Текст книги "Лис. Белки в колесе"

Автор книги: Георгий Крол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 3

Чем дальше шёл разговор, тем интереснее становилось. В том смысле, что, по моему личному мнению, такого мира быть не может в принципе. Он абсурден. Не функционален. Примитивен и не логичен. Да вообще…. Начать с того, что у него нет названия. То есть жители этого мира не додумались до необходимости как-то его назвать? И у государств, если их можно так определить, нет названий. Есть названия городов и только.

Дальше – больше. Способ правления какой-то несуразный. Причём начинается всё с того, что в этом мире вроде как очень мало женщин. Чуть ли не одна женщина на десять мужчин. И вот при этом они являются не ценностью, а исключительно… собственностью. Мужской собственностью. Естес-но, понятия семьи тоже нет. Что касается детей: ну, с девочками всё ясно. Они, как бы помягче выразиться – имущество. С пацанами сложнее. Как только мальчик становится более ни менее самостоятельным, он тянет жребий. И этот жребий определяет его дальнейшую судьбу. Юнец может стать мастеровым, торговцем или воином.

Мастеровые и торговцы это средний класс. В низшем находятся те, кто потерял способность заниматься своим ремеслом. Искалеченные воины и рабочие, старики из тех мастеровых, кто не смог достичь особых вершин в своём деле. Некоторое исключение из правил составляли торговцы. Они могли оказаться внизу только в том случае, если шли против правителя. Ну, или были непроходимо тупы.

Теперь о правителях. Правят… воины. В том смысле, что правитель это главнокомандующий или военный вождь или как там его ещё можно обозвать. Тут надо объяснять по порядку. Иначе вовсе ничего не понятно. Итак…. Хороший воин становится У – командиром «руки». В его подчинении четыре человека. Для У важна физическая сила.

Следующая ступень это Уд. Это уже какой-никакой командир. В его подчинении десять «рук». Иначе говоря, полусотня или «полная рука». Полусотня имеет одинаковое вооружение. Это может быть щит-меч, или топор, или боевой молот, или копьё. Копьеносцы, кстати, являются наиболее элитными войсками.

Десять полусотен это, не смейтесь, «куча». И командует ей Уда. «Куча» имеет смешанный, по вооружению, состав, но может быть и однородной. Пять «куч» составляют, а я предупреждал, что примитивизм полный, «толпу». И командует ей Удак.

У кого есть идеи, как будет называться военный вождь, он же, по совместительству, правитель города? А вот и не угадали. Хотя я и сам попался, будучи уверен в том, что услышу или «чудак» или «мудак». Ан нет! Правитель носит гордое название Кудак. И он командует как армией, так и городом. Здорово, да?!

Хотите ещё прикол? География и климат. Тут есть времена года, хотя их всего два. Есть зима, и есть лето. Лето длинное и, в середине, очень, очень жаркое. Зимой бывает холодно. Опять же в середине зимы без огня можно и замёрзнуть. В географическом плане есть только равнины и реки. И одно горное образование огромной высоты. Как называется? Гора!

Вершину Горы никто никогда не видел из-за облачного покрова. А если исходить из моей оценки, то облака тут держатся на высоте, как минимум, пары километров. Во всяком случае, других я за это время не заметил. Впрочем, сколько мы тут пробыли? Пару часов? Ладно, идём дальше.

Города располагаются возле рек. А сами реки образуют естественные границы государств, поскольку чаще всего они широкие и глубокие. Смешно, но понятие «плавать» местным не известно. Во всяком случае, У Ги так и не понял, о чём я говорю. Нет у них и понятия корабль. Зато есть понятие плот, но об этом позже. Короче, каждое государство практически само по себе. Хотя государство это сильно сказано. Некоторые такие «страны» можно пройти за день. Для других потребуется месяц. Тогда кроме города будут ещё пару поселений.

Единственный способ сообщения это перейти реку вброд в разгар лета, когда она сильно мелеет. Чаще всего таких мест одно-два и достаточно поставить возле них сильный гарнизон, чтобы обезопасить себя от нападения извне. С другой стороны, собрав в таком месте много сил можно попробовать быстро напасть на соседа. Кто сильнее, тот совершает быстрый рейд, захватывает чужой город, отбирает часть богатств, работников и женщин и уходит назад.

Ключевым словом является «часть». Если забрать всё, то больше не на кого нападать, негде брать добычу, нечем кормить воинов. Особенно если своя территория небольшая. Начинаются бунты, воины сбегают и собираются в разбойничьи банды. Как разбойники они начинают грабить свой город и его окрестности. Город ослабевает и или просто медленно вымирает, или становится добычей другого города.

Поэтому Кудак должен не только завоевать, но и, быстро и чётко, определить, сколько можно взять. Чтобы в следующий раз прийти за добычей снова. Как вам мироустройство? В этом месте я задумался, а не является ли мой собеседник именно разбойником. Уж очень его «рука» ободранно выглядела. Но это просто такая мысль мелькнула в голове.

Ещё один нонсенс это денежная система. Монеты присутствуют только медные и так и называются – монеты. При том, что здесь есть и серебро, и золото и драгоценные камни. Но их используют только в качестве материалов для изделий. А собственно платёжным средством они не являются. Так что золото, серебро, драгоценные камни и изделия из них принимают только менялы. Это такая высшая каста торговцев. Самая небольшая и опасная.

Менялы оценивают вещь и выдают её стоимость монетами. Спорить с ними бесполезно, их решение окончательно. И возмущаться несправедливостью тоже не рекомендуется, так как чаще всего у менял есть свои «руки». Часть из этих «рук» – нелегальные. В смысле обычная коррупция в армии. Ребятам немножко платят, а они решают проблемы конкретного торговца. Другая часть состоит из бывших воинов, потерявших левую руку. Эти на службе конкретно у менял.

Монетами платят жалование войску, используют в качестве платы за рабов и женщин. Но это уже как договориться с продавцом. В основном же натуральный обмен во всей красе. Ты мне зерно, я тебе инструмент. Ты мне хлеб, я тебе штаны. И так далее. Грубо говоря, купить можно всё, включая рабов. И женщин. Они не рабыни – имущество. Но это очень дорогой товар. Мастеровой или торговец может купить женщину для себя. Или для своих работников. Или для… ну сами понимаете, бизнес есть бизнес. При этом собственно публичных домов нет, купленную женщину на оговоренное время ведут к себе. Воины, если уж решают скинуться и купить женщину, покупают одну на всех. А потому с них дерут такую цену…. Короче добраться до женщины – это для воина несбыточная мечта.

Вот отсюда и мальчики. Как у всех древних армий, которые подолгу оторваны от дома. В моём мире, к примеру, те же спартанцы. У них это очень даже процветало. Молодой воин становился наставнику «подругой». В общем, полный мрак. Кроме женщин в собственности могут быть захваченные пленные. Эти попадают к Удаку или Кудаку, в зависимости от того, кто командовал походом. Он продаёт их торговцам, а уж те проводят торги на площади. Пленные превращаются в рабов.

И никаких тебе Женевских конвенций. Раб остаётся рабом практически до смерти. Исключением становятся случаи, когда он проявляет особый талант. Тогда хозяин может его освободить и сделать обычным работником. Для этого он просто приходит к Кудаку и говорит о своём решении. Всё. Человек свободен. С него снимают браслеты раба, и иди на все четыре стороны. В теории. На практике он остаётся работать у бывшего хозяина. И только женщину нельзя освободить. Она собственность мужчины по рождению.

К концу этого «выяснения обстоятельств» Джейн и Лея были на грани срыва. И вполне способны взорвать всё вокруг. Я их понимаю. Из мира, где женщина это предмет поклонения и уважения попасть сюда… Б-р-р! Ужас. Но они-то злятся, а на мою голову одной заботой больше. Или не одной, а сколько тут мужиков-то живёт, в этом мире? Но это так, к слову. А мой разговорившийся Чингачгук продолжал рассказывать.

Недавно появился Кудак, который ведёт себя не так, как все. Зовут его Кудак Ци. Судя по рассказу, этот парень гений. Начать с того, что он первым решил проблему преодоления водных преград. Додумался до плота. А значит, до возможности пересекать реки где и когда угодно. В своём родном городе он вообще построил мост. Соединив, таким образом, два берега, а значит два государства.

А ещё этот, блин, Македонский, создал фалангу. Вооружил копейщиков большими круглыми щитами и нате вам. Противник об эту стену разбивается вдребезги, а потом уж остальные его добивают. И это при том, что тут нет конницы. Не сообразили пока. Хотя лошади, вроде бы, есть. И колеса тоже не придумали, всё волоком или на своём горбу. И, во всяком случае пока, не придумали метательных орудий. Даже пращи нет. Лёгкие копья, то бишь дротики, есть, но и только.

Да, не повезло нашему пленнику. К нему в руки такое богатство шло. Две женщины это уже обеспечение на всю жизнь. А ещё новое оружие. Он, небось, уже видел себя если не Удаком, то Удом наверняка. И такой облом. Однако вернёмся к нашим баранам, в смысле к новому правителю. Так сколько городов он уже захватил? Сколько? Опаньки! Парень уже империю сколачивает. Почти три десятка городов в мире, где каждый город за себя. Я же говорил, Македонский. А как называется его главный город? У городов-то названия есть, я помню. Что? Рим? Мать моя женщина. Это не Македонский, а Цезарь! И где этот Рим находится?

Так, история повторяется. Я опять выскочил возле столицы. То есть мы. Потому как город впереди и есть Рим. Единственный в этом мире город, стоящий на двух берегах реки. Город, с которого началась новая эра. А что у нас сзади? Там есть небольшой город. Называется Зик. Он расположен в четырёх неделях пути и стоит у подножия Горы.

Мой собеседник понемногу оживал. И в глазах появилось что-то такое. Не то, чтобы хитринка, но какая-то скользкость. Как же, как же, я ведь обещал его отпустить. А выкручивается парень, как уж на сковородке. Он, видите ли, предположил, что мы «люди из-за облаков». Это так называют легендарных обитателей Горы. И напал от растерянности. Не знал, бедняжка, как себя вести с редкими гостями. Теперь знает. Ну, вот нутром чую, побежит прямиком к начальству и заложит.

И убивать как-то обломно. А время-то идёт. Девочки уже мнутся, прошло часа четыре, а то и пять. У парня вон язык отваливается, только на ожидании чуда и держится. А у меня уши опухли, и мозг скоро взорвётся. Так что хватит. На этом приём информации прекращаем. Я встал. Вот блин, ноги отсидел. Несколько минут я, не совсем молча, разминал нижние конечности под хихиканье Джейн. Лея хотя бы старалась вести себя прилично.

У Ги сидел. Во взгляде к скользкости прибавилась тревога. Ага, боишься! А, ладно, не боись. Убивать не буду. Так, чуток чёрным шаром шарахну, незаметно. Я, даже, позволил этому шлемазлу забрать своё оружие. Нам оно без надобности, а ему может и пригодится. А когда он, счастливый и уверенный, что обманул дурака, повернулся, чтобы идти, щёлкнул пальцами….

– Приказывай.

Вот чёрт, про это дурацкое «приветствие» я забыл. Девочки смотрели на меня ТАКИМИ глазами! Аж жалко стало. Но и отпускать «этого» тоже было нельзя.

– Ты пойдёшь в Зик. Там расскажешь, что на вас напали две «руки» бандитов. Вы отбились, но ты остался один. Своих воинов ты захоронил. Никаких других встреч не было. Во время боя тебя ударили по голове, и теперь ты помнишь не всё. В том числе, почему ты пришёл в Зик, а не вернулся в Рим. Иди.

И У Ги ушёл. А я остался на растерзание.

Девушки молчали. Молчали, пока я раздевал и убирал трупы. Когда совал в свою сумку пару трофейных мечей. Молчали, когда я сказал им одеть одежду убитых и их шлемы. Молчали, натягивая на себя эту рвань. И это было обидно. Я что, виноват, что моя магия при мне? Некоторое время спустя наша троица могла уже показаться на глаза местным жителям, не вызывая нездоровый ажиотаж.

Больше всего пришлось повозиться с арбалетами девушек, приспосабливая их так, чтобы, при случае, можно было легко воспользоваться, но и в глаза бы не бросались. Мне свой лук и стрелы пришлось вообще убрать в ранец. И всё это под обиженное сопение. Вот же счастье привалило. А как было хорошо в прошлый раз. Один. Никого не надо прикрывать. Ни о ком не надо беспокоиться. Никто на тебя не дуется. Сказка.

В конце концов, я не выдержал:

– Значит так, Джейн, Лея! Я понятия не имею, почему моя магия работает. И почему ваша нет. Но! Мы в чужом мире, с дикими, как вы слышали, правилами и законами. Если мы хотим выжить и найти дорогу домой, нам надо друг другу помогать. И не вредничать по пустякам. Всё, думайте.

После чего повернулся и пошёл по направлению к городу.

Поскольку прятаться уже не имело смысла, я снова кинул лёгкую «снежную паутину». И теперь мог идти более менее спокойно. Как всегда, пешая прогулка пошла на пользу. Минут через двадцать я успокоился. Обида на девушек улеглась, хотя они и продолжали идти молча. В принципе я их понимаю. А то, что молчат – даже хорошо. Поскольку отсутствие разговоров помогает мышлению. И я уже ругмя себя ругаю за то, что не применил черный шар раньше. Опять убеждаюсь, что после перехода я резко тупею. Я же ничего, в принципе, не узнал до конца.

К примеру, по поводу отсечения конечностей. Существует некий свод правил на эту тему или кому что в голову взбредёт? И какова покупная стоимость монет? Что можно купить на одну монету? На десять? Короче я не знаю ничего. И ещё. Есть тут понятие магии как таковой? И науки? И если есть, то кто ими занимается? Или такой вопрос. Раньше все споры решал Кудак. На это отводилась какая-то часть его дня. Но тогда вопрос шёл об одном городе с достаточно небольшим количеством людей, имеющих право обратиться в «суд». А теперь, когда этот Ци захватил несколько десятков городов? Как обстоит дело? А торговцы и мастеровые они равны? Или, как и в моём мире, те, кто производит, имеют меньший вес по сравнению с теми, кто продаёт? Короче нифига я не выяснил.

Глава 4

Мы шли уже почти два часа, когда я уловил движение впереди. Замедлил шаг, давая девушкам подойти ближе. Левее дороги что-то происходило. Точнее, мы пришли к концу какого-то события. Вон, несколько человек в стороне закапывают мертвецов. Судя по размерам засыпаемой ямы мертвецов этих самых довольно много. Ещё несколько человек ковыляют к городу. Этих тоже немало, с десяток будет. И ещё двое, судя по «паутине» – живых, просто валяются посреди поля битвы. А то, что здесь была битва это, как пить дать.

Похоронная команда закончила утаптывать (я не шучу, именно утаптывать) землю над захоронением и тоже ушла к городу. До которого, кстати, ходьбы осталось чуть больше часа. Интересно. Те, лежащие в поле, вообще никого не интересуют? Я обернулся к девочкам:

–Пошли, посмотрим?

Пошли, посмотрели. Блин. У одного нет обеих ног. Со стороны похоже, на случайность. Видать парень упал, а кто-то рухнул на него сверху с чем-то, вроде алебарды. Одну ногу отсекло выше, а другую ниже колена. Что интересно, отрубленных конечностей нет. Похоронили, что ли? А пацан совсем ещё молодой, даже жалко. И ведь, что характерно, лежит молча. Не зовёт на помощь, не пытается ползти. Даже не стонет. Просто ждёт смерти. То есть он сам себя уже списал. Ой, не нравится мне этот мир, ой не нравится.

Второе «тело» лежит чуток подальше. Этот, похоже, то приходит в себя, то снова теряет сознание. Нет, это я понимаю. У мужика руки в узел завязаны. Там каждая кость по нескольку раз переломана. Конечно, в такой ситуации будешь всё время отключаться от боли. И что-то мне его руки напоминают. Вспомнить бы, где я такое уже видел? А, ладно, потом вспомню. А пока попытаюсь помочь страдальцу.

Когда мужик опять отрубился, я положил его руки вдоль тела и сел в сэйдза в изголовье. Свои руки положил ему на плечи. И призвал рэйки. Под ладонями разлилось знакомое изумрудное свечение. В голове пусто. Процесс занял минут тридцать пять – сорок. И только потом я сообразил, что сделал. Вот точно после перехода надо недельку в лесу отсиживаться. Иначе просто по глупости сдохнешь. О чём я, спрашивается, думал, применяя магию в чистом поле, откуда только что ушли люди? И к кому? К человеку, который волне запросто может на меня же накинуться. В благодарность. Ну и для того, чтобы завладеть моим добром.

Одно счастье. После сеанса рэйки пострадавший ещё какое-то время спит. Так что есть время подумать, что с ним делать дальше. А пока посмотрим ещё раз на мальчишку без ног. Парень видел всё. И продолжал молчать. Что интересно. В глазах страха – ни капли. А вот любопытства – хоть отбавляй. И это при том, что он считает себя трупом. Причём тот второй, которому я руки чинил, продолжает лежать, только теперь молча. Вот вы что подумали бы? Что мы какие-то странные типы, которые делают странные вещи и оставляют после себя трупы? Я, во всяком случае, решил бы именно так. И даю голову на отсечение, парень считает так же. И всё равно у него любопытство вытесняет страх. С другой стороны, он же и так думает, что уже мёртв? Так чего бояться?

Обидно. Вот его я поставил бы на ноги с превеликим удовольствием. Сам не знаю почему, но он мне нравится. Только чтобы вырастить ему ноги, мне сил не хватит. Пробовал я как-то восстановить утерянную конечность. Чуть сам не окочурился, столько сил потерял. А пацанчик молчит! Ещё один сын прерий выискался. И девочкам его жалко до невозможности, я же вижу. И страдают они оттого, что помочь не могут. А ведь в своём мире они бы с этим справились на раз-два.

Пока я их мысленно жалел, мы ведь по-прежнему не разговариваем, в голову закралась идея. А не предложить ли им поднапрячься и вылечить парня? А то страдать и ходить с кислой миной все могут. А напрячься? Да не из обиды: как же я такая великая волшебница и без магии, а чтобы другому помочь? Собственно, что мы все теряем? Ну, будут они злиться на меня чуть больше? Или продолжат впадать в депрессию? Зато если получится….

– Так дорогие мои. Сами знаете, я помочь парню не смогу. А вы сможете. Если постараетесь. Нет, не так. Если ОЧЕНЬ захотите! Просто подумайте о том, что другой надежды у него нет. А я пойду пока присмотрю за тем, который спит.

Женя и Лея побледнели. Посмотрели на меня, потом друг на друга и, одновременно, перевели взгляд на мальчика у своих ног. А молодой воин закрыл глаза, и лицо у него побледнело и заострилось.

Вот…! Опять я глупость сделал. Зачем было надежду давать, если ни в чём не уверен? Мои волшебницы тоже поняли всё правильно и посмотрели на меня с укоризной. Пришлось спешно ретироваться к мужику с «починенными» руками. И вовремя, поскольку тот пришёл в себя. Только ещё не понял, что произошло. Судя по всему, он просто радовался, что боль ушла. И готовился тихо и спокойно отдать концы. Я остановился прямо над ним. Он равнодушно скользнул по мне взглядом. И вдруг снова впился в меня глазами. Очень интересно.

– Вставай воин.

Я произнёс эти слова совершенно бесстрастным тоном. И воин послушался, вскочил на ноги. И он по-прежнему не отрывал от меня глаз. Только я никак не мог понять, на что он собственно смотрит? Не в глаза, даже не в лицо. Так куда? А до мужика только теперь дошло, и он поднял руки к лицу. Смотрел он на них, наверное, несколько минут. А потом снова взглянул на меня. Но на этот раз в лицо.

– Ты сам Ои или один из его посланцев? Ты пришёл забрать меня на Гору?

Это ещё что? Никак религия? Дела! Наличие религии может означать как принятие магии, так и отрицание таковой аки ереси. А мужик ждёт ответа. И что ему сказать?

– Я не Ои. И не его посланник. И я ничего не знаю о жизни на Горе. Ты лежал в поле, без оружия и я подошёл посмотреть на тебя. А теперь ты можешь идти. Я оставлю тебе обе руки.

Последнюю фразу я сказал, надеясь показаться своим. Типа я в курсах местных обычаев. Не тут-то было. Воин явно видел что-то, что убеждало его в собственной правоте.

– Я понимаю. Меня победил голый безоружный раб, и я должен доказать, что достоин подняться на Гору и занять своё место. Я буду служить тебе. И пусть я снова лишусь рук, если предам тебя. Скажи, как я должен тебя называть?

Вот не было печали. Но, если взглянуть с другой стороны может это и к лучшему? Если он уверен, что я толи бог, толи его посланец, то может он и вправду будет вернее, чем любой другой в этом странном мире? Во всяком случае, он может мне рассказать ещё кое-что. И, скорее всего, не обманет.

– Зови меня Лис. И скажи, почему ты так уверен, что я посланник Ои?

Воин даже как будто подрос. Разумеется, фраза ведь выстроена так, что он вполне может принять её за признание своей правоты.

– Твои мечи. Они странной формы, но форма может быть разная. Я видел и прямые мечи, и кривые и длинные и короткие. Но никто кроме Ои или его посланцев не станет носить мечи за спиной. Если ты не хочешь, чтобы тебя узнавали, повесь их на пояс.

Чёрт. Вот я осёл. Арбалеты у девчонок сообразил замаскировать, а про свои мечи и думать забыл. А ведь должен был сообразить. Способ ношения оружия характерен для каждого государства, а в данном случае мира. Иногда по расположению оружия можно определить место, где человек обучался его использованию. А соответственно его сильные и слабые стороны. Так что спасибо мужик, часть долга ты мне уже вернул.

– Сядь и расскажи мне, что ты знаешь про Ои? Но прежде скажи своё имя.

– Ро. Меня зовут Ро.

Воин сел на землю, скрестив ноги. Я устроился напротив. И он начал говорить.

– Ои – Бог воинов. Он живёт на Горе. Оттуда он следит за нами. Воин, который жил и умер с честью, поднимется на Гору и будет жить там, среди братьев по крови. И, если он захочет есть, он получит еду, а если захочет пить, получит сладкого вина. И все ночи он будет проводить с женщиной. Но те, кто предал, струсил или стал разбойником, никогда не поднимутся на Гору. Они будут вечно бродить внутри неё и не увидят мира над облаками.

Интересно. Судя по описанию, этот Ои – самый натуральный Один, бог викингов. А какие боги у остальных? Я спросил. Ответ меня уморил. Со снисходительностью взрослого, который прощает ребёнку его незнание, Ро объяснил.

– Все они знают, что Ои существует. Но никто из них не знает, что Ои любит только воинов. Наверное, это хорошо. Иначе им было бы страшно жить. А так все они считают его своим богом. Богом торговли, богом кузнецов, богом земледельцев. Говорят, даже рабы считают его своим защитником. Вот умора. Ну кто они такие, чтобы Ои даже задумывался об их существовании?

Ясно. Следовательно, его снисходительность относится не ко мне, а ко всем кто имел несчастье не быть воином. Прикольно. Поехали дальше. Я спрашивал, а он отвечал. Маги и учёные? Он не знает точно, но ходят слухи, что у каждого Кудака были секретные Удаки, которые не командовали воинами. И Кудак звал их, когда хотел поговорить. А Кудак Ци, опять же по слухам, создал особое сословие, о котором никто ничего не знает и которое охраняют лучше, чем самого Кудака.

Как интересно. А Кудак-то, действительно гений. Если он сообразил, что один или два советника это хорошо, а вот целая организация, которая ДУМАЕТ для него это ещё лучше…. Далеко пойдёт. Если не зарвётся или не остановят. Да, а как на счёт судопроизводства? Так, всё любопытственнее и любопытственнее. Товарищ Ци, оказывается, ещё и суды создал. Избираются на год по представителю из каждого сословия. Каждый год суд возглавляет представитель другой профессии. Спорные вопросы решаются большинством голосов. У главы суда нет права вето, но он может использовать от одного, до трёх голосов, и таким образом, склонить решение в ту или иную сторону. Умереть и не жить. Мне всё больше нравится этот Кудак. Надо постараться не войти с ним в конфронтацию. А то ведь придётся убрать. А жаль. Так, что там ещё.

Спросить про деньги я не успел. Оттуда, где лежал мальчишка без ног, и страдали мои леди, раздался счастливый смех. И, что характерно, до того звонкий…. Интересно, в городе их услышали? Я встал и, с удовольствием посмотрев на выпученные глаза Ро, пошёл к виновницам торжества. Пацан ещё лежал, и вокруг его ног всё ещё таяло зеленоватое сияние, но они были. В смысле ноги. А мои ведьмочки повисли у меня на шее, плача, смеясь и хвастаясь одновременно.

Они смогли. Они пробились сквозь преграду, стоящую между ними и их силой. И теперь они снова Леди, а не просто две девушки на чужбине. И теперь им море по колено, тем паче, что его в этом мире вообще нет. Ну и прочие милые глупости в этом роде. Короче, этакое лёгкое помешательство. И я за них дико рад. Представляю, как им было тяжко. Это как певцу вдруг онеметь. Или художнику потерять зрение. Кошмар, одним словом.

За всеми этими восторгами они забыли и о своём протеже и о втором воине. Ну, Ро продолжал сидеть на том же месте, где и раньше. А вот молодой воин стоял возле нас. На своих новых ногах. И смотрел на девушек влюблёнными глазами. Но-но! Про Лею я молчу, но на чужую жену так пялиться неприлично. Тем более на мою. Тут до меня дошло, что в процессе лечения парня девушки сбросили шлемы. И теперь всем, кто их видит вполне очевидно, что это женщины.

Мало того, весьма обворожительные женщины! Час от часу не легче. Пока в голове носились панические мысли, молодой воин оторвал, наконец, глаза от своих спасительниц и посмотрел на меня. Повторилась история с его старшим сослуживцем. Если на Джейн и Лею парень смотрел влюблённо, то теперь у него на лице был самый натуральный религиозный экстаз. Вот! Смотри на меня. А то взяли моду, чужих подруг рассматривать. А воин вспомнил, что у него есть голос.

– Ты сам Ои, или один из его посланцев?

Блин, они тут что, все под копирку говорят? Сначала Ро, теперь этот. Ведь буквально слово в слово повторил вопрос. Девочки смотрели удивлённо. Ну да, они же были заняты, пока я со старшим разбирался.

– Ты ещё молод, но должен знать, что Ои никогда не покидает Гору. Я посланник и ты можешь звать меня Лис. Назови своё имя, воин.

Эк я сразу вжился в роль. Куда там Станиславскому. Девушки всё ещё ничего не понимали, но видя, что я веду себя, как высший перед низшими, тоже приняли соответствующий вид. Теперь за моей спиной снова стояли две Леди. Причём Лея, умница, стала так, чтобы держать в поле зрения Ро.

– Меня зовут Гу.

Звук «Г» он произнёс на английский манер. Что-то среднее между «г» и «х». ГХу. Странное имя, хотя они тут у всех странные.

–Лис!

Это Лея предупреждала о приближении Ро. И выражение лица у него было… необычное.

– Это его новое имя, Лис. Спроси его, почему у него новое имя.

Так-с. Всё любопытственнее и любопытственнее. Похоже, эти двое не слишком друг друга любят. Я посмотрел на Гу. Его лицо выражало замешательство.

– Говори, воин.

– Раньше меня звали Удак. Я не знаю, кто дал мне это имя и зачем, но из-за него у меня всю жизнь были неприятности. Мне всё время приходилось драться. Услышав моё имя, многие сразу начинали нарываться. А виноват всегда оказывался я.

– Не только ты!

Это снова вмешался Ро. Не то, чтобы он пылал гневом, но присутствие парня его явно не радовало. Судя по выражению лица, он считал, что тот недостоин оказаться на Горе.

– Говори Ро.

Старший воин открыл было рот, но замялся. После некоторого размышления он кивнул на Гу.

– Пусть он сам расскажет.

Я посмотрел на Гу и кивнул. Парень вздохнул и начал.

– Это произошло, когда я окончил обучение, и меня включили в мою первую «руку». К У Ё. Все говорили, что он парень «весёлый», но лишь оказавшись в палатке «руки», я понял почему. Почти в каждой «руке» новичкам предлагают стать чем-то вроде «подруги» для остальных. Уговаривают, предлагают всякие поблажки. У Ё действовал иначе. Показал мне мою постель и, когда я нагнулся положить вещи, попытался снять с меня штаны.

Гу гордо выпрямился. Следы смущения исчезли, лицо отвердело. Надо признать, в парне, несмотря на молодость, проявляется характер. А он продолжал.

– Я оттолкнул его. Драться мне приходилось часто, У отлетел к входу в палатку. И разозлился. Он не стал пробовать ещё раз. Он поставил меня в середине прохода, приказал стоять, не шевелясь, и начал рассказывать, что он будет со мной делать ночью. И следующей ночью. И потом. И всё время называл моё имя.

Тут парень не выдержал и улыбнулся. Я ещё не понял, почему. А вот Ро явно напрягся.

– Когда У Ё устал, он предложил остальным присоединиться к беседе. И они стали развивать тему. Мы поставим Удака так, мы всунем Удаку туда…. А вокруг палатки ходили воины других «рук». Они-то про меня не знали. Вот кто-то и побежал к Удаку нашей «толпы»….

Вот теперь до меня дошло. До девочек, кстати, тоже и они засмеялись. Ро аж позеленел от злости. Рассказ, тем временем, продолжался.

– В какой-то момент палатка завалилась. А потом нас вытащили из-под неё и поставили перед Удаком Хи. Он был в ярости. Рядом с ним стоял командир стражи Уда Мо. Он хороший командир, справедливый. Он сразу сказал Удаку, что я новенький и только несколько часов назад получил назначение в «руку» У Ё. И Удак приказал гнать меня вон, пусть со мной потом разбираются. А остальных приказал вести на площадку казней. Всем им должны были отрубить руки и: – Гу на секунду замялся, глядя на моих леди, но продолжил, – ну, мужское «достоинство».

Ух ты, круто! С другой стороны, а как должен был отреагировать Удак, услышав о том, что какие-то ухари собираются с ним сделать? Причём не стоит забывать, что это воинская часть, хоть и на дикарском уровне. А значит, слухи разлетаются мгновенно. И шепоток типа: «а нашего Удака-то трах-тарарах…», будет гулять ещё долго. Я бы тоже впал в ярость. Гу продолжал излагать свою трагикомедию.

– Их потащили на площадку, а я побежал.

– Во-во! – Процедил Ро сквозь зубы.

А Гу продолжал рассказывать.

– Ещё утром я слышал, что сегодня Кудак Ци принимает людей на торговой площади. Вот я и бросился к нему. Нельзя же было позволить Удаку Хи казнить мою «руку». Они, конечно, уроды, но они моя «рука». Кудак был на площади. Я растолкал всех и попросил меня выслушать. Я говорил быстро, и всё время сбивался, но Кудак понял. И начал хохотать. А потом приказал послать гонца и остановить казнь. Он и его советники, всё ещё смеясь, отправились на площадку казней. А мне приказали идти к дому Уда Мо. Там я и ждал. Когда Уда вернулся, он сказал, что Кудак успел остановить казнь в самом начале. Только одному У Ё успели отрубить левую руку. Казнь всегда начинают с левой руки, на случай смягчения приговора. А ещё Уда Мо сказал, что Кудак приказал дать мне новое имя. Так я стал Гу.

Слушая окончание этого рассказа, я смотрел на Ро. А у того прямо челюсть отвисла. Он смотрел на молодого воина так, словно впервые увидел. И, едва тот замолчал, не выдержал и спросил: