Текст книги "Стихи"

Автор книги: Генрих Гейне

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Гейне Генрих
Стихи

Генрих Гейне

Стихи

(1797-1856)

"Когда выхожу я утром..." "Над пеною моря, раздумьем объят..." "В почтовом возке мы катили..." "Когда тебя женщина бросит, – забудь..." "Как из пены вод рожденная..." "Чтобы спящих не встревожить..." Лорелей "Рокочут трубы оркестра..." Гонец "Двое перед разлукой..." "Они мои дни омрачали... " "Кто влюбился без надежды..." "Как ты поступила со мною..." "Весь отражен простором..." "Не подтрунивай над чортом..." "Какая дурная погода!" "За столиком чайным в гостиной..." "С надлежащим уважением..." "Твои глаза – сапфира два..." "Прекрасный старинный замок..." "Материю песни, ее вещество..." Большие обещания Погодите!

x x x

Когда выхожу я утром И вижу твой тихий дом, Я радуюсь, милая крошка, Приметив тебя за окном.

Читаю в глазах черно-карих И в легком движении век: – Ах, кто ты и что тебе надо, Чужой и больной человек?

– Дитя, я поэт немецкий, Известный в немецкой стране. Назвав наших лучших поэтов, Нельзя не сказать обо мне.

И той же болезнью я болен, Что многие в нашем краю. Припомнив тягчайшие муки, Нельзя не назвать и мою.

x x x

Над пеною моря, раздумьем объят, Сижу на утесе скалистом. Сшибаются волны, и чайки кричат, И ветер несется со свистом.

Любил я немало друзей и подруг. Но где они? Кто их отыщет? Взбегают и пенятся волны вокруг, И ветер протяжно свищет.

x x x

В почтовом возке мы катили, Касаясь друг друга плечом. Всю ночь в темноте мы шутили, Болтали – не помню, о чем.

Когда же за стеклами в раме Открылся нам утренний мир, Амур оказался меж нами, Бесплатный слепой пассажир.

x x x

Когда тебя женщина бросит, – забудь, Что верил ее постоянству. В другую влюбись или трогайся в путь. Котомку на плечи – и странствуй.

Увидишь ты озеро в мирной тени Плакучей ивовой рощи. Над маленьким горем немного всплакни, И дело покажется проще.

Вздыхая, дойдешь до синеющих гор. Когда же достигнешь вершины, Ты вздрогнешь, окинув глазами простор И клекот услышав орлиный.

Ты станешь свободен, как эти орлы. И, жить начиная сначала, Увидишь с крутой и высокой скалы, Что в прошлом потеряно мало!

* * *

Как из пены вод рожденная, Ты сияешь – потому, Что невестой нареченною Стала ты бог весть кому.

Пусть же сердце терпеливое Позабудет и простит Все, что дурочка красивая, Не задумавшись, творит!

x x x

Чтобы спящих не встревожить, Не вспугнуть примолкших гнезд, Тихо по небу ступают Золотые ножки звезд.

Каждый лист насторожился, Как зеленое ушко. Тень руки своей вершина Протянула далеко.

Но вдали я слышу голос И дрожит душа моя. Это зов моей любимой Или возглас соловья?

ЛОРЕЛЕЙ

Не знаю, о чем я тоскую. Покоя душе моей нет. Забыть ни на миг не могу я Преданье далеких лет.

Дохнуло прохладой. Темнеет. Струится река в тишине. Вершина горы пламенеет Над Рейном в закатном огне.

Девушка в светлом наряде Сидит над обрывом крутым, И блещут, как золото, пряди Под гребнем ее золотым.

Проводит по золоту гребнем И песню поет она. И власти и силы волшебной Зовущая песня полна.

Пловец в челноке беззащитном С тоскою глядит в вышину. Несется он к скалам гранитным, Но видит ее одну.

А скалы кругом все отвесней, А волны – круче и злей. И, верно, погубит песней Пловца и челнок Лорелей.

x x x

Рокочут трубы оркестра, И барабаны бьют. Это мою невесту Замуж выдают.

Гремят литавры лихо, И гулко гудит контрабас. А в паузах ангелы тихо Вздыхают и плачут о нас.

ГОНЕЦ

Гонец, скачи во весь опор Через леса, поля, Пока не въедешь ты во двор Дункана-короля.

Спроси в конюшне у людей, Кого король-отец Из двух прекрасных дочерей Готовит под венец.

Коль темный локон под фатой, Ко мне стрелой лети. А если локон золотой, Не торопись в пути.

В канатной лавке раздобудь Веревку для меня И поезжай в обратный путь, Не горяча коня.

x x x

Двое перед разлукой, Прощаясь, подают Один другому руку, Вздыхают и слезы льют.

А мы с тобой не рыдали, Когда нам расстаться пришлось. Тяжелые слезы печали Мы пролили позже – и врозь.

x x x

Они мои дни омрачали Обидой и бедой, Одни – своей любовью, Другие – своей враждой.

Мне в хлеб и вино подсыпали Отраву за каждой едой Одни своей любовью, Другие своей враждой.

Но та, кто всех больше терзала Меня до последнего дня, Враждою ко мне не пылала, Любить – не любила меня.

x x x

Кто влюбился без надежды, Расточителен, как бог. Кто влюбиться может снова Без надежды – тот дурак.

Это я влюбился снова Без надежды, без ответа. Насмешил я солнце, звезды, Сам смеюсь – и умираю.

x x x

Как ты поступила со мною, Пусть будет неведомо свету. Об этом у берега моря Я рыбам сказал по секрету.

Пятнать твое доброе имя На твердой земле я не стану, Но слух о твоем вероломстве Пойдет по всему океану!

x x x

Весь отражен простором Зеркальных рейнских вод, С большим своим собором Старинный Кельн встает.

Сиял мне в старом храме Мадонны лик святой. Он писан мастерами На коже золотой.

Вокруг нее – цветочки, И ангелы реют над ней. А волосы, брови и щечки Совсем, как у милой моей.

x x x

Не подтрунивай над чортом, Годы жизни коротки, И загробные мученья, Милый друг, не пустяки

А долги плати исправно. Жизнь не так уж коротка, Занимать еще придется Из чужого кошелька!

x x x

Какая дурная погода! Дождь или снег, – не пойму. Сижу у окна и гляжу я В сырую, ненастную тьму.

Чей огонек одинокий Плывет и дрожит вдалеке? Я думаю, это фонарик У женщины старой в руке.

Должно быть, муки или масла Ей нужно достать поскорей. Печет она, верно, печенье Для дочери взрослой своей.

А дочь ее нежится в кресле, И падает ей на лицо, На милые, сонные веки Волос золотое кольцо.

x x x

За столиком чайным в гостиной Спор о любви зашел. Изысканны были мужчины, Чувствителен нежный пол.

– Любить платонически надо! Советник изрек приговор, И был ему тут же наградой Супруги насмешливый взор.

Священник заметил: – Любовью, Пока ее пыл не иссяк, Мы вред причиняем здоровью. Девица опросила: – Как так?

– Любовь – это страсть роковая! Графиня произнесла И чашку горячего чая Барону, вздохнув, подала.

Тебя за столом не хватало. А ты бы, мой милый друг, Верней о любви рассказала, Чем весь этот избранный круг.

x x x

С надлежащим уважением Принят дамами поэт. Мне с моим бессмертным гением Сервирован был обед.

Выбор вин отменно тонок. Суп ласкает вкус и взор. Восхитителен цыпленок. Заяц сочен и остер.

О стихах зашла беседа. И поэт, по горло сыт, Устроительниц обеда За прием благодарит.

x x x

Твои глаза – сапфира два, Два дорогих сапфира. И счастлив тот, кто обретет Два этих синих мира.

Твое сердечко – бриллиант. Огонь его так ярок. И счастлив тот, кому пошлет Его судьба в подарок.

Твои уста – рубина два. Нежны их очертанья. И счастлив тот, кто с них сорвет Стыдливое признанье.

Но если этот властелин Рубинов и алмаза В лесу мне встретится один, Он их лишится сразу!

x x x

Прекрасный старинный замок Стоит на вершине горы. И любят меня в этом замке Три барышни – три сестры.

Вчера обняла меня Йетта. Юлия – третьего дня. А день перед тем Кунигунда В объятьях душила меня.

В замке устроили праздник Для барышень милых на днях. Съезжались бароны и дамы В возках и верхом на конях.

Но жаль, что меня не позвали. Не видя меня на балу, Ехидные сплетницы-тетки Тихонько смеялись в углу...

x x x

Материю песни, ее вещество Не высосет автор из пальца. Сам бог не сумел бы создать ничего, Не будь у него матерьяльца.

Из пыли и гнили древнейших миров Он создал мужчину – Адама. Потом из мужского ребра и жиров Была изготовлена дама.

Из праха возник у него небосвод. Из женщины – ангел кроткий. А ценность материи придает Искусная обработка.

БОЛЬШИЕ ОБЕЩАНИЯ

Мы немецкую свободу Не оставим босоножкой. Мы дадим ей в непогоду И чулочки и сапожки.

На головку ей наденем Шапку мягкую из плюша, Чтобы вечером осенним Не могло продуть ей уши.

Мы снабдим ее закуской. Пусть живет в покое праздном, Лишь бы только бес французский Не смутил ее соблазном.

Пусть не будет в ней нахальства, Пусть ее научат быстро Чтить высокое начальство И персону бургомистра!

ПОГОДИТЕ!

Из-за того, что я владею Искусством петь, светить, блистать, Вы думали, – я не умею Грозящим громом грохотать?

Но погодите: час настанет, Я проявлю и этот дар. И с высоты мой голос грянет, Громовый стих, грозы удар.

Мой буйный гнев, тяжел и страшен, Дубы расколет пополам, Встряхнет гранит дворцов и башен И не один разрушит храм.

* ПЕРЕВОД А. Толстого *

Довольно! Пора уж забыть этот вздор

Довольно! Пора уж забыть этот вздор, Пора бы вернуться к расудку! Довольно с тобой, как искусный актер, Я драму разыгрывал в шутку!

Расписаны были кулисы пестро. Я так декламировал страстно, И мантии блеск и на шляпе перо, И чувства – все было прекрасно.

Но вот, хоть уж сбросил я это тряпье, Хоть нет театрального хламу, Доселе болит еще сердце мое, Как будто играю я драму.

И что я поддельною болью считал, То боль оказалась живая О боже, я раненый насмерть играл, Гладьятора смерть представляя!