронном зале, чтобы…
Я не дослушала посыльного и сразу перенеслась к указанному месту. Но только к тем огромным дверям, через которые попала в зал в первый раз. Успела перехватить посох до удара в пол и прошептать:
– Без имени!
В результате я почти незамеченной подошла к трону. А почти – потому что регент меня увидел и тут же сделал вид, что в зале происходит что-то сверхинтересное.
– Я здесь, император.
– О! Катя! – обрадовался Ярослав. – Утром ты пропустила кое-что интересное, но и сейчас…
И тут я заметила в толпе знакомое лицо! Недели две не виделись. Или три? Машка…
– Твоя работа, Яська?! – прошипела я.
– Нет, Катя! Это не мы. Нам с Аськой регент только что сказал, что это твоя подруга. Невеста барона Литтенгофера, хранителя Моста. Ты иди! Вам же есть, о чём поговорить…
Я очутилась позади Машки. И тут же моего плеча коснулась рука, а голос регента с лёгкой укоризной произнёс:
– В тронном зале, герцогиня, это не принято. Но никто не заметил – я вас прикрыл…
– Спасибо здесь подождёшь?! – зло прошептала я, схватила Машку за руку и вмиг перенесла в дальний конец тронного зала за колонны.
Но ещё до того, как мы присели на скамью у стены, подруга схватила меня за плечи, заглянула в глаза и с восторженным придыханием спросила:
– Катька! Ты здесь герцогиня?!
– И уже вдова, – усмехнулась я. – Да ты сама-то, Машка, вроде бы баронесса?
– Почти, – слегка покраснела она. – А это твой убил герцога, чтоб тобой владеть безраздельно?!
Да уж! Это её конёк! Иногда Машка по двум точкам или парочке жареных фактов строит такую объёмную фигуру – закачаешься!
– Ну, ты ваще! – Я уселась на скамью и спросила: – А кто это такой «твой»?
– Это ты ваще! Вон же он стоит, с моим разговаривает!
Я посмотрела в сторону, куда кивнула довольная Машка и увидела регента, беседующего с коренастым молодым брюнетом.
– Барон? – спросила я.
– Барон Литтенгофер! – со значением сказала она. – Но фамилию я ещё не выучила! Могу ошибаться.
– А регент, значит, мой?
– Ты, подруга, совсем что ли?! Чей ещё?! Он так и сказал, что от тебя…
***
Машка смотрела какой-то бессмысленный любовный сериал по телевизору, и глаза её уже слипались, когда экран затянула мутная тень. Но, ясное дело, она приписала это надвигающемуся сну. Лениво думала, что вот сейчас часы прокукуют полночь, и надо будет ложиться спать…
Заурчал механизм часов, открылась маленькая дверца…
– Ку… – начала кукушка и подавилась.
Машка тряхнула головой, открыла глаза и увидела высокого блондина рядом с телевизором.
– Уйди, глюк… – вяло отмахнулась она.
Но глюк оказался стойким. Если не сказать – назойливым. А ещё пропал звук у телевизора.
– Прошу прощения, Мария! Я… Меня прислала Екатерина! Вы договаривались о знакомстве с поварёнком, но появился более приемлемый кандидат!
Машка, конечно же, пришла в себя и уже прикидывала, как, не вызывая подозрений, добраться до своей сумочки и угостить полночного гостя хорошей порцией перцового газа… Но тут её посетила удивительная мысль! «Господи! Екатерина – это же Катька!» И гость остался без угощения.
– А почему она сама не пришла? – спросила Машка.
– Очень занята! Обязанностей у неё прибавилось, и она попросила меня, – зачастил пришелец. – А кандидата я могу предъявить вам прямо сейчас!
Вообще-то Машке показалось, что ответы странного гостя были приготовлены заранее, но возможность «прямо сейчас» увидеть, что там для неё подобрала Катька…
И вновь далеко не глупую голову Машки посетила уже более практичная мысль, заставившая взвизгнуть:
– Ты как сюда попал?!
Вернувшиеся мысли о слезоточивом газе этот странный знакомый Катьки нейтрализовал простым движением руки. Хотя надо признать, что на несколько секунд он растерялся, что позволило Машке вскочить на ноги и даже схватить сумочку…
Небрежный взмах руки – и ближе к окну возник коренастый брюнет в синем бархатном камзоле и при кинжале.
«Опа! Двое – это уже перебор!» – подумала Машка и сунула руку в сумочку. Но потом обратила внимание на то, что сквозь коренастого просвечивает книжная полка…
Изображение «кандидата» начало медленно поворачиваться, но Машка и по виду спереди поняла, что мужик могуч, хотя и слишком сурово смотрит на мир.
«Такой если пристанет, так точно заломает! Но вот выражение лица…»
– А он улыбаться умеет? – спросила Машка. И не удержалась: – Он горец, что ли?
– Уверен, что, увидев вас, Мария, он потеряет дар речи! – вместо ответа на вопросы высокопарно произнёс блондин. Но потом спохватился: – Он очень весёлый, но без вас несчастен! А почему горец?..
– Кинжал, – указала Машка. – Странный какой-то…
– Это родовой кинжал баронов Литтенгофер, владельцев замка у Моста!
– У-у-у-у… – Машка вздохнула и печально посмотрела на блондинистого пришельца. – Барон! А я просто…
– Прошу прощения, Мария! – поклонился полночный сват. – Я позволил себе сообщить претенденту на вашу руку, что вы принадлежите к древнему угасающему баронскому роду с дальнего Листа. И… Для свидания я позволю себе…
Халат с тела Машки исчез без следа. Не совсем, конечно! Потому что на его месте возникло пышное красное платье. Слишком шикарное, по мнению Машки.
***
– Катька! – Машка сжала кулачки, и казалось, что сейчас расплачется. – Ты ведь не скажешь моему барончику?! Ну… Что я никто…
– Ты совсем уже, подруга, с ума спрыгнула! И к чему это барону знать наши мелкие девичьи секреты? А про «никто» даже не заикайся! Уж регент-то наверняка доказательствами запасся!
– Правда?! Хорошо! А то я очень боюсь, что он раздумает…
– А ты, Машка, если по твоим глазкам масленым судить, уже и пробу сняла? – улыбнулась я. – Пеньюар показала?
Машка поправила рукав платья и с деланой серьёзностью сказала:
– Я, Катька, птица, конечно, глупая, но обучаемая. С козырей больше не хожу. Да он и без всякого пеньюара!.. Знаешь, мы с ним час, наверное, на реку под луной смотрели и разговаривали. Он даже за руку меня взять боялся! А какой он умный! О чём угодно с ним говорить можно! Среди моих знакомых таких мужиков нет! А потом… Потом я подумала, что вот сейчас этот твой блондин отправит меня обратно, и будет ли вторая встреча… В общем, решила я, Катька, что мужик не должен остаться в печали. Да ещё такой мужик!
– Ты, Машка, в своём репертуаре!
– Так всё же сложилось, Кать! И платье такое странное… Он пока пуговки расстёгивал, да плечи мне целовал, я извелась вся. Никогда со мной такого не было! А потом… Ну, после уже… Он что-то шепнул, и платье на мне оказалось, а мы – на каком-то поломанном мосту! И твой блондин тоже прибыл…
– Не мой он! – нахмурилась я.
А память услужливо подсказала, почему мост разрушен…
***
Во время последней войны три мага на договоре перебросили большой отряд наёмников прямо на важный торговый путь. Расчёт диверсантов был верен: никаких крупных армейских частей внутри страны не было и уничтожить мост, а заодно пограбить небольшой город казалось делом простым и лёгким. Старинный замок за мостом наёмники в расчёт вообще не брали. И напрасно – на их пути встал смотритель моста барон Литтенгофер. С помощью могучего артефакта барон отбросил врагов к середине моста. Однако он прекрасно понимал, что против трёх магов ему не выстоять. А потому барон при помощи заклинания перенёс более двух третей моста в Пустошь. Вместе с собой.
Торговый путь, понятно, пошёл стороной, но жители городка, спасённого бароном, не забыли его подвиг и воздвигли памятник на центральной площади. А затем император запретил разрушать остатки моста и повелел баронам Литтенгофер вечно хранить память легендарного предка…
***
– Твой он или не очень… Не знаю! – ухмыльнулась Машка. – Но хотя бы для здоровья могла бы его и использовать! В личных целях. Ты посмотри на себя! Ужас! Ещё несколько часов, и ты знамя феминизма поднимешь и начнёшь мужиков мочить пучками! Разве так можно жить?
– Так заметно? – нахмурилась я. – Одного-то я бы и без знамени закопала… Но до феминизма ещё дожить надо. Так что там было на Мосту?
Машка улыбнулась так светло, что больше некуда. Аж завидно стало!
– Было то, что я ждала всю жизнь!
***
Регент появился в халате, который тут же сменил строгий чёрный камзол.
– Доброй ночи, барон. Мария… Что-то случилось?
– Великий князь! – Со счастливой улыбкой барон поклонился и продолжил: – Понимаю, что оторвал вас от дел или сна… Но вы сегодня уже сделали меня счастливым! И я прошу вас быть свидетелем!
Он опустился на колено, коснулся Машкиной руки и сказал:
– Баронесса! Знаю, что не достоин вас… Но умоляю стать моей женой! Я не мыслю жизни без вас! Прошу…
Машка с дурацкой улыбкой посмотрела на регента, и тот не замедлил подсказать:
– Надо что-то ответить. Да или нет.
А у невесты вдруг подкосились колени… Она осела перед своим избранником и дрожащим голосом произнесла:
– Да! Да…
– Свидетельствую! – громко сказал регент. – Уверен, что завтра император подпишет разрешение на ваш брак! А сейчас прошу прощения… Дальше вы и без свидетелей обойдётесь!
И исчез.
***
– Маш… Ты понимаешь, что это другой мир? Не наш, – сказала я.
– Мне всё равно, Катька! Лишь бы с ним, моим барончиком! Да по мне, пусть и не женится! Я и так согласна…
– Счастливая ты, Машка, – вздохнула я. – Раз! И влюбилась по уши!
– И он тоже! – тихо засмеялась она. – Уж я-то знаю! Мы утром минут десять спорили, кто сверху…
– Ну и кто победил? – улыбнулась я. – Ты?
– Глупая ты, Катька! Я уступила! И тебе никто не запрещает влюбляться…
***
Когда мы с Машкой подошли к барону и регенту, оба поклонились нам, а половинка моей подруги тут же завладел её рукой и с радостью сказал:
– Баронесса Литтенгофер! Император всё подписал, и в книге рангов есть соответствующая запись! Пойдём домой?
Машка кивнула и обратилась к регенту:
– Великий князь! Мы очень благодарны вам за всё, что вы сделали для нас!
Молодец! Но Машка всегда ухитрялась вживаться в роль быстрее меня… И спасибо ещё за то, что со мной не стала расшаркиваться! Просто чмокнула в щёку и быстро проговорила:
– Пока-пока!
Глядя им вслед, я невольно улыбнулась:
– Наверное, все влюблённые выглядят глупо.
– Имеют право, – откликнулся регент.
– Кстати, о правах. – Я посмотрела регенту в глаза. Цвета горького шоколада, и настороженные такие... – Кажется, вы обещали мне?
– Да, герцогиня. – Глаз регент не отвёл и говорил уверенно, словно отрепетировал заранее. – Я пытался вам сказать, но… И ведь всё получилось хорошо? Сегодня утром барон Литтенгофер и его избранница были представлены императору, а сейчас они уже муж и жена… И началось всё раньше, чем вы…
– Раньше наедине ты обращался ко мне на «ты».
Он всё-таки опустил глаза. И вздохнул.
– Но, должна сказать, что с Машкой всё и вправду получилось хорошо. В качестве приза – когда отправляться?
Регент явно тупил. Он даже брови нахмурил и недоумённо спросил:
– Куда?
– В Париж.
– После одиннадцати… – промямлил он. – Но не позже, чем за четверть часа до полуночи.
– Хорошо. Успею сказку рассказать и переодеться.
Досматривать весь цикл изменений выражения его лица я не стала – ушла к трону императора.
