Текст книги "Исчезающие судьбы"

Автор книги: Гавриэла Малкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Глава 4. Отрицание

Вопросов в голове было много, но я их не озвучивала Эдварду. Как-то язык не поворачивался. Да и сознание полностью отрицало эту вероятность. Ну не может такой адекватный, а главное красивый мужчина творить мерзости. Ведь мерзости кто творит? Тот, кого не любят. Привлекательным внешне людям не зачем достигать экстаза злом. Они ведь изначально окружены добром.

Но сколько я себя не уговаривала, никак не могла ни отогнать от себя эти негативные мысли, ни заставить себя поднять эту тему с ним. А тем временем наступил следующий день, но и он быстро завершился. Вечером мы поехали с Эдвардом на ту вечеринку, куда он меня позвал.

За нами приехал представительский мерседес черного цвета.

– А я смотрю подготовка к мероприятию серьезная, – сказала я своему парню, когда мы спустились из квартиры.

– Ты даже не представляешь, насколько там все серьезно.

Выехав из города, минут через 40 мы стали подъезжать к роскошном особняку за высокими воротами. На парковке возле дома располагалось по-меньшей мере с полсотни машин. Не успели мы выйти, как Эдвард дал мне… маскарадную маску. Черная, закрывающая глаза и большую часть лица, она полностью скрывала возможность узнать, кто же за маской. Более того, она прятала и волосы, имея своего рода капюшон или «накидку» на прическу.

Удивленно взглянув на него, смотрела, как он надевает на себя такую же.

– Идем, – Эдвард помог надеть маску мне и подал руку.

Мы вышли и направились к главному входу. Глядя на остальных, так же одетых в черные тона, поняла, почему он попросил меня надеть именно этот наряд. Так я абсолютно не контрастирую с общей массой. Что это за странная вечеринка, где никто ни с кем не разговаривает, а лишь одевается в схожей манере?

Зайдя в здание, мы оказались в длинном коридоре, который постепенно уходил вниз, а потом и вовсе стал винтовой лестницей и опустил нас на три-четыре этажа. Оказавшись перед большим металлическими дверями, которые уже были распахнуты, мы вошли в зал. На первый взгляд это напомнило мне что-то вроде театра. Сцена и ряды с креслами для зрителей. Разместившись на одном из первых рядов, ждали. Чего… я и сама не знала. Но как-то и спрашивать не хотелось. Место навевало не любопытство и интерес, а какой-то первобытный ужас. Красный занавес и висящие на стенах светильники в виде свечей создавали какой-то жуткий эффект.

Эдвард молчал, как молчали и остальные присутствующие. Такое ощущение, что все словно сговорились провести «вечеринку» в полной тишине. За несколько минут все гости расселись, и выключился свет. На сцену вышел мужчина в маске. Его красный халат был перетянут широким черным поясом, а весь облик навевал на моем лице тень ужаса. Все выглядело как в фильме «С широко закрытыми глазами». Только это был не фильм, а реальность. Это либо тематическая вечеринка, от которой мурашки по коже… Либо это реальное поклонение… дьяволу…

– О, великий Люцифер! В честь тебя мы приносим эту жертву! О, владыка, прими ее в знак нашего тебе служения!

К нему поднесли младенца, и передали его в руки этого жуткого вида мужчины. Я посмотрела на Эдварда. Он что шутит? Это розыгрыш?

Приносят жертву? Ребенка?

В голове мысли метались как птицы в клетке. Наверное, это какая-то вечеринка современного искусства, которую никто, кроме душевнобольных, не поймет. А тех, кто поймет, причислят к списку «понимающих искусство».

Я перестала дышать, глядя как тот мужик в красном халате положил орущего младенца на своего рода алтарь. Оглянув всех взглядом, поняла, что только я в шоке от происходящего. Все остальные сидели ровно, пристально пустым взглядом смотря на сцену. Казалось, они то ли под гипнозом, то ли под наркотиком.

– Эдвард, что происходит? – я шепнула своему кавалеру.

Ну не может же ему нравится все это. Даже если это не настоящий ребенок, а очень реалистичная кукла.

– Тшшш… – он мне грозно прошипел.

– Что тшшш? Почему ты меня сюда привел? Там настоящий младенец?

– Наоми, не позорь меня. Сиди тихо, – угрюмо произнес.

– Не позорить? То есть для тебя стыдно то, что мне жертвоприношения, даже шуточные, противны? – я смотрела на него, не веря, что это сказал именно он.

Мужик в халате занес над младенцем нож. Я застыла. Крик, готовый вырваться из уст, застрял в горле. От ужаса я ничего не могла ни то, что закричать, даже шепотом произнести. Крик младенца закончился всхлипом, и он умолк. Волна ужаса прокатилась по моему телу. Если это только постановка, то даже она слишком жестока. А если это в самом деле, то я вообще не понимаю, как это может происходить в цивилизованном обществе. Где родители этого ребенка? Кто позволил им совершать публичное убийство?

Вопросы были в голове. Я не в силах была их задать Эдварду, ни то, что закричать их на весь зал. Брызги крови заливали алтарь. Мужик смочил ею свою руку и прижал ее ко рту.

– Что это за безобразие? – наконец я могла что-то вымолвить.

Эдвард снова шикнул на меня, а я стала рыскать в поисках телефона, чтобы снять на видео весь этот ужас. Это будет доказательством, когда я пойду в полицию. Ребенку я уже не могу помочь, так хоть могу наказать злодеев, совершивших это. Телефона нигде не было.

– Что ты ищешь? Не можешь тихо сидеть? – Эдвард больно ухватил меня за руку.

Я его никогда таким злым не видела.

– Где мой телефон?

– Я оставил его в машине.

– В машине? – не поверила. Когда это он успел его вытащить?!

К мужику на сцене стали подходить другие в масках, у всех были чаши, в которые они стали собирать кровь младенца. Я не верила тому, что вижу. Зафиксировать ничего не могла. Но рассказать в полиции обязана об этом. Как бы противно мне не было, я обязана досмотреть эту мерзость.

По рядам стали ходить с чашами, чтобы зрители могли «отведать» эту кровь. Когда очередь дошла и до меня, я в ужасе посмотрела на Эдварда. Он пригубил чашу, я же отрицательно закачала головой.

– Сделай это! – он снова жестко сжал мою руку.

– Ты сбрендил что ли? Псих! – заорала и побежала прочь из зала.

Сердце тарабанило так сильно, что его стук отражался по всему телу, особенно в ушах. Я плакала. Кажется, мир перевернулся. Мало того, что на моих глазах произошло жертвоприношение, так еще и мой жених, которого я считала своей судьбой, часть всего этого.

Мне было плевать, побежал ли Эдвард за мной. Наша с ним песня спета. Я не буду жить с сатанистом. Я его засажу за участие в этом!

Выскочив из здания, побежала к воротам.

– Мисс, вы куда? – спросил меня охранник.

– Я ухожу.

– Вы не можете уйти…

– Что значит не могу? – с каждой новой минутой мир казался еще менее знакомым.

– Вы прибыли на машине, на машине вы должны покинуть мероприятие.

– То есть вы меня не выпустите? – ошалело посмотрела на охранника.

– Ничем не могу помочь, но выход отсюда только так…

Кто-то по радии начал ему говорить:

– Джейсон, там девушка не подбегала к выходу.

– Да, – быстро ответил он.

– Задержи ее.

– Мисс, подойдите ко мне, – произнес он равнодушно.

Я окинула взглядом гигантские ворота. Я конечно могу попытать счастье, вскарабкиваясь на них, но будет ли это иметь успех.

– Нет, не подойду.

– Не заставляйте меня применять силу. Мне бы не хотелось.

Они так спокойно говорят о том, что здесь происходит. Как? Как люди вдруг перестали быть человечными?

Глава 5. Принятие

– Наоми, я совсем не ожидал, что ты поведешь себя столь безответственно! Ты опозорила меня перед самыми почтенными людьми нашей страны! – Эдвард был непреклонен.

Я же даже не знала, что сказать в свое оправдание. Да и обязана ли я оправдываться? Что за чушь!

– Отпустите ее… под мою ответственность… – мой жених снисходительно заговорил, обращаясь к начальнику охраны.

Мол, она ребенок. А что взять с глупого, нерадивого малыша. Его тон мне совершенно не понравился. На сцене творилась лютая дичь, а он меня винит в неподобающей реакции?!

– Хорошо, сэр, но следите за ней. Потому что толкать охрану, пытаться залезть на ворота это… не есть хорошо. Думаю, ей стоит проверить голову…

– Я этим непременно займусь, – сказал он, взяв меня за предплечье.

Усадив в машину, молчал. Молчала и я. Все никак не удавалась переварить произошедшее.

– Нужно звонить в полицию, – наконец что-то смогла сказать.

Эдвард посмотрел на меня исподлобья.

– С ума что ли сошла?

– Я сошла с ума? А может ты?! Для тебя что нормально, когда младенца убивают на глазах у толпы зевак? Да даже если и не на глазах у толпы? Что вообще происходит?

– Это все не по-настоящему! Младенец – кукла!

– Что? – я аж закашляла.

– Что слышала! Наоми, неужели ты и правда думаешь, что я стал бы присутствовать и вести себя как ни в чем не бывало, если бы на сцене был реальный младенец?

– Уже и не знаю!

Он окинул меня холодным взглядом.

– Да? И чем же я заслужил такое отношение?

– Хорошо, допустим там кукла. Но какой вообще смысл быть на таком мерзком мероприятии? Какой смысл? Тебе понравилось все это?

– Это знак уважения…

– К кому?

– К президенту…

– Неужели президент увлекается сатанизмом?

– Им все власть имущие увлекаются. Не слышала про тайное правительство?

– Конечно слышала. Оно такое тайное, что о нем знает весь мир, – усмехнулась.

– Но ведь ты не знаешь, кто входит в его список…

– Да… не знаю.

– А я знаю. Все потому, что с уважением отношусь к традициям моего руководства.

Я закатила глаза. С уважением относиться к сатанинским традициям. Вот ведь достижение!

– Детка, я тебя люблю и хочу, чтобы ты мне доверяла.

Доверие нужно еще заслужить. А после случившего я сомневаюсь, что буду ему верить. Перед глазами то и дело всплывают картины, которые я намедни увидела. Я врагу не пожелаю такого увидеть! Пусть даже если это и правда все игра. Мне ужастики противопоказаны. Я в кино их не смотрю, в комнаты страха в парке аттракционов не хожу, и уж тем более не хочу лицезреть все как наяву!

Слезы брызнули из глаз. Мне всегда казалось, мужчина должен огораживать женщину от всяких пакостей, а не своими руками ее вести туда. Ладно бы сказал, что планируется сатанинская вечеринка со всеми подобающими атрибутами. Я бы просто не пошла. Это совсем не мое. Если кому-то и нравится, то я здесь причем? Если никто не пострадал, то пусть балуются. Мне дела до них нет. Но если все же кто-то пострадал?

На секунду представляю, что тот малыш не кукла, что он реальный, и мне становится очень страшно. Я даже не знаю, куда обратиться. Я не знаю, что делать. Там были сильные мира сего, может среди них был и капитан полиции, куда я гипотетическим могу обратиться. Вместо защиту я получу совсем другое – атаку.

– Я не хочу сейчас об этом говорить, – единственное, что смогла из себя выдавить.

Действительно, стоит мне начать это обсуждать, я приближаюсь к панической атаке, которая маячит возле меня. Не хочу с ним говорить. Не хочу ничего обсуждать. Как страус спрячу голову в песок. Потому что принятие всего этого для меня сильнейший стресс. Не может мой Эдвард, которого я люблю и которому доверяла, быть злодеем. Не может он, меценат практически с рождения, так равнодушно относиться к человеческой жизни.

В полном молчании мы отправились домой. Зайдя в нашу квартиру, я скинула туфли и пошла в холл, Эдвард пошел следом.

– Ну что, малыш, вопрос закрыт?

Мне хотелось задать ему массу вопросов, а потом я вдруг вспомнила свой диалог несколько месяцев назад с Ларой Уилсон, моей заместительницей перед интервью с кандидатом в президенты Самуэлем Клертоном, который был избран чуть позже президентом США. А мой Эдвард был и остается его консультантом…

– Слушай, я знаю, что ты сейчас думаешь только о предстоящем интервью с кандидатом в президенты, и я даже не представляю, как тебе задать вопрос.

– Спрашивай. Не юли. Ты же знаешь, я не люблю это.

– В общем, я тут накопала кое-что о нем.

– Что накопала?

– Ты будешь смеяться, но… 20 лет назад выходила статья в местной газете, что он замешан в сатанинских ритуалах.

– Чего? – усмехнулась.

– Говорила же, что будешь смеяться!

– Что по делу-то?

– Один из участников этих ритуалов заснял на видео, как в той мессе приносили в жертву ребенка.

Эдвард не переставал на меня смотреть, пока я неистово вспоминала диалог с Ларой.

– Да, вопрос закрыт, – мне хотелось поскорее переключить его внимание.

– Ну и хорошо… Значит, все в порядке?

– Ага, – нехотя ответила, чтобы отстал.

Эдвард пошел в ванную комнату, я же стала искать в интернете информацию о той 20-летней статье о сатанинских ритуалах. Но, к своему удивлению, вообще ничего не нашла. Лара высокий профессионал, она никогда не дает непроверенную информацию. Либо это тот единственный случай, когда она допустила оплошность, либо все подчистили. Конечно, кому надо, чтобы президент США был 20 лет назад замечен в ритуальных убийствах? Там, наверное, уже бомбочку сбросили на сервер, где хранилась эта информация.

Взглянув на часы, понимаю, что время позднее, и мне лучше бы отложить это на завтра. Но я все решаюсь написать Ларе.

– Привет. Мне нужна твоя помощь!

– Слушаю, босс! – быстро она отвечает, чем несказанно меня радует.

– Помнишь, ты говорила про статью в газете 20-летней давности о сама знаешь ком…

Как-то мне не очень хотелось светить имена и суть дискуссии в том месте, где любой, имеющий неограниченный доступ, может прочитать. А таких, с доступом, много, я это точно знаю. Не даром ведь Сноуден сбежал из страны за обнародование этой информации.

– Помню… – так же быстро она ответила.

– Ты можешь мне ее прислать. Я что-то искала, а найти не могу.

– Пришлю. Да все подчистили! Сама же понимаешь!

– Понимаю…

Отложив телефон, задумалась. Куда делся мой юношеский максимализм? Я ведь раньше была готова сворачивать горы в поисках правды. В поисках откровений. В поисках разоблачений. Я перестала этого желать, перестала искать!

Я ведь раньше была готова рискнуть жизнью, чтобы расследовать преступления против человечности. В Руане была человекоферма, где у людей изымались органы для черного рынка. Их похищали по всему миру, сажали в Руане, а уже оттуда транспортировали богатым дядям и тетям нужные им части тела. Это раскрылось через несколько лет после моих нелепых попыток провести собственное журналистское расследование в рамках дипломной работы. Если бы это сделала я еще тогда, меньше бы людей погибло. Я отчасти винила себя в бесхребетности, но и одна я не могла бы противостоять той адской системе.

Как только я узнала, что все там закончилось, я стала спать спокойнее. А, видимо, зря…

Глава 6. Вопросы

Теперь я не чувствую себя в безопасности. При переезде в США и получении грин-карты мне казалось, что это государство оплот свободы и безопасности. Здесь же не могут проходить какие-то чернушные события. А если и происходят, то виновный будет наказан по всей строгости закона. Но что если виновный этот тот, кто должен защищать права граждан, кто должен быть гарантом?!

От пазла, что сложился в моей голове, мне захотелось плакать. Наш президент может быть сатанистом, как и многие его подчиненные. Но что хуже всего Эдварт тоже может быть в их числе.

Читайте продолжение через неделю…