Текст книги "Билет в один конец"

Автор книги: Генри Морган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Это моя работа. – наконец заговорил детектив. – И да, я прекрасно понимаю, что она всего на всего плот его воображения.

Они практически синхронно посмотрели на Руперта, который, после укола эстолита, сейчас совершенно спокойно нежился в своих сновидениях.

Прайс, довольный тем, что Дэвид заговорил, поспешил тут же с новой порцией вопросов:

– Да… эта наша работа, но ты уверен, что именно ты должен заниматься этим делом? У тебя ведь сейчас и так хлопот не мало…

Последнее предложение Прайс говорил глядя на фото в руках Абрансона. Поняв его намёк, он спешно закрыл бумажник и сунул его в пиджак. Затем он потёр глаза пальцами, делая вид, что просто устал, но Тони заметил, что таким образом он избавился от едва проступивших слёз.

– Дэвид, с тобой точно всё в порядке?

– Лучше не бывает. – он проговорил это сквозь поддельную улыбку.

Детектив взял, стоявший подле стола, коричневый портфель:

– А сейчас извини, но не нужно кое-что проверить.

В этом портфеле хранилось абсолютно всё связанное с этим делом. В нём были собраны папки с прикреплёнными в верхнем левом углу фотографиями на всех этих несчастных, застрявших в аэропорту. Но более всего ценность имел ежедневник Руперта Грина. Этот тёмно-синий, почти чёрный блокнот, был как после войны, по какой-то неведомой причине он сейчас даже не закрывался полностью, разбухшие от чернил листы никак не хотели этого делать.

Пролистывая страницу за страницей менялись пасты и подчерки написанного. Почти каждая новая страница была не похожа не следующую, а та в свою очередь на другие. Менялось и написание и букв, и их наклон… создавалось такое впечатление, будто его писали совсем разные люди, но все эти слова родились из-под пера Руперта Грина…

– Дайка телефон, детектив обратился к Прайсу. – А в прочем не надо.

Он достал свой из портфеля и что-то вычитывая начал кому-то звонить.

Оставшись снова безучастным Энтони, принялся вновь рассматривать эту комнату. Несмотря на то, что она очень походила на аэропорт, но таковой не являлась. При беглом взгляде ничего не вызывало подозрений, но это только при первом взгляде. При более тщательном же осмотре проступали фальшивые мелочи. Это были и местами облупившиеся стены, и даже с россыпью трещин на них, и бутафорский потолок, сделанный наспех, и даже единственное окно, закрытое баром, из-за которого доносились звуки дождя.

Барная стойка заслуживает отдельного упоминания, так как таковой она стала называться совсем недавно, ещё каких-то пару дней назад она представляла из себя пол куба распиловочного леса, а сейчас… в прочем и сейчас она была не многим лучше. Сделанная наспех, единственной целью, которой, как и всей этой комнаты, было одурачить Руперта, чтобы он поверил, будто находится сейчас в аэропорту.

– Ну, что-нибудь выяснил? – Тони обратился к закончившему разговор детективу.

– Да, только мне это не сильно помогло…

Видя расспрашивающий взгляд прайса детектив, протянул ему папку Майкла Кингсли.

– Кто это?

– Это тот, кто более всех походит на убийцу…

– То есть ты ещё в этом не уверен, правильно?

– Да правильно, то правильно, но я почти уверен, что это он сделал…

– Но доказать не можешь? – закончил фразу Прайс.

– Самое странное, что каждый из них что-то не договаривает, и этим прикрывают настоящего преступника…

Немного помолчав, детектив добавил:

– … и самое смешное, что мой способ столкнуть их всех лбами не дал ровным счётом никаких результатов…

– И поэтому ты собираешься вернуться туда и закончить дело пока они всё ещё там?

– Да, – сразу же согласился Абрансон, – именно поэтому.

Посмотрев на часы детектив, подкрутил их таким образом, что зелёная полоса оказалась на своём максимуме. Это не мог не увидеть Прайс, и он тут же смекнул, что Дэвид собрался отправиться.

– У меня есть хоть малейший шанс отговорить тебя от этого сумасшествия?

Абрансон с простодушной улыбкой забрался на кушетку и закатал рукав:

– Поговорим об этом, когда я вернусь.

Энтони подошёл к детективу, держа шприц с зелёным раствором «Фантаса».

– Погоди. – вдруг заговорил Дэвид.

Включив обратный отсчёт на часах, чем заставил медленно утекать зелёную полоску:

– Вот теперь можно.

С невольной улыбкой на лице, Тони покачал головой из стороны в сторону, но ничего не сказал ему, только медленно выпустил всё содержимое шприца в его вену…

* * *

Элизабет неуверенной походкой вышла из этого закутка. Продвигаясь в сторону остальных, она крутила в руках колпачок, единственное, что ей удалось там найти. Но по какой-то причине мисс Фостер приблизившись, свела руки воедино, скрыв этот колпачок от окружающих.

– Ну и что там? – Первая спросила Жаклин.

Она недвусмысленно давала понять своей интонацией и ухмылкой, что надеялась услышать самые страшные и неприятные новости от Элизабет, касающиеся детектива, и тем самым потешить своё самолюбие.

Элизабет крепко сжимая колпачок своими тоненькими пальчиками даже не знала, что и ответить.

– Чего же вы молчите? – подхватил инициативу Хоуп.

Со свойственной только ему, Хоуп растянулся в простодушной улыбке и добавил:

– У вас такое выражение, будто вы приведение увидели.

– Его там нет… – Едва слышно произнесла Элизабет.

– Что? – Напряжение на лице Хоупа возросло, он изо всех сил старался сейчас разобрать тот шёпот, который должна была повторить Элизабет.

– Его там нет. – совершенно отречённо произнесла Элизабет ту же фразу.

Лицо Стенли вернулось в первоначальное состояние, лишь слегка искажённое непониманием:

– Как это нет? Такого быть не может. Мы ведь сами видели, как он туда свернул.

– Мне можете это не рассказывать. – Элизабет по-прежнему говорила совершенно безучастно. – Я тоже так думала, а теперь…

– А теперь что? – Кингсли не смог устоять в стороне, видя этот взгляд в глазах девушки, тот взгляд, которым он смотрел на окружающих, когда снова очутился в этом помещении ещё совсем недавно.

– А теперь мне кажется, что я схожу с ума…

– Уж поверьте, милая… – Кингсли впервые за всё время смог проявить к кому-то сочувствие. – Не вам одной так кажется… не вам одной…

Хоуп, наблюдавший, как эти двое медленно убеждают сами себя в сумасшествии, не выдержал:

– Да хватит пороть горячку! Сейчас пойдём и сами всё увидим своими глазами.

Компанию Стенли в этом небольшом походе решил составить Брайан, который всё больше молчал, и всё больше слушал. Вместе с ними удалялся и громкий голос Хоупа, доказывавший, как будто самому себе, что всё это выдумки и ничего подобного просто быть не может.

Свернув за угол, их не было всего пару минут, после чего раздался удивлённый голос Хоупа, донёсшийся по холодным кафельным полам до остальных:

– Но ведь я сам видел, как он сюда заходил! Я сам видел…

От донёсшихся слов Хоупа на юном лице Элизабет появилась небольшая улыбка.

Назад Стенли шёл с куда меньшей уверенностью в шагах, чем ранее. Теперь уже его рациональный уклад мозга просто-напросто отказывался воспринимать творившиеся в последнее время аномалии. Его взгляд был направлен себе под ноги, брови сведены вместе, помогавшие мозгу делать свою работу лучше, а именно найти рациональное объяснение происходящему. Хоть слов сейчас уже и не было слышно, но Хоуп что-то себе под нос бормотал, и не нужно уметь читать по губам, чтобы догадаться, что он сейчас бубнил:

– Я же сам видел… – несвязно продолжал говорить Хоуп.

Брайан, казалось, и вовсе не был озадачен произошедшим. Он с каким-то нечеловеческим хладнокровием шагал рядом со Стенли, отбивая ровный темп своей тростью.

– Ну что? – Элизабет, не скрывая ухмылки, обратилась к Стенли. – Вы нашли его?

Как не хотелось ему сейчас отвечать на подобный вопрос, но всё же Хоуп выдавил из себя раздражённо:

– Вы ведь сами прекрасно знаете.

– Другими словами его там нет.

– Да, да. – заговорил Стенли громче обычного. – Его там нет, вы были правы.

Хоуп резко сел на стул и склонившись немного вперёд, зажал свою голову в своих больших руках, в надежде найти хоть одно более-менее нормальное объяснение.

– Как-то это всё очень странно звучит… – Жаклин вновь заговорила, не встававшая с места.

– Это не просто слова звучат странно, всё, что здесь происходит странно. – Кингсли быстро ответил ей.

– В к-каком это с-смысле? – подключился к диалогу Колин.

Сделав несколько шагов вперёд Кингсли, проведя взглядом по всем, начал:

– А вы что и вправду ничего не понимаете?

– Не понимаем что? – отозвался Брайан, облокотившийся о столб и скрестивший руки на трости.

– Ну как же? Сами подумайте – сначала все эти истории про преступление и расследование, затем он говорит, что никто не уйдёт…

– А можно более внятно свою мысль озвучить? – раздался не терпеливый голос Жаклин.

Майклу это замечание было не по душе, но он его оставил незамеченным. В отсутствии детектива он стал совсем иным, если раньше, чтобы распалить его взрывную натуру, достаточно было только посмотреть на Абрансона, то теперь, когда его нет, запал сменился пытливостью, бившей из него как вулкан.

– Да, – поддержал её Брайан, – о чём вы толкуете?

– Неужели никто кроме меня этого не замечает? – Кингсли, крутясь на месте, посмотрел в молчаливые лица людей. – Ну, во-первых, какое это такое преступление, что мы даже не знаем о нём ничего и нас не посвящают в него? Во-вторых, как он и утверждал, уйти отсюда невозможно, и мы тому живое доказательство. – Майкл провёл рукой от себя по направлению мисс Стоун.

– А в-третьих, он вам с самого начала не понравился? – ворвалась в рассуждения Майкла Элизабет.

– А в-третьих, мисс Фостер. – Начал он смотря в глаза Элизабет. – куда он мог деться? Мы ведь все ясно видели, что свернул за вот этот-вот угол и просто исчез.

– Всему должно быть логическое объяснение. – Элизабет попыталась реабилитироваться.

После этих слов Хоуп молниеносно подскочил на ноги:

– Ну, конечно же! Всегда должно быть логическое объяснение! В конце концов, нам могло показаться, куда он пошёл.

Такое яростное отрицание фактов Майкл, как зачинщик этого обсуждения, просто не мог оставить без комментариев:

– Серьёзно? Нам всем показалось?

Помешкав с ответом, Хоуп смотрел в лица людей, но видел в них только сухие факты, которыми сыпал Кингсли.

– А почему бы и нет? Раз в год и палка стреляет. – Стенли заулыбался, в надежде, что его кто-нибудь поддержит, но никто так и встал на сторону его слов.

– Ладно. – Майкл поднял ладони вверх. – Будь по-вашему, нам всем показалось, хоть это и звучит нелепо, но оставим это обстоятельство в покое, я даже не буду ничего говорить, о том, что мистер Абрансон держит нас в полнейшем неведенье, но как вы объясните, что случилось со мной и Мэридит, когда мы пытались отсюда уйти?

Хоуп пренебрежительно фыркнул в сторону Кингсли:

– Я не склонен верить во всю эту чертовщину, как по мне, то это вы сами решили вернуться, а ничего другого придумать не смогли.

Кингсли уже готов был придать веса своим словам известными выражениями, как раздался голос Брайана:

– Так, что же, по вашему мнению, здесь творится?

– Что?

– Ну, вы же не просто так перечисляли эти факты, по идее должен быть какой-то вывод из ваших слов.

Кингсли, похоже, не готов был озвучить выводы, отчего и замялся, это продолжалось совсем недолго, но достаточно долго, чтобы это было заметно.

– Хорошо, я скажу, как думаю. Мне кажется, что это всё какой-то психологический или военный эксперимент.

Произнося эти слова, Кингсли даже не смотрел ни кому в глаза, так как понимал, что в них можно увидеть после таких слов, и первым разразился Хоуп:

– Эксперимент? Это и есть ваше оправдание всего, что здесь творится?

– А почему нет? – Кингсли начал яростно доказывать свою теорию. – Если так подумать, то это всё объясняет.

– Это только объясняет, что вы уже с катушек слетели.

– Нееет… – затянул Кингсли. – Ну, неужели вы этого не видите? Ведь это же очевидно!

– Да. – почти не обдумывая слова, начал Хоуп. – Всем уже давно очевидно, что ты сошёл с ума.

И вновь, как чувствуя эту грань, отделавшую Кингсли от его вспыльчивой натуры, раздался спокойный голос Брайана:

– И как, по-вашему, это всё возможно?

– Брайан, не стоит ему потакать. – произнёс Хоуп.

Но его слова оказались никем не услышаны, тем более их не услышал Майкл, который уже набрал в грудь побольше воздуха, чтобы озвучить те слова, которые сейчас метались в его голове:

– Да проще простого! Ведь не секрет, сколько нелегальных опытов проводит правительство, так почему это не может быть ещё одним очередным экспериментом?

– Я не об этом. – снова зазвучал голос Морриса. – Как вы этим можете объяснить, исчезновение детектива и ваше чудесное возвращение сюда?

Слова Брайана внесли смуту в больное воображение Кингсли, что на время заставило его замолчать, но лишь на время.

– Газ… да, точно газ. – всё с большей уверенностью говорил Кингсли.

– Что газ? – раздражённо заговорил Хоуп.

– Это всё газ – это самое простое объяснение происходящему – через вентиляцию пустили галлюциногенный или какой-то там ещё газ, вот и всё.

Майкл был доволен своим ответом, но даже его самая главная соратница милашка Мэридит Стоун сейчас закрыв глаза, мотала головой.

– Да вы социопат. – Хоуп довольно рассмеялся, над теорией Майкла.

Сейчас же его заразительный смех поддержали и Жаклин, наблюдавшая за происходящим с интересом зрителя, и даже Колин, едва улыбнувшийся, но не осмелившийся на более, так как увидел на себе взгляд Кингсли. Он быстро смотрел в глаза, в надежде увидеть хоть капельку понимания и поддержки, но ни в чьих глазах этого не было. Даже Мэридит своим взглядом дала ему понять, что он слишком разошёлся.

– Да чтоб вас… – Кингсли демонстративно плюнул в пол, и сунул руки в карманы. – Думайте что хотите, можете сидеть здесь и ждать его возвращение, а я так не могу.

Не дожидаясь ни чьего бы то ни было ответа, он подошёл к мисс Стоун и протянул ей руку, на что она лишь отвела лицо в сторону.

– Ну, и оставайтесь здесь. – чертыхаясь в полголоса, Майкл отправился вглубь аэропорта.

– Какой-то он нервный. – начал подошедший к Брайану Стенли и протянувший ему небольшую флягу с виски.

Отхлебнув немного из вежливости, Брайан ответил:

– Думаю, скоро у нас у всех будет подобное состояние.

– Да брось ты, он же ненормальный! Как вообще такое можно придумать? Не говоря о том, чтобы в это верить.

– Я сам уже не знаю, что и думать.

– Ну, а всё же, что вы сами думаете?

– Неужели моё мнение вам так интересно?

Оторвав губы от фляги Хоуп чуть было не подавился напитком, торопясь поддержать разговор:

– А почему нет? Я ведь видел, как вы с детективом мило общались, перед тем как он исчез.

– И что с того?

– Да… в общем-то ничего, просто мне кажется, что тебе известно немного больше.

Брайан не выдержав рассмеялся.

– Что смешного? – поинтересовался Хоуп, озираясь по сторонам.

– Мне должно быть известно что-то только потому, что я разговаривал с детективом? Я ведь сам с ним разговаривал именно об этом, выпытывая у него хоть немного информации… У меня сейчас как будто дежавю, столь лишь разницей, что теперь не я, а мне задают вопросы…

Поняв как сейчас видится эта ситуация для Брайана Стенли тоже поддался его смеху:

– Похоже, я как Кингсли уже стал чересчур мнительным.

На смену смеху пришло неловкое молчание, ни Брайан, ни Стенли не знали, что и говорить. Хоуп стоял, покусывая нижнюю губу в раздумьях и смотря на почти пустую флягу в своей руке. Жестом, предложив её Брайану, тот тоже без слов отказался, на что Стенли недолго думая отправил её в последний раз в свой рот.

– И всё же, – заговорил Хоуп, убирая совершенно пустую флягу в карман, – я уже заметил, что вы намного умнее, чем делаете вид, просто хотел услышать, что вы думаете об этом деле.

– Если честно, то у меня у самого нет более вразумительной теории, чем у Кингсли.

– Да нет же, я совсем о другом. Мне даже думать не хочется обо всех этих странностях.

– Так о каком деле идёт речь?

– То дело, о котором говорил детектив, о матери Мэридит.

– Уж о чем, о чём, но об этом у меня точно нет мыслей.

Хоупа явно не устраивал такой финал разговора, отчего он попытался раскрутить его на новую порцию слов:

– Неужели у вас нет мыслей по этому поводу? Как мне кажется, то эта история далеко не последнее место занимает в этом расследовании.

– Если уж говорить начистоту, – Брайан посмотрел по сторонам, как будто опасался, что его могут услышать, после чего придвинулся к Хоупу и слегка тише продолжил, – если на чистоту, то я ничего не знаю.

Сразу после сказанного Моррис выпрямился и, с улыбкой на лице, продолжил с обычной громкостью:

– Не уж-то вы и вправду думаете, что я не пытался выяснить у мистера Абрансона и эту информацию тоже? Но всё что он мне сказал – ровным счётом ничего…

В то время пока Моррис и Хоуп о чём-то болтали в отдалении, а Янг отрешённо смотрел на дождь, Жаклин быстрым движением подсела к Элизабет.

– Ну, что скажешь?

– Что простите? – Элизабет не сразу сориентировалась в этом вопросе.

– Только на мне можешь свою театральность не включать, я ведь как ходячий детектор лжи, и за милю могу определить, кто говорит правду, а кто нет.

– Я всё равно не понимаю о чём вы.

– Хорошо, задам вопрос по-другому – ты и вправду запала на этого детектива?

После этого Элизабет чуть ли не подскочила:

– Вовсе нет, с чего это вы взяли.

– Да, ладно тебе, я ведь не осуждаю тебя, хотя он мне и не по душе…

Элизабет, будто бы не слыша ее, продолжала оправдываться:

– Да и это чисто теоретически невозможно.

Видя, насколько смутилась эта девушка, Жаклин положила свою руку на руки Элизабет:

– Это всё равно не моё дело, я лишь хотела немного скоротать время за обычными девичьими сплетнями. Ну не об убийстве же нам говорить, в самом деле!

Элизабет ничего не стала отвечать, лишь наклонила покрасневшее лицо. Невольно её кулак разжался и Жаклин быстро спросила, указывая в направлении её руки:

– Что это у тебя такое?

Элизабет уже совсем позабыла о своей находке и бездумно сжимала его своими пальцами.

– А! это… – она протянула колпачок мисс Уайт. – Я нашла его там, где пропал детектив.

– И зачем тебе он нужен?

Эти её слова вогнали Элизабет в полнейший ступор. Она сейчас сама себе задавала тот же вопрос: «зачем она подняла его и теперь носит с собой?».

– Даже и не знаю…

Жаклин потребовалось совсем немного времени, чтобы определить смысл этого предмета:

– Уж не колпачок это от шприца?

– Я тоже так подумала, когда нашла его. – оживилась Элизабет.

В эту самую секунду, и мисс Фостер, и мисс Уайт ощутили какое-то странное ощущение, ощущение как будто кто-то неприглашённый решил их посетить. Почти одновременно подняв глаза они увидели, как Колин с любопытством пожирал их, занятых обсуждением этого небольшого предмета.

Совершенно не понятно было смотрел ли он на них или на колпачок, но как только их взгляды пересеклись, то смущённые глаза Янга быстро сменили курс и остановились на мисс Стоун. Толи взгляд Колина был настолько пронзительным, толи по какой-то другой причине, но Мэридит тоже почувствовав на себе его взгляд, подняла глаза и посмотрела на Колина. Его уши уже начли багроветь от смущения, но Мэридит глядя на него улыбнулась. И улыбка эта была не с издёвкой, это была самая, что ни на есть, настоящая улыбка девушки, та неподдельная улыбка, которая возникает лишь в двух случаях: либо она и впрямь что-то испытывает, или когда ей что-то нужно.

Либо отсутствие детектива начало менять людей, а может Колин и вовсе не так скромен, как могло показаться на первый взгляд, но как бы то ни было, он решил подойти к Мэридит. Долго собираясь с мыслями и уговаривая самого себя сделать это он, наконец, встал и уверенно направился к ней. Подойдя почти вплотную, он уже собирался что-то сказать, но заикание не давало этого сделать. Когда же он уже открыл рот, раздался недовольный голос Кингсли:

– Тебе чего надо?

Майкл вернулся и вместе с ним вернулась прежняя злоба и недоверие к окружающим да к тому же он уже успел где-то раздобыть две бутылки виски. Одна из которых была уже на треть как начата.

– Не слышу ответа? – Кингсли продолжал допрос Янга.

Мэридит видя чем может обернуться эта ситуация тут же встала:

– Как прогулка? Нашёл что-нибудь интересное?

Напрочь забыв о существовании Колина, Кингсли увлёкся разговором с Мэридит:

– Вообще ничего! Ну, не считая этого. Он довольно поднял бутылки повыше.

Хмельной голос Майкла заставил обратить на себя внимание всех.

– Что значит ничего?

– А то и значит – ни-че-го. Я обшарил весь аэропорт и ни встретил здесь, ни единой души.

Как это не звучало странно, но оглядевшись вокруг и впрямь не было ни одного человека, свалившаяся череда событий, будто специально отрезала у них наблюдательность. Иначе как объяснить тот факт, что только сейчас они заметили, что находятся здесь абсолютно одни.

– Впрочем, – продолжил Кингсли, – ведь мои теории такие абсурдные, так что я не буду никому ими докучать.

Майкл довольно уселся на стул, поставив одну бутылку под ноги, а вторую уперев о своё колено.

Медленно открывая глаза Абрансон тут же зажмурился – яркий свет в ту же секунду ударил по его зрению. Немного пообвыкнув к нему, Дэвиду всё же удалось приоткрыть глаза, и увидеть то чего он никак не ожидал увидеть. Его ослепил вовсе не яркий свет, а насыщенные и сочные цвета жизни. Он сейчас стоял на заднем дворе, где яркость зелёной травы была во много раз выше, чем солнца, которое в эту минуту тоже обильно поливало землю своими тёплыми лучами.

Совершенно ничего не понимая, Абрансон стоял и рассматривал окружавший его двор. То что он находился в чьём-то дворе не вызывала сомнений, даже создавалось ощущение будто он здесь раньше был, но почему он здесь и что здесь всё происходит он не понимал. Яркие краски и сопутствующие окружение наркотически действовали на мозг детектива, он уже не отдавал себе отчёт в происходящем, он практически забыл о своём деле, единственное, что сейчас занимало его ум, так это этот двор, который каким-то образом наполнял его грудь теплом и спокойствием, те чувства, которые уже давно не навещали его.

Яркая, сочная трава, которая уже нуждалась в газонокосилке, казалась невероятно мягкой, что даже хотелось стать на неё босиком. Небольшой деревянный забор, украшенный резными пиками в изголовье, был выкрашен в тёмно-бордовый, даже какой-то коричневатый цвет. Немногочисленные кусты и деревья создавали настоящий дикий уголок в правом углу площадки, впрочем они удостоились меньшему вниманию, чем противоположны угол, угол в котором стояли ослепительно былые детские качели.

Абрансон, как заворожённый, смотрел на них, слегка наклонив голову набок. На секунду в его голове возникла мрачная картина аэропорта и всех тех людей, что сейчас в нём. Она будто бы током ударила его, отчего он, уже начал приходить в себя и собирался развернуться и идти прочь из этого места, как его лица коснулись тёплые руки и закрыли ладонями его глаза. Это были женские руки, аккуратные ухоженные женские руки, от которых исходил тонкий аромат персиков. Как только Дэвид коснулся своей рукой этих рук его сердце начало биться быстрее, этот запах и тепло этих рук действовали на него гипнотически, забирая из памяти остатки рационального сознания.

Стянув руки со своего лица, детектив повернулся, и когда он увидел, кто закрывал ему глаза, то он просто не поверил – перед ним стояла Элизабет.

– Так не честно. – проговорила она.

Но на её лице не было недовольства, напротив оно излучало неподдельное тепло, а в купе с её улыбкой, при которой образовывались небольшие морщинки в уголках носа и рта делали её похожей на ангела. Впрочем, этому способствовало ещё и солнце, воспламенявшее её белокурые волосы, заставляя их блистать и светиться.

Абрансон стоял как заворожённый, сейчас ему ничего другого и желать не нужно было. Но что-то далёкое терзало ум, но чем дольше он смотрел на Элизабет, тем дальше уходили его терзания. Бездумным жестом он поправил часы на руке, краем глаза он посмотрел на них, и ничего не увидел – это были совершенные обычные часы за 10 баксов, без каких-либо изменений…

Не в силах сопротивляться с чувствами он поддался им и, прильнув к Элизабет, поближе поцеловал её. Не отдавая себе отчёт в происходящем, он коснулся рукой её лица и этим напрочь потерял нить реальности.

– Неужели это ты? – Дэвид обнял её так крепко, как только мог.

Элизабет хотела озадаченно посмотреть ему в глаза, но из-за его объятий могла лишь слегка видеть его затылок.

– А ты ждал кого-то другого?

– Я всегда ждал только тебя.

Дэвид выпустил её из своих объятий, но руками держал её за плечи, будто боясь потерять её:

– Ты себе не представляешь, как я соскучился.

– С тобой всё в порядке? – заговорила Элизабет, удивлённо смотря в его глаза. – Меня не было всего пару минут.

Детектив совершенно не понимал почему, но ему определённо казалось, что прошло куда больше времени:

– Для меня прошла целая вечность.

Эти слова заставили Элизабет улыбнуться и поцеловать его.

– Я, кстати, уже вещи собрала.

– Какие вещи?

– Только не прикидывайся, что ты забыл.

Абрансон смотрел на неё непонимающим взглядом, он усиленно пытался вспомнить о каких вещах идёт речь, хотя и не мог это вспомнить.

– Или тебя снова вызвали на работу? – Элизабет немного нахмурилась. – Ты же обещал, что возьмёшь отпуск и ближайшие две недели проведёшь только со своей семьей.

Пока Элизабет это говорила в голове Дэвида яркими вспышками всплывали картины прошлого, того прошлого о котором сейчас она говорила. Он отчётливо увидел, как они были вместе и как они разговаривали об этой поездке, и о том, как он стоял в кабинете своего капитана Джозефа Митчелла и уговаривал его предоставить ему этот отпуск.

– Ну, конечно же, я всё помню. – заговорил он. – Как я и обещал, нам никто не помещает, и это путешествие мы запомним надолго.

Элизабет довольно улыбнувшись, выпуталась из рук Дэвида и направилась в дом:

– Мне ещё нужно немного времени, я только закончу работу, и можем ехать.

Она быстро скользнула в дом, провожаемая взглядом Дэвида. Вход в дом представлял из себя две огромные прозрачные двери, двигаемые вдоль стены на колесиках. Небольшой деревянный настил, служивший не то отмосткой, не то ступенями, обрамлял эту дверь.

Осматриваясь по сторонам, Дэвид неуверенным шагам двинулся за Элизабет. Оказавшись в дверном проеме, он остановился как вкопанный, рассматривая убранство дома.

Весь первый этаж состоял практически из одной комнаты, разделяемой парочкой колонн и немногочисленными тумбами, походившими более на барные стойки, делившими пространство на зоны. Сразу около задней двери, ведшей во двор, была устроена просторная гостиная, в правом углу которой расположилось рабочее место Элизабет, без устали стучавшая в данную минуту по клавиатуре.

Молочного цвета кожаный диван был в центре экспозиции этой комнаты, и сразу же привлекал к себе внимание. Два кресла, оставшихся, по всей видимости, ещё от родителей хоть и выглядели изношенными, но легко сочетались по цвету с диваном, отчего и не выбивались из общей картины. Низкий журнальный столик из тёмного дерева, да пара декоративных ваз и торшеров. По сути, здесь больше ничего и не было, конечно если не брать во внимание чёрные полки на мраморного цвета обоях, белоснежном ковре с высоким ворсом, лежавшем в центе комнаты и прочих безделушках, наполнявших эту комнату своей атмосферой.

Сразу за гостиной уходила вправо лестница на второй этаж. Прямо напротив черного хода расположилась входная дверь.

Не став далее рассматривать помещение Дэвид вернул свой взгляд на Элизабет, ощущение которого на себе никак не давало покоя девушке. Она то и дело смущенно смотрела на него. Наконец не выдержав, она заговорила:

– Со мной что-то не так?

– Напротив… Всё именно так как и должно быть…

– … даже лучше. – Сразу же добавил Абрансон.

Элизабет немного смутилась:

– Ты какой-то сегодня странный.

– Просто не могу насладиться вдоволь этим видом…

– Нет, ты определённо какой-то странный сегодня. – Она улыбнулась глядя на него.

Их игру в перегляди нарушал быстрый топот, пронёсшийся сначала по второму этажу и звучавший уже на лестнице. Что собственно и привлекло всё внимание Абрансона. Уже через секунду стало ясно кто обладатель этого шума – маленькая девочка, лет шести, едва была выше перилл, но мчалась со скоростью легкоатлета.

Она пронеслась по комнате как смерч, и направлялась к детективу с распростёртыми руками. В это мгновенье, сам не зная почему, он подхватил её на руки, и она тут же обвилась вокруг его шеи.

– Я уже собралась. – зазвенел детский голос. – Мы ведь Большой Каньон увидим?

И вновь память Дэвида озарилась яркими вспышками, если ещё секунду назад, он машинально подхватил эту девочку на руки, то теперь совершенно осознано обнимал её. В его голове всплывали картины связанные с этой малышкой, начиная с самого её рождения до этого дня. Поглощённый этими вспашками воспоминаний, он не слышал, о чём именно его спрашивала девочка.

Подошедшая совершенно неслышно Элизабет провела рукой по спине девочки:

– Конечно, увидим.

– А что ещё увидим? – тут же спросила девочка.

– Наш папа приготовил нам большое путешествие, даже я не знаю, что он задумал.

Элизабет умилительным взглядом смотрела на девочку, сидевшую на руках Дэвида, но долг работы всё ещё звал её, почему она и заговорила вновь:

– Идите пока поиграйте, а я быстро закончу работу.

Эти слова подействовали на девочку как прямое указание. Она тут же спустилась на пол и, держа за руку Дэвида, начала увлекать его вглубь дома. Чему, надо сказать, он и вовсе не сопротивлялся.

Девочка тянула его на второй этаж, и, поднимаясь по лестнице, он рассматривал фотографии, висевшие на стенах. Каждая новая фотография была словно ключом, отпиравшим давно забытые воспоминания, погружая его на мгновенье в то время, которое было запечатлено на снимке. Он видел себя и Элизабет в молодости, когда они только начинали встречаться, он видел их первый поцелуй, он видел, как их дочь делала первые шаги, всё это сейчас насыщало его память свежими воспоминаниями.

Но среди прочего были и те воспоминания, которые бы лучше и вовсе оставались в тени прошлого. Ему начали видеться их ссоры, связанные большей частью из-за его работы. Он вспоминал даже в какие дни происходили эти ссоры, но он ничего не мог поделать и просто уходил на дежурство. Он вспомнил, как из-за этих дрязг сорвалась их свадьба, и как эта тема стала для них запретным табу. Ещё бы долго детектив мог находиться в этих воспоминаниях, если бы не раздавшийся голос девочки:

– Па-а-п, ты где?

Будто пробудившись, он посмотрел по сторонам и понял, что девочки рядом с ним нет.

– Па-а-п… – вновь раздался её голос, доносившийся сверху.

Поднявшись на второй этаж, он попал в небольшой коридор с четырьмя дверями. Заглядывая в каждую по очереди, он искал девочку, но так и не мог найти. Наконец, когда осталась всего одна дверь, он с трепетом повернул рукоять и открыл дверь.