Текст книги "Рейд во спасение"
Автор книги: Гай Орловский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Станьте ближе, – велел Азазель. – Не карабкаться же им сюда! Тут и так тесно.
Михаил смолчал, все понятно, на этом пятачке опасно оказаться всем слишком близко друг к другу, Обизат прижалась к нему, всех троих ухватил Азазель, продолжая прижимать к себе девочку, и через мгновение ноздри Михаила уловили запах гари выжженной земли, а подошвы уперлись в спекшуюся красную глину.
Они все оказались у подножия величественной горы, Азазель сразу велел строго:
– Обизат, держи нож у горла девочки!.. А я буду говорить с вождем клана.
– Она и без ножа не вырвется, – пообещала Обизат.
– Знаю, – сказал Азазель, – но нам нужна демонстрация силы и решимости. И, главное, устрашительности! Это все равно, что, мило улыбаясь, держать во время переговоров нож у горла самого Малфаса!..
Она покосилась на Михаила за подтверждением, приказы принимает только от него. Михаил кивнул, что да, девочку резать вряд ли придется, но попугать ее отца обязаны, и она, поставив крохотную пленницу перед собой на виду, вытащила нож и, сделав зверское лицо, поднесла к ее горлу.
Большой отряд на бехемах остановился в сотне шагов. Вперед выехали только трое, но двое остались в седлах, а третий, толстый и очень немолодой демон, сполз по толстому боку бехема на землю и грузно двинулся в сторону Азазеля, что оставил свой отряд и выступил вперед.
Выждав паузу, во время которой вожак отряда подходил ближе, Азазель заговорил достаточно нейтральным голосом:
– Ты знаешь меня, Малфас. А я знаю тебя, представляться необязательно.
Малфас чуть наклонил голову.
– Ты Первый, который ушел с небес сам, по своей воле. Ушел и увел с собой двести ангелов. Это знает каждый в преисподней.
– Польщен, – ответил Азазель с достоинством.
– Жаль, – добавил Малфас с мрачным выражением, – узнать тебя могут только высшие лорды.
– Иначе, – подсказал Азазель, – я бы здесь не разгуливал?
– Ты бы шагу здесь не ступил, – ответил Малфас с яростью, но тут же сменил тон и спросил тише и с горечью: – Зачем ты разрушил мою крепость?
– Это твоя? – спросил Азазель в подчеркнутом изумлении. – Че, правда?.. Тогда бы я не стал, я ж тебя уважаю! Но Заран называл ее своей, а я такой доверчивый, даже не усомнился… Знал бы, что твоя, я бы ни за что! Во всяком случае, до основания. А то я и гору в благородной задумчивости едва не снес. Хорошо, соратники остановили… Люблю ломать! Ты любишь строить, а я ломать. Мы с тобой, как говорят мудрецы, единство борьбы противоположностей.
Малфас взглянул из-под насупленных бровей.
– Гору?
Азазель кивнул.
– Была мысль создать на том месте глубокое-глубокое озеро расплавленной магмы, это было бы так красиво!.. И почти как курорт. Хотя, конечно, какие-то камешки вон там бы остались, но слишком мелкие. А остальные пришлось бы собирать по всей Черной долине… Но вот не успел, да и отвлекли… Но, Малфас, тебе же лучше!
Малфас спросил сдержанно:
– В чем?
– Если честно, – ответил Азазель, – крепость твой прадед создал безобразную. Просто отвратительную! Прости за откровенность, но когда смотрю на создания твоего гения, я всякий раз в восторге! А то была не крепость, а жуть какая-то. Никакого вкуса и присущего тебе изящества. Рискну сказать, тебе самому хотелось бы перестроить, но как к такой махине подступишься с твоим высоким вкусом, артистизмом и пониманием возвышенных пропорций? Никак не перестроить, только сносить до основанья, а затем… Да и традиции рода не позволят, как догадываюсь. Будет расценено как неуважение к памяти предков, пренебрежение исторической и культурной ценностью… Косность везде слишком нагла и напориста, противостоять ей трудно. Но я косвенно посодействовал тебе, расчистив площадку.
Малфас, судя по его виду, уже потерял нить вываленных на него Азазелем высокопарных умностей, проговорил тяжело:
– Силу ты выказал необыкновенную, признаю. Но… где Заран?
Азазель сделал большие глаза.
– Заран?.. Тот самый Заран, что присылал своих убийц в мир людей, чтобы отыскали и убили меня в моей же квартире?
Малфас замешкался с ответом, но Азазель ждал, и Малфас проговорил неохотно:
– Я не вмешивался в его слишком… бурную деятельность. Догадывался, что может перейти какие-то границы, но при его силе это не было очень уж опасно.
– Я не люблю враждовать, – сообщил Аззель, – да ты и сам знаешь. Но когда к тебе подсылают наемных убийц, это прежде всего оскорбительно. Как только узнал, очень удивился, даже изумился безмерно и пришел сам, чтобы перетереть лично…
Малфас повторил уже с тревогой:
– Так что с ним?
Азазель, как заметил Михаил, посмотрел на старого демона с великим сочувствием. Или сделал вид, что смотрит именно так, с его умением прикидываться трудно понять, когда он всерьез, а когда не очень.
– То же, – ответил Азазель с величавой простотой и скромностью, – что и с крепостью. Но, думаю, крепость восстановишь раньше, чем вернешь Зарана. Сейчас у тебя уникальный шанс создать даже не крепость, а вычурный и прекрасный Версаль с его пышными барочными красотами и каскадом дворцов, которые прославят твой непревзойденный гений!.. Так и представляю вон там ровные аллеи, а между ними озеро с двумя рядами гейзеров, красиво выстреливающих к своду раскаленную магму… Сатанински прекрасно! Даже люциферно.
Глава 5
Малфас бросил короткий взгляд на Михаила и Обизат, что держит девочку, а лезвие ножа демонстративно прижимает к ее горлу.
– Так что, – повторил он, – с Зараном?
Азазель в жесте сочувствия развел руками.
– Он ослушался тебя, Малфас. Он ослушался законов клана. Мы только поспешили тебе на помощь, хоть ты нас и не звал. Мы вообще часто приходим незваными, но всем всегда помогаем, помогаем, помогаем… да так усердно и рьяно, что камня на камне не остается.
– Хочешь сказать, – проговорил Малфас тяжело, – Заран…
Азазель со вздохом склонил голову.
– Приношу свои соболезнования. И все мы приносим.
– Он… погиб?
– Знаю, – сказал Азазель со вздохом, – не одобришь наше вмешательство, но ты отличаешься высокой мудростью, поймешь вынужденную необходимость защиты наших жизней. Заран красиво и мужественно сражался, но благородно пал под натиском превосходящих сил озверевшего противника… Сейчас это уже свершившееся прошлое, его не изменить, а в настоящем твоя единственная дочь у нас, и нож у ее горла.
Малфас раздулся в гневе и горе, но когда заговорил, в голосе старого демона Михаил уловил откровенное отчаяние:
– Азазель… Ты же знаешь, я не одобрял действия своего сына! Ты не мог такого не знать. Все в преисподней такое знали… Но он мой сын!
– Но ты, – сказал Азазель уличающе, – его не останавливал!
– Не останавливал, – согласился Малфас в горестном отчаянии, – а как его остановить?.. Он сплотил вокруг себя всех в клане!.. Не убивай мою дочь! Это единственное, что у меня осталось… Я не думал, что у меня на старости, окруженной правнуками, появится еще и своя дочь, это мое счастье…
Азазель взглядом велел Обизат нож не убирать, а Михаилу кивнул, чтобы оставался настороже и не отвлекался.
За спиной Малфаса демоны начинают волноваться, уже переговариваются, начинаются какие-то перестроения.
Обизат вытащила из ножен второй клинок, но Малфас, более мудрый и осторожный, чем Заран, все чаще посматривал в сторону Михаила. Если хитрый Азазель притащил с собой простого смертного, то это неспроста, Азазель глупостей не делает, а если вроде бы сделал, то это точно ловушка, а то и ряд ловушек, где избегнешь одной и тут же попадешь в другую, настоящую.
Михаил держался подчеркнуто тихо, ничего не говорил и вообще не двигался, так загадочнее, а любая загадочность смотрится опасной, и мудрого противника остановит надежнее угроз и размахивания оружием.
Обизат с девочкой перед собой встала с ним рядом, злая и решительная, готовая драться до последней капли крови.
– Малфас, – потребовал Азазель жестко. – Малфас! Теперь ты снова глава клана… как и был!
Малфас вздохнул.
– Да, я зря упустил из рук вожжи, занявшись дворцами… Хорошо, ты прав… Я, как глава клана и всего нашего племени, клянусь перед вами и своими людьми, что никто не посмеет преследовать тебя как за убийство моего сына Зарана, так и за гибель многих моих потомков…
Азазель прервал:
– И оставите в покое Раматера!..
Малфас спросил в недоумении:
– А это кто?
– Последний из убийц твоего деда, – пояснил Азазель. – И прадеда Зарана.
Малфас спросил осторожно:
– А кто он тебе?
– Никто, – сообщил Азазель. – Но нельзя появляться в мире людей со своими правилами!.. А Заран начал уничтожать убийц вашего пращура и у нас, а это запрещено законом Первых!.. Ты знаешь, о ком я говорю.
Малфас помолчал, вздохнул.
– Так вот из-за чего Заран пытался убить тебя? За то, что ты помешал ему свершить праведную месть?
– Вершите свою дурацкую месть у себя, – отрезал Азазель. – Ваш мир – ваши правила. Мы уважаем суверенитет, хотя для века глобализации это как бы феодализм… Но всякий, проникший в мир людей, будет отвечать по нашим законам. Как видишь, мы можем не только защищаться там, не высовывая носа из мирка людей! Но и здесь, Малфас. Мы и здесь, если нарушат наши права там, введем свои правила.
Малфас сказал со вздохом:
– Да, твой ответный визит оказался… впечатляющим.
– Мне важнее, – напомнил Азазель холодно, – чтобы оказался результативным. Ты знаешь, я ничего не делаю просто так. Ну там для красоты или чести. Хотя я тоже зодчий, но я как бы зодчий наоборот.
Малфас вздохнул и проговорил усталым голосом:
– Клянусь за себя и весь свой клан, никто не станет преследовать этого Раматера, даже если тот вернется в наш мир… Кто ослушается, тот станет врагом клана, и всякий обязан убить отступника.
– Ради мира на земле, – уточнил Азазель. – Раматер не вернется, обещаю. Так что можем считать, что и с этим вопросом покончено?
– Я дал клятву, – напомнил Малфас с некоторой высокомерностью в голосе. – За себя и за всех. Это нерушимо.
Азазель сделал знак Обизат, та убрала нож от горла девочки и толкнула ее в спину. Малышка с плачем ринулась к Малфасу, тот присел, она обхватила тонкими ручками его шею и прижалась всем телом.
Малфас поднялся с нею на руках, держа у сердца, прямо взглянул на Азазеля.
– Спасибо, – произнес он тяжелым голосом. – Вижу по разрушениям, вы могли убить гораздо больше наших. Я строитель, могу понять, какие силы понадобились, чтобы сокрушить эти стены. Обещаю, никогда не стану сражаться с тобой, Азазель!
Азазель молча кивнул и отступил. Михаил выждал, когда Малфас с дочкой с помощью двух крупных демонов поднимется на бехема. Остальные соратники наблюдали молча, но часть по-прежнему не сводит взглядов с Азазеля, Михаила и Обизат, готовые ринуться в бой по малейшему знаку вождя.
Тяжеловесный бехем под рукой Малфаса грузно повернулся в обратную сторону. Михаил перехватил хмурый взгляд вождя клана, который тот бросил в сторону Азазеля. В глазах Малфаса отчетливо читается злость вперемешку с облегчением, даже ожиданием неких благоприятных перемен, а это значит, Азазель сумел поставить победную точку.
Обизат с ожиданием смотрела на своего вождя и повелителя, а Михаил все еще провожал взглядом удаляющийся отряд Малфаса с телохранителями.
Выжженная и прокаленная земля гремит под копытами, корка еще горячей и дымящейся лавы трескается и выстреливает злые синие дымки.
Азазель сказал бодро:
– Отдохнули? Готовы?
Михаил со стоном опустился прямо на горячую землю, раскаленные камни пытаются впиться острыми гранями в тело, но безуспешно, грудь все еще вздымается тяжело, сейчас бы восполниться, но даже дотянуться до клипот нет силы…
Азазель взглянул на него сверху вниз с сочувствием и некоторой жалостью.
– Ты чего разлежался? Перед женщиной не стыдно?
Обизат возразила:
– Передо мной ничего не может быть стыдно со стороны моего повелителя! Ему при мне можно все.
– Гм, – сказал Азазель задумчиво, – кого бы мне прибить так же выгодно…
– Только Люцифера, – ответила Обизат чуточку злорадно. – Говорят, Лилит сейчас с ним.
Азазель поморщился.
– Она блондинка, а мне больше нравятся брюнетки.
– Тогда придется самому, – сообщила она. – Брюнеток много, но для великого Азазеля недостойно быть с женщиной ранга ниже Лилит.
– Я демократ, – напомнил Азазель. – Мишка… ты чего?
Михаил сказал измученно:
– Ладно, тащи меня сам. Замок был крепкий, у меня нет сил пошевелить даже пальцем. Пока ты разговаривал с Малфасом, я только надувал щеки. Тащи, а то вот-вот сдохну…
В глазах Азазеля мелькнуло странное выражение, он подумал, сел рядом с Михаилом, скрестил ноги и чуть наклонил голову, всматриваясь в красное от жара лицо Михаила.
– Куда это обратно? Ты чего?
– В мир людей, – прошептал Михаил. – Как же там хорошо… Обизат, тебе понравится, ты еще ребенок.
Азазель сказал с интересом:
– А что, в самом деле поверил, будто явились в ад только для того, чтобы разделаться с Зараном?
Михаил замер, даже раскаленный воздух остановился в груди, но так ожег внутренности, что его встряхнуло, дыхание вырвалось с хрипами и ожгло горло.
– А… для чего?.. Это у тебя такие шуточки?
Азазель покачал головой.
– Ты правда подумал, что я такой мелочный? И что спустился сюда только для того, чтобы поквитаться с гадом?
Михаил спросил стонуще:
– А для чего же?..
Азазель вздохнул, вперил задумчивый взгляд вдаль, но там только отвратительное красное марево, а в нем угрожающе покачиваются призрачные исполинские тени.
– Меня всегда недооценивают, – проговорил он медленно. – Как грустно… Вот так и живу. Дум спиро, сперо… И ты Брут… Обидно. Я бы сказал, оскорбительно, но я добрый и милостивый, не оскорбляюсь, хотя меня оскорбляют. Но, конечно, слышать такое от друзей как-то грустно и подрывает доверие к человечеству и гуманному глобализму.
Обизат смотрит с непониманием, но помалкивает, Михаил почти простонал:
– Что еще за хитрости?
– Ну вот, – сказал Азазель грустно, – почему от меня ждут хитростей? Отвечаю, потому что сами хитрые, бесчестные и вероломные. Я ни на кого не указываю пальцем, только намекаю прямым текстом. Ты еще юн в этом сложном мире и глуповат по детской неразвитости. Потому я тебя даже люблю. Как домашнего кролика или хомячка. Обизат тоже люблю.
Обизат фыркнула.
– Как хомячка?
– Как рыбку, – ответил Азазель и облизнулся.
Михаил с трудом собрался с силами и сел, упираясь в горячую землю ладонями.
– Сейчас этот хомячок переведет дух, – пообещал он, – и прихлопнет тебя. Как муху.
– Отдыхай, – разрешил Азазель царственно. – Набирайся сил. Даже не представляю, где ты их растерял?.. Вроде бы ничего серьезного не было…
Михаил выдавил из себя злое:
– Говори, гад! Ради чего мы сюда явились?
– Наберись сил, – повторил Азазель. – А то снова упадешь. Мишка, мы же решаем сложные и важные задачи!.. А насчет Раматера, Зарана и его родителя… так, ложный след. Чтоб никто не понял, зачем мы доблестно и победно явились в самом деле во всем блеске грозной славы, о которой пока никто не знает.
Михаил со стоном повел плечами, разминая измученное тело, что ноет от макушки до ногтей на ногах.
– Шутишь, да?.. – спросил с опасением. – Скажи, что шутишь!..
– Шучу? – переспросил Азазель в изумлении. – Да серьезнее меня нет на свете!.. Потому у меня такое несерьезное выражение.
– Гад ты…
– Мишка, дело очень даже эпохальное и эпичное, потому доверено именно мне. Хотя вообще-то я сам взял, никого не спрашивая, но кому важны мелочи?
– Говори!
– По непроверенным, – сказал Азазель значительно, – однако заслуживающим доверия агентурным данным, в мире демонов скоро произойдет то, что однажды произошло в мире людей и так круто изменило мир. Эпохально!.. Возможно.
– Откуда знаешь?
– Утечка информации, – ответил Азазель и многозначительно поднял указательный палец. – Нечаянная, но запланированная. С самого верха. Почти с самого.
Он умолк и посмотрел на Михаила очень пытливо и с некой расчетливостью в глазах.
Михаил смотрел с ожиданием, Азазель должен спохватиться и указать пальцем вниз, но тот просто опустил руку, и Михаил с холодком понял, что утечка в самом деле сверху.
– Говори, – повторил он в тревожном нетерпении.
– Даже и не знаю, – сказал Азазель, – на какой козе это к тебе подвезти. Лучше, наверное, на нубийской породе. Они такие милые… То ли придешь в ярость от такой новости, то ли возликуешь… Во всяком случае, равнодушным точно не останешься.
– У меня уже мороз по коже, – сообщил Михаил, – хотя тут от жары задохнуться можно.
– Ты же элементаль, – напомнил Азазель, – если считать по старинке. Понижай температуру. У тебя хватает сил, чтобы все на десять шагов превратить в ледяную глыбу!.. Представляешь, в жарком аду ледяная глыба в сто тонн весом!.. Ну, пусть на целых полтонны меньше, все равно впечатлит. Хоть и не так зримо. Но кто заметит разницу? Только мелочные интеллигенты, что критикуют абсолютно все.
– Сейчас у меня нет сил пошевелить даже пальцем, – сообщил Михаил. – Но когда будут, превращу тебя. Сразу предупреди, откуда хлебнуть энергии: из сфирот или антисфирот?
Обизат спросила жадно:
– Он может?
– Еще как, – подтвердил Азазель. – Что мог Кезим, может и Мишка. Только больше и лучше.
Она посмотрела на Михаила с сомнением.
– Он великий воин. Но пользоваться теми силами могут немногие.
– Мишка все может, – заверил Азазель. – Даже то, что нельзя.
– Я счастлива, – ответила она с гордостью, – что принадлежу величайшему герою.
Азазель смолчал, делая вид, что не заметил, как «служу» заменила совсем другим словом. Пусть, а Михаил если и заметил, все равно не решится протестовать, для него очень скользкая тема.
– Для ратных дел всегда бери от антисфирот, – сказал Азазель авторитетно. – Светлые души для войны непригодны. Нужна ярость масс!.. Ты должон бить врага его же оружием. Только злее и нещаднее, потому что это ты, а то всего лишь они. Никто не смеет нагло входить в наш священный дом!..
Михаил напомнил:
– Так это ж мы вошли…
– Нам можно, – возразил Азазель строго. – Потому что наша справедливость справедливее! Да и вообще, что ты за солдат, если еще и рассуждаешь?
– Ты не напускай туману, – посоветовал Михаил, – не напускай. Что прячешь в рукаве?..
– Набирайся мощи, – посоветовал Азазель уже серьезно. – Напузырься так, чтобы из ушей выплескивалось. Дело в самом деле эпохальное, что и понятно, мы ж такие? Источник очень серьезный, но, прости, даже тебе сказать не могу, слишком много на карте… В общем, как догадывался Тертуллиан и даже Енох, здесь готовится произойти то, что случается однажды за всю историю. Поворотный пункт, так сказать. И от того, в какую сторону мы там повернем, зависит…
– Судьба мира?
– Догадался, – сказал Азазель пораженно. – Впрочем, когда брались за дела помельче?.. Даже стыдно о таком подумать, верно? Не по рангу. Давай, подзарядись, а потом скажу, а то я забыл, как выводить из обморока.
Михаил зыркнул на озадаченную Обизат.
– В обморок, – сказал он сердито, – не упаду, не надейся.
– А в кому? – спросил Азазель серьезно. – Да-да, вполне реальна клиническая смерть от информационного шока! Ничего, что я такой умный? Среди двух чистых душ?
Воздух стал прохладнее, Обизат бросила быстрый взгляд на Михаила. Тот поморщился, дескать, старается для себя, заодно и для них, а то Азазель еще подумает, буркнул:
– То-то патронов набрал, будто на войну.
– Я вообще еще тот хомяк, – похвалился Азазель. – Жаль, уже пообещал сердце и любовь до гроба искусственному интеллекту, а то бы начал павлинить перед Обизат… Вообще-то нам стоит отсюда в самом деле убраться. Малфас одно, но у Зарана могут быть и свои сторонники, которые сочтут правильным отомстить за смерть вождя… Глупых больше, чем умных! Вообще-то по-настоящему умный только я на свете.
Обизат сказала твердо:
– Будем сражаться!
– Не в этот раз, – заверил Азазель. – А так ты права, вся жизнь – сражение!.. Утром со сном, днем с ленью, вечером с желанием пожрать и поспать… Станьте ближе, пора передвинуться в другую локацию. Отсюда подальше, куда-то поближе…
Глава 6
Обизат даже не моргнула, оказавшись в полупещере, выжженной страшным всплеском магмы. На стене все еще потеки застывшего камня, с другой стороны шумно плещется огненное озеро, поверхность в медленно опускающихся буграх, гейзеры выплескиваются невысоко, но от них тяжелые медленные волны наползают на берег и застывают синевато-красной коркой с сизыми дымками.
– Ну вот, – сказал Азазель с оптимизмом, – милое тихое местечко. Можно полежать, отдохнуть на природе, но вы жаждете подвигов, потому все за мной на выход!.. Шнелль, шнелль!
Михаил и Обизат поспешно выбрались следом, а то Азазель выскочил как-то слишком поспешно, словно здесь вот-вот все обрушится, но снаружи он остановился на открытой местности достаточно спокойно, огляделся по-хозяйски, словно выбирает место, где основать город боевой славы, чести, доблести и геройства.
Михаил видел, как тревожные складки на лбу Азазеля медленно начали разглаживаться, а лицо посветлело.
– Есть же нечто вечное, – произнес он со вкусом. – Эти скалы, этот мир… Ну хотя бы временно вечное!..
– Знакомые места? – спросил Михаил.
– Почти, – ответил Азазель. – Пролетал как-то здесь…
Обизат взглянула на него в изумлении.
– У тебя все еще есть крылья?
Азазель поморщился.
– Есть, но полет на крыльях – это такой рудимент… допотопный, если уточнять. Больше признак величия и высокого ранга, а я не павлин, чтобы демонстрировать их, как та гордая птица делает перед всеми… Из-за природной скромности и прекрасно понимая, что я и так самый красивый на свете, предпочитаю более скоростное перемещение.
– Но все равно, – сказала она со вздохом, – крылья – это прекрасно. У демонов их нет.
– Я демон, – напомнил он. – Я человек… я тварь дрожащая, хотя нет, я тростник трепещущий и петух с плоскими ногтями, что значит с богатым внутренним миром. Вот там должна быть дорога…
– А если ее там нет? – спросил Михаил.
Азазель ответил оскорбленно:
– Я скорее поверю в отмену фундаментальных законов, чем в отмену целесообразности!.. Если должна быть, то там и есть!..
Он подвигал плечами, устраивая рюкзак на спине поудобнее, и двинулся вперед решительным шагом.
Огненный грот с бассейном магмы остался позади, Азазель двигается быстро, через несколько минут каменная гряда приблизилась, а на той стороне в самом деле тропа, даже дорога.
Азазель вышел на нее и уверенно свернул направо, но вид у него и так всегда уверенный, по Азазелю не угадать, в ту ли сторону идут и то ли дело делают.
Михаил искоса поглядывал на Обизат, она старается держаться возле него, словно вот прямо сейчас готова закрывать его своим телом от летящих в него стрел и дротиков. Он ежился от такой неправильности, голос Макрона отчетливо твердит, что это мужчины должны закрывать собой женщин, нужно как-то объяснить ей, что все не так, как она считает.
В сторонке от дороги проплыла деревня, домики, почти как у людей, такие он видел в дальних от Рима провинциях, когда тот был еще республикой, ветхие, небрежно сколоченные, только и того, что защита от ветра.
Людей хорошо не рассмотрел, но заметил, что большинство в лохмотьях, нет сильных и свирепых демонов, которых встречал в мире людей, здесь все слабые, сгорбленные и неказистые с виду, как и вообще почти всегда с простолюдинами.
Азазель поглядывал искоса, в его глазах Михаил видел насмешливое выражение, но продолжали идти молча, наконец Азазель остановился, подождал, когда подошли соратники.
– Вот там впереди пыль, пыль, пыль из-под шагающих сапог… Так что насчет дороги никогда не ошибающийся Азазель прав. Не просто дорога между деревнями, даже не между селами, а как бы междугородняя… Вообще-то я, как всегда, безупречен и безошибочен, как и прекрасен. Вон Обизат на меня уже запала.
Обизат фыркнула и надменно отвернулась, Михаил поинтересовался с иронией:
– Безупречен всегда?
– Остальные не в счет, – заявил Азазель. – Идем с осторожностью!.. Вон там гряда, видите? Надеюсь, не сдвинется в сторону, пусть остается между нами и дорогой.
Михаил и Обизат подошли к нагромождению камней раньше, чем с той стороны приблизилось облачко пыли. Азазель сделал знак всем пригнуться, чуткие уши Михаила уловили даже стук сапог по выжженной сухой земле.
– Они что, – сказал Михаил осторожно, – вьючным транспортом не пользуются вовсе? Только для военных целей? У людей кони, верблюды, волы…
Азазель покачал головой.
– Никакие животные здесь не выживают, кроме летающих тварей и прочей дикой мерзости. И бехемов.
– Есть еще магические, – подсказала Обизат.
– Создавать их дороже, – ответил Азазель, – чем пользоваться рабским трудом нолов. Да и зачем? Нолов даже кормить не надо, сами найдут… Кстати, это отряд настоящих демонов. И не собирателей, не жрецов, а воинов. Слышите, как позвякивает оружие?
Михаил, приподнявшись из-за камней, с тревогой рассматривал в узкую щель марширующих по каменной дороге демонов. Крупный отряд в две дюжины голов двигается в их сторону. Все с копьями, только идущий вперед огромный вожак вооружен мечом, что торчит за спиной, а на поясе два длинных кинжала в кожаных ножнах.
– Наверное, – проговорил он с сомнением, – далеко идут. Что-то я не видел признаков, чтобы где-то вблизи война.
Азазель бросил коротко:
– Боюсь, как раз идут в ближайшую деревню. Ты готов?
– К чему?
Азазель сказал с нажимом:
– Мы должны истребить этот отряд.
– Что? – ахнул Михаил. – Зачем? С какой стати?
Азазель взглядом указал на Обизат.
– Посмотри, девочка не задает вопросов. Настоящая ненастоящая женщина! Бери пример. И ты станешь женщиной… тьфу, таким же понятливым. Обещаю, как только разделаемся с этим отрядом, сразу расскажу. Сейчас просто некогда. Мы – та песчинка в этом аду, что может спасти его или уничтожить!
– Так лучше уничтожить, – сказал Михаил с колебанием. – Разве не?
– Я созидатель, – ответил Азазель с достоинством. – Мое призвание – созидать и возводить, хотя больше люблю, как и все мы, ломать и рушить. Да и получается это у меня просто замечательно и артистично!.. Та-ак, похоже, мимо протопают две дюжины бойцов. Все опытные ветераны… странно как-то.
– Почему?
– Элитная часть, – заметил Азазель. – Не простые легионеры, понимаешь?.. Это, можно сказать, преторианцы, чтоб тебе понятнее. Что охраняют императорские дворцы и вообще самые важные объекты. Такие в войнах обычно не участвуют. Ну разве что когда враг захватывает столицу.
Михаил взглянул на него остро.
– Но ты, похоже, знаешь, почему они здесь?
– С чего ты взял?
– Вывел прямо на них!
– Нам повезло, – возразил Азазель с достоинством. – Ты же любишь драться? Вот тебе материал для дратства. Целых две дюжины. Разве это не везение?..
– Азазель, колись.
– Потом, – ответил Азазель быстро. – Я не совсем уверен. В общем, этот отряд уничтожаем начисто. А потом решим…
Михаил сказал хмуро:
– Что-то не так. Это же вызовет целую войну!.. За нами начнет охоту весь ад!
– А вдруг не начнет? – отпарировал Азазель. – Вдруг повезет?.. Обизат, ты со мной?
Обизат ответила:
– Нет, но я всегда со своим повелителем.
– Михаил, – сказал Азазель, – тебе не стыдно перед женщиной?..
Михаил посмотрел вслед уходящему отряду.
– Предлагаешь ударить в спину? А это честно?
– Нет, конечно, – ответил Азазель с восторгом. – Мы что, дураки?.. Именно в спину!.. Перебьем быстрее. Эффективность и логистика в тренде!.. Вы нападайте вдвоем, а я подстрахую, чтобы никто не убежал. Главное – результат, как говорил святой мудрец и поэт Игнатий. Который Лойола.
Михаил проговорил, все еще колеблясь:
– В самом деле так важно всех их перебить?
– Именно всех, – подтвердил Азазель. – Если хоть один улизнет, задача будет… если не сорвана, то усложнится. Если не ошибаюсь… но разве я могу ошибаться?.. Эти ребята притопали из центра. Какого, не знаю. Но издалека. Потому помощь к ним придет не скоро.
– А если обратятся к ближайшему патрулю?
Азазель покачал головой.
– Если не обратятся, то я без преувеличения тысячу миллионов раз прав. Насчет того, что из центра и что миссия их достаточно секретная. Кстати, патроны беречь! Нам предстоит еще долгий путь.
Он сказал таким могильным голосом, что Обизат вздрогнула, а у Михаила по спине побежали мурашки.
– Только мечами? – уточнил Михаил.
– Можешь зубами, – ответил Азазель. – Нам нужна победа! А за ценой не постоим.
Обизат вздрогнула, глаза ее стали огромными.
– Ты снова будешь применять свою страшную магию?
– Мечи надежнее, – ответил Азазель. – Во всяком случае, на короткой дистанции.
Она сказала пугливо:
– Я страшусь вашей странной мощи. У нас ничего похожего…
Азазель скомандовал в нетерпении:
– Начали!
Михаил выскользнул из-за камней, Обизат опередила в беге, но он сдвинулся в сторону и одновременно с нею врубился с черным мечом в руках, сразу чувствуя ликующее озверение, а враги некоторое время просто падали, ошалев от неожиданности, потом сомкнули щиты и начали организовывать оборону, а он победно орал и рубил быстро и нещадно, пользуясь их растерянностью.
Азазель забежал с другой стороны, багровый меч блистал вокруг него с такой скоростью, словно у шестирукого с шестью клинками, но сам Азазель успевал и поглядывать в сторону Михаила и Обизат, особенно Обизат, она помельче и послабее мужчин, но явно с детства упражнялась до полусмерти, оттачивая скорость и точность, теперь успевает рубить двумя мечами и увертываться от ударов, ее клинки мелькают, как молнии, а сама прыгает, будто белка, все замечает и постоянно прикрывает спину Михаила, что просто здорово, ему меньше заботы…
В последней схватке Михаил сошелся с командиром отряда, огромным демоном на голову выше и выглядящим так, будто целиком из камня и металла.
Демон ловко увертывался от ударов Михаила, а сам бил тяжелым топором часто и сильно. Михаил зло стискивал зубы, боль остро пронизывает тело, во рту не успевает исчезать вкус крови.
Издали донесся крик Азазеля:
– Мишка, да шарахни чем-то особым!
Михаил отступил, стараясь парировать удары, Азазель как бы забыл, что даже он сам перед применением магии сосредотачивается и замирает в неподвижности, здесь же демон настолько верткий, что все мысли о том, как бы не пропустить смертельный удар…
– Да пошел ты…
Он отпрыгнул, выхватил пистолет и в то же мгновение выстрелил. Пуля ударила в раздутое, как у гигантской змеи, горло. Демон захрипел и покачнулся, а Михаил, используя шанс, из последних сил ударил как можно быстрее мечом.
Острый клинок врубился сбоку в шею, голова дернулась и грузно скатилась с плеч. Тело еще пару мгновений держалось на ногах, ладони все так же сжимают секиру, затем вся эта масса с грохотом обрушилась на каменную землю.
Михаил сунул пистолет в кобуру, Обизат спросила трепещущим голоском:
– Ты великий маг?
– Научу, – пообещал Михаил, увидел, как нахмурился Азазель, уточнил: – Со временем. Когда будешь готова.