Текст книги "Ад для флибустьеров"

Автор книги: Гарри Гаррисон

Соавторы: Ант Скаландис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Ответил Язон:

– Я абсолютно уверен в этом, Пьер. Проводились испытания. И скажу вам больше: золотая обечайка защищает от попадания в струю самой высокотемпературной плазмы, от ядерных взрывов и прямого воздействия молекулярных деструкторов. В сущности, на этом корабле можно нырять не только в жерло вулкана, но и внутрь какой-нибудь звезды. Так что смелее, маэстро. Включайте самый мощный прожектор, и вперед! Там будет много интересного.

– С Богом! – сказал Миссон.

Мощный луч света высветил шершавые стены, облепленные ракушками, водорослями; мелкими членистоногими. А впереди зиял все тот же жуткий черный провал. Здешнее население оказалось посвирепее и – как бы это поточнее? беспринципнее, что ли. Для них уже ничего святого не существовало. Даже непробиваемая, по определению, золотая обечайка рассматривалась здесь как самый тривиальный объект нападения. Твари надвигались, заполняя собою весь экран, потом отваливались, сраженные системами защиты, наплывали вновь, и лишь по четко передаваемым звукам можно было судить об их количестве. Количество явно получалось изрядное, а качество... Язон не знал, как величать всю эту мерзость, просто раньше с подобными видами не сталкивался. Возможно, сам Бруччо с интересом занес бы их в свой много лет подряд составляемый классификатор: безглазые змеевидные рыбы с акульей пастью, безглазые черепахи с четырьмя зубастыми головами вместо ног и двумя хищными присосками вместо хвоста и головы, безглазые членистоногие уроды, похожие на вшей и мокриц размером с хорошую собаку... Их становилось все больше и больше. Как это знакомо!

Проверять интенсивность телепатической волны их ненависти Язон не стал пожалел собственные силы, они еще могли пригодиться. По уже хорошо отработанной собственной методике он заранее поставил мощный пси-барьер в голове. В случае возможного контакта его придется снять. Но только в этом случае! Ведь испытание грозило оказаться совсем нелегким. Звездолет с хлюпаньем, чмоканьем, хрустом и скрипом продирался сквозь наплывающие из темноты стаи безглазой нечисти, и Язон уже догадывался, чем это кончится. Эпицентр мог находиться под землей, под водой, в облаках, да хоть в межзвездном пространстве – все равно это будет Эпицентр... Огромный зал с теряющимися во мраке стенами и потолком, а над выходом из узкого коридора вечно шевелящиеся гигантские и страшные стебли, а может быть, черви, или корни, или щупальца, излучающие ненависть в концентрированном виде. И поток этой ненависти будет настолько мощным, что барьер, поставленный для самого себя Язоном, скорее всего не выдержит.

Во время движения по туннелю прожектор описывал круги, и в определенный момент стало очень четко видно: вот они – края стен, вот он – выход в большую черноту, в которой увязнет и растворится любой самый яркий луч.

– Что я должен найти? – спросил вдруг Миссон, и в голосе его отчетливо зазвучала паника, он явно не хотел двигаться дальше.

– Я не знаю, Пьер, – как-то виновато откликнулся Морган. – Я должен вначале увидеть все до конца.

– А если конца не будет? – резонно поинтересовался Миссон.

Морган вздрогнул от такого жутковатого вопроса – вопроса, как бы залетевшего из иной реальности, – и повернулся к молчащему Язону:

– Эй, друган, что он должен искать там? Объясни нам, пожалуйста, конкретно.

"Ну, все, – подумал Язон, – если флибустьер называет тебя друганом и просит объяснить конкретно, значит, уже посчитал за своего. Теперь категорически нельзя уйти от ответа, прикинувшись дурачком. Остается импровизировать. Что ж, не впервой".

– Пьер, вы слышите меня? Я думаю, вы должны сейчас найти нечто, обладающее свойствами абсолютно черного тела. Оно там, в глубине, вы не сможете не заметить его...

Почему он сказал именно это? Интуиция? Наверно, интуиция...

А звездолет тем временем уже вплыл в просторную пещеру, прожектор его то ли погас, то ли светил в пустоту, зато вся бугристая поверхность неожиданно засияла желто-оранжевым теплым светом. Однако шевелящаяся вокруг нечисть сделалась при этом, как ни странно, мертвенно-голубой. Толстые, будто колонны древнего храма, стебли скручивались в спирали, колыхались, вибрировали, начинаясь из, ничего и уходя в никуда.

И вот тогда Язон почувствовал небывалое, чудовищное по силе давление злобы, будто пси-барьер в его мозгу и золотой корпус звездолета на какое-то время превратились в одно целое. Напряжение росло, и это не могло длиться бесконечно долго. Тем более что "Овен" продолжал свое движение в глубь пещеры.

– Вижу!!! – вдруг закричал Миссон с восторгом и ужасом. Это был голос безумца. – И сейчас я его поймаю...

Давление на мозг Язона в тот же момент ослабло, если не сказать исчезло. А все камеры одновременно вышли из строя. Очевидно, та же участь постигла радиоантенны, звуковые датчики и даже пси-трансляторы. То есть всякая связь со звездолетом "Овен" прервалась полностью.

Чуть позднее, когда они с Морганом прокрутили предусмотрительно пущенную на запись – съемку внутри "Овна", удалось разглядеть, что за секунду до наступления полной темноты и тишины Миссон протянул руку и дернул за некий рычаг. Язон ему ничего про этот рычаг не говорил, не мог говорить, потому что и сам не знал. Но последние слова Миссона: "Я сейчас его поймаю..." объясняли многое. Вот только кого – его? Внимательно просмотрев запись, они попробовали еще раз вернуться на внешние видеодатчики звездолета. Бесполезно. Полное отсутствие каких бы то ни было сигналов. Тогда Морган переключился на информацию с других точек планеты. Полиэкран канонерки позволял показывать одновременно лишь четыре фрагмента, и пришлось достаточно долго листать кадры, прежде чем сделалось совершенно ясно: военные действия прекращены одновременно по всему Пирру.

Язон не верил своим глазам, не хотел верить. Но факт оставался фактом.

Морган выборочно вышел на связь с несколькими командирами звеньев, поинтересовался, в чем дело.

– Эти уроды перестали нападать, – сообщали одни.

– Все зверье попряталось, – докладывали другие.

– Это – полная капитуляция, – осмеливались делать выводы третьи.

"О высокие звезды – восклицал про себя Язон. – Неужели интуиция на этот раз обманула меня? И я – лично я – сам подсказал пиратам действительный путь к победе!"

– Язон, – вкрадчиво проговорил Морган. – Ты понимаешь вообще, что произошло?

– Смею надеяться, что да. Мы победили. Дальнейшее сопротивление планеты Пирр невозможно.

– Допустим, – сказал Морган. – Но где Миссон? Где аукснис жверис?

Где, наконец, обещенная тобою бесценная вещь?

– Все это там, в пещере, – невозмутимо отвечал Язон. – И теперь уже совершенно не проблема вернуть этот звездолет на борт "Конкистадора". А то что Миссон поймал нашу добычу, не вызывает сомнения ведь именно поэтому и прекратилось сопротивление.

Морган поглядел на Язона с недоверием. Где ему было знать, что именно сейчас тот говорит почти правду. Почти. Потому что на самом деле Язон вообще не представлял, о какой добыче идет речь. Но связь между поступком Миссона и капитуляцией Пирра представлялась совершенно очевидной. Атомными бомбами бросаться в Эпиценгр было предельно глупо, а вот применить по отношению к нему нечто из арсенала "Овна" оказалось намного эффективнее.

– Значит, он сейчас вернется? – спросил Морган.

– Должен вернуться, – сказал Язон.

– Так почему же его нет до сих пор?! – За это время можно было три раза проделать весь обратный путь.

Язон посмотрел на часы и изящно подправил:

– Два раза.

– Какая разница? – разозлился Морган. – Что-то ты слишком спокоен, дружище. Учти, если Пьер не вернется через пять минут, ты лично полезешь туда его вытаскивать.

– И полезу, – спокойно ответил Язон. – Я в любом случае собирался туда залезть. Вот только предпочел бы сделать это вместе с Метой. Возражений нет?

Морган ошарашенно молчал.

– Ты не понимаешь, Генри. Опасности больше не существует. Ни на суше, ни в море – нигде. Разреши мне по этому поводу выпить стаканчик бренди и шарахнуть в небо из самого тяжелого орудия на этой канонерке. Была такая древняя традиция – в честь победы устраивать салют.

– Знаю, – проворчал Морган. – Мы постоянно так делаем. Потому что чтим древние традиции. Валяй, салютуй! А я пошел за стаканами.

Язон сделал девять выстрелов, четко выверяя паузы между ними.

Это был условный сигнал для Керка.

ГЛАВА 17

Для погружения Морган предложил батискаф, но Язон возразил:

– Не надо, самое лучшее сейчас нырнуть туда просто в скафандрах. Они предохранят нас от обычных опасностей. А необычные уже закончились. Как ты не понимаешь, Генри? К тому же нам нужна максимальная мобильность.

– Я уже ничего не понимаю, – буркнул Морган. – Делай как знаешь.

"Да, – подумал Язон. – Кто воюет на Пирре, тот становится пиррянином в душе. Вот и старина Морган уже не мыслит себя без борьбы со здешними тварями. Эк его выбила из колен капитуляция врага! Посильнее, чем все предыдущие потери".

А канонерка не была приспособлена для посадки на воду, поэтому лететь пришлось на одноместной универсальной шлюпке. Но они с Метой втиснулись вдвоем. Язон даже пошутил:

– Муж и жена – одна сатана.

– Какая еще сатана? – не поняла Мета.

– Долго объяснять, – махнул рукою Язон. – В общем, я хотел сказать, что мы с тобой действительно как одно целое, как один человек.

Мета согласно улыбнулась. Они уже были в воздухе, и теснота не мешала им управлять летательным аппаратом.

Керк появился в точности тогда, когда и было нужно. Универсальная шлюпка с борта пиратской канонерки садилась на воду практически одновременно с пиррянским десант-ботом.

– Что происходит. – заверещал в наушниках голос Моргана – Возьмите сто метров влево, и я ударю по нему изо всех орудий.

– Не надо, – попросил Язон, – ради Бога! Мы попробуем вступить в переговоры с этим пиррянином. Ты слышишь, Генри? Сейчас уже нельзя стрелять. Мы победили. Главная ценность в наших руках, мы будем диктовать им условия. А любая перестрелка только спутает карты.

– Хорошо, Язон, – процедил сквозь зубы слегка оживший, но все еще несколько вареный Морган. – И все же учти как только тебе понадобится огневая поддержка, дай мне знать.

– Обязательно, – сказал Язон, а про себя придумал:

"О чернота пространства! Неужели я не смогу удрать от этого прохиндея раз и навсегда! Мне уже наплевать, что он подумает обо мне. Мне важно только знать, где сейчас Миссон на Ослепительном Винороге. Если мы не найдем его, я проиграю во "Вселенском тотализаторе", а это – настоящая беда!"

Когда распахнулся люк и Керк выбрался наружу из десант-бота, Язон буквально выскочил ему навстречу с пистолетом, направленным точно в голову. Это был спектакль для Моргана. Язон сильно рисковал. Конечно, Керк был солидным и теперь уже рассудительным человеком, но пиррянские инстинкты могли взять верх, и тогда...

Все закончилось благополучно Керк совладал с собою. Противостояние молчащих пистолетов и сверкающих яростью глаз закончилось ничем. Язон и Мета взошли на борт пиррянского десант-бота, демонстрируя Моргану свою дипломатическую победу.

Долгих переговоров никто вести не собирался. Уже через полторы минуты Язон и Мета нырнули в волны океана, помахав Моргану рукой. А выйдя с ним на связь, сообщили (говорил, разумеется, Язон):

– Генри, эти тупоголовые пирряне разрешили нам доплыть до Эпицентра.

Нас никто не будет сопровождать. Мы отстояли свое право на это. В противном случае мы грозили им уничтожить захваченный в Эпицентре предмет. Они не переживут этого и готовы к следующему этапу переговоров. Мы обещали, что пойдем на уступки, мы вообще много чего обещали, но на самом-то деле будет уже поздно. Они ведь ничего не знают о прекрасном золотокожем и винторогом звездолете "Овен", а внутри него мы станем поистине непобедимы.

Язон говорил нарочито длинно и витиевато, пытаясь отвлечь внимание Моргана, потому что именно в этот момент Керк, который облачился в скафандр высшей защиты, такой же, как у Меты и Язона, приступил к погружению в океан с другой стороны от качавшегося на волнах десант-бота. Оказалось, что не только Керк. У входа в подводный коридор они встретили еще и Арчи Стовера.

– Ты-то куда полез, чудик? – спросил Язон, не боясь его обидеть.

– Ну, знаешь, второго такого шанса у меня не будет. Нулевая активность пиррянских организмов – это нечто. Я должен понять природу этого феномена. Керк тоже был против, но я лучше умру, чем откажусь от использования столь редкой возможности.

– Ладно, вперед, ребята, – скомандовал Язон. – Нас ждет много интересного.

– Точно такие же слова ты совсем недавно говорил Миссону, – заметила Мета.

– Не мудрено, – откликнулся Язон. – Мы плывем по его следам. А всех, кто верит в мистические совпадения и дурные приметы, я попросил бы немедленно вернуться назад. У нас научная экспедиция, а не спортивный турнир.

– Я возражаю, – сказал Керк. – Это у Арчи научная экспедиция, а у нас с вами пока еще война не закончилась.

Язон решил не спорить, тем более что они уже проплыли почти весь подводный туннель, ни разу не встретив ни малейшего сопротивления. Они приближались к тому самому страшному залу без стен и потолка, при штурме которого много лет назад пирряне потеряли двадцать пять человек. Сегодня это был не штурм, а какой-то бред сумасшедшего. Поэтому Керк чувствовал себя крайне неуютно, несмотря на долгожданную и радостную, в общем-то, встречу с Язоном и Метой.

В последние годы он научился доверять Язону, но странная, чужими руками добытая победа не просто озадачивала – она откровенно настораживала Керка. Не верил он в такие победы. Пиррянские твари, которых можно было брать голыми руками, безнаказанно загонять в сети, в клетки, топить в воде и сжигать в огне – это был абсурд.

Нечто выходящее за рамки нормальных представлений, а неизвестное, непонятное, необъяснимое всегда пугает и уж, во всяком случае, не сулит ничего хорошего. По представлениям Керка, в перспективе, на финише, их должен был ждать страшный обвал, новый отчаянный штурм невиданной силы, жуткое наступление врага на всех фронтах. На что-либо другое у пиррянина фантазии не хватало.

– Язон, – спросил Керк, – ты считаешь, это очередное временное перемирие?

– Нет, – сказал Язон.

– Вот и я думаю, что это просто наваждение какое-то. И скорее всего та сила, которая вогнала в транс все пиррянские организмы, промчится мимо, как облако, ненадолго закрывшее солнце, и все здесь вернется к прежнему состоянию.

– Интересно рассуждаешь, Керк, но ты не дал мне договорить. Это не временное перемирие – это нечто совсем другое. Кто-то нашел средство для управления пиррянскими тварями. Перемирие может стать вечным. Но – вот беда как раз сегодня оно нам очень не кстати. Я не люблю проигрывать, Керк, и я найду способ заставить их слушаться именно меня.

Язон так увлекся, подыскивая аргументы для Керка, что чуть не проболтался на опасную тему. Нельзя же было в самом деле рассказывать сейчас пиррянскому вождю о "Вселенском тотализаторе". О нем он еще успеет узнать. А пока пусть поймет главное.

– Нам мало остановить животных, – говорил Язон. – Мы должны еще уяснить механизм этой остановки. Вот в чем суть. Я хочу научиться включать и выключать эту адскую машину, управлять ею. Понимаешь? А возвращаться к прежнему порядку вещей не намерен категорически. Хватит бессмысленных жертв. Сколько лет вы воюете с Пирром? Уже даже я со счету сбился.

– Внимание! – сказал Арчи, прерывая их разговор, и Керк не успел ответить. – Впереди – свет.

– А вот и он! – почти тут же выдохнула Мета. – Наш звездолет "Овен"!

ГЛАВА 18

Они легко попали внутрь. "Овен" слушался мысленных приказов Язона, как никогда раньше. Возможно, потеряв одного хозяина, этот полуживой организм-механизм тут же искал себе нового. А он-таки потерял предыдущего владельца.

Миссон лежал в пилотском кресле бледный до синевы, из угла его рта стекала совсем черная струйка уже запекшейся крови. Трое других флибустьеров выглядели не лучше. Трупы на съедение рыбам решили не выбрасывать – пусть пираты сами хоронят их по своим обычаям. Все четыре тела сложили в хвостовом отсеке, отделенном от основного помещения. Потом вернулись к малопонятному пульту управления, сели полукругом, глядя в обзорный экран, и призадумались.

Что же могло убить старину Миссона и этих отчаянных парней? Оставалось только гадать. Ведь "Овен" действительно не пропускал внутрь никаких излучений. И даже резкие перепады гравитации не страшны были тем, кто находился внутри звездолета. С внешним миром Миссона и его команду связывали только пси-трансляторы, передающие аудио-, видео – и прочую информацию. Вот по этим-каналам, очевидно, и пришла к ним смерть. Ведь волны телепатической ненависти, будучи сконцентрированы в одну точку, могут раздавить кого угодно невероятной силой чисто физического воздействия.

Миссон совершил нечто абсолютно недопустимое, по понятиям "хозяев" Эпицентрами поплатился за это. Он хотел кого-то поймать и для этого дернул за рычаг на внутренней стене звездолета с правой стороны. Зачем? Ведь, как еще давно утверждал Стэн – между прочим, специалист галактического уровня в области электроники и систем связи, – все рычаги, тумблеры и кнопки внутри звездолета "Овен" были сплошной бутафорией. "Управление им – вопрос эксклюзивного псевдоментального контакта со сложнейшими системами второго экстравиртуального класса по принципу стохастического регулирования процессов релаксации мысли". Такую фразу выдал однажды Стэн, и Арчи искренне восхитился четкостью его формулировки, а Язон, не понявший ни слова, попросил повторить и специально выучил наизусть эту абракадабру, чтобы время от времени в разных компаниях цитировать, изображая невиданного умника.

Меж тем, если говорить на простом меж-языке нормальными словами, звездолет "Овен" управлялся мозгами, а не руками. И Мета не случайно так вдумчиво изучала тогда в спецангаре дюзы ослепительного винторога. Они и впрямь оказались примечательны. Внутренняя поверхность была ясной и гладкой, как надраенный до блеска никелированный кофейник. Либо этим звездолетом не пользовались еще ни разу, либо дюзы его – тоже сплошная бутафория, а летает он не посредством сжигания химического топлива, а на каком-то совсем ином принципе. Между прочим, даже движение с помощью гравитонной тяги оставляет на внешней поверхности дюз кое-какие следы.

В общем, предсмертный жест Миссона можно было расценивать как чисто рефлекторный. Суть заключалась в другом – в приказе, который он отдал мысленно. Миссон хотел поймать что-то или кого-то, а оно ловиться абсолютно не хотело. Вот и напоролись четверо храбрецов на встречный импульс, ставший для всех смертельным.

Язон и Мета хорошо помнили внутрикорабельную видеозапись и, в общем-то, без труда нашли тот самый рычаг, за который хватался Миссон. Но и такая конкретика ничем не помогла, только Арчи скептически заметил:

– Знаете, ребята, эта рукоятка просто оказалась ближе всего к нему.

Миссону вашему, видать, плохо стало. Он же вскочил, отдавая свой последний приказ, стал терять сознание, ну и, чтобы удержать равновесие, схватился за то, что было под рукой. Знаете, как говорят, утопающий за соломинку хватается.

– Интересная гипотеза, – скептически заметила Мета, – но все-таки: какой же приказ отдавал Миссон перед смертью? Нам ведь надо сейчас его отменить? Я правильно понимаю?

– Правильно, Мета, – сказал Арчи. – Однако я еще не могу ответить с уверенностью. Предположение-то есть, но ошибиться боюсь.

– А ты не бойся, – поддержал его Керк. – Тебе же Язон все самое главное рассказал. А соображать ты умеешь. Давай, не ошибешься.

– Ну, хорошо. Вы же помните, этот технический гений охотился за чем-то, обладающим свойствами абсолютно черного тела. Так ты ему посоветовал, Язон, правильно? И вот он увидел это. Угадайте с трех раз, что он увидел. Ни одной гипотезы? Да ну – вас к дьяволу, вояки профессиональные!

Язон улыбался. Он-то понял еще раньше Арчи, но не хотел говорить вслух: пусть Мета и Керк напрягут мозги, пусть привыкают больше думать. Ведь умеют же, когда захотят. Но и момент, и обстановка оказались совсем не подходящими для мозгового штурма. Ни Мета, ни Керк думать вообще не собирались. Они вышли в боевой дозор, а в такие минуты не думать надо, а только смотреть, слушать и ждать. И быть готовыми ко всему.

Язон понял свою ошибку и одними глазами показал Арчи: говори.

– Это был рванавр, гиперпространственный переход, – сообщил Арчи. Нормальные люди в рванавр ныряют или не ныряют. Миссон же собирался поймать его, словно живой организм И эта нереальная задача вошла в кричащее противоречие со всеми программами, заложенными в память звездолета. Вот тогда вся энергия зла и выплеснулась внутрь корпуса Ослепительного Винторога. Мне так больше нравится называть его, – пояснил Арчи после паузы, будто это было самое главное сейчас. – "Овен" – какое-то слово неудобное.

– Ну, хорошо, – прокомментировала Мета, – мне только одно по-прежнему неясно: какое отношение ко всему этому имеют пиррянские организмы?

– Точно не скажу, – охотно откликнулся Арчи, – но вероятнее всего, Ослепительный Винторог способен управлять и пиррянскими тварями тоже.

– Вот это я и пытался объяснить вам еще полчаса назад, – сказал Язон чуть раздраженным голосом страшно занятого человека, у которого вот уже битый час зудят над ухом и мешают работать.

И тогда Арчи обратил на него внимание. Оказывается, Язон давно перестал следить за экраном внешнего обзора – для этого вполне хватало Меты с Керком и очень сосредоточенно всматривался в одну из загадочных панелей, гипнотически мерцающую множеством цветных лампочек. Арчи попытался посмотреть туда же, и ему вдруг стало очень неприятно. Ощущение было такое, словно кто-то заглянул к тебе в подсознание и копается там без спросу.

И вдруг Язон воскликнул.

– Эврика!

– Что именно ты нашел? – поинтересовался Арчи, единственный, кто был способен понять значение слова "эврика".

– Я нашел общий язык с этим кораблем, а значит, и со всей планетой.

Ура! – тихо, но очень торжественно добавил Язон, а потом объявил: Трехминутная готовность. Я включаю все пиррянские организмы на полную мощность. Ох, с каким энтузиазмом они сейчас доедят расслабившихся флибустьеров! А уж с каким удовольствием мы будем смотреть на это!

Язон даже удивился, такого злорадства и кровожадности он еще никогда в себе не замечал.

– А если не получится? – с испугом шепнул Керк.

– Получится, – улыбнулся Язон. – В первый раз "Овен" послушался меня, открывая нам люк внешнего шлюза. Потом я заставил его двигаться и проверил свои возможности на некоторых других системах. Ну, а затем он начал "говорить" со мной и показал свое главное богатство – мощности, позволяющие управлять целыми мирами.

Язон прочитал на лицах пиррян большое недоверие и вместе с тем жестокое разочарование. Неужели вот эта, как правильно сказал Морган, консервная банка и была причиной трехсотлетней трагедии целой планеты?! Причиной смерти и искалеченных судеб многих тысяч, а то и миллионов людей. Они не хотели в это верить и были, наверно, по-своему правы. Ведь получалось, что много лет назад какие-то странные боги, залетев сюда на такого же золотом кораблике, запустили дьявольский механизм человеконенавистнической природы. Пирряне никогда не верили ни в каких богов и теперь не собирались становиться поборниками одной из религий. Да и Язон, честно-то говоря, еще не разобрался во всем до конца. Все, о чем он думал, было пока не более чем гипотезой. Смелой, оригинальной, необычной, но всего лишь очередной гипотезой.

– Ты действительно уже отдал свой приказ? – поинтересовался Арчи. – Тогда время истекает. Как мы будем выбираться назад, если твои очумелые зверушки вздумают нас не выпустить?

– Так мы же сидим внутри звездолета "Овен"! – удивился Язон его непониманию. – На этом корабле можно сквозь планету прорубиться. Он же защищен от всего на свете!

– Кроме человеческой глупости, – сказала вдруг Мета. – Ты не боишься, что нас ожидает судьба Миссона?

Все трое посмотрели на нее с уважением и легким испугом. Каждый думал о чем-то своем, вспоминались разные глупости, совершенные в жизни. Никто ведь не застрахован от ошибок, а они порою влекут за собой роковые последствия.

Первым среагировал Язон.

– Нет, родная моя, нет! – сказал он как можно убежденнее. – Просто сейчас уже некогда объяснять.

И буквально через мгновение стало действительно некогда. Мысленный приказ сработал.

Животный и растительный мир Пирра проснулся, разевая огромную пасть, словно человек, которого только что растолкали, а он совсем не хочет не только заниматься какими бы то ни было делами, но вообще не намерен пробуждаться. Однако проснуться пришлось. И тогда из каждой "недоспавшей" твари начала вырываться наружу, хлестать через край такая злоба, какую раньше никто и представить себе не мог. На планете не осталось ни одного тихого места. Шипокрылы и рогоносы, копытные рептилии и когтистые ястребы, меднозубые кайманы и саблехвосты кидались на все живое и неживое в страшном угаре безотчетной ярости, с отчаянием предсмертной агоний. Флибустьеры гибли десятками и сотнями, иногда не успевая выхватить оружие.

И здесь, на дне моря, дюжиноги, ланмары и все эти безглазые змеи с мокрицами тоже быстренько оклемались и начали с несуразной яростью таранить звездолет "Овен".

Впору было подниматься наружу, там хоть светло и вообще поуютнее как-то без этих шевелящихся столбов вдоль стен. Но, во-первых, Язон еще не был уверен, что сумеет отдавать приказы пиррянским тварям из любой точки. Возможно, для этого требовалось находиться как раз здесь, в Эпицентре. А во-вторых...

Именно в тот момент перед ними в подводном сумраке заплясало черное, очень черное, чернее ночи пятно. Оно было огромным, как никогда, и уже в следующую секунду Язон понял, что пресловутый Ослепительный Винторог неуправляемо рвется в эту дыру. Все мысленные приказы Язона "Овен" теперь отвергал. Мягко, но непреклонно. Сопротивление было непреодолимо в принципе. На уровне физиологии, как минимум. А возможно, и общевселенские законы физики уже диктовали звездолету правила игры. Его медленное втягивание, всасывание в черноту рванавра было неостановимо, как вращение звезд и Галактик.

Уже через секунду все внешние датчики показали снаружи – не вода, а воздух, и он идеально пригоден для дыхания. Щелкнула заслонка внутреннего люка, затем внешнего, пахнуло морем, цветущими фруктовыми деревьями и горячим, нагретым на солнце песком Керк первым выскочил наружу, готовый, как всегда, к любым неожиданностям, за ним стремительно проскользнула Мета и. Стрелять оказалось не в кого. Никто не встречал пришельцев – ни враги, ни друзья. Но Мета узнала мир, в который их сейчас выбросило.

– Это же Иолк, – сказала она.

Действительно, это был Иолк.

– Та самая планета, где ты вроде бы родился, – решил на всякий случай уточнить Керк.

От долгого путешествия по мирам центра Галактики на "Арго" у него осталось в свое время очень сумбурное впечатление, и седовласый пиррянский вождь иногда путался в названиях тамошних планет.

– Ага, – кивнул Язон. – Я только не уверен, что нам сейчас нужно здесь находиться. Очевидно, "Овен" просто решил спасти нас от какой-то большой беды. Во всяком случае я именно так истолковываю эту аварийную эвакуацию.

– А я полагаю, – возрази и Арчи, – он удирал, спасая собственную золотую шкуру. На что ему, по большому счету, наплевать. Оглянитесь.

Все оглянулись. Необычайно широкое до этого пятно рванавра съеживалось прямо на глазах.

– Ну вот что. – Мета сделала вывод за всех. – Если мы хотим вернуться домой не через год, а прямо сейчас – нужно просто нырять обратно. Советоваться на эту тему здесь больше не кем.

– А как же "Овен"? – разочарованно протянул Язон. – Опять останемся без него!

– Опять останемся. Но, видимо, так кому-то нужно, – рассудил Арчи. Все-таки легче будет прилететь на Иолк с Пирра, чем выбираться отсюда, имея в качестве средства передвижения лишь один плохо подчиняющийся летательный аппарат. А других вариантов нет: теперь-то уж невооруженным глазом видно, что в эту дыру наш Винторог не пролезет.

– Согласен, – проговорил Язон задумчиво. – Вот только прилетать сюда за ним будет совершенно бессмысленно. Я уверен, что уже через пару часов звездолет "Овен" окажется где-нибудь еще.

– Где окажется, там и найдем. Не грусти, Язон, – утешал его Арчи. Эта штука в любом случае принадлежит тебе, я чувствую...

– Слушайте, о чем вы вообще говорите?! – взревел долго молчавший и наконец не выдержавший Керк. – Вы лучше вспомните и представьте себе поподробнее, куда мы сейчас попадем. Не будет вокруг уютной брони вашего уникального корабля.

– И что же? – удивился Язон. – Ты предлагаешь остаться здесь?

– Я?!! – взревел Керк еще более страшным голосом. – У нас скафандры высшей защиты. Не забудьте только шлемы захлопнуть, трепачи ученые. Мета сама сообразит, а вам напоминать надо. Там же перемирие давно закончилось. Готовьтесь к бою, философы!

И он чуть ли не вбросил Язона и Арчи в вертикальную черную лужу с дрожащими краями, диаметр которой был уже не больше метра.

ГЛАВА 19

А боя настоящего не получилось. Нет, постреляли, конечно, налево-направо. И в пещере, и в коридоре, пока прорывались наверх – к воздуху, к солнцу, к своим. Но Язон ощущал абсолютно четко: какая-то неведомая сила толкает их вперед. Именно: не пытается убить, а тактично выталкивает, отторгает от себя, жертвуя отдельными мелкими организмами типа ланмаров и урченоидов и прощая людям эти бессмысленные убийства.

Первым вынырнул на поверхность Керк, отметил, что пиратская канонерка по-прежнему висит в том же месте над морем, и велел всем остальным тихонько подниматься на борт своего десантного корабля.

А там их встретил Стэн, торжественно сообщивший, что временно заснувшие пиррянские организмы, усыпившие бдительность врага, внезапно вскинулись, как бешеные, и, проявив чудеса неистовой злобы, уничтожили на планете всех флибустьеров до последнего человека, до последней космической шлюпки, до последней боевой единицы какой бы то ни было техники. Никому даже взлететь и удрать не удалось.

– Это было красиво, – сказал Стэн. – А мы, между прочим, уже готовились принять бой с агрессором. Но звери опередили нас. И тогда мы решили не вступать в соревнование. Так велел Рес, и даже Бруччо поддержал его. На самом коротком в истории экспресс-совещаниии пирряне дружно решили не ввязываться в эту борьбу. Извини, Керк. Все люди хотят жить. Даже обитатели Мира Смерти. Нам очень жалко четверых погибших во главе с Клифом, но мстить за них ценою новых жизней – это нелепо. Особенно теперь, когда вместо нас воюют наши бывшие враги – монстры и мутанты.