355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Георгий Петрен » Раг Нар Рог » Текст книги (страница 1)
Раг Нар Рог
  • Текст добавлен: 4 мая 2021, 15:01

Текст книги "Раг Нар Рог"


Автор книги: Георгий Петрен



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Георгий Петрен
Раг Нар Рог

Престол Одина

* * *

Вчерашний день человек провёл в одиночестве и приятном ничегонеделании. Утром поставил одноместную палатку. Сложил из камней очаг для костра. Варил кофе в котелке, ел бутерброды. Подолгу сидел в складном походном кресле, дремал. Потом ходил вокруг палатки. Подбрасывал сухие ветки в огонь. Что-то бормотал неразборчиво. Рассматривал местность в бинокль. Замирал без движения. Прислушивался… Нашёл маленький родник неподалёку, налил тонкой струйкой воды в котелок. На обратном пути собрал зелёных листочков с ягодных кустов. Поставил котелок на огонь. Из внутреннего кармана ветровки вынул фляжку. Выпил. Несколько картофелин спрятал в угли. Поднялся на ближайшую сопку. Сфотографировал озеро и пустое шоссе за ним. Поужинал. Запечённая картошка, хлеб с крупной солью, травяной взвар… Бесконечно долго сидел у костра. Несколько раз отпивал из фляжки. Солнце не садилось.

Спокойствие. Умиротворение. Уединение.

Костёр потух. От углей шло тепло. Перебрался в палатку, в спальный мешок. Спать не хотелось. Закрыл глаза. Уснул глубоким сном без сновидений.

Проснулся от холода. Протёр глаза. Прислушался. Приоткрыл полог, выглянул наружу – ничего не увидел. Молочно-серый туман накрыл землю. Необычное природное явление раздражало безысходностью. Казалось, будто кто-то ходит вокруг палатки. Человек тряхнул головой, попытался побороть панику. Задышал ровно. Сжал и разжал кулаки. Переступил с ноги на ногу, размял шею. Почувствовал тело, разогнал остатки сна. Как всегда неожиданно пришло решение. Облизнул сухие губы, негромко позвал:

– О́дин.

Прислушался. Набрал в лёгкие больше воздуха, крикнул:

– О́-О-О-ДИ-И-И-Н!

Без ответа. Крикнул громче:

– О́-О-О-О-ДИ-И-И-И-ИН!

Когда-нибудь туман рассеется и мир вернётся.

* * *

Регионы в нашей стране разные, а ресторанная музыка везде одинаковая. В пятницу вечером в одном приличном мурманском заведении навязчиво звучал «Владимирский централ». Восьмерых посетителей, занявших удобный столик в углу зала, шлягер не вдохновлял, были дела важнее. Сегодня не просто коротали пятничный вечер, а провожали коллегу – закончился контракт. Объект благополучно запущен в эксплуатацию, управление передано местному менеджменту. Теперь можно и отдохнуть. Разговор крутился вокруг отпускной темы.

– Нет, Олег! – убеждённо говорил подвыпивший приятель виновнику торжества. – Настоящий отдых невозможен без свободы от цивилизации и потребления! Идеальный вариант: c палаткой в тундру на пару недель! Что хорошего на Майорке?! Вялишь пузо на пляже, предаёшься излишествам, постоянная абстиненция, солнечные ожоги, переедание, хамство земляков…

– Отчего же? Отличный отдых! – не согласился другой участник застолья.

– Хм… Я предлагал, – напомнил Олег, – но вы дружно, не сговариваясь, отказались.

– Я человек семейный! Отпуск провожу с женой и детьми, – заявил лысеющий мужчина в стильном твидовом пиджаке с налокотниками.

– Ладно, Роман, но ты, Юра, – Олег повернулся к парню с красивым голливудским лицом.

– Как человек, свободный от обязательств, не привык проводить досуг без дам.

– Разве я говорил про отдых исключительно в мужской компании? – спросил Олег.

– Ну, поход, суровая обстановка и всё такое, – Юра почему-то смутился.

Олег оглядел собеседников, читая в глазах сомнение, пожал плечами.

– Прости, мы тебя не поняли, – оправдался Юра, ни к кому конкретно не обращаясь, ловя на себе женские взгляды…

«Владимирский централ» умолк. На сцену рвался коренастый мужичок.

– Что за персонаж? – спросил Олег у официанта, убирающего со стола посуду.

– Серёга «Шаляпин». Часто бывает. Когда выйдет из запоя. Никогда не видели?

– График моих визитов в ваше заведение до сих пор совпадал с расписанием запоев гражданина, – усмехнулся Олег.

– В прошлом оперный певец. Вышибли из театра за пьянство. В расстройстве пропил питерскую квартиру и вернулся на малую родину.

– Не может без искусства?

– Ага. Лезет на сцену караокнуть Шаляпина. Сейчас услышите.

Мужичок встал у микрофона. Откашлялся, глубоко вздохнул и хорошо поставленным голосом объявил:

– «Песня варяжского гостя»!

– Удачно попали на классику! – оживился Юра. – «Руслан и Людмила»?

– «Садко», – поправил Олег.

– Может, всё-таки «Владимирский централ»? – пошутил Роман. – Под него селёдочка вкуснее…

Сильный баритональный бас без аккомпанемента выводил:

«О скалы грозные дробятся с рёвом волны

И, с белой пеною крутясь, бегут назад».

Отсутствие музыкального сопровождения подчёркивало профессиональную постановку голоса. «Шаляпин» исполнял арию легко и непринуждённо.

«Талант не пропьёшь, – мысленно оценил певца Олег, – в буквальном смысле. Непредсказуемость жизни… Вот так, пойдёшь в пятницу в ресторан, и неожиданно порадуешься оперному мастерству».

Заканчивал исполнитель на сочных низких нотах:

«Велик их Один-бог, угрюмо море» …

От резонанса позвякивала посуда.

Последняя фраза погрузила Олега в задумчивость. Остаток вечера говорил мало, сдержанно реагировал на шутки приятелей, храня на лице полуулыбку. Больше меры выпивал и закусывал. До конца отвальной остались двое – Роман и Юрий, – на выходе из ресторана Олег крепко пожал им руки и быстро удалился в сторону перекрёстка Полярных Зорей и Книповича, игнорируя пьяный диалог товарищей:

– Коллеги, поедёмте к Анжеле и Сусанне, корабли, как мне сказали, построены, а паруса, так сказать, спущены! Нас ждут трюмы, полные…

– Олег рискует нас больше не увидеть, – хотел сказать Роман, но то, что получилось на самом деле, Юра понял лишь по интонации.

– Ты прав, ничто его не держит, – он схватил пошатывающегося Романа под локоть, восстанавливая равновесие.

– Мне нельзя в Бельдяжки… Я женатый! – с трудом выговорил Роман.

* * *

3

Пошевелив пальцами ног, Олег догадался, что лежит в носках. Трясущейся рукой провёл по бедру, чтобы определить, в брюках или нет, и не определил.

«Почему есть люди, у которых не болит голова?»

В такие редкие, но суровые моменты, Олег вспоминал начало трудового пути. Отработав смену на строительном участке, он налаживал отношения с подчинёнными известным способом. На следующее утро рабочие искренне не понимали мучений молодого прораба. Особенно сварщик Ваня, у которого никогда не болела голова, сколько бы ни выпил накануне. Потом Олег часто встречал таких счастливчиков. Секрет раскрылся случайно, Ваня признался: «Я потомственный алкоголик в седьмом поколении, организм эволюционировал, слава богу…»

«Теперь понятно, в седьмом поколении я только ленинградец…»

По квартире Олег перемещался с трудом. Каждое движение отдавалось в висках и затылке. Съёмное жильё казалось особенно неухоженным, холостяцким.

Похмельную голову, наряду с болями, осаждали неудобные мысли. Комбинат построен, контракт выполнен, премии и бонусы получены. Эффект достижения цели, вместо хорошего настроения – поиски смыслов и предназначений. Вскоре предстоит череда обычных дел: возвращение в родной Питер, пляжи Майорки, новая работа, квартира, машина, помолвка… даже поменяв порядок действий, не изменишь законов бытия. Смысл останется прежним.

Север не отпускал. Крепко пожал руку – и не разжимал. Олег испытал дежавю. На мгновение увидел что-то, чего не описать словами, как в ресторане, во время арии варяжского гостя. Подумалось: самая сильная власть – власть над собой. Так сложно бывает ею воспользоваться…

* * *

«Однажды в лихую похмельную пору он из дому вышел ребёнка забрать».

В молодости Роман стеснялся детей. Быть может, поэтому поздно женился. Поздно, по меркам родителей, – в 34 года. Когда появилась и немного подросла дочь Юлька, а потом родился сынишка, Роман понял, что лучший способ найти общий язык с детьми – быть естественным, искренним, но в то же время заботливым, по делу, без фанатизма. Так он стал хорошим отцом. И не променял бы такую профессию ни при каких обстоятельствах.

Вчера после отвальной радостно ввалился в квартиру. Дети проснулись, вскочили отцу на шею, на плечи, и все вместе галопом поскакали по квартире. Утихомирить детей получилось, пообещав сюрприз. Жена отнеслась к нарушению режима мудро: не стоит останавливать милое проявление отцовской любви. Тем более после любимого вопроса: «Ну что, не спится без папки?»

Сейчас, забрав дочку из кружка и медленно двигаясь в сторону дома, Роман пытался вспомнить обещание. Юлька ничего не требовала: может, забыла? После вчерашнего актуальным было лишь одно – кружка пива. Роман озирался по сторонам в поисках подходящего заведения, где сможет заказать пенного, а Юльке мороженого с фруктами. В единоборство вступило обязательство перед маленькой принцессой. Может, заглянуть в ближайший детский мир?

Как экономист, Роман мыслил цифрами, как футбольный болельщик – превращал внутренние диалоги в игру. Выбирая между двумя альтернативами, устраивал виртуальный матч. Прислушивался к себе, к окружающему миру, получал какой-нибудь знак в пользу того или иного решения, засчитывая гол. Часто одно решение побеждало другое с минимальным счётом 1:0, но бывало, поединок протекал более интересно.

Напомнила о себе головная боль. 1:0 в пользу пива. На левом фланге показалось кафе «Уютная атмосфера», отдаём пас, изящно завершаем атаку… Удар! Мимо…

– Пап, ты вчера обещал сюрприз, – раздался с правого края детский голосок. Соперник перехватил инициативу, сравнивая счёт. 1:1.

Наморщил лоб.

– Пап, книжку! С картинками! – подсказала Юлька. – У дяди Олега! Зайдём к нему, тут рядом!

Состав усилен форвардом Олегом Новиковым, который вывел команду вперёд. 2:1 в пользу Романа. Выполним обещание и здоровье поправим: обмен голами – 3:2.

Какой увлекательный, насыщенный поединок! Пять забитых мячей! Роман полез в карман за мобильным телефоном, собираясь обрадовать друга визитом. Устройство само завибрировало в ладони. Фотография абонента на дисплее отменила футбол.

– Рома, где вы с Юлей ходите?! – звучал требовательный голос. – Скоро придёт репетитор по английскому! Возвращайтесь быстрее!

Пауза. Вздох.

– Ты обещал заняться туалетом!

– Утром брился, – попытался пошутить Роман.

– Мне надоело макраме из труб. Разбомбили весь угол, стыдно перед гостями.

– Трубы новенькие, пластиковые, стиль хай-тек. Давай оставим.

– И розовую плитку в цветочек от застройщика?! – парировала супруга. – Не морочь мне голову ленивой эстетикой…

– К дяде Олегу пойдём… потом, – вздохнул Роман. Юлька кивнула понимающе. – Какую книгу я обещал?

– Про богов и героев, конечно, – уверенно ответила дочка.

Роман вздохнул. Заметил, что последнее время часто вздыхает, и поборол желание вздохнуть снова.

* * *

«Пройдёт много времени после дружеской попойки, прежде чем старший лейтенант запаса Юрий Берендеев, лёжа на диване в ожидании кофе, вспомнит тот далёкий день, когда отец взял его смотреть огонь».

Говорят, детские воспоминания самые яркие. Это был праздник Ивана Купалы, и до сих пор перед мысленным взором Юры парни разводили костры на берегу реки, а девушки плели венки и пели тихие песни.

«Кофе в постель – гламурно с похмелья», – подумал он, увидев поднос с завтраком в руках хорошенькой парикмахерши Элеоноры. Видимо, после отвальной решил постричься, празднуя завершение рабочей недели. Пятничный вечер без женской компании считался неполноценным…

Юрий погрузился в воспоминания…

Парни и девушки, держась за руки, прыгали через костёр. Так выбирали суженых. Если руки не разжимались, пары уединялись, купались вместе в реке и, как загадочно говорил отец, «творили любовь». На просьбы объяснить смысл фразы, отвечал уклончиво.

В юношестве Юрию часто снились прыжки сквозь огонь в полном одиночестве.

Звук взлетающей с карниза птицы вывел из дрёмы.

«Как давно ты был в путешествии, которое ещё не закончилось?..»

Мысль высказывалась кем-то совсем недавно. Юрий напрягся. Усилие больно отдалось в висках. Перетерпев боль, расслабился. Задумавшись, нервно дёрнулся. Поднос вырвался из нежных рук Элеоноры. Кофе анекдотично оказался непосредственно в постели. Кокетливо приоткрытые прелести не привлекли внимания.

Юрий медленно оделся.

– Дождись, меня, куртизанка. Я скоро.

Детские сны возвращаются редко.

* * *

Автомобиль укатил в сторону улицы Свердлова с новым хозяином за рулём. Покупатель попался сентиментальный. «Будете скучать по «ласточке» – звоните, – сказал на прощание, – всегда расскажу, как у неё дела». Олег не понимал таких нежностей, автомобиль служил ему средством передвижения, не более.

Пройдя пятьсот метров в сторону проспекта Героев-Североморцев, к ближайшей троллейбусной остановке, ощутил лёгкость пешехода. Лишившись мобильности, приобрёл время на изучения запахов, звуков и других городских деталей. Из салона красоты, выпорхнула стайка девушек, задев уголками сумочек и кончиками платьев, оставив после себя лёгкое благоухание и понимание смысла северного короткого лета.

С мыслями о величине и размерности мурманского лета Олег сел в троллейбус. Протянул кондуктору сторублевую купюру.

– Один? – спросила кондукторша.

– Да.

«Игра слов: Один – О́дин»

Прокричав его имя первый раз, не боясь, не стесняясь, во весь голос, в тундре, на скале, рядом с безымянным озером на 42-м километре шоссе на Териберку, Олег спугнул все мысли. Все кроме одной.

«Сказали мне, что эта дорога приведёт к океану смерти, и я с полпути повернул вспять. С тех пор тянутся передо мною кривые, глухие окольные тропы…»

Троллейбус гудел, поднимаясь вверх.

* * *

Солнечный свет сквозь жалюзи освещал просторный кабинет. На столе фотография в рамке не отбрасывала тени.

Потомственный колдун Захар Зодиак вёл приём. В кресле для посетителей ухоженная дама средних лет пила элитный чай дозированными глотками. Фарфоровая чашка покрывалась клинописью по мере изменения температуры. В бизнесе Захара важны такие штучки – кажется, мелочи, а на самом деле – якорные маркетинговые детали, настраивающие клиента на уверенность в решении проблемы и расставание с крупной суммой. Насыщенная атмосфера эксклюзива – много цифр в счёте.

– От материнского проклятия трудно избавиться. – Зодиак глубокомысленно опустил уголки губ, – Можно, конечно, прибегнуть к магии крови…

Дама смутилась. Колдун мысленно поморщился.

– Приятно иметь дело с осведомлённым человеком. Но… подобный вариант не даст результата. Женщина здесь поступает по принципу «всё равно выкидывать». Магия крови, увы, запредельна.

На важность сказанного указывал поднятый вверх палец с бриллиантовым перстнем.

– Оставим непопулярные меры на крайний случай.

Зодиака не беспокоили вопросы гуманизма, волновала врождённая непереносимость вида крови.

– Итак, вы поздний ребёнок, отец ушёл, мать воспитывала вас одна, упрекая в неблагодарности. Когда вам исполнилось (посмотрел в блокнот из дорогущей чёрной кожи) двадцать пять, а ей, соответственно, шестьдесят – заболела психоневрологическим расстройством. Ухаживали на дому, в клинику не отдали. Перед смертью пришла в себя, предрекая перенос судьбы… К сожалению, материнское проклятье невозможно отвести без риска для жизни.

– Что же мне делать?

Захар постучал по столешнице костяшками пальцев. Тень от фотографии в рамке появилась.

– Обмануть. Перед вашей матушкой стоял образ девочки, которая живёт в родовой квартире, носит её фамилию, общается со старыми подругами и пользуется наследственными преференциями. Вам нужно кардинально изменить образ жизни. Избавиться от идентификационного кода. Обнулиться.

Зодиака нисколько не беспокоило, что он отправляет человека в пучину забот и расходов. Хлопоты со сменой паспорта, обменом квартиры, устройством на новую работу отвлекут от мыслей о проклятии. С голоду не умрёт: финансовый директор с глубокой чувственной гортанью и знанием специфики оффшоров добудет кусок хлеба с икрой. В противном случае, придётся задействовать реальную магию, отнимающую много сил, но… Noblesse oblige[1]1
  Положение обязывает.


[Закрыть]
. Ни в коем случае не должна пострадать репутация эксклюзива.

– Откажитесь от общения с людьми, знающих вашу историю, уничтожьте предметы-свидетели предсмертных слов, – советовал Зодиак, скидывая пухлый конверт в ящик антикварного стола под зелёным сукном, – затем… на курорт с минеральными водами. Рекомендую Друскининкай. Источник благотворных энергий. Предки Балтов глубоко проникли в сущее, криве-кривайтис, одним словом.

Колдун церемонно проводил клиентку. Потянулся, напряг и расслабил мышцы спины в предвкушении долгожданной медитации. Деньги и высшие силы – одно и то же. Законы физики и есть магия.

Распахнул настежь окно, закрыл глаза, настраиваясь на вибрации серого поля. Северный город готовился к летнему солнцестоянию.

Через четыре минуты Зодиак удивлённо открыл правый глаз.

«Однако…»

Подпрыгнула и напряглась поджелудочная железа.

…где-то рядом стучал сердечной мышцей новорождённый источник серого пламени…

Зодиак, подобно аккумулятору, кинулся жадно запасать бесплатную энергию, но быстро пресытившись, остановился…

Весь вечер смаковал ощущение грандиозности. Даже забыл пересчитать купюры в конверте.

* * *

…пили пиво вприкуску с вяленым ершом и сушёными креветками.

– Рагнарок, – прочитал Юрий.

– Рагнарёк, – поправил Олег, – в скандинавской фонетике «ё» может быть безударным.

Юра посмотрел на Олега, как будто видел в первый раз. Через пару ударов сердца продолжил:

– Рагнарёк – гибель мира, после битвы между богами и хтоническими чудовищами. Так?

– Да.

– Будем повторять?

– Именно.

– Тогда скажи мне…

– Лучше не спрашивай, – перебил Олег. – Сейчас нет ответов.

Юра прервался на долгий глоток, причмокнул от удовольствия, уточняя:

– Всё нормально?

– Я здоров, – Олег хлопнул друга по плечу.

Следующий вопрос «тогда зачем?» был проглочен вместе с аппетитным куском жирного ерша.

Пили пиво, закусывали, перебрасывались шутками, но каждый размышлял о своём.

«Боги Асгарда, наверное, также расслабляются, – фантазировал Олег, – с высот или глубин поглядывая на чудовищ, к которым привыкли за бесконечное время, как к родным».

Мысли Юрия параллельных миров не касались:

«Реконструкция последней битвы? Хм… занимательный тренд… селфи на фоне Судного дня в арийских декорациях… неплохой вариант скоротать недельку перед поездкой на Ибицу. Будет о чём рассказать фанаткам… Возьмём в поход несколько хорошеньких валькирий. Исключительно для поднятия боевого духа».

* * *

Дрозд сидел посреди фуд-корта торгово-развлекательного центра на окраине Москвы, привычно сканируя окружающее пространство. Ничего подозрительного, в основном «уважаемые москвичи и гости столицы», только маленький мальчик, дожидаясь папу, сиял аурой будущего менталиста.

Вокруг полно свободных мест, но именно за его ярко-оранжевый пластмассовый столик подсел холёный, в приличном костюме, мужчина с подносом пельменей и высоким стаканом морковного сока.

«Надо же! – подумал Дрозд. – Я веду тихую жизнь на даче, но выгляжу утомлённым пенсионером, а чиновник сидит на стрессовых информационных потоках, имея вид отдохнувшего мужчины в расцвете сил».

Дрозд давно не просил о встрече, но вчера…

…душным подмосковным вечером усталые рецепторы равнодушно зафиксировали уникальную аномалию…

– Есть факт в Самарской области, нужна ваша оценка, – начал беседу Куратор.

Дрозд, частично погружённый в транс, игнорировал происходящее. Собеседник привлёк внимание стуком ножа:

– Вы слышите?

Дрозд пришёл не слушать.

– Завтра предоставьте рабочее место в аналитической группе. С полным доступом.

Куратор смутился, но вида не подал. Дрозд разжевал кусок пирога с капустой, запил глотком чая:

– Жёлтый.

Куратор с неприятной очевидностью понял, кто из них на самом деле связной.

– Простите?

– Передайте Директору: жёлтый.

После ухода агента Куратор задумчиво ковырял пельмени. Затевалась масштабная операция, в которой ему уготована роль пешки, без шанса стать ферзём. Появилась перспектива монетизировать любой исход игры, создав собственную реальность.

* * *

На дисплее телефона застыло время разговора: 4.34.

За 4 минуты 34 секунды мужчина и женщина договорились перенести встречу на неопределённый срок.

Познакомились в Питере: она приехала в командировку из Москвы, он в это время рассматривал участие в Мурманском проекте. Спустя три месяца Ольга воспользовалась предложением работы в северной столице, чтобы быть ближе…

– Я задержусь.

– Спасибо, – коротко поблагодарила Ольга.

Мужчина и женщина попрощались так же тепло, как обычно.

Вместе четыре года: жили вместе, жили врозь. Учитывая непростой график москвички, работающей в Питере, и питерца с контрактом в Мурманске, четыре года отношений вполне могли сойти за долгую семейную жизнь, с учётом северных коэффициентов.

Они отпустили друг друга после слов о взаимной необходимости в переносе совместного отпуска в силу обстоятельств, которые, на самом деле, ни при чём.

Олег мысленно поблагодарил подругу за сдержанность. Энергии, движущие сейчас его поступками, готовы занести куда угодно. Ольга – потомок купеческой фамилии – более не удивлялась когнитивному диссонансу с семи поколениями петербургского инфантилизма.

* * *

В бистро на улице Ленина угловой диван оккупировали Юрий, Роман и маленький сынишка, названный по старинной семейной традиции Романом.

Ромка попеременно валял по столу игрушечный танк и блин со сгущёнкой, всем видом изображая детский катарсис. Взрослые в ходе интеллектуальной беседы спасались холодным пивом.

– Читал мифы Древней Греции? – спрашивал Юрий.

– О да! Геракл, Персей, аргонавты, троянская война, Елена, Орландо Блум и Брэд Питт. Любил я это дело…

– Тогда поймёшь. Олег подсел на скандинавскую мифологию: Один, Вальхалла, валькирии, рагнарёк…

– Помню, заводил разговоры. Потом перестал. Не знаешь почему?

– Понятия не имею.

– Увлечение превратилось в реальность?

– Олег – человек практичный, – напомнил Юра, – не то, что некоторые, погрязшие в экономической аналитике.

– Где уж нам…

Юра кивком привлёк внимание к маленькому Роману:

– Твоё произведение?

– Моё.

– В войну играет. Почему сам перестал?

– Нерентабельно, – отрезал Роман.

– Отговорки! У нас во дворе мужики пенсионеры зимой каждые выходные в хоккей гоняют. Смастерили копию Кубка Стэнли, всерьёз бьются за обладание.

– Спортивный интерес никто не отменял, к тому же дети у них взрослые, а у меня вон какие спиногрызы, – не сдавался Роман.

– Ромыч, не будь бабой! Жена на что?

– Тебе, холостому, легко говорить. Сам себе хозяин, хоть в тундру, хоть в Турцию на выходные!

Пиво испускало пузырьки.

– Когда дети отправят тебя в дом престарелых, чтобы освободить жизненное пространство, единственным светлым воспоминанием станет участие в последней битве…

Юра явно хотел сказать что-то другое. Отклонившись на спинку дивана, обескураженно ожидал реакции Романа.

Роман-младший измазал Юрин рукав сгущёнкой.

Роман-старший задумался. Аргумент про богадельню показался не лишённым здравого смысла (бывали в жизни прецеденты), но даже печальные перспективы не испугали опытного родителя.

Юрий продолжил примирительно:

– Отнесись проще: поход отличный повод отвлечься от серых будней. Лично я в игре! Могу договориться о летнем детском лагере на бюджетные места, есть одна знакомая…

Обсудили социальные льготы многодетным семьям и годовой абонемент в популярный ночной клуб Ибицы.

Прощаясь, Юрий обронил:

– Олег уверяет, Рагнарёк – самое удивительное приключение в жизни.

– Хм… и тебя это устроило?

* * *

Неустойчивая грань между сном и реальностью болезненно вздрогнула, с грохотом разваливаясь на куски. Кирилл открыл левый глаз, сдерживая обрывки воспоминаний о вчерашнем перформансе. Присутствовал основной признак абстиненции: мозг не давал команды рукам. Таблетку пришлось слизывать с тумбочки языком. Между тем в квартире находился посторонний…

Незваный гость сел на угол кровати, с укоризной заглянув в едва проснувшиеся, красные с прожилками глаза хозяина квартиры.

– Универсальный гений опять предавался банальному пьянству…

Гений наверняка знал непрошеного гостя по имени-отчеству, но вспомнил не сразу, хотя в памяти хранилась информация о десятках тысяч нужных людей, успешно сводимых и разводимых в интересах заказчика, а когда вспомнил, легче не стало. Человек принадлежал к числу тех, с кем не стоит связываться, а если свяжешься, то лучше не ссориться, а если поссорился – убей себя сам любым доступным способом, быстро и без сомнений.

«Как вас зовут? – Меня не зовут, я сам прихожу». Это о нём.

Тем не менее, вне зависимости от состояния и желания, придётся исполнять поручения гостя. Долг гостеприимства велел подавить рвотный позыв в сфинктере пищевода, превозмочь боль в голове и предложить кофе.

– Кофе сейчас неуместен, Кирилл Гавриилович, – менторски заявил гость. – Я велел Кларе Петровне приготовить полноценный завтрак: яичницу с ветчиной и пармезаном – для поддержания жизненных сил; круассан с джемом – компенсирует дефицит глюкозы, апельсиновый фреш придаст организму бодрость. Но в начале предлагаю принять лекарство – сто пятьдесят сухого.

Кирилл усмехнулся похожести ситуации посещения Воланда Стёпы Лиходеева, предположив вслух, что только важные обстоятельства могли привести посетителя без предварительной договорённости. Гость кивком подтвердил исключительность момента.

В дверях возникла домработница Клара Петровна с сервировочным столиком.

Кирилл чокнулся с гостем, не удержался, выхлебал весь бокал, отстранённо соглашаясь с мнением о потерянном для мироздания дне, в котором лучшее уже произошло – сухое вино, как средство от похмелья уникальное изобретение за последние полмиллиона лет.

– Счёт идёт на минуты, – предупредил визитёр, – осталось не более четырёх.

Вспышка в мозгу придала бодрости, оставалось заткнуться и слушать.

Гость изложил проблематику, уложившись в три минуты, по окончании жестом заявляя о достаточности сказанного.

– Кодекс не позволяет работать с родными и близкими, – напомнил Кирилл.

– Знаю, но объект не состоит в родстве.

– Он друг детства.

– Эксперимент не закончен. Если интерес потерян, им займутся менее опытные и деликатные специалисты. Меняйте кодекс или привыкайте хоронить друзей.

Через секунду завибрировал телефон. На экране возникла одноглазая аватарка в крылатом шлеме. Кирилл залпом осушил второй бокал.

* * *

К полудню в департаменте продаж «Кольского холдинга» кипела работа. Юрий Берендеев в своём кабинете, отделённом от подчинённых стеклянной перегородкой, трудился а-ля Юлий Цезарь, занимаясь несколькими делами одновременно: просматривал тексты коммерческих предложений; левой рукой орудовал мышкой, отмечая фрагменты, требующие редактуры; правой визировал выставленные счета, общаясь с клиентом по телефону, зажатому плечом.

Зашипел принтер, но лист не успел выпасть в лоток. Олег подхватил бумагу, бегло прочёл, передал Юрию, который внимательно ознакомился с текстом, продолжая беседовать с клиентом поставленным голосом продавца.

Олег пил кофе и ел сушки.

Юра повесил трубку.

– Масштаб! На подготовку – квартал! У нас столько времени?

– Нет.

Сидя за столом для совещаний, Олег вытянул ноги, скрестил руки, разглядывая место, где соединялись стена и потолок. Лёгкая улыбка не укрылась от зорких глаз вошедшего в кабинет секретаря.

«Мечтательность не свойственна Олегу Евгеньевичу, – заметила девушка, – впрочем, его проект закончен, можно и расслабиться».

– Ещё кофе? – спросила вслух.

– Нет, спасибо.

– Сушки? – тянула время, чтобы успеть пробежать глазами по документам, разложенным на столе.

– Догрызу то, что есть.

Юрий вытянул губы трубочкой вслед уходящей помощнице, напоминая: участниками похода должны стать не только умудрённые воины офисного фронта, но и боевые подруги, в противном случае мероприятие пройдёт впустую…

Олег не слышал, вспоминая…

Ленинград…

Севернее Муринского ручья, где с закадычным другом проводили свободное от школьных занятий время в поисках приключений. Друг получил прозвище «Близнец», постоянно выдумывая истории про несуществующего брата. Олег в ту пору увлекался книгами и фильмами о Робин Гуде, требуя называть себя «Локсли». Однажды зимой их чуть не погубила пещера в снегу на дне старого котлована. С десятком приятелей они соорудили тайное убежище «вольных стрелков». Отряд уже собирался выдвинуться на помощь попавшему в плен Айвенго, как вдруг снежный потолок обрушился. Среди темноты и страха раздался твёрдый и волевой голос обычно тихого и замкнутого Близнеца:

– Быстро взялись за руки! Что бы ни случилось, держим друг друга! Не отпускаем!

Далее последовали чёткие, короткие, понятные команды, не допускавшие возражения. До смерти напуганные мальчишки выбрались из ловушки живыми и невредимыми.

«Славный был поход», – вспоминал Олег.

Забрал со стола бумаги, уложил в папку, подошёл к Юрию, обнадёживая:

– Если произойдёт чудо, к нам присоединится лучший комбинатор.

– Чудеса уже начались, – заверил Юра, – им теперь конца не будет…

Олег вышел в пустой коридор, набирая номер.

Гудки тянулись долго.

– Привет, Кирилл!

– Привет, Олег!

Повисла неловкая пауза. В далёкой Москве слышалось звяканье бутылки о фужер.

– Локсли!

– Близнец!

Друзья рассмеялись.

* * *

В белом деловом костюме поздним июньским вечером из дверей главного входа Мурманского детского дома вышла новый директор Лилия Николаева. Окинув взглядом владения, с удовольствием подумала: воспитанницу сиротского учреждения в Мончегорске местное начальство не рассчитывало увидеть среди своих. Прошло всего десять лет, а половины ребят, с которыми она росла, уже нет в живых, а вторая половина всё чаще завидовала первой. Лилия, в отличие от всех, вгрызлась в жизнь ногтями и зубами…

Она росла девочкой пытливой, с отличной памятью и жизненной смекалкой. Быстро приметила скрытое благосостояние детдомовского начальства. Вскоре досконально знала основные схемы наживы на детях-сиротах. Подмечая, как оптимизируется бюджет и решаются личные запросы, Лилия твёрдо усвоила, что для успеха необходимы две вещи: предприимчивость и удача. С первой всё складывалось, но вторая – штука иррациональная…

Однажды их с Лариской застукали на чердаке с сигаретой. Подруге удалось убежать, а Лилию схватили.

Местный электрик развернул её лицом к себе и торопливо положил ящик с инструментами на край ступеньки. Лилия приготовилась к нравоучениям, но вместо лекции о здоровом образе жизни пахнущий чесноком и перегаром мужичок запустил трудовую руку с грязными ногтями ей под футболку, грубо сжав девичью грудь.

В планы прагматичной Лилии не входило столь бестолковое расставание с девственностью, но путей к отступлению не было. Пришлось с чувством произнести первое, пришедшее в голову:

– Чччёрт!

Пластмассовый ящик с инструментами загремел вниз по ступеням, рассыпавшись металлическим барахлом в разные стороны. Электрик дёрнулся, оступился и полетел следом.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю