Текст книги "Девятый принцип"

Автор книги: Герт Нюгордсхауг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Вечерний выпуск «Cairo Chronicle».

На первой странице красовался Фредрик Дрюм собственной персоной. Большая фотография. Та же самая, что и несколько дней тому назад. Но на этот раз она была увеличена в несколько раз и напечатана во всю страницу. Сверху большими буквами шел заголовок:

Еще одно убийство в саркофаге!

Четвертой жертвой стал знаменитый

ФРЕДРИК ДРЮМ ИЗ НОРВЕГИИ.

Тамбурины заглохли.

Каирской ночи перерезали глотку.

Фредрик даже не заметил, что разрывает газету на мелкие кусочки, мгновенно подхватываемые теплым ветерком с Нила.

5. Парадную форму носят и кошки. Ступня человека так и остается его ступней. И он призывает к порядку богиню печали

Фредрик бросился бежать. Ноги несли его прочь от отеля: куда глаза глядят. А они глядели через мост Гезиры вверх по Таалат Харб. Он проскользнул в тени домов по узким улочкам и вышел на площадь, посреди которой возвышалась громадина Рамзеса II.

Привокзальная площадь. Вокруг мелькали бестелесные тени, но ему не было дела ни до аппетитных запахов кебаба, ни до призывов таксистов, ни до криков продавцов сока сахарного тростника, ни до воплей малолетних газетчиков.

Фредрик уселся на ступени под левой ступней гранитного фараона и смотрел, не видя, на визжавших от восторга подростков, которые гоняли по газону перед входом на вокзал тряпичный мяч.

Вокзальные часы показывали четверть двенадцатого, а ночь еще даже не начиналась.

Вдруг Фредрика стала бить сильная дрожь, он схватился за горло и с яростью отодрал от пореза пластырь. Дотронулся до шва. Зарос и почти совсем рассосался.

«Фредрик», – сказал он. И сам же кивнул в ответ.

«Я здесь, я жив, меня зовут Фредрик», – убеждал он себя.

Это чудовищное недоразумение. Кто-то играл с ним в отвратительные игры, хотел свести с ума, сбить с пути и отправить в клоаку к каирским крысам.

Лицо старого египтянина. Его спокойный голос.

Фотография в газете. Заголовок.

Ноги несли его прочь от отеля. Куда? Почемубы ему было не войти в холл и не закричать «Я жив! Я здесь! Фредрик Дрюм – это я!» Тут бы все и разъяснилось. В честь чего он вдруг отправился бродить по городу, как какой-то зомби?

Старый египтянин был само воплощение мудрости. Фредрик инстинктивно послушался его совета. Ерунда? Может, и так, но он тем не менее ощущал кожей, что поступил правильно. Невероятно!

Газета. Хватит ли у него мужества прочитать эту дьявольскую статью?

Некоторое время Фредрик сидел неподвижно. Затем бросился к киоску на вокзале и купил «Cairo Chronicle». Вернулся к Рамзесу. Глотнул, зажмурился, решительно раскрыл глаза пошире и взглянул на первую страницу.

Жуть.

Его собственный портрет. Заголовок, кричащий о его смерти. Фредрик принялся читать, как погиб в пирамиде Хеопса. О теле в саркофаге фараона. Со сложенными на груди руками лежал Фредрик Дрюм в гробнице с изуродованным до неузнаваемости лицом. Труп обнаружила испанка, вопли которой и породили панику. Чудо, что при спуске по скользкой шахте никто еще не был задавлен.

Но ведь он на самом деле был там! Поднялся до середины Большой галереи! И помог какой-то немке выбраться наружу! А затем отправился в «Mena House» и съел баранью ногу, жареную в розовом масле с мускатом!

Он читал, не зная плакать ему или смеяться:

«Это четвертое убийство, совершенное в пирамиде. На этот раз жертвой стал известный эпиграфик Фредрик Дрюм из Норвегии, который подвергся зверскому нападению на прошлой неделе. Личность убитого была установлена по его документам. Кроме того, для верности полиция пригласила и доктора Эрвинга из английского госпиталя. Доктор лечил мистера Дрюма и опознал его тело на основании незаросшего шва на горле и переломанных ребер. Мотив жестоких убийств в пирамиде установить пока не удалось, между жертвами нет ничего общего. Все они разных национальностей и разных профессий. Убийца действует очень осторожно и не оставляет никаких следов. Полиция допросила всех находившихся в пирамиде людей и тщательно переписала их адреса».

В середине газеты было продолжение.

Новая фотография: Фредрик впился глазами в снимок: в ярком свете прожекторов вокруг памятника прекрасно были видны даже малейшие детали. На носилках из пирамиды выносят тело. Голова человека прикрыта, но зато видна одежда.

Это вполне могли быть его рубашка, брюки и ботинки.

Далее приводились сведения о нем самом, о его жизни, научных достижениях в дешифровке древних письмен. Полиция заявила, что работа Фредрика Дрюма, по всей вероятности, не имеет никакого отношения к убийствам, тем более что у трех других жертв не было ничего общего с археологией и эпиграфикой. Полиция оставила без комментариев заявление журналистов о связи этих убийств со взбунтовавшимися военными. Это мог быть очередной террористический акт. Позднее полиция заявила, что до настоящего времени в результате акций военных не пострадали люди, а двух заложников-американцев выпустили на свободу.

Фредрик разглядывал свои ботинки. Брюки, рубашку.

Затем сложил газету и засунул ее под мышку. Провел указательным пальцем по шву. Разрез от уха до ключицы. Взглянул наверх, в лицо Рамзесу II.

Ветерок с Нила утих, и установилась тихая, мягкая каирская ночь. На площади вкусно пахло kofta, мясными тефтелями с пряностями. Мальчишки продолжали с азартом гонять тряпичный мяч.

«Нет, – громко сказал Фредрик, приподнялся и постучал по мизинцу гранитного фараона. – Моим приключениям никогда не будет конца. Я родился под звездой, которая обладает громадной силой притяжения, извергает пламя, леденит душу и указывает путь к новым загадкам. Ужас. Астрономам было бы полезно ею заняться. Интересно, что еще мне уготовано?»

Он страшно разозлился. Фредрик Дрюм впадал в ярость не так уж и часто, но в ту секунду ему хотелось свалить Рамзеса II на асфальт и растоптать на мелкие кусочки. Однако пришлось довольствоваться пустой банкой из-под пепси-колы, которую он наподдал с такой силой, что она пулей отлетела на шоссе под колеса проезжавшего автомобиля. После чего Дрюм направился к фонтанчику с питьевой водой и припал к живительной влаге.

Была уже почти полночь.

Отель. Почему-то Фредрик чувствовал, что от старого гостиничного номера стоит держаться подальше. Можно представить, какой переполох поднимется, когда он заявится в отель. Вряд ли это упростит его ситуацию. Его ситуацию?

Он мертв!

В носу зачесалось, и Фредрик громко чихнул на витрину магазина видеотехники, на четыре экрана телевизоров, которые показывали его самого. Вот он, Фредрик Дрюм стоит на привокзальной площади и чихает: четыре Фредрика Дрюма с четырьмя чихами с четырех сторон: он видел их своими собственными глазами, экраны телевизоров врать не могли, и это на самом деле был Фредрик Дрюм собственной персоной.

«Раз, два, три, четыре», – пересчитал Фредрик и ткнул в свое изображение пальцем.

Сколько еще Фредриков Дрюмов шатается по улицам Каира и чихает? Неизвестно. Но один из них во всяком случае отчихался. Раз и навсегда. И лежит себе в одном прохладном местечке в полном одиночестве.

Господи! Он, кажется, сходит с ума! Ему срочно нужно найти кого-нибудь, кого он может обнять, кому может довериться и кто сможет вернуть его к действительности, утешить. Ведь должна же в конце концов быть какая-то более разумная действительность.

Девушка в желтом. Гид. Красавица. Как бы ему хотелось, чтобы она пришла к нему сейчас, улыбнулась и с удовольствием отправилась бы гулять вдоль Нила! Они уселись бы на скамейку, она бы вытащила свое вязание, а Фредрик тем временем рассказывал бы свою историю. Если бы да кабы…

Он добрел до какого-то большого парка. Пусто. В ветвях финиковых пальм тихо покачиваются фонарики. Громко стрекочут цикады, наслаждаясь собственной монотонной песней, а в темноте под кустами светятся зеленые глаза. Кошки. Каирские кошки вышли на охоту.

Фредрик пнул ногой темноту под кустом, где светилось по меньшей мере четыре пары зеленых глаз. Услышал шипение, и тут же на дорогу вылетели шесть тощих кошек. Поначалу они было выгнули спины, но как только Фредрик принялся размахивать руками, тут же бросились наутек.

Все шесть были в парадной военной форме. Портупея и резиновые дубинки. Медали и эполеты. Нашивки и вышивки. Армия. Военно-воздушные силы. Военно-морской флот. Кавалерия. Танковые войска.

Фредрик отдал честь, развернулся и вышел из парка. Он очутился на улице Эль-Насрива и пошел по ней вверх. Изредка останавливался, чтобы лишний раз рассмотреть свои ботинки, брюки и рубашку. Доставал новый бумажник, паспорт и внимательно проверял их. Ничего не пропало – все на месте. Завернув с улицы Салах Селем в узкие переулки, Фредрик притормозил, подумал-подумал и повернул на запад, а затем перешел по мосту Кабри, все еще полному машин, на другую сторону Нила. Он очутился в неизвестной ему части города. Был уже почти час ночи. Фредрик страшно устал и с трудом передвигал ногами.

Улицы и закоулки. Хотя машины сейчас редко проносились мимо, но вокруг было полно народа, многие лавки все еще работали, и продавцы пытались затащить к себе Фредрика.

У отеля стояла полицейская машина.

И «вольво» с дипломатическими номерами.

Теперь понятно, что они там делали: полиция оповестила норвежское посольство. Завтра же весь Осло будет знать о гибели Фредрика Дрюма. Бессмысленно убит и брошен в саркофаг в пирамиде Хеопса.

В его комнате они найдут немного: несколько сувениров, купленных на базаре, среди них – бюст прекрасной Нефертити, пряности, поллитровую склянку с экстрактом «Aramis», да еще открытки и карту города. И больше ничего. Он не обременял себя багажом в этой поездке.

Он двигался по кругу, как в дурном сне.

Стоп! Не может же он так кружить ночь напролет. Ему надо отдохнуть перед завтрашним днем. Иначе в голову не придет ни единой разумной мысли. Необходимо найти пристанище и хорошенько выспаться. Пристанище. И полная анонимность.

Он уселся на пустой ящик из-под дынь рядом с овощной лавкой и задумался. Через некоторое время поднял голову и огляделся. Судя по всему, туристы в этом районе не были частыми гостями. Вот и прекрасно. Оставалось только отыскать дешевый отель поблизости.

Фредрик закружил в узких переулках. Вышел на улицу, которая вела к широкому шоссе на Гизу, но тут же повернул назад. Вскоре он очутился на заставленной автобусами площади. Автовокзал. Рядом красовались три обшарпанных отеля. Вряд ли тут снимали номера западные туристы. Фредрик выбрал из трех отелей самый приличный. Надо же – две звездочки. Hotel Nebka.

Подолом рубашки он стер с лица пыль и пот, поднялся по ступеням и вошел в вестибюль.

Ночной портье оказался высоким худым парнишкой в очках. Их стекла могли по толщине сравниться разве что с донышком бутылки из-под пепси-колы, и Фредрику не удалось разглядеть, спит парень или бодрствует, задрав ноги на красивый резной табурет.

Фредрик покашлял и положил на стойку паспорт.

Парень зевнул, улыбнулся и на почти безукоризненном английском поприветствовал гостя.

Фредрик выбрал одноместный номер с душем. Заплатил за четверо суток вперед, чтобы завоевать доверие – ведь у него не было багажа. Парнишка представился Ахрамом и даже бровью не повел, когда списывал с паспорта имя Фредрика Дрюма в регистрационную книгу. Не все в многомиллионном Каире читали газеты и не все запоминали имена убитых иностранцев.

В номере пахло нафталином, старым кедровым деревом и сладким табаком. Широкая кровать, тумбочка, два стула, шкаф и большое зеркало. Душ в отдельном закутке с коричневыми подтеками на кафеле. Туалет в коридоре.

Совсем не плохо. Большего и не требуется.

Фредрик бросился на кровать в одежде. Тараканы на потолке не двинутся с места, пока горит лампа на тумбочке. Он спокойно дышал. Сможет ли он уснуть, закрыть глаза и провалиться в сон?Что его ждет завтра? Еще более невероятная и абсурдная действительность?

Спать. Он может спать.

Он полежал, прислушиваясь к слабому шуму с улицы.

Нет. Так он никогда не уснет. Надо раздеться и принять душ. Завтра он должен быть свежим и отдохнувшим. Он чувствовал, что завтрашний день сулит много неожиданностей.

Он разделся и принял душ. Так долго стоял под струями воды, что чуть не заснул.

Khi'elim kru. С этими бессмысленными словами он и заснул.

* * *

Он подскочил на кровати. Оторопело крутил головой. Ему почудился голос: «Мистер Дрюм, все идет, как надо. Все прекрасно».

В комнате никого не было. Просто ночной кошмар. Померещилось. Голос старого египтянина. Человека, принесшего Фредрику газету.

Все идет, как надо.

Утро. Ему больше не хотелось спать, он прекрасно помнил, что случилось вчера. Так-так.

Но почему этот египтянин пришел к нему? Кто он, и что ему надо?

Фредрик откинул простыню и спустил ноги на пол. Подошел к окну и осторожно из-за шторы выглянул на улицу. На автовокзале кипела жизнь. Его разбудили слова старого египтянина. И в ту же секунду он понял, что где-то уже слышал этот голос.

Было начало девятого, но есть совсем не хотелось. Хочется – не хочется, а надо. Ресторан отеля располагался рядом со стойкой портье. Крошечный зал, четыре стола, заляпанные скатерти, запах сладкого табака. Семья арабов с тремя малышами оккупировала два стола.

Он выпил чашку чая, через силу проглотил несколько олив, кусочек белого овечьего сыра и тост с мармеладом. Попросил официанта принести бутылку минеральной воды. Это он возьмет с собой. А теперь – быстрее на свежий воздух, а то, кажется, ему сейчас станет плохо.

Вокруг суетились люди. Фредрик протиснулся между недогруженной тачкой с овощами и стеной кричащих торговок сладостями с подносами на головах, пробился сквозь толпу томящихся пассажиров, почувствовал себя еще хуже от выхлопных газов десятков работающих на холостом ходу автобусов, выдрался на широкую улицу Эль-Нил и пошел вдоль реки. Немного погодя, ему попалась ниша в стене, в которой стояли две скамейки. Отсюда открывался прекрасный вид на Нил.

Что же делать?

Надо предпринять что-то дельное. Но что? Прежде всего, послать телеграммы в Осло Тобу и другим близким друзьям, родственникам, которые не особо ему близки, но которых наверняка предупредили из МИДа. Сколько же всяких приключений и неприятностей выпадает на его долю, в какие только заварушки он не попадает!

Кроме того, надо тем или иным образом узнать, когоубили и где находится его тело, чтобы собственными глазами убедиться, что это все-таки не Фредрик Дрюм. А потом можно отправиться и в полицию, заявить о своем воскрешении и потребовать разобраться в этом кошмаре.

У жертвы были его документы. Его туфли, его брюки, его рубашка. По спине пробежали мурашки. С фактами не поспоришь, а они утверждали, что против Фредрика Дрюма плелись интриги, достойные самого дьявола. Почему? Зачем?

У него не было ни одного разумного объяснения, он лишь потел и пил воду из бутылки. Сегодня будет жарко.

Сквозь шум автомобилей донеслись призывы муэдзинов. Постоянно приходилось отмахиваться от мальчишек, которые хотели почистить ботинки, продать кока-колу или просто-напросто получить милостыню.

Голос.Голос старого египтянина. Он попытался вспомнить, где именно его слышал, но напрасно. Во сне и даже сразу после пробуждения Фредрик был уверен, что слышал голос. Сейчас уверенности поубавилось. Лицо во всяком случае совершенно ему не знакомо. Тогда откуда он помнил голос? Ерунда, чепуха, глупости.

Фредрик чувствовал себя идиотом, готовым проглотить собственный язык и одновременно наложить в штаны.

Он никак не мог сосредоточиться, все время кто-то приставал к нему: « Where do you come from? Do you speak English?» [8]8
  Откуда вы? Вы говорите по-английски? (англ.)


[Закрыть]Как бы ему хотелось стать глупым финном, который мог говорить только на своем собственном никому не понятном языке! Каким простым стал бы тогда его мир!

Ладно, надо найти спокойное место и пораскинуть мозгами, как, не превращаясь в финна, упростить свой мир.

По дороге в центр он наткнулся на магазин, в котором продавались парики, грим и прочие театральные штуковины. Чудесно! Именно то, что надо! Переодевшись, он сможет свободно разгуливать по городу, не рискуя нарваться на неприятности. Задавать вопросы и получать ответы. Фредрик вошел в магазин.

Через полчаса на улицу вышел мужчина с каштановыми волосами до плеч, пижонскими усами и в солнечных очках. В другом магазине он купил новые брюки, элегантный пиджак и модную шляпу. В результате маскарада Фредрик превратился в преуспевающего художника. Впервые за несколько недель он улыбнулся. В этом костюме его не узнал бы даже Тоб. Самое время отправляться в логово льва.

У отеля «Рамзес» все было спокойно. Ни полицейских, ни посольских машин.

Не успев войти в холл, Фредрик тут же принялся высматривать девушку в желтом. Клеопатру. Он с радостью обнаружил ее в ресторане за завтраком с американцами. Что за чепуха, с какой стати он вдруг так ей заинтересовался? Фредрик покачал головой. Он не был знаком с девушкой, да и время для романа самое неподходящее.

Иди уж лучше в бар, где есть кондиционер и глубокие удобные кресла. Отличное место для разработки планов.

Он заказал karkadeh. Целый кувшин со льдом.

В этом костюме он в относительной безопасности. Можно приступать к выяснению обстановки, в которую попал Фредрик Дрюм. Почему бы не выдать себя за друга Фредрика Дрюма? Может, лучше за родственника? Например, кузена, которого тоже зовут Фредрик. Почему бы и нет? Но прежде всего необходимо послать телеграммы в Норвегию.

И пробраться к трупу. После чего сбросить свой карнавальный наряд и отправиться в полицию. Поставить их в известность об ужасном недоразумении.

Нет. Не надо спешить. Тише едешь – дальше будешь. Сначала необходимо выяснить, как к неизвестному попали документы и зачем кому-то вообще понадобилось выдавать себя за него. За время его пребывания в госпитале паспорт прошел через многие руки. И какая-то пара этих самых рук сняла с настоящего паспорта копию. Наверняка продажа фальшивых документов была выгодным делом. Такое объяснение очень устроило бы Фредрика. Убийства в пирамиде Хеопса и их мотивы он с удовольствием оставит расследовать полиции; мир переполнен психопатами, ну а пирамида Хеопса притягивала их, словно магнит. Старая история.

Мысли становились все яснее.

Доктор Эрвинг. В статье говорилось, что врач из английского госпиталя опознал тело и утверждал, что это Фредрик Дрюм. Был обнаружен шрам на шее и переломанные ребра.

Людям свойственно ошибаться.

В баре было прохладно, но тем не менее Фредрик вспотел. Доктор Эрвинг производил такое приятное впечатление.

Вскоре кувшин опустел, и Фредрик заказал холодный отвар шиповника.

Но рассиживаться не было времени, и вскоре он уже шагал к ближайшей почте, откуда и отправил телеграммы. Краткое сообщение о произошедшем недоразумении. Ошибка полиции, но он, Фредрик Дрюм, жив-здоров и собирается в ближайшем будущем прибыть домой.

Тут ему в голову пришла недурная мысль и, изучив телефонный справочник, он позвонил в английский госпиталь. Доктора Эрвинга. Через несколько секунд в трубке раздался голос врача.

Он представился, как родственник мистера Дрюма и сказал, что случайно оказался в Каире. Он прочитал в газете об убийстве и хотел бы узнать, как все произошло, в каком состоянии находится тело и когда его можно будет отправить в Норвегию. Само собой, он мог бы позвонить и в полицию, но решил все-таки сначала поговорить с доктором Эрвингом, имя которого вычитал в газете.

Доктор Эрвинг все понял и выразил искренние соболезнования. Да, он совершенно уверен, что тело погибшего находится в морге в Университетской клинике. Фредрик записал адрес и поблагодарил за помощь.

Положил трубку и выдохнул. Надо успокоиться. Того и гляди, сердце выскочит из груди.

Он остановил такси и показал шоферу адрес Университетской клиники. Через полчаса безумной гонки с препятствиями водитель выпустил Фредрика на волю перед монументальными вратами. Четверо вооруженных до зубов солдат охраняли каждый свою колонну. Они внимательно следили за всеми входившими и выходившими. Большинство составляли студенты с книгами под мышкой.

Фредрик было направился к воротам, но ему наперерез бросились два стража:

«Excuse me, sir, but you are a foreigner? What do you want here?» [9]9
  «Прошу прощенья, сэр, вы иностранец? Что вы хотите ?» (англ.)


[Закрыть]

Один из охранников говорил по-английски почти без акцента.

Фредрик кратко изложил свое дело и попытался при этом выглядеть как можно более печальным. Ему нужно обойти территорию университета вдоль стены. Клиника располагается с другой стороны рядом вон с той мечетью. Зеленая дверь. Если там заперто, надо постучать посильнее, и тут же явится служитель.

Он пошел в обход.

Решить – еще не значит сделать. Фредрик шел все медленнее и медленнее, пока наконец совсем не остановился. Он мог найти тысячи оправданий собственной глупости и суеверию, повернуться и уйти, забыв о своих планах. Что ему собственно понадобилось в этом самом морге?Почему бы прямиком не отправиться домой в Норвегию и не забыть все, как страшный сон?

Он никогда не сможет забыть.

И никогда не успокоится.

Он пошел дальше. Осторожно, как бы сомневаясь. Голова под париком чесалась, по лицу струился пот, собираясь в лужицы под пижонскими усами. Если сейчас ему, не дай бог, встретится продавец восточных сладостей, его тут же вывернет наизнанку.

Он стоял перед зеленой дверью. Заперто. На маленькой табличке Фредрик прочел «MORTUARY». Морг.

Он с преувеличенным усердием заколотил в дверь. Через несколько секунд раздались шаги, и на пороге появился араб в серой халабее и белой чалме. Гладко выбритое лицо. Спокойные глаза. Человек без возраста. Он отвесил Фредрику глубокий поклон и без лишних слов провел в приемную.

Светлое помещение, белые отштукатуренные стены, большой портрет президента Мубарека, письменный стол с телефоном и папками, комнатные растения в больших горшках, в углу – диван и два кресла. Фредрику предложили сесть.

Он положил на стол шляпу.

– Чем могу служить, мистер? – Английский оставляет желать лучшего.

Фредрик прочистил горло и выдал достоверную – как ему казалось – версию своего появления здесь. Ему бы хотелось взглянуть на тело своего родственника и уладить необходимые формальности.

Он должен показать паспорт. Египтянин что-то пробормотал, достал какие-то бумаги и углубился в них. Затем пару раз кивнул. И наконец выдал Фредрику анкету с безумным количеством вопросов.

– Простите, но я хотел бы заполнить анкету после того как увижу тело моего кузена. Видите ли…

Египтянин остановил его мановением руки.

– Все в порядке. Я прекрасно понимаю ваше положение. Вы хотите убедиться в его смерти. Вы пойдете в морг один? Большинство предпочитают побыть в одиночестве.

Фредрик кивнул. Он тоже хочет побыть в одиночестве.

Служитель подошел к стальной двери и сделал Фредрику знак подойти.

– Там внизу лежат многие. Не один ваш кузен. Каждый день к нам поступают сотни. Для меня все они – просто номера. Я редко спускаюсь вниз. Я ничего не вижу. Вы тоже ничего не увидите. Все они там внизу погружены в сон. Волшебный сон, на все воля Аллаха. Спуститесь по трем лесенкам, затем направо, ваш кузен лежит во втором зале, его номер D 56. Запомните, или мне записать?

Фредрик решительно помотал головой.

Дверь за ним захлопнулась, и он сделал первый шаг вниз.

Леденящий холод. Резкий запах. Он глянул в дверь первого зала. Ряды каменных столов. Солидные каменные столешницы на бетонных цоколях. Приглушенный свет. Каждый стол покрыт темно-зеленой простыней, и под каждой простыней что-то лежит. Он сморгнул: простыни на столах были откинуты, из-под них торчали ноги. Синие, белые, красные, черные ступни. И на каждой прикручен номерок.

«Ты можешь повернуть назад, Фредрик, поверни, пока не поздно!»

Он старался не дышать, не чувствовать ужасного запаха хлорки, крови и гниения.

В зале раздались голоса. Люди в белых халатах со стерильными повязками на лице толкали каталку к двери в противоположном конце комнаты.

Он спустился еще по одной лестнице. Еще два зала. Господи, сколько же тут мертвецов? Неужели люди мрут в Каире, как мухи?

Ничего странного – в столице Египта живут от четырнадцати до шестнадцати миллионов человек. Большинство из них нищие. У многих нет семьи. Только в авариях гибнут каждый день сотни человек.

Третья лестница. Последний круг ада. Второй зал направо. Над входом выведена буква «D». Он глубоко вдохнул и ринулся в зал.

Ряды каменных столов. Он заставлял себя смотреть на номера. Большие ступни, маленькие ступни. Стертые, ухоженные, раздавленные, попорченные грибком. Ступни с запекшейся кровью. Торчащие раздробленные кости.

Фредрик содрогнулся и схватился за живот. Ему показалось, что одна из простыней зашевелилась. Он стиснул зубы и продолжил поиски.

42, 44, 48. Скоро.

Цель близка.

«Беги, Фредрик! Беги, пока не поздно!»

Тишина, лишь тихонько гудят морозильные установки. От холода его потная рубашка заледенела.

52, 54.

Он остановился. Здесь. Смотри же.

Синеватая ступня. С потолка капало, и одна из капель упала Фредрику на лоб. Он вздрогнул.

«Спокойно, Фредрик, спокойно. Не раскисай». Он собрался с силами и постарался отстраниться от всего происходящего. Он просто взглянет на тело и все. Какому-то бедняге не повезло, но какое он имеет отношение к Фредрику? Никакого. Скоро кошмар окончиться, он выйдет на улицу, на волю, под лучи жаркого солнца.

Ступня. Левая ступня. Он вплотную подошел к столу и принялся изучать ногу. Пальцы. Ногти красивой формы, как и у него… Это могла бы быть и его ступня, во всяком случае очень похожа…

Сердце бешено заколотилось.

Правая нога прикрыта простыней. Ноготь на мизинце правой ноги у Фредрика почти не был виден, зарос.

Он взялся за край зеленой простыни. Осторожно приподнял и посмотрел на правую ногу. Тут же отпрянул и поторопился прикрыть тело.

Его собственный мизинец.

Нет!Ему хотелось завыть. Его обманули, загипнотизировали, заколдовали, обвели вокруг пальца! Неправда!

В отчаянии он одним движением сдернул простыню на пол, отшатнулся и повалился на стол в соседнем ряду, оперся локтем обо что-то мягкое, восстановил равновесие и услышал шипение трупа, на который он только что облокотился.

Сдернул парик, чужие волосы мешали ему. Они так наэлектризовались, что у Фредрика из глаз сыпались синие искры.

Лицо,кошмарная желеобразная масса, пустые глазницы, ни губ, ни носа, одни кости, и зубы. Лицо.Он согнулся, сломался пополам, ужасный привкус во рту, он застонал, на глаза навернулись слезы.

Прошла целая вечность. Ни в коем случае не смотри в лицо этого трупа. Смотри на цементный пол.

«Sin cara, sin cara! Asseinato!»Он слышал истерические вопли испанки, тяжелый, затхлый воздух в Большой галерее.

Он комкал парик. Затем медленно выпрямился, взял себя в руки, и стараясь как-нибудь случайно не увидеть лица трупа, поднял простыню.

Руки тряслись. Сам он дрожал, как в лихорадке, но собрав остатки воли, осмотрел синеватое тело. Шрам над правым коленом, оставшийся после укуса собаки в детстве. След ожога на бедре. Три родимых пятнышка у пупка. Шрам от аппендицита. Волосы на груди. Родимое пятно рядом с левым соском.

Все на месте.

Плюс свежий разрез на груди. Аутопсия. Судебно-медицинская экспертиза.

Руки неожиданно перестали дрожать, и он спокойно расправил простыню. Аккуратно загнул ее край, чтобы был виден прикрученный к ступне номер. Как было до его прихода. Он разгладил все складки, поглаживая застывшее тело: зато его руки были теплыми! Он жив! Он провел пальцем по ступне, пощекотал ее, подержался за пальцы, когда-то они были такими мягкими и послушными, он не мог оторваться, не мог повернуться и уйти, он должен попытаться передать чуточку своего тепла холодной ступне, несчастная его нога, ледяная, застывшая. Может, она опять оживет? Он ничего не видел сквозь какую-то влагу, вдруг набежавшую на глаза, он сглотнул, но слезы все текли и текли по щекам, он никак не мог остановить их, и все крепче и крепче сжимал ступню, пока, наконец, не оторвался от холодного тела и не бросился вон из зала.

Он ничего не видел и с трудом пробирался между столами, между зелеными свертками, мимо ужасных чужих ступней, прочь из зала, в коридор и вверх по лестницам, наталкиваясь на стены. Парик где-то потерялся. Наконец Фредрик в очередной раз стукнулся лбом о стену, застонал, забился и осел на пол.

Кругом темнота и вода; он тонул. Все глубже и глубже. Прохладно. Хорошо. Он будет лежать и ничего не почувствует. Потом остынет. Навсегда. Закостенеет и заледенеет. Никогда больше не сможет двигаться. Прекрасно.

Тут он почувствовал, как его встряхнули, приподняли и прислонили к стене. Он сморгнул и постарался рассмотреть, что происходит. Какой-то мужчина. В белом халате и резиновых перчатках. В свободной руке держит парик Фредрика.

– Самое ужасное позади. Я знаю, вам нелегко. Но все идет, как надо.Постарайтесь высвободиться из пут безразличия и апатии. Все будет хорошо, мистер Дрюм. К сожалению, я больше ничем не могу помочь вам. Но тем не менее вы можете мне поверить. Все будет хорошо.Только не поклоняйтесь богине печали.

Человек в белом халате нахлобучил ему голову парик и тут же нырнул в соседний зал. Фредрик открыл рот и попытался кричать, но напрасно – он не мог издать ни звука.

Голос.Он узнал его. Голос старого египтянина, который принес ему газету, которого он встретил у отеля!

От холода у него зуб на зуб не попадал. Медленно он приходил в себя: слова старого египтянина успокаивали. Уверенный голос.

Все будет хорошо.

Угу.

Он слышал это. Если бы еще этот таинственный друг потрудился рассказать хоть что-нибудь,объяснить или намекнуть, почему Дрюм вдруг очутился на холодной лестнице в подвале морга, в полной растерянности после того, как увидел собственный труп. А этот старикашка просто говорит, что не может больше ничем помочь ему, и исчезает. Мило.

Кто он?

Пора отсюда выбираться, если только он не хочет получить воспаление легких. Высвободиться из пут безразличия и апатии. Неужели это говорилось о нем? О Фредрике Дрюме? Чтобы он поклонялся богине печали? Да ни за что!

Он, кажется, свихнулся.

Фредрик поправил парик, выпрямился и заорал во весь голос.

– Я жив, я самый живой из вас всех. И я всем и каждому торжественно клянусь, что не только сам не буду поклоняться проклятой богине печали, но и выгоню ее из этого чертова города. Я устрою веселую жизнь, я разгадаю все тайны этих старых дворцов, музеев, пирамид и храмов, даже если придется для этого стереть их в порошок! Никто из вас не умер напрасно, ни одна ступня! Клянусь!

Эхо торжественной клятвы все еще гуляло по пустынным залам, когда он решительно затопал вверх по лестнице. Заработать воспаление легких не хотелось.