Текст книги "Наследники Дерсу. Книга 1. Пасека"
Автор книги: Геннадий Исиков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
– Виктор Кимович, а растение с красной ягодой в коробочке как называется, если оно не женьшень?
– Это вороний глаз, листья у него чуть крупнее и похожие.
– Неужели Арсеньев мог ошибиться?
– Скорее всего, – главный лесничий достал из кармана энцефалитки стебелёк и, задумчиво разглядывая его, поделился своим выводом, – в целях сохранения легендарного растения от браконьеров и полного уничтожения Арсеньев указал на внешне слегка похожее растение, но это для обывателя. А ботаники знают разницу, таёжники тоже. Черешки листьев у вороньего глаза крепятся поочерёдно, и они крупные, мясистые как бы, а у женьшеня на одном уровне и тонкие.
Лесники вновь разбрелись по сопке. Не теряя друг друга из вида, петляя от дерева к дереву, медленно поднимались всё выше, где склоны становились круче. Далеко за полдень поднялись на пологий верх, где вершины деревьев открыты ветрам, а шишки россыпью устилали хвою.
На месте, выбранном под временный бивак, куча принесённых шишек подрастала.
Владимир затесал топором с двух сторон ствол ели, прибил гвоздями шишкорубку из металлических деталей по принципу мясорубки. В ней вместо вечного винта на ось приварены небольшие спицы из арматурной стали. Сергею поручили до наступления сумерек перекрутить урожай, а сами пошли вновь собирать шишки.
На толстой ветке Сергей привязал сито – обычный лист железа, порубанный углом острия топора, в деревянной рамке. Размятая зеленовато-коричневая масса перемолотых шишек пахла свежей смолой. Через дырки сита и орешки, и мелкий мусор проваливались, а то, что оставалось от перемятой шишки, сваливал рядом в кучу. Затем в ход пошёл алюминиевый тазик с мелкими дырками в днище: мусор выпадал на землю, а чистые орехи Сергей ссыпал в мешок. Из пяти мешков шишек получался на выходе один чистых орехов. Чувствуя, что давно уже пора пообедать, Сергей развёл костёр, вскипятил чай из лианы лимонника и, постучав палкой в таз, позвал напарников.
К биваку подошёл уставший Виктор, сбросив с плеча полный мешок, присел на него отдохнуть. Вскоре появился Владимир. Кое-как помыв и оттерев от смолы руки, расположились вокруг костра, достали консервы, ложки, подсохший хлеб, пообедали. Солнце, пробиваясь сквозь хвою деревьев, ласково пригревало, прохладный ветерок пронизывал влажные от пота энцефалитные костюмы, подгоняя к работе. Чтобы не простыть, отдых оставили на вечер. Виктор с Владимиром ушли выше по склону на поиски богатых мест, договорились, что шишки они сложат на новом временном биваке, а Сергей закончит молоть собранную здесь кучу. Под вечер, не дожидаясь напарников, пойдёт к стоянке на слиянии рек и приготовит ужин.
Закончив работу и заполнив мешки семенами, Сергей взял на плечо мешок готовых орехов и подумал, что если он спустится вниз и перейдет через долинку на соседний склон, то не заблудится. Охотничьим шагом, уходя то влево, то вправо, он обшаривал взглядом пожухлую хвою и листву, примечая на завтра, где можно будет собрать шишек, миновал распадок и стал подниматься по скалистому склону соседней гряды.
На его пути лежала сваленная бурей старая липа, с выцветшей белесоватой корой, её ствол повис над землёй на обломанных ветвях. Сергей обошёл её. За деревьями показался довольно крутоватый склон, усыпанный камнями от выветренной скалы, видимой из-за вершин кедров. Он прислонился спиной к стволу огромного дерева отдохнуть. Осенняя тишина тайги окружала его. Заметив рядом с камнем барсучью нору, Сергей затаился в надежде увидеть зверька и понаблюдать за его повадками.
Вскоре показалась узкая продолговатая голова с небольшими прижатыми ушками и бусинками глаз. На сильных коротеньких лапах с длинными загнутыми когтями сидело серое, плотное, клинообразное тело молодого зверька, величиной чуть меньше средней собаки, с серебристой шерстью и коротким хвостом. За первым показался второй, затем третий, из другого входа, чуть в сторонке, вылезла барсучиха, крупнее размером и темноватой окраски. Она осторожно осмотрелась, принюхалась. Ветерок дул на Сергея, и барсуки не почуяли человека. К тому же мешок шишек и одежда пропахли смолой.
Затаив дыхание, он с восторгом наблюдал, как барсуки энергично разбежались по склону, роясь в лесной подстилке из хвои и опавших листьев, разыскивая личинки насекомых и гусениц. Отыскав шишку, один барсук начал шелушить её, он грыз орешки, настороженно оглядываясь по сторонам, готовый мгновенно скрыться.
Сергей знал о том, что барсуки устраивают норы с двумя или тремя входами среди скал, а жильё содержат в чистоте. Иногда к ним подселяются квартировать енот или лисица. Но если енота хозяин норы как-то терпит, то лисицу не может из-за её неряшливости. Если барсуку не удаётся выгнать плутовку, он сам уходит и делает новую нору. Всю зиму зверёк отлёживается. Если его поймать и принести домой, легко приручается и становится удивительно доверчивым и преданным другом. И лесу приносит незаменимую пользу. Взрыхляя почву, он зарывает семена трав, женьшеня, кустарников и деревьев, чтобы они смогли прорасти.
Сергей поймал себя на мысли, что, залюбовавшись зверьками, потерял много времени, и осторожно, чтобы не распугать семью, вернулся в распадок и тропой пошёл вниз, затем поднялся на хребет и по тропе заспешил к биваку. О своей встрече со зверьками он промолчал, чтобы не выдать место и не разжечь азарт Владимира поохотиться. Вряд ли и Виктор отказался бы от свежины.
На следующий вечер Сергей снова решил проведать семью барсуков. Рано наступающие в горах сумерки медленно сгущались, тень заползала в распадки, заторопились вернуться к палатке до наступления ночи. Завязали мешки, помогли вскинуть друг другу на плечи и направились по водоразделу к палатке. Сергей специально отстал и спустился к тому месту, где нашёл барсучью нору. Солнце скрылось за кедрачами соседней гряды, предвещая приближение ночи. Он ступил на едва заметную звериную тропу и пошёл вниз. Осенняя тишина окутала окружающий его сумеречный мир тайги. Вдруг раздались странные звуки: «ха…р…р, фы…р…р». Сергей испуганно остановился: «Что бы это могло быть? Такой тревожный и озлобленный голос зверей».
– Фыр…р! Пах…х! – раздалось опять в наступающей темноте.
Очень осторожно Сергей начал пробираться к тому месту, откуда доносились непонятные звуки. Впереди показалась небольшая лужайка, и он не сразу понял, что на ней происходит. Серо-чёрно-жёлтый небольшой клубок хвостов, ног, тел катался по земле, шипел и визжал. Сергей сбросил мешок с орехами на землю, схватил палку, хотел было разогнать дерущихся зверьков, но тут клубок распался. Чёрно-оранжевый зверёк метнулся, словно молния, фыркнул что-то по-своему и опять сцепился с серо-серебристым.
Нападающей была довольно крупная харза*, её атаки отбивал барсук. Он оказался совсем молодым, и в таких переделках ему, похоже, ещё не приходилось бывать, но он не сдавался. Работая зубами и когтями передних лап, он защищался изо всех сил. Ловкая и сильная харза, словно змея извиваясь, фыркала и пыталась вцепиться в глотку своей добычи.
Сергею стало жаль барсучонка. Он, размахнувшись, хотел палкой проучить настырную хищницу, но она, мгновенно изогнувшись, вывернулась, отскочила в сторону и сделала резкий бросок на человека. Такого отпора Сергей не ожидал и со страха прыгнул в сторону, почувствовав прилив адреналина. Барсук тем временем юркнул в чащу.
– Я тебе покажу кузькину мать, – бормотал Сергей, замахиваясь палкой в очередной раз. Но харза уже растворилась в сумерках. Вот только что тут была, кинулась на него и вдруг исчезла.
Осмотревшись по сторонам, Сергей ничего подозрительного не заметил, осенняя тишина снова окружила его. Он взвалил мешок на плечо и заторопился к палатке. Успокоив себя, подобрал свежую шишку, отламывая чешуйки, доставал орешки и грыз их. Мягкая скорлупа легко поддавалась, вкусное зёрнышко вызывало всё больший аппетит. Он вспомнил, что в орехах кедра содержится сорок процентов растительного жира. Двести граммов зёрен, а это стакана полтора, заменяют пятьдесят граммов орехового масла, что восполняет всю затраченную за день энергию с лихвой. В наступающих сумерках Сергей незаметно дошёл до палатки.
– Где тебя носит? Мы волноваться начали. За тигром по следам ходил? – Виктор, помешав суп из сайры ложкой, привязанной к струганой ветке, попробовал на соль, причмокнул. – Сгодится, – и продолжил: – от нас не отставай, тайга шуток не понимает.
– Старые следы кабаньего стада встречал, порытвины всякие, а следов тигра нет.
– Ещё бы. Это кошка, только большая. Вот она всё за нами подмечает, а нам не следует её провоцировать, тем более за ней ходить. Это глупо.
– Я и сам так думаю, что не надо было на её лежке появляться, но вот любопытство взяло верх. Тогда вечером мы немного выпили, вот и понесло слегка. Да и откуда я мог знать, что тигрица с малышами ночевала рядом с нами? – Сергей сбросил с плеча мешок, выложил шишки в общую кучу. – Что-то подустал я, не высыпаюсь на жердях.
– Ты один, что ли? Все устали, – поддержал Владимир.
Виктор подбросил в костёр дров, достал из рюкзака бутылку водки, гранёные стаканчики, завёрнутые в газету. Сергей снял промокшую от пота рубашку и энцефалитку, повесил сушиться у костра на сук, принёс из палатки сухую одежду, свитер, переоделся.
– Ужин готов, – Виктор разлил по чашкам суп.
Владимир, наколов дров, воткнул топор в чурку из сухого кедра, взбунтовался:
– Надоело! Одно и то же! Консервы на обед! Консервы на ужин! А речка-то рядом! Ушицы бы из свежей рыбы! А ещё лучше… мяса!.. мяса! Тут изюбри есть, следы видел. И козы бродят! На охоту бы сходить!
– Эх, свежины бы котелок наварить, – вздохнул, соглашаясь, главный лесничий, – но терять на это дни не станем, – открыл початую бутылку водки, разлил по рюмкам. – Что-то я не сообразил лицензию купить.
– Конечно! О карьере все думки. Как бы репутацию не замарать.
– Надо получать удовольствие от общения с природой. Если разумно с ней обращаться, то и зверя в тайге будет с избытком, и реки полны рыбой, а на озерах – гусей и уток несчитаное количество! Проживём и без изюбрятины, пусть себе бегает!
– Ну что, за разумное общение с природой? – Сергей поднял рюмку, звонко ударились, разом выпили и закусили, прихлёбывая сайровый суп. – Это когда все с разумом в ладу. Что там о природе говорить, когда порой и с людьми-то не считаются. Мне тогда пять лет было, когда первый раз в Семипалатинской области произвели взрыв атомной бомбы в воздухе. Это от нас всего-то в тридцати, а от областного центра в девяноста километрах. Там полигон испытаний ядерного оружия располагался – «Надежда». Мы всем селом и смотрели зарево от шара. Вначале красное пятно появлялось на небе. Красота такая! А потом чёрный гриб вырастал. Удивительная картина! Что нас спасало от взрывной волны и радиации, не знаю, наверное, сосновый бор. Потом это повторялось не один раз. Как слышим хлопок, для нас это сигнал – все бегом из дома любоваться заревом. Рассказывали, что в Семипалатинске тоже поначалу выскакивали на улицы наблюдать этот феномен. Так что жители всех деревень и посёлков от Семипалатинска до Павлодара испытали на себе, что такое атомное оружие, как потом выяснилось. В новостях по радио объявляли, что в Советском Союзе прошли испытания атомного оружия, а затем и молва донесла, что это у нас и происходило. Эти взрывы вселяли надежду маршалам выиграть новую мировую войну, установить власть Советов народных депутатов во всём мире.
– Ты бы политической оценки сам не давал, – настороженно заметил Болотов, бывший инструктор Тетюхинского райкома КПСС, – не в твоих это полномочиях. Советский Союз никогда не выступал как агрессор, мы готовимся к обороне. Народ в своих странах сам выберет, какой строй его больше устраивает – социализм или капитализм.
– А я и не даю. Мама говорила, что даже в центре Семипалатинска после каждого взрыва стёкла вылетали в универмаге. Можно представить, что было в квартирах жилых домов на окраинах областного города, не говоря о том, что поближе к эпицентру. Что там творилось? Учительница физики кое-что знала о кюри и излучении, решилась написать письмо Хрущёву, что мы, мол, не подопытные кролики, хватит над нами опыты производить! И что думаете? Уволили её из школы, и она на работу никуда больше не могла устроиться с клеймом несознательного элемента.
– Ну, вот, а вы мне ценностями социализма по ушам хлопаете. – Владимир усмехнулся, звякнув ложкой.
– Ценности социализма тоже приходится как-то оберегать. Не сбрасывать же атомную бомбу первыми на чуждую нашему строю страну.
– Правильно. Бей своих, чтоб чужие боялись, – вставил Владимир и пошёл мыть за собой посуду. – Нет, мне этого не понять!
– Позже, в пятьдесят шестом, если не ошибаюсь, подписали соглашение с Западом о прекращении испытаний атомных и водородных бомб в атмосфере. Стали взрывать под землёй. А это тоже очень опасно для планеты. Воевать – это безумие. Хрущёв много дел натворил и плохих, и хороших. – Виктор разлил ещё спиртного. – Давай-ка ещё по граммульке, и будем надеяться на лучшее.
– А я уверен, каждому человеку начинать надо с того, чтобы самому себя воспитывать, от плохих привычек избавляться, перенимать всё самое ценное, что наработало человечество в формировании личности: образованным быть, культурным, а не кивать на других, мол, вот тот плохой, значит, и я могу быть похуже. Подбор на должность директора и выше, я полагаю, должен быть очень тщательный. Коммунист – значит святой человек! Лучший из лучших! Нравственность в людях для меня стоит на первом месте! А когда я этого не вижу в человеке, меня просто от него коробит.
– Вот-вот, только у нас в реальности рыба и гниёт с головы. – Владимир взял сук и стал пошевеливать дрова в костре, сгребая их в середину на угли, пламя заволновалось, обдавая дымом. – Что-то не сходится у вас. Вот, к примеру, как выполняется первый пункт морального Кодекса, который гласит, что человек человеку друг, товарищ и брат? А? Что-то ваш Хрущёв отправил Жукова в командировку, а без него власть захватил. Грызня на самом верху за партийный трон видна невооружённым глазом. Жуков, самый популярный в стране, был преемником Сталина. Вот и кончили тех, кто хотел власть рабочего класса во всём мире установить. Сначала в Ленина стреляли отравленными пулями, затем Сталина отравили, потом и Жукова отстранили. Я в институте два года учился, историю партии учил и книжки читал, с мудрыми людьми общался в ресторане, слухи-то насчёт Сталина всякие ходят. Может, я от того и запил, что, когда компанией за рюмкой посидишь, все такие родные становятся, откровенничают кто о политике, кто о женщинах. А утром просыпаешься – реальность-то вот она, как на ладошке, каждый для себя старается урвать: кто карьеру сделать, по головам пройтись, кто украсть на работе что-нибудь. О какой святости ты говоришь? Вот где проблема вашего коммунизма, а мы этого видеть не моги.
– Правительство далеко. А наше дело – охранять от пожара тайгу, высаживать кедр и выращивать лес первого бонитета, чтоб запас там был деловой древесины не семьсот кубометров на гектаре, а тысяча!.. Для того мы сюда и заехали за семенами. И хватит спорить, – подвел черту под беседой главный лесничий, – утро вечера мудренее. Спать пора, – подойдя к костру, посушил одежду, подставляя бока, спину и грудь, пошёл раздеваться ко сну.
Незаметно однообразными днями для лесников сгорело и третье бабье лето, октябрь уступал права последнему месяцу осени. Сбросили листву берёзы, осины, рябины, ясени, затем маньчжурские липы и бархат амурский, – приготовились зимовать в чём есть, в окружении вечнозелёных кедров, елей и пихт. И вот не за горами и ноябрь, а он скуёт холодом почву так, что дневное тёплое солнышко её уже не отогреет.
Утро. Запоздалый осенний рассвет просочился в оконце палатки, лесники заворочались в спальниках, нехотя выбрались на свежий морозный воздух, поёживаясь, побрели умываться на речку. Высохшая тёмно-рыжая трава на берегу склонилась своими вершинками в воду, тонкая корочка льда у самого края поблёскивала стеклом, и через неё виднелись камешки на дне.
– Отдохнуть бы не помешало. Как смотришь, командир? – обратился он к Виктору. – Давайте порыбачим! С верховий реки в это время спускается в зимовальные ямы форель и пеструшка. Я на них не ходок, терпения не хватает, неинтересно. Я на кету пойду. Ниже по течению нерестовые ямы есть. Я крючок тройник припас на такой случай. Вот этим если уж зацепил рыбину, так сразу килограмм на пять и вытащил. Да ещё если там икры с литровую банку, так вообще мировой буржуазии на зависть. Вот это рыбалка, я понимаю. План-то по орехам всё равно выполним, шишек хватает, – Владимир загорелся наловить кеты и засолить себе на зиму.
Болотов подумал: «Какой же это отпуск без рыбалки? Ловить момент надо, пока кета на нерест зашла, а мелкая скатывается вниз по течению в зимовальные ямы. Простоять здесь придётся до первых чисел ноября, шишек в тайге много, и можно заработать на новую мебель в квартиру, а там и зима не за горами. Когда ещё будет такой случай выбраться на рыбалку?» – и согласился.
Выпив чаю с сухарями, Владимир достал из кармана рюкзака коробку с рыбацкой снастью, крупный тройной крючок с припаянным к нему свинцовым грузилом, отлитым в столовой ложке, и привязал к нему морским узлом толстую леску.
– Удилище на берегу из ивы вырублю.
– Вот это крючок так крючок! Прямо-таки браконьерский, – удивился Сергей, взяв в ладонь, чтобы почувствовать вес.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
