Текст книги "Маршал Георгий Константинович Жуков (Записки врача)"

Автор книги: Георгий Алексеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Для Жукова явилось полной неожиданностью, что работники НКВД засекретили этот факт, донеся о нем Сталину, минуя командующего фронтом. Сталин же после парада Победы задал Жукову коварный вопрос: "Где же Гитлер?", на который маршал вы нужден был тогда ответить, что такими данными он не располагает.

Всегда привлекала внимание исключительная личная дисциплинированность маршала. Он был пунктуален в выполнении лечебных назначений, предписанного режима, рекомендаций по питанию. Естественно, что и к другим лицам его требования в отношении дисциплины были такими же. Однажды, когда он находился на даче, я опоздал к нему на 5-10 минут. Он встретил меня хмуро, спросил, почему задержался, и в течении довольно длительного времени было видно, что такая неточность испортила ему настроение. Мне стало ясно, что такая недисциплинированность его раздражает.

Касаясь высокой требовательности и якобы жестокости маршала, следует сказать, что журналистское перо, стремясь усилить впечатление читателя, иногда для большей сенсационности преувеличивает действительность. Отмечал это я и сам.

Об упомянутом выше факте я рассказал однажды в своем интервью корреспонденту одной из центральных газет. Напечатанное в газете выглядело так: "Однажды я опоздал к маршалу на пять минут, и он меня, человека, который облегчал его страдания, принялся распекать в довольно резкой форме" (!). Вот так «правдиво» в печати может иногда передаваться та или иная информация.

Может быть, в оценке этой черты характера маршала права редактор его книги А.Д.Миркина, много лет общавшаяся с ним по работе над рукописью. В своих воспоминаниях она пишет: "Во время тяжелой войны с сильным противником возможна суровая требовательность, но гнев был не проявлением жестокости, а мог быть связан с чувством долга и дисциплины, необходимых для вы полнения боевых задач".

Позволительно и так поставить вопрос: для полководца, человека, руководящего гигантскими сражениями буквально не на жизнь, а на смерть, что предпочтительнее – крутой нрав, высочайшая требовательность, порой безжалостность и беспощадность, или невзыскательность, сговорчивость, терпимость, мягкость?

Да, порой он бывал беспощаден, но к кому? К людям, проявлявшим безответственность и разгильдяйство. Безусловно прав писатель С.С.Смирнов, что: "Любой беспристрастный историк должен признать, что проявление суровости характера Жукова диктовалось полководцу его пониманием своего сурового долга перед родиной и народом и никогда не объяснялось какими-то мелкими личными соображениями, не были порождением властолюбия, жестокости натуры".[9]9
  Смирнов С.С. Маршал-солдат. В кн. Маршал Жуков. Каким мы его помним. Москва, Воениздат, 1988, с. 24.


[Закрыть]

Георгий Константинович не был злопамятным, его отзывчивость иногда просто поражала. Наиболее ярким примером этой черты характера являются отношения его с маршалом Коневым.

Известно, что в период обороны Москвы Жуков дважды спас его от кары Сталина, угрожавшей ему неминуемой гибелью. Конев отплатил ему клеветнической статьей в «Правде» (1957 г.), написанной в угоду пришедшему к власти Хрущеву. Спустя годы Жуков простил Конева, явившегося к нему «виниться». Упоминают и о словах Жукова, обращенных к генералу А.П.Белобородову: "Будешь писать, не своди старые счеты. Нехорошо!"[10]10
  Жукова Э.Г. в кн. Маршал Победы. Москва, 1966, с.173.


[Закрыть]

Мне почти не доводилось общаться с первой семьей маршала, я никогда не встречался с его первой женой, однако от людей, близких к нему (Н.А.Антипенко, его жена и др.) часто слышал, как заботлив он был к семье, к дочерям Эре и Элле, как следил за их воспитанием, образованием, как учил их обретать самостоятельность в жизни своим трудом, независимо от высокого положения родителей.

Когда Георгий Константинович был прикован к постели, дочери окружали его вниманием, часто навещали или общались по телефону. В своих воспоминаниях, печатавшихся неоднократно, дочери посвятили немало удивительно теплых строк дорогой им памяти о любимых и любящих родителях.

В течение последних лет я был свидетелем во многом счастливой жизни второй семьи маршала, счастливой благодаря взаимному и глубокому чувству супругов. Галина Александровна была молодой женщиной необыкновенного обаяния, ее лицо, глаза постоянно излучали доброту, желание сделать человеку что-то доброе, приятное. Не какие-то материальные блага, а чистое, благородное чувство лежало в основе ее любви, ее искренней преданности любимому человеку, своей семье.

Много лет работая с Галиной Александровной в одном лечебном учреждении и побывав однажды ее пациентом с нелегким заболеванием, я видел ее душевные качества, ее профессиональный уровень и отлично понимал, почему она пользовалась в коллективе огромным уважением и искренней любовью. Когда Георгий Константинович начал работу над своей книгой, она оказывала неоценимую помощь как ему, так и редактору, особенно в сглаживании нередко возникавших конфликтных ситуаций между автором и консультантами издательства или военными специалистами. В период огромной по объему работы над вторым изданием сама Галина Александровна уже была тяжело больна и буквально сгорала не по дням, а по часам.

Георгий Константинович, несмотря на свой возраст и суровый характер, полюбил свою Галюшу со всей страстью души, полюбил навсегда. Нужно было только видеть его заботу и подлинную нежность в общении с ней, с их дочкой Машенькой. Когда у Галины Александровны появились первые признаки интоксикации, усугубляемые плохой переносимостью тяжелой лекарственной терапии, он страдал вместе с ней. Несомненно, что ее болезнь приблизила и его кончину. Он пережил ее всего на несколько месяцев, которые почти целиком провел в больнице.

О трогательной сцене в последние часы жизни Галины Александровны рассказывает дежурившая в тот день врач больницы П.Мошенцева: "Галина Александровна, вдруг очнувшись от забытья, показала мне на телефон: "Соедините меня с домом". Я набрала номер. Она тихим голосом сказала в трубку: "Георгий, милый… Мне уже лучше. Не надо за меня беспокоиться. Поправляйся". Я не слышала, что ей ответил Георгий Константинович. Светлая и слабая улыбка проскользнула по ее губам: "Прощай, милый!" Двумя часами позже ее не стало.

Такое обоюдное чувство лежало в основе их союза.

Второй брак маршала состоялся, конечно, в непростой обстановке: развод с Александрой Диевной, давление, оказываемое на Галину Александровну со стороны политорганов – так называемые воспитательные беседы в парткоме, затем в политотделе и в ГлавПУРе, угроза партийным взысканием, увольнением из Вооруженных Сил и др., не могли не омрачать становление новой семьи.

Большая роль в семье принадлежала Клавдии Евгеньевне – матери Галины Александровны. Она была женщиной, умудренной жизненным опытом, с сильным характером. На ней лежали все хозяйственные заботы, особенно в дни болезни супругов. Она самозабвенно выполняла обязанности секретаря-машинистки Георгия Константиновича в годы его творческой работы над рукописью. Только ее руками выполнены тысячи страниц машинописи, других рук просто не существовало. Не случайно автор особо выразил на страницах книги благодарность Клавдии Евгеньевне за многолетнюю и систематическую помощь в под готовке рукописи. И, наконец, на ее плечи легли нелегкие заботы бабушки о рано осиротевшей внучке, с которыми она отлично справлялась многие годы, вплоть до своей кончины.

В заключение хотелось бы отметить, что лечение маршала, проводившееся специалистами Кремлевской больницы, несмотря на недоброе отношение к нему руководителей государства, осуществлялось на высшем и современном для тех лет уровне, исключительно заботливо и неизменно доброжелательно. После отстранения от всех обязанностей в 1957 г. Георгий Константинович был переведен на медицинское наблюдение из «спецполиклиники» в кремлевскую поликлинику более низкого ранга, был заменен лечащий врач, однако это не отразилось на качестве медицинской помощи. С 1967 г. всем лечебным процессом руководил широко известный кардиолог академик Е.И.Чазов при участии ведущего невропатолога страны академика АМН Е.В.Шмидта. Как на дому, так и в стационаре медицинское наблюдение было организовано четко, проводилось высококвалифицированными невропатологами А.П.Работаловым, О.М.Дурылиной, терапевтом В.С.Гасилиным, А.П.Милашенко и другими. В организации лечения принимал деятельное участие начальник Центрального Военно-медицинского управления генерал Д.Д.Кувшинский.

Совсем по-другому обстояло дело с профилактикой прогрессирования болезни. Как известно, основным направлением профилактики ИБС и других атеросклеротических поражений считается воздействие на так называемые факторы риска, часто лежащие в основе развития и прогрессирования болезни. Многие основные факторы риска у Георгия Константиновича отсутствовали. Он не страдал артериальной гипертонией, нарушениями жирового обмена, сахарным диабетом, не курил, никогда не злоупотреблял алкоголем, всю жизнь занимался физическими упражнениями. Рассказывали, например, что на шестом десятке лет, бывая на Черном море, он совершал такие заплывы, какие не выдерживали сопровождавшие его молодые охранники, а на дачном участке он сам занимался выкорчевыванием пней.

По современным представлениям отсутствие многих факторов риска способствовало в какой-то мере защищенности от болезней века, связанных с атеросклеротическим поражением сосудов. Однако существенную роль в развитии болезни мог сыграть другой фактор риска – насыщенность его жизни неблагоприятными обстоятельствами. Накопленный в мире опыт свидетельствует об огромном значении психосоциальных условий в угнетении защитных систем организма, в образовании сосудистых тромбозов, в развитии атеросклероза сосудов.

Великая Отечественная война была для маршала первым и великим испытанием, успешно преодоленным. По ее окончании он был практически здоров, полон сил и энергии. Начавшиеся в послевоенные годы многолетняя опала, лживые политические и даже уголовные обвинения, создаваемая вокруг маршала гнетущая обстановка в совокупности с другими факторами, входящими в распространенное ныне понятие современной медицины "качество жизни", не могли не способствовать прогрессированию его сердечно-сосудистого заболевания и, несомненно, сократили его жизнь.

Это, пожалуй, и есть тот скорбный врачебный вывод, который можно сделать, рассматривая последний этап жизненного пути великого сына своей Родины.

"Опала" продолжалась еще долго и после кончины маршала. Похороны прошли торжественно, после прощания, прошедшего в зале ЦДСА, и кремации состоялось погребение в кремлевской стене. Дочь Маша обращалась к Брежневу с предсмертной просьбой отца похоронить его в земле, он ответил лишь: "Мы тут посоветуемся". На похоронах побывали некоторые члены Политбюро.

В пропуске для прохода на Красную площадь в день похорон 21 июня 1974 г. значилось: "…похороны выдающегося советского полководца, одного из активных строителей Вооруженных сил СССР, прославленного героя Великой Отечественной войны, члена КПСС с 1919 г., четырежды Героя Советского Союза, Маршала Советского Союза Георгия Константиновича Жукова".

В первые годы после кончины маршала традиционные вечера памяти организовывались общественностью Москвы и его семьей. Они проходили в Центральном Доме литераторов, Доме актеров, в Центральном Доме Советской Армии. В организации их принимали участие Московская писательская организация, Совет Центрального Дома Актера, ветераны Вооруженных Сил. С воспоминаниями выступали маршалы И.Баграмян, С.Руденко, генералы А.Белобородов, Н.Антипенко, П.Батов, Д.Ортенберг, писатели К.Симонов, А.Чаковский, артисты М.Ульянов, Ю.Борисова и многие другие.

Представители высшего эшелона власти на этих вечерах не появлялись, так же как и официальные представители Министерства обороны.

Высоко оценила полководческое искусство Г.К.Жукова Монгольская Народная Республика, на земле которой начал раскрываться его полководческий талант. Уже в 1979 г. в Улан-Баторе, в доме, в котором жил и работал Жуков во время Халхингольских событий, был открыт музей маршала, а затем рядом с музеем воздвигнут солидный памятник. Сам маршал очень ценил присвоенное ему звание Героя Монгольской Народной Республики и говорил, что ему хотелось, чтобы Золотая Звезда Героя МНР осталась бы после его смерти в семье.

Торжественный вечер, посвященный 100-летию со дня рождения Маршала Советского Союза Г.К.Жукова, организованный Российским Комитетом памяти маршала, Межрегиональным общественным фондом "Выдающиеся полководцы и флотоводцы Великой Отечественной войны", представителями Государственной Думы, Ассоциацией Героев Советского Союза и др. состоялся 1-го декабря 1996 года в переполненном зале Дома Союзов. На вечере выступили с докладом маршал В.Г.Куликов и старшая дочь маршала Эра Георгиевна Жукова.

Учреждение Комитета памяти маршала Г.К.Жукова, сооружение в центре Москвы памятника маршалу, организация мемориального музея на родине маршала и музея-кабинета в здании Министерства обороны, издание ряда монографий о деятельности Г.К.Жукова и многое другое – все это свидетельствует о том, что многолетней опале великого полководца наступил долгожданный конец.